Сергей наклонился к учителю и что-то прошептал ему на ухо. Братья, затаив дыхание, прислушались, но так ничего и не разобрали.
- Надо же… - понурил голову Николай Иванович. - Бывает…
- Ты лучше скажи, как там затея ваша с музеем? - быстро переменил тему Сергей. - Я слышал, что бригада мастеров из области приехала.
- Да какая там бригада!.. - поморщился, как от зубной боли, Бобров. - Три человека всего… Вот уже почти целый месяц перекладывают стену… А работы непочатый край…
- Ну, все лучше, чем ничего. - Сергей наполнил вторую стопку, поднес ее ко рту и хотел было выпить, но в последний момент передумал, поставил на место. - Боюсь, после большого-то перерыва… - как бы оправдываясь, сказал он. - Вдруг окосею? Лучше обождать. Правильно, учитель?
- Да-да, правильно, - закивал Николай Иванович. - Пьянству, как говорится, бой.
- Изничтожим зеленого змия! - поддержал его мысль именинник. - Ну и когда открываться-то будете? Когда все будет готово?
- Ох, не знаю… - вздохнул Бобров. - Вы прямо соль на рану сыплете, Сергей Борисович. Но, надеюсь, что к новому году… Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. - Нагнувшись, он постучал костяшками пальцев по ножке стула. - Кстати, я совсем недавно один весьма любопытный факт обнаружил. Предупрежу сразу, что это еще предстоит проверить и перепроверить. Быть может, даже придется самолично съездить в Москву, встретиться с некоторыми учеными, историками…
- Ну, не томи! - подбодрил его Сергей.
- Вы когда-нибудь слышали об Андрее Первозванном?
- О ком? - Кротов-старший нахмурил брови. - Как ты сказал?
- Был такой апостол - Андрей Первозванный, ученик Христа.
- А, ты про это… - махнул рукой Сергей. - Религиозные байки… Ну?
- Можете называть это как угодно, но существуют свидетельства, что после смерти Христа… - Николай Иванович на мгновение замялся. - Как бы попроще выразиться?.. Словом, Андрей Первозванный отправился в долгое путешествие по миру. Он хотел обратить людей в свою веру, объяснял им устой христианства, рассказывал о своем учителе.
- Ну и как? Получилось у него?
- Мы же с вами живем в христианской стране.
- Тут ты, братец, что-то путаешь. Христианством нас Византия наградила. В девятьсот… каком же году?..
- Восемьдесят восьмом, - подсказал Бобров. - Вы правы, это действительно так. Но историки полагают, что христианство пришло к нам гораздо раньше, в начале первого века. Дело в том, что Андрей Первозванный был в Киеве, добрался до самого Валаама. А теперь давайте мысленно прочертим прямую линию на географической карте, от нынешнего Израиля до Новгородской области. И что же получится? - Николай Иванович выдержал актерскую паузу и таинственно произнес: - Он был здесь! Где-то рядом! Быть может, в этом самом древнеславянском поселении!
- Брось, слишком уж неправдоподобно, - усмехнулся Сергей. - Ты, я погляжу, мечтатель! А доказательства? А факты? Без них в наше время никуда.
- То-то и оно! - оживился Бобров. - Я спрашивал археологов, не находили ли они в котловане крест или что-либо напоминающее по форме… Андрей Первозванный всегда оставлял кресты в тех местах, где он проповедовал. Никто не знает, как они выглядели… Но это не суть важно. К сожалению, археологи ничего похожего не находили… Тогда я пошел к директору дворца культуры, и он дал мне ключи от подвалов. Ведь раньше там располагался мужской монастырь - вы, надеюсь, наслышаны об этом. Так вот, я спустился туда и обнаружил старые записи… Они уже почти сгнили от времени, даже удивительно, как они вообще смогли сохраниться в таких ужасающих условиях, но несколько слов я все же разобрал… Там было два-три упоминания о "животворном кресте"… И для меня это, пусть крохотное, но доказательство…
- И что ты сделал с этими бумагами? - Сергей уже начинал терять интерес к этой теме.
- Отправил их в Москву. Пусть там над ними поколдуют ученые. Быть может, мои предположения окажутся верными…
- А ты футболом увлекаешься?
- Футболом?.. - Николай Иванович как-то глуповато улыбнулся. Так бывает с человеком, которого вдруг вывели из глубокой задумчивости. - Честно признаться, не очень… Даже совсем не увлекаюсь… А что?..
- Да так… - неопределенно ответил Сергей. - Жаль…
Таким нехитрым образом Андрей Первозванный был удачно забыт, и разговор плавно перетек в другое русло.
В десятом часу, когда Николай Иванович уже начал собираться, Витька улучил самую подходящую, на его взгляд, минутку, чтобы преподнести отцу подарок.
- Батяня, это тебе… - Он положил на стол маленькую коробочку. - От нас с Вадькой…
Вадим удивленно посмотрел на брата, но тот успел заговорщически подмигнуть ему - мол, так надо, все нормалек.
- Что это? Часы?.. Настоящие механические часы?.. - И туг взгляд Сергея сделался каким-то хмурым, озабоченным, совсем не радостным.
Витя больше всего боялся напрашивающегося в данной ситуации вопроса, именно потому он так долго откладывал торжественный момент. Мальчишка хотел дождаться, когда отец впадет в состояние расслабленности, когда он будет думать только о хорошем…
И сейчас Витькино сердечко заколотилось заячьим хвостом. Отец проникновенно посмотрел сыну в глаза, но нашел в себе силы промолчать.
- Вы как будто не рады? - Бобров заметил некое подобие растерянности, появившееся на лице именинника.
- Я рад… Очень рад… Просто не ожидал как-то…
Сергей скрепил на запястье кожаный ремешок, полюбовался блестящим циферблатом, после чего сгреб своими огромными ручищами сыновей в охапку и расцеловал их, приговаривая:
- Спасибо вам, золотые мои… Спасибо, бесценные мои…
В ту ночь Сергей Кротов так и не сомкнул глаз. Он сидел, сгорбившись, на кровати и, рассматривая со всех сторон красивые механические часики, тяжело вздыхал. Он старался отогнать от себя дурные мысли, но они все вползали и вползали скользкими червями в его голову.
Наутро, за завтраком, когда братцы уже допивали крепкий чай, молчавший до этого момента Сергей наконец, не выдержав душевных терзаний, спросил:
- Мальчики, откуда у вас столько денег?.. Целых тридцать семь рублей… Это же много… Очень много…
- Да ладно тебе, батя! - укоризненно посмотрел на него Витька. - Какая разница! Это же подарок! Я же тебя не спрашивал такие глупости, когда ты мне подарки делал.
- Я, между прочим, работаю и ежемесячно получаю аванс и зарплату, - медленно проговорил Кротов. - Отвечай: где вы взяли деньги? Ваденька, я обращаюсь к тебе.
- Я это… - Вадим незаметно для отца саданул брата локтем по ребрам, и Витька сразу же пришел на помощь.
- Накопили мы, понятно? - обиженно сказал он. - Ты же нам давал на мороженое, на леденцы…
- Сколько же вы копили? Год? Два? - Он положил руку Витьке на плечо. - Где ты гуляешь целыми днями? Молчи, Ваденька. Я знаю, ты постараешься любым способом прикрыть брата. Взаимовыручка - хорошая черта, но не сейчас.
- Нигде я не гуляю… - Виктор попытался стряхнуть отцовскую руку со своего плеча, но это у него не получилось.
- Мне иногда кажется, что от тебя пахнет спиртным. Или это только кажется?
- Батя, мы в школу опоздаем…
- Кто твои друзья? Назови мне каждого по имени.
- Это допрос?
- Я твой родной отец и должен знать, где ты пропадаешь с утра до вечера вместо того, чтобы делать уроки!
- Неблагодарный ты, батя… - Витя шмыгнул носом, и глаза его налились слезами. - Мы так старались… Мороженого не ели… А ты взял и все испортил…
- Хорошо, идите… - Отец тяжело поднялся со стула. - Позже поговорим…
Кротов-старший подозревал, что его сын связался с отъявленной городской шпаной, до него даже доходили какие-то неопределенные слухи, но он и представить, себе не мог, что наручные часы, купленные Витей за тридцать семь рублей, на самом деле являлись лишь последним звеном длинной цепочки, начало которой - ограбление продуктового магазина в ноябре прошлого года.
Тогда милиция установила, что налет на магазин совершили так называемые "гастролеры", неизвестные заезжие преступники… За пять последующих месяцев было зафиксировано несколько крупных краж с предприятий и около десятка разбойных нападений, одно из которых чуть не привело к смерти главного инженера химического комбината, но измордованная, обворованная до последней нитки жертва почему-то отказалась назвать своих мучителей. Главный инженер уверял следователей, что он ничего не помнит…
И опять же милиция не располагала уликами, которые могли бы вывести на след бандитов - те работали чисто, умело, не оставляя следов. На всякий случай проверили Романа Наливайко, но тот, как всегда, был чист, да и с места работы, что немаловажно, имел положительную характеристику…
Они собрались на старом месте, в трюме полузатонувшей барки. Их было шестеро. Женька - он же Жека. Боря - он же Боров. Костя - он же Лысый, названный так потому, что в детстве несколько раз болел лишаем: Сашка - он же Трусы (все лето ходил в одних и тех же голубых спортивных трусах) и Витя - он же Крот. У Романа Наливайко кличка отсутствовала. Никто из ребят не решался дать ему какое-нибудь смешное прозвище. Его боялись.
Под потолком раскачивалась дряхлая керосиновая лампа, заливавшая трюм мутно-желтым светом. Здесь было душно и воняло гнилью.
Роман расстелил на деревянном ящике из-под бутылок крупномасштабную карту местности и поманил к себе "соратников".
- Кто знает, что это такое? - спросил он.
- Карта, - осторожно предположил Жека.
- Правильно… А кто знает, что это за длинные черные полосы?
- Железная дорога, - тихо сказал Боров.
- Молодец, ставлю тебе пятерку. - Наливайко ткнул пальцем в большой красный квадрат, начерченный в правом верхнем углу карты. - А это наш Спасск. Измерим расстояние до железнодорожной магистрали - получается чуть больше двух километров, если двигаться по прямой. Иначе говоря, около тридцати минут пешего хода. Прибавим к этому еще километр по шпалам в сторону Налимска - итого сорок пять минут. Обратный путь будет в десять раз длиннее, пойдем в обход, через лес, там, где нас никто не будет ожидать.
- А что делать-то надо? - поинтересовался Лысый.
- Не спеши, - залепил ему крепкую затрещину Роман, - всему свое время. Двадцать четвертого мая через дистанцию "Налимск - Видное" будет проходить товарный состав из тридцати вагонов. Нас интересует последний вагон. Мы его должны во что бы то ни стало взять со всеми потрохами, понятно?
- Грабить поезд? - задумчиво почесал в затылке Крот. - Однако, стремное дельце, незнакомое…
- Кто-то сомневается или боится? - Наливайко окинул насмешливым взглядом присутствующих. - Шаг вперед. Бить не буду, идите на хер.
Никто не двинулся с места.
- Что ж… Это была ваша последняя возможность отказаться от участия в операции. - Главарь вновь принялся водить по карте карандашом. - Смотрите внимательно, козлики. Вот отрезок железной дороги, где поезда идут со скоростью не более пятнадцати-двадцати километров в час - крутой подъем, да и рельсы уложены кое-как. Короче, машинисты боятся навернуться. Отрезок этот протяженностью в триста метров, дальше товарняк будет набирать ход. Производим элементарные арифметические действия - в нашем распоряжении максимум полторы минуты.
- Задача? - опять подал голос Лысый.
- Успеть отцепить последний вагон, пропустить состав, после чего перевести стрелку… Вот она… - . Наливайко отметил стрелку жирным крестом. - Состав помчится в одну сторону, мы на отцепленном вагоне в другую. Ветка короткая, заканчивается тупиком в торфяных болотах, где когда-то был мукомольный комбинат.
- Я знаю это местечко, - сказал Крот. - Глухомань.
- Похоже на фильм… - улыбнулся Боров. - Как называется-то?..
- "Свой среди чужих, чужой среди своих", - подсказал ему Жека.
- А что в последнем вагоне? - поинтересовался Трусы.
- Шоколадные конфеты, пятнадцать тонн, - облизнулся Роман. - Трюфели, "Мишки на севере", "Белочки" и прочая кондитерская продукция.
- Вкуснятина! - закатил глаза от предвкушаемого удовольствия Лысый. - Ух и нажремся!
- Из-за каких-то конфет рисковать башкой?.. - засомневался Крот. - Охрана есть?
- Ты что, издеваешься? - Наливайко повертел пальцем у виска. - Кому нужно охранять вонючие шоколадки? На это и расчет! Никто и не заметит, как вагончик-то тю-тю!
- Пятнадцать тонн… - все еще не торопился радоваться Крот. - Не многовато для нас?
- Сколько унесем - все наше, - успокоил его Роман. - У меня уже есть покупатель, верный мужик. По три кати на рыло. Устраивает?
- Вполне… - сказали все хором.
- В нашем запасе целая неделя. Завтра ровно в семнадцать ноль-ноль назначаю репетицию на месте, там же и обсудим детали. Раньше не могу - работа, черт бы ее побрал. У каждого из вас будет своя задача, и только попробуйте в самый ответственный момент обосраться от страха. - Наливайко аккуратно сложил карту и спрятал ее в карман щегольских брюк, - Как говорится, без права на ошибку… Всем все ясно? Расходимся по одному, в разные стороны. И знайте… - Он выждал длительную паузу, прежде чем продолжить. - Я верю в вас, дети мои…
На следующий день, в строго назначенный час, все вновь встретились на берегу Савранки и быстрым шагом двинулись в сторону железнодорожного полотна. Как и предполагалось, дорога заняла меньше часа.
- Отличненько, уложились. - Остановив секундомер, Роман перевел дыхание. - А теперь маленечко потренируемся…
На заброшенном, поросшем высокой травой запасном пути с незапамятных времен стояла проржавевшая цистерна. Ее-то Наливайко и решил использовать как тренажер.
- Жека и Лысый! - командовал он. - Вы отвечаете за расцепку. Пока отдыхайте, но в воскресенье я поеду с вами в Налимск, в тамошнем депо один мой кореш работает. Он покажет, как это делается. Трусы! Твоя работа - перевести стрелку.
- Есть! - Трусы вытянулся в струнку. Для него, по всей видимости, это было похоже на захватывающую игру "Зарницу".
- Крот! - прохаживаясь взад-вперед по шпалам, продолжал распоряжаться Роман. - Ты самый ловкий из них. Залезешь на вагон, привяжешь там один конец веревочного трапа, а другой сбросишь вниз. Мы с Боровом поможем тебе, попробуем закинуть на самую крышу. Запомни, Крот. Ты - главное действующее лицо в нашей пьесе, от тебя все зависит. Справишься со своей задачей - мы выиграли. А если нет… Никто тебя винить не будет…
- Справлюсь, - твердо сказал Крот. - Можешь не сомневаться.
Вадим делал домашнее задание по физике, когда дверь в его комнату отворилась и на пороге появился отец.
- Витька не появлялся? - обеспокоенно спросил он.
Вадим отрицательно покачал головой.
- Где же его черти носят? - Сергей почесал заросшую щетиной щеку. - Двенадцатый час уже… Ты не знаешь?
- Нет… - Мальчишка склонился еще ниже над учебником.
- Ну да, ну да… Конечно, не знаешь… - Отец присел на краешек кровати. - Он же тебе ни о чем не рассказывает… От родного брата скрывает… А ты и не спрашиваешь…
- Не спрашиваю…
- Странно. Будь я на твоем месте… На сердце тревожно что-то… Вот вы все скрываете от меня, скрываете… Будто я чужак какой. Обидно до слез. Где сейчас Витя?
- Батяня, мешаешь. - Вадим начал что-то быстро записывать в тетрадь, тем самым показывая, что он очень занят.
Сергей протяжно вздохнул и, потрепав сына по загривку, тихонечко вышел из комнаты…
В первом часу ночи Витька прыгнул в окно и, не раздеваясь, залез под одеяло. Мальчишку бил озноб, все тело буквально колотилось от волнения. Как он ни пытался уснуть, ворочаясь с боку на бок, - не получалось.
Этим вечером закончились последние приготовления перед завтрашней операцией. Операция была проста до гениальности, но именно эта простота и настораживала Виктора.
Риск оказаться в лапах милиционеров был практически нулевой. Все произойдет молниеносно, да и поблизости не будет ни души, это уж точно… Десятки раз ребята репетировали "захват" вагона, их действия были доведены до автоматизма. Виктора закидывают на крышу, он скидывает веревочный трап, по которому взбираются Роман с Боровом, а чуть позже, расцепив стык, - Лысый с Жекой. Трусы переводит стрелку, догоняет уходящий по боковой ветке вагон и тоже поднимается на крышу. Таким образом все шестеро доезжают до тупика, где их уже поджидает грузовик перекупщика, открывают дверь вагона и беспрепятственно выгружают из него коробы с шоколадными конфетами.
Но на самый крайний случай, если вдруг выйдет какая-то заминка или произойдет нелепая случайность, Роман решил подстраховаться - принес откуда-то шесть самопальных устройств, стрелявших металлическими шариками и производивших неимоверный шум.
- Кто вдруг полезет на рожон, сразу начнем шмалять поверх голов, - говорил он. - Какой дурак захочет с пулей поцеловаться?!
Сунув руку под подушку, Витя нащупал холодный короткий ствол. Металлические шарики, способные пробить жестяной лист, лежали в кармане рубахи. Все готово. Вот только на душе почему-то неспокойно…
Сергею Кротову тоже не спалось. Он слышал, как Витька громко соскочил с подоконника на пол, как потом долго скрипела кровать.
Первым его желанием было учинить сыну кропотливый допрос, пригрозив ему жестокой поркой. Но, поразмыслив, Сергей пришел к выводу, что этим он все равно ничего не добьется - вряд ли Витя выдаст своих дружков и расскажет о том, чем они занимаются целыми днями, даже если и получит парочку крепких ударов пряжкой ремня по заднице. Он привык терпеть, уж слишком часто Сергей порол его в детстве. Нужно было придумать какую-то хитрость, какой-то обходной маневр.
На следующий день, когда уже начало темнеть, Кротов-старший заметил, как Витя, одетый не по-летнему тепло (он зачем-то напялил поверх рубахи старый порванный ватник), вышел за калитку и быстрым шагом направился по улице, утыкавшейся через несколько дворов в мост через Савранку.
Сергей бросился в комнату Вадима, который только что вернулся из школы, где помогал Николаю Ивановичу выносить мусор из помещения будущего музея, и теперь засел за учебники.
- Ваденька, присмотри за бабушкой, - попросил он. - Если она тебя позовет, сразу бросай все свои занятия и бегом к ней. Я скоро…
Сергей выскочил на крыльцо и, по-мальчишески перемахнув через забор, со всех ног понесся по параллельной улочке, намереваясь обогнать Виктора до того момента, пока тот не выйдет к реке. Все получилось именно так, как Кротов и задумывал. Не успел он притаиться за пивным ларьком, который стоял посреди маленькой площади рядом с мостом, как увидел сына. Только сейчас Сергей заметил, что мальчишка как-то странно держит правую руку за пазухой…
Тем временем не подозревающий о слежке Витя резко свернул с дороги и, чуть ли не по пояс утопая в высокой траве, засеменил по извилистой тропинке, тянувшейся вдоль берега. Отец выждал паузу, сохраняя приличную дистанцию, чтобы не обнаружить себя, и, крадучись, осторожно двинулся вслед за ним…
Электрические провода, вытянувшиеся нескончаемыми струнами над железнодорожным полотном, пронзительно зазвенели. Боров приложил ухо к шпалам и в следующий момент закричал:
- Едет! Едет!
- Минута в минуту… - всматриваясь в дань, туда, где из-за высокого холма показалось тупое рыло электровоза, проговорил Роман. - Иди сюда, мой хороший. Мы тебя давно ждем…