Если Владлен Алексеевич и получил какие-то деньги, то на обстановке квартиры это никак не сказалось. Жил он бедно и грязно. Типичная холостяцкая берлога.
Один угол комнаты был огорожен чем-то вроде ширмы. Я заглянула туда и сразу же позвала Тима, который осматривал кухню.
Увидев то, что я обнаружила, он удивленно присвистнул.
– Крутая штука. Хорошо живет ваш психолог.
Перед нами стоял новенький копировальный аппарат, одна из последних моделей, которая стоила не одну тысячу баксов. Но держать дома ксерокс, пусть даже самый дорогой – не преступление. Единственная служба, которую мог заинтересовать этот факт, это налоговая полиция. Для нас же требовалось что-нибудь посущественнее.
На одной из стен висел огромный ковер, которым, судя по всему питалось не одно поколение моли, настолько он был выеден во многих местах. Ковер выглядел до того нелепо, что я не удержалась и заглянула за него в надежде обнаружить тайник. Тайника там никакого не было, зато я наглоталась пыли и расчихалась так, что долго не могла остановиться.
– Ты что, с ума сошла? – Прошипел Тим.
– Можно подумать, я это нарочно. – Обиделась я.
– Чего тебя понесло к этому ковру?
– Тайник искала.
– Нашла?
– Нет.
– Ну и отойди подальше. А лучше всего сядь куда-нибудь и постарайся не шуметь. Я сам все осмотрю.
Я даже не подумала его послушаться и демонстративно отправилась к письменному столу, едва державшемуся на ногах от старости.
В ящиках ничего интересного не было, так же как и на столе. Конспекты лекций, несколько специальных книг и пара квитанций из прачечной. Зато над столом я обнаружила кое-что интересное. На первый взгляд это была обычная групповая фотография. Липанова я разглядела не сразу, его невыразительное лицо затерялось среди двух десятков юных девичьих лиц, хотя он и стоял в самом центре. Дети, в основном девочки, окружившие его плотным кольцом, выглядели не совсем обычно. У многих из них были костыли, часто встречались забинтованные руки и ноги. Я догадалась, что это пациенты какой-то больницы. Так вот где работал Липанов раньше!
Я аккуратно сняла фотографию со стены, перевернула и прочла надпись, сделанную выцветшими чернилами:
"Детский реабилитационный центр "Рассвет". Ульяновск. 1993 год."
Похоже, придется прокатиться в этот милый городок.
– Ты что, совсем сдурела? – Рявкнул Тим у меня за спиной. Положи немедленно. Отпечатки оставить хочешь?
Я пожала плечами, не удостоив его ответом, но все же достала носовой платок и тщательно протерла все, к чему прикасалась.
– Ничего не нашел. – Разочарованно сообщил Тим. – Никаких следов того, что он имеет какие-то дела с Психом.
– А ты рассчитывал, что он повесит плакат на стене?
– Не остри. Надо сматываться. Осталось десять минут. Он вот-вот явится.
Встречаться с Липановым в такой неформальной обстановке мне вовсе не хотелось, поэтому я не стала препираться с Тимом и послушно протопала в прихожую.
Благополучно покинув квартиру, мы уселись в Джип. И очень во время. Липанов явился на пять минут раньше срока.
Липанов никак не шел у меня из головы, чем бы я ни занималась. Пока я жарила омлет на ужин, пила кофе, мыла посуду, я все время думала о нем и никак не могла прийти к определенному мнению на его счет. Вроде бы все сходилось: и улика и неожиданное появление у него крупной суммы денег, даже внешность была как раз подходящей… Стоп. Вот тут я не права. Внешность совершенно не вписывалась в ту картину преступления, которую я успела нарисовать. По моим расчетам, человек, с блестящим успехом осуществивший похищение пятерых студенток, должен был обладать чертовским обаянием и вызывать доверие. Липанов же был просто отвратителен, он не смог бы очаровать даже голодную кошку имея при себе килограмм минтая. Так как же ему это удалось?
Недовольная собой и своими слишком уж вялыми мозгами, я решила принять ванну, надеясь, что после того, как я немного освежусь, мозговой штурм пойдет несколько успешнее.
Я включила свет в ванной комнате, отвернула до упора оба крана, заткнула сток, продолжая думать о своем. Внезапно сквозь шум воды я услышала странный звук, как будто что-то шлепнулось.
Звук повторился.
Я с изумлением глянула заглянула в ванну и испуганно вскрикнула: в мелкой лужице воды, колыхавшийся на белой эмали, извивался толстый длинный дождевой червяк. Пока я, вытаращив глаза, смотрела на отвратительное существо, невесть как оказавшееся в самом неподходящем месте, рядом с ним шмякнулся еще один, и еще.
Дрожа от страха и отвращения, я медленно подняла голову, посмотрела на вентиляционное отверстие и громко заорала: целый клубок дождевых червей, шевелящийся и лоснящийся, свисал оттуда, постепенно выдвигаясь вперед.
Мой отчаянный крик совпал с моментом, когда жуткая красная куча, потеряв равновесие, сорвалась вниз и упала в воду, подняв тучу брызг. Несколько капель попало на меня и я отскочила, словно это был крутой кипяток.
Не помня себя, я выбежала в коридор, захлопнула дверь и привалилась к ней всем телом, словно мерзкие твари могли выбраться наружу. Меня трясло. Так страшно мне было только в далеком детстве. Я вся напряглась. Случившееся казалось ожившим кошмаром из детских снов. Этого просто не может быть, – убеждала я себя, стуча зубами, но заглянуть в ванну и убедиться, что я права, у меня не хватало духа.
Мое сердце отчаянно билось, тогда как сама я оцепенела от страха.
Я пробормотала вслух:
– Возьми себя в руки. Ты должна. – Я удивилась, услышав, что голос прозвучал почти спокойно и это добавило мне уверенности. Я заставила себя отлепиться от стены и на деревянных ногах пройти в комнату, где на диване валялся сотовый телефон Тима.
Он не отозвался. Синтетический женский голос пропел в трубку: "Абонент временно недоступен". О, Господи, как не вовремя! Простонала я. Рука сама потянулась к кнопкам и я машинально набрала номер Бориса. Его сонный и недовольный голос показался мне самой сладкой музыкой.
– Боря, это я, Лиза. – Сказала я. – Ты можешь немедленно приехать ко мне?
Мне не хотелось говорить ему о причине моего позднего звонка по телефону. Как бы ни была я испугана, я все же понимала, что он может решить, что у меня съехала крыша, если я начну в красках расписывать ему, что в моей ванной ползет пара сотен дождевых червей.
– Лиза? – Теперь его голос звучал обрадованно. – Конечно, я приеду. Ты больше не сердишься? Я вел себя, как…
– Я не сержусь. Приезжай быстрее. – Механически сказала я и отключилась.
Еле передвигая ногами, я дошла до прихожей, сползла по стенке в уголке возле входной двери и застыла, обхватив руками колени.
Я заранее отперла дверь и, когда Борис позвонил, мне оставалось только крикнуть: "Входи!"
Не знаю, что он вообразил себе по дороге сюда, но когда он вошел, держа перед собой большой букет фиолетовых астр, лицо его с широкой улыбкой выражало радостное ожидание большого праздника.
Увы, вместо этого он увидел меня, съежившуюся в уголке. Улыбка медленно увяла и он спросил упавшим голосом:
– Что случилось? Почему ты здесь? И что с твоим лицом?
– А что с ним? – Вяло поинтересовалась я.
– Посмотри в зеркало. У меня недостаточный словарный запас, чтобы описать это уникальное явление.
– У меня в ванной ползают червяки. – Четко выговаривая слова, сообщила я.
– Что за бред? Кто ползает? – Ошарашено спросил Борис.
– Черви. Дождевые. И они не ползают, а плавают. Там. – Я махнула рукой в сторону закрытой двери.
– Ты меня разыгрываешь?
– Я похожа на человека, способного шутить? Впрочем, можешь пойти и убедиться собственными глазами. Только поторопись. Скоро вода польется через край и они выплывут в коридор. – Я содрогнулась от подобной перспективы, но не сдвинулась с места.
– Ну знаешь ли! – Бори швырнул цветы на столик в прихожей и решительными шагами отправился в ванную комнату. У него оказались крепкие нервы. Он даже не вскрикнул. Я услышала, как он завернул кран. Шум воды прекратился.
Когда он снова появился на пороге, его лицо выражало искреннее удивление.
– Ну как? Плавают? – Спросила я без особого интереса.
– Лиза. С тобой что-то не так. – Медленно проговорил Борис.
– Конечно не так. Ни разу не слышала, чтобы у кого-либо в ванной заводилась подобная гадость.
– Я не об этом, Лиза. Там ничего нет.
– Как это нет? Что ты такое говоришь? Куда они могла деться? Там даже сток заткнут!
– Лиза, успокойся. Там вообще ничего нет. Обыкновенная вода и все.
Я вскочила на ноги. Губы мои пересохли, ногти впились в ладони. Я бросилась в ванную и застыла на пороге, глядя на прозрачную, голубоватую воду. Борис говорил правду. Червей не было. Я подняла глаза на вентиляцию, но и там ничего не увидела. Что за чертовщина. Я же видела их собственными глазами!
Я бросила растерянный взгляд на Бориса, стоявшего у меня за спиной и пробормотала:
– Ничего не понимаю.
– Тебе просто показалось, Лиза. – Сказал Борис, обнимая меня за плечи.
– Что ты говоришь! – Криво усмехнулась я. – Что-то не припомню, чтобы у меня бывали галлюцинации.
– Ну при чем тут галлюцинации. Просто ты, очевидно, никак не можешь отойти от переживаний, которые постигли тебя год назад. Ты слишком впечатлительна.
– Ты что, намекаешь, что у меня не все в порядке с головой?
– Бог с тобой, дорогая.
– Ладно. Спасибо, что приехал. А сейчас я хотела бы побыть одна. Извини меня. Я тебе позвоню.
– Но я ведь только приехал. Я думал…
– Я же сказала – извини.
Борис понял, что я не изменю своего решения и, негромко выругавшись, ушел, громко хлопнув дверью. Я прошла в ванную, выдернула сток и присела на краешек, глядя на образовавшуюся воронку.
Что бы ни говорил Борис, а я видела этих червей. Это означает, что либо у меня тяжелая форма психоза, либо я имею дело с чем-то, чему не знаю объяснения.
ГЛАВА 19
Утром, после долгих раздумий, я пришла к выводу, что я кто угодно, только не сумасшедшая. Однако, странные "видения" или как их там называют знающие люди, требовали немедленного разъяснения. Вдобавок ко всему, я снова вспомнила о странной закономерности в датах похищения девушек. Чем больше я об этом думала, тем крепче становилась моя уверенность в том, что за этим скрывается вполне определенная система. Беда в том, что сама я абсолютно не знакома с колдовством и магией, само существование которых, несмотря на то, что мне пришлось увидеть своими собственными глазами, представлялось мне весьма спорным.
Короче, я должна найти человека, который разберется во всей этой галиматье. Как и в любом другом деле, в магии должны существовать свои профессионалы. Надо только как следует поискать.
Сказано – сделано. Не откладывая, я помчалась к ближайшему лотку, торгующему печатной продукцией. Нужное мне издание в виде невзрачной газетенки с красивым названием "Тайны непознанного", обнаружилось практически сразу. Несмотря на убогое качество печати и отвратительную бумагу, газетка лежала на видном месте и, очевидно, пользовалась спросом.
Объявлений от всевозможных магов и экстрасенсов оказалось даже больше, чем надо. В первый момент у меня глаза на лоб полезли от громких фраз и смелых заверений представителей уникальной профессии. Обзвонив десяток-другой салонов, я почувствовала разочарование: уж очень все отдавало мошенничеством, да и цены на услуги были просто запредельными. Затея моя начала стремительно терять привлекательность.
Тяжко вздохнув, я решила попытать счастья в последний раз и позвонила гадалке со звучным именем Лола. Молодой бодрый голос, поприветствовав меня и внимательно выслушав, сообщил, что я могу подъехать через час, и продиктовал адрес.
– А сколько будет стоить сеанс? – С опаской поинтересовалась я.
– Оплата только после достижения результата. – Отрапортовал голос и добавил нечто вовсе удивительное:
– У нас платят кто сколько захочет. Расценок не существует.
– А вдруг клиент решить сжульничать и откажется платить вовсе?
– Ну что же, так тому и быть. Хотя такого еще ни разу не было. Запомните: настоящий мастер берет лишь то, что приносят люди, даже если это кусок хлеба. Это – ЗАКОН.
Все еще недоумевая, я попрощалась, положила трубку и начала собираться: до встречи оставалось совсем мало времени, а путь мне предстоял неблизкий.
Колдовская квартира оказалась на первом этаже старой деревянной двухэтажки и, прямо скажем, роскошью воображения не потрясала. Старенький дерматин, которым была обита хлипкая дверь, протерся в нескольких местах.
Я нерешительно остановилась перед дверью. Мне как-то вдруг расхотелось заходить в эту квартиру, словно неведомая сила тянула прочь от этого места. Я уже совсем было развернулась, чтобы уйти, но тут же дверь распахнулась и я увидела упитанную круглую мордашку очень смуглой, черноглазой девушки. Она широко улыбнулась, сверкнув ослепительно белыми зубами и спросила:
– Вы Лиза?
Я молча кивнула. Желание убежать неожиданно исчезло и я с легкостью перешагнула порог квартиры, следуя за молодой цыганкой. Она привела меня в большую комнату, которая больше напоминала цыганскую кибитку: стены, пол, диван и кресла – все было устлано коврами. Их было так много, что у меня в глазах зарябило от яркой пестроты.
Я села на стул возле круглого стола, покрытого вместо скатерти большой цветастой шалью с кистями. Девушка уселась напротив и спросила:
– Вам погадать?
Я заранее решила, что, прежде чем начну спрашивать о главном, постараюсь убедиться, что передо мной действительно настоящий профессионал, а не ловкая мошенница. Поэтому я придумала простой трюк: если девушка правильно назовет хотя бы некоторые события из моей прошлой жизни – она настоящая, ну а если нет…
Девушка тем временем ловко раскладывала на столе непривычно большие карты со странными картинками. Тонкие браслеты на ее смуглых руках тоненько позвякивали в такт быстрым движениям. Этот звон мне определенно нравился.
Среди разложенных карт я обратила внимание на ту, что лежала в самом верху. На ней был нарисован весьма агрессивного вида скелет, вооруженный косой. Едва ли этот малосимпатичный субъект мог означать что-то приятное. И я приуныла.
Но уже через пять минут после того, как девушка заговорила, я совершенно успокоилась: она несла совершенную чушь, ничего общего не имеющую с моей реальной жизнью. По ее мнению я была настоящей нимфоманкой, что было весьма далеко от истины. Я кивала из вежливости и выжидала момент, когда смогу уйти.
– Хватит! – Неожиданно громко раздалось прямо у меня за спиной.
Девушка захлопнула рот прямо посередине фразы, резко поднялась и вышла из комнаты. Я обернулась, чтобы посмотреть, кому принадлежит властный голос и содрогнулась, увидев приближающуюся ко мне женщину. Не знаю, сколько ей было лет: могло быть и девяносто и все сто пятьдесят. Она казалась почти бесплотной, так как время высушило ее тело и кожу, которая походила на тонкий пергамент. Но в ее волосах, насколько я могла судить, не было и следа седины. Черные, как смола, они блестели и переливались на солнце синими бликами.
У женщины не было глаз. То есть они были, но ничего не могли видеть: мутная пленка покрывала их и от вида этих устремленных в мою сторону белых глаз, у меня пробежал по телу озноб.
Старуха уверенно подошла к стулу, который только что оставила девушка, и точным движением сдвинула разложенные карты на край стола.
– Дай мне руку. – Повелительно сказала она и я безропотно протянула ей ладонь. Прикосновение ее сухих, легких пальцев было похоже на прикосновение крыльев бабочки.
– Ты странная девушка, Лиса. – покачала головой женщина, отпуская мою руку. – Собираешься сразиться со смертью и боишься меня, слепую старуху.
– Откуда вы знаете мое имя?
Едва заметное движение ее тонких губ, должно быть, означало улыбку.
– Я ВИЖУ. – Только и сказала она. – От рождения у тебя другое имя, но это – данное тебе друзьями – настоящее. И не только из-за цвета твоих волос. Ты умна и хитра, как лисица, но в твоей душе нет ни тени подлости. В твоей груди бьется смелое и благородное сердце. Сейчас ты в растерянности и пришла сюда, чтобы тебе указали путь. Гадание – лишь предлог.
– Верно. – Призналась я. – Не знаю как вы это делаете, но я просто поражена. Похоже, вы действительно можете дать мне ответ на мои вопросы.
– Нет, милая. Да это тебе и не поможет. Ты должна сама пройти весь путь до конца. Но сначала тебе надо победить свой страх. Пока ты боишься – ты беззащитна. Ты испугалась, когда увидела карту смерти, и это плохо.
– Вы имеете в виду того скелета с косой? – Она кивнула. – Но любой человек боится смерти. Я – не исключение.
– Запомни: смерть не всемогуща. Ты способна победить ее, если захочешь.
– Вряд ли мне это удастся. – Усмехнулась я. – Но я могу попытаться, если это поможет мне найти…
– Да, ты очень хочешь найти этих девочек. Я ведь говорила, что у тебя благородное сердце, сердце, полное любви, а любовь сильнее самой смерти. Те, с кем тебе придется столкнуться, умнее и опытнее тебя, но их сердца сожрала ненависть. Поэтому ты сильнее их. И даже ВУДУ тебя не остановит.
– Подождите. Но кто эти люди? И при чем тут ВУДУ? Это же какая-то африканская магия, если не ошибаюсь? Надеюсь, девушек похитили не негры?
– Ты говоришь глупости. Это от страха. Запомни: зло вездесуще. Оно может подчиняться тем, кто готов отречься от своей души ради достижения своей цели. ВУДУ – страшное оружие в руках такого человека. Человека, у которого нет сердца.
– И все-таки, кто похитил девушек?
– Человек, одержимый Лоа Эрзули.
– Одержимый? Сумасшедший, что ли?
– Нет. Одержимость – это не сумасшествие. С виду этот человек совершенно нормальный. Возможно, он даже приобрел какие-то дополнительные положительные качества: повышенный интеллект, красоту, иногда даже знание иностранных языков. Один из Лоа говорит только на французском и одержимые им в совершенстве овладевают этим языком, даже если родились совсем в другой стране.
– А кто эти Лоа такие?
– Это духи. Духовные существа. Они достаточно легко идут на контакт с человеком. Могут служить ему. Но это произойдет лишь в том случае, если человек будет служить им, даже не подозревая об этом. Если Лоа овладеет человеком полностью, то человеку понадобятся огромные усилия, чтобы удержать Лоа от разрушительных действий.
– И что представляет из себя это Эр… Эрза… ну, как его там?
– Не его. Эрзули – женщина. Прекрасная как Венера. Она олицетворяет любовь, красоту и роскошь.
– Значит, она добрая? – Я чувствовала, что окончательно запуталась. – Зачем же она заставила похитить девочек?
– Она вовсе не добрая. И не злая. Она выполняет желание человека, которому служит. Эрзули олицетворяет не только любовь, но и ревность, месть. Она может быть очень жестокой.
– У меня получается, что похититель – женщина?
– Не обязательно. Эрзули любит мужчин. Она может использовать их в качестве любовников, а взамен исполняет их желания.
– Так кто же все-таки этот похититель – мужчина или женщина?
Она промолчала, словно не услышала моего вопроса. Но я не собиралась сдаваться и спросила: