Эдик продолжал бить меня. Силы покидали меня, и я подумала, что лучше уж перерезать себе вены, чем стать предательницей.
В этот момент раздался звонок в дверь. Я дернулась, но Эдик схватил меня за руку и прошипел в ухо:
– Откроешь и сделаешь вид, что у тебя все нормально. И постарайся отослать поскорее, если там кто левый.
– А может, вообще не открывать? – спросил Вован.
– А вдруг там сама сестрица пожаловала?
Честно говоря, двигаясь к двери, я молилась, чтобы за ней оказалась Полина. Уж Полина сумела бы расшвырять этих отморозков! Нет, быть каратисткой все-таки здорово! Я мысленно дала себе слово, что непременно займусь этим видом спорта, непременно! Только бы сейчас все благополучно закончилось.
Открыв дверь, я испытала тяжелое разочарование: за ней стояла не Полина. За ней стояли двое совершенно незнакомых парней. Господи, они что, тоже по мою душу? Да в чем же я так провинилась?
Один из парней легонько отодвинул меня в сторону, и оба прошли в квартиру. Я уже настолько привыкла, что с недавних пор в моей квартире распоряжается кто угодно, только не я, что безропотно позволила парням это сделать.
Вслед за этим я услышала какие-то тяжелые звуки, потом странное бульканье, а после этого появились оба незнакомца, тащивших на себе обоих амбалов.
– Все в порядке! – сообщил мне один из них. – Больше они вас не побеспокоят.
Я не могла прийти в себя. Что за чудеса творятся кругом? Неожиданно возникают добрые молодцы, которые освобождают прекрасную принцессу из лап Кощея Бессмертного и Бармалея. Прямо как в сказке!
Но тут я увидела выглядывающую из-за двери довольную рожицу Кольки, и бросилась к нему.
– Коля! – я схватила мальчишку в охапку и принялась беспорядочно целовать. Мальчик стеснялся и отбивался.
– Господи! – приговаривала я. – Да как же это… Да куда ж ты… Как ты мог подумать, Коля? Да я же тебя… А у меня, понимаешь, тут вот заморочки небольшие…
– Я знаю, – ответил вдруг Колька. – Это ведь я их привел…
– Кого? – с ужасом спросила я, отстраняясь. – Бандитов?
– Да нет же! Хотя косвенно… Понимаете, я, когда с лестницы спустился, то увидел "девятку" вишневую. Я сразу понял, что это по мою душу. Ну, что они меня выпасли. И подумал, что нужно вас спасать. И пошел к Игорю с Валерой. Это мои друзья, они боксеры. Ну, объяснил им ситуацию… – я улыбнулась, услышав эти недетские слова. – Вы не смейтесь, – уловил Коля движение моих губ. – Игорь с Валерой меня уважают.
– За что же? – я улыбкой спросила я.
– Да так, – уклончиво ответил мальчишка. – Оказывал я им парочку услуг. Так что они меня всегда выручат.
– А ты в них уверен? – спросила я подозрительно.
– Ну что вы! – снисходительно ответил Колька. – Конечно! Они меня хорошо знают, и я их. Пойдемте, посмотрим.
Мы прошли в комнату и выглянули в окошко. Игорь с Валерой уже погрузили Эдика с Вованом в свою машину, после чего то ли Валера, то ли Игорь сел за руль, а второй парень пересел в бандитскую "девятку", сняв ключи от нее с пальца Вована. Потом один из Колькиных друзей поднял голову и помахал нам рукой. Обе машины умчались.
– Фу-у-ух ты! – выдохнула я облегченно. – Уж и не думала, что все так удачно закончится. – Потом я перевела взгляд на мальчишку… поняла, кто является виновником всех бед и снова набрала в легкие побольше воздуха. Я уже собиралась прочитать мальчику длинную лекцию о том, как следует себя вести, но тут Коля заговорил сам.
– Ольга Андреевна, – произнес он виновато. – Простите меня, пожалуйста, я все понял. Я больше не буду вести себя так опрометчиво. И на улицу один больше не выйду, честное слово! Лучше пусть у меня без сигарет уши опухнут!
– Вот и хорошо, что ты все понял! – со вздохом сказала я, притягивая к себе мальчишку и обнимая его за плечи, а самой себе дав слово, что завтра же куплю ему пачку хороших сигарет. Пусть уж курит, ладно!
Он доверчиво прижался ко мне, а я даже дыхание затаила, боясь спугнуть его. Так мы посидели минуты две, потом Колька завозился и стал выбираться.
– Ой, Коля, – спохватилась я. – А ведь мы с тобой так и не пообедали!
Обед пришлось разогревать по-новой, но я так была обрадована возвращением Коли, что готова была порхать вокруг него сколько угодно.
Мы поели, после чего я решила позвонить Полине и предупредить ее о возможной опасности. Может, эти бандиты и не сунутся к ней, но вдруг…
Телефон у Полины не отвечал. Наверное, она продолжает заниматься расследованием, а я даже из дома выйти не могу. Теперь у меня вся душа за Колю изболится. Правда, мальчик, кажется, осознал свои ошибки и теперь намерен вести себя правильно, но все-таки лучше не оставлять его одного.
После сытного обеда по телу разлились приятное тепло и лень. Захотелось поспать.
– Коля, я, пожалуй, прилягу, – зевая, проговорила я, отправляясь в спальню.
– Пожалуйста, – ответил Коля, усаживаясь за компьютер.
Я еле доползла до кровати и сразу же провалилась в сон. Спала я очень сладко, даже, мне кажется, проснулась с улыбкой на лице.
Радостно потянувшись, я решила еще немного поваляться. Нет, все-таки я очень благодарна Коле за то, что он избавил меня от общения с клиентами. Хотя бы на время. Денег, конечно, нет, но ведь деньги – не главное в жизни, правда?
Повалявшись минут двадцать, я спрыгнула с кровати и, весело напевая, направилась в ванную.
Проходя через зал, я остановилась, раскрыв рот, так как увидела нечто невообразимое. На письменном столе рядом с компьютером, лежала мышь. Не дохлая, а компьютерная мышь, но в данный момент она ничем не отличалась от дохлой: мышь была отключена и разобрана на части. "Хвостик" жалко свисал вниз со стола.
Я, конечно, догадалась, чья это работа и закричала во весь голос:
– Коля!
Из кухни высунулась взъерошенная голова мальчишки.
– Чего еще? – хмуро спросил он.
– Это… – я задыхалась от гнева, – это ты… разобрал мышь?
– Ну я, – ответил пацан.
– А з… Зачем ты это сделал? – голос у меня то повышался, то понижался от возмущения. – Ведь мне мышь необходима для работы!
– Мне шарик был нужен, – просто ответил Колька. – И еще я хотел посмотреть, как она устроена и себе такую сделать.
– А зачем она тебе, если у тебя нет компьютера? – на этот раз мой голос превратился в свистящий шепот.
– Ну мало ли! Куплю когда-нибудь.
– Так, все! – решительно сказала я, опускаясь на диван и пытаясь собрать бедную мышь, но безуспешно. – Все, хватит! Где шарик? Давай сюда! Все! Больше ты у меня жить не будешь! Вот я сейчас позвоню Полине, и пускай она тебя забирает. А с меня хватит. Достал ты меня, понятно?
Услышав о том, что его собираются перетранспортировать к Полине, Колька вытянулся в струнку и тонким голоском пропищал:
– Не надо!
– Чего не надо?
– Я не хочу туда, пожалуйста! Я хочу жить у вас! Мне у вас нравится!
– Еще бы тебе у меня не нравилось! – возмущенно прокричала я. – Ты у меня как сыр в масле катаешься! Ты из меня веревки вьешь! А вот теперь попробуй так с Полиной себя повести!
С этими словами я решительно направилась к телефону. Колька заревел, но я не придала этому значения. Полины, к сожалению, все еще не было дома. Колька понял это, и во взгляде его появилась надежда.
– Можешь не радоваться, – уничтожила я ее. – Полины сейчас нет дома, но как только она вернется, я сразу же попрошу ее приехать и забрать тебя.
Однако Полины что-то долго не было. Я не дождалась ее и пошла спать, не забыв напомнить Кольке, что его пребывание в моем доме подходит к концу…
ГЛАВА ПЯТАЯ ПОЛИНА
После Ольгиного звонка я немедленно направилась к ней, решив прекратить безобразные выходки пацаненка. Признаться, мне уже тоже стало это надоедать. Я собиралась отмутузить его как следует и объяснить тем самым его положение.
Ольга, увидев меня, облегченно вздохнула.
– Проходи, Поля, – торжественно произнесла она. – И полюбуйся!
В качестве доказательства непотребств маленького сорванца она предъявила мне раскуроченную мышь, пепельницу, полную ужасных окурков и пустую бутылку из-под наливки.
Кроме того, по комнате почему-то были разбросаны книги, одежда и другие предметы.
– Вот, – повторила Ольга, торжествующе глядя на Кольку, который съежился и забился в дальний угол, обкусывая ногти.
Я глубоко вздохнула и уже собиралась перейти к воспитательным мерам, для чего покрепче сжала кулаки, но тут Ольга меня огорошила.
– В общем, – завершила она демонстрацию улик Колькиных преступлений, – мы решили, что Коле лучше пожить у тебя!
Честно сказать, у меня после такого просто подогнулись коленки.
– Чего? – переспросила я охрипшим голосом.
– Полина Андреевна, – загнусавил Колька-Окурок, – не забирайте меня к себе, пожалуйста! Я вам только мешать буду. Я обещаю, что исправлюсь!
– Ты уже сто раз обещал! – махнула рукой Ольга.
– Но… Подождите, – попробовала я защититься, – Оля, может, мальчик и в самом деле все осознал? Он больше не будет, правда, Коля?
– Будет! – упрямо ответила Ольга и даже притопнула ногой. – Так что никаких разговоров!
Я в растерянности прошла в кухню и закурила. Взять к себе Кольку – невеселенькая перспектива. У меня никогда не было детей и вообще, я их терпеть не могу, как уже говорила. А тем более этого мальчика, который явно попортит мне кровушку.
Ольга в кухне не появилась, считая, очевидно, вопрос решенным. Я докурила сигарету и вернулась в комнату, собираясь предложить компромисс: Колька остается у Ольги до первого замечания. А самому пацану все-таки надрать уши, чтобы избежать этих замечаний в дальнейшем.
Но Ольга от компромисса отказалась, заявив, что если она проведет еще хотя бы полчаса в компании Кольки, то ее можно будет везти в первую городскую больницу с инфарктом, а затем прямо в морг.
– Но Оля, – у меня еще оставался последний аргумент, – мне нужно ехать на похороны! На похороны Анжелы, я обещала Антонине Матвеевне!
– Я сама съезжу на похороны вместо тебя, – тут же ответила Ольга. Она, похоже, была готова на все, лишь бы отделаться от Кольки. – Во сколько похороны?
– В два, – снова вздохнула и поняла, что от Кольки мне не отвертеться.
– Собирайся, – безжизненным голосом повелела я Кольке, хотя ему и собирать-то, собственно, было нечего. – Поехали ко мне.
Колька зашмыгал носом.
– Да не реви ты! – устало сказала я ему. – Мне самой тошно.
Ольга как каменная сидела на диване, демонстрируя, что не намерена больше обсуждать эту тему. Но когда мы с Окурком дошли до двери, она вдруг встрепенулась и крикнула:
– Подожди, Поля! Что я тебе расскажу!
После чего сестра поведала мне страшную историю о том, как в ее дом вломились бандиты и чуть было не подвергли чудовищным пыткам. В Ольгиных устах эта история изобиловала экспрессией, красками и драматизмом, так что могла вполне сравниться с рассказами о чудовищных преступлениях инквизиции перед человечеством.
– Вот видишь, как тебе помог Коля! – попыталась я напоследок откреститься от мальчишки.
– А кто довел ситуацию до этого? – сразу же возразила Ольга. – Нет уж, Полина, не надо мне этого. Ну ты, в общем, это… Будь там поосторожнее! – заключила она, вытолкав нас на лестничную клетку и поскорее заперев дверь.
Сплавила и довольна! А я теперь мало того, что должна возиться с этим недоростком, будь он неладен, так еще и отражать натиск бандитов, если они заявятся! Хорошенькое дело! А мне еще и расследование вести! Вот Ольга! Сама заварила кашу, а мне расхлебывай! И ведь она еще совсем ничего не сделала! Одна я пашу как проклятая!
Возмущаясь таким образом про себя, я дошла до машины и плюхнулась на сиденье. Колька тут же опустился со мной рядом.
– Куда? – смерила я его мрачным взглядом. – Давай назад дуй!
Колька безропотно подчинился. Я врубила скорость, машина сорвалась с места, Колька подлетел и стукнулся головенкой о крышу машины. Зато после этого он всю дорогу ехал молча.
Приехав ко мне, мы прошли в комнату. Я опустилась на диван в зале, а Колька прошмыгнул в кухню.
Я посидела несколько минут, пытаясь осознать, что произошло, потом, приняв решение, встала и прошла к пацану.
– Итак, мой юный друг, – начала я воспитательную работу, глядя прямо в огромные глаза мальчишки, уверенного, что его сейчас буду бить, – сейчас ты пройдешь в ванную и хорошенько отмоешься. Если не захочешь сам – я отдраю тебя сама, так, как считаю нужным. Грязнуль мне здесь не нужно. Потом я проведу с тобой сеанс парикмахерского искусства, а закончим мы посещением универмага для покупки приличной одежды. В этом рванье ты больше ходить не будешь. И давай сразу договоримся: спиртного в моем доме не бывает. Сигареты – да, но они только для меня. И если ты своруешь хоть одну – пеняй на себя! Все понял?
Пацан слушал и кивал головой.
– Вот так, – удовлетворенно произнесла я и пошла в ванную включать воду.
– Вот тебе полотенца, – достала я их из шкафа, вернувшись в комнату. – Синее – для ног, желтое – для тела. Смотри не перепутай. Через десять минут вода наберется – и марш в ванную. На купание отвожу тебе полчаса. Чтобы отмылся как следует, ясно?
– Ясно.
Через десять минут Колька направился в ванную. Я видела, как он собирался вякнуть что-то насчет того, что вода слишком горячая, но потом посмотрел на меня и передумал. Я усмехнулась и вышла из ванной.
Появился маленький негодяй что-то уж больно рано: через пятнадцать минут. Одетый в мою старенькую футболку и шорты, которые на нем смотрелись как галифе. И никаких следов преображения я не смогла заметить. Пройдя в ванную, я обнаружила, что желтое полотенце сплошь покрыто грязными полосами, а синее вообще находится в жутком состоянии. Вздохнув, я кинула их в бак с грязным бельем, потом решительным шагом вернулась в комнату и, послюнявив палец, провела им по мальчишеской шее. На шее сразу же появилась светлая полоса, а на моем пальце – комочки грязи.
Не обращая внимания на отчаянные вопли и сопротивление этого оборванца, я схватила его за ухо и поволокла в ванную. Там я быстро сняла с него всю одежду и, взяв на руки, опустила в ванну, врубив душ. Мальчишка извивался и трепыхался в моих руках как рыбка, норовя выскользнуть, но я держала его очень крепко.
Схватив самую жесткую мочалку, я принялась яростно тереть его худенькое тельце. Мальчик верещал и даже сыпал отборными словечками, за что пару раз словил подзатыльник, после чего умолк.
Голову его я на всякий случай вымыла три раза, потом сполоснула из душа, затем еще окатила холодной водой, отчего мальчишка и вовсе потерял на время дар речи, потом замотала его в большое махровое полотенце и отнесла в комнату, шмякнув на кровать.
– Вот тебе одежда, надевай! – приказала я и вышла из комнаты.
Вскоре мальчик вышел из спальни в моих футболке и шортах. На этот раз он просто сверкал чистотой.
– Ну вот, – удовлетворенно сказала я, осмотрев его с головы до ног. – А теперь стричься.
– Может, не надо? – неуверенно спросил Колька, но я не слушая его взялась за ножницы. Слава богу, вшей у пацана не было, в чем я с радостью смогла убедиться.
Через десять минут беспрерывного щелканья ножницами бесформенная голова мальчишки превратилась в аккуратную головку. Я прямо порадовалась за себя и за него.
– Теперь в магазин! – скомандовала я.
Колька собирался было переодеться в свое тряпье, но я оттащила его барахло на лестничную клетку и спустила в мусоропровод.
– Поедешь в моей одежде. Эту дрянь ты больше носить не будешь. Ладно, чего ты? Ты ж только до машины дойдешь и от машины. И все. Уж потерпи, – успокоила я его.
В магазине "Престиж" были приобретены строгий костюмчик-тройка с галстуком, пара брюк, три рубашки, куртка и ботинки. А в спортивном "Фристайле" – две футболки, спортивные трико, шорты и кроссовки. А также три пары носков. Все это влетело мне в копеечку, но жалко не было. Пацан никогда, наверное, не носил ничего подобного.
Когда я увидела его, облаченного в новый костюм, при галстучке, то просто ахнула про себя: мальчика было не узнать. Если бы мне показали его вчера в таком виде, то я бы ни за что не поверила, что это Коля.
– Ну, красавчик, поехали домой! – обняла я его за плечи.
Колька тоже был доволен. Он постоянно крутил головой, что-то поправлял и искал везде глазами хоть что-то, что обладает способностью отражать изображение.
Дома он первым делом прилип к зеркалу и не отходил от него. Я ушла в кухню готовить ужин. Тут кто-то позвонил в дверь. Я побежала открывать.
На пороге стояли двое. Я их сразу узнала: Эдик и его друг. Нашли все-таки, собаки! И я как назло дверь распахнула! Хотя это-то, может, и к лучшему? Отважу их раз и навсегда!
– Что вы желаете? – любезно спросила я у этих ублюдков, одарив их улыбкой из всех своих ослепительных тридцати двух зубов.
Парни несколько обалдели. Потом Эдик проговорил:
– Ну ты… это… Как тебя там… Полина, что ли? Давай, говори, где пленка?
– Это вы о чем? – удивленно приподняла я брови.
– О пленке, – подал голос второй.
– Я ничего не знаю ни о какой пленке, – твердо ответила я.
– Так… А пацан где?
– Какой пацан? Вы, пожалуйста, яснее выражайтесь!
– Ты чего тут умничаешь, а? – Эдик оттолкнул меня локтем и прошел в квартиру. Второй за ним.
Я позволила им это сделать с определенной целью. Когда двое придурков вошли, они увидели Колю, сидящего на диване и листающего… Что бы вы думали? Англо-русский словарь, который лежит у меня на видном месте и в который я периодически заглядываю.
– А это кто? – обалдело спросил Эдик.
– Это мой сын, – ответила я.
Колька для убедительности встал (костюм, ботиночки блестят, галстук!), подошел ко мне и обнял. Я чмокнула его в макушку.
– Так… А другой пацан где?
– Послушайте, какой еще другой пацан? У меня только один сын. И с чего вы, простите, взяли, что у меня обитают какие-то неведомые пацаны?
Такой сложный оборот речи друзьям было трудно переварить, поэтому они на несколько секунд замолчали. Потом затянули снова:
– Где пацан, который у твоей сестры тусовался?
– А откуда вы узнали мой адрес? – ответила я вопросом на вопрос.
– Не важно, – важно сказал Эдик, думая, что он самый умный! Ясное дело, прочитал на обороте Ольгиной фотографии мои имя и фамилию, а уж по ним найти адрес даже полный кретин сможет. Даже такой как Эдик. И как ему удается держать в руках своих обалдуев? Хотя жена Семена говорила, что там и команда соответствующая… – Так где пацан?
– Я не знаю никакого пацана, – очень четко ответила я. – И знать не хочу. И вообще, ваше присутствие начинает меня утомлять.
– Чего? – воззрился на меня товарищ Эдика и двинулся в мою сторону. – Ты что там вякаешь, сука?
Вот этого я уже стерпеть не смогла. Представьте сами, какая-то наглая сволочь врывается в твой дом, надоедает утомительными вопросами, а потом еще обзывает сукой! Нет уж, извините!