Рядом, на тумбочке, лежал томик Оскара Уайльда. Подсунув под спину подушку, я взяла его и принялась не спеша перелистывать страницы. "Счастливый Принц", "Соловей и Роза", "Мальчик-звезда"… "Кентервильское привидение". Последний раз я читала его в детстве. "Материально-идеалистическая история". Вот как?
А мне-то казалось, что это сказка… "Смерть, должно быть, прекрасна. Лежишь в мягкой сырой земле, и над тобой колышутся травы, и слушаешь тишину…" Перед глазами явственно предстала сосна, под которой мы с Танькой закопали Шурика.
"Ритусик", – позвал меня дребезжащий старческий голос. Волосы на моей голове зашевелились.
"Ритусик…"
Уайльд полетел в сторону. Ну его, этого мистика!
Я вскочила и подбежала к окну. На улице фонарь освещал дорожку, ведущую к гаражу. У въезда в гараж, невидимый отсюда, стоит Шуриков джип.
Завтра утром заведу его и уеду. А сейчас дочитаю Уайльда, чтобы перебороть страх!
"Едва слышно вскрикнув от радости, он поднялся на ноги, взял ее руку и, наклонившись со старомодной грацией, поднес к губам. Пальцы его были холодны как лед, губы жгли как огонь, но Вирджиния не дрогнула…" Молодец, храбрая девочка, и я буду такой. А пальцы у Шурика и в самом деле были до омерзения холодные… Такие бывают только у стариков и… и у покойников.
"Папа, – сказала Вирджиния спокойно, – я провела весь вечер с духом. Он умер, и вы должны пойти взглянуть на него. Он был очень дурным при жизни, но раскаялся в своих грехах и подарил мне на память эту шкатулку с чудесными драгоценностями". Шурик тоже был очень дурным при жизни… А в грехах он раскаяться не успел… Ну да ладно, закажу ему службу в церкви, хотя, наверное, уже поздно. Жарится мой Шурик теперь на сковородке в аду. Что же касается драгоценностей… Бриллиантовое кольцо, такие же серьги, бижутерия от Сваровски… Нет, бижутерию дарил не он. А кто? Не помню уже. Мужчины в моей жизни менялись часто… О, я для них всегда желанна, всегда…
Ну вот наконец потянуло в сон. Глаза слипаются… Татьяна… Джеймс Бонд в юбке… Видеокамера, диктофон, сканер… Работает на украинскую разведку? Сколько же тебе заплатили, дрянь?
Скрип, скрип, скрип – еле слышные шаги в коридоре. А, это ты, Шурик! "Когда заплачет, не шутя, здесь златокудрое дитя…" Как там дальше? "Тогда взликует этот дом, и дух уснет, живущий в нем".
Сверху на меня навалилось что-то тяжелое, мешая дышать. Я замычала и поняла, что это подушка. Подушку держали чьи-то руки. Гладкие и горячие – женские руки. Татьяна? Теряя сознание, я вцепилась ногтями в шершавые подлокотья. Женщина вскрикнула и ослабила хватку. Подушка сползла с моего лица. Татьяна… Она…
– Пусти, – прохрипела я, но хохлушка сомкнула пальцы на моей шее.
– Сдохни, гадина, сдохни, – шептали ее губы.
Из последних сил я нашарила стоящую на тумбочке изящную бронзовую статуэтку и ударила Татьяну по голове. Татьяна вскрикнула и разжала пальцы. Затем, как тяжелый куль, осела на пол.
Мне катастрофически не хватало воздуха. Горло, грудь, голова – все разрывалось от боли. Шатаясь, я встала с кровати, подползла к окну и распахнула его настежь. Прохладный ночной воздух привел меня в чувство.
Татьяна лежала на полу и не издавала ни звука.
Я села на корточки рядом с ней и, почти не надеясь услышать ответ, прошептала:
– Таня, ты слышишь меня? Я же ничего плохого тебе не сделала! Какого черта ты набросилась на меня?!
Узкие щелочки ее глаз чуть-чуть приоткрылись.
– Ты… Ты убила меня… Ты… ты… – Она хотела сказать еще что-то, но не смогла.
– Я не собиралась тебя убивать, не собиралась! – закричала я. – Я себя защитить пыталась! А что бы ты делала на моем месте?! – От возмущения я задохнулась. Ведь это я, я могла сейчас лежать бездыханной на смятых шелковых простынях. О, я бы не пролежала слишком долго!
У Татьяны богатый опыт. Она бы закопала меня под сосной рядом с Шуриком. И клумбу бы разбила, и… И все-таки мне было ее жалко. Вон кровищи-то сколько. Я же не зверь, в конце концов.
– Погоди, Танька, – сказала я. – Сейчас отдышусь и вызову тебе "Скорую". Ты молодая, здоровая – выкарабкаешься.
Татьяна облизнула пересохшие губы и со злостью прохрипела:
– Ты ведь, падла, и представить себе не можешь, сколько тут денег. Кому они теперь достанутся? А я-то, дура, ждала смерти хозяина… Да если бы не ты, то мой план осуществился бы. Нормальные деньги – и никаких свидетелей.
Татьяна подалась вперед, дернулась всем телом и закрыла глаза. Я собралась с духом, взяла ее за руку и попыталась нащупать пульс. Татьяна была мертва, это не вызывало сомнений. Я посмотрела на статуэтку и подумала о том, что убила Татьяну точно так же, как Ксюша убила китайца.
Стукнув кулаком по полу я тихонько заскулила.
Второе убийство… Теперь мне не выпутаться…
Надо бы помолиться. Но ведь я толком не знаю ни одной молитвы… Господи, прости меня, прости…
Я исправлюсь, я обязательно исправлюсь, только дай срок!
Измазанная кровью статуэтка лежала на полу.
Я с содроганием оттолкнула ее. А что мне, собственно, каяться? Я просто-напросто опередила Татьяну. Ведь это она хотела меня убить.
Натянув на себя одежду, я вышла из спальни и побрела вниз.
Глава 10
Прежде всего надо подкрепиться. Спиртного у Шурика полно. Но я выберу виски. Выручай, старина Джонни Уолкер, плохи мои дела…
Покачиваясь, я подошла к бару и налила себе полный стакан. Сделала глоток, другой, третий…
Тревога, сжимавшая сердце, отпустила. Перестало болеть горло. Голова, до этого набитая ватой, снова заработала.
Итак, на моей совести два убийства. И оба совершены здесь. У, домина проклятый… Это все ты…
Я поставила виски на стол и погрозила кулаком губастой морде рогатого эвенкийского оленя, которая украшала стену над камином. Охотничий трофей… Шурик им гордился… Нашел чем гордиться, старый дурак! Нет, бежать отсюда, бежать, бежать как можно скорее… А Танькин труп? Его же нельзя оставлять! Представляю, что будет с Шуриковой женой, когда она войдет в гостевую спальню. И – пальчики. Там везде мои пальчики.
Ну, отпечатки… От первого трупа удалось избавиться. А от второго… Куда его? На участке сосен много. Копай – не хочу. Помощника бы еще найти… Игорь! Ну, конечно, Игорь! Все, бегу к нему! Ведь он приглашал нас с Танькой на вечеринку.
Вот я и воспользуюсь приглашением. Вечеринки на природе обычно заканчиваются под утро. Значит, искомый дом я найду без труда – хотя бы по шуму, неизбежному в таких случаях.
Во дворе Игоря, как и следовало ожидать, гремела музыка. Подвыпившие гости танцевали.
Игорь сидел за столом и ел шашлык. Рядом с ним сидела грудастая блондинка в глубоком декольте.
Декольте на ней выглядело ужасно. "Такая своего не упустит", – подумала я и подошла к Игорю.
– Привет! А ты меня и не ждал, похоже.
Блондинка поспешно вскочила и суетливо забралась к Игорю на колени. Короткое платье задралось, обнажая нижнее белье.
– Ты? – отстраняя ее, спросил Игорь.
– Я, как видишь. А ты, я смотрю, не скучаешь.
Блондинка обиженно шмыгнула остреньким носом и беспокойно заерзала на коленях у Игоря.
Я обошла стол и нежно поцеловала Игоря в вихрастую макушку. Игорь бесцеремонно столкнул блондинку с колен и показал мне рукой на свободный стул. Блондинка всхлипнула и убежала, оставив нас одних. Да, слабовата оказалась девушка…
– Милый, а я и не знала, что у тебя дурной вкус, – сказала я. – Ведь у нее башка покрашена обыкновенной перекисью. Она даже нормальное мелирование сделать не может. Не понимаю неухоженных женщин.
– А ты ухоженная женщина? – ухмыльнулся Игорь.
– Да, я ухоженная. Женщина должна быть ухоженной независимо от того, есть ли у нее деньги или нет. Это несложно. А твоя крашеная метелка, по-моему, никогда в жизни за собой не следила.
– О, да ты ревнуешь.
– Глупости! Ревнуют только те, кто испытывает комплекс неполноценности. У меня же никогда не было подобного комплекса.
– Ну ты даешь, – рассмеялся Игорь. – Послушай, а у вас в мясном павильоне все продавцы такие шустрые?
– А где это – у нас?
– Ну, на рынке…
– У нас на рынке я одна такая, да и не только на рынке. Я одна по своей природе… Клонировать меня невозможно.
Против воли по моему телу пробежала судорога.
– Ты чего? – напрягся Игорь.
– Да так, ничего, – Я попыталась выдавить улыбку, но у меня ничего не получилось.
– Ты, похоже, нервничаешь?
– Я?!
– Ну да, ты. Ты когда в последний раз в зеркало смотрелась?
– Не помню. А что?
– А то, что ты на покойницу похожа. Лицо белое, как простыня. Даже в темноте это заметно.
Я встала, взяла бутылку шампанского налила себе полный бокал. Затем выпила его и кокетливо посмотрела на Игоря.
– Послушай, а это твой дом? – Надо же было что-то говорить.
– Ну, можно сказать, что мой. А вообще-то – родительский. Послушай, может быть, ты расскажешь, что с тобой происходит?
Я сделала вид, что не услышала его вопроса.
– Выходит, ты богат…
– Что значит "богат"? Это по каким меркам судить…
– У нас мерки одни. В общем, деньжата у тебя водятся…
– Деньги не блохи. Не знаю, водятся они или нет, но недостатка в средствах я не испытываю.
– А я-то хотела предложить тебе денег…
– Ты – мне?
– А почему бы и нет.
– Ты что, в своей лавке так хорошо зарабатываешь?
– Да, наша лавка стоит в удачном месте. От покупателей отбоя нет. Бабок у меня навалом – складывать некуда. И если ты мне поможешь справиться с одним щекотливым дельцем, я тебе хорошо заплачу.
Игорь полез в карман и достал новую пачку сигарет. Снял целлофановую обертку, бросил ее на землю, затем поднял и положил на стол.
– Интересное предложение. И что у тебя за дело?
– Я могу рассказать тебе только в том случае, если ты мне поможешь.
– Ну, ты как маленькая! Как же я могу тебе обещать, если не знаю, о чем идет речь?
Я отрицательно помотала головой и накрыла лежащую на столе руку Игоря своей ладонью.
– Нет уж, так дело не пойдет, дорогой. Мне нужен точный ответ. Скажи, ты готов мне помочь или нет? Если готов, то я заплачу тебе десять тысяч долларов.
– Десять тысяч?!
– Да.
– Bay! И откуда же такие деньги у продавца мясной лавки? Ты, наверное, не продавец, а директор? – В точку попал!
– Это не важно. Важно то, что я в состоянии заплатить тебе такую сумму.
Игорь изменился в лице и сказал:
– Ну вот что. Я никогда не оказываю женщинам услуги за деньги. Если ты в самом деле нуждаешься в помощи, то я могу оказать ее совершенно безвозмездно.
– А как же деньги? Что, не возьмешь?
– Оставь себе на мороженое.
Неожиданно я почувствовала, что краснею.
Давненько со мной такого не бывало. Оказывается, не все в этой жизни продается и покупается.
Я только что предложила человеку десять тысяч долларов, а он от них отказался. А этот Игорь, однако, вызывает симпатию. Прям благородный рыцарь из сказки…
– О чем ты думаешь?
– О чем? – Я подошла к Игорю и положила руки на его плечи. – Ты и в самом деле отказываешься от денег?
– Отказываюсь.
– Спасибо. По нынешним временам это героический поступок.
– Да на здоровье.
– Так ты готов мне помочь?
– Готов. Скажи только, что я должен для этого сделать?
– Ты должен вернуться вместе со мной в дом Шурика.
– В дом дяди Саши?
– Ну да, если для тебя он дядя Саша.
– А он что, приехал?
– Не задавай лишних вопросов!
– Хорошо, не буду.
Игорь слегка приобнял меня и повел сквозь толпу веселящихся гостей.
– А помнишь, как мы с тобой танцевали в ресторане? – спросил он.
– Конечно, помню – улыбнулась я.
– А подвал помнишь?
– Помню. У меня память не такая короткая, как тебе кажется.
– Мне ничего не кажется. Знаешь, мне с тобой было хорошо. Даже слишком хорошо.
У самой калитки нас нагнала изрядно подвыпившая блондинка – та самая, что сидела на коленях у Игоря, когда я пришла. Скорчив недовольную гримаску, она произнесла, еле ворочая языком:
– Игорек, милый, ну куда же ты собрался?! Я устала тебя ждать!
– Марина, иди домой. Мне нужно решить кое-какие дела.
– Ну какие дела могут быть глубокой ночью?!
– Ты слишком любопытная, Марина!
– Зачем ты так говоришь, ты ведь сам пригласил меня на эту вечеринку. В конце концов, я тут никого не знаю!
– Разве? По-моему, ты успела повисеть на шее у каждого гостя… Вот уж не думал, что ты такая общительная девушка.
– Ни у кого я не висела, – завизжала блондинка. – Если бы я знала, что ты так поступишь со мной, я бы сюда не приехала!
Из не в меру накрашенных глаз хлынули слезы.
Это ж надо так не уважать себя, чтобы прилюдно закатывать сцену ревности! Я бы никогда не опустилась до такого, никогда.
– Пойдем, Игорь, – сказала я и, уже обращаясь к ней, добавила: – Послушайте, а вы бы и вправду шли в дом. Групповой секс не в моем вкусе.
Слова мои произвели на блондинку должное впечатление. Она задышала как корова, затем влепила Игорю пощечину и убежала прочь.
Игорь смущенно потер щеку.
– Сумасшедшая…
– Конечно, сумасшедшая. Я это сразу поняла. И где ты только нашел такую…
– Когда-то она была моей девушкой.
– Даже так…
– Затем она вышла замуж, но вскоре развелась. Иногда она позванивает мне, вот я и пригласил ее на дачу.
Сердце неприятно защемило. Она – его девушка… Нет, каково!
– Ах, до чего трогательную историю ты рассказал! Прямо плакать захотелось, – с ехидством сказала я. – Однако поступил ты с ней по-свински. Пригласил беднягу на дачу, а сам с другой шашни развел.
– Она никогда не была моей любимой девушкой. Она была просто девушкой.
Это объяснение меня вполне удовлетворило.
Мы шли по узкой дорожке, ведущей к дому Шурика. Игорь не сводил с меня глаз.
– Ну что ты на меня смотришь? – спросила я.
– Хочу понять, о чем ты думаешь. Неужели даже у таких девушек, как ты, бывают проблемы? Может быть, ты расскажешь все-таки, зачем мы идем в дом к дяде Саше?
– Расскажу обязательно, но не сейчас. Мужчина должен быть терпеливым. Ему не к лицу проявлять любопытство. Разве не так?
Вместо ответа Игорь прижал меня к себе и поцеловал в губы. Затем резко отстранился и уставился на меня в упор.
– Послушай, да тебя всю трясет! Случилось что-то серьезное?
– Да так, ничего особенного, – тихо сказала я. – Потерпи немного, скоро сам узнаешь.
С каждой минутой Игорь нравился мне все больше и больше. Если уж он согласился помочь и действительно сделает это, ничего страшного не произойдет. О Шурике я умолчу, а в убийстве Татьяны признаюсь. Труп-то куда-то надо девать.
Хотя так ли я виновата в этом убийстве? Татьяна первая начала. Это она пыталась задушить меня подушкой. А я защищалась. За-щи-ща-лась!
Впрочем, Игорь не мент, чтобы оправдываться перед ним. Игорь… Он кажется таким надежным.
Настоящий мужик! Таких теперь и не встретишь.
И целуется он классно. Живот вон до сих пор ноет. Я бы и замуж за него пошла, хотя привыкла гордиться своей независимостью. А на хрена она нужна, эта независимость? Может, у нее и приглядное лицо, но изнанка… Телевизор по вечерам, когда совсем уже пойти некуда. Холодная постель. А главное – словом не с кем перекинуться. Хоть кошку себе заводи! Так ведь мужа лучше…
До дома Шурика оставалось каких-то десять шагов. Чтобы унять стук собственного сердца, я остановилась.
– Таня уже спит? – настороженно спросил Игорь.
– Спит, – кивнула я.
Мы открыли дверь и пошли в сторону кухни.
Я села на стол, вытянула свои длинные ноги и прошептала:
– Будь другом, налей мне немного виски.
– А почему ты говоришь шепотом? Ты Таню боишься разбудить?
– В этом доме, Игорь, уже некого будить. Это нервы.
Игорь протянул мне полную рюмку виски.
– По-моему, дорогая, ты слишком много пьешь.
– Запьешь тут, – сказала я, осушила рюмку до дна и поставила ее на стол.
Игорь ходил по кухне кругами.
– Послушай, ты можешь постоять на одном месте?
Игорь остановился и сделал серьезное выражение лица.
– Ну, говори, что у тебя стряслось.
– Да вообще-то ничего. Не считая того, что я убила Татьяну, – сказала я, едва сдерживая слезы.
– Что?!
– Час назад я убила Татьяну и теперь не знаю, что мне делать.
– Это шутка?
– Нет. Я убила ее случайно. Я легла в спальню для гостей. Татьяна зашла ко мне и стала душить подушкой. Я чуть не задохнулась! Теряя сознание, я дотянулась до статуэтки, стоявшей на тумбочке.
Потом я ударила ее по голове. Татьяна упала на пол и умерла. Я испугалась и пошла искать тебя.
– Меня?!
– Да, тебя. Я здесь больше никого не знаю.
– А меня-то зачем?
– Игорь, пожалуйста, помоги мне избавиться от трупа!
– Избавиться? Как?!
– Игорь я предлагала тебе десять тысяч долларов, но ты отказался. Я могу дать тебе эти деньги.
– Нет, ты точно чокнутая. Несешь какую-то ерунду!
– Десять тысяч – не ерунда. Можно подумать тебе каждый день предлагают такую сумму.
– Да иди ты к черту со своими деньгами! Я вот одного только не могу понять. Почему Татьяна стала тебя душить? Ведь вы же с ней закадычные подруги.
– А мы никогда и не были подругами. Мы познакомились случайно. Я знала Татьяну только как домработницу.
– Вот как. Это интересно. Но я-то спрашиваю тебя о другом: почему она стала тебя душить?
– Я и сама не знаю. Она говорила, что в доме полно денег. Якобы она хотела ими завладеть. Может, видела во мне соперницу? Да и вообще, Татьяна темная лошадка…
– Темная лошадка? Что ты имеешь в виду?
– В ее комнате я обнаружила сканер для прослушивания мобильных телефонов, миниатюрную видеокамеру, диктофон… Скажи, разве у простой домработницы могут быть такие игрушки?
– Ничего себе дела! – присвистнул Игорь. – Вообще-то я говорил дяде Саше, что у него домработница какая-то странная. Но он не принимал мои слова во внимание. Надо бы ему позвонить. – Игорь полез в карман за мобильным телефоном.
– Кому ты собрался звонить?! – Я почувствовала, как у меня задрожала нижняя губа.
– Дяде Саше, кому же еще?
– Игорь, какого черта я тебя сюда пригласила? Уж, наверное, не для того, чтобы ты грузил Шурика лишними проблемами!
– Но ведь ему угрожает опасность..
– Опасность? От кого?
– От Татьяны.
– Но Татьяна мертва! Она лежит на полу в спальне для гостей. Если не веришь, пойди посмотри.
Мои слова Игорь проигнорировал. Даже фривольное "Шурик" его не смутило. Не мужчина – кремень.
– Ну что ты молчишь?! – взорвалась я. – Ты хоть слышишь меня?
– Послушай, ты, кажется, сказала "Шурик"? – Прочухался наконец! – Ведь ты по возрасту ему во внучки годишься? И потом, как ты вообще очутилась в этом доме, если вы с Татьяной не были подругами?
– Я познакомилась с Шуриком у нас на рынке, – как по бумажке, затараторила я. – Постоянный покупатель, понимаешь? – Игорь кивнул.