- Ну, что ж. И любил! Я для него была не только постельной забавой, - с вызовом бросила женщина. - И он для меня был вовсе не случайным прохожим.
- Простите, что касаюсь ваших интимных отношений, но я просто не представляю, как Ачкасов мог так запросто взять и оставить такую умную и тонкую женщину. Ведь инсценировку с лодкой он готовил загодя. В этом нет ни тени сомнения. Неужели вы ровным счетом ничего не знали? Не бойтесь, это не для протокола.
Женщина молчала, отвернувшись к окну. Пришла пора ходить последним козырем. Только полные тупицы да люди с необыкновенно богатым криминальным опытом могут против этого устоять. Корнеев начал издалека:
- Не будем сейчас о похищенных деньгах. Кстати, в этом случае пострадало не государство, а компаньоны, из которых в живых на сегодня остался только Фришман… - майор умолк, поглядывая на Коробову, давая ей время освоиться с услышанным. Она и в самом деле насторожилась, и когда вопрос был уже готов сорваться с ее языка, Корнеев сказал будничным сухим тоном: - Даулет Сербаев найден мертвым со следами жестоких пыток. Его неузнаваемо изуродовали, страшнее, чем Юлеева.
Полное, холеное лицо женщины залилось зеленоватой бледностью, а секунду спустя вспыхнуло алыми пятнами. Она охнула, крепко сжала веки и уткнулась в ладони.
- Неизвестные мерзавцы не щадят никого, кто мешает им. Их никто не видел, и отсутствие всяких свидетельств увеличивает страшную опасность. О чем-то они хотят дознаться у причастных к "Сатурну" людей. Трудно предположить, кто окажется следующей жертвой. Боюсь, что у вас, Светлана Николаевна, большие шансы. Конечно, в наши обязанности входит оберегать вас, но гарантию мы можем дать только при полной вашей откровенности.
- Господи!.. - по щекам Коробовой часто сбегали мелкие слезы, она их растирала ладонями. - Что же это такое?.. Знала я, товарищ майор, знала, что Леонид собирался исчезнуть. Я ведь была ему больше, чем жена. А с Даулетом… нет, ничего не было. Ну, поощряла его ухаживания, нарочно, чтобы компаньоны думали, что Леню уже забыла, к другому под бок подбиваюсь. Как плохо… Жили, любили не таясь… А люди не терпят, когда кто-то счастлив. Завидуют… Сроду бы Леня не полез в разные махинации, если б можно было нормальным путем приобрести все, что нужно… Все, все кругом повязано взятками. Глядишь, и в магазин волокут, чтобы товар приняли, и в финотдел, чтобы налогами не удавили, а других дармоедов - в банках, бэхээсэсе, санстанциях, исполкомах, пожарках!.. У кооператоров праздники - не красные дни в календаре, а черным-черные.
- Спокойней, Светлана Николаевна. Все это общие рассуждения. Заметьте - никто и никогда не называет конкретных вымогателей, а должностные рэкетиры втихомолку руки потирают и продолжают обкладывать данью все больше и больше народу. Татарское иго…
- Я, товарищ майор, в жизни не встречала ни одного самого крохотного начальничка, который жил бы на зарплату. Или чтоб от взятки отказался. Чем выше - тем больше… Я-то с ними раз в году сталкивалась, а Леня каждый день…
- Надо изобличать и наказывать.
- Всех не накажешь. Им на смену придут такие же. Система. А, что там! Леню-то не вернешь. А мне как-то жить надо… Я ведь не дура, понимаю, что все мое лучшее - в прошлом. И красота уходит, и второго Лени не будет.
- Ваша правда, Светлана Николаевна. Расскажите вы мне толком, как вы его потеряли?
- А просто. Сказал мне как-то, что уйдет на дно, не дожидаясь грозы над "Сатурном". Нутром опасность чуял. Не то, что его компаньоны, дурачье. Обрадовались, кинулись грести, забыли, что за сегодняшним днем - завтрашний. Все равно ответ держать заставят. Вот Леня и решил наше будущее обеспечить… Как, когда уходить будет - не сказал. Но когда я услышала, что он утонул, сразу сообразила, что операция началась. Правда, сначала обидно было, что приурочил он ее к моему дню рождения. Потом дошло, что это такой сюрприз. Ждала. Надеялась.
- И до сих пор надеетесь?
- Разве бы я сказала тогда, - печально улыбнулась Коробова.
- А как вы поняли, что план сорвался, и с ним действительно стряслась беда?
- Да очень просто, - Коробова заколебалась, но, видимо, решив договаривать до конца, продолжила: - Открытка на главпочтамт не пришла. Я каждый день ходила.
- А вдруг еще не поздно? Сами знаете, как почта работает.
- Поздно. Я чувствую
"Похоже, не все вы договариваете, Светлана Николаевна, - подумал майор. - Не стали бы вы открываться перед следователем так легко. Для чего-то вам надо было сообщить мне про открытку. Отвлекающий маневр?.."
- Не опасались получить послание, написанное Леонидом Викторовичем после его смерти? Все ваши намерения могли пойти прахом.
- Леня не малое дитя. Текст на открытке я написала сама, своим почерком… Что-то случилось ужасное…
- Иными словами, вы полагаете, что Ачкасов действительно погиб и это случайно совпало с получением в банке денег кооператива, хотя именно с ними он планировал скрыться. Беда в том, что ни деньги, ни тело до сих пор не обнаружены.
- Не знаю… но что-то случилось. И теперь еще эти
ужасные убийства!
- Вы с Ачкасовым наверняка часто бывали на море. В каких отношениях он был с водной стихией?
- Ближе, чем со мной, - Коробова улыбнулась. - Великолепно плавал с аквалангом и без. Мог часами лежать на воде… В прошлом году в мае в Джубгу ездили. Людей в кемпинге почти не было. Дельфины осмелели - прямо к берегу подходили, так Леня с ними наперегонки пробовал. Уже и спасатели приставать начали, мол, в Турцию уплывет. Успокоили их парой бутылок…
- Ачкасов пил?
- Очень мало. Радовался воде, как мальчишка. Многие бабоньки ласково на него поглядывали - их задохлики рядом не смотрелись. Признаюсь, ревновала чуть-чуть.
- Где он хранил акваланг?
- Понятия не имею. У меня в доме есть его комната. Она до сих пор заперта. А взламывать дверь боюсь. Знаете, все казалось, сделаю это - значит окончательно признаю его смерть. Я там ни разу не была, с тех пор, как начала с ним жить. Он и убирал сам. Может, там и акваланг… Вот что, меня все равно выписывают, да и главврач уже несколько раз заглядывал - намекал, что пора закругляться… Поедем вместе и откроем. Сами посмотрите, что там.
- Заманчиво, - сказал, поднимаясь, Корнеев, - с удовольствием отвезу вас домой. Но заметьте - ордера на обыск у меня нет.
- Я вас умоляю, зачем эти формальности!..
Процедура выписки много времени не заняла. Состояние здоровья Коробовой медикам опасений не внушало.
- Светлана Николаевна, вы переодевайтесь, собирайте вещи, я не буду мешать, - сказал майор. - Встретимся у главного входа. Об одном попрошу - не заходите к Троепольской. Она сейчас беседует с моим сотрудником - не будем им мешать. Чувствует она себя неважно, и врач разрешил непродолжительную беседу только в интересах следствия. Увидитесь позже.
- Хорошо. Я, между прочим, уже пыталась проведать Таню, но меня к ней не пустили. Вы не знаете - как ее дела?
- Все будет в порядке. Жду вас внизу.
Спустившись этажом ниже, Корнеев заглянул в палату к Троепольской. У ее кровати сидел лейтенант Тимошин. Лицо его лоснилось, кожа имела свинцовый оттенок. Опять язва допекает. Слегка наклонившись, он участливо беседовал с пострадавшей. Майор перехватил на мгновение вспыхнувший заинтересованный взгляд женщины, но тотчас веки ее устало опустились.
- Татьяна Степановна, прошу извинить за вторжение. Тимошин, можно вас на минутку?
В коридоре Корнеев сказал: - Слушай, Юра, прекрати терзать человека. Она же в полуобморочном состоянии, разве не видно?
- Вы напрасно это, товарищ майор, - обиделся Тимошин. - Я и пяти минут не пробыл в палате. Ждал конца обхода. Скоро заканчиваю. Да и толку не много. А что было после удара - и вовсе не помнит.
- Травма серьезная?
- Открытой раны нет, но последствия могут быть серьезные.
- Ну, ты известный пессимист. Слушай внимательно. Я в управлении появлюсь, может быть, только ближе к вечеру. Поэтому до моего приезда выясни, что нового у Куфлиева, и пора начинать оформление передачи материала по этому ограблению из райотдела к нам.
* * *
Коробова уже ждала, стоя вполоборота к дверям на залитой бетоном площадке у входа, как бы непроизвольно похлопывая себя по левому плечу средним и указательным пальцами правой руки. "Знакомо! - подумал майор. - Сигнал опасности". При появлении Корнеева она резко опустила ладонь на ремень покачивающейся у бедра черной лаковой сумочки, поправила выбившуюся прядь волос и вернула руку почти в прежнее положение, но уже со свободно разжатой кистью. Майор сделал вид, что не заметил ничего подозрительного, сбежал по ступенькам и галантно распахнул дверцу "Жигулей".
- Прошу, Светлана Николаевна.
Женщина опустилась на сидение. Перед тем как последовать ее примеру, майор тщательно протер и без того чистое боковое зеркало. Пока он этим занимался, ему удалось осмотреть пространство позади себя, но того, кто мог принимать сигналы Коробовой, обнаружить не удалось. Перед больницей было сравнительно безлюдно, так как в полдень передачи уже не принимались, а время выписки еще не наступило. Спешили одинокие прохожие, кое-где у тротуара стояли редкие машины. Среди пестрых частников виднелись "шашечки" салатной "Волги", понизу густо забрызганной грязью.
"После вчерашнего дождя мойку не прошел, - машинально отметил Корнеев. - Как только его из парка выпустили?" Впрочем, на капоте виднелась надпись: "Арендный подряд".
"А, новые экономические веяния… Та еще аренда. Внес план и твори, что угодно… Государству выгодно, и водитель, надо думать, не внакладе… Ишь, какая ряшка! Говорят, у таксистов это профессиональное - от сидячей работы… Одно странно, обычно на подряде они как угорелые мечутся по городу в поисках пассажиров, а этот отвалил голову на спинку и храпит… Замучался, бедолага… Впервые вижу, чтоб таксист спал на улице. Лица не вижу, только подбородок расплывшийся, а вот номер может пригодиться. Установить личность водителя, вздремнувшего в арендованном такси, не помешает, ибо остальные машины - пусты, прохожие тоже ведут себя спокойно…"
Краем глаза Корнеев уловил настороженный взгляд Коробовой и приказал себе расслабиться, затем, вновь пользуясь зеркалом, убедился в отсутствии сопровождения.
- Вы так уверенно ведете машину, словно вам уже случалось подвозить меня домой, - усмехнулась Коробова, успокаиваясь.
- Работа такая, - неопределенно ответил майор и остановился.
- Прибыли. У этой калитки я немало времени провел впустую, высматривая вас.
- А я тем временем от головной боли места себе не находила.
- Сочувствую. Ваше исчезновение очень встревожило меня.
- Приятно сознавать, что хоть кто-нибудь беспокоится о тебе, - сказала Коробова, открывая калитку. - Проходите, я сейчас собакой займусь. А машину можете так и оставить, ничего с ней не случится.
Собака с визгом бросилась навстречу хозяйке. Коробова ласково огладила ее со всех сторон и придержала за ошейник.
- Идите на крыльцо. Веранда не заперта.
Майор поднялся по деревянным ступенькам, снял крючок и отворил дверь в небольшую галерейку. Сзади послышался лай отпущенной собаки, и тотчас ее морда с разгону ткнулась в придерживаемую Корнеевым дверь, когти заскребли по дереву.
"Психологическая атака…" - криво усмехнулся майор, рука машинально дернулась подмышку за пистолетом.
- Фу, Диана1 . Место!.. Ах ты, бесстыдница! Вот как ты гостей принимаешь! - журила хозяйка собаку, поднимаясь на веранду. - Сейчас откроем, - Коробова отомкнула массивный навесной замок и сделала приглашающий жест. Однако майор вежливо посторонился, пропуская хозяйку.
Миновав короткий коридор, выложенный паркетом, они оказались в просторной комнате, обставленной компактной, подобранной со вкусом мебелью. Пронзительно зеленели березы на фотообоях.
- Налево - его комната, - кивнула Коробова. - Если хотите посмотреть, то давайте примемся за дело. А то я уже начинаю колебаться, - она пошарила наверху шкафа, нащупала ключ и привычно отперла дверь.
- А вы говорили, придется взламывать! - не удержался майор.
- Я надеялась, вы откажетесь. Но по дороге поняла, что все равно не отстанете. Так лучше уж сразу. Идите сами. Я не могу… Не готова. Все мерещится, будто… Ладно… Смотрите там, что хотите, а я пока тут приберу.
"Что это? Редкостная по убедительности игра или совершенно несвойственная подобным дамам чувствительность? И все ради того, чтобы меня разжалобить?" - подумал майор.
- Светлана Николаевна, я не имею права входить в эту комнату без вас. Понимаю, что тяжело, но ничего не поделаешь. Раз уж решились… - и майор, не то поддерживая, не то деликатно направляя Коробову, следом за нею переступил порог. Здесь совершенно не чувствовалось нежилого запустения.
- Смелее, Светлана Николаевна, не волнуйтесь.
- Не обращайте внимания. Делайте свое дело. Если что выяснится, мне легче станет. Я посижу пока.
Корнеев пододвинул единственный в этой комнате стул, а сам в раздумье присел на подоконник. Осматривать, собственно, было нечего. Не понимать этого хозяйка не могла. Обстановка была более чем скромной. Стол, накрытый клеенкой в бледных цветочках; высокий, наполовину застекленный сервант, на полках которого вразброс стояла дюжина тонкостенных стаканов; две самодельные полки, заполненые потрепанными книжонками, и небольшой черно-белый телевизор.
Корнеева заинтересовала лежащая на верхней полке общая тетрадь в зеленом коленкоре. Поглядывая на хозяйку, он нерешительно протянул руку.
- Господи!.. Да смотрите же!.. Я помогу…
Коробова рывком присела на корточки перед сервантом и обеими руками распахнула нижние дверцы. На пол полетели кусок материи, такой же расцветки сумка, небольшой топорик в чехле и паспорт на акваланг.
Корнеев повертел паспорт в руках.
"Ну-ну… Дата выпуска - тридцатое декабря 1988 года… И это все. К сожалению, ничего больше. При таком многообещающем начале…"
Зеленая тетрадь была заполнена вырезками из различных газет, в которых шла речь о налоговой политике по отношению к кооперативам, - информация общедоступная, никакой ценности для следствия не представляющая.
- Светлана Николаевна, я тетрадочку возьму посмотреть. Не возражаете?
- Берите что хотите, - раздраженно сказала Коробова. - Ему уже ничего не может повредить.
- Паспорт налицо, а акваланга нет. Странно… - бы размышляя вслух, сказал Корнеев, но его слова вызвали неожиданную реакцию.
- Вот именно. Здесь его нет. В других комнатах и быть не может. В машине на стоянке тоже не оказалось… Кому после этого верить?.. Уплыл, выходит, мой миленький! Теперь вы его ловите. Верно сказано, что больнее близких никто не ранит.
Кое-как успокоив Коробову, майор переворошил книжные полки. Мелькали названия и имена авторов множества монографий и справочников по экономике. И ничего больше.
Уже выходя, Корнеев задержался в галерейке:
- А ваши соседи через три дома… - он махнул влево. - Вы знакомы?
- А что такое? - удивилась Коробова. - Джумангалиевы? Здороваемся. А вообще, они все лето в рыбхозе. Поженились недавно. Дом у них развалюха развалюхой, привести в порядок - кучу денег надо. Вот и вкалывают. Молодые, силы и здоровье есть - остальное приложится.
- А вы случайно не видали стоявший за их двором "Камаз"?
- Это грузовик такой?
- Именно. Длинный автофургон. Простоял там не сколько дней, до пятницы. Думаю, он вам попадался на глаза.
- Погодите минутку, я собаку переведу в другое место, и вы получите ответ на ваш вопрос.
Вернулась она быстро, распахнула дверь:
- Прошу - и двинулась по мощеной дорожке вглубь сада. Впереди забелела стена пластиковых тарных ящиков.
- Чувствуется размах, - заметил майор. - Из од них пустых бутылок можно особняк построить…
- Леня говорил, что выбрасывать посуду нехорошо, а сдавать - несолидно. "Боржоми", соки, пиво он завозил машинами. Еще и подшучивал, мол, если что случится… проживешь на стеклотаре. Да где там… Собака в день по три бутылки сливок получала…
- Вы, Светлана Николаевна, пригласили меня осмотреть недвижимость?
- Нет. Хочу, чтобы вы убедились, что отсюда никакого обзора. Разве с яблони высматривать этот ваш "Краз".
- "Камаз"…
- Пусть так. Я в них не разбираюсь… А что, угонщики? - голос женщины внезапно сел. - Вы так переживаете, словно он золотом груженый.
- Золотом не золотом, но груз довольно ценный, кстати, имеет непосредственное отношение к "Сатурну" - детищу Леонида Викторовича. Ведь не станете же вы отрицать, что кооперативом руководил он, а вовсе не Фришман?
- Что же тут отрицать? Но ведь Лени нет, а я чем могу помочь? Господи, со всех сторон несчастья… смерти, какие-то пропажи, угоны. Я от этого просто с ума сойду!
- Ради бога, Светлана Николаевна! Я больше не буду вас тревожить и сейчас покину ваш дом, но на прощание прошу прислушаться к моему совету. Спустите собаку, хорошо заприте калитку и не принимайте никого, кроме самых близких людей. Рядом орудует банда, чтобы достичь своих целей они не пощадят никого. Терять им нечего, да и чувствуют они, что остались считанные дни до их захвата.
- Это правда?.. Вы действительно напали на их след? - заволновалась женщина. - Ох, скорее бы…
- Действительно, - сказал Корнеев.
Когда майор уходил, он слышал как Коробова, вняв его наставлениям, с грохотом задвигает мощный железный засов на калитке и спускает с цепи собаку.