– В Симферополь? – Авдеенко удивился. – Почему в Симферополь? У нас тут тоже, слава Богу, приличное помещение КПЗ. Недавно отремонтировали. Это недалеко, в двух шагах.
– А могу я увидеть свою знакомую? – спросил Виктор. – Или арестованным свидания не положены?
– Во-первых, я вас не арестовал, а только задержал, – сообщил лейтенант. – В любом случае, пока бригада уголовного розыска работает в вашем номере, я не могу вас отпустить. Они обязательно захотят побеседовать с вами. Во-вторых… – он подумал. – Где живет ваша знакомая?
– Парковая, 4.
– Ладно, – великодушно согласился лейтенант. – Пошлю за ней сержанта. Когда он придет. А там видно будет. Вообще-то это не положено.
– А звонить положено? – спросил Черноусов.
– Звонить? А куда вы хотите позвонить? – с интересом спросил лейтенант.
– На работу. Или… – он хотел сказать о Наталье, но прикусил язык. Наличие второй подруги могло вызвать у милиционера серьезные сомнения в моральном облике подозреваемого. А ему этого совсем не хотелось.
Неловкую паузу прервало появление двух здоровенных парней, в одном из которых Черноусов с большим облегчением узнал капитана уголовного розыска и своего старого приятеля Владимира Синицына.
12
Синицын явился не один, а в сопровождении еще двух сотрудников из Симферополя. Его обычно жизнерадостная физиономия сейчас выражала крайнюю степень озабоченности.
– Ну-с, – сказал он, обменявшись рукопожатием с Авдеенко, – что вы сами об этом думаете?
Лейтенант покосился на Черноусова. Тут Синицын тоже, наконец-то, обратил внимание на присутствие в кабинете еще одного человека.
– А, и ты здесь? – проворчал он. – И как это пресса узнает обо всем раньше нас, грешных?
Виктор промолчал. Синицын строго сказал лейтенанту:
– Не рановато ли газетчиков приглашаете?
Лейтенант замялся. Черноусову пришлось прийти ему на помощь.
– Я, видишь ли, нахожусь здесь в другом качестве, – объяснил он.
– В другом качестве? – Синицын удивился. – В каком же?
– Подозреваемого.
Синицын неопределенно хмыкнул. Он явно прикидывался: белобрысый должен был сообщить ему о задержании подозрительного типа по имени Виктор Черноусов. Хотя возможно, Володя просто не идентифицировал означенного типа с собственным приятелем-корреспондентом.
– И что же? – спросил он лейтенанта. – Вам удалось что-нибудь установить? Есть какие-нибудь зацепки?
– Да вот, товарищ капитан, – сказал Авдеенко. – Пытаемся разобраться с этим гражданином, – он указал на Виктора.
– С этим я сам разберусь, – пообещал Синицын. – У нас с ним долгий разговор будет. Можете нас оставить?
Лейтенант вышел. Синицын посмотрел ему вслед, покачал головой. Повернулся к своим спутникам.
– Вы тоже идите, – сказал он. – Пообщайтесь с администратором, который принимал парня. Может, кто-нибудь из соседей о нем что-то расскажет.
– Вряд ли, – вмешался Черноусов. – Он же только вчера приехал. Так же, как и я. А что можно сказать о человеке? Что можно успеть за один день.
– Ты вот много успел, – проворчал Синицын. – Даже чересчур много.
Черноусов подумал, что его друг даже не предполагал, насколько точны эти слова. После ухода помощников, Синицын мрачно уставился на журналиста. Виктор невольно поежился.
– Ну? – спросил Синицын. – Ты понимаешь, что оказался на данный момент единственным подозреваемым? В домике вы жили вдвоем. Может быть, что-то не поделили. Может, из-за девушки поссорились. Мог ты его убить? Или не мог?
– Не мог, – ответил Черноусов уверенно. – Когда я уходил, он был жив.
– А куда ты уходил? И когда?
Виктор открыл было рот, но не успел произнести ни слова. Открылась дверь, и в вошла Светлана Василенко. В сопровождении неутомимого лейтенанта Авдеенко.
– Вот, товарищ капитан, – сказал он. – Знакомая задержанного. Гражданка Василенко Светлана Григорьевна.
Черноусову очень не понравились торжествующие нотки в голосе участкового.
Синицын с интересом посмотрел на девушку. Она выглядела эффектно – в модном джинсовом платье и плетеных туфлях. Судя по косметике, спать она еще не ложилась.
– Очень приятно, – сказал он. – Извините, что потревожили вас так рано. Товарищ лейтенант, подайте девушке стул, пожалуйста.
Светлана села. Синицын вопросительно взглянул на лейтенанта.
– Утверждает, что вечером ее знакомый тайно проник к ней в квартиру. В ее отсутствие, – сказал Авдеенко. – И рылся в вещах. Проник через окно. Ключей от квартиры у него не было.
– Через окно, – повторил Синицын и посмотрел на Черноусова. Тот опустил голову. – В отсутствие хозяйки. Очень интересно. Спасибо, товарищ лейтенант, вы свободны.
После того, как участковый вышел, Синицын повернулся к Светлане.
– Расскажите, пожалуйста, что именно произошло.
– Я могу рассказать, – вмешался Виктор. – Дело в том, что отец Светланы Григорьевны попросил меня помочь ей устроиться…
– Помолчи, – Синицын поморщился. – Я ведь не тебя спрашиваю… Так что, Светлана Григорьевна? – спросил он. – Могу я посмотреть ваши документы?
Светлана расстегнула сумочку, достала паспорт, подала его капитану. Тот неторопливо полистал документ, вернул.
– Вы давно знакомы с гражданином Черноусовым?
– С утра, – она посмотрела на часы. – Со вчерашнего утра.
– Как вы познакомились?
– Он сказал правду, – нехотя произнесла Светлана. – Мой отец действительно попросил его помочь мне устроиться в Лазурном. На недельку.
– Я поселил ее в доме моих знакомых, – снова вставил Виктор. – А сам устроился в пансионате.
– Понятно. А теперь, пожалуйста, расскажите мне о вчерашнем вечере, – и видя, что Черноусов уже с готовностью открыл рот, прикрикнул: – Не к тебе обращаются, помолчи!
– Собственно, нечего рассказывать, – холодно сказала Светлана. – Сидели компанией в его домике. Мужики напились, мне стало скучно. Пошла пройтись.
– А что за компания? – спросил Синицын. – Знакомые?
– Познакомились, – ответила она. – Вчера и познакомились. Его сосед… Илья, кажется? – она немного подумала. – Коля, Леня. Две девушки, Оля и Тамара. Это если говорить о вечерней компании, – пояснила она. – До этого была еще масса народу, но я их не запомнила.
– Понятно, – сказал Синицын. – Вернемся к тем, кто был вечером в домике. Значит, Коля, Леня, Тамара, Оля… Все?
– Ну и мы, конечно, – она недовольно взглянула на Синицына. – Послушайте, а зачем все это нужно? Что случилось?
– Вы сказали, что решили пройтись, – сказал капитан, не отвечая. – Просто пройтись?
– Представьте себе. Когда вернулась, то обнаружила этого типа. Причем свет в доме не горел.
– И что же ему там понадобилось?
– Откуда мне знать, – Светлана по-прежнему не смотрела в сторону своего опекуна. – Думаю, он что-то искал в моих вещах. Во всяком случае, когда я вошла, он рылся в дорожной сумке.
Ну, это уж слишком! Черноусов вспомнил о несправедливо полученной пощечине и вскипел:
– Неправда! Да, я стоял рядом с вашей сумкой. Но я в ней не рылся!
– А в дом для чего залез? – хмуро спросил Синицын. – Видишь, – он поднялся из-за стола, прошелся по кабинету. Остановился передо Виктором. – По всему выходит, что ты попытался обокрасть гражданку Василенко, у тебя не вышло, ты отправился в пансионат и в раздражении пришил своего соседа.
Светлана тихо ахнула. Синицын не обратил на это внимания. Или сделал вид, что не обратил.
– Выстрелил в него из пистолета с глушителем… очевидно. Поскольку выстрела никто не слышал, – продолжал Синицын. – Один выстрел – смертельный. Гильзу унес с собой. В общем, признавайся, Витюша, зачем ты его так профессионально прикончил? – наконец-то Черноусов расслышал в его голосе иронию и облегченно вздохнул.
– Погодите, – неуверенным голосом произнесла Светлана. – Что это вы такое говорите? Кого убили? Кто убил? При чем тут Виктор? – она наконец-то посмотрела на Виктора.
– Виктор, – пояснил Синицын, – проявил нынешним вечером тщательно скрываемые ранее криминальные черты характера. Сначала попытался вас обокрасть, потом убил соседа. И все это с невероятной скоростью. Не человек, а фейерверк! – он сделал небольшую паузу, потом спросил: – Когда, говорите, вы застали его в своем домике?
– По-моему, в двенадцать – половине первого, – ответила Светлана. – А кого убили? О чем вы говорите?
– Илью убили, – хмуро ответил Черноусов. И видя, что она все еще не понимает, пояснил: – Соседа моего. Любителя белого сухого по двадцать копеек стакан. Пока я… – тут он замолчал, не зная, стоит ли рассказывать о загадочных гостях.
– Не может быть… – прошептала Светлана, непроизвольно поднося руку ко рту.
Синицын вернулся за стол.
– Вот что, братцы мои. Давайте еще раз вспомним вечер, – предложил он. – По очереди. Не будем друг друга перебивать. И для начала я бы хотел, чтобы рассказывала Светлана Григорьевна. Пожалуйста.
– Простите меня… – сказала она дрожащим голосом. Виктор не сразу понял, что она обращается ко мне. – Я ведь думала… Когда этот участковый пришел… Ну, что вас в вытрезвитель забрали. Я ведь думала, что вы просто нализались до чертиков.
– И решили меня обвинить заодно и в попытке кражи. Со взломом, – добавил Черноусов мрачным том.
– Да нет, конечно, просто я на вас очень злая была…
– Интересно, за что? Если уж кому злиться, так это мне. Может и не на вас, но уж на Григория Николаевича… "Наябедничает папаше, – подумал Черноусов. – Ну и черт с ней, тут надо выкручиваться."
– Весь отпуск к чертовой матери… – проворчал он.
– Потом отношения выясните, хорошо? – предложил Синицын. – Я вас слушаю, Светлана Григорьевна. Так что там было? Вы познакомились…
– На набережной, возле пирса. Потом кто-то – кажется, Илья – предложил пойти в домик. Вот мы и пошли. Мы – это те, кого я вам уже называла, – пояснила она. – Там ребята сели играть в преферанс. А мы с девушками расположились на веранде, в шезлонгах, – она подняла глаза на внимательно слушавшего Синицына и робко сказала: – А больше мне нечего рассказывать. С веранды не было видно, что происходит в комнате. И потом: я ушла. Я уже говорила.
Синицын кивнул Виктору, внимательно слушавшему девушку.
– Так и было, – подтвердил тот. – Девушки – Оля, Тамара и Светлана – оставались на веранде. А мы сели играть в преферанс. Игра шла вяло. Бросили играть, потому что надоело. Знаешь, ребята были под хорошим кайфом, с утра наливались сухарем, – пояснил Виктор. – Илья, по-моему, вообще отрубился. Когда я уходил, он уже дрых без задних ног. Ну что еще… Коля раньше меня ушел, сказал, что сходит на ужин. Леонид… – Черноусов задумался. – Леонид оставался в домике.
– Вот как? – Синицын нахмурился. – Значит, после твоего ухода в домике оставались спящий Илья и Леонид? Кто это – Леонид? Тоже москвич?
Виктор рассказал о виртуозной сдаче преферанса и о происшествии в гостинице.
– Ну-ка, – сказал Синицын. – Опиши мне этого Леонида.
Виктор описал.
– Да, – сказал он, – его ко мне Женька привел, накануне…
– Верещагин, что ли?
– Ну да.
Черноусов поведал другу-сыщику о карточных фокусах и об игре в "черное проигрывает, красное выигрывает". Синицын немного подумал.
– Что-то я не помню такого среди игровых, – сказал Владимир. – Хотя, возможно, залетный. У твоего Маевского не мастерская, а проходной двор… Какую он назвал гостиницу? "Солнечная"? – он полистал телефонную книжку, лежавшую на столе. – Ага, вот… – Синицын набрал номер. – Добрый вечер. То есть, конечно, уже доброе утро.
Виктор посмотрел на часы. Половина восьмого. Как быстро пролетела эта сумасшедшая ночь…
– Дежурного администратора, пожалуйста, – попросил Синицын. – Ах, это вы? Очень приятно, с вами говорит капитан Синицын, областное управление внутренних дел. Скажите пожалуйста, что там у вас за ЧП вчера было? Что-то водой залило. Какой-то жилец, вроде, кран забыл закрутить, а вы его выселить решили. А? Понятно… Спасибо, большое спасибо. До свидания, – он повернулся ко Черноусову и некоторое время рассматривал его молча, потом сказал: – Не было там вчера никаких потопов. Там вчера вообще воды не было. Перебои. Понимаешь? Люди бегали на улицу, к колонке. И позавчера не было… Светлана Григорьевна, – капитан отвернулся от журналиста, – а где вы, все-таки, были вечером? Подумайте, прежде чем отвечать. Я не очень верю в то, что вы просто прошлись. За те два с лишним часа, которые вы отсутствовали, можно было исходить весь поселок вдоль и поперек. И не один раз.
Светлана промолчала. Синицын некоторое время выжидательно смотрел на нее.
– Так как же? – настойчиво повторил он. – Может быть, вспомните?
– Здесь, в Лазурном, живет мать моего знакомого, – ответила она после еще одной долгой паузы. – Софья Яковлевна Левина.
Черноусов вспомнил кладбище, куда они заезжали по дороге. Сейчас в этом можно было усмотреть мистическое совпадение.
– Что вы у нее делали? – спросил Синицын.
– Просто навестила.
– Где она живет?
– Цветочный переулок, 12.
Синицын подошел к окну и крикнул лейтенанту, маявшемуся у желтого "уазика":
– Авдеенко, зайди! – когда тот появился, приказал: – Отвези нас, брат, на Цветочный переулок.
13
– Вон там, – сказала Светлана, показывая на одноэтажный дом в конце улицы.
Авдеенко остановил машину.
– Посидите здесь, – сказал Синицын. – Я сам зайду.
Он быстро взбежал по крыльцу, постучал. Никто не отозвался. Капитан толкнул дверь, оказавшуюся незапертой, и исчез внутри. Черноусов покосился на Светлану. Девушка нервно покусывала губы. Он осторожно коснулся ее плеча и ободряюще улыбнулся. Она не ответила на улыбку, отвернулась.
На крыльце появился Синицын.
– Ну что? – крикнул Виктор, приоткрыв дверцу "уазика". – Хозяйка дома?
Синицын кивнул и приглашающе махнул рукой.
– Пойдемте, – сказал Черноусов, помогая Светлане выйти из машины. Поднявшись на крыльцо, он собрался было войти внутрь, но Синицын меня остановил.
– Должен вас предупредить, – сказал он. – Зрелище малоприятное.
– Что там случилось? – собственно, Виктор мог и не спрашивать.
– То же, что и в пансионате, – хмуро ответил Синицын, обращаясь ко приятелю. – В общем, входите, но далеко от двери не идите. Стойте у входа и молчите. Мне нужно кое-что осмотреть и спросить вас, – он повернулся к Авдеенко, вышедшему было из машины и крикнул: – Лейтенант, съезди за моими ребятами, привези их сюда, – и снова обратился к Виктору: – Проходите, будем разбираться.
Черноусов и Светлана послушно вошли и остановились у двери. Виктор непроизвольно присвистнул. Весь пол комнаты усеивали бумаги. Выброшеные из книжного шкафа книги валялись в углу. Со стен были сорваны репродукции каких-то картин.
Хозяйка полулежала в кресле, запрокинув голову. Ситцевый халат на груди пропитан кровью. Черноусов искоса глянул на Светлану. Девушка неплохо держалась, у него даже мелькнула мысль, что она была готова увидеть нечто подобное. "А не вы ли ее… – вдруг подумал он. – Ну там, в связи с нервным срывом? Ой-е-ей, куда же это я влип…"
– Это она? – спросил Синицын. – Женщина, которую вы навещали вчера вечером?
Светлана кивнула.
– Во сколько вы ушли от нее?
– Около десяти… Можно мне сесть?
Синицын принес из кухни две табуретки. Они сели.
– Что скажете, Светлана Григорьевна? – спросил он. – Интересно получается, верно? Сначала прикончили парня в пансионате, потом – старушку. Вспомните, чем вы вчера занимались?
– Пили чай в кухне, – ответила Светлана. – Софья Яковлевна немного расстроилась. Сами понимаете – не так много времени прошло с тех пор… Я имею в виду гибель сына и невестки… – девушка замолчала.
Синицын подождал немного, потом спросил:
– Она ничего вам не рассказывала? Я имею в виду, ни о чем подозрительном?
– Ни о чем. Мы говорили только о Сене и Тамаре.
– Понятно… Когда уходили, никого не видели? Возле дома?
Она молча покачала головой.
– А чем занимался ее сын? – спросил капитан.
– Живописью эпохи Возрождения.
– Художник?
– Искусствовед… Мне нужно позвонить, – сказала вдруг Светлана. – В Москву.
– Позже, – сказал Синицын. – Пока что мы должны разобраться с тем, что за чертовщина здесь происходит.
Подъехали синицынские ребята в сопровождении Авдеенко. Увидев, что произошло в доме, лейтенант остановился как вкопанный.
– Ну и ну, – пробормотал он. – За все время службы здесь впервые вижу такое…
– Вы знали хозяйку? – спросил Синицын.
– Как всех в поселке, – ответил Авдеенко. – Обычная пенсионерка. Правда, курортников брала редко.
– А ее сына знали? Что там за несчастный случай?
– Утонули в шторм. И сын, и невестка. Лодка перевернулась. Ноябрь, вода холодная. Только через сутки нашли.
– А что это их потянуло в море в такую погоду?
– Говорят, заядлый был рыбак, – ответил участковый.
– Кто говорит?
– Ну… – участковый пожал плечами. – Он же не первый раз приехал. Каждый год приезжал. Соседи знали.
– Ну-ну… – пробормотал Синицын. – Рыбачил в шторм, говорите. Вместе с женой. Очень оригинальное занятие.
– Да мне и самому это показалось странным, – признался Авдеенко.
– Сын тоже местный?
– Нет, москвич. Он приехал сюда месяца за два до смерти. Он… – Авдеенко на мгновение запнулся. – Он, товарищ капитан, был из этих…
– Из каких?
– Собирался уехать в Израиль.
– В лодке? – серьезно спросил Синицын.
– Нет, конечно… – лейтенант замолчал.
Синицын повернулся к своим помощникам:
– Что у вас, Сергей?
– Ничего, – огорченно ответил Сергей. – Никаких следов, никаких отпечатков.
– Хорошенькое "ничего", – проворчал Синицын. – Будто смерч по квартире прошелся.
Сергей развел руками и склонился над валявшимися на полу бумагами. Синицын подобрал с пола фотоальбом, подошел к нам.
– Взгляните, – он протянул альбом Светлане. – Здесь нет людей, которых вы знаете?
Она взяла альбом с явной неохотой, перевернула несколько страниц. Вернула Синицыну:
– Извините, нельзя ли это сделать в другой раз? Вообще, нельзя ли мне сейчас уйти? Я плохо себя чувствую.
Синицын кивнул.
– Да, конечно… – он обратился к участковому: – Товарищ Авдеенко, отвезите Светлану Григорьевну в отделение.
– А как со мной? – спросил Черноусов. – Я тоже могу ехать?
– Ты? – Синицын немного подумал. – Ты пока останься с нами. Поможешь.
Виктор взял в руки альбом, раскрыл его.
– Это он? – спросил он Светлану. – Семен Левин?
– Что? – она, словно не понимаю, посмотрела на меня, потом на фотографию. – Да… кажется… Н-не знаю. Не помню, – Светлана повернулась и вышла из комнаты. Черноусов и Синицын удивленно посмотрели друг на друга и, похоже, подумали об одном и том же.
– Светлана Григорьевна! – крикнул капитан. – Еще один вопрос: он действительно собирался эмигрировать?
Но она уже вышла на крыльцо.
Авдеенко вопросительно посмотрел на Синицына.
– Ладно, езжайте, – сказал тот. – Ждите нас. Если она захочет позвонить в Москву – пусть звонит.