После встречи с Красавиной Михаил отправился в частную компанию мобильной связи. Директор долго изучал предписание прокурора и удостоверение Михаила, потом отвел к миловидной девушке за компьютером. Та поколдовала минут десять и вскоре на руках Михаила оказалась распечатка. Ситнику перед убийством звонили дважды. В шестнадцать двадцать девять и шестнадцать пятьдесят одну. Первый разговор длился две минуты, второй – три. Оба раза вызов был с аппарата Андрея Андреевича Коржа.
Что скажет Фесенко?! Теперь момент убийства установлен с точностью до минуты. Ситник не успел даже вернуть трубку в чехол за поясом.
И Корж умолчал об этих разговорах. Почему? Сейчас самое время задать Коржу этот вопрос.
Корж, черноволосый поджарый мужчина с ранней проседью, сидел в своем крошечном кабинете и рассматривал фотошаблон платы печатного монтажа через сильную лупу, прищурив карие глаза. Рядом стояла девушка в белом халате. Они вели какой-то технический разговор и прервали его на полуслове, когда в кабинет ввалился Михаил.
– Извините за вторжение, но нам нужно срочно переговорить!
– Кто вы?
– Я предъявлю документы, когда мы останемся одни.
– Лена, я тебя позову, как только освобожусь. Вопрос серьезный. В таком виде ее нельзя запускать в производство…
Девушка вышла, с удивлением оглядываясь на Михаила.
– Следователь прокуратуры Гречка. Мне нужно задать вам несколько вопросов.
– С нами беседовали и неоднократно. Что вас заставило обратиться к нам еще раз? Впрочем, мы, я имею в виду весь коллектив, очень заинтересованы в успешном и быстром расследовании и готовы оказать всяческое содействие следствию. Смерть Влада для нас невероятный удар во всех отношениях, и в производственном, и в личном… Говорил я ему, не связывайся ты с этой женщиной. Не зря говорят, не воруй где живешь, и не таскайся с бабами, где работаешь. Добром это не кончается!
"Кажется, я уже слышал эту поговорку от Красавиной. Случайно ли это совпадение?" – размышлял Михаил. Он не мешал Коржу высказаться и дождался паузы.
– Сейчас у вас будет возможность оказать содействие следствию.
– Пожалуйста! Только конкретнее, если можно. Что вас интересует?
– Почему вы умолчали о своих телефонных разговорах с Ситником за несколько минут до его убийства?
– Почему умолчал? На каком основании вы сделали этот вывод?
– Этого нет в ваших свидетельских показаниях.
– Помилуйте! В тех протоколах только то, что следователь нашел нужным зафиксировать из нашей беседы. Я ничего не скрывал, да и какой смысл… Один звонок с моего телефона сделала Элеонора. Она попросила охранника, это был Гуртовой, принести из холодильника апельсиновый сок, минеральную воду и фрукты. Второй разговор вел я из очереди за мороженым. Меня туда отправили перед приходом Гуртового. Гуртовой дождался меня, за что я его отругал. Он еще оправдывался, как ребенок, что очень захотелось мороженого.
– Итак, вы ушли за мороженым раньше, чем охранник принес сок и воду.
– Да, именно так. Элеонора к соку захотела мороженого.
– Вы помните содержание своего последнего телефонного разговора с Ситником?
– Только общий смысл. Последовавшие в тот день неприятности затуманили детали…
– Так о чем вы говорили?
– Он хотел ускорить производство новой модели модема, с большей скоростью обмена. Эта проблема занимала нас последнее время. У меня возникла идея, и я поторопился ею поделиться. Он пригласил немедленно обсудить детали. Я отдал мороженое Элеоноре и поднялся в дом вместе с охранником. Дальше, все известно. Мы застали жуткую картину. Гуртовой впал в прострацию от отчаяния. Потом он хотел уволиться, но мы отговорили. Его вины в этом убийстве нет. Команду нести сок на пляж отдавал Влад. Иначе Гуртовой не мог бы оставить дом без охраны…
– А вы не задумывались над тем, что убить или организовать убийство мог Гуртовой…
– Помилуйте! С какой целью?! Он работал с Владом пять лет.
– С целью ограбления, например. Сейф Ситника оказался пустым, а ведь там могли быть деньги. Ключ от сейфа был в общей связке ключей в кармане убитого. Об этом вполне мог знать Гуртовой. По вашим же словам он много лет работал рядом с Ситником.
– Какие могли быть там деньги, ради которых можно пойти на убийство?!
– По нашему мнению, достаточные!
– Откуда?
– Это установит КРУ!
– Все! Раз речь зашла о контрольно-ревизионном управлении, то фирму можно закрывать. Они ничего не найдут, но работа будет парализована. Мы растеряем заказчиков, заплатим штрафы за не возврат кредитов. Иностранные поставщики, так те разденут нас как липку…
– Мы можем обойтись пока без КРУ, если вы покажете мне учетную документацию.
– Что вы там хотите найти?
– Не буду скрывать, левую продукцию! То есть, не отраженную в бухгалтерских отчетах.
– Пожалуйста! Смотрите любые документы. Левая продукция, как вы выразились, есть. Три – четыре модема в месяц. Не скрою, они идут на подарки нужным людям. Без этого нельзя! Санэпидстанция, охрана труда, пожарники просто не дают житья. Да вы прекрасно все знаете сами, как может у нас выжить частный производитель…
– Все это разговоры! Давайте ближе к делу!
– Давайте! Я покажу сейчас наше производство, а вы по ходу посмотрите любую документацию. Начнем с конструкторско– технологической службы…
Михаил не стал возражать. Интересно, что покажет Корж, и в каком порядке. Корж поднялся из-за стола. Он оказался высокого роста, в чем немногим уступал Михаилу, хотя сложение его было отнюдь не спортивным.
Они зашли в большую комнату, где полтора десятка людей, мужчин и женщин, работали за компьютерами. Здесь же стояли стеллажи с измерительной аппаратурой и макетами электронных устройств.
На компьютере с большим экраном девушка рисовала электронную схему. Они прошли комнату с компьютерами и оказались на сборочном участке. Два десятка девушек в белых халатах сидели за монтажными столами промышленного типа с вытяжками и люминесцентным освещением. Они распаивали радиоэлементы на платах.
– Где вы достали оборудование и специалистов?
– Все там же! Завод разваливается!
– А почему завод сам не может освоить такую же продукцию? Они бы завалили ею всю страну…
– Известно почему! Интересы руководства завода в другой плоскости. Сейчас они выбили и проедают конверсионные фонды. Только никакой конверсии нет. Все идет к неминуемой разрухе. Штатам и Западу выгодно развалить до основания нашу оборонную промышленность. Достигается сразу две цели. Устраняется конкурент на рынке вооружений и обеспечивается гегемония Запада в мировой политике…
Корж привел Михаила опять в свой кабинет.
– А почему вы не показали мне склады комплектации и готовой продукции? – спросил Михаил, оставаясь у двери.
– Пожалуйста! Если вам это интересно!
– Интересно! Хочу по учетной картотеке посмотреть приход и расход микросхем процессора, чтобы оценить объем производства.
– Не сможете! Мы большую часть процессоров продаем как комплектующее.
– Зачем?
– На запчасти. Многие фирмы не имеют выхода на иностранных поставщиков, а запчасти нужны всем. У нас есть валютные счета в банке, лицензии и специалисты по внешнеэкономическим операциям, партнерские и дилерские соглашения с иностранными фирмами в Корее, Тайване, Гонконге, Германии, Австрии…
– И все же! Проведите меня на склад.
– У нас все учетные данные в компьютере, но есть и документы…
– Покажите документы. Контракты на поставку процессоров, накладные…
– Сейчас попрошу принести,– Корж отдал распоряжение по телефону. – Пока принесут, я вам скажу по памяти. С начала года поступило две с половиной тысячи процессоров. Двести пошли на сборку модемов, остальные проданы… Вот и накладные.
Девушка передала документы в руки Коржа, а тот – Михаилу.
Михаил просмотрел бумаги. Корж не соврал, только округлил цифры.
– Мне кажется, что ваши монтажницы могут собирать гораздо больше, а не три или четыре десятка в месяц, как вы отчитываетесь, – сказал Михаил, возвращая документы Коржу.
– Мы не гонимся за количеством. Мы не можем потерять доверие покупателей. И, кроме того, монтаж – это еще не все. Требуется настройка, регулировка и испытания. Это делают те же люди.
– Где вы приобретаете корпуса и платы? В Корее?
– Нет. Заказываем на заводе радиоэлектроники.
– Как можно проверить их количество?
– По приходным накладным. Они у меня на столе. Я подвожу итоги, чтобы оформить заказ на следующую партию. С начала года расход двести корпусов. На складе осталось пятьдесят. Срок исполнения – месяц. Самое время для нового заказа, иначе будет простой.
– Все ясно! Спасибо за информацию. Возможно, я еще зайду побеседовать. А вы подумайте по поводу моей версии насчет Гуртового.
– Хотя идея представляется мне совершенно невероятной, попробую обдумать.
Глава 7. Благотворительный обед
Михаил вышел на улицу и тут же на своем мобильном набрал номер приемной следственного отдела. Трубку подняла Тамара Борисовна. Она и была нужна Михаилу.
– Тамара Борисовна! Тысяча извинений, но я не успеваю подготовиться к командировке в Киев. Нужно перенести заказ на завтра.
– Нет проблем! Для тебя, Миша, все сделаю!
– Звучит как комплимент, но вы бы это сделали для любого работника Управления.
– Да, вы правы! Но для тебя я сделаю это с удовольствием.
– Спасибо! Я ваш должник!
Следующий звонок Михаила был Красавиной.
– Вероника Михайловна, вас беспокоит Гречка. Нам срочно нужно встретиться. Можете уйти на полчаса прямо сейчас?
– Да! Где я вас найду?
– На старом месте. Помните кафе, где вы отказались от кофе и пили минеральную воду?
– А вы злопамятный! На этот раз можете заказать кофе и для меня.
Красавина прилетела легкой походкой, как мотылек. Села, отпила глоток кофе и вопросительно посмотрела на Михаила.
– Я уже успел побывать на вашей фирме…
– Знаю! Слух прошел по всем комнатам, как взрывная волна от водородной бомбы.
– Беседовал с Андреем. Вы к нему несправедливы. Мне он показался общительным интеллигентным мужчиной. Молодо выглядит, и никакой заносчивости… Для меня оказалось неожиданным, что ему уже под сорок.
– Он себя очень любит!
– Кто же будет нас любить, если мы сами себя не любим… Еще одна неожиданность – документация у них, на первый взгляд, в порядке. КРУ, конечно, докопается, но это долго ждать. Нельзя ли зайти с другой стороны. У вас должны быть знакомые в цехе, которые согласятся помочь получить информацию из цеха или заводской бухгалтерии. Нам нужно знать, сколько плат действительно изготовлено по заказу фирмы "Вектор-плюс"…
– В цехе есть человек, владеющий такой информацией. У него феноменальная память, хоть ему давно за шестьдесят.
– Кто он?
– Начальник планово-диспетчерского бюро цеха Ефим Наумович Фиш.
– Еврей на оборонном заводе?
– Я тоже удивилась, когда с ним познакомилась, – улыбнулась Вероника. – Он пришел в цех четырнадцатилетним мальчишкой. До войны его отец строил завод…
Вероника вспомнила свою первую встречу с Фимой, так его все называли. Он был женат на бывшей монтажнице цеха, моложе его на двадцать лет. У них было четверо детей, так что о пенсии нечего было и думать, тем более, в наше время.
Фиш был интересным собеседником, а по работе они часто встречались. Бюро Фиша планировало номенклатуру продукции, бюро Вероники – экономические показатели.
В ее глазах он, вероятно, прочитал немой вопрос, потому что однажды разразился монологом.
– Когда я пришел в цех в сорок четвертом, мне подставляли под ноги деревянный ящик, чтобы можно было дотянуться до рукояток фрезерного станка. Долго был холостым, потом угораздило жениться на русской. Теперь Израилю мои дети не нужны! Да меня и не выпустят отсюда… Тягают время от времени в отдел режима и задают один и тот же вопрос. Есть ли у меня родственники за границей? Конечно, есть! У какого еврея их нет, когда половина их уехала из Союза. Но я отвечаю – нет! И они довольны! Чего им бояться?! Что я выдам оборонные секреты?! Да! Я могу определить по плану нашего цеха число ракет и боеголовок плюс-минус один. Так это давно уже не секреты! Брежнев, а потом и Горбачев все выложили американцам на переговорах по ОСВ. Ну и что?! Американцы при утверждении бюджета публикуют на весь мир число ракет, самолетов и прочее до последнего танка, которые будет покупать Пентагон в бюджетном году. Им от этого хуже живется?! Они все знают не только про наши ракеты. Пойдите в спецбиблиотеку и вы там все про нас прочитаете, даже не зная английского. Все уже перевели на русский. Не знал только народ в очереди за колбасой! Теперь мы взрываем и пилим на части ракеты, которые пекли на конвейере вместо колбасы…
Ефим Наумович вдруг прервал свою горячую речь.
– Вероника, что-то вы подозрительно молчите!
– Слушаю. Мне очень интересно!
– Теперь вы можете пойти в отдел режима и повторить им то, что я здесь наболтал…
– А если я не пойду, вы не доложите, что я не донесла?!
– Ха-ха-ха! Свой человек! Боже, еврейский и христианский! Какая глупость эта война и все, что с ней связано!
– Так зачем вы здесь работаете?!
– Здесь хорошо платят, а у меня большая семья и дети еще учатся…
– Ну вот! А говорите…
– Нужно поддерживать военный паритет, он гарантирует мир. Ха-ха-ха!
– Согласна, что евреям война не нужна. Они первыми от нее страдают.
– Вы помните, когда Америка владела секретом атомной бомбы, разве не евреи помогли СССР?!
– Не помню! Я родилась гораздо позже…
Был у Фимы, на взгляд Вероники, один недостаток. Он любил сальные шутки и анекдоты, а также не стеснялся употреблять заурядный мат.
Однажды на оперативном совещании у начальника цеха Фима Фиш выглядел помятым и сонным. На вопросы отвечал невпопад, что было крайне редко.
Чтобы разрядить обстановку, Вероника пошутила:
– Да, правы немцы! Фиш гут фриш!
Немецкая поговорка означала: рыба хороша свежей!
Кто-то добавил:
– Не иначе, как сходил наш Фима налево!
– Зачем ему ходить налево?! У него молодая красивая жена! – продолжила Вероника.
– Да, Вероника, вы правы! На редкость злое…чее чудо!
Все зашлись от смеха, а Вероника покраснела. Называется, напросилась!
Фима сразу же попросил у Вероники прощения за грубость. Но в глазах его светилось озорство, и было понятно, что извинялся он для формы и греха за собой не чувствует…
Михаил прервал воспоминания:
– В цех из города можно позвонить?
– Да, в кабинет начальника цеха. Телефон я помню…
Трубку подняла девушка. Михаил попросил пригласить Ефима Наумовича.
– Ефим Наумович?!
– Да!
– Вас беспокоит следователь прокуратуры Гречка.
– Что у вас случилось?!
– Вы, думаю, слыхали об убийстве директора фирмы "Вектор-плюс"?
– Да? Как это связано с моей особой?
– Вы Красавину еще не забыли?
– Веронику?! Как можно! Такие женщины не забываются… Что с ней?!
– Она рядом! Посоветовала к вам обратиться. Нам нужны данные о производстве вашим цехом печатных плат по заказу этой фирмы…
– Почему вы не используете официальные каналы?
– Мы оформим такой запрос, но общая цифра мне нужна сегодня.
– Вы можете на минуту передать трубку Веронике?
– Да. Передаю! – Михаил протянул руку с телефоном Веронике. – Фиш хочет с вами поговорить.
– Здравствуйте, Вероника! Вам действительно это нужно сейчас или послать его по инстанциям?
– Здравствуйте, Ефим Наумович! Мне действительно это нужно. Вы, возможно, знаете, в какую неприятность мы попали.
– Знаю, знаю! Если это поможет, то запишите…
Он продиктовал цифры. За полгода было изготовлено две тысячи сто печатных плат двух типов. Он даже назвал, сколько каждого типа.
– Замечательно! – обрадовался Михаил. – Теперь есть с чем ехать в Киев.
Он пожалел, что поторопился отменить заказ на билет. Однако до отхода поезда еще более двух часов и все можно исправить.
– Тамара Борисовна! Это опять я. Поспешил с отменой поездки. Неожиданно повезло, и я получил требуемые данные…
– Нет проблем! Я позвоню еще раз! Подойдите к дежурному по вокзалу за полчаса до отхода поезда…
До отъезда Михаил успел связаться с Киевом и назначить несколько встреч. Машину оставил на стоянке неподалеку от вокзала.
Первой была назначена встреча с директором фирмы "Ритм", неким Шаповаленко. Фирма с таким не очень оригинальным названием еще не имела своего офиса. Это та фирма, для переговоров с которой Ситник ездил в конце апреля в Киев в сопровождении Коржа и Красавиной.
Встреча состоялась на станции метро "Университет" в десять утра. Киевлянин был заметно озабочен и удивился, когда Михаил протянул ему руку для приветствия. Рука Шаповаленко была влажной и горячей. Они сели на лавку здесь же на платформе, не поднимаясь наверх.
– Не буду темнить и сразу открою свои карты. Мы расследуем убийство Ситника. Вы, конечно, об этом знаете!
– Да! Но чем мы можем помочь?!
– Многим, если сразу ответите на мои вопросы с полной откровенностью…
– Но…
– У нас есть другой способ получить информацию…
– Да я знаю, что вы способны вывернуть на изнанку любую фирму, какую захотите…
– На всех не хватит рук! Это, во-первых! Во-вторых, при нынешней экономической системе и форме правления убить теневую экономику означает окончательно разорить страну…
– Неожиданное суждение для работника прокуратуры…
– Да, да! Я отдаю себе отчет, что теневая экономика является питательной средой для уголовных преступлений, но я знаю другое. Это единственный способ хоть что-то спасти в стране от разграбления чиновниками… Вы читали Степуна?
– Это тот ученый, которого большевики не расстреляли, а выслали на Запад по распоряжению Ленина? Слыхал, но не читал.
– Он вполне обосновано считает, что в период продразверстки с восемнадцатого по двадцать второй, в России не все вымерли с голоду только благодаря черному рынку.
– Какое это имеет отношение к предмету нашей встречи и беседы.
– Прямое! Я гарантирую вам полную безопасность, если вы мне предоставите сведения о последних теневых операциях вашей фирмы с фирмой "Вектор-плюс".
– Какие могут быть гарантии?! Слово не воробей…