Эмми немного отошла в сторону, чтобы лучше рассмотреть магазин. Как и все, что она до сих пор видела на Фолли-Бич, он казался довольно обшарпанным, как будто владельцу было все равно, что подумают люди. На деревянной вывеске над дверью ярко-оранжевыми буквами было написано "Находки Фолли" и "Добро пожаловать без обуви и рубашки", а по обе стороны от двери располагались большие горшки с цветущими растениями. Клумбы перед коттеджем были усеяны какими-то незнакомыми цветами, которые давно вырвались за обозначенные границы и буйным ковром расположились на узком дворе и вокруг парадного крыльца. Недавно выкрашенные ставни обрамляли панорамное окно, за которым виднелись цветные ленты, пляшущие в потоках воздуха от кондиционера. Несмотря на первоначальное впечатление неухоженности, после более тщательного осмотра Эмми подумала, что магазин больше похож на любимого плюшевого мишку, который гордится своей вылезшей набивкой.
Она поднялась на две ступени к парадной двери и ненадолго остановилась, чтобы прочитать наклейки на стеклянной двери: "Чтение сексуально" и "Ешь, читай, спи". У ее матери в магазине "Страницы Пейдж" были точно такие же наклейки, и Эмми одновременно ощутила тоску по дому и встречу с чем-то хорошо знакомым. Сделав глубокий вдох, она повернула ручку и открыла дверь.
Наверху звякнул колокольчик, и до нее донесся приятный аромат от большой свечи, стоявшей на соседнем столике. На широком прилавке в дальнем правом углу магазина были разложены книги, разные мелочи для продажи и газеты. Эмми направилась к темноволосой женщине лет пятидесяти с небольшим, в круглых очках на цепочке, которая только что оторвалась от компьютера.
Пожилая женщина тепло улыбнулась и вышла из-за прилавка, оставив очки болтаться на цепочке у нее на груди.
– Вы, должно быть, Эмми, – сказала она и в следующий момент заключила ее в объятия. Удивленная, Эмми какое-то мгновение стояла неподвижно, а потом подняла руки и слегка похлопала женщину по спине.
– Вы Эбигейл? – осторожно спросила она, вспомнив о том, как задала такой же вопрос Лулу.
Женщина отступила от нее.
– Совершенно верно, – ответила она с протяжным южным акцентом. – И, кажется, я единственная, кто еще не встретился с вами.
На ней был сарафан и пляжные сандалии, а ее бронзовое лицо говорило о годах, проведенных на солнце.
– Хитклифф сказал, что обнаружил вас спящей на крыльце, – выражение ее лица стало более серьезным, и Эмми заметила бледные полоски в уголках глаз, оставшиеся незагорелыми – было похоже, что Эбигейл часто и много улыбалась.
– Хитклифф?
Улыбка вернулась на ее лицо, и бледные полоски исчезли.
– Мой муж, благослови его Бог, назвал нашего единственного сына в честь моего любимого книжного героя . Но все, кроме меня, зовут его Хитом.
– Он не упоминал об этом.
– Нет, и не стал бы.
Эмми заметила маленький столик возле прилавка, на котором лежали книги сестер Бронте и Джейн Остин.
– Думаю, ему еще повезло, что вы не назвали его Фицуильямом, – сказала она, указав на экземпляр "Гордости и предубеждения". Потом она указала на томик "Грозового перевала" в кожаном переплете и добавила: – А моя мать назвала меня в честь Эмили Бронте.
Эбигейл хлопнула в ладоши.
– Разве не замечательно? Я знала, что мы с вашей мамой – родственные души.
Эмми пристально посмотрела на нее.
– Я не предполагала, что вы хорошо знакомы друг с другом.
– По правде говоря, мы не встречались, хотя она ходила в одну школу с моим мужем. Но мы довольно много разговаривали по телефону после того, как она приобрела у меня коробку книг и решила, что будет еще лучше, если вы купите магазин.
Не ожидая дальнейших вопросов от Эмми, Эбигейл взяла ее за руку.
– Давайте я все покажу вам, чтобы представляли себе, во что ввязываетесь.
Она провела Эмми через небольшой альков на другую сторону магазина.
– Это "Детская площадка Фолли", наша маленькая кофейная лавка, которую я соорудила лет пять-шесть назад. У нее даже есть свой боковой вход. Я сдаю ее Джанелл Стивен, которая ведет все дела в кофейне, так что вам не придется о чем-либо беспокоиться, и я надеюсь, что вы продлите срок аренды. У нас хороший поток посетителей, солидная база местных книголюбов, много и сезонных туристов, потому что мы находимся рядом с Сентер-стрит.
Высокая стройная женщина открывала большую коробку за прилавком, но выпрямилась при появлении посетителей.
– Эмми, разрешите познакомить вас с Джанелл. Мисс Джанелл, это новая хозяйка "Находок Фолли".
Джанелл дружелюбно улыбнулась, и улыбка отразилась в ее зеленых глазах, когда она пожала руку новой знакомой. Эмми сразу же обратила внимание на ее красивые серьги в виде квадратных хрустальных подвесок и ожерелье в виде хрустальных бусин на тонком кожаном ремешке. Ее короткие каштановые волосы служили превосходным фоном для украшений, и Эмми заметила другие серьги, браслеты и кольца, разложенные на прилавке.
– Приятно познакомиться, Джанелл. Мне очень нравятся ваши украшения.
– Спасибо, мне тоже очень приятно, – она указала на маленький стенд с ожерельями, установленный на прилавке. – Вообще-то я сама их делаю. Раньше это было мое любимое хобби, но я стала получать так много заказов от разных людей, что решила превратить его в бизнес. Эбигейл получает небольшой процент от всего, что я продаю, и надеюсь, мы с вами сохраним эту договоренность. Во всяком случае, я хочу, что бы вы что-нибудь выбрали для себя и носили каждый день в качестве наглядной рекламы. Эбигейл говорит, что возможность выбрать что-нибудь прямо здесь всегда сокращает ее процедуру подготовки к выходу в свет с шести минут до пяти.
– Ох, перестань! – Эбигейл со смехом шлепнула Джанелл по руке. Повернувшись к Эмми, она добавила: – Скоро вы кое-что узнаете. Местные жители подумают, будто вы собираетесь на похороны или на встречу с губернатором, если вы наденете что-нибудь посерьезнее пляжных туфель.
Окинув взглядом юбку и блузку Эмми, она добавила:
– Не беспокойтесь, вы быстро научитесь. Для этого здесь я.
– И я тоже, – сказала Джанелл и вернулась к коробке, которую она разбирала. Эбигейл продолжила знакомить Эмми с необыкновенным магазином. Там была небольшая детская секция, стол для новых изданий и букинистический отдел для книг, вышедших из обращения. Стены, не закрытые полками, были расписаны разноцветными цитатами знаменитых авторов, золотыми звездами и причудливыми книжными томами в виде ковров-самолетов. Эмми восхищенно разглядывала их.
– Вы сами это сделали?
– Вообще-то это работа Лулу. У нее художественный талант.
– Лулу? Двоюродная бабушка Хита?
Эбигейл снова рассмеялась, и Эмми поняла, что не ошиблась: Эбигейл действительно часто смеялась.
– Другой у него нет. Она может показаться странной, но ей просто нужно время, чтобы привыкнуть к незнакомым людям. Но, как я говорила вашей матери, когда вы будете работать вместе, то научитесь ладить друг с другом.
Эмми остановилась.
– Простите, что вы сказали?
Эбигейл прошла мимо нее к стойке с книгами для подростков и стала поправлять их.
– Не думайте, что вы сразу же во всем разберетесь, – продолжала Эбигейл, словно не расслышав Эмми. – Я объяснила вашей матери, что останусь с вами в качестве сотрудницы на две-три недели, больше или меньше, в зависимости от вашего желания. Я познакомлю вас с местными жителями и удостоверюсь, что вы хорошо ориентируетесь в окрестностях.
– Спасибо, я ценю это. Но что вы говорили о том, что мы с Лулу будем работать вместе?
– Идите сюда, – попросила Эбигейл и указала на дверь в задней части магазина. – Разрешите вам кое-что показать.
Нахмурившись, Эмми последовала за ней. Эбигейл распахнула дверь и вышла на ярко освещенный задний двор. Эмми оказалась на маленьком деревянном крыльце с двумя ступеньками и увидела небольшой двор, преображенный самым волшебным образом. Она зачарованно остановилась, уверенная в том, что теперь знает, как чувствовала себя Алиса, когда провалилась в кроличью нору.
Металлические бутылочные деревья разной высоты и ширины стояли рядами по струнке, словно шеренги солдат; яркие разноцветные бутылки напоминали пышные эполеты. Все пространство вдоль деревянного забора и между бутылочными деревьями было занято цветущими кустами и всевозможными растениями, что делало ландшафт похожим на пестрый ковер.
– Все это сделала Лулу, – сказала Эбигейл.
Эмми продолжала смотреть на двор, не в силах сформулировать вопрос. Словно почувствовав ее смятение, Эбигейл добавила:
– Ее история во многом похожа на историю Джанелл. Сначала она сделала несколько деревьев для членов семьи; потом другие люди обратили на них внимание и стали делать заказы, так что слухи о ее таланте быстро распространились. Она прилично зарабатывает на этом, а я беру небольшой процент с продаж в обмен на свободное место. Как я объяснила вашей матери, эта договоренность не подлежит пересмотру, но ее выгода очевидна. Лулу приносит довольно большой доход. И она на самом деле замечательный человек, если с ней получше познакомиться.
– Моя мать знает о Лулу?
Эбигейл повернулась и посмотрела Эмми в глаза.
– Мы с Пейдж провели много времени за телефонными разговорами, пока вы готовились к отъезду. Хотя раньше мы не были знакомы, но принадлежим к одному поколению и хотим для своих детей одного и того же.
Ее лицо снова стало серьезным. В уголках глаз появились обычно скрытые белые линии, и Эмми впервые заметила скрытую печаль.
– Она знает, что этот магазин – та самая возможность, в которой вы сейчас нуждаетесь. Но она также понимает, что я не могу уйти на покой и оставить Лулу без всякой поддержки, – Эбигейл снова улыбнулась и обвела взглядом сад бутылочных деревьев. – Она создает такую красоту, на которую способны только люди, познавшие большое горе. Думаю, этот клочок земли нужен ей не меньше, чем вам.
Эмми открыла рот, собираясь объяснить Эбигейл, что у нее достаточно своего горя и она не нуждается в бремени чужих скорбей, но остановилась, когда Эбигейл накрыла ладонью ее руку.
– Вам не нужно принимать решение прямо сейчас. Я позвоню юристам и отложу нашу встречу до завтра, чтобы у вас было время подумать об этом, – она подмигнула. – Но ваша мама рассказала, какая вы умная девочка, и думаю, вы примете правильное решение.
Эбигейл распахнула дверь.
– Пойдемте, не надо стоять на жаре. Когда мозги плавятся от солнца, в голову не приходит ничего хорошего.
Эмми вошла первой, прикрыв глаза от порыва холодного кондиционированного воздуха. Ее блузка прилипла к коже, и она начала понимать, что здесь в самом деле лучше носить свободную одежду из хлопка.
Старомодный колокольчик над входной дверью зазвенел, и Эмми заметила силуэт человека, стоявшего в дверях.
– Ну вот, легка на помине. Мы как раз говорили о тебе, – сказала Эбигейл, проходя мимо Эмми, чтобы обнять Лулу и поцеловать ее морщинистую щеку. Эмми с удивлением смотрела, как Лулу обнимает ее в ответ и даже улыбается.
Эбигейл отступила назад и указала на Эмми.
– Мы только что восхищались твоим садом. Ты помнишь Эмми Гамильтон, не так ли? Она остановилась в доме Хитклиффа.
Лулу выглядела точно так же, как вчера, если не считать застегнутой на все пуговицы блузки в бело-синюю клетку, которую она надела сегодня. Она без улыбки посмотрела на Эмми.
– Вы были осторожны с деревянным полом, как я и просила?
– Да. То есть я не сделала ничего такого, чтобы поцарапать его, если вы это имеете в виду.
Эмми не понимала, почему в обществе этой женщины она чувствовала себя провинившимся подростком.
– Как думаешь, она похожа на Джолин? Правда, Джолин покрасивее, и грудь у нее побольше.
Эмми уставилась на пожилую женщину, пытаясь понять, как нужно реагировать на такое открытое оскорбление.
Лулу направилась мимо них к задней двери.
– Надеюсь, вы ни к чему там не прикасались и ничего не испортили. Если вы собираетесь работать здесь, не забывайте держаться подальше от моего сада. Не выношу незваных гостей.
Эмми посмотрела ей вслед.
– Что значит, "если я собираюсь работать здесь"? – спросила она.
Вместо ответа дверь хлопнула ей в лицо. Эбигейл прикоснулась к ее руке.
– Мне очень жаль, Эмми. Иногда на нее находит, но я обещаю, что она далеко не всегда будет такой. Знаю, вам трудно этому поверить, но Лулу – одна из самых верных и надежных людей, которых я знаю. Она без размышлений отдаст жизнь за тех, кого любит, – Эбигейл ободряюще улыбнулась. – Она с подозрением относится к незнакомым людям, только и всего. Но вы недолго останетесь незнакомым для нее человеком.
Если мне повезет, то так и будет. При мысли о том, что ей снова придется говорить с этой женщиной, Эмми содрогнулась от отвращения.
– У меня в машине есть одна вещь Лулу, которую я нашла в коробке с книгами. Сейчас я принесу ее.
Эмми не хотелось больше встречаться с Лулу.
Эмми вышла к автомобилю и взяла "Поиски пропавшей карты". Ее волосы мгновенно стали влажными от пота и прилипли ко лбу, когда она вернулась в магазин. Эбигейл и Джанелл куда-то пропали, и на мгновение Эмми показалось, что будет лучше оставить книгу на прилавке в надежде, что кто-нибудь почитает дарственную надпись и вручит ее Лулу.
Но будучи организованным и методичным человеком, она знала, что потеряет покой и сон, если сделает это. Эмми решительно стиснула книгу в руке и вышла через заднюю дверь, где яркий солнечный свет сразу же заставил ее прищуриться.
Она увидела пожилую женщину, присевшую у забора возле пышной лозы, увешанной ягодами. Эмми помедлила, изумленная тем, какими нежными и точными были движения коротких пальцев с квадратными ногтями: Лулу аккуратно раздвигала высохшие стебли с заботливостью матери, причесывающей ребенка.
Продолжая щуриться, Эмми спустила с крыльца и направилась к Лулу.
– Я нашла вещь, которая принадлежит вам, и хотела узнать, хотите ли вы взять ее себе.
Пожилая женщина медленно выпрямилась и уперлась руками в бедра; ее ореховые глаза за толстыми стеклами очков казались неестественно большими. Желая как можно быстрее разделаться с этим, Эмми протянула книгу о Нэнси Дрю.
– Я нашла ее в коробке со старыми книгами, которую Эбигейл прислала в магазин моей матери. Там есть дарственная надпись для Лулу, и я подумала, что это вы.
Лулу довольно долго смотрела на книгу, прежде чем взять ее обеими руками и прижать к груди, как будто она боялась, что Эмми заберет ее обратно.
– Да, это мое, – его голос звучал робко, почти как у девочки, а черты лица странно смягчились, словно все складки и морщины разгладили горячим утюгом. Это напомнило Эмми о том, что Лулу тоже когда-то была молодой, пока ее не настигли обиды и разочарования зрелого возраста.
– Это первое издание, – добавила Эмми, стараясь отвлечься от возникшей симпатии к Лулу. – У меня есть целая коллекция книг о Нэнси Дрю, поэтому я и хотела бы знать, нужна ли она вам? Если нет, могу предложить хорошую цену.
– Она мне нужна, – тихо ответила Лулу, не поднимая головы. Она немного помедлила, как будто следующие слова дались ей с особым трудом. – Спасибо, что вернули книгу. Большинство людей не потрудились бы это сделать.
Их взгляды встретились, и Эмми впервые не ощутила враждебности, исходившей от пожилой женщины.
– У меня большой опыт работы с библиотеками, и я знаю, как жалко, когда пропадает любимая книга.
Эмми показалось, что она видит в глазах Лулу намек на улыбку. Она повернулась, готовая расстаться с этой странной женщиной, ее странным садом, и, как она уже решила, с книжным магазином и островом, когда голос Лулу вернул ее обратно:
– Где ваш муж?
Эмми обернулась и увидела, что Лулу смотрит на золотое обручальное кольцо, которое она до сих пор носила на левой руке. Сначала она не хотела отвечать на этот вопрос, но потом ощутила знакомое покалывание на коже головы – предупреждение, которое она всегда получала перед тем, как узнать что-то важное для себя.
– Он погиб, – ответила она, вздернув подбородок. – В Афганистане.
– Солдат?
Эмми медленно кивнула, удивленная интересом Лулу. Лицо пожилой женщины снова смягчилось, и за внешней хмуростью проступило сострадание.
– Война всегда тяжела, особенно для женщин, которые остаются дома, – она отмеряла слова, словно муку для выпечки пирога. – За такую храбрость не дают медалей.
Ее взгляд стал отрешенным, как будто она погрузилась в другую реальность, и на мгновение Эмми показалось, что Лулу забыла о ее присутствии. Но потом Лулу резко повернулась к ней и поджала губы.
– Сочувствую вашей утрате.
Эмми стояла перед ней, часто моргая и стараясь не расплакаться. Она начала сознавать, что эта женщина, с которой она не имела никакой связи и к которой даже не испытывала приязни, понимала ее утрату и действительно сожалела о гибели Бена. И еще она сочувствовала ее одиночеству.
– Спасибо, – Эмми вытерла глаза.
Лулу наклонилась, подхватила очередную гроздь ягод и молча принялась за работу. Эмми уже собиралась уйти, когда она снова заговорила:
– Если хотите, можете остаться здесь и работать в "Находках Фолли". Мне это не нравится, но я не буду возражать.
Эмми хотелось рассмеяться от нелепости этих слов, как будто Лулу имела право выбора. Но что-то в пожилой женщине глубоко интересовало ее – что-то связанное с их общей любовью к книгам, и может быть, даже то, что обе они оставили в прошлом. Кроме того, Лулу назвала ее храброй, о чем никто раньше не говорил.
Здесь была какая-то история, как и в любой книге. Если Эмми уедет сейчас, то никогда не узнает эту историю и не поймет, как она началась или закончилась. Она не узнает и о злых духах, которые Лулу пыталась отогнать с помощью своих бутылочных деревьев.
– Спасибо вам, – без тени сарказма сказала Эмми, обращаясь к затылку Лулу, пока пожилая женщина продолжала обрезать засохшие грозди.
Когда Эмми снова вошла в магазин, Эбигейл вернулась и выжидающе посмотрела на нее.
– Я позвонила юристам и отложила нашу встречу. Они хотят знать, устраивает ли вас, если мы встретимся завтра в десять утра.
Эмми наклонила голову, стараясь не слишком усердно думать о том, что собирается сказать.
– Позвоните им и сообщите, что мы придем. Я приняла решение. Я покупаю "Находки Фолли", и Лулу может продавать свои деревья на заднем дворе так долго, как она захочет.
– Вы уверены?
Эмми кивнула.
– Да, так и будет.
Пока Эмми смотрела, как Эбигейл берет мобильный телефон и начинает набирать номер, кожу на голове снова начало покалывать. Внезапно у нее перехватило дыхание, и потребность в свежем воздухе снова выгнала ее через заднюю дверь в причудливый маленький сад. Она привалилась к косяку и сделала несколько глубоких вдохов. Потом открыла глаза и с удивлением обнаружила, что осталась одна и Лулу нигде не видно.