3
Семья Бегуновых жила в восьмиэтажном кирпичном доме недалеко от метро. Со стороны шоссе к дому был пристроен большой спортивный магазин. Кремнев свернул во дворик и остановил машину у углового подъезда. Открыл дверцу и выбрался из машины.
Подойдя к двери подъезда, Егор набрал на домофоне номер квартиры Бегуновых. Отозвались почти сразу же. Коротко и сухо:
- Кто?
- Егор Кремнев. Я звонил вам час назад.
Раздался тихий гудок, и дверь открылась.
Кремнев пешком поднялся на пятый этаж, остановился перед дверью квартиры и, немного помедлив, нажал на кнопку звонка.
Дверь Егору открыла высокая худощавая женщина с глазами цвета подтаявшего льда. Когда-то, лет десять или пятнадцать назад, эти глаза были голубыми.
Одета женщина была в длинное коричневое платье, на ее острые плечи была накинута белая шерстяная шаль. Лицо усталое и спокойное.
- Здравствуйте, - как можно доброжелательнее сказал майор. - Я Егор Кремнев, бывший коллега вашего Сергея.
Женщина равнодушно посмотрела на Кремнева и, не здороваясь, отошла в сторону, давая ему войти.
Бегуновы занимали две смежные квартиры. Стена между квартирами была сломана, объединив две маленькие прихожие в одну - огромную и шикарно обставленную. Зеленые с золотом обои, изящные дубовые двери с рифленым матовым стеклом, на стене - большая гравюра в строгом черном багете.
Егор вопросительно посмотрел на женщину.
- Проходите на кухню, - тихо сказала она. - Можете не разуваться.
- Спасибо.
Он прошел на кухню.
Здесь тоже было на что посмотреть, однако Егор посчитал неприличным пялиться по сторонам.
- Присаживайтесь, - сказала женщина, поплотнее закутываясь в шаль. - Вам приготовить кофе?
- Спасибо. Я не надолго.
- Неважно. - Женщина улыбнулась узкими сухими губами, отчего лицо ее сделалось еще более безжизненным. - Я приготовлю. Я мало что знала о Сережиной работе. Он был скрытный мальчик. Надеюсь, вы мне расскажете.
Пока женщина готовила кофе, Кремнев прикидывал, с чего бы начать разговор. Быть свидетелем чужого горя - испытание не из легких, тем более, когда ты обречен бередить свежую рану, доставляя человеку еще большую боль.
- Вам черный или со сливками? - спросила женщина.
- Черный.
Кофе оказался удивительно вкусным. Бегунова посмотрела, как Кремнев отхлебывает из чашки, и в лице ее наконец-то появилось что-то живое.
- Меня зовут Анна Александровна, - представилась она. - А вы Егор… Простите, как ваше отчество?
- Егор Иванович. Анна Александровна, Сергей был очень хорошим парнем. Примите мои соболезнования.
- Да, - задумчиво кивнула Анна Александровна. - Сережа был славным мальчиком. Правда, он любил держать дистанцию. Это многих отпугивало от него. Людям казалось, что он относится к ним неприязненно. Но я-то знаю, что это не так.
Кремнев кивнул и отхлебнул кофе.
- Сережа никогда не рассказывал мне о своей работе, - продолжила Анна Александровна. - И я… я никогда не знала, что творится у него в душе. Может, мне стоило быть более внимательной?
Анна Александровна достала откуда-то из-под шали платок и промокнула глаза.
- Анна Александровна, простите, что я лезу к вам с вопросами, но не могли бы вы мне рассказать: как он умер?
Взгляд Анны Александровны остановился.
- А вы не знаете?
Егор опустил взгляд в чашку.
- Я знаю, что произошло, но не знаю подробностей, - сказал он.
- Подробностей? А разве они важны? - Голос Анны Александровны дрогнул, но она сделала над собой усилие. - Хотя, раз вы спрашиваете, это, наверное, действительно важно для вас. - Анна Александровна вновь промокнула глаза. - Вы знаете, Егор, мне никогда не нравилось, что Сережа носит при себе пистолет.
- У него был пистолет? - тупо спросил Кремнев.
Анна Александровна кивнула:
- Да. Сережа работал в службе безопасности. У него было разрешение. - На глазах Анны Александровны вновь выступили слезы. - Церковь отказалась отпевать моего сына. Вы ведь знаете: самоубийство - тяжкий грех. Только какой же он был грешник? Я понимаю - убийца или насильник. Вот это грешники. А Сережа… Он ведь за всю жизнь слова дурного никому не сказал.
Анна Александровна промокнула глаза платком.
Кремнев не решился прерывать ее молчание.
- В тот вечер, - продолжила Анна Александровна, задумчиво глядя в окно, - Сережа пришел домой поздно. Он был страшно чем-то расстроен. Виду не подавал, но я-то видела. Я попробовала его расспросить, но он только отмахнулся. Сказал, что ужасно устал и хочет спать. Поцеловал меня в щеку и пошел к себе в комнату, но на полпути остановился и сказал: "Мама, не думай ни о чем. Все будет хорошо". Потом улыбнулся - грустно-грустно - и добавил: "Спокойной ночи". Господи, если б я только знала, что он задумал!
Анна Александровна прикрыла глаза, а когда открыла, они были почти сухими.
- Минут через десять раздался выстрел. Когда мы с отцом вбежали, Сережа был уже мертв.
Несколько минут они сидели в полном молчании. За окном начался дождь. Кремнев отодвинул от себя чашку.
- Скажите, Анна Александровна, а он не оставил предсмертной записки?
Женщина покачала головой:
- Нет.
- Вы сказали, что Сергей работал в службе безопасности?
- Да. Сережа не мог долго сидеть без работы. Это у него от отца. Через три дня после увольнения из Управления он поехал на какую-то встречу, а когда пришел домой - сказал, что с завтрашнего дня работает в службе безопасности. Фирма называется… дай Бог памяти… "Имярек Консалтинг".
- "Имярек Консалтинг", - повторил Егор, чтобы покрепче запомнить. - Анна Александровна, а вы не знаете, чем занимается эта фирма?
Женщина пожала плечами.
- Я не знаю. Сережа не рассказывал, а я не допытывалась. - Она показала глазами на чашку, которую сжимал в руках Егор. - Пейте кофе, а то остынет.
Кремнев покорно отхлебнул из чашки. Помолчал с полминуты и, чувствуя себя полным подонком, продолжил допрос:
- Анна Александровна, а на похороны кто-нибудь из них пришел? В смысле - из сотрудников этой фирмы?
- Нет. Только венок прислали.
- Понятно. Скажите, а как он жил в последние дни? Ну, знаете, может быть, он нервничал? Или как-то необычно себя вел?
- Необычно? - Анна Александровна задумалась. - Да нет. Ничего необычного не было. Он был немного рассеян, но я думала, что это из-за перемен в жизни. Ведь не каждый день меняешь работу, правда?
Егор кивнул:
- Вы правы. Кстати, а что он рассказывал про свое увольнение?
- Ничего не рассказывал. Сказал только, что ему там неинтересно. Что там все совсем не так, как он себе представлял.
- Анна Александровна, простите мне мою назойливость. Как вы думаете, почему Сергей сделал это? Почему он решил… уйти из жизни?
- Не знаю. Честно говоря, я надеялась, что вы мне поможете это понять.
- Увы, - вздохнул Егор. - Вы ведь сами сказали, что Сергей был скрытным. Мы с ним никогда не общались на личные темы.
Кремнев поднял со стола чашку, но так и не донес ее до рта. Внезапно он понял, что его так мучило. "Какой же я дурак", - с горечью подумал Егор. А вслух сказал:
- Анна Александровна, вспомните, пожалуйста. Несколько недель назад Сергей летал в Италию…
- Да, я помню, - кивнула женщина. - Он объяснил, что это было что-то вроде экстрадиции.
- Вы не помните, в каком настроении он тогда был?
Анна Александровна подумала, потом пожала плечами.
- Я помню, - произнес за спиной у Кремнева хрипловатый мужской голос.
Егор обернулся.
В дверях кухни стоял невысокий кряжистый мужчина лет пятидесяти. У него было слегка одутловатое красное лицо с большим обвисшим носом. Маленькие заплывшие глазки смотрели сердито.
- С кем имею честь? - спросил мужчина, сдвинув косматые брови.
- Мишенька, это коллега нашего Сережи! - сказала Анна Александровна.
- Егор Кремнев, - представился Кремнев, вставая и протягивая мужчине руку.
- Бегунов Михаил Сергеевич, - неохотно произнес мужчина.
Ладонь у Бегунова-старшего была мягкой и влажной. Он оглядел Кремнева презрительным взглядом и недовольно фыркнул.
- Явились, значит. Пьете кофе, выпытываете… А где вы раньше были?
- В каком смысле? - не понял Егор.
- В прямом, - рявкнул мужчина. - Где вы были, когда вашему коллеге Сергею Бегунову нужна была ваша помощь?
- В чем же должна была заключаться моя помощь? - недоуменно спросил Егор.
- В чем? - Мужчина оскалил крупные белые зубы. - Слыхала, мать? Он еще спрашивает, в чем. Это ведь, кажется, вы работали с Сергеем плечом к плечу? Во времена моей молодости…
- Миша, - укоризненно произнесла Анна Александровна.
- Да ладно тебе, мать! - Михаил Сергеевич горько вздохнул. - Нынешние люди толстокожи, их ничем не прошибешь. - Он вновь повернулся к Егору. - Не знаю, как сейчас, но во времена моей молодости у старших было принято присматривать за молодыми. Помогать советом, указывать на ошибки. А вы?..
Михаил Сергеевич вздохнул.
- Допивайте свой кофе и проваливайте отсюда ко всем чертям, - угрюмо договорил он. - И если я еще раз увижу здесь вас или кого-нибудь из ваших "коллег", я…
- Миша! - вскрикнула Анна Александровна. - Немедленно прекрати!
Михаил Сергеевич посмотрел на жену долгим усталым взглядом, затем резко развернулся и тяжелой поступью вышел из кухни.
На ладонь Кремневу легли сухие теплые пальцы.
- Не обращайте на него внимания, - тихо, с извиняющейся улыбкой на тонких губах, произнесла Анна Александровна. - После смерти Сережи он совсем не в себе. - Она вздохнула и произнесла, глядя куда-то мимо Егора: - Мы теперь оба не в себе.
Егору захотелось сказать женщине что-нибудь доброе и утешительное.
- Анна Александровна… - начал было он.
- Простите, - оборвала его женщина. - Я не могу больше об этом говорить. Я думала, что смогу, но это выше моих сил. - Она убрала ладонь с его руки и повторила: - Простите.
4
Забравшись в машину, Кремнев тут же позвонил генералу Уколову.
- Николай Георгиевич, я поговорил с матерью Сергея.
- Как она себя чувствует?
- Неважно.
- Ее можно понять. Что удалось узнать?
- Да ничего особенного. Пришел вечером с работы, поцеловал на прощание мать, заперся в комнате и всадил себе пулю в лоб.
- Как его поступок объясняют родители?
- Да в том-то и дело, что никак. Ни о чем не говорил, ни на что не жаловался.
- А ты как думаешь?
- Странно все это.
- А может, ничего странного? Молодой, горячий. Поссорился со своей девушкой, ну и…
- Не знаю, товарищ генерал. Но нутром чую, что что-то здесь не так.
- У тебя слишком чувствительное "нутро", Кремнев. Любишь разгадывать загадки? В кабинете засиделся, захотелось на пленэр? А время у тебя на это есть?
- Николай Георгиевич…
- Ты с "французскими отчетами" разобрался?
- Завтра утром они будут у вас на столе.
- Надеюсь. - Уколов помолчал и примирительно проговорил: - Ладно. Что собираешься делать?
- Хочу съездить на фирму, где работал перед смертью Бегунов. Может, что-нибудь выясню.
- Делай, как считаешь нужным. Если понадобится - помогу. Но считай это своим личным делом. И занимайся им только во внеслужебное время. А иначе…
- А иначе?
Генерал Уколов усмехнулся:
- Лучше тебе этого не знать. Все, отбой;.
Генерал отключил связь. Егор вздохнул и спрятал телефон в карман. Тучи сгустились. Мелкий моросящий дождь оставлял на стекле длинные косые полоски.
5
В глубине большого кабинета, за широким столом, уставленным компьютерами и факсами, сидел коренастый мужчина с бледным усталым лицом и гладко зализанными назад черными волосами.
- Присаживайтесь, - сказал он, сделав рукой приглашающий жест. - Возьмите стул.
Кремнев молча сел. Мужчина оглядел его с ног до головы и представился:
- Майор Пронин. Начальник службы безопасности фирмы.
- Майор Кремнев. Сотрудник Интерпола.
Егор протянул Пронину удостоверение, завизированное в секретариате Интерпола. (В кармане у него лежало пять удостоверений разных служб, но на этот раз он решил воспользоваться интерполовским.)
Пронин чуть прищурил насмешливые глаза.
- Чем же это мы могли заинтересовать таких серьезных людей? Фальшивые доллары не рисуем, международных преступников за шторками не прячем.
- Доллары нас не интересуют, а международных преступников мы и без вас переловим, - ответил Кремнев. - У меня есть к вам несколько вопросов.
Пронин достал из пачки, лежащей на столе, сигарету и вставил ее в рот. Предложил Егору, но тот покачал головой. Пронин прикурил от металлической зажигалки и, разогнав рукой дым, сказал:
- Я весь внимание.
- Полтора месяца назад, - начал Кремнев, - к вам на работу устроился парень. Звали его Сергей Бегунов. Припоминаете?
Пронин кивнул:
- Да, конечно.
- А две недели назад Бегунов застрелился.
Пронин сделал грустное лицо и кивнул:
- Да, я слышал. Толковый был парень, далеко бы пошел. - Майор чуть склонил голову набок и нахмурился. - Вы, наверное, хотите знать, что я обо всем этом думаю?
- Хотелось бы.
Пронин пожал плечами:
- Ничего не думаю. Бегунов проработал у нас не больше месяца. Я даже присмотреться к нему как следует не успел.
- У него не было проблем на работе?
- Да нет. Он был очень добросовестный парень. Ничего странного в его поведении я не замечал. Когда я узнал, что Бегунов покончил собой, я искренне удивился. Мне было по-человечески жаль парня. И потом… - Пронин поморщился. - Все эти проверки, допросы… Следователи несколько дней не вылезали из моего кабинета.
- Ясно. Значит, ничего…
- Хотите, я поговорю с его напарником? - неожиданно предложил Пронин. - Может, он что-нибудь знает.
- Если вам несложно.
- Несложно. - Пронин снял телефонную трубку, набрал номер и приложил трубку к уху. - Алло, Витя? Слушай, Валентин Гусев сейчас в Москве? Нет? А где?.. Ага… Ага… Понял. Сотовый у него с собой?.. Продиктуй мне номерочек, чтобы я не искал. - Пронин взял ручку и нацарапал в блокноте несколько цифр. - Спасибо. Пока.
Он нажал на рычаг телефона и, поглядывая на записанные в блокноте цифры, набрал новый номер.
- Алло… Валентин, это ты?.. Пронин говорит. Слушай, тут у меня сидит майор из Интерпола. Он интересуется Бегуновым. Будь добр, ответь на его вопросы… Вот ему и расскажешь… Передаю трубку.
Кремнев взял трубку.
- Здравствуйте, - поприветствовал он Гусева.
- Добрый день, - отозвался тот. - Чем могу помочь?
- Попробуйте вспомнить, вы не замечали ничего странного в поведении Сергея в последние дни? Может быть, он был на взводе, нервничал?
- М-м… Вообще-то был один случай. Но я уже рассказывал следователю.
- Будьте добры, повторите свой рассказ для меня.
- Ну… Мы с Сергеем сидели в кабаке. Он с самого начала был мрачен. Пропустили по паре кружек пива, то-се. А он вдруг говорит: женщины, - говорит, - враги рода человеческого. И верить им нельзя. Лучше наложить на себя руки, чем поверить женщине. А тем более - ее полюбить.
Валентин замолчал. Кремнев подождал несколько секунд и нетерпеливо спросил:
- Это все?
- Все.
- Ладно. Спасибо.
Егор вернул трубку Пронину. Тот брякнул трубку на рычаг и поинтересовался:
- Выяснили что-нибудь важное?
- Ничего особенного. - Егор провел ладонью по волосам. - Ладно, майор, спасибо за помощь.
6
ГИЦ - главный информационный центр МВД - занимал верхний этаж безликого, серого восемнадцатиэтажного здания.
Уголовное дело гражданки России Ольги Викторовны Вершининой было весьма объемным.
Егор взвесил его на руке и усмехнулся:
- Это ж надо. Я помру - обо мне и строчки никто не напишет. А тут - целая "Война и мир". Может, переквалифицироваться в уголовники?
Невысокий полный мужчина, сидящий за столом, насмешливо прищурился и сказал:
- Ну, на некролог в городской газете вы всегда сможете рассчитывать.
- Не каркай, капитан, - сухо осадил его Кремнев. - Где расписаться?
- Вот здесь. Где "галочка".
Егор поставил размашистую закорючку. Затем пожал капитану руку и направился к выходу, сжимая под мышкой папку с делом Ольги Антихович. Покинув ГИЦ, он направился к себе в кабинет и до ночи корпел над оформлением служебных бумаг, чтобы с утра представить их генералу Уколову.
Лишь покончив с "обязаловкой", Егор взялся, наконец, за дело Ольги Антихович. Он положил на стол папку и углубился в ее изучение. Через пару минут Егор оторвался от дела, взъерошил ладонью волосы и присвистнул.
- Осуждена на пятнадцать лет, а затем - оправдана. Бывают же такие чудеса!
7
Генерал Уколов выслушивал доклад Егора с невозмутимым лицом и чуточку скучающим лицом, словно речь шла о чем-то совершенно его не касающемся.
- Незадолго перед увольнением Сергей Бегунов конвоировал из Италии в Москву некую Ольгу Вершинину. Ее обвинили в убийстве мужа - главы медиа-холдинга "Мост-Плюс" Андрея Вершинина. Этот медиа-холдинг наполовину спонсировался западными общественными организациями. После гибели Вершинина "Мост-плюс" перешел в управление бывшему вице-президенту Кириллу Кирилловичу Кротову. Вершинину признали виновной и впаяли ей пятнадцать лет. Позже приговор был обжалован и отменен. После оправдания Ольга Вершинина укатила в Лондон. Где она сейчас - узнать не удалось.
- Как погиб Андрей Вершинин? - сухо осведомился генерал Уколов.
- В автомобильной аварии. Но с этой аварией все не так просто. Экспертиза показала, что Вершинин не был пристегнут. А водитель - был. Они неслись по кольцевой автостраде со скоростью сто тридцать километров в час. Шофер не справился с управлением и врезался в столб.
Егор снова глянул в раскрытое "дело" и продолжил:
- Имеются свидетельские показания одного бульдозериста. Вернее, водителя катка. Они там невдалеке чинили полотно, и этот малый все видел. По его показаниям, водитель сознательно съехал с полотна дороги и направил машину на столб.
- То есть, у суда были основания считать это столкновение умышленным?
- Да. В деле имелась экспертная оценка специалистов из НИИ автомобильной промышленности. Они подтвердили мнение о том, что столкновение могло быть умышленным.
- Чтобы так ударить машину и остаться в живых, шофер должен быть профессионалом экстракласса, - возразил Уколов. - Он должен быть или волшебником, или Шумахером.
Кремнев ухмыльнулся:
- У нашего водителя фамилия менее красивая - Свиньин. Но вы правы. Если бы он взял на пять сантиметров правее - живым ему из этой передряги не выбраться.
- Ну, вот видишь. Это лишний раз доказывает, что авария была чистой воды случайностью. А насчет купить… Где ты видел, чтобы люди шли на такой риск ради жалкой пачки долларов.
- Жалкой? - вскинул брови Кремнев.