Телеканал "Невские берега" снимает новое реалити-шоу на теплоходе "Агата Кристи". Телеведущая Саша Барсукова не участвует в съемках, она просто плывет на "Агате" в Гамбург, где ее ждет… жених? друг? - в этом еще предстоит разобраться.
От лирических раздумий девушку отрывают странные события, которые начинают происходить на "Агате". Кому же взяться за расследование, если не ей - ведущей телепередачи "Криминальные хроники"?
Содержание:
-
Часть первая 1
-
ИГРОКИ 1
-
УСТРОИТЕЛИ 8
-
-
Часть вторая 11
-
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ 11
-
ДЕНЬ ВТОРОЙ 19
-
ДЕНЬ ТРЕТИЙ 23
-
ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ 29
-
ДЕНЬ ПЯТЫЙ 35
-
ДЕНЬ ШЕСТОЙ 39
-
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ 44
-
-
Примечания 45
Юлия Волкова
"Агата Кристи" выходит в море
Действующие лица
ИГРОКИ
Ника Войтановская - корреспондентка районной газеты, 36 лет
Соня Войтановская - гимназистка, перворазрядница по шахматам, 13 лет
Иосиф Коган - мастер по ремонту бытовой техники, 50 лет
Анна Незванова - бизнес-вумен, 34 года
Настя Незванова - гимназистка, 16 лет
Нонна Победимова - по образованию психолог, а ныне - швея, 34 года
Наталия Победимова - школьница, 8 лет
Клим Ворошилов - полковник в отставке, 48 лет
Викентий Колыхалов - переводчик, автор многочисленных неопубликованных произведений, 32 года
Янина Самойленко - телохранитель, 28 лет
Леонид Самойленко - школьник, кандидат в мастера спорта по дзюдо, 10 лет
Александр Яшин - тромбонист, 38 лет
Евгений Носов - плотник, 40 лет
Екатерина Булычева - медсестра, 40 лет
Николай Булычев - школьник, 13 лет
Георгий Вартанян - директор магазина, 29 лет
УСТРОИТЕЛИ
Александра Барсукова - 27 лет, тележурналистка
Алена Калязина - 34 года, продюсер
Егор Половцев - 24 года, начинающий телеведущий
Сергей Арье - 50 лет, бизнесмен, спонсор телеигры "2 + 1"
Данила Сташевский - режиссер
Михаил Иванович - начальник службы безопасности Операторы, ассистенты, капитан теплохода, боцман, судовой врач, матросы, стюарды и прочие эпизодические персонажи
Часть первая
ИГРОКИ
№ 1 (по жеребьевке)
Ника Войтановская (тогда еще Александрова) по всем показаниям судьбы должна была стать петербурженкой, но родилась в Туве. Или, как сейчас пишут и говорят, в Тыве. Виной тому стал неуемный комсомольский энтузиазм ее родителей, коренных интеллигентных петербуржцев (тогда они еще звались ленинградцами), отправившихся в эту далекую республику что-то такое грандиозное восстанавливать или возводить. Что именно и зачем - давно забылось, а оторванность от большой цивилизации осталась, как клеймо, в наследство маленькой Нике. Девочке было восемь лет, когда она увидела на фотографиях этот город - огромный, прекрасный, полный дворцов, мостов, высших учебных заведений и бог знает чего еще, чем с такой легкостью пожертвовали в свое время ее родители. Они и по сей день представлялись ей наивными стариками, и унылая степь, которая вместо дворцов и парков стала фоном для их старости, казалась Нике вполне заслуженным наказанием за их юношеское легкомыслие. Но Ника! Она никогда не была легкомысленной. И ей во что бы то ни стало хотелось вернуть себе так бездумно утраченное родителями. Этот город. Жизнь в нем, полную невообразимых возможностей…
После школы, законченной в Кызыле, она поступила в театр. Нике исполнилось семнадцать, у нее были черные густые кудри и белоснежная кожа, и сложена она была прекрасно. В театре как раз ставили "Снежную королеву", и девушка идеально подходила на роль Герды. Взяли ее без лишних вопросов об образовании и опыте работы. Наверное, сыграла роль ее внешность да и наличие вакантных мест, которые как-то не скоро заполнялись… Старый восторженный режиссер просто боготворил девушку. Считалось (на самом деле так оно и было), что Нике шел любой костюм, любой наряд (а отсюда, по логике режиссера, и любая роль). И не только из костюмных пьес, но даже из "производственных" - фуфайка, комбинезон, какой-нибудь простенький платочек… Но время восторженных энтузиастов, видимо, все-таки безвозвратно уходило. На их места приходили молодые презрительные скептики. Так случилось и с Никиным театром. Место старика вскоре заняла выпускница столичного вуза, у которой лицо сделалось кислым, как только она получила назначение в кызыльский театр. Здесь ей не нравилось ничего. И никто. А особенно - Ника.
И Ника вскоре распрощалась с театром, но не из-за режиссерши. Просто она получила вызов из Ленинградского университета, с факультета журналистики.
Ленинград! Теперь он был почти ее собственным городом. Почти - потому что из общежития, где поселилась Ника с тысячью других студентов, необходимо было выбраться, и как можно скорее. Поклонники так и вились вокруг нее. Говорили они примерно те же слова, что и старый режиссер из Кызыла: "Ей решительно все идет: и эта простая косыночка, и стоптанные туфельки. А эти вечно потрескавшиеся губы…"
Было из чего выбирать, и Ника выбирала. Забавно, но большинство ее поклонников носило имя Сережа. Сережа с двухкомнатной квартирой в Автово. Сталинский дом, второй этаж. Но там же - больная мама. Сережа из Стрельны. Собственный дом, но деревянный. И пригород. Удобств, опять же, никаких, зато куча родни. Сережа с видом на залив… Тьфу, конечно, не Сережа, а квартира с видом, но квартира однокомнатная, маленькая. Однако Сережа - художник и большую часть времени проводит в мастерской… (Был, впрочем, и еще один соискатель, носивший это имя. Но у Ники он вызывал безотчетный страх: она никак не могла понять, что ему от нее нужно. К тому же он был значительно старше ее.)
Этот-то Сережа - художник - и стал в конце концов избранником Ники, которая к тому времени творила уже не только в жанре журналистики, но писала и стихи, и все кругом говорили, что она - переродившаяся Евдокия Ростопчина… Главное, что стихи ей безумно шли, точно так же, как стоптанные туфли, скромный платочек или фуфайка.
Ника родила дочку, Соню. Воспитывала ее, в основном, Сережина мать, в честь которой, по словам Ники, девочку и назвали. Правда, была и еще одна версия (недоброжелателей): девочку назвали Сонькой, потому что, попадая в руки матери, она получала что-то такое, отчего все время спала. И что вовсе это не Сережина дочка, а как две капли воды - уменьшенная копия Валерки, Никиного однокурсника, прибывшего учиться в Ленинградский университет из Архангельска. Эта версия вскоре получила даже некоторое подкрепление в виде сплетен: дескать, Валерка, бывший не робкого десятка, отнюдь не собирался отдавать в "чужие руки", как он говорил, свою уменьшенную копию. Он приходил к Никиному мужу в мастерскую и пару раз к ним домой… Разрешился этот трех- или даже четырехугольник (плюс Сонька) весьма своеобразно: решительно настаивавший на своих родительских правах Валерка вдруг как-то резко от них отказался и запил, а официальный отец и мать маленькой дочери тихо и интеллигентно развелись, причем благородный отец оставил однокомнатную квартиру с видом на залив своей бывшей жене и малышке. И вдобавок - свою звучную фамилию.
Так Ника Войтановская стала жительницей северной столицы, владелицей квартиры, молодой матерью, интересной разведенной женщиной… Не за горами был и диплом. Перспективы хоть куда, но грянули 90-е годы с их всеобщей неразберихой и сомнениями: а нужно ли оно вообще, это высшее образование? Многие ее однокурсники откровенно растерялись и начали пить по-черному. Один Валерка почему-то вышел из многолетнего запоя и подался в брокеры, даже не защитив диплома. Другие шли в дилеры… Начала оглядываться по сторонам и Ника. Как всегда ее цепкий взгляд искал мужчину. На этот раз выходом из положения ей показался совсем уж странный кандидат…
На одной из вечеринок она познакомилась с Петром, безработным из Югославии. Выглядел он так: довольно блеклая внешность (по сравнению с его красавцами-соотечественниками), сильная близорукость и… велосипед. Почему-то этот велосипед всем больше всего и запомнился. Передвигался Петр по городу на Неве только на велосипеде. На нем, казалось, и приехал он со своей далекой родины. На нем и умыкнул он Нику с Сонькой, уверяли взбудораженные подруги. Куда она, умница-разумница, поехала, зачем? А в квартире с видом поселился Никин младший брат.
Первое время из Югославии поступали вполне обнадеживающие вести. И главное, отчасти реабилитирующие безумный, как тогда многим казалось, Никин поступок. Подслеповатый велосипедист едва ли не по прибытии к месту назначения получил отставку, а Ника занялась кандидатурой пожилого профессора Белградского университета…
Пять лет назад Ника и Соня Войтановские вернулись в Петербург. Брат уехал на ПМЖ в Штаты, так что прежняя квартира снова поступила в Никино распоряжение. Теперь Ника была вдова: ее профессор умер от сердечного приступа, после того как в их белградский дом попала американская бомба. Петербург казался Войтановской спасением от пережитого кошмара. И все бы хорошо, но Нику не брали на работу по специальности. Дело в том, что она все эти годы не работала, очарование юности осталось в прошлом, и теперь, куда бы она ни пришла в поисках, ее встречали вопросами об опыте и образовании. С положением корреспондентки районной газеты, которую бесплатно раздавали прохожим у метро "Сенная", она мириться, конечно, не собиралась. Ника Войтановская мечтала открыть свою газету, свое дело. Но у нее не было для этого денег, или, как она сама говорила, округлив глаза: "Таких денег". Одно радовало - Сонька. И на гимнастику ее хватало, и на музыку, и на шахматы (первый юношеский разряд она получила еще в Югославии). И перемена мест-то на ней не сказалась: как была круглой отличницей, так и осталась…
№ 2
Иосиф Коган, по профессии - мастер бытовой техники, по складу характера - весельчак, душа любой компании, по возрасту - Карлсон, то есть мужчина в самом расцвете сил, по комплекции - тоже примерно Карлсон, в своей жизни терпеть не мог двух вещей. Во-первых, он не любил, когда у него спрашивали, почему он до сих пор здесь, когда вся семья его - и мама, и папа, и бывшая жена с двумя детьми, и бывшая теща, и тесть - там. Он отвечал любопытствующим, что ему здесь нравится, и тогда собеседники криво ухмылялись и подозревали, что друг Йося задержался в России по необходимости, проворачивает какую-то головокружительную финансовую операцию, дабы потом все-таки уехать на историческую родину не с дырявыми карманами. Почему они так думали - бог весть.
Во-вторых, он не любил незамужних женщин. Он не всегда их не любил, а только после того как развелся со своей женой, и незамужние барышни стали порхать, виться и реять на его жизненном горизонте, как птицы из знаменитого фильма Хичкока. Причем многих из них можно было назвать барышнями лишь соответственно статусу, но не возрасту. Было понятно, откуда они свалились на голову бедного Иосифа в таком количестве, но от понимания ему было не легче. Слухами земля полнится, а в городе Петербурге молва распространяется быстрее, нежели в иной деревне. Все близкие и дальние родственники, друзья, приятели, знакомые, клиенты мастера по ремонту бытовой техники, кажется, уже на следующий день после развода знали о постигшем Иосифа "несчастье", и как один, словно сговорившись, решили заняться устройством его дальнейшей судьбы. У каждого без исключения оказалась на примете "симпатичная" незамужняя особа, которая была бы не прочь отдать руку и сердце "солидному", "преуспевающему", "с реальной перспективой выезда на ПМЖ", как обычно писалось в брачных объявлениях, мужчине. Напрасно Иосиф убеждал друзей и родственников, что не торопится жениться во второй раз. Напрасно пытался втолковать, что не такой уж он и преуспевающий - все накопления испарились с отъездом семьи на обетованную землю. И никто, никто не верил Йосе, что он собирается жить, а придет час, и умирать в любимом городе, а не в каком-нибудь знойном неизвестном поселке на границе с Палестиной. Но ведь и с женой он развелся, и с остальными членами семьи почти поссорился именно по этой причине!
Он не знал, как избавиться от нашествия кандидаток в подруги жизни, которые одолевали его на собственной территории, как тараканы, худел, бледнел, терял аппетит и чувство юмора. В довершение всего свалилась на его голову еще одна проблема. Проблема была сродни предыдущим, однако со специфическим уклоном. Не растеряй Иосиф в последнее время изрядную часть своей ироничности, он бы здорово повеселился. Но сейчас ему было не до смеха. Однажды субботним майским утром почтальон доставил ему заказное письмо. Обратный адрес был питерским. Иосиф удивился и стал изучать конверт внимательнее. А потом его черные как смоль кустистые брови поползли вверх. Письмо ему пришло с телеканала "Невские берега". На месте строчки "От кого" стояла неразборчивая закоряка. "Чудеса, - подумал Иосиф. - Или слава о моем удивительном мастерстве в области ремонта пылесосов и стиральных машин достигла солидных фирм? Интересно, что такого могло сломаться на телевидении, если они не в силах обойтись без Йоси Когана?" Но высота его бровей на физиономии достигла предельной точки, когда он прочел послание до конца.
"Уважаемый Иосиф Моисеевич! - было написано на плотной мелованной бумаге с красивым логотипом телевизионного канала. - Редакция телеигр и реалити-шоу рассмотрела Вашу кандидатуру и приняла решение включить Вас в число участников игры "2 + 1". Убедительно просим Вас 26 мая сего года прибыть в офис канала "Невские берега" в 18 часов. При себе иметь российский паспорт, заграничный паспорт (при наличии), четыре фотографии 3x4, ГПС и ИНН. С уважением, редактор программ Мочалина Д.Ю., генеральный директор канала Калязин Ф.Б".
"Я сам охоч до всяких розыгрышей, - подумал Иосиф, пребывая в смешанных чувствах. - Но какой смысл в такой шутке? Допустим, приду я в офис "Невских берегов", принесу ГПС и ИНН. Ну, посмеются надо мной охранники у входной двери. Кому еще от моего прихода будет смешно? К тому же я вполне могу не пойти. Ибо абсолютно не мечтаю участвовать в телевизионных играх сомнительного пошиба. Если бы я не был уверен, что моя теща далеко отсюда, подумал бы, что письмо - ее рук творение. "2 + 1", ха! Да, юмор вполне в ее духе". Один - это, конечно, он, Йося. И приплюсуют его, согласно формуле, к каким-то двум, а к каким - они там уже сами решат, его не спросят. Сам будешь не рад.
Так и решил Иосиф, что это чья-то неудачная шутка, и успокоился. И, конечно, двадцать шестого мая отправился вовсе не на улицу Академика Павлова, как предписывалось в послании, а к себе на работу - в маленькую мастерскую, которая процветала благодаря тому, что там работает Иосиф Коган. Пробыл он там до половины десятого вечера, самозабвенно перебирая мотор старинного холодильника "Бирюса", домой пришел около одиннадцати и не успел поставить на плиту чайник, как телефон в прихожей затренькал требовательно и назойливо. По логике аппарат должен реагировать на жаждущих общения одинаково. Но телефон Иосифа нетерпеливых клиентов встречал раздраженно и недовольно, застенчивых поощрял, друзей приветствовал, "невест", захлебываясь и хрипя, отторгал. В одиннадцать вечера с Коганом собирался разговаривать наглый, настойчивый и не очень деликатный субъект. Можно было не поднимать трубку. Но вдруг это был заказ? От заказов Иосиф не отказывался вот уже сорок лет, с тех пор как ему, десятилетнему пацану, соседка принесла пахнущий паленой резиной электрический утюг первой экспериментальной партии завода "Электросила" в одной руке, и шоколадку "Аленка" - в другой. От шоколадки Иосиф тогда отказался, а назвал вполне реальную сумму вознаграждения в твердой рублевой валюте. С тех пор и пошло…
- Иосиф Моисеевич! - закричали в трубке после невнятного приветствия. - Почему вас не было на собеседовании? Вы заболели? Или не получили наше письмо? Время не терпит! Нам нужно срочно оформлять документы на круиз! Вы можете быть у нас завтра с утра?
Иосифу показалось, что голос говорившей удивительно похож на голос одной из претенденток на часть его жилплощади и личной жизни.
- Сара, это ты? - спросил он. - Прости, я хотел сказать - Саломея, это ты?
- Причем здесь Саломея? Я звоню в квартиру господина Когана? - Голос на другом конце провода налился свинцом. - Вы Иосиф Моисеевич?
- Се муа, то есть это я, - устало ответил Иосиф. - А вот вы не представились. Я пришел с работы и безумно хочу выпить крепкого чаю. Если у вас нет срочного заказа, то прошу перезвонить мне завтра.
- Какого заказа? - возмутилась дама в телефоне. - Вы получили наше письмо? Через десять дней начинается игра! А у нас еще документы…
- Послушайте! - грубо перебил ее Коган. - Я не играю в азартные игры. Это недоразумение. Я - мастер по ремонту бытовой техники. Вы что-то перепутали. Если у вас испортится холодильник или видеомагнитофон, я к вашим услугам. Если вы по другому вопросу, спешу сообщить: жениться я в ближайшее время не собираюсь.
- Да вам не обязательно жениться! - вскричали на том конце связи. - Еще не факт, что вы выиграете главный приз. Это призеры должны сыграть свадьбу. Но потом могут развестись. Вы нам подходите для игры. Мы вас утвердили. Даже если вы не выиграете, это прекрасная возможность провести время весело. И совершенно бесплатно. То есть с вашей стороны - бесплатно. Если бы вы сегодня пришли, то прочли бы договор. Все расходы мы берем на себя. И еще вам платим за съемки. Это не обман.
- Значит, жениться не обязательно, - вздохнув, отозвался Иосиф. - Это в какой-то степени радует. Но все-таки вы не представились.
- О господи, он не получил информацию! - воскликнула дамочка в трубке. - Иосиф Моисеевич, послушайте меня внимательно. Вы участвовали в отборочном конкурсе игры "2 + 1". И вы его прошли. Теперь вы отправляетесь в круиз по Балтийскому морю. Но требуется оформить документы. И это необходимо сделать срочно. Вы меня слышите?
- Да, - смиренно ответил Коган. - Я вас слышу. Но не понимаю. Потому что я не участвовал в вашем конкурсе. Последний конкурс, в котором я участвовал, проходил сорок один год назад. Это был конкурс на подписку пионерского журнала "Искорка". И я его выиграл. И меня даже показывали по телевизору.
- Теперь вас тоже будут показывать по телевизору, - бодро ответила собеседница Иосифа. - Целых две недели.
Коган схватился за сердце.