– Сначала она не хотела. Я…
– Каков результат?
Жорис поднялся; он смотрел на свою возлюбленную так, словно собирался броситься ей в ноги и вымаливать прощение.
– Никакого.
– Она не беременна?
– И никогда не была.
Альбер не верил своим ушам, не знал, что делать, растерянно глядя на Монику и комиссара. По всей видимости, он собирался с силами, чтобы обрушить свою злость на Мегрэ, которого, без сомнения, считал самым жестоким человеком на земле.
Комиссар, в свою очередь, закрыл дверь и указал девушке на стул.
– Вам есть что сказать?
– Я действительно думала…
– Нет.
– Откуда вы знаете? Вы не женщина.
Она повернулась к молодому человеку:
– Клянусь тебе, Альбер, я на самом деле считала, что у меня будет ребенок.
Голос Мегрэ оставался спокойным, нейтральным:
– И как долго вы так думали?
– В течение нескольких дней.
– А потом?
– Потом я не захотела его разочаровывать.
– Разочаровывать?
Мегрэ посмотрел на Люка, и они вместе вышли в соседний кабинет, закрыв за собой дверь и оставив любовников наедине.
– Как только я сообщил, что ей необходимо показаться врачу, тут же понял, что дело нечисто. Сначала она отказалась. Лишь затем, когда я пригрозил, что арестуют и Альбера, и ее саму…
Мегрэ не слушал. Он все и так знал. В кабинет вернулся Торранс.
– Ты выполнил мое поручение?
– Они работают над списком. Он будет длинным. Уже более двух лет вся бригада комиссара Антуана безуспешно бьется над этими делами. Кажется, что…
Мегрэ приблизился к двери, ведущей в его кабинет, и прислушался.
– Что они делают? – спросил Люка.
– Ничего.
– Разговаривают?
– Молчат.
Комиссар решил зайти к начальнику и ввести его в курс дела. Они поболтали о том о сем. Затем Мегрэ не спеша прошелся по зданию, заглядывая в разные отделы криминальной полиции и беседуя с коллегами.
Когда комиссар вернулся в свой кабинет, он готов был поклясться, что Альбер и Моника за все это время не шелохнулись. Каждый сидел на своем стуле, в трех метрах друг от друга. Лицо девушки выглядело отстраненным, даже жестоким, ее напряженно сжатые челюсти делали ее похожей на мать и теток.
Когда ее взгляд случайно останавливался на молодом человеке, трудно было понять, чего в нем больше – презрения или ненависти.
Что касается Жориса, то он выглядел раздавленным, уничтоженным, его глаза покраснели от недосыпания или от слез.
– Вы свободны, – спокойно сообщил Мегрэ, направляясь к своему креслу.
Первый вопрос задала Моника.
– Это появится в газетах?
– Нет никаких оснований посвящать газетчиков в ваши личные дела.
– Вы поставите в известность мою мать?
– В этом тоже нет необходимости.
– А моих работодателей?
Когда Мегрэ отрицательно покачал головой, девушка облегченно вздохнула, поднялась и направилась к двери, не обращая ни малейшего внимания на Жориса. Положив ладонь на дверную ручку, она повернулась к комиссару и произнесла:
– Признайтесь, что вы сделали это нарочно!
Мегрэ сказал "да". Затем вздохнул:
– Ты тоже свободен.
Увидев, что юноша не шевелится, поинтересовался:
– Ты не побежишь за ней?
Моника уже спускалась по лестнице.
– Вы полагаете, я должен?
– Что она тебе сказала?
– Что считает меня глупцом.
– И все?
– Она добавила, что отныне запрещает мне даже обращаться к ней.
– И что ты думаешь делать?
– Ничего. Я не знаю.
– Ты можешь идти.
– А что я скажу моим родителям?
– Все, что захочешь. Они будут испытывать небывалое счастье от того, что ты снова с ними.
– Вы так думаете?
Следовало вытолкать его вон. Но казалось, что Альбер еще что-то хочет сказать комиссару.
– Иди отсюда, глупец!
– Я больше не поганец?
– Ты глупец! Она права.
Он отвернулся, шмыгнул носом и прошептал:
– Спасибо.
Оставшись в одиночестве, Мегрэ наконец-то смог налить себе стакан отменного коньяка.
Глава 9
Нетерпеливый судья Комельо
– Это вы, Мегрэ?
– Да, господин судья.
Обычный ежедневный звонок; если бы в кабинете находился кто-либо из сотрудников, Мегрэ не преминул бы ему подмигнуть. Он всегда старался говорить особенно вежливо, когда общался с судьей.
– Как там продвигается дело Турэ?
– Двигается! Двигается!
– Вы не находите, что чересчур увлеклись им?
– Вы отлично знаете, что убийства с целью ограбления всегда требуют долгого расследования.
– А вы уверены, что речь идет об убийстве с целью ограбления?
– Вы сами сказали: "Это очевидно".
– Вы верите тому, что рассказал Шрамек?
– Я убежден, что он говорит правду.
– В таком случае кто убил Луи Турэ?
– Кто-то, стремящийся завладеть его деньгами.
– Тем не менее попытайтесь ускорить расследование.
– Я вам это обещаю, господин судья.
Однако Мегрэ ничего не предпринимал, занимаясь двумя другими делами, которые отнимали большую часть его рабочего времени. Три человека, в их числе Жанвье и малыш Лапуэнт, поочередно следили за домом на улице Ангулем. Они дежурили днем и ночью, а телефон квартирной хозяйки по-прежнему прослушивался.
Комиссар больше не вспоминал ни о мадам Турэ, ни о ее дочери, ни о юном Жорисе, который снова весь день работал в книжном магазине на бульваре Сен-Мишель. Можно было подумать, что он никогда их не знал.
Что касается ограбления, то Мегрэ передал все собранные документы своему коллеге комиссару Антуану, который почти ежедневно допрашивал Джефа Клоуна, или Акробата. Иногда Мегрэ встречал его в коридоре.
– Как дела?
– Нормально, господин комиссар.
Было холодно, но дождь больше не шел. Домовладелица с улицы Ангулем не нашла новых жильцов, и две ее комнаты по-прежнему пустовали. Три девушки, живущие у нее, отлично понимали, что за домом следят, и не осмеливались заниматься привычным ремеслом. Они редко выходили на улицу, и то лишь затем, чтобы перекусить в соседнем ресторане или купить немного колбасы. Одна из них время от времени посещала кинотеатр.
– Интересно, чем они занимаются целый день? – спросил однажды Мегрэ у Жанвье.
– Спят, играют в карты или раскладывают пасьянсы. Одна из них, Арлетта, каждый раз, заметив меня из окна, показывает язык. А вчера она сменила тактику: когда увидела меня на тротуаре, повернулась к окну спиной, задрала пеньюар и продемонстрировала мне задницу.
Оперативная бригада Марселя занималась ножом. Искали не только в городе, но и в окрестных населенных пунктах. Полиция также интересовалась людьми, относящимися к разряду "неблагополучных", которые в последние месяцы посещали Париж.
Никто не порол горячку, не появилось никаких очевидных результатов. Однако Мегрэ не забывал о месье Луи. Когда он отправлялся на улицу Клинянкур по другим делам, он не раз останавливал машину перед домом Леоны и преподносил ее пожилой матери специально купленные пирожные с кремом.
– Вы так ничего и не обнаружили?
– Мы найдем преступника со дня на день.
Он не стал говорить ей о деятельности месье Луи.
– Вы знаете, почему его убили?
– Ради денег.
– Он так много зарабатывал в последнее время?
– Он мог позволить себе все, что хотел.
– Бедняга! Погибнуть, когда наконец-то стал жить по-человечески!
Мегрэ больше не навещал месье Семброна, но однажды, встретив его близ цветочного рынка, уважительно с ним раскланялся.
И вот как-то утром комиссару сообщили, что его вызывает Марсель. После долгого телефонного разговора Мегрэ поднялся в картотеку уголовного учета и больше часа провозился с карточками. Затем спустился в архив, где пробыл приблизительно столько же времени.
Было почти одиннадцать часов утра, когда комиссар сел в машину.
– На улицу Ангулем.
Перед домом дежурил малыш Лапуэнт.
– Все в здании?
– Одна из девиц ушла. Сейчас она бродит по близлежащим магазинам.
– Кто ушел?
– Ольга. Брюнетка.
Комиссар позвонил. Штора чуть заметно качнулась. Мариетта Жибон, хозяйка дома, направилась к двери, шаркая домашними шлепанцами.
– Ну надо же! На сей раз к нам заявился большой начальник собственной персоной! Вы решили, что ваших людей, истоптавших все окрестные тротуары, уже недостаточно?
– Арлетта наверху?
– Вы хотите, чтобы я ее позвала?
– Спасибо. Я предпочитаю подняться к ней в комнату.
Мариетта Жибон осталась в коридоре и с беспокойством наблюдала за тем, как Мегрэ поднялся по лестнице и постучал в дверь комнаты, расположенной на втором этаже.
– Войдите!
Девица, как водится, была в одном пеньюаре. Лежа на неубранной кровати, она читала популярный роман.
– Это вы?
– Это я, – подтвердил Мегрэ, водружая на комод свою шляпу и усаживаясь на стул. Арлетта казалась удивленной, но при этом ситуация ее явно забавляла.
– Эта история никак не закончится?
– Она закончится, когда мы обнаружим убийцу.
– А вы его до сих пор не обнаружили? Я считала вас таким ловким и хитрым. Думаю, вас не смущает, что я в пеньюаре?
– Ничуть.
– Конечно, вы должны были привыкнуть.
Не слезая с кровати, девица совершила резкое движение, и тонкое одеяние распахнулось. Видя, что Мегрэ остался безучастным, она бросила:
– Неужели вам совершенно безразлично?
– Что именно?
– Мое тело.
Комиссар не двигался, и Арлетта потеряла терпение. Следующую фразу она сопроводила циничным жестом:
– Хотите?
– Спасибо.
– Спасибо, да?
– Спасибо, нет.
– Ну что ж! Мой старичок… В чем же дело?
– Вас забавляет, когда вы выглядите вульгарно?
– Вы меня еще и учить собираетесь?
Тем не менее женщина запахнула полы пеньюара и села на край кровати.
– Так чего же вы от меня хотите?
– Ваши родители по-прежнему считают, что вы работаете на авеню Матиньон?
– О чем вы говорите?
– Вы год проработали у "Элен и Элен", модистки с авеню Матиньон.
– А затем?
– Я все задаюсь вопросом: ваш отец знает, что вы сменили профессию?
– Вас это касается?
– Ваш отец добрый малый.
– Да, он старой закалки.
– Если он узнает, чем вы занимаетесь…
– А вы намерены ему это сказать?
– Возможно.
На сей раз Арлетте не удалось скрыть волнение.
– Вы ездили в Клермон-Ферран? Видели моих родителей?
– Еще нет…
Девушка поднялась, направилась к двери и, резко открыв ее, обнаружила подслушивающую Мариетту Жибон.
– Да, не смущайся!
– Я могу войти?
– Нет. Оставь меня в покое. И если тебе еще раз придет в голову шпионить…
Мегрэ даже не шелохнулся.
– И что дальше? – поинтересовался он.
– Вот именно, что дальше? Чего вы хотите?
– Вы отлично знаете.
– Нет. Я хотела бы, чтобы вы расставили точки над "i".
– Вы живете в этом доме шесть месяцев.
– Ну и что?
– Большую часть дня вы находитесь под этой крышей и знаете, что здесь происходит.
– Продолжайте.
– Есть один человек, который приходил сюда регулярно, но ни разу не появился после смерти месье Луи.
Зрачки девушки сузились. Она снова встала и еще раз подошла к двери, но на этот раз в коридоре никого не оказалось.
– Как бы там ни было, этот человек приходил сюда не ради меня.
– А ради кого?
– Вы должны знать. Я полагаю, мне лучше одеться.
– Почему?
– Потому что после этого разговора мне здесь не следует задерживаться.
Арлетта сбросила пеньюар, но теперь в ее поведении не было призыва; девушка надела трусики, бюстгальтер, открыла шкаф.
– Я сразу же должна была заподозрить, что все именно так и закончится.
Складывалось впечатление, будто она беседует сама с собой.
– Значит, вы все раскопали?
– Это моя профессия – ловить преступников.
– Вы поймали его?
Надев черное платье, она принялась красить губы.
– Нет еще.
– Но вы знаете, кто он?
– Вот это вы сейчас мне и расскажете.
– Кажется, вы и сами все прекрасно знаете.
Мегрэ достал из кармана бумажник, вынул из него фотографию тридцатилетнего мужчины со шрамом на левом виске. Девица глянула на снимок, но промолчала.
– Это он?
– Думаю, вы сами знаете.
– Я не ошибаюсь?
– Где я смогу укрыться, пока вы его не арестуете?
– Там, где один из моих инспекторов позаботится о вас.
– Какой?
– А кого вы предпочитаете?
– Брюнета с густой шевелюрой.
– Инспектор Лапуэнт.
Убирая фотографию, Мегрэ спросил:
– Что вы знаете о Марко?
– Он любовник квартирной хозяйки. Нам обязательно беседовать о нем именно здесь?
– Где он?
Не отвечая, девушка собирала чемодан, как попало бросая в него одежду и личные вещи. Казалось, она торопилась как можно скорее покинуть здание.
– Мы продолжим разговор в другом месте.
И когда комиссар наклонился, чтобы подхватить чемодан, Арлетта заметила:
– Надо же! А вы галантный кавалер.
На первом этаже в проеме двери, ведущей в небольшую гостиную, стояла Мариетта Жибон. Ее лицо оставалось суровым и неподвижным, лишь в глазах плескался страх.
– Куда это ты собралась?
– Туда, куда меня отвезет комиссар.
– Вы ее арестовали?
Женщина не осмелилась больше ничего спрашивать. Она смотрела, как Мегрэ с Арлеттой выходят из дома, затем направилась к окну и подняла штору. Комиссар положил чемодан в машину и сказал Лапуэнту:
– Я пришлю кого-нибудь сменить тебя. Как только другой инспектор прибудет на место, ты присоединишься к нам в пивной на площади Республики.
– Хорошо, патрон.
Прежде чем сесть в машину, Мегрэ дал инструкции шоферу.
– Поезжайте.
– В пивную на площади Республики?
– Пока да.
Пивная находилась всего в двух шагах от улицы Ангулем. Они устроились за столиком в глубине ресторана.
– Мне необходимо позвонить. Для вас самой будет лучше, если вы не попытаетесь уйти, не попрощавшись.
– Поняла.
Мегрэ вызвал набережную Орфевр, чтобы отдать распоряжения Торрансу. Вернувшись за столик, заказал два аперитива.
– Где Марко?
– Этого я не знаю. Когда вы приходили впервые, хозяйка велела мне позвонить ее дружку и сказать, чтобы он не появлялся, пока она не скажет.
– Когда именно вы передали это послание?
– Через полчаса после вашего отъезда. Я звонила из ресторана на бульваре Вольтера.
– Вы говорили лично с Марко?
– Нет. Я позвонила официанту бара на улице Дуэ.
– Имя?
– Феликс.
– Бар?
– "Покер".
– Мариетта знала, где прячется ее приятель?
– Нет. Она совсем измучилась, так как понимает, что старше его на двадцать лет, а он из тех, которые не пропустят ни одной юбки.
– Деньги у него?
– Не знаю. Но он пришел в тот самый день.
– В какой день?
– В понедельник, когда убили месье Луи.
– В котором часу он появился на улице Ангулем?
– Около пяти. Они заперлись в комнате хозяйки.
– Это она поднималась в комнату месье Луи?
– Вероятно. Я не обратила внимания. Он ушел приблизительно через час. Я слышала, как хлопнула дверь.
– Хозяйка не пыталась связаться с любовником при помощи кого-то из вас?
– Она не сомневалась, что за нами будут следить.
– Она подозревала, что ее телефон прослушивается?
– Она разгадала ваш трюк с трубкой. Мариетта хитрая. Я не слишком-то ее люблю, но она несчастная женщина. Совсем без ума от своего Марко, просто бредит им.
Малыш Лапуэнт обнаружил своего начальника и его подопечную, мирно беседующих за столом.
– Что тебе взять?
Лапуэнт едва осмеливался смотреть в сторону девушки, которая, в свою очередь, с милой улыбкой его разглядывала.
– То же, что и вам.
– Ты отвезешь ее в спокойную гостиницу, возьмешь две смежные комнаты. Не оставляй Арлетту до тех пор, пока я не дам соответствующее распоряжение. Как только устроишься – позвони, чтобы я знал, где ты находишься. Далеко уезжать не нужно; уверен, что в "Современном отеле", расположенном напротив, есть свободные номера. Желательно, чтобы она ни с кем не общалась и ела прямо в комнате.
Глядя, как Арлетта с Лапуэнтом выходят, можно было подумать, что это девушка опекает инспектора.
Расследование длилось еще два дня. Кто-то неизвестный предупредил Феликса, бармена с улицы Дуэ, и тот спрятался у друга. Его обнаружили лишь на следующий вечер.
Потребовалась добрая половина ночи, чтобы заставить Феликса сознаться в своем знакомстве с Марко и назвать его адрес.
Марко покинул Париж и обосновался в пансионате для рыбаков на берегу Сены; в это время года он был там единственным постояльцем.
Прежде чем сдаться в руки властей, преступник успел сделать два выстрела, но никого не ранил. Банковские билеты, украденные у месье Луи, Марко прятал в поясе, который Мариетта Жибон сшила специально для него.
– Это вы, Мегрэ?
– Да, господин судья.
– Как дело Турэ?
– Закончено. В ближайшее время я передам вам убийцу и его сообщницу.
– Кто он? Действительно ли это убийство с целью ограбления?
– Да, именно с целью ограбления. Все было спланировано домовладелицей и ее любовником, головорезом из Марселя. Месье Луи был настолько наивен, что прятал свою добычу на платяном шкафу и…
– О чем вы говорите?
– …он не должен был заметить, что деньги пропали. Марко взялся все уладить. Мы обнаружили, кто продал ему нож. Сегодня вечером рапорт будет у вас на столе…
Это было самой неприятной частью работы. Мегрэ корпел над бумагами всю вторую половину дня, закусив кончик языка, словно школьник.
Вечером, уже после ужина, комиссар вспомнил об Арлетте и малыше Лапуэнте.
– Вот черт! Я кое-что забыл! – воскликнул он.
– Это серьезно? – поинтересовалась мадам Мегрэ.
– Я полагаю, что не слишком. В любом случае подождет до утра. Пойдем спать?