- Можете спросить в магазине около квартала Хорнстулль, - вставил свое слово Бу Фаст. Он сидел в углу и слышал весь разговор.
Оливия обернулась к нему.
- Он вроде как приятельствует с ребятами оттуда, - сказал Бу.
- Вот как? Спасибо.
- Вы с ним когда-нибудь встречались?
- Один раз.
- Он немного странный…
- В каком плане?
- Странный.
"Ну хорошо, - подумала Оливия. - Странный. По отношению к чему? К другим бездомным? К прошлому? Что он имел в виду?" Ей хотелось задать еще ряд вопросов, но она не воспринимала Бу Фаста как надежный источник информации. Вероятно, ей придется ждать, пока Стилтон сам не заявит о себе, если, конечно, захочет. В чем Оливия очень сомневалась.
* * *
Водители "Скорой" надели на Еву Карлсен кислородную маску и занесли ее в машину. С необходимой осторожностью. Из раны на затылке струилась кровь. Если бы соседка Моника не заметила открытую посреди бела дня дверь, что ее удивило, то все могло бы кончиться совсем плохо. "Скорая помощь" с включенной сиреной исчезла в тот момент, когда полицейский вытащил блокнот и ручку и обратился к Монике.
Нет, она не видела посторонних поблизости, никаких подозрительных машин, и нет, не слышала ничего необычного.
Полицейские, находившиеся внутри, нашли кое-что поинтереснее. Весь дом был перерыт. Пустые ящики и раскиданная одежда, перевернутая мебель и разбитая посуда. Полное разорение.
- Взлом? - сказал один полицейский другому.
* * *
Стилтону нужны были еще газеты. Все купленные вчера он продал, включая тот номер, который достался Оливии. Сегодня он купил еще десять.
- Йелле! - крикнул ему вслед парень-администратор.
- Да?
- Приходила какая-то девушка и спрашивала о тебе.
- В самом деле?
- Она оставила номер телефона…
Стилтон взял бумажку с номером и увидел под ним подпись "Оливия Рённинг". Он подошел к круглому столу и сел. На стене у него за спиной висели в черных рамках фотографии бездомных, погибших за последний год. Каждый месяц кто-то один умирал, а на стене появлялось новое фото. Фото Веры повесили только что.
Стилтон мял между пальцами бумажку с номером. Он был взбешен. Этот человек не любил, когда его преследовали. Когда не давали ему покоя. Когда пытались вторгнуться в его пустоту. Особенно люди за пределами круга бездомных. Такие, как Оливия Рённинг.
Он снова посмотрел на листок. У него было два варианта. Позвонить и покончить с этим. Ответить на все ее дурацкие вопросы и исчезнуть. Или вообще не звонить. Тогда есть риск, что она прознает о фургоне Веры и заявится туда. Этого Йелле совсем не хотелось.
Он набрал номер.
- Это Оливия, слушаю.
- Это Йелле. Том Стилтон. Перезвоните.
Стилтон нажал "отбой". Он не собирался тратить на Рённинг деньги с карточки. Пять секунд спустя его мобильный зазвонил.
- Здравствуйте! Это Оливия. Как хорошо, что вы позвонили!
- У меня мало времени.
- Ладно, но послушайте, я… может, встретимся? Ненадолго? Я могу подъехать…
- Что еще за вопросы?
- Это… задать их прямо сейчас?
Стилтон не отвечал, поэтому Оливии следовало торопиться. К счастью, блокнот лежал под рукой, и она могла сразу приступить к вопросам. Надо воспользоваться моментом, ведь она не знает, когда в следующий раз свяжется со Стилтоном. Если следующий раз вообще будет.
- Была ли женщина без сознания, когда ее утопили? Где была остальная ее одежда, вы нашли ее? Вы брали ДНК у плода? Вы были уверены, что на берегу находились три человека, не считая жертвы? Как вы могли утверждать, что она латиноамериканского происхождения?
Рённинг успела задать еще пару вопросов, прежде чем Стилтон внезапно повесил трубку. Посредине предложения.
Оливия сидела в своей машине с опущенной крышей, держа в руке мобильник и затаив едкое ругательство на губах.
- Чертов придурок!
- Кто? Я?! - Проходивший мимо машины пешеход принял реплику девушки на свой счет. - Да вы же, черт побери, стоите на пешеходном переходе!
Так оно и было. Когда позвонил Стилтон, Оливия резко затормозила на переходе и осталась там стоять. Дряхлеющий пешеход, прежде чем пройти дальше, показал ей известный жест средним пальцем.
- Хорошего дня! - прокричала Оливия вслед и резко тронулась с места.
Она была в бешенстве. Кем себя возомнил этот придурок Стилтон? Какой-то бомж обращается с ней, как с дерьмом, и думает, что отделается от нее?
Нарушив все мыслимые правила, Оливия развернула "мустанг" и умчалась прочь.
Магазин "Мобильные телефоны" располагался на Лонгхольмсгатан напротив выхода из метро у квартала Хорнстулль. Грязная витрина, за стеклом которой лежали мобильники, несколько будильников и разные инструменты.
Оливия поднялась по каменным ступеням к входной двери и открыла ее. Проем был завешен грязно-серой занавеской. Сам магазин занимал помещение в четыре квадратных метра, по периметру обставленное стеклянными стендами с телефонами. Тысячи аппаратов. Всевозможных марок, цветов, и все без исключения подержанные.
На нескольких полках за прилавком стояли пластиковые коробки, набитые телефонами. Тоже подержанными. А в закутке в глубине магазина было еще одно маленькое помещение, где ремонтировали совсем старые телефоны. Совсем не "Медиа Маркт".
- Здравствуйте! Я ищу Тома Стилтона; вы не подскажете, где я могу его найти? - обратилась Оливия к мужчине перед одним из стеклянных стендов.
Она старалась вести себя, не показывая свое внутреннее состояние. Дружелюбно и спокойно. Она просто ищет друга.
- Стилтон? Не знаю, кто это…
- Йелле, он называет себя Йелле.
- A-а, Йелле… Его зовут Стилтон?
- Да.
- Ни хрена себе, разве это не сыр с плесенью?
- Ну да.
- Его зовут как плесневелый сыр?
- Как видите. Вы не знаете, где он находится?
- Сейчас?
- Да.
- Нет. Он иногда заглядывает сюда, когда у него воруют мобильник, они как вороны, таскают друг у друга, но в последний раз он заходил несколько дней назад.
- Понятно…
- Но спросите Вейле, он торгует газетами вон там, у метро; может, он в курсе.
- А как Вейле выглядит?
- Его вы не пропустите.
Владелец магазина говорил правду. Пропустить Вейле было невозможно. Около метро. Помимо того что он торговал "Ситуашун Стокгольм", подзывая покупателей звучным голосом, его внешность сильно отличалась от внешнего вида потока пассажиров метро. Шляпа с широкими полями, украшенная перьями редких птиц. Усы того же рода, что брови Оке Густафссона. А еще глаза - темные, выразительные и удивительно добрые.
- Йелле, милая дама, Йелле не сажают туда, где его ставят.
Оливия истолковала выражение так, что Йелле был незаменим.
- Но где он жил в последнее время?
- Это тайна.
- Что?
- Ночью Йелле пропадает, никто не знает куда. Можно сидеть на скамейке в районе Йакан и болтать о бытии и небытии грызунов, - как вдруг его и след простыл. Словно охотник на тюленей, он сливается со скалами в единое целое.
Оливия поняла, что, вероятно, Вейле обладает хорошими качествами для продавца, но не для информатора. Она купила экземпляр той же газеты, которую уже приобрела ранее, и пошла к машине.
Тут позвонил он.
Стилтон сделал выбор. Он понял, что в разговоре с Оливией повел себя некрасиво, хотя это мало его расстраивало. Правила хорошего тона в его кругу не считались добродетелью. Но он опасался, что Рённинг разозлится и начнет действовать именно так, как она в итоге и начала. Еще упорнее охотиться за ним. Поэтому он хотел с этим покончить. В этот раз - по-настоящему. Но не в фургоне, а в том месте, где она бы поняла, что у него свой мир, а у нее - свой. И миры эти встретятся лишь однажды. Сейчас.
Оливия не сразу нашла место. Конечно, жила она поразительно близко, практически за углом, поэтому сложность была вызвана не адресом Бундегатан, 25 А, а расположением отсека для крупногабаритного мусора. За кодовыми воротами и дверями. Стилтон, естественно, дал ей все необходимые кодовые комбинации, но поиски все равно заняли время.
Особенно когда посередине бетонного коридора Оливия столкнулась с мужчиной в штанах на широких подтяжках. Он носил лечебный воротник, не мытый с тех пор, как его надели на шею. Вдобавок мужчина нацепил странные красные очки и был навеселе.
- А куда, думаешь, ты идешь? В библиотеку? - спросил он.
- В библиотеку?
- У нее сегодня стирка, не вздумай зариться на ее время, а то попадешь в сушилку!
- Я ищу отсек с мусором.
- Хочешь завалиться на ночь?
- Нет.
- Хорошо. Я разложил крысиный яд.
- В отсеке есть крысы?
- Настоящие бобры, по полметра длиной. Там не место такому юному созданию, как ты.
- Где находится отсек?
- Там.
Воротник показал в дальнюю часть коридора, и Оливия протиснулась дальше. К крысам.
- Здесь есть крысы? - Оливия задала этот вопрос, как только Стилтон приоткрыл массивную стальную дверь.
- Нет.
Он исчез в темноте. Оливия толкнула дверь и шагнула за ним.
- Закрой дверь.
Девушка сомневалась, стоит ли - дверь была единственным путем к бегству, - но послушалась. Тут она почувствовала вонь. Вонь, от которой некоторые мусорные отсеки избавлены благодаря хорошей вентиляции. Но здесь не тот случай. Запах стоял жуткий.
Оливия, закрывая нос и рот рукой, старалась привыкнуть к темноте. Тьма была не кромешной: на полу горела маленькая свечка. Ее свет позволял Оливии видеть контуры Стилтона в отдалении, у стены. Он сидел на бетонном полу.
- Свечка в твоем распоряжении.
- В моем распоряжении?
- Пока не догорит.
Стилтон говорил спокойно и кратко. Он намеревался вести себя подобающе.
Оливия решила получить ответы на свои вопросы. Потом она уйдет и больше никогда в жизни не приблизится к Тому Стилтону. К этому сыру с плесенью.
- Да, те вопросы о…
- Женщина на берегу была в сознании. Рогипнола в крови содержалось много, но недостаточно. То есть она находилась в сознании, когда ее закапывали. Единственное, что мы нашли, - ее пальто. Мы предположили, что убийцы забрали все остальные вещи, а пальто забыли из-за темноты. Из ценного мы нашли только маленькую сережку в кармане.
- Об этом ничего не сказано в…
- У плода мы взяли кровь, которую позже отправили в Англию для анализа ДНК, чтобы установить возможное отцовство, если таковая информация прояснится. Но ничего не прояснилось. Мы не были уверены в том, что на берегу, помимо жертвы, находились трое. Свидетелю было девять лет, он сильно испугался и видел происходящее с расстояния ста метров, в темноте, но другими свидетельскими показаниями мы не располагали. И так и не опровергли эту информацию в ходе расследования. Вероятно, женщина была латиноамериканского происхождения, но подтвердить это мы не смогли. Уве Гардман жил недалеко от берега, он сообщил родителям, вертолет "Скорой помощи" появился на месте примерно через сорок пять минут. Еще вопросы?
Оливия внимательно смотрела в сторону Стилтона в темноте. Пламя свечи чуть дрожало. Он ответил на каждый вопрос, который она пробормотала в трубку, в точно таком же порядке, как она их задала. Да кто он такой?
Оливия старалась задавать четкие вопросы.
- А в чем заключалась ценность той сережки?
- Дело в том, что у жертвы уши не были проколоты.
- А это именно такая сережка, для которой нужны дырки?
- Да. Ты закончила?
- Нет, мне еще очень хотелось бы узнать, какие версии вы рассматривали.
- Много разных.
- Например?
- Наркотики. Женщина могла быть курьером, работавшим на картель, который в то время вел деятельность на западном побережье, и что-то пошло не так при очередной доставке. Мы допросили наркомана, который находился на острове до убийства, но разговор ничего не дал. Нелегальная иммиграция - женщина не заплатила своим покровителям. Торговля людьми - женщина могла быть проституткой и при попытке сбежать от сутенера стала жертвой. Ни одна из теорий не подтвердилась. Самой глобальной проблемой стало то, что личность женщины так и не была установлена.
- И никто ее не разыскивал?
- Нет.
- Но у ребенка же был отец?
- Да, но он мог не знать об этом. О ребенке. Или он участвовал в убийстве.
До такого Оливия не додумалась.
- А версии о секте вы рассматривали? - спросила она.
- О секте?
- Да, что могла быть замешана секта. Вся эта история с отливом, приливом и луной…
- Версия о секте не приходила мне в голову.
- Ясно. А само место - Нордкостер? На него же трудно попасть и трудно оттуда убежать. Далеко не идеальное место для убийства.
- А что собой представляет идеальное место?
- Место, откуда можно быстро ретироваться, если спланировано такое закрученное убийство.
Стилтон несколько секунд молчал.
- Место нас поразило.
В ту же секунду пламя свечи погасло.
- Время вышло.
- Джеки Берглунд, - произнесла Оливия.
Теперь в отсеке наступил непроглядный мрак. Они не видели друг друга. Слышали только дыхание. "Не бобры ли это?" - думала Оливия.
- Что "Джеки Берглунд"?
Стилтон дал Оливии несколько секунд в темноте.
- Мне кажется, она каким-то образом замешана в деле. Она тогда работала в сфере эскорт-услуг и жертва, возможно, тоже. Или она, по крайней мере, знала Джеки… Может, они как-то связаны. У вас были такие предположения?
Стилтон медлил с ответом. Он думал немного о другом. О Джеки Берглунд и о том, что девушка там, в темноте, повторила ход мыслей, посещавших его когда-то в прошлом. Но он ответил:
- Нет. Ты закончила?
До конца еще было очень далеко, но Оливия все поняла и встала. Возможно, повлияло отсутствие света, создающее относительную анонимность, но, пробираясь к металлической двери, Оливия задала еще один вопрос. Назад, в темноту.
- Почему вы бомж?
- Я бездомный.
- Почему?
- Потому что мне негде жить.
Большего она не добилась. Оливия подошла к двери и нажала на ручку. Она как раз собиралась открыть, когда услышала из-за спины его голос:
- Послушай!
- Что?
- Твой отец участвовал в расследовании.
- Я знаю.
- Почему ты не спросишь его?
- Он умер четыре года назад.
Оливия толкнула дверь и вышла.
"Получается, он не знал о папиной смерти", - размышляла Оливия по пути к машине. Как давно он бродяжничает? С тех пор как ушел из полиции? Уже шесть лет? Но человек же не сразу опускается на самое дно. Это занимает какое-то время. Или он просто разорвал все контакты с коллегами? Странно.
Так или иначе, Оливия получила ответы на свои вопросы и, возможно, больше никогда не встретится со Стилтоном. Теперь ей нужно просто резюмировать всю собранную информацию и сделать некий вывод. Потом она сдаст работу Оке Густафссону.
Хотя эта история с сережкой… В пальто жертвы нашли сережку. Но уши у нее не были проколоты. Откуда взялась сережка? Оливия решила повременить с выводами до поры до времени.
Стилтон зажег в отсеке новую свечу. Он собирался оставаться здесь, пока не удостоверится, что Рённинг ушла. После этого она, скорее всего, больше его не потревожит. Стилтон хорошо осознавал, что дал ей слишком много информации. Засекреченной. Слишком много деталей. Но на это ему плевать. Его отношение к собственному полицейскому прошлому оставалось холодным. Может, однажды он кому-нибудь расскажет, почему так вышло. Кому, он понятия не имел.
Но Стилтон намеренно утаил от Оливии одну довольно важную деталь. После экстренного кесарева сечения, проведенного врачом "Скорой", ребенок убитой выжил. Эта информация так и не была обнародована в целях безопасности ребенка.
Потом Стилтон подумал об Арне Рённинге. Значит, он умер? Грустно. Арне был отличным полицейским и хорошим человеком. В течение нескольких лет они достаточно близко общались. Доверяли друг другу, любили друг друга, делили кое-какие тайны.
А теперь он умер. И вдруг появилась его дочь.
Стилтон посмотрел на свои худощавые руки. Они слегка тряслись. Глубокое погружение в убийство на Нордкостере вызвало у него неуместные эмоции. Вдобавок смерть Арне. Стилтон схватил свою баночку диазепама, отвернул крышку и пожалел о сделанном. Он должен перетерпеть. Не превращаться в Югарбенке. Он должен найти двух убийц.
Затушив свечу, Стилтон поднялся и пошел к каменной лестнице.
* * *
Рана оказалась серьезной. Ударь они чуть выше, могли бы сломать основание черепа. Так Еве Карлсен сказал врач.
Хватило нескольких швов, тугой повязки и немного обезболивающего. Врач, женщина из Туниса, была настолько сострадательна, насколько Ева в этом нуждалась. Не к ее ранам, это пройдет, а к самому факту нападения. Оно ранило больше, чем боль. Унижение. Незнакомые люди рылись в ее личных вещах в ее собственном доме. Отвратительно.
Грабители? Но что у нее ценного? Картины? Камера? Компьютер? Никаких денег, это Ева точно знала. А если взлом совершили не воры? А кто-то, кто охотится за ней лично? Кто ждал в доме, пока она не войдет? Чтобы ударить ее?
Молодежное насилие? То ток-шоу?
Сначала Ева поехала домой, находясь под легким обезболиванием. Она обошла весь дом и отметила, что ничего не украли. Только перевернули все вверх дном. И это чувствовалось.
После она поехала в полицейский участок района Вэстерурт в Солне. По дороге в полицию Ева ругала себя за то, что есть на Eniro. Не следовало бы, зная, чем она занимается. Это она исправит.