* * *
К "Жестянке" они подошли как раз вовремя. Именно на этот вечер милиция запланировала очередной налет.
Навстречу Артему выволокли упиравшегося здоровенного парня. Изнутри доносились вопли. Очевидно, крутили и девочек.
– За наркотой охотятся, – объяснил Сережа. – Гляди, сколько "воронков" подогнали. У них тут сегодня генеральная уборка… Все равно без толку, продавцы давно слиняли. Знаешь, у них как? Тебя от человека к человеку три раза направят, пока товар получишь. Нет, они ему точно руку сломают!
Но в голосе бывшего десантника не было никакого осуждения, скорее уж брезгливость профессионала. И жалости тоже не было.
– А наш? – ужаснулся Артем. – Слушай, вызволять парня надо!
– Вызволишь его тут, как же… – проворчал Сережа. – Пошли лучше отсюда.
– Что так?
– Не надо мне туда лезть. Ты пойми, у меня руки с памятью…
Артем понял. Сперва натасканные руки нанесут удар, а потом уже Сережа подумает – нужен ли этот удар и по кому он пришелся.
– Жди меня здесь, – распорядился Артем.
– А если тебя повяжут?
– Отнимешь!
Пропустив милиционера, с виду аккуратно выводящего рыдающую девчонку, Артем проскочил в зал.
Там творился конец света. Причем в прямом смысле слова – стоило Артему оказаться внутри, люстра погасла.
– Андрей! Гешка! – закричал Артем в надежде, что хоть один из двоих отзовется. Подумал и завопил: – Ба-а-акс!
– Тут я! – звонкий, еще мальчишеский голос перекрыл шум. Но был ли это голос панка, Артем не понял.
– Андрей! Гешка! – крикнул он еще громче. Кто-то схватил его за руку, он вывернулся. – Это я, дядя Артем! Гешка! Андрей! Я за вами пришел!
Артема чуть не сбили с ног. Толпу качало от стены к стене, в зависимости от того, где менты брали очередную жертву. Но, очевидно, те знали, за кем пришли.
Артем понял, что мало смысла здесь толочься, рискуя ребрам и хорошей обувью. Он стал пробиваться к выходу и налетел-таки на пожилого милиционера.
– Гражданин, а ну пройдемте, – это еще было для такой обстановки крайне вежливо. Но вот в плечо мент вцепился совершенно злодейски.
– Да погодите вы! – недовольно, даже брюзгливо ответил Артем. – Племянника я тут ищу! Мать дома в истерике, а он тут прохлаждается!
Ге-е-ешка-а-а!!!
– Тут я-а-а! – опять отозвался тот же голос. Артем дорого бы дал, чтобы увидеть и физиономию.
Милиционер вывел-таки Артема на улицу.
– Есть проблемы? – Сережа, подойдя, строго посмотрел на милиционера, и Артем понял, у кого сейчас будут проблемы.
– Не нашел я его, – пытаясь отвободиться от милицейской руки, заныл Артем. – Племянничек, будь он неладен! Мать в могилу сведет! Говорил я ей – плоди, плоди безотцовщину!
Развернулся ко входу и опять завопил, с риском сорвать голос:
– Ге-е-ешка-а-а!!!
– Да не орите, гражданин, сейчас он оттуда выйдет, – сказал милиционер, принюхался к Артему, с ног до головы оглядел Сережу и, видимо, понял, что эти – не алкоголики и не наркоманы.
– Их там целая компания, Гешка, Андрей и еще какой-то Бакс, – объяснил Сережа милиционеру. – Про Бакса не знаю, а эти двое – нормальные парни.
Крепче пива в рот не берут.
– Все они крепче пива в рот не берут, – резонно возразил милиционер.
Тут вывели невысокого кожаного мальчишку, на вид лет четырнадцати. Его длинные волосы, растрепавшись, совершенно закрыли узкое лицо.
– Гешка? – кинулся к нему Артем. Он ничем не рисковал – почти все там были косматые, в темных или черных куртках, обознаться – раз плюнуть. Но мальчишка тряхнул головой, высвободил один глаз и рванулся к Артему с воплем: "Дядя!" Мальчишку не пускали металлические руки. Артем отцепился от своего милиционера, в два прыжка оказался возле несчастного Гешки и попытался оттереть от него хоть одного из тех двух, что его тащили.
– Гешка это, – объяснял он милиционерам, – племянник мой! Отпустите дурака, я ему сам шею намылю! Выпорю к собачьей матери!
– Дядя Артем, я ничего им не сделал, – контрапунктом ныл Гешка. – Я сюда на минутку заскочил, кассету отдать, я уже мамке звонил, что домой иду!..
Артему доставляло удовольствие изображать такой сумбурный хор, где каждый бубнит свое, и с хорошим партнером он мог валять дурака минут по пять и больше – пока у слушателей лица не шли судорогами. Гешка как раз и был таким партнером, вот только милиция не понимала всей прелести их внезапного дуэта.
Сережа и тут подошел спокойной поступью, послушал, но насчет проблем уже не осведомлялся.
– Отпустите парня, мужики, – весомо сказал он. – Мы с ним сами разберемся.
Молодой и крупный милиционер недружелюбно посмотрел на Сережу. Но тот выдержал взгляд и даже улыбнулся.
– Постой, – сказал милиционер. – Савельев, что ли?
– Сазонов, – поправил Сережа, улыбаясь в ответ. – Нас с Савельевым вечно путали.
– Ну точно! – обрадовался милиционер. – Ты меня не помнишь, ты тогда уже дедом был. Я – Сапрыкин, Колька… Ну, вспомнил?
Обернулся по сторонам и шепнул:
– Забирайте своего дурака, пока никто не видит!..
Дважды повторять не пришлось.
Артем и Сережа подхватили Гешку не хуже милиционеров и быстро выволокли в темный переулок за "Жестянкой".
Установили Гешку под единственным фонарем. Довольный, что все обошлось, Гешка улыбался. Артем глядел на его живую физиономию и думал – вот это была бы обезьяна!..
– Где Андрей? – первым делом спросил Артем.
– А он давно уже ушел, он в порядке! – бодро отвечал Гешка. – А я вас знаю, вы дядя Артем! Андрюха про вас рассказывал.
– И что же он рассказывал? – поинтересовался Сережа, причем довольно-таки ехидно.
– Что клевый дядька, обезьяну здорово показывает, волосы красит, и вообще! – доложил Гешка. Причем видно было, что сам парень относится к данной панком характеристике с большим юмором, более того – умеет этот юмор донести до слушателя.
Сережа был полностью такой характеристикой удовлетворен. И по физиономии его Артем понял, что завтра же эту характеристику будет знать полцирка.
– А теперь скажи, племянничек, когда Андрей ушел и что сказал на прощание, – потребовал Артем. – Давай, давай, не жмись, мы заслужили.
– Да с час, наверно, как ушел, – неуверенно сказал Гешка. – У него что, проблемы?
По тому, как изменилась живая мордочка, Артем понял – Гешка что-то знает, надо бы осторожненько эту мартышку расколоть…
– Это ты правильно подметил, – вступил в серьезный разговор и Сережа. – У него не то что проблемы, а могут быть крупные неприятности, если он немедленно не отыщется. Выкладывай все, что знаешь.
И сделал суровое лицо.
– А что я знаю? Он к Алексу пошел, – сразу ушел в глухую оборону Гешка. – Ужинать…
– Ты сам-то у Алекса когда-нибудь ужинал? – спросил Артем, про себя ругнув как следует десантника.
– Ну! – как о деле привычном, выразился Гешка.
– Чем он кормит-то?
Парень с интересом посмотрел на Артема – очевидно, проблема Андрея состояла в том, чтобы не слопать на ужин какую-нибудь дрянь…
– Чем кормит? Бутербродами, – стал вспоминать Гешка. – Еще однажды мы у него хрючево варили.
– Что варили? – ушам своим не поверил Артем.
– Хрючево! Мы со Светкой пришли, у него ни хлеба, ни картошки. Полезли в кладовку. Нашли брикет перловой каши, банку маринованной свеклы и какую-то рыбу в томате. Тут и он приходит. Мы спрашиваем – в магазин бежать? А он говорит, ну его, этот магазин, на хер! Берет кастрюлю, наливает воды, дробит туда брикет. Потом свеклу добавил, напоследок – рыбу. Мы со Светкой смотрим и думаем – сейчас сдохнем…
– Я бы тоже так подумал, – заметил Сережа.
– Потом он говорит – хрючево подано! И знаете, такая вкуснотища получилась! Правда!
– Думаешь, он для Андрея тоже хрючево сготовит? – спросил Артем. – А в магазин ему сходить будет слабо?
– Он в магазин ходит, только если дома совсем пусто. Возьмет колбасы на неделю, сыра, хлеба, консервов, картошки… – старательно вспоминал Гешка. – Водки! Да вы не волнуйтесь, он Андрея сгоняет!
– Здоров дед, если от такой кормежки до сих пор не помер, – покачал головой Сережа. – Слушай, он как вообще – болеет, лечится?
– Да нет, наверно… – Гешка задумался. – Чего ему болеть…
– Он же старенький, дряхленький, – подхватив Сережину мысль, жалостливо запричитал Артем. – Да еще с вами, полуночниками, допоздна чай пьет.
Наверно, после вас без снотворного и заснуть не может…
– Кто дряхленький – Алекс? Кто – без снотворного?.. – Гешка смотрел на Артема круглыми глазами. – Да вы чего, дядь-Артем? Вы его не видели, да?
Давайте сходим вместе! Это такой клевый дед – ну, я не знаю!
– Станет он тебе докладывать про свои болячки и лекарства, – этот разумный Сережин довод несколько озадачил Гешку.
– А где, по-твоему, он Андрея уложит? У этих художников насчет удобств не густо. В мастерской? – сменил тему Артем.
– В которой? – спросил Гешка. – У него две. В комнате и на чердаке.
– Я у тебя спрашиваю, в которой. Может он Андрея на чердаке уложить?
– А там, кстати, не так уж и страшно, – обиделся Гешка. – Лестница, правда, дурацкая. Алекс ее, наверно, сам делал. Мне еще ничего, а Андрею там уже трудно повернуться.
Понемногу выяснили – при кухне имеется кладовка. В потолке кладовки Алекс устроил люк и приставил к нему лестницу. Так что на чердак он попадает без проблем, если отвлечься от того, что обдирает бока. Сделать большие окна и вообще навести там порядок он исхитрился, когда еще можно было попасть на чердак с лестничной клетки. Потом там сложили до самого потолка чью-то старую мебель, возникшую в результате переезда, сказали – на две недели, а уже лет пять убрать не могут. Алекс даже не знает, чья она. Но ему и его собственной лестницы вполне хватает, тем более – никто посторонний на чердак попасть не может.
– Дело в том, что у Алекса Андрея нет, – объяснил Гешке Артем. – У кого из ваших он может быть? У Бакса?
– Бакс там, – Гешка махнул рукой в сторону "Жестянки".
– У Светки?
– А она дома почти не живет теперь, – сообщил Гешка. – Она сейчас у кого-то из девчонок.
– Это правда, что она с Алексом живет? – поинтересовался Сережа.
– Правда, – без тени колебания согласился Гешка. – А что?
– Да нет, ничего, раз ей так нравится.
Во избежание неприятностей Гешку проводили до автобусной остановки, стребовали с него телефонный номер и помахали ему ручкой.
– Интересно, сколько парню лет, – задумчиво спросил сам себя Артем, глядя вслед автобусу. – Хороший парень, видно – домашний. И колечек в ухе всего два…
– Шестнадцать, – уверенно сказал Сережа. – Я знал одного такого, в секции… Тоже с виду был младенец. У таких и борода очень поздно вырастает, и вообще…
Насчет "вообще" Артем не понял – личная жизнь имелась в виду, что ли? Но Сережа продолжать не стал, потому что имелся разговор и поважнее.
– У Светки есть ключ от квартиры. Это раз. Наверно, она с ним и была. Два – тортик, видимо, она и принесла… – свел он беседу с Гешкой к одной фактически фразе.
– А зачем ей Алекса снотворным поить? Подумай сам, она с ним жила, невзирая на родительское сопротивление. Никто ее не заставлял.
– Приревновала, – усмехнулся Сережа.
– Тоже, кстати, не исключено. Слушай! А если это была какая-то другая женщина? Ведь тогда эта самая Светка, может быть, сейчас сидит у Алекса и не может понять, куда он подевался!
– Не исключается. Это что же, мы опять должны все бросить и чесать к Алексу на седьмой этаж? – вдруг Сережа осознал, что Артем заготовил для него бурную ночь.
– Выходит, что так.
– Чтобы твоего панка в постельку уложить?
Сережа остановился и развернул к себе Артема. Сопротивляться было невозможно.
– Колись, – приказал Сережа. – Что он натворил? Он ведь что-то натворил, поэтому и мать прискакала. И ты его прячешь именно потому, что он что-то натворил.
– Я не знаю, – сказал Артем. – Я просто чувствую, что тут какая-то ерунда… И чувствую я одно, а факты говорят другое. Может так быть?
– Интуиция – это у женщин, – усмехнулся Сережа. – Они всю свою блажь на интуицию списывают.
– Ну, выходит, и у меня блажь, – обиделся Артем. – Пусть будет так. В самом деле, чего я тебя за собой таскаю? Ты на троллейбусе прекрасно еще до гостиницы доберешься.
– Нет, ты объясни, в чем дело!
– Если я все объясню, ты поймешь, что я круглый идиот!
– Тем более объясни. Одного тебя тогда оставлять опасно.
Артем задумался.
– Всю жизнь с кем-то нянчился, а теперь и на меня нянька нашлась, – он покрутил носом. – Но ты постарайся понять…
Бывший десантник похлопал его по плечу.
– Я уж постараюсь…
* * *
– Ну, для Андрея было бы лучше, если бы его сейчас на дискотеке в ментовку замели… – задумчиво сказал Сережа. – Я человек простой, и на мой взгляд – тут все против него.
– Есть одно "за", – возразил Артем. – Идиотская история со сватовством.
Такого нарочно не придумаешь.
– Ты его в душевой видел? – вдруг спросил Сережа.
– Нет, а ты?
– И я нет. А вот если бы мы знали, что на нем нет следов от инъекций, то было бы легче. Хотя они, сволочи, могут и в язык себе иглу вогнать!
– По-твоему, его мама права и деньги ему нужны на эти проклятые наркотики?
– Черт его знает. Вообще он не похож… Но, с другой стороны, если он только начал, и если принимает дозу вечером в своей компании, то утром уже может выглядеть как человек. И кто его видит утром? Гаврилов? Так Гаврилов сам с утра туго соображает.
– Неужели это такое дорогое удовольствие? – не надеясь на конкретный ответ, поинтересовался Артем. – Травка вроде в разумных пределах…
– У них теперь новая дрянь в моду вошла, "экстази" называется. Из Голландии везут. После такой таблеточки как раз на подвиги тянет. Стоит баксов пятьдесят.
– Серьезно, – только и мог сказать Артем. – Пятьдесят баксов за вечер.
Так… Что там эта Алла Константиновна про золото говорила? Допустим, золота баксов на тысячу. Допустим! Двадцать вечеров.
– Не так уж и много. Считай, месяц счастья.
– Да-а…
И Артем понял, что панку действительно лучше было бы угодить в милицию.
– Ты как знаешь, а я еще раз добегу до Алекса, – решил он. – Если наш идиот там, то сдам его матушке, пусть сама разбирается!
– Мудрое решение, – одобрил Сережа. – Только не сдашь. Ты его еще куда-нибудь перепрячешь.
– Могу я раз в жизни поверить в силу факта? – сердито спросил Артем. – Факты таковы, что золото пропало, Андрей болтается во всяких сомнительных местах, где торгуют дорогими удовольствиями, а единственный человек, кому он мог сплавить золото и получить деньги, лежит в реанимации.
– Вряд ли в реанимации, – возразил Сережа. – Ему просто промывают желудок.
– Думаешь, вытянут?
– Куда он денется! Мы его вовремя нашли. Очухается и все расскажет.
– Он уже старый дед, – Артем подумал, что скоро и сам потихоньку перейдет в эту категорию, – и мотор у него вряд ли в норме. Опять же, выпивает и ни в чем себе не отказывает.
– Ладно. Возвращаемся, – решил Сережа. – Может, он действительно с кем-то болтался по улицам и не дошел до Алекса. Его счастье, если так!
Они дошли до Суворовской, поднялись на седьмой этаж, позвонили – и, конечно же, никто им не открыл.
– Какие будем делать выводы? – спросил Сережа.
– Не знаю… Иди ты, в самом деле, домой!
– А ты что, на улице ночевать собрался?
Артем задумался. Панк сгинул в неизвестном направлении. Всем своим поведением панк как бы требовал – да перестаньте вы меня спасать!
– Ладно, – сказал он наконец. – Уговорил, черт языкастый. Пошли.
Выйдя из подъезда он посмотрел наверх – даже нельзя сказать, что на всякий случай, вообще неизвестно почему посмотрел.
– Сережа! Глянь!
В окнах мастерской горел свет.
– Интересно, – заметил невозмутимый Сережа. – А ну, посмотрим со двора!
В квартире Алекса тоже было светло.
– Могли мы забыть выключить свет перед уходом? – спросил Артем.
– Конечно, могли. Но на чердаке было темно. Это я точно помню.
– И я точно помню.
Они переглянулись.
– Кто-то сидел в мастерской, пока мы плясали вокруг Алекса. А потом спустился вниз, – сделал вывод Сережа.
– Женщина? – с большим сомнением задал сам себе Артем этот вопрос. – Но какого черта этой Светке прятаться? Погоди ты! Я имею в виду – заблаговременно прятаться!
– То есть как?
– А так. Допустим, девка напоила деда снотворным. Допустим, что-то читала про отпечатки пальцев и сдуру сунула себе в карман пустые упаковки. Она еще не знала, что мы собрались к Алексу в гости. И как подействует снотворное, она тоже не знала. Вместо того, чтобы уйти из дома, она зачем-то лезет в мастерскую…
– Она услышала, как ее папа с мамой в дверь колотятся, – предположил Сережа. – И голоса узнала.
– И решила, что они сейчас снимут дверь с петель? Понимаешь, ей решительно незачем было туда лезть.
– Ты не учел одной мелочи, – строго сказал Сеержа. – Дед баловался ювелирным делом, значит, держал дома золотой и серебряный лом. Возможно, девчонка напоила его снотворным, чтобы произвести обыск. Без помех, так сказать.
– Она не могла знать, что ты явишься через окно! Если она производила обыск, то в дальней комнате. Она не могла так проскочить в кладовку и залезть на чердак, чтобы ты этого не заметил!
– Тоже верно, – сообразил Сережа. – Но что мы тут глотку дерем? Пошли посмотрим, кто там бродит.
– Опять в окно?
– Почему бы нет?
– Ты, Жан Маре чертов! – рассердился Артем. – Тебя и в тот раз стоило изнутри пальчиком толкнуть – ты бы навернулся! А сейчас наверняка толкнут!
– Но в дверь тыркаться бесполезно.
– Бесполезно.
Артем опять задрал голову. Он уж был не рад, что потащил с собой этого проклятого десантника. Лезут же в цирк всякие, горестно недоумевал Артем, то панки, то десантники, и сладу с ними нет! Сережа не верил в невиновность панка – до окончательного ухода в цирк он еще послужил в каких-то околомилицейских формированиях и знал такие теневые стороны жизни, от которых Артема избавлял сам его бродячий образ бытия. По тому азарту, с которым он мастерил свой хитроумный реквизит, Артем мог бы догадаться, что в сложной ситуации Сережа только придет в восторг и ринется напролом. Вот и сейчас – Сережа полагал, что наверху околачивается женщина, а может, и панк, но Артем сообразил, что напоить старика снотворным могло и какое-то третье лицо, может быть, даже мужчина, хотя и не по-мужски все это…
– Алекс – художник, ювелир-самоучка и совратитель несовершеннолетних. Как по-твоему, могли у такого человека быть в городе враги? – спросил Артем.
– Навалом!