- Вот и хорошо. Присядь пока, уважаемый господин певец, сейчас тебе стульчик поставят.
Он кивнул одному из четверых охранников, стоявших по углам зала, и тот быстро поднес Роману бархатное кресло из стоявших вдоль стены. Поставив кресло рядом с Арбузом, охранник неслышными шагами удалился на свое место, а Роман с достоинством сел и непринужденно налил себе минералки.
Тягач посмотрел на Арбуза и сказал:
- Ну вот. Пришел твой защитник. Сам говорить будешь или уважаемый Роман Меньшиков скажет что-нибудь толковое?
Арбуз взглянул на Романа, подмигнул ему и ответил:
- А пусть он скажет. Я думаю, что у него лучше получится. Он поговорит, а мы послушаем.
Глава 3
ГЕРОЙ СХОДНЯКА
Роман окинул взглядом людей, сидевших вокруг огромного стола, и начал свою речь:
- Господа авторитеты! Я здесь человек посторонний, потому что дел ваших не знаю, да и не нужно мне их знать. Меньше знаешь - дольше живешь.
За столом заулыбались и закивали.
- Но, с другой стороны, я не совсем посторонний, потому что могу пролить свет на некоторые неприятные проблемы, которые вы как раз тут и обсуждаете.
Слушатели снова закивали, но уже без улыбок, потому что проблемы к улыбкам не располагают.
- Арбуз правильно сказал, что у меня лучше получится, потому что я больше знаю о том, что произошло некоторое время назад. И сейчас я расскажу вам все, что можно.
- А что, чего-нибудь рассказывать нельзя? - поинтересовался волгоградский Бритва.
- Точно, - кивнул Роман. - Меньше знаешь - дольше живешь.
- Ишь ты… - Бритва улыбнулся и покачал головой.
- Но и того, что я расскажу, хватит для прояснения всех темных мест.
Роман умолк на секунду, потом налил себе рюмку водки и выпил ее, не поморщившись, как воду.
- Некоторое время назад одна организация, не буду ее называть, но скажу только, что это очень мощная организация, имеющая возможность пользоваться государственной властью и государственной силой, решила использовать меня в своих целях, прямо скажем, опасных для уважаемого общества, - Роман обвел рукой стол, - то есть для всех вас.
- Это какие же такие цели? Как использовать? - раздался голос Кулака.
- Вот об этом я как раз и не буду говорить, - ответил Роман, - но уверяю вас, что цели были такие, что вам всем мало бы не показалось. Попросту говоря, они планировали уничтожить одним махом весь российский криминал.
За столом зашумели, и Тягач постучал своим массивным золотым перстнем по стакану. Снова все стихли, и Роман сказал:
- Для этого они организовали сложную многоходовку, чтобы я был вынужден сделать то, что они затеяли. Сначала они подставили меня, сделав так, будто я сам у себя украл очень дорогую вещь, на несколько миллионов баксов, но я вывернулся. Потом они попытались убить моего друга, подставив меня под это, и опять ничего не получилось. И тогда один из тех, через кого все это делалось, Стропилло его звали, заказал Арбуза.
- То есть как заказал? - удивился Тягач.
- А вот так, - Роман посмотрел ему в глаза. - Арбуз повесил на него лимон баксов за то, что он принимал самое активное участие в попытках потопить меня, а на меня, поверьте на слово, такого навалили, что хоть в петлю лезь… Да. И еще этот долбаный Стропилло сделал так, что мои друзья, то есть Арбуз и еще один человек, стали считать меня подонком и предателем. В общем, Стропилло пришел к Корявому, не знаю уж, что у них там за дела были, дал ему денег и заказал Арбуза. Корявый послал к Арбузу двух киллеров, но арбузовские ребята оказались половчее и завалили обоих стрелков. А один из них перед смертью раскололся, что послал их Корявый. А дальше… Если коротко, то дело было так. Мы с Арбузом приехали к Корявому разобраться, и случился разговор, в ходе которого Арбуз пообещал не убивать Корявого. О чем говорили - не важно, но Корявый выговорил себе у Арбуза жизнь. А меня это совершенно не устраивало, потому что этот пидар заказал моего друга, и, между прочим, не простого друга, а авторитета, вора в законе. Это я специально говорю, чтобы не забывали, о ком речь идет.
Чувствуя, что его понесло, Роман попытался было успокоиться, но убедился в том, что это бесполезно. Ну и черт с ним, подумал он, будь что будет.
- Не знаю, как у вас, у криминальных ребят, - сказал он и, неспешно закурив, выпустил дым в потолок, - а у нас, у обычных простых людей, такие вещи не прощаются. Поэтому я взял у Арбуза ствол, вроде как посмотреть, и пристрелил этого урода. Я-то не обещал не убивать его. Вот такая история случилась. Если вы считаете, что меня можно поставить за это к ответу, то вот он я. Делайте что хотите, но я своих друзей не продаю.
Налив себе еще одну рюмку водки, Роман одним глотком опустошил ее, а Тягач, с явным одобрением посмотрев на него, сказал:
- Не знаю, как уважаемое общество, а я считаю, что если все действительно так, как рассказал Роман, то тут и говорить нечего.
- А как мне доказать, что все было именно так? - Роман повернулся к Тягачу всем телом. - Может, землицы поесть? Или ножичком себя почикать?
- Да ладно тебе, - проскрипел престарелый Чума. - Вижу, что правду говоришь. Тем более, что сам пришел и сам рассказал, как убил этого, как его…
- Корявого, - подсказал Тягач.
- Во-во, Корявого, - кивнул Чума. - И дела он творил корявые. Так что все путем. Что скажете, господа мазурики?
В зале раздались возбужденные голоса:
- Все правильно!
- Гасить таких нужно в сортире!
- Певец - наш парень!
- Жаль, меня там не было, я бы этого Корявого голыми руками…
- Ишь, бля, на вора в законе заказ принял, пидар!
Роман посмотрел на Арбуза и подмигнул ему.
Арбуз подмигнул в ответ.
- Вы там не очень-то перемигивайтесь, - одернул их Тягач, который, впрочем, был весьма доволен тем, что с Арбуза сняли такое серьезное обвинение. - Тебе, Арбуз, еще по поводу Чукчи объясниться надо.
Он снова постучал перстнем по стакану.
- Ну что, господа, кто за то, чтобы снять с Арбуза несправедливый упрек по Корявому?
Все подняли руки, и Тягач с удовлетворением произнес:
- Все, Арбуз, дело твое чистое. Но это только по Корявому. А что насчет Чукчи скажешь?
- А насчет Чукчи тоже я скажу, - вмешался Роман. - Вот только водочки выпью, волнуюсь я, понимаешь…
- Волнуется он, - усмехнулся Бритва. - Как Корявого замочить, так, наверное, не волновался.
- Так и есть, - ответил Роман. - Корявый - дерьмо, а тут люди уважаемые, и нужно говорить так, чтобы все в масть было и чтобы ошибки не получилось. Разве не так?
- Так, - согласился Бритва. - Ну ты пока водочки выпей, да и я тоже, пожалуй.
Сидевшие за столом зашевелились и стали наливать себе кто водку, кто минералку. Собрание шло уже больше двух часов, и всем хотелось, чтобы оно поскорее закончилось. А кроме того, удачное выступление Романа вызвало симпатию сидевших за столом людей, и они были уверены, что по второму вопросу также не возникнет никаких осложнений.
Минут пять все наливали и выпивали, а потом Тягач звякнул перстнем по стакану и сказал:
- Так. Все выпили, закурили, пора и насчет Чукчи послушать.
"Да, - подумал Роман, - история хоть куда, но рассказывать ее здесь - нужно быть полным идиотом. Нельзя же им про закодированных зэков объяснять".
- Ну так что там насчет Чукчи? - повторил Тягач.
- А насчет Чукчи все очень просто, - Роман решился на откровенное вранье. - Арбуз, когда мы прихватили моего двойника, который с моей грядки немерено денег унес, поставил Чукчу к ответу, потому что это дело с двойником принадлежало именно ему, Чукче.
- С каким еще двойником? - нахмурился Тягач.
- Ну, - Роман улыбнулся, - это когда под видом одного артиста ездит другой и снимает чужие пенки. Слышал, наверное, как под видом "Ласкового Мая" двойники ездили, а сейчас фальшивая Верка Сердючка вовсю катается…
- А, понял, - кивнул Тягач, - еще эти, как их… "Новые русские бабки" тоже вроде поддельные…
- Да, они вроде тоже, - Роман закурил очередную сигарету и начал врать дальше: - В общем, после той разборки я со своей девушкой поздно ночью иду по набережной Волги, и вдруг из кустов выскакивает Чукча. То ли пьяный, то ли обторченный в хлам, в общем - явно ненормальный. Вытаскивает нож и давай им передо мной размахивать. Ты, говорит, мою жизнь поломал, так я, мол, за это твою закончу. Я разозлился, девушку отпихнул от греха подальше и говорю: ты что, козел, творишь? На меня, безоружного, с пиковиной бросаешься! Небось, на равных слабовато будет? А самому, скажу по правде, страшно. Чукча-то покрупнее меня был, да и поздоровее. И вообще - урка, а урки, сам знаешь, они злые и страшные.
Над столом прокатился сдержанный смех.
Роман почувствовал, что стремительно набирает очки и, воодушевившись этим, продолжил:
- В общем, на равных он отказался и бросился на меня с пиковиной. Я думаю - кранты мне пришли, хотя, конечно, вру. В тот момент я вообще ничего не думал, это уже потом переживать стал. А тогда… Короче, он споткнулся и упал прямо мне под ноги. Я схватил его за руку, в которой у него нож был, и давай ее выкручивать. А он здоровый, черт, хрен выкрутишь, тогда я ногой себе помог, а у него рука соскочила, и нож прямо в горло. Я сначала засуетился, хотел "скорую" вызвать, а потом думаю: какого хрена? Он же меня натурально убить хотел! Вот пусть теперь сам подыхает. Ну, он побулькал кровью и затих… Неприятное зрелище. А моя девушка, оказывается, когда я ее оттолкнул, упала и головой о скамейку стукнулась. И проспала все представление. Так я ее сначала отнес подальше от того места, а уж потом в чувство приводить стал. А когда очнулась, я ей сказал, что тот хулиган ушел. Вот и вся история.
- Хулиган, говоришь? - Тягач ухмыльнулся. - Ничего себе хулиган, с ножичком…
Атмосфера разрядилась, и Роман решил закрепить успех рассказом о "Поезде смерти".
- А теперь самая главная история. Я расскажу ее вкратце, а если кто захочет подробностей, то это потом, в другой обстановке. Я упоминал об одной организации, которая хотела с моей помощью угробить всех зэков одним ударом, так вот они после того, как я им все обломал, не угомонились. Они решили пустить по стране "Поезд здоровья", и под видом прививок от туберкулеза…
- Погоди-ка, - прервал его кемеровский Вольдемар Кулак, - братва рассказывала, что под Новосибирском террористы взорвали какой-то поезд, и вроде бы это был тот самый гуманитарный "Поезд здоровья".
- Вот это он и был, - кивнул Роман, - только гуманитарные на нем одни надписи были. Причем персонал об этом ни сном ни духом. Все эти заграничные спонсоры были в полной уверенности, что везут по России противотуберкулезную вакцину. Известное дело, на зонах да в тюрьмах туберкулез - главная болячка.
- Это точно, - невесело сказал Тягач.
- Ну вот… - Роман промочил горло минералкой, - а эту вакцину подменили уже во Владивостоке. И вместо нее там были полные ящики ампул с бациллами замедленного действия. Я точно не помню - то ли чумы, то ли холеры… Не буду врать. Так вот Арбуз, которого сегодня несправедливо к ответу поставили, играл в операции по уничтожению поезда главную роль.
Роман решил, что небольшая ложь не помешает, а Арбуз вряд ли будет отнекиваться. Взглянув на Михаила, он увидел, что тот скромно потупился, и только уголок его рта подрагивал в иронической усмешке, заметить которую мог разве что человек, знавший его всю жизнь. Роман был как раз таким человеком, поэтому понял, что Арбуз в случае чего поддержит его россказни, и перешел к завершающей части рассказа.
- В общем, пришлось мне с друзьями доделывать все без Арбуза. Он же в это время под арестом общества находился, - Роман укоризненно посмотрел на Тягача, - и не мог заниматься делом. Короче говоря, мои люди наняли в Новосибирске профессионального чеченского террориста, который сидел без дела, и предложили ему во имя Аллаха и за восемь тысяч долларов пустить поезд под откос. И он с дорогой душой выполнил этот заказ, считая, что послужил делу международного терроризма. Вот такая история.
Тягач оглядел сидевших за столом людей, затем кашлянул и произнес:
- По-моему, дело ясное. Давайте решать, что с Арбузом.
- А что с Арбузом? - проскрипел морщинистый Чума. - На человека напраслину возвели, да еще продержали в темной несколько дней. Нехорошо это, ошибка вышла.
- Да, ошибка, - согласился Тягач, - и если бы не наш певец, то кто знает, как бы сегодня для Арбуза закончилось дело…
- Вот именно, - кивнул Чума. - Ты, Арбуз, слышь, это…
Арбуз повернулся к Чуме и посмотрел на него с выражением глубокого почтения и трепетного внимания к словам патриарха.
- Ты на сердце не бери это дело, - извиняющимся тоном произнес Чума, - забудь, если сможешь. Я от имени общества говорю. Общество не возражает?
Чума окинул взглядом сидевших за столом авторитетов, и все они дружно закивали и забормотали в том смысле, что, конечно, какие могут быть возражения, если такие важные подробности выяснились.
- Общество не возражает, - заключил Чума. - Значит, делу конец. А вот певец наш - ему отдельное спасибо. И Арбузу, конечно. Ведь они, считай, миллион зэков от верной смерти спасли!
Роман почувствовал, что, хотя это и было правдой, но ситуация попахивает театром абсурда.
- Да ладно, - он махнул рукой, - на моем месте так поступил бы каждый.
Сидевшие вокруг стола урки дружно захохотали, и эта нелепая фраза поставила точку во внеочередном съезде российского криминалитета, происходившем в старинном особняке на канале Грибоедова.
Глава 4
НОВЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ РОБИНЗОНА
Следующие несколько дней прошли для Романа в состоянии неожиданно нахлынувшего на него вдохновения, и на пятый день творческой горячки в принадлежавшей Шапиро студии звукозаписи прозвучала волшебная фраза:
- Записано!
Стянув с головы намявшие уши наушники, Роман бросил их на ковер и вышел из тесного тонателье в просторную аппаратную, где на диванах расположились Лиза, Арбуз, Боровик и Шапиро, самодовольно и даже как-то по-хозяйски поглядывавший на Романа.
- Вот это темпы! - воскликнул он. - Альбом записан всего лишь за пять дней! Теперь я понимаю, как приводить тебя в состояние полной творческой отдачи. Для этого сначала нужно тебя арестовать, посадить в пресс-хату, затем отвезти на воровской сходняк - и сразу же в студию.
- Согласен, - кивнул Роман падая в кресло, - только с одним условием.
- Интересно, с каким?
- Ты, - Роман ткнул пальцем в Шапиро, - все это время будешь вместе со мной.
- Я? - Шапиро удивленно поднял брови. - Я с тобой? То есть в пресс-хате?
- Ага, - злорадно засмеялся Роман, - именно в пресс-хате.
- Да… - Арбуз покачал головой и ухмыльнулся, - в пресс-хате товарищу Шапиро будет особенно интересно.
- Вот только после этого товарищ Шапиро, если выйдет оттуда живой, вряд ли запишет альбом за пять дней, - добавил Боровик.
- Бедный Лева, - Лиза горестно вздохнула. - За что же они вас так не любят?
- Они меня как раз таки любят. Только стесняются показывать свои чувства и, словно малые дети в начальных классах, дергают предмет своей любви за косички.
- А Шапиро, за неимением косичек, можно дергать за пейсы! - засмеялся Роман.
- Когда это ты видел у меня пейсы? - возмутился Шапиро. - Я даже кипу ни разу в жизни не надевал. Не такой уж я и православный еврей.
- Лева, - проникновенно сказала Лиза, - евреи не бывают православные. Они бывают только правоверные.
- Вот, пожалуйста! - Шапиро развел руками. - Вот вам доказательство, что пейсов у меня никогда не было и не будет.
- Ладно тебе, позор нации, угомонись, - Роман, не вставая, достал из холодильника бутылку пива. - Никто тебя в сионисты не записывает. Ты лучше скажи, когда альбом будет готов к употреблению.
- Ну… - Шапиро потеребил внушительную нижнюю губу. - Скажем, дня три-четыре уйдет на сведение, потом оригинал ночной лошадью в Москву, потом еще неделька на изготовление тиража - и пожалте бриться. Можно продавать. И, естественно, уже сегодня я свяжусь с пиарщиками, пусть начинают свое грязное дело.
- Значит, две недели, - подытожил Роман. - Тогда…
Он повернулся к Лизе и сказал:
- Поехали отсюда к чертовой матери!
- Поехали, - улыбнулась Лиза. - А где эта чертова матерь имеет быть?
- Скажем… - Роман прикусил палец и посмотрел в потолок. - Скажем… В Танзании!
- В Танзании? - радостно удивилась Лиза.
- Ага! Это страна такая, в Африке. Раньше их две было - Танганьика и Занзибар, а теперь…
- С географией я знакома, - небрежно заметила Лиза, - так что можешь не объяснять.
- А я тупой, - грустно заметил Боровик, - и про Африку знаю только то, что это страна работорговцев и невольников…
- Его знания об Африке почерпнуты в основном из "Пятнадцатилетного капитана", - пояснил Роман Лизе, - это оттуда: "… Африка, экваториальная Африка, страна работорговцев и невольников!" Помнишь, когда Дик Сэнд наткнулся на отрубленные кисти рук?
- Помню, - кивнула Лиза. - Между прочим, на севере Танзании имеется озеро Виктория, а на востоке - Индийский океан. И еще гора Килиманджаро.
- Килиманджаро, - Боровик мечтательно закрыл глаза, - слово-то какое! Я тоже хочу в белых штанах…
- Мы тебя в Преторию отправим, - пообещал Арбуз, - будешь там бороться за права угнетаемого черного большинства.
- Нашел дурака! Это я только здесь такой правильный, а там… А там я надену пробковый шлем, возьму в загорелую руку плеточку-семихвосточку и построю это черножо… - Боровик с опаской посмотрел на Лизу, - чернокожее большинство, чтобы они знали свое место.
- Да вы расист! - с восхищением воскликнула Лиза. - Какая прелесть! Так интересно видеть живого расиста!
- Лиза! - укоризненно прогудел Шапиро. - Ну нельзя же быть такой наивной! Тут расисты на каждом шагу, вы их просто не замечаете. Взять хотя бы эту компанию антисемитов!
Шапиро широким жестом обвел Романа, Арбуза и Боровика.
- Темнота! - Арбуз встал и подошел к холодильнику. - Евреями занимаются не расисты, а нацисты. Уж ты-то должен знать.
- Какая разница! - Шапиро поморщился. - Расисты, нацисты, шмацисты - один черт.