8
ИЗ ДНЕВНИКА ТУРЕЦКОГО
""Эта свара не для меня! Так и запомните!"
Напутствуемый этими мудрыми словами, я потопал из ресторана, оставив господина Гирю наедине с бокалом пива. Что-то мне подсказывает, что в его компании Гиря чувствует себя намного уютнее, чем в моей.
А я между тем заделался заправским писателем. Если так пойдет и дальше, то в Москву отсюда улечу с десятью толстыми тетрадями, исписанными мелким, убористым почерком. Потом опубликую рукопись под названием… ну, хоть бы и "Записки неудачника". И получу за них Нобелевскую премию. Меркулов от зависти помрет. А я ему даже на водку с премии не отстегну. Не заслужил!
Ладно. Итак, Андрей Долгов. Этот тип интересует меня все больше. Личность весьма загадочная. Сотрудники отзываются о нем хорошо. Знает дело, всегда поможет советом, строг, но справедлив, даже Мохов без него как без рук. Но при этом очевидно, что в офисе его побаиваются, причем даже больше, чем самого Хозяина.
Парень, безусловно, пробивной и неглупый. Хитрый. Себе на уме. Уж не метит ли он на место Хозяина? Пусть не сейчас, а годика этак через три-четыре… У этого пострела наверняка вся жизнь расписана как по нотам. Интересно, кем он себя видит лет через тридцать? Президентом России? Вполне может быть. Амбиций у этого парня хватит и на то, чтобы стать Президентом земного шара. Если вовремя по носу не щелкнут.
Парень очень скрытный, но в эмоциях распущенный, я бы даже сказал - разнузданный. Слишком пренебрежительно думает об окружающих. Считает себя умнее всех - вот это мы и используем. Когда начинает нервничать, становится несдержан на язык. Хотя ничего существенного пока не сказал.
Интуиция мне подсказывает, что Долгов что-то задумал. Решил ввязаться в игру и сыграть сам. Но на чьей стороне? - вот вопрос. Но обо всем по порядку.
Встретились мы в его кабинете. На этот раз Долгов был приветлив, почти радушен. Усадил за стол, велел принести кофе. (Кофе у парня, кстати, знатный. Не то что у его шефа.) Напившись кофе, приступил к разговору. Начал, как водится, издалека. Погода-политика, шансы на избрание - пятое-десятое. Постепенно подвел его к теме и ошарашил вопросом.
- Изволите, - говорю, - отдать негативы или мне силой у вас их забрать?
Парень, однако, не растерялся. Усмехнулся мне в физиономию улыбкой хитрого степного лиса и говорит:
- О каких негативах изволите говорить? Не понимаю-с.
- А о тех самых, которые вы из товарища Гири вытряхнули, - отвечаю. - В сквере возле метро. Припоминаете?
Озабоченным его лицо не стало, но в глазах что-то этакое промелькнуло. Секунд десять этот тип раздумывал, затем кивнул и говорит:
- Черт с вами. Считайте, что раскусили. Я действительно ездил к Воронову и забрал у него негативы. Вернее, негативы забрал Гиря, а я из него их, как вы верно заметили, вытряхнул.
- Это я знаю и без вас, - говорю. - Но хотелось бы узнать, где они теперь?
- Негативы-то? - Парень оскалился. - А их, - говорит, - не существует больше в природе.
- Как так? - спрашиваю.
Он развел руками:
- А вот так. Думаете, я их у Гири забрал, чтобы шантажом заниматься? Вовсе нет. Я забрал их, чтобы уничтожить.
- Весьма похвально. И где они теперь?
- Похоже, вы меня плохо слушаете. Я ведь говорю - я их забрал, чтобы уничтожить. И я их уничтожил.
- Ай-яй-яй, - говорю.
- Что делать, - отвечает. - Да там все равно ничего интересного не было, кроме голых задниц.
- Задницы-то небось всё сплошь высокопоставленные?
Долгов усмехнулся, этак коварно, как Яго из "Отелло".
- Не без этого, - отвечает. - Потому и уничтожил. Не хочу осложнять людям жизнь. Да и себе не собираюсь. И потом: много на этих фотках все равно не заработаешь. А вот жизни лишиться можешь. Здесь вам не Москва, здесь человеческая жизнь гроша ломаного не стоит.
И смотрит на меня "со значением". "Уж не про мою ли жизнь ты говоришь, приятель?" - думаю.
Вгляделся я в его лицо и понял: этот, если понадобится, ни перед чем не остановится. Ладно. Нет негативов и не надо.
- Какие еще новости? - спрашиваю.
Он подбородочек свой острый пальцем потер и отвечает задумчиво:
- Хлеб подорожал. А на завтра обещают солнечную погоду.
И глазками черными на меня зырк. Ну, думаю, бестия! С тобой просто так не сладишь. Это тебе не шакал Гиря и не жиголо Воронов.
- Есть у вас тут хорошие места для пикников? - спрашиваю. - Шашлычков хочется, мочи нет.
Долгов мне мило так улыбнулся и отвечает:
- Для вас найдем!
На том и распрощались.
А я вот теперь сижу у себя в номере и думаю: неужели я потерял хватку? Неужели меня пора отправлять в утиль? Приехал, чтобы найти интернет-хулигана, а сам занимаюсь черт знает чем. И никаких зацепок. Толку воду в ступе и потихоньку закладываю за воротник. Больше и забот нет.
Да вот еще этот дневник… Я заметил, - когда начинаешь писать, появляется нездоровая склонность приукрашать события, придавать им какой-то противоестественный лоск. Впрочем, и с этим бороться не стану. Если где и приукрашу, так от избытка фантазии, а не из желания что-то переврать. А там, глядишь, переворошу через годик эти страницы и что-то новое для себя открою. Роман или нет… а тоже годится. Истина любит фантазеров, а не отвязных врунов. Так-то".
9
День катился к полудню. Александр Борисович уютно расположился в кресле, за круглым столиком гостиничного ресторана. На столе перед ним парила чашка с крепчайшим кофе. В руках он сжимал газету с местными новостями.
Внезапно он словно оцепенел. Поднес раскрытую газету ближе к глазам, несколько секунд пристально разглядывал снимок, затем усмехнулся и, качнув головой, произнес:
- Вот тебе и "случайный прохожий"…
Положив газету на стол, Александр Борисович закурил и, пока сигарета не превратилась в окурок, размышлял, хмуря брови. От иронического выражения на его лице не осталось и следа. Напротив, Турецкий выглядел сосредоточенным и угрюмым.
- Желаете еще кофе? - "вывинтился" из-за плеча расторопный официант.
Александр Борисович поднял на него взгляд и несколько секунд озадаченно разглядывал, словно не понимая, с кем имеет дело. Затем покачал головой:
- Нет, не нужно. Сколько с меня?
Расплатившись с официантом, Турецкий достал из кармана мобильный телефон и набрал номер Мохова.
- Алло, Виктор Олегович… Да, я. Здравствуйте. Вы вроде в хороших отношениях со Сваровским… Ну да, я слышал про вашу дружбу. Но сейчас-то как?… Ясно. Тогда вот что: не могли бы вы устроить мне с ним встречу?… Просто хочу поговорить… Понимаю, что обращаться к вам с такой просьбой странно, но если подумать, то в этом есть определенный резон… Нет, дело не в этом. Просто мы сможем прощупать его отношение к вам. Если будет любезен и согласится, то… Ну да, и я о том же. Так как, сможете мне это устроить?… Да чем скорей, тем лучше. Получится сейчас - подъеду сейчас… Хорошо, буду ждать вашего звонка.
Александр Борисович отключил связь и убрал телефон в карман. Вид у него был задумчивый. Видя, что клиент не спешит покинуть ресторан, официант вновь материализовался перед Турецким.
- Еще кофе? - с улыбкой спросил он.
- А морожено есть? - неожиданно спросил Турецкий.
- А как же. Фисташковое, клубничное, шоколадное.
Александр Борисович кивнул:
- Годится. Давайте шоколадное. Надеюсь, у меня будет время его съесть.
ИЗ ДНЕВНИКА ТУРЕЦКОГО
"Времени, чтобы съесть мороженое, хватило с избытком. И чтобы выпить еще одну чашку кофе - тоже. Полчаса проторчал в ресторане, ожидая звонка от Мохова. Даже пожалел немного, что с ним связался. Вариантов выйти на Сваровского множество, по крайней мере для такого старого опытного волка, как я. Может, не следовало действовать в лоб? Есть ведь обходные пути - витиеватые, по-восточному хитрые и надежные. Да и статус у меня теперь уже не тот, чтобы приходить к людям и тыкать им корочкой в лицо. Могут в ответ так "тыкнуть", что по лестнице покатишься…
Мохов не перезвонил. Вместо него на связь вышел сам Сваровский.
- Александр Борисович? Приятно познакомиться. Я - Сваровский.
- А уж как мне приятно, - отвечаю. - Нам бы встретиться, о делах наших грешных потолковать.
- Легко, - отвечает. - Вы сейчас в гостинице?
- В ней.
- Минут через пять буду проезжать поблизости, могу заскочить. Знаете летнее кафе через дорогу?
- Как не знать.
- Давайте встретимся там. Идет?
Соглашаюсь, прощаюсь, отключаюсь, рассчитываюсь с официантом и топаю в кафе напротив. Живу тут, как француз начала двадцатого века - с утра до вечера шляюсь по кафе. И как в меня столько кофе влезает?
Кофейня оказалась очень даже неплохая. Я даже решил, что буду по утрам завтракать здесь, а не в гостиничном ресторане. Забавный, болтливый бармен, смазливая официантка, вежливый менеджер, недорогие напитки - что еще нужно для хорошего времяпрепровождения, тем более когда ты находишься в чужом городе, а вокруг тебя люди, для которых ты настоящая заноза в заднице?
Итак, жду. Минут через десять подруливает черный "бумер". Ну, думаю, приехал. Ан нет, ошибся. Из "бумера" выполз хозяин заведения. Кивнул мне, как доброму знакомому (больше-то кивать было некому, я сидел в кофейне один), протопал за кулисы, провожаемый лучезарными улыбками и японскими поклонами персонала.
Жду дальше, цежу кофе, поглядывая на проезжающие иномарки.
И тут меня окликают:
- Александр Борисович?
Оборачиваюсь - стоит. Статный, седовласый, не старый, в дорогом, но неброском пиджаке из тонкой шерсти.
- А вы…
- Сваровский. Лев Константинович. Простите, что так долго, не рассчитал со временем.
- Ничего страшного, - отвечаю. - Присаживайтесь, угощу вас чаем или кофе.
- Присяду, но от угощения откажусь. Кофе не пью, чай не люблю.
- Тогда, может, по соточке?
- И от этого воздерживаюсь.
Сваровский уселся за столик, а я завертел головой, пытаясь установить, из какой же иномарки он вылез. Оказалось - не из какой. Приехал наш воротила на десятой модели "Лады", как простой российский гражданин. Заметил мое недоумение и с улыбкой пояснил:
- Выборы. В наших краях народ простой и понтов не любит. Приходится соответствовать.
- Понимаю.
Сваровский посмотрел на часы, затем на меня. Улыбнулся.
- Итак, Александр Борисович, чем могу быть полезен?
Глядит на меня и улыбается, как будто мы лучшие друзья. Вежливый в этом городе народ, такой вежливый, что с души воротит от их вежливости. "Сейчас, - думаю, - я улыбку с твоей радостной кандидатской физиономии смою".
Достал я из кармана пиджака газету, развернул и положил перед ним. Сваровский покосился на газетку, потом посмотрел на меня любопытствующим взглядом и спросил:
- Что это?
- Газета, - отвечаю.
Улыбка все еще на месте.
- И зачем вы мне это показываете?
- Вы хорошо видите? Дальнозоркостью или близорукостью не страдаете?
- Нет. А к чему эти вопросы?
Улыбка слегка покоробилась, но осталась на прежнем месте. Сильный мужик. Настоящий кандидат в Президенты. Я протянул руку и ткнул пальцем в снимок на первой полосе.
- Кто этот человек?
- Человек?… - Сваровский снова посмотрел на газету. Прищурился. - Какой человек?
Ох, как меня достали эти риторические вопросы. "Какой человек?" Неужели не видно, на кого я показываю.
- Вот этот, - отвечаю ледяным голосом. - Тот, что стоит у вас за плечом. Только не говорите, что не знаете его. Дураку понятно, что он из вашей свиты.
- Гм…
Наконец-то она отвалилась, эта омерзительная дежурная улыбка, которую подобные типы постоянно имеют при себе - "улыбка на все случаи жизни".
- Что ж, - отвечает Сваровский, - я и не собирался скрывать. Этот человек - мой телохранитель. А почему вы интересуетесь? Вы что, знакомы с ним?
- Имел удовольствие познакомиться в первый же день приезда. При весьма забавных обстоятельствах.
- При каких?
- Кто-то послал ко мне в номер проститутку и поставил видеокамеру за фикус.
- Правда? Любопытно. Этот так похоже на наш славный городок. И что же вы сделали?
Сваровский начинал мне нравиться.
- Я не слишком подхожу на роль порнозвезды, вы не находите? - ответил я вопросом на вопрос, внимательно разглядывая при этом вальяжную физиономию бизнесмена.
Сваровский засмеялся мягким, переливчатым смехом.
- Это как сказать, - весело проговорил он. - Вы очень импозантный мужчина. Хотя не мне судить. Так что вы сделали?
- Выпроводил проститутку из номера, а потом встретился с ее сутенером. Сутенер признался, что камеру в моем номере установил он. Но имя заказчика назвать отказался.
- Весьма предусмотрительно с его стороны, - весело заметил Сваровский и посмотрел на часы. - У меня не так много времени, - сказал он. - Будьте любезны перейти к сути.
- А суть в том, что заказчик несостоявшегося порношедевра сидел за соседним столиком. И, когда я попытался вытряхнуть из сутенера душу, он не утерпел и встрял в наш разговор. Должно быть, в нем взыграл партнерский дух. Такое иногда случается с бывшими военными, которые служили в "горячих точках". Или с бывшими ментами.
- Постойте… - Сваровский нахмурился. - Я, кажется, понимаю. Вы что, намекаете на моего телохранителя?
- Не то что намекаю, а прямым текстом говорю. Это был он. - Тут я снова ткнул пальцем в газету. - А теперь отвечайте: зачем вам понадобился весь этот карнавал с проституткой и камерой?
Сваровский прищурил светло-карие глаза.
- Вы уверены, что это было сделано по моему указанию? - спокойно поинтересовался он.
Я кивнул:
- На все сто.
- Что ж… Видимо, отпираться бессмысленно. Хорошо, признаюсь: проститутку и камеру вам организовал я.
- Но зачем?
- Во-первых, люблю держать все под контролем. Во-вторых, обожаю подобные трюки. А в-третьих… - Тут Сваровский снова улыбнулся. - Скажите, Александр Борисович, вас не насторожило, что камера была установлена так бездарно?
- В этой игре вообще все было бездарно, - сказал я.
Сваровский кивнул:
- Вы правы. Я специально дал вам зацепку. И телохранителю велел разыграть небольшой спектакль.
- Но зачем?
- Видите ли… Только не подумайте, что я сумасшедший. Дело в том, что… - Он вновь замялся, подбирая подходящие слова. - Ну, в общем, у меня появилась идейка: а что, если мне держать вас под колпаком?
- Зачем?
- Я давно хотел заиметь своего человечка в "доме Хозяина". Так ведь подчиненные называют Мохова? В свое время я пытался перекупить Андрея Долгова, но он парень твердый и сотрудничать со мной отказался.
- И зачем вам понадобился "свой человечек"?
- Ну, мы ведь с Виктором конкуренты. Соперники. Всегда полезно иметь агента в стане врага, вы не находите?
- Вот как. - Я усмехнулся. - А я думал, что вы с Моховым друзья.
- Были когда-то. И сейчас приятели. Но, как говорится, дружба дружбой, а денежки врозь. Во мне слишком силен состязательный дух, такой уж я человек.
Я обдумал всю эту бредятину. Как ни странно, но слова Сваровского показались мне убедительными. Встречал я и раньше подобных чудаков на букву "м".
- Так почему камера была так неумело спрятана? - вновь поинтересовался я.
- Ну… - Карие глаза Сваровского мягко залучились. - Считайте это "приглашением". Я хотел выяснить, как быстро вы выйдете на меня, чтобы оценить ваши профессиональные способности.
- Выяснили?
Сваровский кивнул благородной головой:
- Вполне.
- И?
Сваровский одарил меня лучшей из своих дежурных улыбок и дружелюбно ответил:
- По крайней мере, вы не так глупы, как большинство наших следователей, раз я сижу здесь и беседую с вами.
Довод Сваровского показался мне резонным. Он тем временем продолжал:
- Александр Борисович, я приехал на эту встречу, потому что заинтересован в вас. Вы не совсем правильно сделали, что обратились ко мне через Мохова. Хотя… возможно, так оно будет даже лучше. Вы позвоните ему, скажете, что встретились со мной и что никакой опасности с моей стороны не исходит. Что, кстати говоря, абсолютная правда.
Сваровский замолчал, выжидательно глядя на меня, и тогда я сказал:
- Что-то я не совсем понимаю, к чему вы клоните, Петр Андреич. Вы что, предлагаете мне на вас работать?
Сваровский кивнул, даже не кивнул, а этак элегантно склонил голову:
- Именно так, дорогой Александр Борисович. Многого я от вас не потребую. Вы будете мне регулярно сообщать, что делается в стане вра… то есть в офисе Виктора Олеговича Мохова. Куда пошел, с кем встречался. Ну и разумеется, как продвигается ваше расследование. За все это я предлагаю вам… - Он на мгновение задумался, затем прищурил один глаз и договорил: - …Ну, скажем, пятьсот долларов.
- В месяц? - уточнил я.
Он даже обиделся:
- Почему в месяц? В день, разумеется. Пробудете в нашем городе неделю, получите три с половиной штуки. Пробудете десять дней, получите пять кусков. При условии, конечно, что я сочту вашу информацию заслуживающей внимание.
- А если не сочтете?
- Тогда мы просто прервем наш контакт. Но до этого момента вы получите все, что отработали.
Сваровский откинулся на спинку стула и испытующе на меня посмотрел. Взгляд у него будь здоров. У меня чуть переносица не оплавилась.
- Гм… - сказал я. Пошевелил бровями, побарабанил по столу пальцами, в общем, изобразил глубокую задумчивость. - Даже не знаю, что вам ответить. Все это так неожиданно.
- А такие предложения всегда приходят неожиданно, - с улыбкой сказал Сваровский. - Поэтому нужно всегда быть к ним готовым. Не понимаю, о чем тут думать? Наверняка я не первый бизнесмен в вашей жизни, который предлагает вам немного подзаработать. Соглашайтесь, Александр Борисович. Ведь раньше вы наверняка не отказывались от таких… м-м-м… предложений. - Тут лицо его на мгновение оцепенело. - Или… отказывались? - договорил он, сверля меня глазами.
Я еще немного пораздумывал, пошевелил бровями, похмыкал, покряхтел - чтобы задумчивость отобразилась на лице. Потом сказал:
- Ваше предложение кажется мне любопытным. Каким образом я смогу получать деньги?
- Как хотите. Хотите - я передам вам их лично в руки. По крайней мере, первый "взнос". Ну а потом могу присылать деньги с курьером. Место встречи будете назначать сами. Полтыщи каждый день - это неплохие деньги, - добавил он с нажимом.
- Черт возьми, заманчиво… - Я улыбнулся. - А как насчет поторговаться?
Сваровский покачал головой:
- Увы, но торговаться не в моих правилах. Либо вы соглашаетесь и становитесь победителем, либо отказываетесь и остаетесь в дураках. Я веду переговоры только так.
- И давно вы в бизнесе?
- С середины девяностых, - ответил Сваровский, и в голосе его послышались металлические нотки.
"Тогда твоя манера вести переговоры вполне понятна", - подумал я. А вслух сказал:
- Хорошо. Пожалуй, я соглашусь. Но о нашем договоре не должен знать никто, кроме нас. Я дорожу своей репутацией.
Сваровский блеснул полоской белоснежных зубов.
- Какие вопросы! Сделаю так, как вы хотите. Позвоните мне, когда надумаете.