* * *
В тот же день Петрухин сделал еще четыре звонка. Все - в Буйнакск. Первый раз он позвонил по тому телефону, который ответственному квартиросъемщику Смирнову сообщили в ПТС.
После разговора с Вологдой партнеры предположили, что этот номер принадлежит матери Матвеева, и не ошиблись. Однако сообщить что-либо конкретное о сыне Елизавета Мартыновна Матвеева не смогла. Для матери Петрухин представился старым приятелем сына. Последний звонок от Саши, сказала Елизавета Мартыновна, был в апреле. Сашенька живет в Ленинграде. Устроился на хорошую должность в солидную фирму, которая торгует трубами. От кого передавать привет, если Саша позвонит?
- От Алексея Тищенко, - ответил Петрухин. Купцов покачал головой.
Второй звонок Петрухин сделал в справочную Буйнакска и узнал номер телефона уголовного розыска. Третий звонок он совершил в УР.
- Але, - сказал Петрухин, когда в трубке отозвался голос с "кавказским" акцентом. - Але! Здравствуйте. Капитан Андреев из уголовного розыска Санкт-Петербурга. С кем говорю?
- Старший лейтенант Гаджиев.
- Слушай, брат, выручи. У нас тут проблема образовалась. Без твоей помощи никак… Как тебя зовут, старший лейтенант?
- Намик, товарищ капитан.
- Брось ты это, Намик. Зови меня Игорь. Слушай, Намик, нам позарез нужно одного человечка прощупать. Я, конечно, могу тебе послать официальный запрос. Но ты же понимаешь, сколько времени уйдет, пока я получу ответ. Помоги, брат. А я тебе в Питере помогу чем хочешь, если у тебя возникнет потребность.
- А из какого района твой человек, Игорь?
- А черт его знает, из какого он района! Какая разница?
- Э-э, есть разница, дорогой. Если он земляк мой, то - извини - я тебе ничего не скажу. У нас так принято, брат.
- Я понял, Намик. Нет так нет… но если сможешь - я твой должник.
- Диктуй, записываю. Петрухин продиктовал ФИО и дату рождения "Трубникова".
- Хорошо, Игорь, - сказал старший лейтенант Гаджиев. - Перезвони мне через два часа. Постараюсь тебе помочь.
Спустя два часа Петрухин снова взялся за телефон.
- Але, Намик. Это Игорь из Санкт-Петербурга. Пробил?
- Записывай, Игорь: Матвеев Александр Сергеевич родился в Ереване двадцать пятого февраля семидесятого года. Прописан в Буйнакске по адресу… номер и серия паспорта… Не судим.
- Спасибо, брат, - сказал Петрухин. Он действительно был благодарен незнакомому старшему лейтенанту Гаджиеву. - Спасибо, брат. Скажи, что я могу для тебя сделать в Питере?
- Э-э, брат… Скажи, ты Апрашку знаешь?
- Знаю, конечно.
- Вот хорошо. Слушай, Игорь, сходи на Апрашку, найди там Мамуку. Мамука - брат мой. Он на Апрашке торгует. Скажи ему, что брат Намик привет ему передает.
- Хорошо, - ответил обескураженный Петрухин. - Сделаю.
Когда он положил трубку и пересказал просьбу Намика Купцову, тот долго хохотал.
- Как ты искать Мамуку этого будешь? - спросил он, отсмеявшись. - Их же там тысячи. И каждый третий - Мамука.
Петрухин ничего не ответил. Только почесал затылок.
* * *
Десятого числа следователь Гена получил из GSM очередную распечатку. Из распечатки следовало: с двадцать девятого февраля по двадцать третье апреля на телефон в квартире номер тридцать один четырежды звонили с сотовых.
- Может, Анжелке? - спросил сам себя Купцов. Попросил Петрухина проверить. Дмитрий позвонил Анжеле, Анжела пококетничала, попудрила мозги, но в конце концов взяла на себя три звоночка.
- Кавалеры? - спросил, усмехаясь, Петрухин.
- Кобели они, а не кавалеры. Им бы только перепихнуться. А чтобы честной девушке руку, сердце и кошелек предложить, так нету их.
- Не бери в голову, Анжела. Найдешь еще свое счастье, - подбодрил ее Петрухин. - Хочешь, с нормальным парнем познакомлю?
- А что за парень? - заинтересовалась Анжела.
- Нормальный парень. Инженер с Кировского завода.
- Вы за дуру меня держите? - возмутилась охотница за миллионерами и разговор прекратила.
- Ты бы ей лучше Мамуку с Апрашки сосватал, - подсказал с издевкой Купцов.
- Злой ты человек, - сокрушенно покачал головой Петрухин. - Ну что, поехали к Брюнету? Ждет с докладом.
* * *
Итак, Саша Трубников из бара "Трибунал" превратился в Александра Сергеевича Матвеева. У Матвеева были все положенные человеку "атрибуты": дата и место рождения. Адрес, по которому он, к сожалению, не жил. Паспорт с известным номером и серией. У него были даже черты лица и отпечатки пальцев. Были известны некоторые факты его биографии. И все же он продолжал оставаться "виртуальным". Сейчас Трубников-Матвеев "существовал" внутри тоненькой пластиковой папочки, которую Купцов передал Брюнету после доклада о проделанной работе. Доклад занял меньше десяти минут.
Брюнет оживился, просиял.
- Ай да вы молодцы какие! - сказал он, хлопнув ладонью по папке. - Ай да молодцы. С этой папкой я уже могу идти к прокурорскому следаку: вот, гражданин следователь, извольте - убийца. На блюдечке с голубой каемочкой. Утритесь! Раскрыто дело-то.
- Может, повременишь с прокуратурой? - спросил Петрухин.
- Почему это? - удивился Брюнет.
- Есть одна идея, Виктор Альбертович, - ответил за Петрухина Купцов.
- Что же за идея?
- Идея простая: найти Матвеева.
Брюнет задумался. Полминуты он молчал, потом сказал:
- По большому счету мне это не нужно. Задержат этого Матвеева или нет, мне все равно. Моя цель была проста: показать ментам, что я не причастен к "маленьким шалостям" моего друга детства Игорька. И вы блестяще это сделали, господа сыщики. Зачем вам-то этот мокрушник?
Петрухин щелкнул зажигалкой, прикурил и ответил:
- Как тебе сказать, Виктор? Мы ведь в это дело не ради денег вписались. Вспомни: ты сам мне рассказывал о том, как делались деньги в начале перестройки, когда кооперативное движение началось. Деньги есть, а куражу нет… Понимаешь?
- В общем - да, - кивнул Брюнет. - Я вас понимаю, мужики. Хотите довести дело до конца. Ну что ж, я не против. Но папочку я все равно сегодня же отнесу в прокуратуру. Мне ведь главное, что бы меня не прессовали.
- Твое право, Виктор Альбертыч, - сказал Петрухин. - Но мы с Леонидом Николаевичем хотим довести дело до задержания Матвеева. Он очень опасен… Ты не возражаешь?
- Напротив. Даже помогу, если есть необходимость. Я и сам мокрушников не люблю… А как, коль не секрет, вы собираетесь это делать? Этот Трубников…
- Матвеев, - поправил Купцов.
- Ну, Матвеев… он, может быть, уже из Питера слинял.
- Будем проверять. Если он покинул Питер поездом или самолетом, мы это узнаем.
- Каким образом?
- Ну, это просто… Покупая билет на поезд или самолет, ты предъявляешь паспорт, и твои данные заносят в компьютер. Этот вариант мы проверим быстро. Вот если человек уехал на автомобиле или электричками - тогда, конечно, его след теряется.
- Понял, - кивнул Брюнет. - А если все-таки на автомобиле?
- Пока у нас нет никаких оснований так думать. Проверка ведется, и уже сегодня мы будем знать ответ относительно железнодорожного и авиа вариантов. Это - во-первых. Во-вторых, у нас есть еще одна зацепочка.
- Какая? - поинтересовался Брюнет, но без особого интереса.
- Вот взгляни, - Петрухин положил на стол последнюю распечатку. - Этот телефончик тебе не знаком?
Брюнет надел очки, посмотрел на лист бумаги.
- А черт его знает, - сказал он. - Этих номеров в голове - как мух в привокзальном сортире… вроде бы что-то знакомое.
Брюнет подумал, приспустив очки на кончик носа.
- Нет, мужики… не скажу. - Он нажал кнопку селектора, произнес: - Леночка, золотце, посмотри-ка в своем талмуде такой номерок… Ежели найдешь - шепни мне, кому он принадлежит.
- А что его искать, Виктор Альбертович? - ответил голос секретарши. - Это же Горбача номер.
- Точно! - сказал Голубков. - Точно. Это же Леши Горбача номер. А зачем он вам? Партнеры переглянулись.
- А кто он такой - Леша Горбач? - спросил Петрухин.
- Леша-то? Леша - наш партнер, нормальный мужик… а в чем дело, Борисыч?
Партнеры снова переглянулись. Брюнет глядел на них поверх очков на кончике носа и чем-то неуловимо напоминал одного известного телеобозревателя с НТВ. Петрухин крякнул и сказал:
- Видишь ли, в чем дело, Виктор… Четырнадцатого апреля твой партнер и нормальный мужик Леша Горбач звонил со своей трубы нашему Матвееву.
- Да ты что?
- И разговаривал с ним около минуты.
- Шестьдесят восемь секунд, - уточнил Купцов.
Брюнет снял очки, швырнул их на бумаги. Вид у него был озабоченный.
- Может, ошибка? - спросил он.
Купцов и Петрухин промолчали. Ошибки и совершенно невероятные совпадения бывают. И даже чаще, чем можно предположить… Но никто из троих собравшихся в кабинете мужчин в совпадение не верил. Даже если предположить, что Горбач ошибся номером и из сотен тысяч питерских телефонов совершенно случайно попал на телефон кузнеца Смирнова… Даже если поверить в это, как объяснить более чем минутную продолжительность разговора?
- Сейчас я позвоню Горбачу, - сказал
Голубков.
- Погоди, успеешь, - сказал Петрухин. - Расскажи-ка лучше, что за человек этот Леша. Какие у него отношения были с покойным Тищенко и Строговым?
Брюнет рассказал. По его словам было совершенно непонятно, как Горбач мог быть связан с Матвеевым. Да и с Нокаутом у Леши отношения были на уровне "привет-привет", "как дела?", "все нормально"… Со Строговым? Да вроде выпивали они в общей компании, не более того.
- И тем не менее именно Леша Горбач позвонил Матвееву за день до того, как у Матвеева появились какие-то деньги, - подвел итог Купцов. - И разговаривал с ним больше минуты. Пожалуй, Виктор Альбертович, вы должны познакомить нас с господином Горбачом. Я думаю, что общение Игоря Строгова и Алексея Горбача выходило за рамки совместной выпивки и посещения бани.
Брюнет задумался.
Петрухин:
Наше знакомство с Алексеем Григорьевичем Горбачем состоялось под вечер. За это время я успел навести о нем справочки. Ничего интересного не обнаружил: тридцать семь лет. Питерский. Прописан вместе с женой и сыном в Пушкине. Один из двух учредителей ООО "Металл-АГ"… не судим… не привлекался. Имеет автомобиль "форд-скорпио" выпуска девяносто пятого года, на котором дважды нарушал ПДЦ. Вот и все. Разумеется, эта информация не отражала ни личность, ни образ жизни бизнесмена Горбача. Ни хрена она не отражала.
Брюнет с Купцовым уехали в прокуратуру, а я остался в офисе. Я посетил кабинет покойного Тищенко. Его еще не отремонтировали, на стене и на полу остались следы картечи и не очень симпатичные бурые пятна. Брюнет сказал, что никто из сотрудников не хочет въезжать в этот кабинет… Впечатлительные, однако, сотруднички у господина Голубкова.
Я сидел в кабинете, где завалили Нокаута, и пытался понять: что же здесь произошло? Кто стрелял первым - Строгов? Матвеев? Зачем потребовался второй выстрел? Ведь оба были сделаны в голову… если бы первый пришелся в грудь или в живот, то ничего странного во втором выстреле не было бы: добивали. Или сделали "контрольку". Но в Тищенко стреляли почти в упор. С расстояния в один-полтора метра. В голову. В прокуратуре Брюнету показывали фотографии, познакомили даже с заключением экспертизы… Никакой необходимости во втором выстреле не было. Но он прозвучал. Что же это означает?
Я просидел в кабинете Тищенко почти час, но ничего не придумал. Вот если бы я был экстрасенс… О! Если бы я был экстрасенс! Я бы закрыл глаза и, как в голливудских фильмах про маньяков, сразу бы все просек и разоблачил.
Но я не был экстрасенсом. Я запер кабинет с бурыми следами на стене и вернул ключ секретарше Леночке. Я даже потрепался с ней и рассказал, как раскрыл одно жу-у-уткое, ужасное убийство с помощью экстрасенса. Дурочка округляла свои, глазки и верила. Потом я вышел из офиса и покурил на набережной. Нева сверкала, и по ней бойко шел прогулочный теплоходик. Ветер доносил до меня отдельные слова экскурсовода. Но ним я догадался, что экскурсовод рассказывает туристам на теплоходе про "Кресты". Я тоже могу кое-что рассказать про "Кресты". Мой рассказ будет здорово отличаться от того, что знает про СИЗО 45/1 экскурсовод. Но я ничего не рассказал туристам. Теплоход прошел вверх, к Большеохтинскому мосту, а я стоял и думал: что же произошло в офисе "Магистрали" двадцать третьего апреля, когда туда пришли решительный парень с крепким хребтом и мягкотелый заместитель Брюнета?
Решительный парень с крепким хребтом и укороченным помповым ружьем под полой длинного пальто… И мягкотелый интеллигент Игорь Строгов. Сладкая парочка.
Решительный. С ружьем. И опытом какой-то войны.
И - мягкотелый бизнесмен.
Я стоял, курил, щурился на блестящую под майским солнцем Неву.
Не знаю почему, но мне вспомнилась история про другого решительного парня. Дело было лет пять назад в ресторане гостиницы "Пулковская". Гуляла там одна серьезная компания. Я их почти всех знаю. А во главе стола сидел Паша Борщ - авторитет. Гуляли ребята хорошо, с размахом. Что-то они отмечали-обмывали, но что именно, я вспомнить не могу. Да и вообще я эту историю знаю с чужих слов. Агент мой мне ее рассказал. Он-то как раз в "Пуле" был в тот вечер… Так вот, братаны гуляли, а за одним из столиков сидел парень с подругой. И Паша Борщ на его подругу глаз положил. И предложил ей к своей крутой компании присоединиться. Но парнишка вдруг к британскому столу подошел и говорит Борщу: так, мол, и так, брат, девушка со мной, и, мол, ты ведешь себя некрасиво. Борщ ему: "Тебя, бычок, никто не спрашивает. Вали отсюда. У меня одни шнурки дороже стоят, чем твоя тачка…" Пальцы, короче, веером. Парнишка, ни слова не говоря, достал шило и ткнул Пашу в горло. Посреди ресторана! На глазах у полутора десятка братанов! Поднялся шухер. Парень под шумок вместе с подругой исчез, и никто из крутых не посмел его задержать!.. Борща увезли на "скорой", и, надо сразу сказать, ничего с ним не сделалось, остался живой.
Только голос немного у него после ранения изменился. Ну вот, парнишка исчез, Борща увезли. А братаны немного очухались и давай орать: "Порвем! Зароем! В бочку с бетоном посадим!" Кстати сказать - могли бы. Но тут подошел к их столику Татарин и говорит: "Я этого парнишечку знаю. Он из Альметьевска. Характерный парень. И у него, братаны, не только шило, но и ППШ есть". Сказал Татарин такие слова, хлопнул коньяку и от британского стола отошел. А братаны за столом враз притихли, задумались… Чем та история кончилась? А ничем. Никто этого парня искать и ставить на ножи не стал. Хотя найти его труда не составляло. Но не стали. Потому что увидели: характерный парень. Крутой. С крепким хребтом… А ведь Паша Борщ не из слабаков был. Не чета Игорьку Строгову.
Не знаю, почему я эту историю вспомнил. Не знаю. Но факт налицо - вспомнил.
Потом из прокуратуры вернулись Купец с Брюнетом. Брюнет был очень довольный. И Ленька тоже… Что ж? Дело-то, в конце концов, мы красиво сработали. Для Брюнета оно как бы уже сдано в архив.
А для нас с Ленькой нет. Нам нужно встретиться с Сашей Трубниковым-Матвеевым. Но сначала - с Горбачом.
* * *
Алексей Горбач появился в офисе "Магистрали" под вечер. Персонал уже разошелся, уже ушла секретарша Леночка. Дважды в кабинет Брюнета заглядывал Игорь Строгов, но оба раза, увидев Купцова с Петрухиным, молча выходил. Потом и он ушел. Петрухин видел в окно, как мрачный Игорь Васильевич сел в свой БМВ и отвалил.
В ожидании Горбача пили пиво, веселый Брюнет травил анекдоты и байки из своей жизни. Мужик он был с чувством юмора и получалось у него хорошо и к месту.
Петрухин тоже задвинул пару баек, а потом к чему-то вспомнил и рассказал историю про ранение Паши Борща в "Пуле". Голубков кивнул, сказал:
- Было такое дело. Я ведь тоже в тот вечер в "Пуле" был. Не в Борщевой компании, но был. Парнишку этого помню. Парнишка - точно - характерный. Это сразу видно. А ты почему, Дима, эту историю-то вспомнил? Их обоих - и Борща, и Татарина - давно уж и в живых нет…
- Не знаю, - ответил Петрухин. - Вспомнил… пересеклось как-то в связи с Трубниковым-Матвеевым.
Купцов, внимательно посмотрев на напарника, промолчал. Кажется, он хотел что-то спросить, но ничего не спросил.
Без пяти восемь приехал Горбач. О его приходе доложил по селектору Черный - в тот день было его дежурство.
- Пусть проходит, - ответил Голубков. - Ждем.
Алексей Горбач оказался классическим отечественным бизнесменом средней руки. По крайней мере - внешне. Он вошел, с порога весело поприветствовал собравшихся, поставил свой "дипломат" у двери и подошел к Брюнету:
- Ну, зачем звал, боярин? Пивком угостить?
- Пивком? Угощу… Вот, кстати, познакомься… - Голубков представил Купцова и Петрухина, не называя их фамилий и не объяснив, с какой целью они здесь находятся. Все сказали: "Очень приятно". Потом Брюнет придвинул Горбачу бутылку пива.
- Да я же за рулем, Виктор… какое пиво?
- Нам больше достанется. Как жизнь, Алексей?
- Все хоккей… а у тебя?
Брюнет повертел высокий пивной бокал, оставляющий мокрый след на столешнице, и ответил:
- Тоже все хоккей. Хотя еще вчера было совсем хулево. Прессовали меня менты. Харламыч в газетках статьи про меня тискал… не читал?
- Как же. Читал. Крепко тебе подгадил Игорек. А сейчас что - разобрались?
- Почти. Почти, Леша, разобрались. Вот ребята, - Брюнет кивнул в сторону партнеров, - помогли, вычислили убийцу.
Горбач посмотрел на Петрухина с Купцовым, спросил:
- И кто же этот шустрый дядя? Брюнет отхлебнул пива, подмигнул Горбачу и ответил:
- Да ты его знаешь.
- Да? А кто?
- Саня Матвеев, - равнодушно, буднично сказал Брюнет. Горбач молчал две или три секунды. В кабинете было очень тихо.
- А кто такой Саня Матвеев? - спросил Горбач.
Брюнет посмотрел на Петрухина, на Купцова, на Горбача.
- Да вспомни, Леша. Крутой такой мэн. Ты же ему звонил как-то.
- Что-то я не врубаюсь… Что за Саша Матвеев? Он откуда?
Брюнет встал, прошелся по кабинету, остановился за спиной у Горбача. Тишина в кабинете стала напряженной, нехорошей.
- Леша, - негромко произнес Брюнет, и Горбач обернулся к нему, неловко выгибаясь. - Леша, ты меня знаешь?
- Виктор, я не понимаю…
- Точно! Не понимаешь! Но ничего, сейчас тебе объяснят, - произнес Голубков и, обращаясь к Купцову, добавил: - Леонид Николаич, прошу вас.
Купцов улыбнулся, взял со стола папку с копиями "дела" и вытащил последнюю распечатку GSM.
- Алексей Григорич, - сказал он, - я допускаю, что вы не в курсе относительно роли Александра Матвеева в убийстве Нокаута.
- Да я не знаю никакого Матвеева!
- Я допускаю, - повторил Купцов, - что вы не в курсе. Именно поэтому мы не передали пока вот эту бумажку, - он тряхнул в воздухе листом распечатки, - в прокуратуру… Но отрицать, чтобы звонили Александру Матвееву, бессмысленно.
- Я не знаю никакого Александра Матвеева и никогда в жизни ему не звонил, - уверенно произнес Горбач.
- Хорошо, - сказал Купцов. - Телефон номер 933-…-… принадлежит вам?