Вот это экстрасенс! Все знает. То ли докладывают "топтуны", то ли работает внеренный к преступникам агент. О происшествии я упомянул вскользь, без тягостных для моего самолюбия подробностей. У меня зародилось дурацкое желание выведать источник информации, которым пользуется Стулов. Казалось бы, что это изменит в моей жизни? Ровным счетом ничего. И все же задал идиотский вопрос. Будто подбросил в костер беседы очередную порцию сушняка. "Сушняк" оказался мокрым - не загорелся.
- Считаешь, что я организовал за тобой слежку? - озадаченно покрутил вихрастой головой сыщик. - Очередная ересь! С тобой не соскучишься. Ничего подобного. Просто рассказал Федя Гулькин. Мы с ним долго работали, как говорится, ноздря в ноздрю, теперь перезваниваемся. Он и поведал, как выручал из беды одного писателя, возомнившего себя современным Шерлоком Холмсом.
Упоминание о великом сыщике рядом с моим именем в сопровождении ехидной улыбки снова ущипнуло наболевшее самолюбие. Поэтому я поторопился уйти от развития обидной темы.
- И что мы будем делать дальше?
- Прежде всего, ты должен уяснить всю опасность ситуации, - на полном серьезе принялся поучать Стулов несмышленыша, который вздумал жонглировать противотанковой гранатой с выдернутой чекой. - Дорожное приключение вполне может получить развитие. Как выражаются медики, с летальным исходом. Не хочу пугать, ты не маленький, но придется принять меры безопасности…
- Какие? - чувствуя, как в области живота начинает раскручиваться пружина страха, пробурчал я. - Носить оружие? Не имею разрешения, да и стрелять не обучен. Переходить улицу только на зеленый свет? Так и поступаю. Врезать в квартирную дверь два дополнительных замка? Там столько понапихано - месте свободного не отыщешь…
- Уйми паскудный язык, шут дерьмовый! - зло прикрикнул Василий, искусно вплетая в грубый окрик цветастую нить непереводимых словообразований. - Не имею ни малейшего желания принимать участие в очередных похоронах… Слушай внимательно, если еще способен воспринимать дружеские предостережения. На днях к тебе приедет "братишка", временно поселится в твоей халупе, которую ты почему-то именуешь комнатой. Сиди и строчи очередную детективную пошлятину. На улицу без "братишки" не выходить. С соседкой будь поосторожней. Она, как мне кажется, далеко еще не открыта. Несмотря на все твои старания, - усмехнулся он. - Отношения не прерывай, но и не форсируй.
В отношении "братишки" - все правильно и все меня устраивает. Кроме его ночевки в моей комнате, которая поставит жирный крест на дальнейшем изучении Надин… Интересно, как она отреагирует на запрет посещать ночами соседа? Потребует моего переселения в "девичий теремок"? Фигушки, милая, не получится, не тот возраст, чтобы красться в темноте по коридору ради того, чтобы получить очередную порцию жирных ласк и подышать запахом пота.
- С дедом Пахомом веди себя осторожно, типа - "здравствуйте - до свидания". В более тесные контакты не вступай…
Что подразумевается под "более тесными контактами" в приложении к склеротику, который едва держится на дрожащих ходулях? Но я удержался от вопроса, который неминуемо вызовет очередную лавину ехидных сравнений.
- Последнее. Ты мне все рассказываешь? Учти, если скрываешь - себе во вред. Я обязан знать все и еще - четвертушку сверху.
Похоже, четвертушка - любимый образ сыщика, который он использует вместо замысловатого мата, позаимствованного при общениях с блатным миром… Вообще-то, Васька прав: я обязан информировать его с исчерпывающей полнотой, иначе наше содружество способно принести только один вред.
Но как быть с Геннадием Викторовичем? Подставлю его и сыщик тут же наведет на след единственной моей "крыши" своих коллег… И не только "крыши". Стыдно признаться, но интеллигентный, обаятельный вор в законе, знаток литературы и искусства, интереснейший собеседник превратился для меня в… друга. Да, да, именно, в друга, неправедно оболганного, отторгнутого от общества культурных людей.
В конце концов, пришлепывать печати и штампы мы научились, а вот разобраться, что таится под "штампами" не умеем. Затвердили: садист, убийца, ворюга… А Геннадий Викторович, я в этом почему-то уверен, никого не убивал, не пытал и не обкрадывал.
Так какое я имею моральное право выдавать его уголовке?
- Да, иногда я говорю не все, но не потому, что скрываю. Просто не до конца уверен. Додумаю - обязательно скажу, - вывернулся я из сложного положения.
- Если сможешь говорить. - невесело пошутил Василий и от его мрачной шутки повеяло сатанинским запашком. - Дело твое. Не забудь о прибытии "братца".
- А как я его узнаю? Ведь бандиты тоже могут постараться внедрить в квартиру своего человека. Под аналогичным прикрытием.
Все же работа над детективами приносит свои плоды. Вон как стал выражаться: внедрить своего человека, под аналогичным прикрытием. Будто опытный сотрудник уголовки, познавший все законы сыска.
- Тут ты прав.
Стулов покопался в залежах четвертушек, извлек из-под них плохонькую фотокарточку. Молоденький парнишка с вздернутым носом "рязанского покроя" и толстыми, африканского происхождения, губами стоял в обнимку с двумя девушками. Светлые волосы закрывают уши… Лоб мягкого очертания, средний по высоте… Разрез глаз с легкой "косиной". Будто в роду у парня присутствовали представители китайско-монгольской расы.
Итак, рязанско-африканско-монгольское происхождение. Забавная помесь разных рас, которая обязательно сказалась на характере парня. Я представил себе этот характер: рязанское благодушие, африканская страстность и китайско-монгольская хитрость.
Ничего себе коктейль!
Обладатель этой адской смеси будет защищать меня, оберегать от пуль и ножей киллеров! Не проще ли плюнуть на расследование, прихватить чемоданчик с самым необходимым и податься поглубже в сибирскую тайгу либо в дальневосточные сопки?
Господи, какая чушь лезет в башку!
Я покорно склонил голову.
- Как зовут "братца".
- Константин. Костя.
18
Предостережения Стулова - зерно, упавшие на уже подготовленную почву. С внесенными удобрениями, перепаханную и смоченную дождями. Я и до беседы с Василием опасливо оглядывал пространство вокруг себя, провожал подозрительными взглядами развязных мужиков и перекрашенных красоток.
Теперь дошел до того, что стал держаться подальше от балконов, с которых легко и просто могут свалиться на голову тяжелые предметы, от края тротуара, куда может неожиданно в"ехать машина-убийца, от прохожих, каждый из которых способен пырнуть меня ножом и затеряться в толпе.
Короче, вел себя настоящим придурком.
Витька Пудов абсолютно прав - переночевать в его квартире все равно, что обниматься со взрывпакетом, не зная кто и когда приведет его в действие. К Машеньке шлагбаум перекрыт ее сыночком-алкашом. Остается квартира неведомой Ларисы, которую по доброте душевной на время уступил мне Витька… Квартиру или женщину? Может быть, одно и другое? Как выразился болтун, оставь и на мою долю. Конечно, шутил, Пудов без шутки, будто одежда без молний и пуговиц, но, как говорит народная мудрость, в каждой шутке есть доля правды.
Ну, что ж, выбор невелик: или ехать в Дремов, или переспать у витькиной подружки. И я принялся анализировать оба варианта. С дотошностью начинающегося сыщика и опасливостью приговоренного к смерти.
Сейчас - семь вечера. Значит я попаду только на девятичасовую электричку и приеду на дремовский вокзал в начале первого ночи. Плюс минут сорок ходьбы по безлюдным спящим улицам, где буквально на каждом шагу мне придется оглядываться на черные провалы проездов и угрожающе оскаленные пасти входов в дома и домишки.
Отпадает! Я не герой из американских боевиков, для совершения подобного подвига не гожусь! Одно дело описывать преступления, совсем другое - в них учавствовать. В качестве жертвы.
И я достал из кармана писульку с адресом Ларисы.
Теплый Стан, восьмой микрорайон, дом шесть, квартира сорок два. Наверняка, окна выходят на любимое детище московского мэра - кольцевую автодорогу. Неизвестно по какой причине, но именно она казалась мне самым опасным местом.
Видимо, после покушения на объездной дороге.
К сожалению, третьего варианта не существует, придется воспользоваться витькиным. Дай Бог, его подружка не прогуливается с кавалерами и не ночует у папочки с мамочкой - сидит дома. Читает газету либо выстукивает на пищущей машинке очередную статейку. Тогда незванному гостю не придется сидеть на лавочке рядом с под"ездом, высматривая незнакомую телку…
Поездка на метро - самый безопасный участок моего передвижения. Правда, и здесь возможно покушение, типа подрывного устройства, но, как говорится, на миру и смерть красна, пострадаю не один - в компании. Обстоятельство малоутешительное, но зато редкое - не так уж часто взрывают поезда и автобусы, чаще киллеры специализируются на убийствах в под"ездах и в машинах.
И все же я внимательно отслеживал руки пассажиров, сумки и дипломаты, в которых может быть затарена взрывчатка. Предпочитал стоять в торце вагона, откуда легче наблюдать за подозрительными людьми. В районе "Калужской" напомнил одной забывчивой бабусе об оставленной ею хозяйстенной сумке. Незаметно ощупал набитый чем-то пакет пьяного.
Наконец, мои мучения окончились. Станция "Теплый Стан".
Остается преодолеть последнее препятствие - ночную улицу. Затерялся в толпе пассажиров. Рядом - женщина с двумя детьми, впереди - толстяк в соломенной шляпе, позади… Господи, что же это творится! Едва не наступая мне на пятки, безмятежно насвистывая мелодию какой-то песенки, шевствует парень с раздвоенным подбородком. Ехидоно улыбается и многозначительно подмигивает. Дескать, никуда тебе от меня не скрыться, достану и в метро, и в автобусе, и в электричке.
Иду, будто под конвоем, разве только не заложил за спину вялые руки. Как это делают зеки в тюрьме и на зоне. Господи, какой же я идиот! Ведь Васька не раз говорил: веди себя обычно, не притворяйся ни сыщиком ни его мишенью.
Я изобразил полнейшее равнодушие, вышагивал медленно, не торопясь, не оглядывался и не смотрел по сторонам.
Основной поток возвращающихся с работы уже схлынул, на улице немноголюдно, только возле продовольственного магазина горюют алкаши, жаждущие опохмелки, да прямо на асфальте сидит тройка бомжей.
- Не знаете, как пройти к восьмому микрорайону? - обратился я к женщине с детьми.
Ответить она не успела - ее опередил мой "конвоир".
- Самому вам не найти - пойдемте вместе. Нам - по дороге, я живу там.
Слава Богу, слежка переходит в обычное совместное путешествие, когда топтун не идет следом, а шевствует рядышком, на ходу поясняя где и куда повернуть, за каким мусорным контейнером обогнуть жилую башню. На подобии экскурсовода. Можно не бояться неожиданного выстрела или удара ножа.
- Здесь мы перейдем на другую сторону, - предупредил "Сусанин". - Напротив - магазин. Сейчас он уже закрыт. Зайдем за него - там тропинка через овраг, доведет до самого восьмого района.
Я кивнул и сделал несколько шагов по проезжей части.
Из- за угла вывернулся тяжелый "форд" -везет мне на эту марку машин! - и помчался прямо на меня. Я растерянно остановился - застыл, будто заколдованный, перед неизбежной гибелью. Черная машина все ближе и ближе… Уже не свернет - остались считанные метры…
- Назад!
Сильные руки подхватили меня и швырнули… в открытую дверь невесть откуда появивишегося "мерседеса". Тот развернулся и помчался в сторону МКАД. Вслед за удирающим во все лопатки "фордом".
- Все равно не уйдут, - мстительно проговорил парень, глядя вслед черному убийце. Сейчас я не сомневался в том, что впереди - автомобильный киллер - Притормози, кореш, хочу полюбоваться… Сейчас наши вырулят… У них не получится - мы достанем!
"Кореш" притормозил. Парень приник к стеклу. В руке - короткоствольный пистолет, на лице - угрожающая гримаса.
Все произошло мгновенно. Я даже толком испугаться не успел.
На выезде из квартала дорогу "форду" перегородили две иномарки. Будто закупорили горлышко бутылки. Сзади дорогу заблокировала еще одна. Сыгранно, четко, как на параде. Или - автошоу. "Форд" остановился. Грянули автоматные очереди. Им ответили несколько пистолетных выстрелов. Раздались страшные предсмертные крики расстреливаемых.
И снова наступила ночная тишина. Две передних машины исчезли - свернули в проулки, задняя промчалась мимо места разборки в сторону кольцевой.
На дороге остался изрешеченный пулями "форд".
- Теперь гони, - приказал парень. - За Серегу и Волнушку рассчитались, - удовлетворенно прокомментировал он. - За вас - тоже, - одарил он меня белозубой улыбкой. - Сейчас менты появятся, нам лучше слинять. Пусть лягавые поработают, сбросят наращенные жиры.
- Спасибо, - вежливо, неизвестно за какую услугу, поблагодарил я недавнего пастуха и тут же поинтересовался. - Куда мы едем?
- Как это куда? - удивился он. - Неужели не догадались? Геннадий Викторович велел привезти. Доцент, - для полной ясности добавил парень.
Кажется, появился третий вариант моей московской ночевки, неожиданно обрадовался я. Не доведется познакомиться с подружкой Пудова, провести с ней ночку. Слава Богу! Я не забыл, что меня ожидают две женщины: коротышка в Дремове и Машенька в Москве…
Целый минигарем! Не много ли для сорокалетнего мужика, измученного придуманными и действительными опасностями: официальная жена и будущая наложница?
Машина двигалась в плотном окружении автотранспорта. Несмотря на реконструкцию, московская кольцевая явно перегружена. Несколько раз водитель, рискуя столкнуться с другими легковушками пытался обогнать их, выскакивал то на обочину, то на нейтралку. Бесполезно! Таких умников, как он, предостаточно, все торопятся, нервничают, дергаются, матерятся.
В конце концов, смирился.
- Почему вы не предлагаете мне надеть очки? - удивился я. - Раньше обязательно приказывали…
- Геннадий Викторович не велел, - с ноткой уважения ответил парень. Словно босс - высший авторитет, личный посланник Господа на грешной земле. - Наверно, доверяет… Кстати, мы с вами незнакомы. Меня зовут Семен. Ваше имя знаю - перечитал все детективы… Классно пишете, мне нравится. Будто "работали" в блатном мире…
Похвала остается похвалой, если даже исходит от преступника. Она заглаживает синяки, нанесенные ехидным Стуловым, излечивает раны, возникшие от соприкосновения с ядовитым языком пасынка. Я благодарно кивнул, пробориотал что-то об адском труде писателя, которого редко признают читатели и слишком часто отвергают в издательствах.
Водитель помалкивал - Семен болтал за двоих. Учитывая мое немногословие - за троих. Я старательно наводил его на откровенность по поводу профиля криминальной структуры, в которой он "работал", но парень умело уходил от опасных откровения. Будто опытный, не раз побывавший на зубах охотничьих собак, зверек обходил расставленные мною капканы. Предпочитал говорить о достоинствах и недостатках остросюжетных произведений. Разбирал по косточкам книги других авторов, азартно критиковал их и так же азартно расхваливал мои.
Короче, вел себя точно так, как его хозяин. Вежливо, но с достоинством. И все же иногда из-под искусственного налета интеллигентности то и дело показывалась грубоватая сущность обычного бандита. Ее не стереть, как не удается с помощью школьной резинки убрать высеченную на камне эпитафию.
- Куда девался Тимур Александрович? - неожиданно вспомнил я культурного и обязательного парня, встречающего и сопровождающего меня во время первого визита к Доценту.
- Погиб во время операции, - склонил голову Семен. Будто поклонился надгробию. - По глупому подставился… Спросите Геннадия Викторовича, - спохватился он.
Я понял - коснулся опасного места и постарался перевести разговор в другое русло. Спросил, читал ли Семен Корецкого, что ему больше всего понравилось у Шитова, знакомился ли с книгами Марининой?
Наверно, Семен понял мой неуклюжий маневр. Облегченно вздохнул и одобрительно ухмыльнулся. В уме ему не откажешь.
Беседа снова оживилась. Я тоже увлекся, перестал следить за дорогой, засекать ориентиры, по которым при необходимости можно будет отыскать логово Доцента.
Да и зачем мне это? Понадоблюсь - сам найдет. Как нашел сегодня. А если он понадобится? Ведь разные бывают ситуации. Особенно с тех пор, как я занялся опасным расследованием.
Сегодня же попрошу Геннадия Викторовича дать мне номер телефона, по которому я могу выйти с ним на связь. Дескать, одностороннее общение меня не вполне устраивает, часто появляется необходимость посоветоваться.
Короче, преподнесу адскую смесь примитивного до тошноты подхалимажа и невежливой настырности. Авось, сработает. Должна сработать!
- Кто вы? - перебил я словоохотливого собеседника.
- Я ведь уже сказал: Семен, - удивился тот. - Работаю у Геннадия Викторовича… А вы что подумали?
- А как бы вы сами отреагировали на настырную слежку? - вопросом на воспрос ответил я. - В электричке, в метро, на улице… Вот я и решил: пасет. Кстати, не один. Оголенная телка из вашей конюшни? Можете не отвечать - уверен.
Водитель заржал. Похоже, ему пришлась по душе раскованность пассажира.
Обидное словечко "конюшня", похоже, задело парня.
- Чего рыгочешь, сявка! - резко оборвал он смеющегося. - Жми на газы и помалкивай! Ежели не хочешь заработать плюху.
Тот умолк. Наверно, побаивался сидяшего рядом осободоверенного представителя грозного босса.
Семен отвернулся. Несколько минут молча смотрел в окно. Потом на его лице расцвела улыбка.
- Конюшня? Здорово подковырнули. Только у Доцента вовсе не конюшня - настоящая фирма. Без подделки…
Я не заметил, как "форд" свернул с кольцевой на шоссе, ведущее в глубину лесного массива. Проехал километров двадцать и свернул вторично. А потом повороты стали повторяться так часто, что я окончательно запутался. Тем более, что мое внимание было обращено не на маршрут движения, а на беседу со словоохотливым сопровождающим. Кажется, Семен нашел способ отвлечь меня от разглядывания. Вместо черных очков с закрылками увлекательная беседа…
Машина остановилась возле решетчатых металлических ворот. Из такой же узорчатой калитки вышел парень в камуфляже. Оружия не видно, но я не сомневался - в кармане затаился пистолет, а в будке, край которой выглядывает из-за забора, приготовлено что-то посущественней. Как минимум, автомат.
- Семка? - наклонился к окошку охранник, пронизывая меня изучающим взглядом. - Наконец. А то босс беспокоится… Как там - норма?
- Точно. Не штормуй, братан, кого надо замочили. Пошмонать не успели - рыбаки нарисовались. Но главное - в ажуре. За Серегу и Волнушку рассчитались. Теперь бы - за Тимура! Даст Бог, или Сатана, повстречаемся с отморозками. Открывай!
Створки ворот беззвучно разошлись на подобии челюстей доисторического ящера. Когда "мерс" вкатился на участок, так же беззвучно сдвинулись.