Их было шесть. Спрятавший их на дне озера преступник очевидно опасался, что яркие обложки будет легко заметить сверху, поэтому предусмотрительно завернул все в темно-синюю виниловую клеенку и перетянул ремнем.
Когда Сабухиро раз за разом репетировал сцену, он заметил среди водорослей сверток. После успешно завершенной съемки он нырнул еще раз, чтобы разглядеть свою находку. Под клеенкой оказались иностранные журналы. Сабухиро слышал от Тамаки, что полиция интересовалась журналами из "Одуванчика", и решил на всякий случай прихватить кусок обложки. Так неожиданно для самого себя он оказался в центре внимания.
Если бы злоумышленник хотел, чтоб журналы как можно скорей сгнили в озере, он не стал бы упаковывать их в клеенку. К тому же, сама обложка была с виниловым покрытием, а бумага очень качественная, мелованная. В общем, все шесть номеров сохранились даже лучше, чем мог рассчитывать преступник.
И все же, когда Тодороку взял в руки слипшийся от воды журнал, у него перехватило дыхание. Киндаити Коскэ тоже принялся осторожно перелистывать страницы. Еще одним номером занялся Ямакава, продолжавший сидеть в лодке.
- Взгляните, господин старший инспектор! - 'раздался тихий возглас Киндаити.
Оглянувшись, Тодороку увидел: одна из страниц разрезана острым лезвием.
- Та самая, где "Ladies and Gentlemen"?
- Да, я и без оглавления помню. Во всех номерах издательское обращение размещено на странице сто восемьдесят два.
- Сто восемьдесят два, говорите?
Тодороку крайне бережно, словно имел дело с грозящим лопнуть нарывом, перелистал журнал и нашел указанную страницу. Она была на месте. Но над ней поработали ножницы: во всех трех абзацах стоящее в начале обращение к читателю было вырезано.
- Киндаити-сэнсэй, теперь совершенно ясно: утопивший эти журналы и есть автор анонимок. Вот только кто же он?..
И в тот же самый момент из лодки, где разместился Ямакава, раздался резкий вскрик:
- Смотрите!!!
Помощник начальника отдела полиции демонстрировал всем развернутый тонкий лист бумаги, на котором с удивительной точностью была изображена владелица "Одуванчика" - то есть, мы хотим сказать, это был портрет, абсолютно передающий сходство с оригиналом, о котором когда-то просила художника Мидзусиму полиция. Более того, этот рисунок был еще и в цвете.
- Ямакава-кун, где это было?
- Вот здесь в журнал вложено.
Бумага была настолько тонка, что человек, убравший ее в журнал, вероятно и сам забыл об этом. Между листами качественной глянцевой бумаги, да еще и в клеенчатом свертке, рисунок прекрасно сохранился.
- Господин старший инспектор, так это же, наверное, тот самый портрет, про который как-то Тамаки рассказывала, что она его у того человека в комнате видела?
- Что ж, для верности у девушки и спросим.
Сабухиро уже выбрался на песок. Молодой полицейский на всякий случай еще несколько раз ушел под воду - может, и труп там? Но старания его были тщетны.
Когда лодки снова подошли к берегу, там стояла одна Киёми. Тамаки видно не было.
- Киёми, а где Тамаки-тян?
- Помогает Химэно-сан, он у костра сейчас.
- Позови-ка ее сюда.
Тамаки примчалась моментально.
- Тамаки-тян, ты нам рассказывала, что видела в комнате художника Мидзусимы портрет мадам из "Одуванчика". Не этот ли?
- Ой, этот! Точно, этот! А где он был?
Трое мужчин, не сговариваясь, обменялись взглядами.
Итак, сомнений не оставалось - шесть номеров журнала "Фанси Бол" утопил в озере художник. Это говорило, что он же - автор анонимок. Потому-то Мидзусима и сбежал, прослышав, что полиция намерена вести поиски на дне озера.
Но что ж тогда получается?
На время убийства у Мидзусимы твердое алиби. Выходит, письма никак не связаны с убийством?
- Господин старший инспектор! Господин старший инспектор!
На другом берегу вспыхнула ужасная суматоха.
Страшная находка, ожидание которой держало в трепете весь квартал, наконец-то обнаружена! Это сумел сделать осветитель киностудии "Тэйто". Он был уроженцем здешних краев и местное озеро было ему знакомо с детства.
Метрах в трех от того мыса, где рос дуб, глубина была максимальной. Дно здесь резко уходило вниз и образовывало впадину глубиной примерно пять метров. Попавшие сюда дети подчас тонули, запутавшись в длинных, тянущихся со дна водорослях.
Молодой осветитель хорошо знал об этом. Усевшись с тремя приятелями в лодку, он отправился именно туда, полагая, что если труп действительно в озере, то, скорее всего, искать его надо в районе впадины. Правда, тут же выяснилось, что обычный шест коротковат и не достает до дна.
Парень отправился на студию и вернулся оттуда с длинным канатом. Он решил нырять, обвязавшись, чтобы друзья могли вытащить его, если он вдруг запутается в коварных зарослях.
Молодой человек чувствовал себя под водой достаточно уверенно. Осторожно пробираясь сквозь густые переплетения, он опустился на дно и тут же наткнулся на страшную находку.
- Так это ты отличился?
- Да.
- В каком он состоянии?
- Там темно, точно не скажу. Я ощупал немного - похоже, он в плащ завернут и обмотан чем-то вроде проволоки. Я… я, кажется, лица коснулся…
Парень был совершенно серым.
- Господин старший инспектор, давайте я спущусь. - Молодой полицейский, нырявший вместе с Сабухиро, принялся раздеваться.
- Вы только обвяжитесь, - заволновался осветитель, - а то опасно, там водорослей полно.
- А, ну спасибо.
Полицейский, подстраховавшись канатом, нырнул за борт. Уже в следующую секунду его скрыли подводные заросли.
Вся съемочная группа и все зеваки на берегу, затаив дыхание, уставились на водную гладь. Через некоторое время полицейский вынырнул.
- Точно. Труп мужчины.
Следующий час, если не больше, ушел на то, чтобы поднять со дна труп.
Следовало предположить, что тело находилось в воде двадцать дней, и значит, уже было в плохом состоянии. Процедуру подъема необходимо было провести со всей аккуратностью, чтобы избежать дальнейших повреждений. Съемочная группа оказывала полиции всевозможное содействие, и осветительная аппаратура была полностью мобилизована на подъемные работы.
На дно спустились трое: осветитель, молодой полицейский и еще один человек из пожарной команды. Из их сообщений выяснилось, что к трупу примотано два бетонных обломка.
Сабухиро тоже хотел было помочь, но сообразил, что, возможно, сам находится под подозрением, и вынужден был держаться в стороне. Зато по поручению Киндаити Коскэ он вместе с Киёми, Тамаки и другими соседями занялся Дзюнко.
Дзюнко действительно нуждалась в помощи. Узнав, что в озере обнаружен труп мужчины, она в беспамятстве застыла на самом краю мыса. Не поддержи ее стоявшая рядом Канако, женщина рухнула бы прямо в воду. Канако увела ее к себе и заставила выпить своего любимого брэнди. Рюмка этого напитка действительна оказалась кстати и немного сняла с Дзюнко нервное напряжение.
Канако уговаривала ее пойти домой, но Дзюнко упрямо твердила, что вернется к озеру. Уговорив соседку принять еще по рюмочке, Канако вместе с ней отправилась на берег. Кроме Сабухиро, Киёми и Тамаки около Дзюнко держался и взволнованный господин Окабэ. С ним была и Сумико.
В некотором отдалении от этой группы стоял Итами Дайскэ. Возможно, он тоже принял спиртного - лицо его раскраснелось. А еще чуть дальше от Итами находился комендант Нэдзу. Совершенно измученный, он неподвижно глядел на воду.
Девять вечера. На поверхности озера появляется страшная находка.
Будет лучше, если мы воздержимся от натуралистических описаний трупа. Это может ненароком произвести крайне неприятное впечатление на наших любезных читателей, а то и, чего доброго, лишит их аппетита.
Прежде, чем загрузить тело в поджидавшую машину скорой помощи, его предварительно осмотрели прямо на берегу.
Труп был завернут в плащ и сверху обмотан проволокой. Позже выяснилось, что она была позаимствована со стройки в Хинодэ. Когда проволоку размотали и освободили от плаща верхнюю часть тела, у собравшихся вокруг перехватило дух.
Прямо в области сердца над рубашкой торчал какой-то деревянный штырь.
- Это что же? - хрипло произнес Тодороку.
- Вроде, ручка от портняжного шила, - потрогав, ответил сыщик Миура.
- До самого основания всадили. Он даже не сопротивлялся.
Неизвестно, знал ли об этом преступник, но орудие убийства, оставленное в теле, сослужило ему хорошую службу. Выдерни он его, все вокруг было бы залито кровью. Шило сыграло роль затычки, и крови из тела вышло немного.
Тодороку обернулся назад.
- Госпожа Судо, мне очень жаль, но я должен допросить вас подойти сюда.
Это было самое жестокое испытание, которое выпало на долю Дзюнко в ее жизни.
Она не плакала. Глаза ее оставались сухими. Скорее, ее обуяла злоба.
Ну кто мог умышленно пойти на убийство такого простодушного, мягкого человека! Ее муж ни за что ни про что оказался жертвой из-за убийства мадам. Ведь наверняка случайно пришел к ней как раз в то время, вот и убили заодно. До чего дурацкая история! А он-то, он… С виду здоровенный такой…
Эгоизм молодой женщины избавил ее от страданий перед телом мужа, напротив - разжег в ней злобу. Дзюнко упрекала себя за это в бессердечности. Она считала себя бесчувственной. Но разве не любовь к мужу породила в ее душе озлобление? Когда-нибудь она поймет: это чувство было сродни тому, что испытывает мать по отношению к человеку, причинившему зло ее ребенку.
Дзюнко смотрела на лежавшее перед ней тело в упор, не отводя глаз. При всех страшных переменах сомнений не было: она без колебаний подтвердила, что это труп ее мужа. Одежда и плащ тоже принадлежали ему. И ботинки те самые, в которых он ушел из дома в то утро.
- Вы уверены, что это ваш муж?
- Несомненно.
Тодороку сделал это уточнение, очевидно, потому, что здорово обжегся на выдумке Сабухиро.
- Несомненно, я же его жена. Но на всякий случай спросите еще кого-нибудь из тех, кто знает моего мужа.
Сабухиро, искупая свою вину, сделал шаг вперед. Он тоже подтвердил, что это Судо Тацуо. Еще несколько наиболее отважных, из числа тех, кто жили с семьей Судо на одном этаже засвидетельствовали показания Дзюнко и Сабухиро.
- Господин старший инспектор, господин старший инспектор!
Это подошли те, кто выполнял последние необходимые работы: поднимали со дна обломки бетона. Молодой полицейский и пожарник.
- Взгляните-ка, что здесь застряло. Может, поможет преступника вычислить?
Проволока, перетягивавшая крест-накрест два куска бетона, цеплялась к той, что была на теле. Эта конструкция предназначалась для того, чтобы труп не всплыл, поэтому, когда его принялись поднимать, груз пришлось отцепить и оставить на дне. Теперь же его тоже извлекли на берег.
Под одним из кусков бетона на дне обнаружилась застрявшая армейская рукавица.
Проволока внизу немного отогнулась и торчала острием в сторону. За это острие и зацепилась рукавица. Левая. А еще - на ней были какие-то пятна, напоминающие вар.
- Преступник, когда топил труп, был в рукавицах. Одна зацепилась за проволоку и в какой-то момент соскочила.
- Верно, Киндаити-сэнсэй, - мягкий по характеру, Ямакава был на удивление возбужден. - Преступник-то заметил, да уже поздно было. В один момент все на дно ухнуло.
- Здесь следы вара, - значит, это дело рук того же типа, что убил женщину, - Тодороку тоже был охвачен волнением. - Рукавицу прошу отправить на экспертизу. Возможно, кроме вара еще что-нибудь обнаружится.
Киндаити Коскэ что-то бормотал под нос, явно строя про себя какие-то предположения.
Итак, обнаружен труп, а вместе с ним впервые в этом деле появились и вещественные доказательства. Целых три.
Журнал "Фанси Бол" и портняжное шило, а потом еще и эта армейская рукавица.
Разоблачение
Вечером 31 октября, то есть того самого дня, когда казалось бы зашедшее в тупик расследование убийства в Хинодэ потрясло всех своим неожиданным развитием, Киндаити Коскэ встретился с господином Хибики Кёскэ.
Услышав накануне от Дзюнко просьбу Хибики, Киндаити во второй половине дня позвонил в фирму "Квин". Он выразил готовность увидеться завтра вечером, пояснив, что немедленно сделать этого не может. Связано это было с загадочным убийством Судо Тацуо.
Тем не менее, Хибики не забыл напомнить ему свои условия. Да, он придет на встречу, но содержание беседы просит не сообщать полиции. Все, сказанное им, без его особого разрешения не должно стать известным кому бы то ни было. Таковы были два его категорических требования, что основательно заинтриговало Киндаити.
Честно говоря, узнав от Дзюнко, что Хибики Кёскэ просит его о встрече, Киндаити Коскэ не ощутил большого интереса к этому любвеобильному господину, но такой телефонный разговор не мог не разжечь в нем любопытства.
Когда Киндаити твердо пообещал хранить тайну, его собеседник назначил место встречи: ночной клуб "Пон Нуф" в Акасака. Предупредил, что заранее договорится с хозяином и попросил Киндаити войти не через гостевой, а через служебный вход, назвав свое имя. Время - ровно шесть вечера.
Повесив трубку, Киндаити немедленно взялся за досье Хибики, но ничего примечательного там не обнаружил. Ничто в прошлом господина Хибики Кёскэ не давало повода заподозрить его в серьезной причастности к произошедшим событиям.
Что же такое известно этому господину, если единственное, что связывает его с делом - это отношения с Дзюнко?
Решившись, Киндаити набрал номер редакции газеты "Майаса Симбун". У него были хорошие отношения с сотрудником отдела социальных проблем Уцуги Синсаку: он иногда предоставлял Киндаити кое-какие сведения, а взамен пользовался услугами розыскного отдела.
Будь Уцуги на месте, Киндаити попросил бы его посмотреть материал на Хибики, но того, к сожалению, в редакции не оказалась.
Впрочем, может, оно и к лучшему, подумал Киндаити. Продемонстрируй я сейчас кому-либо свой особый интерес к этому господину, кто знает - не нарушу ли этим данное обещание.
Затем он связался с полицейским управлением S. Ему хотелось знать результаты вскрытия.
Когда Тодороку подозвали к телефону, голос его почему-то возбужденно дрожал.
- Сэнсэй, вы сейчас где?
- У себя дома. Вот звоню, хочу результаты вскрытия узнать.
- А! Их обещают часам к десяти вечера.
- Ясно. А что, у вас там что-то произошло?
- Да, есть кое-что. Вы не могли бы прямо сейчас подъехать? Тут один интересный факт обнаружился.
Киндаити Коскэ взглянул на часы.
Почти четыре. Встреча с Хибики ровно в шесть. Если ехать сейчас в управление, по времени не уложиться.
- Простите, но у меня не получится, я как раз сейчас должен уходить. Может, часов в восемь смогу.
- Сэнсэй, у вас тоже что-то появилось? - в голосе Тодороку появились официальные нотки.
- Нет-нет, к тому делу это никакого отношения не имеет.
Как ни прискорбно, но, связанный обязательством перед Хибики, Киндаити вынужден был пойти на ложь.
- Что-то вы, похоже, лукавите.
- Да нет, правда. Вы же знаете, я к этому расследованию накрепко привязан. Ведь с голоду помру, если мне Харуми-тян гонорар не заплатит.
Тодороку рассмеялся.
- Скажите-ка, лучше, - продолжил Киндаити, - что там у вас обнаружилось?
- Ну и хитрец вы! Своими новостями не делитесь, а наши знать хотите?
- Чувствую, вы в отличном настроении. Действительно что-то ценное?
- Во-во, говорю же - хитрите! Ха-ха-ха!.. Ну да ладно, расскажу. Помните ту рукавицу?
- Ту, что нашли на дне озера?
- Да, на ней еще черные пятна были. Вот в них-то и обнаружилось кое-что интересненькое.
- И что же?
- Типографская краска для мимеографа!
Киндаити Коскэ ошеломленно замер с трубкой в руке.
- Сэнсэй, сэнсэй!
Голос в трубке заставил его очнуться.
- Да-да, прошу прощения, - самообладание уже вернулось к нему. - Значит, владелец установлен?
- Не совсем, пока работаем. Надеюсь, к вечеру все прояснится.
- Что, там только эта краска?
- Нет, вар тоже. Потому-то все еще интереснее получается.
- Но все же, - чуть подумав, заговорил Киндаити, - если это он, так там же есть алиби.
- Только с его слов. Объявись его таинственная дама, другой разговор.
- Существование той женщины не вызывает сомнений. Оба парня видели ее своими глазами.
- Вот мы и выведем его теперь на чистую воду. При столь серьезных подозрениях все как на духу выложит.
- Только аккуратно действуйте.
- Вы как-то в нем заинтересованы?
- Нет-нет, - поспешно опроверг эти предположения Киндаити. - А что там у вас с господином Итами?
- Здесь вот какое дело. Мы собирались его сегодня вызвать на допрос, но тут как раз рукавица появилась, вот мы и решили сперва с этой стороны, аккуратно, как вы сами сейчас сказали, проверить. Все-таки на настоящий момент комендант у нас на первом плане.
- Понятно. А что Господин Художник? Вернулся?
- Еще нет. Хотим пока его квартиру проверить. Как бы не на предмет писем, а будто бы есть подозрения насчет вымогательства ценностей.
- Но раз он до сих пор не вернулся, так может, сбежал?
Похоже, из-за появления новой линии расследования Тодороку не воспринял всерьез возможное бегство художника, но Киндаити Коскэ это взволновало.
- Да, мы с этим тоже разбираемся. Но знаете, сэнсэй, анонимные письма и эти убийства между собой связаны, несомненно, - поспешно добавил Тодороку и продолжил. - Что-то между ними есть, ведь анонимка подсказала, где находится труп, но если автор писем Мидзусима, то глупо было бы с его стороны посылать Дзюнко то последнее письмо. Отправить такое, а потом сбежать, когда собираются прочесывать дно озера - здесь, по-моему, какое-то противоречие.
- Все семь писем необходимо досконально изучить и сопоставить.
- Полагаете, это даст какие-то сведения?
- Может, это, конечно, и пустые спекуляции, но у меня такое ощущение, что даст.
- Относительно убийства женщины?
- Понимаете, мне кажется, что какая-то связь здесь есть. - Тут Киндаити вспомнил еще один момент. - Сираи Сумико говорила, что ее брат, получив анонимку, обратился к сотруднику газеты "А" Сасса Тэрухиса. Вы с ним уже встречались?
- Он сейчас должен быть здесь. Скоро будут от него сведения.
- Ну ладно. - Киндаити немного помедлил. - В любом случае, часов в восемь надеюсь быть у вас. И знаете, вот на что я хочу еще обратить ваше внимание…
- Слушаю внимательно.
- Дзюнко объясняла, почему она отправилась следить за Нэдзу, следующим образом. Ей показалось странным, что он сразу не отдал ей хранившееся у него письмо, когда она была у него дома. А почему-то прислал его позже в ателье через Юкико.
- И что же?
- Я думаю, у него были причины не доставать его на глазах у Дзюнко. Впрочем, не только Дзюнко, на глазах кого бы то ни было.
- Что вы хотите этим сказать?