- Вы хотите меня расспросить о происшедшем убийстве? - уточнила Левшова.
- Если вы разрешите. Да и не только о нем.
- В таком случае первый вопрос я задам вам сама. Разрешите?
- Конечно.
- Мне очень понравилась ваша обувь. Такой красивый темно-коричневый цвет. Очень элегантно. Я не узнаю эту марку. Сшито на заказ? Какой у вас размер?
- Сорок шестой с половиной, - ответил Дронго. - Обувь обычная, не заказная. Просто фирма хорошая. - Визитер назвал компанию. - Я уже много лет покупаю именно ее продукцию.
- Я примерно так и подумала. Тогда второй вопрос. Откуда у обычного сыщика деньги на такую дорогую марку? Только не говорите, что вы получили крупное наследство. Все равно не поверю.
- Видимо, я хороший эксперт. Мне платят неплохие гонорары, на которые я могу позволить себе приобретать такую обувь.
- Не убедили. - Мила снова отпила коньяк и поставила бокал на столик. - Но мне хочется вам верить. Пока непонятно другое. Почему вы согласились взяться за это дело? Там ведь нет никаких тайн, все ясно безо всяких расследований. Еще хочу вам сказать, что вы ошиблись. Монахов‑старший не заплатит вам денег даже на одну пару вашей обуви, - предупредила Мила.
- Ничего. У меня большая коллекция. - Дронго не мог сказать ей, что эта самая фирма уже несколько лет высылала ему свою обувь бесплатно.
Ее представители считали лучшей рекламой тот факт, что самый известный в мире эксперт по криминальным делам будет носить ее обувь.
- Я вас предупредила, - сказала Мила, достала сигареты и щелкнула зажигалкой. - Дронго отметил, что ей было разрешено курить в офисе. - А теперь я готова отвечать на ваши вопросы, - любезно сообщила Мила.
- Вы работали с Алексеем Монаховым достаточно долго и должны были неплохо его знать, - начал Дронго. - Насколько я понял, у него была обычный секретарь Алла и личный - вы. Вас не затруднит охарактеризовать его? Понимаю, что про умерших говорят либо хорошо, либо ничего. Но мне нужно узнать про господина Монахова как можно больше.
- Алла проработала с ним совсем немного, - заметила Мила. - До нее была Дарина.
- Где она сейчас?
- Вышла замуж и уехала в Нижний Новгород.
- Долго она работала с Монаховым?
- Кажется, три года. Или чуть больше.
- И он ее спокойно отпустил?
- В каком смысле спокойно?
- Не сомневаюсь, что она была достаточно красивой женщиной. Я уже понял, что покойного окружали только эффектные дамы. У него явно был хороший вкус, - добавил Дронго.
Мила улыбнулась. Комплимент был понятен и приятен ей.
- Он был очень интересным человеком, - ответила Левшова. - Любил жизнь, ценил женскую красоту, разбирался в хороших напитках. Вы знаете, какая коллекция вин у него была? Вы ее видели? Он держал их в комнате, специально оборудованной в загородном доме.
- Не успел.
- Там были очень дорогие вина, - сообщила Мила. - В общем, он умел жить. Был достаточно хорошим бизнесменом, очень любил свою дочь от первого брака, помогал бывшей супруге. Ничего плохого сказать о нем не могу. Хотя иногда Алексей попадал под влияние своего окружения. Старший брат на него явно действовал очень даже негативно. Жадина, скопидом, считающий каждую копейку. Ну и, конечно, его злой гений, этот Дима Апрелев, который умудрился влезть ему в душу и стать незаменимым помощником по всяким поручениям.
- У него было много знакомых женщин?
- А как вы думаете? Богатый, обеспеченный, относительно молодой и сильный мужчина с хорошим вкусом. Он нравился женщинам и умел ценить их красоту.
- Значит, у него были любовницы?
- Это вас так удивляет? - спросила она, нагло глядя ему в глаза.
- Я только спросил.
- Во всяком случае, он не был ангелом. - Мила улыбнулась. - Или вы считаете, что женатый мужчина не может позволить себе кое-какие вольности?
- Я стараюсь никого и никогда не осуждать, - ответил Дронго. - У каждого из нас свои критерии свободы и правды.
- Вы умный человек, - поощрительно произнесла Мила.
- Надеюсь, - пробормотал он. - Давайте вернемся к Дарине.
- Она давно встречалась с этим молодым человеком. Он был архитектором. Ему только исполнилось двадцать пять, а ей было уже двадцать восемь. Но дурочка влюбилась, бросила все, чтобы уехать со своим Ромео в Нижний Новгород, куда он получил назначение. Теперь она будет жить на съемной квартире и получать жалкие гроши. Может, несколько тысяч рублей, если вообще сможет устроиться хоть на какую-нибудь работу, - презрительно сказала Мила. - Ей придется стоять в очередях за дешевой картошкой и луком. А муж будет вкалывать, чтобы прокормить семью. Думаю, Дарине это быстро надоест.
- У Монахова она получала больше?
- Пять тысяч долларов в месяц, - сказала Мила.
Дронго не стал уточнять, сколько получала сама Левшова. Ясно, что еще больше. Нельзя было задавать вопрос и о том, входило ли в эту цену оказание интимных услуг.
Вместо этого он примирительно сказал:
- Может, она полюбила?
- Вы еще верите в такие сказки? - деловито спросила Мила. - Нет, любовь заканчивается после первой постели. А потом хочется кушать, одеваться, жить в нормальной квартире, ездить в хорошей машине, дать образование своим детям. Сказки хороши для дошколят. Подросткам их рассказывать опасно. Они по простоте своей могут поверить в них.
Как же часто в последнее время Дронго слышал подобные рассуждения. Переубедить человека, который верит в золото, а не в любовь, невозможно. Истинное чувство - это болезнь, излечиться от которой невозможно. Но и страсть к золотому тельцу - зараза ничуть не меньшая. Она тоже не поддается исцелению. Перевесить и победить ее может только большая, самая настоящая любовь. Было очевидно, что она никоим образом не грозит Миле Левшовой.
Поэтому Дронго решил сменить тему и спросил:
- Вы можете сказать, какие у него были отношения со второй супругой?
- Очень ровные. Она ему должна была ноги целовать. Он взял ее из бедной семьи. Эта дама всю жизнь ходила бы в старом пальто. А выйдя за него замуж, получила все, о чем только можно мечтать.
- Говорят, что она ждала ребенка.
- Да, правильно. Это настоящее несчастье. Зато со смертью Алексея Владиленовича она стала очень богатой вдовой.
- Вы приезжали в загородный дом, когда там была его супруга?
- Нет. - Мила чуть нахмурилась. - Зачем мне нужно было дергать его беременную жену? Я обычно приезжала, когда ее там не было. Но нечасто. Несколько раз. По делам.
- Такая эффектная женщина. Неужели Монахов никак не реагировал на вашу внешность? Никогда не поверю.
- Наверное, реагировал. Но я женщина недоступная и очень дорогая. - Мила кокетливо улыбнулась.
- Даже не сомневаюсь. Представляю, как могла ревновать его супруга к такому личному секретарю, как вы.
- Она вела себя достаточно спокойно и разумно.
- А другие женщины? Монахов мог встречаться с сотрудницами своей компании. Например, с Аллой. Или с той же Дариной.
- Он с ними встречался, - сказала Мила и взглянула ему в глаза. - Алексей вообще переспал со всеми женщинами, которых лично принимал на работу. - Тут она поняла, что именно сказала, покачала головой, хищно улыбнулась и добавила: - Вы опасный человек. Вызываете меня на откровенность.
- Не вижу ничего плохого, если два самостоятельных и взрослых человека хотят встретиться, - сказал Дронго, стараясь, чтобы его ложь выглядела как можно более искренне. - По-моему, никто не имеет права осуждать другого или вмешиваться в чужую жизнь.
- Я тоже так считаю.
- Вы с ним встречались? Извините, что я вас об этом так прямо и спрашиваю.
- Честно говоря, я не хотела бы обсуждать эту тему.
- Да и не нужно. Но у Монахова были постоянные увлечения? Возможно, какая-то пассия, о которой мы не знаем?
- Я бы знала, - возразила Мила. - Но он был не тем человеком, который мог кого-то долго терпеть рядом с собой. Даже собственную супругу. Алексей быстро влюблялся и так же стремительно остывал. Знаете, я верю в гороскопы. А он родился в конце марта. Первый знак зодиака. Огненный Овен. Они все такие.
Дронго улыбнулся.
- Я сказала что-то забавное? - обиженным тоном спросила Мила.
- Нет. Просто я тоже Овен.
- Поздравляю. В таком случае вы должны быть похожи на него. - Она посмотрела ему в глаза, облизнула губы.
Дронго подумал, что редко встречал столь откровенный тип хищницы, и уточнил:
- Вы собирались с ним работать и дальше?
- Не знаю. Мне казалось, что он немного поменял свое отношение ко мне. Возможно, мы устали друг от друга. А тут еще этот противный племянник его первой жены - Дима Апрелев. Он все время пытался ко мне приставать и всегда получал по морде. Очевидно, этот наивный мальчонка думал, что я похожа на переходящий приз - могу перейти от дяди к племяннику. Но зачем мне нужен был такой вот наглый и нищий молокосос?
- Говорят, что в день убийства Монахова вы с Апрелевым тоже поспорили.
- Поругались, так будет точнее, - призналась Левшова. - Я его спросила о чем-то. Он начал говорить гадости. Тут я не выдержала и высказала ему все. Хотя нет. Могла бы и больше, просто не успела. Раздался выстрел, и мы побежали в кабинет.
- Там было два выстрела.
- Да, я помню. Мы услышали их и сразу поспешили в кабинет.
- Первой туда вошли именно вы, не так ли?
- Точнее сказать, вбежала. За мной Дима. Я успела увидеть этого убийцу, который стоял на подоконнике. Я закричала, и он сразу выпрыгнул в окно. За ним погнался водитель Алексея Владиленовича, но не догнал. Я потом сразу опознала этого типа. Его трудно было с кем-то спутать. Такой худощавый, с торчащими лопатками. Не понимаю, как он мог отнять пистолет у Монахова? Тот был достаточно сильным человеком, в молодости занимался спортом.
- Где был пистолет? Вы успели его увидеть?
- Сразу не разглядела. Я испугалась этого незнакомца. Он так резко взмахнул рукой, что я даже подумала, что в меня сейчас что-то полетит. Следователь Вавилов сказал, что преступник бросил в угол оружие и сам спрыгнул с подоконника. Наверное, все так и было. Я просто впала в шок…
- Апрелев утверждает, что вы поспорили из-за одного бизнесмена, вашего знакомого.
- Вот негодяй! Он еще смеет об этом говорить! Апрелев назвал вам имя этого бизнесмена?
- Да. Леван Солагашвили.
- Он посмел сказать, что это мой друг?
- Он говорил, что знакомый, и не мог сразу вспомнить фамилию этого грузина.
- Какой же мерзавец! Я действительно знакома с Леваном. Только он не мой друг, а его тети, первой жены Монахова. Дима свалил все с больной головы на здоровую.
- Насколько я понял, Монахов не хотел иметь никаких дел с этим Солагашвили.
- Конечно, не хотел. Он ведь знал, что тот был другом его первой жены. Очень близким. Вы меня понимаете?
- Начинаю понимать.
- Регина - умная женщина. Она сознавала, что нельзя давить на Алексея Владиленовича через Диму. Он бы сразу выгнал этого фрукта за такое вот покровительство. Тогда она позвонила мне. Я хотела попробовать уговорить Монахова. Но Диме это очень не нравилось. Он ведь желал еще и заработать на этих связях, как делал всегда. Знаете, слуги сплошь и рядом подбирают крошки с барского стола. Иногда им попадаются и приличные куски. Вот Дима и питался таким подножным кормом. Поэтому мы с ним и поспорили.
- Он не мог вспомнить фамилию Солагашвили.
- Как это не мог? Он с ним несколько раз встречался. Просто Монахов не любил иметь дело с криминалом. Этот Леван предлагал какие-то опасные схемы, вот Алексей и отказал ему. А Дима как раз лоббировал интересы Солагашвили.
- Тогда получается, что убийство вашего шефа было на руку Апрелеву и этому Солагашвили.
- На первый взгляд. Но на самом деле все гораздо глубже. Пока опекуном всех денег Монахова стал его старший брат. А он явно не доверяет Диме и наверняка скоро уберет мальчонку оттуда. Поэтому смерть Алексея Владиленовича стала для Димы самым большим ударом.
- Вы спорили с ним в тот момент, когда раздался выстрел?
- Да. Мы услышали громкий хлопок и замолчали. Мы даже не сразу поняли, что это выстрел. Потом раздались еще два непонятных хлопка. Звон разбитой вазы. Мы побежали туда.
- Что было потом, после того, как вы обнаружили убитого Монахова?
- Слава погнался за убийцей, а мы попытались помочь Алексею Владиленовичу. Прибежала Александра Львовна, принесла стакан воды. Но нам было уже понятно, что Монахов мертв. Тогда мы позвонили в полицию.
- А почему не вызвали "Скорую помощь"?
- Зачем? Мы же видели, что он мертв, вызвали полицию и еще полчаса ждали, пока она приедет. А еще через час появились врачи.
- Вы решили уйти из компании сразу после смерти Алексея Владиленовича?
- Конечно. Или я должна была остаться с этим Димой, который оказался моим начальником? Представляю, как он вел бы себя. Я сразу написала заявление. Хорошо еще, что смогла устроиться сюда. Солидное место. Я теперь официально числюсь помощником сенатора. И престижно, и почетно.
- Вы довольно близко общались с Алексеем Монаховым. Как считаете, кто-то из его окружения мог организовать убийство?
- Конечно, нет. Дима способен на любую пакость, но он трус и никогда не рискнул бы. Сергей Владиленович тоже не вояка. Первая супруга Алексея была достаточно сильной женщиной, но давно не у дел. Вторая - типичная тихоня. Нет. Никто не мог.
- А этот Леван? Хотя бы из мести? Можно допустить, что тот подкупил охранника?
- Я тоже об этом думала. Точно не знаю. Но это вряд ли. Леван прежде всего бизнесмен, а не убийца. У него были большие планы, а Монахов терпеть не мог данного субъекта. Я слышала, что Леван часто навещает Регину. Один раз он даже сделал замечание дочери Алексея Владиленовича или сказал ей что-то неприятное. Подробностей не ведаю. Но после этого он просто сразу стал личным врагом Монахова. Тот не согласился бы с ним работать ни за какие деньги. Дима все это знал и решил свалить эту ситуацию на мою голову, подставить меня. Наверное, он говорил об этом и самому Монахову. Поэтому тот в последнее время изменил отношение ко мне. Я это чувствовала.
- Когда вы приехали в дом, то на минуту оставили Диму одного, отлучились в туалет. Правильно?
- Он даже это успел рассказать! - Мила усмехнулась. - Да, я ходила в туалет. Вы ведь не будете меня спрашивать, зачем именно?
- Вы долго отсутствовали?
- Минуты полторы, вряд ли дольше. А почему вы спрашиваете? Думаете, что я из туалета добежала до кабинета, убила Монахова и вернулась обратно?
- Нет, не думаю. Но вы оставили Диму одного. А за полторы минуты, пока вас не было, он мог войти в кабинет.
Она помолчала, покачала головой, потом проговорила:
- Нет, он не решился бы. Я об этом даже не подумала. Неужели?.. Кстати, про пистолет мог знать только он.
- Но вы должны были услышать выстрел.
- Я ничего не слышала, - твердо сказала Мила. - Теперь я думаю, что отсутствовала даже больше полутора минут.
- На оружии не было его отпечатков пальцев, - сообщил Дронго. - Только Хасмамедова.
- Тогда все правильно. Он и стрелял, - убежденно произнесла Мила.
- Возможно, - согласился Дронго, не став ее разубеждать. - Значит, вы считаете, что убийцей мог быть только этот охранник?
- Я видела именно его. Он стоял на подоконнике, а Монахов лежал убитый на полу. Больше там никого не было. Может, Дима и входил в кабинет, пока я отсутствовала. Но я ничего больше не заметила.
- Понятно. - Дронго поднялся и сказал: - Спасибо, что приняли и выслушали меня.
Мила протянула ему руку. Он пожал ее.
- Можете иногда звонить мне, - неожиданно произнесла красотка, вставая. - Если захотите.
- Позвоню, - солгал он.
Дронго прекрасно понимал, что никогда не захочет звонить этой женщине, если ему не понадобится это в интересах дела.
Эксперт повернулся и вышел из кабинета.
Уже в кабине лифта он набрал номер телефона Сергея Монахова и сказал:
- Вы можете позвонить вдове вашего брата, чтобы она меня приняла?
- Могу. Но она в совершенно ужасном состоянии. Женщина потеряла ребенка. Вы должны ее понять.
- Я ее понимаю. Но эта встреча очень нужна мне. Скажите, что я ваш личный представитель. Иначе она не согласится.
- Хорошо. Попробую. Но учтите, что Тамара и со следователями не очень много говорила. Да ничего толком и не могла сказать им. Ведь ее не было в доме.
- Тем не менее мне нужно с ней переговорить.
- Сейчас перезвоню, - пообещал старший Монахов.
Он сделал это только через двадцать минут.
- Тамара в таком состоянии, что не хочет ни с кем встречаться и разговаривать, - сообщил Сергей Владиленович. - Мне пришлось ее долго уговаривать. Я постарался ей объяснить, что именно вы можете помочь нам с расследованием преступления. Нужно наконец-то изобличить убийцу, чтобы он навсегда остался в тюрьме. Я лично сделаю для этого все, что только смогу. Разумеется, с вашей помощью.
- Не нужно заранее никого приговаривать, - попросил Дронго. - Мы сначала все проверим и вам сообщим. Все не так просто, как кажется.
- Уже гораздо проще, - возразил Монахов. - Мне позвонил следователь Вавилов и сообщил, что сумел найти свидетеля, который видел, как этот убийца держал в руках пистолет и бросил его в сторону моего брата. Теперь преступнику уже не отвертеться.
- Нужно все проверить, - еще раз терпеливо напомнил Дронго. - Так Тамара Георгиевна согласилась со мной встретиться?
- Она вас ждет в московской квартире, - сообщил Монахов. - Постарайтесь не очень долго ее мучить.
- Разумеется, - пообещал Дронго.
Глава 7
Пятикомнатная квартира Алексея Монахова находилась на шестом этаже жилого комплекса "Алые паруса". Теперь она досталась Тамаре. Консьерж-охранник внимательно проверил документы гостя, позвонил в квартиру и еще раз убедился в том, что этого человека можно пропустить. Только затем он разрешил Дронго пройти к лифту.
Дверь открыла молодая женщина. Это была Тамара. Выше среднего роста, шатенка, волосы собраны в хвост, глаза глубоко запавшие, потухшие, чуть раскосые, узкие скулы, прямой нос, тонкие губы.
Женщина, одетая в темно-синее платье, внимательно взглянула на гостя и осведомилась:
- Вы и есть тот самый эксперт?
- Да. Меня обычно называют Дронго.
- Проходите, - сказала она, повернулась и пошла в глубь квартиры.
Дронго осторожно закрыл за собой дверь и прошел в гостиную. Телевизор с очень большим экраном, динамики, длинный комод, на котором стоят две ее фотографии в тех же роскошных белых рамках.
Хозяйка показала ему на белый диван, стоявший буквой "П". Сама уселась в углу и закуталась в серый теплый плед.
- Разрешите принести вам мои соболезнования, - начал Дронго.