Дженни не спалось. В комнату струился лунный свет, отражался от хрустальной вазы. Дженни показалось, что силуэт вазы на комоде выглядит почти как погребальная урна. Интересно, может ли у пепла быть сосновый аромат? "Какая сумасшедшая, ужасная мысль, - без конца ругала она себя. - Каролина похоронена на семейном кладбище". И все же Дженни стало так неуютно, что захотелось проверить, как там девочки. Обе крепко спали. Бет подложила под щеку ладошку. Тина свернулась в позе зародыша, ее лицо было укутано шелковой оторочкой одеяла.
Дженни тихонько поцеловала дочерей. Они выглядели такими довольными. Она подумала о том, как они счастливы, что она целыми днями сидит с ними дома, и в какой восторг пришли, когда Эрих показал им пони. И Дженни безмолвно поклялась, что Кевин не испортит им эту новую жизнь.
Глава 12
Ключи от "кадиллака" были в конторе, но Эрих хранил в библиотеке запасные ключи от всех зданий и машин. Логично, если второй набор ключей от автомобиля находится там же.
Догадка Дженни оказалась правильной. Сунув ключи в карман брюк, она пораньше накормила девочек и уложила их подремать.
- Эльза, у меня есть одно дело. Вернусь к двум часам.
Женщина кивнула. Неужели она от природы так молчалива? Вряд ли. Иногда, когда они с Эрихом возвращались с лыжной прогулки, Тина и Бет уже были на ногах, и Дженни слышала, как Эльза болтает с ними, в ее быстрой речи усиливался шведский акцент. Но когда поблизости были Дженни или Эрих, Эльза хранила молчание.
Там и сям на проселочных дорогах виднелся лед, но автострада была совершенно чистой. Дженни поняла, как здорово снова оказаться за рулем. Она улыбнулась про себя, вспомнив, как вместе с Наной ездила куда-нибудь на выходные в своем подержанном "фольксвагене"-"жуке". Но после свадьбы с Кевином машину пришлось продать: расходы на нее стали слишком велики. А теперь она попросит Эриха купить ей небольшой автомобиль.
Когда Дженни приехала к ресторану, было без двадцати минут час. Как ни удивительно, Кевин уже был там, перед ним стоял почти пустой графин вина. Дженни скользнула в кабинку и посмотрела через стол:
- Привет, Кевин.
Невероятно, но меньше чем за месяц он словно постарел, выглядел не таким бодрым. Глаза у него опухли. "Он что, много пьет?" - подумала Дженни.
Кевин взял бывшую жену за руку:
- Дженни, я скучал по тебе. Скучал по детям.
Она высвободила пальцы:
- Расскажи о театре.
- Я почти уверен, что получил работу. Хорошо бы. На Бродвее яблоку негде упасть. И здесь я буду гораздо ближе к тебе и девочкам. Давай попробуем заново, Дженни.
- Кевин, ты с ума сошел.
- Нет, не сошел. Ты прекрасна, Дженни. Мне нравится твой наряд. Наверное, этот жакет стоил целое состояние.
- Наверняка, он дорогой.
- Ты стильная, Дженни. Я всегда знал это, просто не задумывался. Всегда считал, что ты будешь рядом.
Он снова накрыл ее руку своей:
- Ты счастлива?
- Да. Слушай, Эрих очень расстроится из-за того, что я виделась с тобой. Должна признаться, в прошлый раз, когда вы встречались, ты не слишком ему понравился.
- А он не слишком мне понравился, когда сунул под нос бумажку и заявил, что ты подашь на меня в суд за невыплату алиментов и наложишь арест на каждый цент, который я заработал, если я эту бумажку не подпишу.
- Эрих так сказал?
- Эрих так сказал. Честное слово, Дженни, это был поганый трюк. Я должен был получить роль в новом мюзикле Хэла Принса. Из-за тяжбы все полетело бы к чертям. Жаль, я не знал, что мою кандидатуру уже вычеркнули. Поверь, тогда я не подписал бы никаких документов на удочерение.
- Все не так просто, - отметила Дженни. - Я знаю, что Эрих дал тебе две тысячи долларов.
- Это было просто взаймы.
Дженни разрывалась между жалостью к Кевину и печальной уверенностью в том, что он всегда будет использовать дочерей как зацепку, чтобы остаться в ее жизни. Она раскрыла бумажник.
- Кевин, мне пора. Вот триста долларов. Но впредь, пожалуйста, не звони мне, не пытайся увидеть детей. Если ты это сделаешь, то возникнут сложности у них, у тебя, у меня.
Взяв деньги, Кевин лениво побарабанил по ним пальцами, затем убрал в свой бумажник.
- Дженни, вот что я тебе скажу. У меня плохое предчувствие насчет тебя и детей. Не могу этого объяснить. Но предчувствие есть.
Дженни поднялась. Кевин тут же оказался рядом и прижал ее к себе:
- Я все еще люблю тебя, Дженни.
Он грубо и требовательно поцеловал ее.
Дженни не могла оттолкнуть его, не устроив сцену. Лишь через полминуты его хватка ослабла, и Дженни смогла отступить.
- Оставь нас в покое, - прошептала она. - Умоляю, предупреждаютебя, Кевин, оставь нас в покое.
Дженни чуть не налетела на официантку, которая стояла у нее за спиной, держа в руках блокнот для заказов. На них пялились две женщины за столиком у окна.
Выбегая из ресторана, Дженни поняла, почему одна из этих женщин показалась ей знакомой. В воскресенье утром в церкви она сидела напротив них с Эрихом, через проход между скамьями.
Глава 13
После того первого вечера Эрих больше не звонил. Дженни постаралась логически объяснить свою тревогу. У мужа пунктик насчет телефонов. Но он же собирался звонить каждый вечер. Стоит ли попробовать дозвониться ему в гостиницу? Несколько раз Дженни брала трубку и возвращала ее на место.
Взяли ли Кевина в театр "Гатри"? Если да, он будет откалывать здесь те же номера, что и в нью-йоркской квартире: станет являться в гости, когда будет без гроша или в сентиментальном настроении. Эрих ни за что этого не потерпит, да и для детей в этом нет ничего хорошего.
Почему Эрих не позвонил?
Домой он должен вернуться двадцать восьмого. Джо встретит Эриха в аэропорту. Нужно ли ей поехать в Миннеаполис вместе с Джо? Нет, она станет ждать на ферме и приготовит вкусный ужин. Дженни скучала по мужу. Она не осознавала, насколько сильно за последние недели они с девочками привыкли к новой жизни.
Если бы не это ужасное чувство вины из-за встречи с Кевином, то Дженни не стала бы волноваться, что Эрих не позвонил. Кевин точно собака на сене. А что, если он вернется, когда истратит триста долларов? Будет гораздо хуже, если Эрих узнает, что Дженни встречалась с бывшим мужем, а ему ничего не сказала.
Когда Эрих открыл дверь, Дженни бросилась в его объятия. Он прижал ее к себе. За несколько шагов от машины до крыльца вечерний холод забрался к нему под пальто, и губы у Эриха были прохладными. Но когда он поцеловал ее, они быстро потеплели. Слегка всхлипнув, Дженни подумала: "Все будет в порядке".
- Мне так тебя не хватало. - Они произнесли это хором.
Обняв девочек, Эрих спросил их, хорошо ли они себя вели, и после бойкого ответа вручил им яркие свертки, благосклонно улыбаясь радостным крикам по поводу новых кукол.
- Большое-большое спасибо, - торжественно произнесла Бет.
- Спасибо, папочка, - поправил ее Эрих.
- Я так и говорю, - озадаченно отозвалась Бет.
- Что ты привез мамочке? - спросила Тина.
Эрих улыбнулся Дженни:
- Мама хорошо себя вела?
Малышки кивнули.
- Ты уверена, мамочка?
Почему, когда тебе есть что скрывать, обычное поддразнивание кажется двусмысленным? Дженни вспомнила, как Нана качала головой из-за одной своей знакомой: "Она совсем никудышная, соврет даже тогда, когда ей же на пользу сказать правду".
Поступила ли Дженни так же?
- Я хорошо себя вела. - Она постаралась, чтобы эти слова прозвучали весело и непринужденно.
- Дженни, ты покраснела, - Эрих покачал головой.
Она натянуто улыбнулась:
- Где мой подарок?
Эрих порылся в чемодане.
- Раз ты любишь статуэтки "Ройял Доултон", в Атланте я решил найти тебе еще одну. Она прямо бросилась мне в глаза. Называется "Чашка чая".
Дженни открыла коробку. Это была фигурка старушки в кресле-качалке, в руке она держала чашку чая, и лицо у нее было счастливым.
- Она даже выглядит как Нана, - вздохнула Дженни.
Когда Эрих смотрел, как Дженни разглядывает статуэтку, в глазах его была нежность. А в ее глазах блестели слезы, когда она улыбнулась ему. "И Кевин все это испортит", - подумала она.
Дженни развела огонь в печке, поставила на стол графин вина и сыр. Переплетя свои пальцы с пальцами Эриха, она подвела его к дивану. С улыбкой налила вина в бокал и передала ему:
- Добро пожаловать домой.
Она села рядом с мужем, повернувшись так, чтобы ее колено прикасалось к его ноге. В этот вечер на ней была зеленая шелковая блузка с кружевным гофрированным воротником от "Сен-Лорана" и твидовые слаксы в коричнево-зеленых тонах. Дженни знала, что это один из любимых нарядов Эриха. Волосы у нее отросли и свободно спадали на плечи. Если на улице было не слишком холодно, ей нравилось ходить с непокрытой головой, и зимнее солнце высветлило золотистые пряди в ее темных волосах.
С непроницаемым лицом Эрих разглядывал жену.
- Ты прекрасна, Дженни. Принарядилась сегодня?
- Не каждый вечер мой муж возвращается домой после четырех дней отсутствия.
- Если бы я не вернулся домой сегодня вечером, твои прихорашивания были бы напрасными, надеюсь.
- Если бы ты не вернулся сегодня, то я надела бы это для тебя завтра. - Дженни решила сменить тему: - Как все прошло в Атланте?
- Кошмарно. Большую часть времени галерейщики пытались уломать меня продать "Воспоминание о Каролине". Они получили несколько крупных предложений на картину и почуяли прибыль.
- В Нью-Йорке ты столкнулся с тем же. Может, тебе прекратить выставлять эту картину?
- А может, я решил выставлять ее потому, что это по-прежнему моя лучшая работа, - тихо сказал Эрих. Послышалась ли в его голосе критика ее предложения?
- Пойду-ка я накрывать ужин. - Поднявшись, Дженни наклонилась и поцеловала мужа. - Я люблю тебя, - прошептала она.
Пока Дженни ворошила салат и размешивала голландский соус, Эрих подозвал к себе Бет и Тину. Через несколько минут обе девочки сидели у него на коленях, и Эрих оживленно рассказывал им о гостинице "Персиковое дерево" в Атланте, где стеклянные лифты поднимаются снаружи здания, прямо как ковер-самолет. Однажды он возьмет их туда с собой.
- И мамочку тоже? - спросила Тина.
Дженни с улыбкой обернулась, но улыбка погасла, когда Эрих ответил:
- Если мамочка захочет поехать с нами.
Дженни приготовила жаркое на ребрышках. Эрих ел с аппетитом, но его пальцы постоянно барабанили по столу, и, что бы Дженни ни говорила, он отвечал односложно. Наконец она сдалась и стала говорить только с детьми:
- Вы рассказали папочке, что сидели на пони?
Бет опустила вилку и посмотрела на Эриха:
- Было весело. Я сказала "н-но", но Мышка не поехала.
- Я тоже сказала "н-но", - поддакнула Тина.
- Где были пони? - спросил Эрих.
- Прямо в стойлах, - торопливо ответила Дженни. - И Джо посадил девочек всего на минутку.
- Джо слишком много на себя берет, - перебил Эрих. - Когда девочек посадят на пони, я хочу быть рядом. Хочу быть уверен, что он внимательно следит за ними. Откуда мне знать, что он не такой же безалаберный, каким был его дурень-дядя?
- Эрих, это было давным-давно.
- Когда я сталкиваюсь с этим алкашом, мне не кажется, что это было давно. А Джо сказал, что он снова вернулся в город.
По этой причине Эрих так расстроен?
- Бет, Тина, если вы доели, можете пойти и поиграть с новыми куклами.
Когда дочери убежали, Дженни спросила:
- Эрих, проблема в дяде Джо или в чем-то другом?
Он потянулся через стол и привычным жестом переплел свои пальцы с ее пальцами.
- Дело вот в чем. Мне кажется, что Джо снова катался на машине. На спидометре набежало по меньшей мере лишних сорок миль. Конечно, он отрицает, что ездил на ней, но осенью он один раз брал машину без разрешения. Он же никуда тебя не возил, правда?
Дженни стиснула кулак:
- Нет.
Нужно сказать что-нибудь про Кевина. Не дело позволять Эриху думать, что Джо обманул его.
- Эрих... я...
Тот перебил жену:
- И эти чертовы галереи. Мне пришлось четыре дня втолковывать этому придурку в Атланте, что "Воспоминание о Каролине" не продается. Думаю, это по-прежнему моя лучшая работа, и мне хочется выставлять ее, но... - Он умолк. Когда Эрих заговорил снова, тон был спокойнее: - Дженни, я стану больше рисовать. Ты же не против? Значит, придется сидеть в хижине по три-четыре дня. Но это необходимо.
Потрясенная Дженни подумала о том, как тянулись последние несколько дней. Она постаралась, чтобы ее слова прозвучали непринужденно:
- Конечно, раз это необходимо.
Когда, уложив девочек спать, Дженни вернулась в библиотеку, в глазах Эриха стояли слезы.
- Эрих, в чем дело?
Он торопливо вытер глаза тыльной стороной ладони:
- Прости, Дженни. Просто я был так подавлен. Так сильно скучал по тебе. И на следующей неделе годовщина смерти матери. Ты не знаешь, насколько это трудно для меня. Каждый год так, словно это только что случилось. Когда Джо сказал, что его дядя в наших краях, меня точно ударили. Отвратное чувство. А потом машина свернула с дороги, и я увидел освещенный дом. Я так боялся, что он окажется пустым и темным; я открыл дверь и увидел тебя, такую красивую, ты так рада была увидеть меня. Я так боялся, что, пока меня не было, я каким-то образом потерял тебя.
Дженни опустилась на колени. Отвела волосы с его лба.
- Я рада видеть тебя. Ты и представить не можешь!
Он накрыл ее губы своими.
Когда они поднялись в спальню, Дженни стала доставать одну из своих новых ночных сорочек, но остановилась. Нехотя открыла тот ящик комода, где лежала сорочка цвета морской волны. В груди сорочка оказалась тесна. Ну, может, это и есть решение проблемы, подумала Дженни. Я вырасту из этой проклятой штуки.
Позже, перед тем как провалиться в сон, она поняла, что за мысль не давала ей покоя. Эрих занимался с ней любовью только тогда, когда она надевала эту сорочку.
Глава 14
Перед рассветом Дженни услышала, как Эрих ходит по спальне.
- Ты идешь в хижину? - пробормотала она, пытаясь стряхнуть сон.
- Да, родная. - Его шепот был едва слышен.
- Ты вернешься к обеду? - начиная просыпаться, она вспомнила, как муж говорил о том, что останется в хижине.
- Не уверен.
Дверь за ним закрылась.
После завтрака Дженни с дочерьми отправилась на прогулку. Для Бет и Тины пони заняли первое место среди развлечений, вместо цыплят. Теперь девочки бежали впереди матери.
- Потише! - крикнула она. - Убедитесь, что Барон заперт.
В конюшне уже был Джо.
- Доброе утро, миссис Крюгер. - На его круглом лице вспыхнула улыбка. Из-под кепки спадали мягкие песочные волосы. - Привет, девочки.
Пони выглядели безупречно. Их густые хвосты и гривы были расчесаны и сверкали.
- Только что вычистил их для вас, - сообщил Джо. - Вы принесли сахар?
Он поднял девочек, чтобы те накормили пони сахаром.
- Теперь как насчет того, чтобы посидеть у них на спинах?
- Джо, не стоит, - ответила Дженни. - Мистер Крюгер не разрешил сажать их на пони.
- Я хочу посидеть на Динь-Динь, - заявила Тина.
- Папочканам разрешит, - уверенно сказала Бет. - Мама, ты противная.
- Бет!
- Противная мама, - выговорила Тина дрожащими губами.
- Не плачь, Тина, - утешила сестру Бет. Затем подняла взгляд на Дженни. - Мамочка, пожалуйста.
Джо тоже смотрел на нее.
- Ну... - Дженни засомневалась, затем вспомнила выражение лица Эриха, когда тот сказал, что Джо слишком много на себя берет. Нельзя позволить Эриху обвинить ее в том, что она намеренно игнорирует его пожелания.
- Завтра, - уверила она. - Я поговорю с папой. А теперь пойдемте к цыплятам.
- Я хочу покататься на своем пони, - заплакала Тина. Ее ручка хлопнула Дженни по ноге. - Ты плохая мама.
Дженни нагнулась, шлепнула Тину по попке.
- А ты очень нахальная девочка.
Тина в слезах выбежала из конюшни, Бет последовала за ней.
Дженни поспешила за дочерьми. Те, держась за руки, шли к сараю. Нагнав девочек, она услышала, как Бет успокаивала сестру:
- Тина, не грусти. Мы пожалуемся папе на маму.
Джо очутился рядом с ней.
- Миссис Крюгер...
- Да, Джо, - Дженни отвернулась от него. Она не хотела, чтобы он заметил слезы у нее на глазах. Она сердцем чуяла, что, когда девочки попросят Эриха, тот разрешит им сидеть на пони в стойлах.
- Миссис Крюгер, я тут подумал... У нас дома новый щенок. Мы тут прямо по дороге, в полумиле. Может, девочки захотят взглянуть на Рэнди. Может, он отвлечет их от пони.
- Джо, это было бы здорово! - Дженни нагнала детей и присела перед Тиной. - Прости, что шлепнула тебя, Динь-Динь. Я так же сильно хочу покататься на Огненной Деве, как вы - на пони, но нужно подождать, пока папа не разрешит. А теперь Джо хочет показать нам своего щенка. Хотите пойти?
Пока они вместе шли по дороге, Джо указывал на первые знаки приближающейся весны:
- Видите, как снег уходит. Через пару недель земля будет грязнущей. Потому что из нее выйдет весь мороз. Потом начнет расти трава. Ваш папа хочет, чтобы я построил загон, где вы будете кататься верхом.
Мать Джо была дома, его отец умер пять лет назад. Мать оказалась тяжеловесной женщиной под шестьдесят. Она пригласила гостей в маленький дом, уютно обветшавший. На столах громоздились сувенирные безделушки, а стены были увешаны разномастными семейными фотографиями.
- Приятно познакомиться, миссис Крюгер. Мой Джо все время говорит о вас. Рассказывает, как вы красивы, и неудивительно. Точно так и есть. И, святые небеса, как вы похожи на Каролину! Я Мод. Зовите меня Мод.
- Где собака Джо? - спросила Тина.
- Идемте на кухню, - сказала девочкам Мод.
Те с нетерпением последовали за хозяйкой. Щенок смахивал на помесь немецкой овчарки и ретривера. Он неловко поднялся на дрожащие лапки.
- Мы нашли его на дороге, - объяснил Джо. - Должно быть, выбросили из машины. Если бы не я, он бы замерз насмерть.
Мод покачала головой:
- Вечно притаскивает домой бродячих животных. В жизни не встречала сердца добрее, чем у моего Джо. В учебе никогда мастаком не был, но, скажу я вам, с животными он волшебник. Вам бы глянуть на его последнего пса. Красавчик был. И умный до ужаса.
- Что с ним случилось? - спросила Дженни.
- Не знаем. Старались держать его за забором, но иногда он сбегал. Все хотел увязаться за Джо к вам на ферму. Мистеру Крюгеру это не нравилось.
- Я не виню мистера Крюгера, - торопливо добавил Джо. - У него была чистокровная сука, и ему не хотелось, чтобы Тарпи и близко к ней подходил. Но однажды Тарпи все же увязался за мной и залез на Джуну. Мистер Крюгер был жутко зол.
- А где теперь Джуна? - спросила Дженни.