- Какого черта? Что тебе надо?.. И вообще ты кто, журналистка?
- Я… нет, - трепещущим голосом пробормотала Кира, - я не журналистка… я ваша горничная… я поклонница…
- А! - вяло ответил Константин. - И чего ты хотела? Лечь ко мне в постель?
Девушка, потирая ушибленное колено и глотая слезы, проговорила:
- Хотела!.. Я вас люблю!
- Ну, меня многие любят… Все любят!
Кира отчаянно закивала головой.
Лунев во всей своей первозданной красоте подошел к ней.
- Ты же понимаешь, что я не могу спать со всеми…
- Да… но я думала… я вас так люблю!..
- Ты где живешь? - неожиданно спросил он.
Кира, виновато опустив глаза, назвала адрес.
- Ладно, иди уже! - махнул рукой Константин.
Девушка, повиновавшись, направилась к двери.
Убитая неудачей, она кое-как оделась, накинула на себя плащ и отправилась домой.
_____
ГЛАВА 4
Кирилл полулежал на диване у себя дома и просматривал список гостей Валерия Павловича Дубова, который тот, как и обещал, отправил ему по факсу. Фамилии и в самом деле впечатляли. Кирилл устало прикрыл глаза. Струи каскада, о чем-то споря, торопливо сбегали по стене и, упав в голубые чаши, на мгновение замолкали, чтобы, перелившись через край, вновь беззаботно зашуметь.
Кирилл задавал себе один и тот же вопрос: стоит ли ему заниматься расследованием гибели Дениса Лотарева?
"В конце концов, я - не профессиональный частный детектив, я - психолог, бизнесмен и то, что мне удалось распутать убийство Виктора Усова, - это было скорее всего стечением обстоятельств, озарением, которое случается однажды, когда за дело берется дилетант. - Он вытащил из пачки сигарету и закурил. - Но все-таки это чертовски интересно - из маленькой крупинки, случайно оброненной преступником, вырастить кристалл преступления, навести на него луч света и увидеть всю картину…"
Телефонный звонок прервал его размышления.
- Здравствуйте, - услышал он усталый голос. - Я могу поговорить с Кириллом?
- Слушаю, - ответил он.
- Это Марина Купавина.
- Ах!.. - Кирилл запнулся от неожиданности. - Очень рад!
- Простите, что я не стала дожидаться вашего звонка… Не смогла… Меня уговаривают: "Пусть пройдет время!" Но я-то знаю, все бесполезно… Эта боль навсегда!.. Простите, я, наверное, неразборчиво говорю…
- Нет, нет! - успел галантно вставить Кирилл.
- Если вы сегодня вечером свободны, приезжайте, пожалуйста, часам к восьми ко мне домой! Адрес на визитке. Приедете? - Ее голос, грустный, как звон одиноко колокольчика в оркестре, вздрогнул и замолк.
- Да, конечно, обязательно приеду.
"Что ж, дело, кажется, решено: берусь за расследование, - положив трубку, в задумчивости пробормотал Кирилл. - Отказать Марине Купавиной я не в силах".
В черных джинсах и мрачно-фиолетовом свитере он спустился в гараж. Новенький джип "Паджеро", радостно сверкнув фарами, открыл хозяину дверцу. Кирилл бросил на сиденье большой коричневый блокнот на застежке, сел за руль и, включив радио, на несколько минут задумался. Он едет к Марине Купавиной - непревзойденной, восхитительной, неземной… и так по-земному несчастной…
* * *
Дверь ему открыла женщина, которая суетилась вокруг Купавиной во время похорон.
"Доверенная домработница", - отметил про себя детектив.
- Здравствуйте! Проходите! - скомандовала она. - Я сейчас Марине скажу!
Она поспешно прошла в комнату и громко зашептала:
- Мариночка, там к тебе высокий такой…
- А, да-да!.. Кирилл! Зови! - и Марина сама вышла ему навстречу.
Глаза Мелентьева невольно выдали его изумление. Перед ним стояла маленькая, худенькая девочка в шелковом расписном японском халате, с перебинтованными ногами.
- Простите, за мой вид… но просто нет сил, - неловко оправдываясь, провела она рукой по темным волосам, захваченным на макушке заколкой в виде цветка. - Проходите, - пригласила она.
Кирилл вошел в гостиную и сразу почувствовал, что здесь живет балерина. Сильфида в венке из роз, простушка Жизель, лукавая, страстная Китри, земное воплощение любви Джульетта смотрели на него из своих золоченых рам.
Он опустился на изящное кресло в стиле рококо, Марина прилегла на кушетку напротив и вытянула ноги.
- Еще раз прошу простить за мой вид, - произнесла она. - Я сейчас много работаю…
- Просто скажи, что ты решила убить себя, - проворчала женщина и поставила на маленький столик поднос с фарфоровыми чашками и вазочкой с печеньем.
- Угощайтесь, - улыбнулась Марина. - А ты, Настя, не шуми!
- Да ладно! - оставила та за собой последнее слово и ушла.
- Репетиции - это мое спасение… спектакли я не танцую, не могу… А на репетициях забываюсь хотя бы на несколько мгновений… Спасибо Аркадию, он меня понимает как никто другой. Аркадий Бельский, - пояснила Марина. - Для нас с ним потеря Дениса… - Она закрыла глаза, но слезинки все равно выступили из-под пушистых ресниц.
- Ну вот, я же говорила, предупреждала! - широко шагая, неслась к Марине Настя с лекарством в руке. - Ни к чему эти разговоры, рано еще! Послушайся меня, Мариночка, - гладила она ее по голове. - Послушайся!.. Пусть молодой человек идет! Идите, идите, - делала она знак рукой Кириллу.
Кирилл в нерешительности приподнялся.
- Может быть, действительно я лучше зайду в другой раз, - сказал он и направился к двери.
- Нет! - крикнула Марина так грозно, что слезы разлетелись по ее лицу. - Нет! Я не хочу, чтобы из-за моей слабости убийца торжествовал даже один лишний день.
Кирилл покорно вернулся на место.
- Извините! Это больше не повторится, - сказала ему Марина. - А ты иди и не подслушивай! - сурово отправила она Настю.
Воцарилось молчание. Марина потирала хрупкими кистями рук забинтованные ноги. Поймав взгляд Кирилла, она чуть улыбнулась.
- Вы, наверное, сейчас думаете: "И этими ногами восхищаются зрители?!"
- Нет, я подумал другое. Я подумал: "Оказывается, прекрасное искусство балета - это изощренная пытка плоти!"
- Вы ошибаетесь, это освобождение плоти!
- Но это же ад на земле, я видел ваши репетиции.
- Но ведь только пройдя тернии, можно дотронуться до звезд! И потом, если, как вы говорите, это ад, то я готова гореть в нем всю свою жизнь. Да, тяжело, порой невыносимо… Иногда идешь к станку как приговоренный на пытку. Но потом, совершенно незаметно, ты словно переходишь какую-то воздушную грань, и там такой простор, такие возможности…
Кирилл с интересом смотрел в ее большие темные глаза.
- Когда я танцую и не достигаю ощущения беспредельной свободы, я неудовлетворена, а творческая неудовлетворенность - это похуже самой изощренной пытки. Впрочем, закончим этот разговор. Пусть балет останется для вас прекрасной Терпсихорой в венке из роз.
- За нежными лепестками которых скрыты острые шипы, - с иронией добавил Кирилл.
- Эти шипы и есть та мистическая сила, которая позволяет нам отрываться от земли и дотрагиваться до звезд руками, - насмешливо бросила Марина и позвала Настю. - Я вас оставлю в обществе моих балетных героинь, - указала она в сторону портретов, - и ненадолго удалюсь. Надо снять повязки.
Кирилл налил себе еще кофе и принялся не спеша рассматривать гостиную. На комоде, увитом гирляндами роз в стиле рококо, стояла небольшая статуэтка: две фигурки, слитые в танце, - Денис и Марина, а рядом портрет Дениса.
В комнату вернулась Марина, она была в том же японском халате, темных лосинах и мягких туфлях без задника на небольших каблучках.
- Аркадий предложил мне станцевать в "Половецких плясках", - сразу начала она и пояснила: - Это не мое, это для характерной танцовщицы, но он старается мне помочь, хотя ему самому очень тяжело… Аркадий - балетмейстер, а мука всех балетмейстеров - это танцовщики. Где найти такого, который смог бы выразить то, что хочет он, выразить не приблизительно или хорошо, а выразить точно и даже лучше… У нас были грандиозные планы, - вздохнула она.
- И какие? - поинтересовался Кирилл.
- Один мы успели осуществить - "Ромео и Джульетта". Вы были на спектакле?
- Был, и даже за кулисами.
- Ах да, я же видела вас!
- Вы меня? - удивился Кирилл.
- Можете сами посмотреть, - протянула она ему пакет. - Весь этот ужас заснял фотограф, который делает фоторепортаж обо мне для какой-то книги. Я очень внимательно рассматривала эти фотографии и пыталась понять, кто мог отравить Дениса.
Кирилл вынул фотографии и в самом деле обнаружил себя рядом с закрывшей руками лицо Ольгой. Он с интересом стал рассматривать их дальше: ничего не понимающая Марина, которую выталкивают на сцену, уверяя, что у Дениса просто обморок, Аркадий Бельский, словно пораженный молнией, и много других лиц с одним и тем же выражением трагического недоумения.
- Вы позволите мне взять их себе? - спросил он. - Хотя скорее всего убийцы здесь нет. Думаю, он в зале. Он наслаждался сознанием, что в склянке настоящий яд, что он властью своей разрушил грань между вымыслом и реальностью…
- Вы предполагаете, что Дениса отравил какой-то маньяк?
- Это всего лишь одна из версий. Убийцей мог быть и страстный поклонник Дениса, этакий эстет, который вдруг решил, что лучше ему уже не станцевать, пусть умрет на самой высокой ноте своего творчества или кто угодно другой, рабочий сцены, например, - вновь рассматривая фотографии, добавил Кирилл, задержав свое внимание на парне в спецодежде. - Признаюсь, что еще не получив вашего окончательного решения на ведение расследования, я навестил Валерия Дубова. Скажу честно, фигурантов в этом деле будет очень много… и к тому же каких!
Марина в изнеможении откинулась на кушетку.
- А вы сможете найти убийцу? - вздрогнул в сомнении ее голос.
- Должен!
Марина покачала головой.
- Мы много чего должны…
- Что ж, если вас такой категоричный ответ не устраивает, скажу более отвлеченно - постараюсь…
- Вы обиделись?! - пушинкой подлетела к нему Марина.
Она стояла перед ним такая маленькая, худенькая, в отчаянии ломая руки.
- Умоляю вас, простите! Капитан Петров мне сказал, что только вы сможете помочь. - Ее глаза опять покрылись дрожащими хрусталиками слез.
Кирилл, испугавшись такого нешуточного отчаяния, тоже подскочил и, обняв Марину, совершенно непроизвольно прижал к себе. Она спрятала свою голову у него где-то между грудью и животом. Кирилла захлестнула нежность и желание сделать все, чтобы эта маленькая девочка-женщина не страдала.
Марина немного успокоилась и, застеснявшись своей слабости, не поднимая на Мелентьева глаз, вновь села на кушетку.
Кирилл, чтобы загладить неловкую паузу, тут же продолжил разговор:
- Вы говорили о ваших совместных с Денисом планах…
- Да… да. - Марина прикрыла глаза ладонью, чтобы сосредоточиться. - В первую очередь "Ромео и Джульетта", потом Денис хотел восстановить первоначальную постановку балета "Спящая красавица". Он был безумно увлечен этой идеей. Достал старые зарисовки декораций, костюмов, записи и указания Мариуса Петипа, пригласил молодого способного художника и вместе с ним начал работу над альбомными эскизами. Я должна была, как вы догадываетесь, танцевать Аврору, он - Принца. - Она невольно подняла взгляд на его фотографию и, чтобы не заплакать, быстро продолжила: - Потом новый балет в постановке Аркадия Бельского. - Ее взгляд просветлел и устремился вдаль.
"Взор твой - мечами пронзающий взор!.." - словно откуда-то свыше донеслось до Кирилла. И он подумал, что может быть там, в пурпурно-лиловом сумраке другого мира, она видит то, что ему, не озаренному Божьей искрой таланта, увидеть не дано.
- Аркадий мечтает поставить балет, - после паузы продолжила Марина, - нет, скорее мифологическое действо "Олимп". Это что-то грандиозное: проникновение в таинство времени, скульптурная пластика движений… - Она говорила, все более одушевляясь, но вдруг ее голос вздрогнул и замолк.
- Да, все это очень интересно, - согласился Кирилл, - но тут же возникают вопросы.
- Вопросы? - удивилась Марина. - Вы полагаете, что что-то из сказанного мною могло послужить поводом для… - она запнулась, - для убийства?
Кирилл усмехнулся.
- К сожалению, убийство почти никогда не испытывает недостатка в поводах.
Хрупкие плечи Марины вздрогнули, скрещенные руки бессильно упали на колени, она будто превратилась в статуэтку.
Кирилл, глядя на нее, невольно задал себе вопрос: "Какая же она, Марина Купавина?"
Он всегда так легко определял женщину: красивая - некрасивая. Однако заключить Марину в такие узкие рамки было невозможно. С холодной рассудочностью психолога он решил все-таки разобраться, но тут ее ресницы вздрогнули, и она подобно очнувшейся от сна Авроре устремила на него взгляд.
Кирилл смутился, встал и с сосредоточенным видом прошелся по гостиной.
- Да, так вот, - прикрывая многозначительным тоном неожиданную растерянность, продолжил он: - Почему Денис пригласил оформлять спектакль "Спящая красавица" художника со стороны, а не Валерия Дубова? Насколько я могу судить, большего любителя старины трудно отыскать.
- Денис сначала хотел предложить эту работу ему, но потом неожиданно познакомился с молодым, чрезвычайно одаренным художником и решил, что тот сделает лучше. Валерий Дубов - очень хороший художник, но как говорил Денис, слишком мрачноватый и тяжеловесный, а "Спящая красавица" - это прекрасная сказка. И Денис хотел передать в костюмах и декорациях очарование легкомысленности. Но теперь, после его смерти, оформлять спектакль будет все-таки Дубов. Так постановил худсовет.
Марина сделала жест рукой, и это движение поразило Мелентьева своей завершенностью. Кисть руки взлетела вверх и на краткий миг замерла в пространстве.
- Простите, вероятно, я чего-то не понимаю. Денис хотел восстановить уже существовавшие декорации и костюмы, а не создавать новые…
- Но воссоздать можно по-разному. Как бы художник ни придерживался оригинала, его внутреннее "я" все равно прорвется. Пусть легкими штрихами, светотенями… И Денис хотел, чтобы эти нюансы были розовато-золотистыми, радостными, а не мрачно-золотыми, как это несомненно теперь получится у Дубова.
- Как я понимаю, постановка балета не отменяется, но кто же будет его ставить?
- Аркадий Бельский… Он так сразу решил, в память о Денисе.
- Вспомните, пожалуйста, не было ли когда-нибудь разногласий между Лотаревым и Бельским по поводу того, кто будет осуществлять постановку "Спящей красавицы"? Почему не Бельский, ведь балетмейстер он?
- Нет, нет, нет! - Марина встала и подошла к бару. - Немного коньяку?
- С удовольствием!
- Нет, - повторила Марина и поставила на столик рюмки с коньяком. - Разногласий не было и быть не могло. Это была идея, мечта Дениса. И к тому же, как вы сами только что сказали, Аркадий Бельский - балетмейстер, и балетмейстер настолько талантливый, что у него никогда не возникнет желания восстанавливать чьи-то шедевры. Ему бы хватило времени осуществить свои замыслы.
- Ну хорошо, - допустил Кирилл. - А Дубов? Ведь Дубов талантлив именно как реставратор. Не мог он затаить злобу против Дениса за то, что тот предпочел ему другого?
- Не знаю! - пожала плечами Марина и с каким-то отчаянием произнесла: - Не могу слышать этого словосочетания - Валерий Дубов! Хотя рассудком понимаю, что не будь его яда, преступник бы нашел другой… Но одна мысль не дает мне покоя: а что, если именно изготовленный им яд и спровоцировал убийцу?..
- Он вам показывал этот яд?
- Нет, я не очень любила бывать у него… Больше Денис…
- Я вас не утомил? - предупредительно спросил детектив. - Может быть, мне лучше зайти в другой раз?
- Нет, не беспокойтесь! Вы полагаете, что если вы уйдете, я перестану думать о Денисе? - Она вздохнула. - Спрашивайте, спрашивайте! Я хочу только одного - найти убийцу, хочу возмездия, а если быть до конца откровенной, хочу отомстить! Пусть месть считают низменным чувством, но оно у меня в душе. И пока месть не свершится, я не найду себе покоя.
- Что ж, тогда давайте продолжим. Расскажите мне все, что вы знаете о Денисе.
- Что я о нем знаю? - как бы переспросила сама себя Марина. - Все или ничего… - Она горько улыбнулась и налила в опустевшие рюмки коньяку. - Господи, кто бы мог подумать!.. - чуть слышно прошептали ее бледно-розовые губы. - Денис пришел к нам в театр, когда ему только что исполнился двадцать один год. Нет! - отрицательно взметнулась ее изящная кисть руки. - Надо же хоть как-то по порядку. Денис родился в Петербурге, там же блистательно окончил балетное училище и был принят в труппу театра, где одним из балетмейстеров был Аркадий Бельский. Родители Дениса часто были в разъездах, и его воспитанием занимался близкий друг их семьи, вы его знаете!..
Глаза детектива озарились огоньками удивления.
- Известный актер Александр Гаретов!
- А! - понимающе кивнул Мелентьев.