Поведение Лизы можно было бы назвать забавным, если бы всё не обстояло так трагично. Казалось, она совершенно не понимала серьёзности момента. Уж больно быстро и уверенно она всё решает. "Но это ничего, решил", – Алексей Тимофеевич, было бы намного хуже, если бы она впала в панику. То, что она не закатила истерику, что сделали бы многие на её месте, уже хорошо.
– Значит первая версия-это его убрали свои, – сказал Алексей Тимофеевич, медленно роняя слова, просто, чтоб не молчать.
– Это и нужно в первую очередь проверить, – подхватила Лиза.
– И как же ты собираешься это проверять, – спросил Алексей Тимофеевич.
– Очень просто пойду и спрошу, – уверенно сказала Лиза.
– Куда ты пойдёшь прямо к этому как его Хвосту.
– Ну, зачем? Я пойду на похороны. Ведь будут же его хоронить.
– Будут, конечно, причём с помпой ну и как ты туда придёшь?
– Думаю ногами. Я ведь его невеста, очень возможно и даже наверняка он кому-то про меня рассказывал, возможно, самому Хвосту.
Алексей Тимофеевич молчал. Воистину всё гениальное просто. Действительно невеста должна прийти плакать над гробом, даже если Сеню действительно убрали свои опасности особой нет. Но, им с Лизой ведь в сущности не нужен убийца, возможно у него были причины убить Сеню, и их с Лизой совершенно не интересует кто прав, им важно доказать невиновность Лизы, а иначе как найти настоящего убийцу это сделать, похоже, невозможно.
– Ну вот сказал Алексей Тимофеевич – видишь как хорошо действует сладкий ликёр на мозговую деятельность, это ты хорошо сообразила. Иди.
– Прямо сейчас? – улыбнулась Лиза.
Улыбка её была лёгкой и естественной а совсем не экранно лучезарной, как обычно. Сейчас я пойду на работу.
– На какую работу.
– В отдел маркетинга в Симбикор, уже утро, пора, – и она взглянула на часики, – а как только узнаю про похороны, то, конечно сразу же явлюсь.
– Ты собираешься пойти на работу после такой ночи?
– Моё отсутствие будет трудно объяснить, где моя сумочка?.
Она окинула взглядом кабинет, вытащила сумочку из под пледа, достала косметичку и начала тщательно накладывать макияж. Это занятие как, видно увлекло её и заняло много времени. Правда и было на что посмотреть. Алексей Тимофеевич был искренне удивлён. После бессонной и страшной ночи, Лиза выглядела, так как будто сладко проспала всю ночь своей постели, а утром приняла душ.
Алексей Тимофеевич смотрел на неё и думал, что господь воистину взвешивает сердца. Он взял со стола листок для заметок, и записал для Лизы свой домашний и сотовый телефоны. Он никогда не давал их клиентам. Но это особый случай.
В это утро Лиза пришла в офис фирмы Симбикор значительно раньше обычного. В отделе маркетинга было ещё пусто. Утренний безлюдный офис выглядел странно и непривычно. Уборщица только что закончила работу и теперь выносила пакеты с мусором. Она с удивлением посмотрела на Лизу. Лиза приветливо кивнула, достала из стола первые попавшиеся бумаги, и сделала вид, что внимательно изучает их. Нужно прикинуться занятой, потому что явиться в офис так рано, само по себе подозрительно. Впрочем, сейчас все соберутся и вряд ли обратят внимание, кто когда пришёл. Но выглядит она, надо думать, ужасно, несмотря на тщательный макияж. Лиза подошла к зеркалу, висевшему на стене. Правда по утрам Лиза всегда выглядела неважно. Но в это утро, девушка из зеркала, вышедшая ей навстречу, понравилась Лизе, и даже очень. Лиза даже не сразу поняла, что именно в ней привлекало. На потом, всё более удивляясь, она поняла это девушка из зеркала радовалась жизни. Уголки её рта не были уныло опущены, как обычно у Лизы по утрам, они поднимались вверх лёгкой улыбкой, образуя лук Амура. Ранним утром эта девушка с наслаждением прошлась по только начавшим просыпаться улицам. Выпила кофе в забегаловке возле автовокзала, работавшей всю ночь, с аппетитом съела рогалик с повидлом. Она шла в офис не по улице как обычно, а через парк по аллее, мимо нарядных цветочных клумб. Такой путь занимал немного больше времени, но был очень приятным. Раньше Лиза редко ходила через парк. Утром она спешила, боясь опоздать на работу. А после работы по дороге обратно тоже находились причины спешить. Лиза улыбнулась девушке из зеркала и приветливо помахала ей рукой. Сегодняшняя Лиза любила жизнь во всех её проявлениях. За ней едва не захлопнулись ворота тюрьмы, а жизнь на свободе была прекрасна. Обычно Лизе приходилось долго приводить в порядок своё душевное состояние по утрам, входя в ритм работы офиса. Сегодня настроение было радужным с самого утра. В офисе начинали собираться сотрудники. Все они казались Лизе хорошими, и приветливым. Даже продажа сантехники начинала представляться интересным делом. Всё в её жизни, конечно же, будет хорошо. Она избежала опасности. У неё есть цель – найти убийцу. Что касается Тёмкина младшего и Сомова, то об этом она подумает после. Лиза читала аффимацию. Совершенно неожиданно для себя, Лиза решила, что должна составить новую аффимацию. Перебрав несколько вариантов, она составила окончательный текст. "Я нахожу убийцу, я иду по его следу, я подхожу к нему всё ближе и ближе".
В этот день её продажи достигли рекордного уровня. Такого удачного дня у неё никогда не было. Лиза, не преставая улыбалась, и летала по офису, как на крыльях.
* * *
После ухода Лизы Алексей Тимофеевич лёг с твёрдым намерением уснуть. Сегодня приезжали его жена Лёля и приёмная дочка Нина. Их нужно встретить на вокзале, а перед этим, конечно же, купить торт. Они все любили сладкое. Однако, со сном ничего не вышло. Алексей Тимофеевич лежал и смотрел в темноту. И темнота была полна всякими образами, которые сменяли друг друга. Такое состояние совсем не было неприятным. И, если бы не опасения, что днём самочувствие будет неважным, можно вполне проводить таким образом ночь. Именно в этом состоянии рождаются гениальные идеи. Впрочем, Алексей Тимофеевич думал о чём угодно, но только, не об убийце, которого предстояло искать. Он, конечно, мог себя заставит думать только об этом, он не стал дисциплинировать свой ум. Сейчас ему хотелось переключиться на другое, более широкое и обобщающее. Почему, так вышло? Что показывает ему данная ситуация? А конкретно проблема с убийцей будет решена в своё время. Он, конечно, мог, прибегнув к самогипнозу, быстро заснуть и проснуться в точно намеченное им самим время, но ему почему-то не хотелось сейчас заниматься ничем подобным. Он просто лежал и думал. Как можно классифицировать, то, что произошло. Кто из них, Лиза или он сам притянул эту ситуацию. Какой знак подаёт ему пространство. Мысли крутились у него в голове, но не оформлялись в систему. Многие его коллеги пытались исследовать знаки, которые даёт нам пространство, и даже давали рекомендации прочтения этих знаков своим клиентам. Алексей Тимофеевич, тоже мог рекомендовать что-нибудь подобное клиенту, но сам для себя он знал, что всё не так то просто. Если бы знаки пространства было так легко читать, то мир, наверное, был бы давно устроен по-другому. Под такие мысли, совершенно неожиданно, он уснул. Спал крепко без сновидений и долго. Когда он открыл глаза, солнечные лучи, бившие сквозь стекло, уже основательно нагрели подушку. Засыпая, Алексей Тимофеевич, не задал себе время, в которое ему необходимо проснуться и поэтому почти проспал. Часы показывали половину двенадцатого, а в двенадцать пятнадцать прибывал поезд, на котором должны были приехать Лёля и Нина. Взглянув на часы, Алексей Тимофеевич вскочил и заметался по своему эзотерическому салону, не зная за что хвататься. Он мгновенно оделся, кое-как привёл себя в порядок и выбежал на улицу. Он даже успел купить торт под названием "Графские развалины", такой они ещё не пробовали. С тортом в руках он прибежал на вокзал и почти не опоздал. Когда Алексей Тимофеевич с тортом выскочил на перрон, Лёля, Нина и собака Дружок уже вышли из вагона и шли ему навстречу. Алексей Тимофеевич почувствовал, как у него в груди поднимается тёплая волна. Они с Лёлей уже второй год женаты, и с те пор ни разу не расставались. А сейчас разлука длилась целую неделю. Именно на неделю Лёля с Ниной поехали к тёте в маленький старинный городок. Старина, история, это, конечно, хорошо и родственников забывать нельзя, но более длительную разлуку он бы не выдержал. Теперь пока не кончилось лето, они куда-нибудь съездят все вместе. Он обнял Лёлю, и понял, что она тоже скучала, хотя какие в этом могут быть сомнения, она его половина, и в этом сомнений нет.
Алексей Тимофеевич о чём-то спрашивал Нину, и девочка что-то отвечала. Вернее тараторила без умолку, словно спеша освободиться от вороха новостей.
Алексей Тимофеевич продолжал расспрашивать Нину, надеясь скрыть свою озабоченность. Но получалось это у него, очевидно, плохо, потому что Лёля вдруг спросила.
– Чего ты такой встрёпанный?
Трудно сказать, что она под этим понимала. Он вроде бы причесался. И всё же она была права. Он был именно встрёпанный. Встрепанными были его мысли и чувства. Другого слова не подберёшь. Ему не хотелось посвящать в это дело Лёлю. Незачем её волновать. Она испугается за него. Ведь что ни говори, он оказался в центре каких-то разборок. Но с другой стороны, они так много пережили вместе, и он привык всё ей говорить. Алексей Тимофеевич начал рассказывать прямо на перроне, продолжил в машине и закончил уже дома. Когда все они сидели за столом, ели торт и привезённые с от тёти, вишни…
– Так что теперь придётся становиться детективом, – закончил Алексей Тимофеевич.
– Здорово, – воскликнула Нина, может быть меня снова похитят, помните, как вы меня спасали.
Лёля и Алексей переглянулись. Никто из них не открыл рот, но их воспоминания о похищении Нины были отнюдь не такие радостные., как у девочки. Впрочем, тогда все они оказались на высоте. Молодец Нина вспомнила. Значит и из этой передряги он выйдет. И всё же во всем этом есть какая-то тайна, которую он, белый колдун, должен был бы знать, но не знает.
– Дядя Алик, а ты любишь детективы, – прервала Нина его мысли.
– Нет, ты же видишь, у меня в библиотеке нет ни одного детектива. Я их даже никогда не читал.
– Даже Конан Дойля.? – спросила Нина.
– Даже Конан Дойля, – ответил Алексей Тимофеевич, он всегда так говорил, и находил что это оригинально. Впрочем, он действительно, не читал Конан Дойля.
– И "Собаку Баскервилей", – продолжала Нина, на мгновение оторвавшись от торта.
– По моему, фильм когда-то видел, – отозвался Алексей Тимофеевич, – так что знаю о чём это.
Он точно помнил, что такой разговор у них с Ниной уже был, но, если ей хочется поговорить на эту тему ещё раз, то ради бога.
– Вот теперь видишь, что напрасно ты не читал. А то бы можно было войти в образ Шерлока Холмса. Ты бы мог курить трубку и играть на скрипке.,-произнесла Нина с полным ртом.
– Хорошо я подумаю над этим вопросом. Трубку можно покурить, а насчёт скрипки вряд ли получится, это нужно было раньше учиться
ГЛАВА 13
Сеню хоронили на центральном кладбище. Места здесь ценились высоко. Но Хвост не постоял за расходами. Хоронили пышно. Дорогой гроб, цветы, венки с траурными лентами. Священник в богатом убранстве добросовестно совершал ритуал. Вокруг гроба в приличествующем молчании стояли подручные Хвоста и работники фирмы. Сквозь густую толпу к гробу пробралась девушка с букетом красных гвоздик, мягко, но решительно отстраняя всех со своего пути. На ней было тёмное платье, а на голову наброшен чёрный платок. Подойдя к открытому гробу, она положила цветы у изголовья, и заглянула внутрь гроба. Сеня вернее его труп лежал в открытом гробу, держа в руках свечу. Его лицо после смерти приобрело какое-то повое выражение простоты и, пожалуй, нравилось Лизе больше, чем при жизни. Она наклонилась над гробом так, что платок закрыл ей всё лицо и видны были только вздрагивающие плечи. Лиза проделала всё это так уверенно, что никто не решился её помешать. Она стояла, склонив голову довольно долго, пока кто-то осторожно не коснулся её локтя. Лиза подняла голову и оглянулась. Судя по рассказам Сени, это был сам Хвост. Небольшого роста худой, но, как видно сильный. Впрочем, его авторитет держался не на силе физической, а на тех, кому он служил. На Лизу смотрели две небольшие, глубоко сидящие гляделки. И тонкие губы, делавшие рот похожим на лягушачий, произнесли вопрос.
– Ты что сестрёнка?
Лиза повернулась к нему. Хвост увидел бледное лицо и чёрные круги под глазами. Девчонка, правда, ничего даже сейчас в таком виде. И как переживает, просто почернела от горя.
Убедившись, в произведенном впечатлении, Лиза сказала тихо, твердо и с большим достоинством произнесла.
– Я его невеста.
Хвост молчал.
– Разве он про меня не говорил? – спросила Лиза.
Хвост вспоминал. Ну говорил, конечно, роворил. Было видно, что он не хочет ничего рассказывать. Но не может утерпеть. Это, наверное, она самая и есть.
– Так Вы и есть княжна, – спросил Хвост.
Лиза кивнула и отвернулась. Теперь Хвост видел только её вздрагивающие плечи. Он стоял в растерянности. Она действительно настоящая княжна, с таким скромным чувством собственного достоинства нужно родиться. Пришла на похороны, протолкалась через стену братвы, заняла своё место у гроба, а ему скромно сообщила, что она невеста покойного, ничего не собираясь ни объяснять, ни доказывать. Впрочем, она и правда невеста. Сеня, безусловно, хотел жениться на ней. Такой женой можно хвастать где угодно. Хвост переминался с ноги на ногу и не знал, что предпринять. Будь она попроще, он обнял бы её и попытался утешить, впрочем, разве в таком случае утешишь, ему самому будет не хвать этого Сени, хотя конечно сейчас новые подросли и он найдёт замену. Интересно, куда этот Сеня вляпался, можно, конечно, строить догадки, но лучше не стоит. До недавнего времени Хвост считал, что Сеня без него шагу не сделает, и ценил его за это. Но, Сеня попытался начать самостоятельное дело, правда, Хвост это быстро пресёк и Сеня послушался. Так что непонятно, кто мог Сеню кокнуть. А если непонятно, значит, у Сени были какие-то свои, неизвестные Хвосту, дела. В таком случае ему поделом. Тот, кто состоит в группировке, и живёт благодаря ей, да ещё и приближен к Хвосту, своих дел иметь не должен. Искать убийцу Хвост не собирается, к нему самому это не имеет никакого отношения. Хотя потеря Сени его искренне опечалила. Девушка вдруг резко повернулась к Хвосту. И спросила прерывающимся голосом, но резко и требовательно.
– Это вы его убили? За что?
Хвост был ошарашен, бесстрашная девчонка. А может быть просто настолько убита горем, что уже ничего не боится.
– Нет, – сказал Хвост совершенно искренне нет, это не я и не отдавал я такого приказа. Я его в люди вывел, и он хорошо работал.
– Тогда кто?
– Не знаю, – сказал Хвост. Он чуть не добавил, – и не собираюсь узнавать, но вовремя сдержался. Сеню он похоронит, как положено и забудет о нём. А то, что случилось результат собственных Сениных дел, а собственных дел у Сени быть не должно.
Лиза смотрела в пространство и вдруг перед ней мелькнула голова со стрижкой чуть длиннее, чем принято у мужчин. Её обладатель стоял у гроба и, что называется, считал ворон. Церемония явно навевала на него скуку. Лиза повернулась к Хвосту и спросила, указывая глазами на обладателя длинной стрижки.
– Кто это.
Хвост не ожидал такого прямого и наглого вопроса, поэтому ответил сразу.
– Это Серый, мой помощник. Они с Сеней вместе работали. Теперь придётся ему Сеню заменять. Не знаю, справится ли.
И только ответив, Хвост подозрительно взглянул на Лизу, уж не для того ли она пришла на похороны, чтобы поймать другого жениха. Вообще то непохоже, но от женщин всего можно ожидать. Он хотел спросить какого чёрта Лизе понадобился этот самый его помощник, но она уже опять отвернувшись плакала, и не подымая головы, говорила сквозь всхлипы.
– Мне нужно с кем-нибудь поговорить о Сене, у нас ведь никаких общих знакомых не было. Если этот человек с ним вместе работал, то может быть…, может он может мне что-нибудь о Сене рассказать. Мне это очень нужно. Мне нужно с кем-нибудь поговорить.
Хвост совсем расчувствовался.
– Говори со мной, сестричка, – сказал он, но вспомнив, – что перед ним княжна, – поправил сам себя. То есть я хочу сказать со мной Вы можете всегда поговорить, я его знал, когда он был ещё совсем сопляком.
– И каким он был, – спросила Лиза.
Хвост посчитал необходимым рассказать что-то, что характеризовало бы Сеню с самой лучшей стороны. Это был тот самый случай, когда один не хочет рассказывать, а другой не хочет слушать, но оба вынуждены это делать.
– Спасибо, я Вам очень благодарна, сказала, наконец, Лиза и повернулась, чтобы уйти.
– Может, помянёте с нами – спросил Хвост нерешительно. Зная, что она откажется. Действительно трудно было её представить среди братвы, которая, как водится, постепенно забудет по какому поводу пьянка.
И действительно Лиза показала головой и направилась к выходу.
– Вы если что обращайтесь я всегда…,-. прокричал ей вслед Хвост.
Девушка обернулась и скорбно кивнула.
Хвост был по настоящему смущён. Девушка эта действительно что-то особенное, сразу чувствуется нечто, аристократизм наверное, недаром княжна и что она нашла в этом Сене, может просто бедствовала. Но тогда зачем на похороны пришла. Он что-то слышал, вроде бы девушку, которая была с Сеней, в убийстве обвинили. Но ведь она на свободе, значит, не обвинили. Да и смешно, конечно, зачем ей Сеню убивать, хотя кто знает. Помнится, Сеня говорил, что у этой самой княжны были какие то проблемы, и он её помог, просто денег дал, небольшую сумму, и она их потом ему отдавала. Гордая значит. Может быть, её проблемы так и не разрешились. Он бы ей помог, конечно, в память Сени.
Если она обратиться, то можно помочь, ну в разумных пределах, разумеется. Хвост смотрел вслед девушке, пока тонкая фигурка Лизы не смешалась с толпой.
Выскользнув из плотной толпы братков, уже у самых ворот Лиза заметила две фигуры, стоящие в стороне особняком. Когда эти мужчина и женщина приблизились к ней, Лиза удивилась, как могла не заметить их раньше. Только теперь она вспомнила, что они стояли совсем близко и прислушивались к её разговору с Хвостом.
Они подошли тихо, почти бесшумно, двигаясь как-то синхронно и очень уверенно. Они не вписывались в окружающую толпу. И не желали иметь с ней ничего общего. Из рассказов Сени и тех сведений, которые дал Алексей Тимофеевич, Лиза поняла, что это были родители Сени. Может быть когда-то давно, Сеня и был похож на своих родителей. Но, теперь, если бы Лиза не знала, то ни за что бы не подумала, что эти люди могут иметь к Сене какое-то отношение. В тёмной старомодной одежде, явно выдававшей то, что они только сейчас приехали их деревни, они держались с тем внутренним достоинством, которое никак себя не выпячивает, а является свойством натуры. Они явно чувствовали себя выше этой толпы, приехавших на роскошных иномарках людей. Девушка, чей полупрозрачный чёрный платок, был умело и продуманно накинут на длинные гладко причёсанные волосы, которая явилась на похороны на тонких высоких каблуках и картинно возложила гвоздики на гроб их сына, конечно, тоже не стоила внимания. Но если это невеста…
Некоторое время все молча смотрели друг на друга. И, наконец, мужчина, очевидно сделав какие-то выводы, спросил.