Она подняла руку и легонько дотронулась пальцами до предплечья Бегунова.
3
Воцарилось неловкое молчание. Сергею хотелось сказать девушке что-нибудь доброе и ободряющее, но он не знал, как это сделать. Наконец, после минутной паузы, он поднял на нее глаза и спросил:
- Как умер ваш муж?
Ресницы девушки дрогнули. Она быстро убрала руку от предплечья Сергея. По обе стороны ее небольшого алого рта пролегли две тонкие, едва заметные морщинки.
- Автомобильная катастрофа, - тихо ответила Ольга.
- Ничего не понимаю! - тряхнул головой Бегунов. - Тогда какого черта они шьют это дело вам?
- Видимо, у них есть на это свои причины, - с горькой усмешкой ответила Ольга.
Бегунов помолчал. Он видел, что этот разговор дается Ольге тяжело, но в нем появилась решимость все выяснить до конца.
- А у вас есть какие-нибудь подозрения? - поинтересовался Сергей. - Ну, может, кто-нибудь специально хочет вам насолить?
- Насолить? - Ольга грустно усмехнулась. - Сережа, меня обвиняют в убийстве собственного мужа. Чтобы выдвинуть такое обвинение, простого желания "насолить" как-то маловато, вы не находите? Нет, тут все гораздо серьезнее. Мой муж Андрей кому-то сильно мешал.
- Вы думаете, это политика?
Ольга на мгновение задумалась, потом пожала плечами:
- Возможно. Помните недавние выборы? Мне кажется, он сделал ставку не на тех людей.
- Вы хотите сказать - обливал грязью не тех людей?
Ольга потупила взгляд и с трудом проговорила:
- Да… Это грубо звучит, но, пожалуй, вы правы.
Зря он ввязался в политику. Из этого невозможно выйти чистым. И не важно, на чьей стороне ты выступаешь. И там, и там - грязь. Люди, против которых выступал Андрей, не из тех, кто прощает обиды. И, к сожалению, эти люди пришли к власти. А я… я просто пешка в большой политической игре, о которой не имею никакого представления. Вот и все.
Ольга замолчала. Бегунов задумчиво сдвинул брови.
- Н-да… - проговорил он. - Это похоже на правду. Но ведь было же следствие.
- Было, - согласилась Ольга. - Поэтому я и сижу сейчас перед вами. К счастью, пока без наручников. Но думаю, это ненадолго. Эти господа умеют заметать следы. - Ольга тяжело и прерывисто вздохнула. - Сережа, давайте больше не будем об этом говорить. Мне достаточно того, что я об этом постоянно думаю.
За соседним столиком зашевелились.
Молодой оперативник Сашок встал из-за столика и, сказав что-то Марату Рафиковичу, направился к Бегунову и Ольге. Подошел, выдвинул кресло и, усевшись на него, положил руки на стол. Руки у Сашка были большие, темные и мозолистые. Два сустава на правой кисти были сбиты в кровь.
- Слушай, Бегунов, - обратился Сашок к Сергею, - иди-ка ты присядь на мое место. Там Рафикович хочет с тобой поговорить.
- О чем?
Сашок пожал могучими плечами и улыбнулся.
- Понятия не имею. У него и спросишь. А за нашу принцессу не беспокойся. Я ее пока покараулю. Да, сестренка? - Сашок подмигнул Ольге и потянулся в карман за сигаретами.
- Я сейчас, - сказал Бегунов Ольге, вставая из-за стола.
Он пересел за столик к Марату Рафиковичу и спросил:
- Вы хотели со мной поговорить?
Пожилой оперативник кивнул:
- Да. Слушай, Серега, ты меня извини, может, я вмешиваюсь в чужое дело, но пока мы вместе, это нас всех касается.
- Ну? - нетерпеливо спросил Бегунов.
- Я заметил, как ты с этой девчонкой разговариваешь…
- Я просто пытаюсь быть вежливым, - сухо сказал Бегунов. - Вы же, кажется, сами об этом просили.
- Вежливость, Сережа, дело хорошее. Но не нужно перегибать палку. Помни, дружище, что ты на задании, а не на дискотеке. И что перед тобой не девочка, которую ты на шуры-муры разводишь, а опасная преступница.
Бегунов нетерпеливо повел плечами и усмехнулся.
- Ну и?
- Вот те и "ну". Посиди-ка ты рядом со мной, пока тучи не разойдутся. А за клиенткой твоей Сашок поухаживает. У него опыта побольше, чем у тебя.
- Марат Рафикович, - начал Сергей, нервно покусывая губы, - вы же сами сказали: это моя клиентка. Ну, а раз это моя клиентка, то и приглядывать за ней буду я.
Благостное выражение слетело с лица Марата Рафиковича. Взгляд его стал цепким и холодным. Он пристально посмотрел на Бегунова.
- Да ты никак на нее запал, а, студент?
- Чепуха, - отмахнулся Сергей.
- Да нет, не чепуха. Я же вижу, как на нее смотришь. А теперь послушай, что я тебе скажу. Во-первых, остынь. А во-вторых, запомни: мы - я, ты и Сашок - по одну сторону. Она - по другую. Другого расклада быть не может. Понимаешь?
Бегунов не выдержал пристального холодного взгляда оперативника и опустил глаза.
- Вот и хорошо, - кивнул Марат Рафикович. - Ты уж извини, что я на тебя так давлю. Просто я давно на свете живу и вижу, что у людей на душе творится. А на гадину эту не смотри. Знаешь, как ее называют близкие?
- Как?
- Колдунья!
За соседним столиком послышался какой-то шум. Бегунов быстро обернулся. Чашка, стоявшая перед Ольгой, упала со стола и покатилась по полу, оставляя за собой коричневый кофейный след.
Ольга вскочила с кресла. На бледном искаженном лице ее горели потемневшие, широко открытые глаза. Она смотрела на ухмыляющегося Сашка. Тот, не переставая ухмыляться, начал подниматься. Ольга размахнулась и влепила Сашку звонкую пощечину.
Глаза Сашка гневно сверкнули и он, коротко, без замаха, ударил девушку ладонью по лицу. Ольга покачнулась и глухо вскрикнула.
Сергей Бегунов выскочил из-за стола, опрокинув кресло, и подбежал к ним. Почти не соображая, что делает, он схватил Сашка за лацкан пиджака и ударил его кулаком в челюсть.
Второй удар провалился в пустоту. Сашок перехватил руку Сергея и вывернул ее, заставив Бегунова упасть на колени.
- Успокойся, - процедил Сашок сквозь стиснутые зубы. - Не пори горячку. Она специально провоцирует тебя.
Девушка упала в кресло, прижала ладони к лицу и зарыдала.
- Вы что, сдурели? - прикрикнул на драчунов запыхавшийся Марат Рафикович. - Что здесь произошло?
- Подожди, Рафикович, не лезь, - остановил его Сашок. - Мы сами разберемся, да, Сергей?
Бегунов, с трудом выговаривая слова, прошипел:
- Отпусти руку.
- Отпущу, если ты не будешь дергаться.
- Я не буду дергаться.
- Обещаешь?
- Обещаю, - прошелестел Бегунов побелевшими губами.
Сашок разжал пальцы. В то же мгновение Бегунов вскочил на ноги и с глухим ревом бросился на оперативника. Сильный хлесткий удар отшвырнул его на пол. Сергей потерял сознание.
4
Первое, что он увидел, открыв глаза, это широкое смуглое лицо Марата Рафиковича. Небольшие карие глаза пожилого оперативника смотрели осуждающе.
- Ну что, боец, выспался?
Сергей выпрямился в кресле и огляделся по сторонам.
- Мы в зале ожидания, - подсказал ему опер. - Притащили тебя сюда из кафе. Ну и заварил же ты кашу, дружище. Нас ведь чуть было в милицию не забрали. Насилу отбились.
- Не я эту кашу заваривал, - угрюмо пробурчал Сергей. Он прикоснулся ладонью к распухшей челюсти и поморщился от боли. - Где они?
- Кто - они?
- Ольга и… этот.
- В другом конце зала, - ответил Марат Рафикович.
Бегунов убрал руку с ушибленной челюсти и, вытянув шею, стал озираться по сторонам.
Ольга и Сашок сидели в креслах метрах в двадцати от них. Бегунов попытался вскочить, но Марат Рафикович положил ему на плечо широкую сильную ладонь и заставил его сесть обратно в кресло.
- Не спеши, дружище. Нам надо поговорить.
- Зачем вы оставили их наедине? - гневно спросил Сергей и сбросил руку оперативника со своего плеча.
- Остынь! - резко сказал Марат Рафикович. - Остынь и успокойся.
Бегунов покорно откинулся на спинку кресла.
- Вот и хорошо, - похвалил старый опер. - Теперь можешь спрашивать.
- Что между ними произошло? Почему она его ударила?
- Ничего. Они просто сидели и беседовали. Она спокойно слушала, спокойно отвечала. И вдруг, ни с того ни с сего, вскочила с места и дала ему по физиономии.
- Ни с того ни с сего? - не поверил Сергей. - Вы хотите сказать, что Ольга Антихович сумасшедшая?
- Она не сумасшедшая, - спокойно ответил Марат Рафикович. - Она очень хитрая. Ты имеешь дело с убийцей.
- Между прочим, суда еще не было, и приговор ей никто не выносил, - неприязненно проговорил Бегунов.
- Вынесут, - спокойно заверил его пожилой опер. - Можешь в этом не сомневаться. Но для начала нужно доставить ее в Москву. И я сделаю это, даже если мне придется связать тебя по рукам и ногам.
Марат Рафикович достал из кармана сигарету, посмотрел на табличку "Не курить" и со вздохом спрятал пачку обратно в карман.
* * *
В Москву прилетели вечером. Начинало смеркаться. Погода не радовала. Дождя, слава богу, не было, но под ногами, в тусклом свете желтых фонарей, поблескивали огромные лужи.
Сергей был бледен. Со своими напарниками он не общался.
Сашок вновь напялил на уши свой плеер. Марат Рафикович все время держался рядом с Ольгой, не давая Бегунову возможности заговорить с ней.
К машине их вел агент Егор Кремнев. Бегунов всегда уважал этого сильного и скупого на эмоции человека, но сейчас даже он показался Сергею обыкновенным грубияном.
"Какого черта мы все здесь делаем? - с горечью думал Сергей. - Четыре здоровых, сильных мужика ведут под конвоем хрупкую девушку".
Бегунов остановился чуть ли не посреди лужи и задумался. Егор Кремнев, шедший позади, налетел на него и едва не сбил с ног.
- Твою мать! - выругался Кремнев. - Ты что, птенец, остолбенел?
Сергей повернулся к Кремневу и произнес глухим клокочущим голосом:
- Егор Иванович, на этот раз я вас прощаю. Вы были не в себе. Но впредь я попросил бы вас воздержаться от подобного тона.
Кремнев усмехнулся своей неподражаемой холодной усмешкой и сказал:
- Топай вперед, умник. Потом поговорим.
Сергей, ни слова не говоря, забрался в машину.
Он сидел на заднем сиденье, рядом с Ольгой, смотрел на ее маленькую красивую руку, лежащую на колене, вдыхал аромат ее духов, прислушивался к ее дыханию, и в душе его происходила революция.
Глава третья
НАКАЗАНИЕ КРЕМНЕВА
Два месяца спустя
1
Некоторые люди рождаются чиновниками. Им доставляет удовольствие перекладывать бумажки с места на место и просиживать кресло в казенном кабинете. Егор Кремнев к таким людям не относился.
Глядя на ворох документов, которые ожидали его на столе, Егор каждый раз недобрым словом поминал начальника отдела спецопераций. Сердитый голос генерала Уколова звенящей дрелью жужжал у него в мозгу.
- Две недели бумажной работы.
- Товарищ генерал, я не…
- Три недели!
- Николай Георгиевич, вы не можете меня…
- Месяц! Кремнев, скажешь еще слово - и усажу тебя подшивать дела навечно!
Егор замолчал, угрюмо глядя на начальника.
- Это всего лишь воспитательная мера, - сурово проговорил тот. - И не слишком тяжелая. Я делаю тебе поблажку, Кремнев. Любого другого за нарушение субординации я бы выгнал из СВР к чертовой матери!
И вот Егор уже восьмой день корпит над бумагами, и огромной кипе документов не видно конца.
Сегодня день не задался с самого утра. Сначала Мария нашла у него в кармане листок с телефоном одной операционистки, с которой Егор связывался сугубо по делу, и вздумала ревновать.
Егор едва "отбился" от жены.
Потом, выходя из подъезда, он споткнулся о собачонку соседа, проклятая зверушка с перепугу цапнула его за ногу.
Но, конечно, дело было не в какой-то дурацкой собачонке. Кремнев весь день выглядел рассеянным. С невыразимой тоской разбирал он и приводил в порядок справки, запросы, факсы, циркуляры и прочую архивную лабуду, но было видно, что мысли его бродят где-то далеко.
И вдруг Егор сказал сам себе:
- Стоп!
Он быстро просмотрел несколько листков, лежащих сверху, затем задумчиво уставился на стену, обескураженно хмыкнул и пробормотал:
- Странно.
Вот он - запрос. Инстанция, дата, исходник - все, как полагается. Но где же ответ?
Кремнев еще раз пролистал документы. Все точно, одной бумаги не хватало.
"Начина-а-ется, - поморщился Егор. - Теперь возни будет на полдня. Кто, интересно, готовил этот отчет?" Он взглянул на разложенные по столу бумаги, покачал головой и тихо произнес:
- Расстреливать надо таких разгильдяев!
Затем снял телефонную трубку и набрал трехзначный номер.
- Слушаю, - ответил сухой голос младшего адъютант-секретаря.
- Это Кремнев. Мне нужна кое-какая информация.
- Слушаю вас.
- Кто готовил отчет под номером сто тридцать восемь? У меня тут фамилия затерта.
- Секунду. Сейчас посмотрю в компьютере…
Спустя минуту адъютант-секретарь сказал:
- Отчет готовил Сергей Бегунов.
- Бегунов… - задумчиво повторил Егор.
Кремнев прекрасно помнил Сергея Бегунова.
Это был высокий худощавый блондин с голубыми и ясными, как у девушки, глазами и румянцем в полщеки. Кремневу нравился этот парень. Он был интеллигентен, сдержан, всегда отвечал за свои слова. Короче говоря, если бы кому-то в голову взбрело провести конкурс на самого образцового молодого офицера, то Сергей Бегунов имел все шансы занять на этом конкурсе первое место.
- Если мне не изменяет память, Бегунов уволился из Управления два месяца назад?
- Если быть точным, то полтора, - последовал ответ. - Седьмого марта.
- У вас в компьютере остался номер его телефона?
- Да. Записывайте.
Егор записал.
- Спасибо, - поблагодарил он.
- Не за что.
Клацнув пальцами по рычагу телефона, Егор, поглядывая на шпаргалку, быстро набрал номер Бегунова.
Звонок… Второй… Третий… Трубку никто не брал. Кремнев клацнул пальцами по рычагу и набрал номер заново. Однако - с тем же результатом.
"Спокойствие, только спокойствие, - сказал себе Егор. - Нет худа без добра. Теперь у меня есть время выпить чашку кофе".
Выпив чашку кофе, он позвонил вновь. После пятого или шестого гудка трубку сняли.
- Да, - ответил тихий женский голос.
Яркий горячий луч солнца упал Кремневу на глаза. Он сощурился и прикрыл глаза ладонью.
- Добрый день. Могу я поговорить с Сергеем Бегуновым?
Повисла пауза.
- А кто его спрашивает?
- Его бывший коллега. Егор Кремнев.
На подоконник сел голубь. Постучал клювом о стекло.
Снова пауза и вслед за тем тот же тусклый женский голос тихо и как бы автоматически произнес:
- Сергея нет. Он погиб.
Женщина положила трубку.
2
Настроение у майора Кремнева было хуже некуда. На столе перед ним лежало раскрытое досье. Сергей Михайлович Бегунов. Двадцать пять лет. Закончил юридический факультет с отличием, стажировался за границей, имеет первый разряд по боксу, владеет тремя иностранными языками, отмечен руководством и т. д. и т. п.
А потом началась какая-то чертовщина. Еще полтора месяца назад жил на свете молодой, здоровый, умный парень. Работал в Управлении, подавал надежды, и работой своей, вроде бы, был доволен, и вдруг в одночасье все переменилось. Парень провалил два задания, разругался с начальством и в конце концов подал рапорт об увольнении.
И вот теперь он мертв. Как он умер? Когда? Черт, что-то здесь не так.
Кремнев вновь позвонил адъютант-секретарю.
- Слушаю вас.
- Это снова Кремнев. Дайте мне адрес Бегунова.
- Не кладите трубку. Сейчас продиктую… Записывайте. Дмитровское шоссе, дом тридцать семь, квартира…
Кремнев записал адрес Бегунова и положил трубку.
* * *
- А, Егор. Проходи, садись.
Кремнев вошел в кабинет и сел на стул.
Генерал Уколов откинулся на спинку кресла и оглядел Кремнева с ног до головы.
- Как работа? - насмешливо поинтересовался начальник отдела спецопераций, придавая своему лощеному лицу выражение отеческой заботы.
- Захватывающая, - невозмутимо ответил Егор.
- Рад, что тебе нравится. Что там у тебя случилось?
Генерал выслушал доклад Кремнева, откинувшись на спинку мягкого офисного кресла и барабаня пальцами по столу. Вид у него был задумчивый.
- По факту смерти Бегунова велось расследование, - произнес он после долгой паузы. - Ничего существенного раскопать не удалось. Обыкновенное самоубийство.
Уколов вынул из стаканчика карандаш и принялся вертеть его в пальцах. Пальцы у генерала были такие же ухоженные и лощеные, как и лицо.
- Почему я об этом не знал? - спросил Егор.
- Потому что к моменту смерти Бегунов у нас уже не работал. Да и мать его просила, чтобы я особенно об этом не распространялся. А что тебя насторожило-то?
Кремнев задумчиво посмотрел в окно. Потом перевел хмурый взгляд на начальника и сказал:
- В деле, которое он вел, не хватает одной справки.
- И что с того?
Егор вздохнул:
- Николай Георгиевич, вы не будете возражать, если я съезжу к матери Бегунова и поговорю с ней?
- Пожалуйста, - пожал плечами Уколов, удивленно глядя на Егора. - Только в нерабочее время. - Он сунул карандаш в стаканчик, вновь взглянул на Егора и сказал: - Честно говоря, мне эта история тоже не нравится. И вот что я тебе скажу: когда сомневается один человек - это его личное дело, когда сомневаются двое - это уже повод для размышлений. Поговори с его родителями, но с вопросами особенно не приставай. Выясни, что к чему, но сделай это ненавязчиво. Не забывай, что у людей горе.
- Само собой, - кивнул Кремнев.
- И вот еще что. Узнай там: может, нужно чем помочь? Они, конечно, люди обеспеченные, но все-таки…
- Узнаю, Николай Георгиевич. Я могу идти?
- Иди.