– Послушайте…
– Точно, это были вы.
– Мне не нужны неприятности! Я смотрел новости и услышал ее описание, увидел одежду, похожую на ту, в которой она была вчера. Я просто хотел помочь!
Тайер примирительно сказал:
– И правильно сделали. Итак, вы свидетель…
– Свидетель чего? С ней что-то случилось?
– Пока точно не известно, но вы можете помочь расследованию. Поэтому расскажите все, что знаете.
– Она пропала?
– Повторяю, делать выводы пока рано, но нам нужна ваша помощь.
– Но я ничего не знаю! Я же сказал: я провел с ней всего один вечер.
– У нее есть любовник?
– Думаю, есть. К ней часто приходит какой-то мужчина, высокий угрюмый брюнет. Они все время ругаются.
– Он ее бьет?
– Вряд ли. Ни разу не слышал криков или шума. Ничего такого.
Джек велел ему подождать и вернулся в квартиру. Аннабель вопросительно посмотрела на него.
– Это сосед, живет напротив, – ответил Джек.
– Смотри, что я нашла, – сказала Аннабель, открывая чемодан. – Как ты думаешь, она была проституткой?
– Она снималась в порно. Еще что-нибудь?
– Нет. Если она и снималась в кино, то явно не была звездой. Она почти нищая.
Джек взял фотографию в рамке и вышел в коридор:
– Это он?
– Да. Приходит несколько раз в неделю. Знаете, когда она только сюда переехала, примерно полтора года назад, она была такой, как на этой фотографии. Через некоторое время она погрустнела. А месяца два назад стала совсем мрачной.
– Видите, как много вы знаете! У нее часто бывали гости?
– Не знаю. Я за ней не следил. И никого не видел, кроме того парня.
– Когда он появлялся тут в последний раз?
– Недели две назад. Но, кажется, он был здесь только что, прямо перед вашим приходом.
Джек напрягся.
– Я услышал шум в квартире, – продолжал сосед. – Решил посмотреть, может быть, она вернулась. Постучал в дверь… Я долго стучал. Никто не открыл, и я вернулся к себе, а через пару минут услышал шаги в коридоре. Клянусь, из квартиры Руби кто-то вышел!
– И вы только сейчас об этом вспомнили?! Вы видели, кто это был?
– Нет, на моей двери нет глазка. Мне не нужны неприятности.
– Думаете, я поверю, что вы даже не попытались выглянуть в коридор?
– Я этого не говорил! Я прислушался и, когда парень отошел подальше, приоткрыл дверь. Какой-то мужчина бросился вниз по лестнице. В коридоре было темно, и я почти ничего не разглядел. Только фигуру со спины. Но это была не Руби.
– Как он был одет?
– Понятия не имею. Говорю же, было темно, я видел его не больше секунды. Мне очень жаль.
Тайер кивнул:
– Все равно это лучше, чем ничего. Спасибо…
– Ник.
– Спасибо, Ник.
– Знаете, я еще кое-что вспомнил… Вернитесь в ее квартиру и посмотрите на входную дверь изнутри.
– Зачем?
– Посмотрите. И сами поймете, что я имел в виду, когда сказал, что она стала странной.
– Ладно. А откуда ты знаешь, что там?
– Она показала мне это в тот вечер, когда я пригласил ее в ресторан. Она этим очень гордилась. А я здорово испугался.
12
Дикий, животный страх.
Сердце колотится, кровь бурлит, дыхание сбивается, зрение отказывает, мысли путаются. Все это испытал Брэди, затаившись в чужой квартире. Он едва не умер от страха.
Шаги стихли. Брэди подождал и выскочил в коридор. Неважно, кто стучал в дверь. Главное, что его никто не видел.
Так рисковать – настоящее безумие. Пора остановиться. Бросить эту затею…
Вагон метро мягко покачивался.
Нет. Дело еще не кончено. Тайна Руби не раскрыта. Единственное, что удалось узнать, – когда-то она была совсем другой и умела радоваться жизни.
Лицо Руби… Кровавая каша, раздробленные кости.
О чем она думала, нажимая на спусковой крючок, что чувствовала? Сомнения? Облегчение от того, что сейчас все закончится?
Решимость. Желание уничтожить себя.
Может быть, согласившись встретиться с ним, Руби надеялась на помощь? Может быть, она была в отчаянии? Одно движение, одно слово, и ее можно было спасти…
Но я же не знал!..
Брэди закусил губу. Сдаваться нельзя. Он должен понять, что произошло.
Сначала нужно больше узнать о том, что она делала в кино. Найти ее фильмы и "творческую биографию". Это не так уж сложно.
Я должен быть осторожнее. Если бы меня застукали, я был бы по уши в дерьме.
Он вышел из метро в Бруклин Хайтс. Зашел в банк в центре города и взял анкету запроса на сведения по кредитной карточке, перешел через дорогу и взял брошюру о медицинском страховании. Дома он заполнил их и подписался вымышленным именем: "Кайл Лоренцо", а потом спрятал среди своих бумаг.
Аннабель еще не вернулась, и Брэди решил принять душ. Почти час он стоял под горячими струями. Напряжение ушло. Брэди почувствовал себя в безопасности. Здесь, дома, призрак мертвой девушки его не потревожит.
Аннабель вернулась рано:
– Привет! Я зашла в магазин и купила пару банок супа…
Брэди обнял ее. В ее присутствии ему стало гораздо лучше. Напрасно он так боялся этой встречи. Аннабель переоделась, и они сели ужинать.
– Как прошел день? – спросила она, наливая молоко в большие стаканы.
– Ничего особенного.
– Доделал статью для "Нэшнл"?
– Да, засиделся допоздна, – солгал Брэди.
Он ненавидел, когда приходилось врать жене.
– А нам с Джеком дали новое дело.
Брэди обрадовался возможности сменить тему:
– Надеюсь, вы его быстро раскроете…
– Не факт. Там все очень сложно. Нашли тело женщины, ей полголовы снесено выстрелом. Я считаю, что это самоубийство, а Джек уверен, что ее убили.
Брэди поперхнулся.
– Есть догадки, почему она это сделала? – спросил он, не удержавшись, хотя чувствовал нараставшую панику.
– Нет. Тело нашли только вчера, в полдень. Прошло слишком мало времени.
Брэди почувствовал, что у него вспотели ладони:
– Где это случилось?
– Вообще-то, это восемьдесят четвертый участок, но они завалены работой, и дело отдали нам. Я сама вызвалась, ведь это совсем рядом с нами, на терминале Фултон.
Брэди уронил ложку, и суп расплескался на стол.
– Что с тобой?! – воскликнула Аннабель.
– Ох… извини, – сказал Брэди, встал и пошел за губкой, чтобы вытереть со стола.
– Я сразу решила, что возьму это дело. Никто не знает этот район лучше меня.
Брэди тщательно вытирал стол, пытаясь унять дрожь в руках.
– Почему Джек решил, что это убийство? – спросил он.
– Она выстрелила себе в голову, а женщины обычно так не делают. Они стреляют себе в грудь.
Брэди сел. Он прекрасно помнил, как Руби приставила пистолет к подбородку. Она хотела не просто умереть, она хотела уничтожить себя. Исчезнуть, вычеркнуть себя из числа живущих.
– Видел бы ты ее квартиру! – продолжала Аннабель. – Там так уныло…
Брэди замер от ужаса. Он подумал, что она все знает, но тут же взял себя в руки. Откуда ей знать, что я там был? Меня никто не видел!
– Джек всегда выбирает самую мрачную версию, – сказал он, надеясь направить разговор в другое русло. Он боялся, что Аннабель услышит, как бешено стучит его сердце, заметит, что он задыхается от волнения.
– Ты же знаешь Джека… Но я ему доверяю, иногда у него случаются озарения!
– Личность девушки установили?
– Кажется, да.
– И ты… Ты была в ее квартире?
– Да, только что. И я твердо решила, что не брошу это дело. Когда я увидела, как она жила, мне стало ее жалко. Я не хочу, чтобы расследование прекратили только потому, что все якобы указывает на самоубийство.
Брэди снова встал:
– Пойду надену свитер: что-то я замерз. – Из комнаты он крикнул: – Вы уже нашли что-нибудь?
– Нет. Пока мы только узнали, что она снималась в порнофильмах. Неудивительно, что она захотела с этим покончить.
Брэди вернулся в комнату и спокойно доел суп, хотя аппетит пропал.
– По-твоему, нельзя сниматься в порно и быть счастливой?
– А ты как думаешь?
Он пожал плечами:
– Понятия не имею.
– Вообще, в этой истории много странного. Знаешь, что мы нашли у нее на входной двери?
Брэди попытался вспомнить, что видел в квартире Руби. На двери висело короткое пальто с капюшоном. И какой-то плащ. Он не догадался заглянуть под них.
– Она нарисовала там что-то вроде пентаграммы! – продолжала Аннабель.
– Что? Сатанинские символы?
– Ну да. Я все срисовала, завтра схожу к бабушке, спрошу, что она об этом думает.
Брэди кивнул. Мэй Заппе, бабушка Аннабель, была старой колдуньей вуду. Он старался пореже с ней встречаться: в ее присутствии ему было не по себе. Казалось, она видит его насквозь. Ему нравились необычные люди, но Mэй – это даже для него было слишком.
– Если хочешь, я могу показать рисунок кое-кому из моих знакомых, – предложил он, – Я знаю людей, которые…
– Спасибо, но я не хочу впутывать тебя в это.
Брэди сжал под столом кулаки, к горлу подступила тошнота.
Не хочу тебя впутывать!..
Брэди долго не мог заснуть. На следующее утро он проснулся ни свет ни заря, но голова была ясной. Его очень тревожило то, что расследование смерти Руби ведет Аннабель.
В северном Бруклине десятки детективов. Почему это дело досталось именно ей?!
Конечно, он помнил, что она сама вызвалась. Потому что преступление было совершено рядом с их домом. Случайность тут ни при чем.
И вообще, я не верю в судьбу! Это все чушь!
Аннабель не должна опередить его. Он должен первым узнать как можно больше, чтобы контролировать ситуацию. Нельзя терять ни минуты.
Когда Аннабель вышла из душа, он уже надевал куртку:
– У меня только что появилась новая идея! Пойду в студию, поработаю.
– Так рано? А что за идея? Тема для нового репортажа?
– Да, может быть, выйдет что-нибудь путное.
– Хорошо. Тогда до вечера!
Брэди обнял ее и помчался вниз по лестнице. На улице было еще темно. Он застегнул куртку и опустил голову, поеживаясь от холода.
Почти бегом он добрался до центра города и вышел на авеню Флэтбуш. На улице уже было много машин, которые плотным потоком тянулись к Манхэттенскому мосту. Ледяной ветер с воем несся по улицам. Через двадцать минут Брэди от холода уже не чувствовал ушей.
Где-то поблизости был секс-шоп, один из немногих в городе, переживший девяностые и распространение Интернета. Интересно, он уже открыт? Вряд ли… Но надо хотя бы убедиться, что магазин еще существует.
Четверть часа Брэди бродил вокруг Таймс Плаза и наконец нашел магазин. Тот не только выжил, но и разросся. Тут можно было найти все, что имело хоть какое-то отношение к сексу. Неоновые лампы переливались всеми цветами радуги, как навязчивые галлюцинации.
Внутри пахло средством для мытья полов, пластиком и потом. В магазине было три секции: диски и видеокассеты, аксессуары и белье и, наконец, ряд кабинок для пип-шоу. Брэди были нужны фильмы, и их тут были сотни. Тысячи.
Пожалев, что не собрал заранее больше информации, он подошел к небритому угрюмому мужчине за прилавком, который читал журнал об автомобилях:
– Здравствуйте! Так рано, а вы уже открыты?..
– Мы вообще не закрываемся. У некоторых стоит только с пяти до восьми утра, – ответил продавец, не отрываясь от журнала.
Брэди опешил, но, собравшись с мыслями, продолжал:
– Я и не думал, что у вас так много фильмов. Никак не могу сориентироваться…
– Тут есть на любой вкус. Все расставлено по категориям и подписано.
В самом деле, повсюду на полках были синие и желтые таблички, как в обычном видеомагазине, только вместо надписей "драма" и "боевик" Брэди увидел "анал", "лесбиянки", "мулатки".
Продавец не горел желанием помочь, но Брэди не сдавался:
– Вы тут просто кассир или можете мне помочь? Я ищу порнофильмы. Что-нибудь жесткое…
Продавец посмотрел на Брэди.
– Здесь работают две категории парней, – объяснил он. – Те, кто просто зарабатывает деньги, и те, кто считает порно искусством. К какой категории я, по-вашему, отношусь?
Брэди не рискнул ответить.
– Мне нужны фильмы, в которых играла одна актриса…
– Я что тебе, "Гугл", что ли?! Только в Америке каждый год снимают более десяти тысяч новых порнофильмов!
– Ладно, я понял…
Брэди отошел к полкам, заставленным дисками.
– Как ее зовут? – спросил продавец.
– Руби. Это все, что я знаю.
Продавец усмехнулся и вышел из-за прилавка:
– Ну, тогда это несложно.
– Почему? Она что, так известна?
– Она не звезда, но стала довольно известна благодаря последним фильмам.
– Да? А почему?
Продавец усмехнулся, показав желтые зубы:
– Вы знаете, что такое гонзопорнография?
– Нет.
– Грязные, отвратительные фильмы. Там мочатся друг на друга, глотают сперму двадцати партнеров одновременно, и все такое.
– И что, находятся любители?
– В девяностые это продавалось лучше всего. Любителей полно, но никто же не станет признаваться в этом направо и налево.
– Руби снималась в гонзо?
Продавец прошел между стеллажами, достал с нижней полки диск и протянул Брэди. Обложка была напечатана на принтере, значит, фильм был кустарного производства.
– Не переживайте, изображение качественное!
– В каких фильмах Руби еще снималась? Только в гонзо?
– Да, но последние выделяются даже на этом фоне. Честно говоря, для них стоит придумать новую категорию. По сравнению с тем, что ты держишь в руках, гонзо – настолько невинное зрелище, что я мог бы показать его своему восьмилетнему сыну.
13
Двенадцать фильмов. Тридцать семь партнеров.
Вернувшись к себе в мастерскую, Брэди включил компьютер и вошел в Интернет. Ее первый порнофильм вышел в ноябре девяносто девятого года и назывался "Игривый анал". Само название уже говорило о качестве фильма. У Руби не было фанатского сайта. Она была одной из сотен безымянных актрис, мечтавших прославиться. Однако начиная с осени 1999 года ее имя упоминалось на многих форумах – после участия в фильме "Первоначальный оргазм", и, совсем недавно, в фильме "Ад. Против всех". Эти два диска он приобрел. Последний ему посоветовал продавец. Вместе они нашли целых шесть фильмов с участием Руби, и Брэди купил все. Теперь, держа их в руках, он не мог понять, что чувствует. Любопытство? Возбуждение? Желание? Отвращение? Страх? Наверное, всего понемногу.
Он решил начать с самого старого. Может быть, если смотреть их в хронологическом порядке, он заметит что-нибудь, что поможет в его расследовании?
Неужели он надеется узнать о Руби больше, посмотрев эти фильмы? Порно, где любое проявление чувств фальшиво…
Кто знает?
Он заперся в кинозале и вставил диск в дисковод.
Яркие титры, диалоги, столь же вымученные, как и игра актеров, – с первого взгляда стало ясно, что все это снято ради сексуальных сцен. Первая не заставила себя ждать. Руби в ней не участвовала, и Брэди перемотал вперед. Ему нужно было посмотреть еще пять фильмов.
Вторая сцена. Двое мужчин и женщина. Блондинка лет тридцати с огромными сиськами. Брэди снова нажал на перемотку.
Увидев знакомое лицо он нажал на "рlay". Скучный диалог, и актеры начали немедленно раздеваться. Это была Руби. Почти настоящая. Сколько ей здесь лет? Судя по дате съемок, только что исполнился двадцать один год. Брэди дал бы ей как минимум вдвое больше.
Стоя на коленях, Руби делала минет мускулистому парню. Брэди почувствовал себя неловко.
Никогда раньше он не испытывал смущения, глядя порнофильмы. Лицемерное отрицание мужских инстинктов всегда возмущало его. Только лжец или круглый идиот будет возражать, что порно в современном мире отвечает мужским фантазиям. Брэди вспомнил цифры исследования, которое провел его знакомый журналист: каждую секунду в США тратится почти две тысячи долларов на порнографию. Более пятидесяти миллиардов долларов оборота в год. Каждую секунду на порносайты заходят тридцать тысяч человек. Каждую минуту выходит новый фильм.
Большинство мужчин говорят женам и любовницам: "Нет, что ты, только не я", а сами тратят на порно кучу денег. Истина где-то посередине между ложью, лицемерием и потребностью (пусть стыдной, но древней) – подавляющее большинство мужчин смотрят порно. Уже в древности появились весьма откровенные рисунки совокуплений, а посетители домов терпимости в Риме ждали своей очереди, глядя на сексуальные представления. А если вспомнить средневековые гравюры, восточные иллюстрированные трактаты, фасады индийских храмов…
Для Брэди в этой области табу не существовало. Хотя он и не говорил об этом Аннабель.
Но на этот раз, по непонятной для него причине, образы из фильмов его волновали. Может, потому что он был знаком с Руби? Когда партнер грубо вошел в нее, Брэди нажал на перемотку. Ему не хотелось в подробностях видеть то, что ей пришлось пережить. Он включил нормальную скорость только тогда, когда появилось лицо Руби. Губы ее были раскрыты, как будто она находилась на вершине блаженства.
Но глаза ее говорили об обратном.
Брэди заметил, как ее рука сжала ягодицу партнера, энергично занимавшегося с ней анальным сексом. Вероятно, боль стала нестерпимой. Еще три фильма он просмотрел в ускоренном режиме, останавливая перемотку, когда появлялась Руби. Его член напрягся, хотя происходившее на экране было ему неприятно.
Брэди часто думал о механизме мужского наслаждения. О влечении и инстинктах. О двуликом Янусе возбуждения. О разнице между телом и душой. У кого из них больше власти?
Желание рождается из симпатии, в его основе всегда лежит чувство. Оно приносит наслаждение, освобождает. Брэди считал его рассудочным, контролируемым. Желание – продукт цивилизации и идет рука об руку с соблазном.
Слепая страсть накатывает внезапно, как цунами, из глубин коры головного мозга. Это наследие животного прошлого, непредсказуемое и опустошающее. Страсть поднимается, как прилив, и сносит все преграды. Секс, основанный на животных инстинктах, позволил человечеству выжить. Этот инстинкт заложен в каждом мужчине.
Брэди иногда задавался вопросом: возможно, желание возникло тогда, когда мужчина захотел научиться противостоять инстинктам, контролировать их? Обуздать сексуальность, чтобы мужчину стали меньше бояться. Меньше бояться того, что таится в нем, в самой его глубине. Чтобы отделить животное от человека.
Удалось ли это?
Если хорошо подумать, экономическая и культурная глобализация, которой так боятся в последние годы, в сексуальной сфере существует уже тысячи лет. С единственной целью: добиться триумфа духа и рассудка над животным началом.
Популярность порнографии заставляла Брэди сомневаться в том, что это возможно.
– Я так скоро рехнусь, – сказал Брэди, выходя из кинозала.
Он сделал себе кофе, взял следующий диск.
– Хуже, чем гонзо? – пробормотал он. Он вовсе не был уверен, что хочет это смотреть.
Что, если два последних фильма как раз и уничтожили Руби?
Он допил кофе, глядя на тяжелый силуэт Бруклинского моста, и снова заперся в темном кинозале.