- Туалет находится в коридоре. Но я не думаю… Вы считаете, что она застрелила Монахова? Нет, это невозможно. Мила никогда не стала бы этого делать. Она потеряла гораздо больше. У нас она получала такую зарплату, которую ей нигде не дадут. Особенно сейчас, в период кризиса.
- Убедительно, - сказал Дронго. - Значит, она отлучалась. А вы сами никуда не выходили?
- Конечно, нет.
- Вы разговаривали с Монаховым, после того как появились в загородном доме?
- Нет. Мы пробыли там минут восемь или десять, когда услышали выстрел.
- А до этого когда говорили?
- В десять часов утра. Мы договорились, что вместе с Милой приедем к нему за город.
- Мне непонятно его отношение к Левшовой. С одной стороны, вы говорите, что он не хотел иметь никаких дел с ее знакомым, затем сообщаете, что Монахов вообще хотел уволить девушку. Тем не менее именно она привозит вас к нему домой и вместе с вами собирается с ним увидеться. Вы не усматриваете в этом никакого противоречия?
- Конечно, нет. Мила очень красивая женщина. Вы же ее видели. Она явно нравилась Монахову и не очень - его жене. Поэтому он и сказал, чтобы мы приехали после полудня, когда супруги не будет в доме.
- Жена знала об их отношениях?
- Я думаю, догадывалась. Достаточно было просто посмотреть на Милу. В ее присутствии мужчины теряли голову. Она действовала на них, как удав Каа на бандерлогов из известного мультика про Маугли. Они просто отключались.
- А вы?
- Она не в моем вкусе, - быстро ответил Дима, отвел глаза и добавил: - К тому же у меня нет столько денег, чтобы содержать такую женщину.
Дронго взглянул на Вейдеманиса, но тот ничего не сказал.
- Мила иногда оставалась в загородном доме у Монахова? - спросил Дронго.
- Может быть. Я за ними не следил, - зло сказал Апрелев. - Это меня не касалось. Свечки я не держал.
- Вы часто встречаетесь со своей тетей? - неожиданно осведомился Дронго.
Дима сделал резкое движение рукой. Рюмка упала на пол и разбилась на мелкие кусочки.
- При чем тут моя тетя? - спросил он, чуть запинаясь.
- Я просто хотел уточнить ваши отношения.
- У нас хорошие отношения, - быстро произнес Апрелев.
- После смерти Монахова ваша кузина получит достаточно солидное наследство, станет гораздо богаче.
- Поэтому вы думаете, что я мог убить Монахова? - разозлился Дима.
- Нет. Но ваши близкие родственники стали гораздо состоятельнее, чем были до его смерти. Вы знали о завещании?
- Знал, - ответил Апрелев и вздохнул. - Мы вместе с ним ездили к нотариусу. Потом он рассказал об этом завещании своему старшему брату. Но это ничего не доказывает. Я не убивал Монахова, не планировал его устранение…
Он не успел договорить, когда раздался телефонный звонок. Дронго посмотрел на свой мобильник. На дисплее высветился номер следователя Гайдаева.
- Слушаю вас, Леонид Леонидович, - быстро ответил он.
- Вавилов нашел свидетеля, который видел, как убийца вылезал из дома и держал в руках оружие. Видимо, мы были не правы. Хасмамедов все-таки стрелял в хозяина дома, - сообщил ошеломительную весть следователь. - Вы можете приехать ко мне утром, часам к десяти?
- Обязательно, - сказал Дронго и убрал телефон в карман.
Такое вот известие меняло все их прежние предположения и гипотезы.
- Я думаю, что нам нужно будет переговорить и с вашей тетей, - сказал он Диме Апрелеву.
- Зачем? - Тот снова дернулся. - У нее и без того хватает проблем. Не забывайте, что Алексей Владиленович был отцом ее дочери.
- Именно поэтому. Я могу узнать, почему вы так нервничаете?
- Он был и моим родственником. А его дочь - моя двоюродная сестра. Вам не кажется, что я должен по-христиански жалеть своих родных и скорбеть о смерти Алексея Владиленовича?
- Если вы скажете, что являетесь верующим христианином, я все равно не поверю. Да и насчет скорби тоже не очень. Если бы дело обстояло так, то вы не стали бы отказывать нам в столь хамской манере. Вы ведь должны помогать всем, кто хочет раскрыть убийство вашего родственника.
- А что я сейчас делаю?
- Все, чтобы не помочь нам. Итак, вы вбежали в кабинет, услышав выстрелы. А почему не сразу, уже после первого из них?
- Никто не понял, что это был выстрел. Просто громкий шум. Мы все замерли. Потом разбилась ваза. Тогда мы побежали в кабинет.
- Сколько времени примерно прошло после выстрела?
- Меня об этом спрашивали. Я точно знаю. Мы разговаривали с Милой, когда услышали выстрел. Сначала даже не поняли. Переглянулись. Замерли. Прошло несколько секунд. Мы услышали второй выстрел, куда более слабый, хлопок двери и стук упавшей вазы. Тогда поняли, что в кабинете происходит что-то неладное, и поспешили туда. Прошло секунд пятнадцать или двадцать, не больше. Может, даже чуть меньше.
- Первым вбежали вы?
- Нет, Мила. Но я заскочил в кабинет сразу за ней. Она закричала, показывая на окно. Я увидел, как кто-то спрыгнул вниз, и только потом заметил Монахова, лежавшего на полу.
- У беглеца в руках что-нибудь было?
- Я видел его только со спины.
- А где лежал пистолет?
- Рядом с убитым. Это я точно помню. Мила хотела его поднять, но я закричал, чтобы она ничего не трогала. Вспомнил про отпечатки пальцев.
- Она не дотронулась до пистолета?
- Нет. Это я точно помню.
- Что было потом?
- Прибежали кухарка Александра Львовна и второй водитель Монахова. Он бросился в окно, чтобы догнать убийцу, но подвернул ногу и упал.
- Он сейчас на работе?
- Уже очень поздно. Он наверняка уехал домой.
- Вы дотрагивались до погибшего?
- Конечно. Я хотел ему помочь. Сначала послушал сердце. Но понял, что он даже не дышит. Вся рубашка была в крови.
- В руках у этого охранника было оружие?
- Я не видел. Но, наверное, было. Он понял, что разоблачен, швырнул пистолет на пол и выпрыгнул в окно. Следователь Вавилов тоже так считает.
- Это вы говорите с его слов или сами что-то заметили?
- Я увидел этого убийцу, когда он уже швырнул пистолет на пол и пытался сбежать.
Дронго молча кивнул в знак понимания, и задал другой вопрос, меняя тему:
- Я могу узнать финансовое положение вашей инвестиционной компании?
- В каком смысле?
- В самом прямом. У Монахова были долги или проблемы с ликвидностью?
- Это финансовая тайна, - быстро произнес Апрелев.
- Нам еще раз позвонить Сергею Владиленовичу Монахову или вы сами сможете ответить на наш вопрос?
- Не нужно мне угрожать. У нас довольно устойчивое положение. Были некоторые проблемы. Но мы их сейчас успешно решаем. Вы хотите посмотреть наши финансовые отчеты или бухгалтерские книги? - не удержался от колкости Дима.
- Если понадобится - посмотрим. Пока не нужно. Вы можете дать мне номер телефона Левшовой?
- Запишите, - предложил Дима.
- Продиктуйте, я запомню, - сказал Дронго. - Апрелев сделал это. - И еще одна просьба, - продолжал Дронго. - Дайте нам номер телефона водителя, чтобы мы могли завтра с ним переговорить.
- Сейчас. - Апрелев развернулся, нажал кнопку селектора и распорядился: - Алла, принесите номер телефона нашего водителя Славы. У вас все? Я могу наконец-то поехать по делам? - спросил он у своих гостей. - Или вам нужны еще какие-то номера телефонов?
- Можете ехать. - Дронго поднялся и, не пожимая руки, кивнул на прощание: - До свидания.
За ним встал Вейдеманис.
- Всего хорошего. - Апрелев усмехнулся. - Позвольте дать вам совет, господа детективы. Вы напрасно согласились помогать Монахову. Ничего нового вы все равно не узнаете. А за ничтожный результат этот прижимистый тип просто не заплатит гонорара. Поэтому лучше вам отказаться от дела, пока не поздно.
- Я могу передать ваши слова Сергею Владиленовичу? - спросил Дронго.
- А вы нехороший человек. - Апрелев покачал головой. - Считайте, что я пошутил.
Дронго и Вейдеманис вышли в коридор. Алла протянула им записку с номером телефона водителя. Дронго кивнул в знак благодарности и положил бумажку в карман.
Уже на улице Эдгар спросил:
- Что случилось? Почему Гайдаев тебе позвонил?
- Он сообщил, что Вавилов нашел свидетеля, который видел оружие в руках Хасмамедова.
- Этого не может быть. Он успел выстрелить и швырнуть пистолет в сторону жертвы?
- Завтра все узнаем. Леонид Леонидович попросил приехать к нему в десять утра.
Глава 6
Утром друзья приехали в следственный комитет. Гайдаев уже заказал им пропуска.
В кабинете они узнали, что Вавилов с утра уехал на очередное мероприятие и обещал быть к половине одиннадцатого.
- Мы разговаривали вчера с Александрой Львовной и Дмитрием Апрелевым, - сказал Дронго. - От выстрела до того мгновения, когда они ворвались в кабинет, прошло двадцать или даже пятнадцать секунд. Хасмамедов просто физически не мог бы успеть отнять у Монахова пистолет, выстрелить, добежать до окна, отшвырнуть оружие и выпрыгнуть. А главное - зачем выбрасывать ствол? Вам не кажется, что ваш молодой коллега просто подстраховался, решив настаивать на своей версии?
- Я не комментирую действия своих коллег, - тактично заметил Гайдаев. - Но судья не поверила в нашу первую версию.
- Я тоже не очень в нее верю, - признался Дронго. - Просто физически не получается по времени.
- Значит, мы что-то упустили, - сказал следователь. - Но есть еще один важный вопрос. Почему второй выстрел оказался более приглушенным, чем первый? Ведь баллистическая экспертиза точно установила, что было два выстрела. Второй из них должен был прозвучать сильнее первого. Первая пуля попала в стену, вторая убила Монахова. Он был гораздо ближе к дверям.
- У вас есть предположения?
- Не знаю. В мистику я не верю, а в кабинете больше никого не было. Насколько мне известно, вы тоже убежденный прагматик и агностик.
- Как и все разумные люди, - с улыбкой заметил Дронго.
- Видимо, не все, раз Вавилов нашел своего свидетеля… - Он не успел договорить.
В кабинет вошел высокий мужчина лет тридцати. У него были серые глаза, хорошо уложенные каштановые волосы, прямой нос, чувственные губы.
- Доброе утро, - весело сказал он, пожимая руки гостям и Гайдаеву. - А вы, наверное, и есть тот самый знаменитый эксперт, о котором мне уже сообщили? Люди говорят, что к Леониду Леонидовичу пришел Драго…
- Дронго, - поправил его Гайдаев. - Садитесь, Кирилл Андреевич. - Он сознательно обращался к своему молодому коллеге по имени-отчеству.
- Дронго, - весело согласился Вавилов, усаживаясь в кресло. - Это даже хорошо, что частный детектив готов нам помочь. Хотя я не совсем понимаю, как можно допускать посторонних людей к расследованию, которое еще не закончилось.
- Эти господа являются официальными представителями потерпевшей стороны, - немного устало пояснил Гайдаев. - Они не участвуют в расследовании, только представляют интересы семьи погибшего.
- Их можно назвать как угодно, - так же весело согласился Вавилов. - Суть дела от этого не меняется. Мне удалось найти человека, который видел, как Хасмамедов вскочил на подоконник, выбросил пистолет и выпрыгнул на улицу. Все сходится. Он влез в дом. Там его застукал Монахов и успел выстрелить в него. Затем Алексей, видимо, упал. Хасмамедов отнял у него оружие или просто подобрал его с пола. Уважаемый Леонид Леонидович считает, что Хасмамедов не мог отнять ствол у такого крепкого мужика, каким был Монахов. Я вполне могу с ним согласиться. Возможно, Монахов просто оступился и от неожиданности упал. Тогда Хасмамедов подобрал оружие и выстрелил в него. Затем он услышал, что в кабинет бегут люди, вскочил на подоконник, бросил пистолет и сбежал.
- Кто видел его с оружием? - поинтересовался Гайдаев.
- Мой свидетель, - с улыбкой ответил Вавилов. - Извините, Леонид Леонидович, но я не могу говорить об этом при посторонних. Даже если один из них такой известный эксперт.
- Это справедливо, - сказал Дронго. - Только я все равно думаю, что Хасмамедов не убивал Монахова. У него просто не должно было хватить времени на это. Да и как быть со вторым выстрелом?
- С первым, - радостно пояснил Вавилов. - Именно первый выстрел люди могли не услышать. Как раз в это время в дом приехали Левшова и Апрелев. Кухарка пошла открывать дверь. Я узнал, что визитеры довольно громко спорили, выясняли отношения. Возможно, они увлеклись, не услышали первого выстрела, уловили только второй и побежали спасать хозяина дома. Вот и вся версия. Ничего особо странного не произошло. Такие люди, как Хасмамедов, опасны для общества. Еще надо учитывать, что у него была судимость. Не понимаю, как он вообще получил эту работу. Всех этих пришельцев…
- Он российский гражданин, - перебил его Гайдаев. - Судимость давно погашена. Парню было шестнадцать лет, когда он подрался и получил условное наказание.
- Какая разница! - довольно резко проговорил Вавилов и поморщился. - Все равно неуправляемый тип. Из-за него так и не родился ребенок Монахова. Прощать такого подонка нельзя. Я сделаю все, чтобы ему дали лет двадцать пять. Если он и выйдет из тюрьмы, то уже разбитым стариком. - При последних словах лицо у него изменилось. Было понятно, что он вспоминает собственную трагедию. - Этот субъект виноват даже в том случае, если он не успел выстрелить, - неожиданно добавил Вавилов. - Хасмамедов влез в чужой дом, пытался что-то украсть…
- Давайте не будем обсуждать наши проблемы при посторонних, - сказал теперь уже Гайдаев. - Господа, я надеюсь, вы понимаете, что все должно остаться в этом кабинете. О дальнейшем ходе расследования мы вам официально сообщим. До свидания.
Он был прав. Настаивать было глупо.
Дронго и Вейдеманис попрощались со следователями, пожали им руки и вышли из кабинета.
Уже на улице Вейдеманис сказал:
- Даже если Вавилов понимает, что Хасмамедов не виноват, он сделает все, чтобы доказать обратное.
- Обязательно сделает, - согласился Дронго. - Судя по всему, он помнит о трагедии со своей супругой, которая потеряла ребенка. Вавилов нисколько не сомневается в том, что Хасмамедов виноват. Переубедить его никто не сможет. Хорошо, что судья поверила адвокату. Кстати, нужно будет увидеться и с ним. У нас с тобой много работы. Мы должны переговорить с Левшовой, найти обеих жен Монахова, узнать возможные подробности у адвоката и побеседовать с водителем, который пытался задержать Хасмамедова.
- С кого начнем?
- С Левшовой, конечно. Эта барышня интересна прежде всего тем, что сможет рассказать о погибшем гораздо больше, чем даже обе его супруги. Хотя нужно будет найти к ней особый подход. Учти, что мне придется поехать одному. Она не станет откровенничать в компании двух незнакомых мужчин.
- Согласен, - с улыбкой заявил Вейдеманис. - Тебе очень даже неплохо удается обольщение дамских сердец. Такой горячий кавказский донжуан. Я, холодный прибалтийский тип, для этого не гожусь.
- В таком случае собери всю возможную информацию о супругах Монахова, водителях и адвокате. Еще насчет того грузина, о котором говорил Апрелев. Будет интересно узнать, что именно могло их связывать.
- Договорились. - Эдгар взглянул на часы.
Дронго вышел из машины, достал телефон и набрал номер Левшовой. Она ответила почти сразу. У нее был приятный, чуть низковатый тембр голоса. Ее явно не удивил звонок неизвестного человека.
- Добрый день, - начал Дронго. - Извините, что беспокою. С вами говорит эксперт по расследованиям преступлений. Меня попросили заняться убийством вашего бывшего шефа…
- Опять! - Мила была явно недовольна. - Вы из прокуратуры?
- Нет. Вы меня не поняли. Я частный детектив, действую по поручению Сергея Владиленовича Монахова. Мне очень важно с вами встретиться. Я уже беседовал с Апрелевым…
- С этим ничтожеством! - перебила она. - Представляю, что он мог вам наговорить, особенно обо мне.
- Да, мне тоже не очень понравился этот тип. Особенно его отношение к женщинам. Он даже умудрился в моем присутствии отругать Аллу.
- Бедная девочка. Ей нужно уходить от этого кретина. Что вы хотите? Зачем позвонили мне?
- Я хотел с вами увидеться. Говорят, что вы самая красивая женщина, которая была в окружении покойного бизнесмена. Буду рад сам убедиться в этом.
- Не нужно подлизываться, - заявила Мила и рассмеялась. - Ладно, приезжайте. Я продиктую вам адрес. Это офис сенатора Чиркова. Только назовите ваши данные, чтобы я выписала для вас пропуск. Сразу поднимайтесь на второй этаж. С левой стороны будет его приемная, а с правой - мой кабинет. Я - личный помощник.
"Кто бы сомневался", - подумал Дронго.
- Приеду через полчаса, - пообещал он, но немного не рассчитал и появился в кабинете Милы Левшовой лишь через сорок пять минут.
- Извините, - сказал Дронго, шагнув за порог. - Кажется, я немного опоздал.
- На пятнадцать минут. - Мила поднялась из-за стола, протянула ему руку и внимательно оглядела своего гостя.
"Высокого роста, подтянутый, широкоплечий, в лучшем для мужчины возрасте. Ему где-то в районе пятидесяти, - сразу отметила Мила. - Элегантный костюм, очень хорошая обувь, шикарный галстук. Пахнет от него чем-то очень знакомым и изысканным. С таким человеком приятно разговаривать", - решила она.
Он тоже почти сразу ее оценил. Чуть выше среднего роста, на лице видны следы пластических операций.
"Барышня подровняла носик, подкачала губки, - подумал Дронго. - Красивые темные глаза. Модная прическа. Одета в короткое черно-золотистое платье. Темные колготки. Обувь на высоких каблуках. Ей хочется быть выше. Это единственное, чем она недовольна в своей внешности. Поэтому ей нравятся высокие мужчины. Как и многим женщинам. На руках дорогие часы с бриллиантами. Такие стоят не меньше двадцати тысяч долларов. Ей лет тридцать. В первую очередь она занята собственным выживанием, желает найти себе постоянного спутника жизни, который решил бы за нее этот вопрос. Слишком много яркой и вызывающей косметики".
- Садитесь. - Мила улыбнулась и показала на столик в углу, рядом с которым стояли два кресла.
На нем уже красовались бутылки с коньяком и виски, ваза с шоколадными конфетами.
- Коньяк или виски? - спросила она. - Может, сказать, чтобы принесли лед?
- Пожалуй, коньяк, - проговорил Дронго.
- Тогда скажу, чтобы нам принесли лимон. - Мила подошла к телефону, озадачила кого-то этим вопросом, затем опустилась в кресло напротив гостя и прощебетала: - Говорят, что коньяк лучше пить с лимоном.
- Эту своеобразную моду ввел Николай Второй. Он любил коньяк с лимоном, - пояснил Дронго. - На самом же деле его лучше пить с шоколадом.
- Никогда этого не слышала, - удивилась Мила.
- Возможно, это только анекдот, - сказал Дронго.
В кабинет вошла девушка, внесла две тарелки, блюдце с нарезанным лимоном и две вилки. Она молча разложила все это на столике и удалилась.
Мила сама разлила коньяк в пузатые бокалы. Этот мужчина ей явно понравился.
- Ваше здоровье, - сказал он.
Голос у него был приятный, обволакивающий. Длинные красивые пальцы.