Одежда убитого аккуратно сложена. Следовательно, у него было время спокойно раздеться и ждать, пока его дама мужеского или женского пола придет к нему. И, конечно, из душа. А в душе полнейший порядок и никаких следов. Нет ни длинных, ни коротких волос на стенках ванной или душевой комнаты, как бы ни были аккуратны женщины. Нет следов помады и нет намеков на присутствие женских предметов туалета и парфюмерии.
Вот и ищи, делай выводы из ничего, определяй, кто убийца, а журналисты будут верещать о беззубости следственных и правоохранительных органов, купленных на корню организованной преступностью.
Да, закурить бы сейчас, но бросил курить. Уже полгода не курю, но как иногда хочется закурить, особенно если тебе на блюдечке с голубой каемочкой приносят вот такие головоломки. Блюдечко. Просмотрим всю посуду. Всю. Может быть, найдется что-то. Не нашлось. Все чисто. Надо же, какой чистюля.
Судмедэксперт между тем возился с раной.
- Удивительно, - говорит он, - тело еще теплое, но рана как будто промыта и чем-то обработана так, что кровь из раны не идет. В первый раз встречаюсь с таким явлением. Орудие жежду ребер воткнули прямо в сердце. Ничего не могу сказать, кроме того, что от такой раны здесь все должно быть забрызгано кровью.
Пострадавшего отправили в морг, а мы еще раз занялись осмотром квартиры. Я не буду описывать квартиру, потому что это просто отвлечение внимания читателя от сути дела. Мы потом установим личность, а пока должны найти любые следы, указывающие на того, кто мог совершить убийство и каким орудием. И мы ничего не нашли.
Как это всегда бывает, если совершенно ничего не известно, то "шерше ля фамм" - "ищите женщину". Начнем, конечно, с соседей.
Соседи характеризовали своего соседа положительно. Интеллигентный, приветливый человек, работает в дизайнерской фирме, всегда аккуратный, ни загулов, ни попоек, хлопот соседям не доставляет. Ходят к нему три женщины, в разное время, но никаких скандалов нет. Все тихо и спокойно. Что ж, это уже кое-что. И одна из них живет в соседнем подъезде. А две других сегодня одна за другой были у него. Сначала была черненькая, а потом беленькая. С разницей где-то в час. Вот это удача! Вот так надо раскрывать запутанные дела! Последний человек, который был у N - его убийца.
Через пять минут я уже был в той квартире, на которую указали приветливые соседи.
Хозяйка, миловидная, бальзаковского возраста женщина не собиралась скрывать своего знакомства с пострадавшим, и очень огорчилась, даже немного всплакнула, когда услышала о его гибели.
- Боже, кто же мог его убить? - сказала она. - Он весь такой чистый, ласковый и как солнышко появился в моей жизни. Мне совершенно ничего не надо, минутка его внимания, и я счастлива! Да, я знала, что он встречается еще с двумя женщинами. Но что я могу поделать, они молодые и я не могу составить им конкуренции, хотя в этом вопросе есть определенные сомнения, потому что со мной он был таким ненасытным, как будто эти молодые женщины все время держали его на голодном пайке. Что молодым надо? Выскочить замуж. А он жених завидный, вот они и тянут с решением постельных вопросов. Если какая из них в постель упадет, то сразу кричит о своей беременности, а он человек скромный и порядочный и от выполнения долга мужчины никогда бы не уклонился.
Я поинтересовался, а не видела ли она в доме пострадавшего, назовем его N, а то слово пострадавший уже и мне ухо резать стало, какого-нибудь кинжала или большого ножа?
Ответ ее был отрицательный. Она никогда не была у него дома. Они встречались только у нее. Если все это правда, то круг подозреваемых сужается. N не скрывал от нее, что в перспективе хочет создать семью, и у него есть на примете две девушки: Наталья, которая работает вместе с ним, и Людмила - владелица небольшого бара на улице Ленина, 17.
Честно говоря, у меня не было никаких подозрений и предубеждений против этой женщины. Просто хотелось поцеловать ей руку и пожелать хорошего человеческого счастья, чтобы рядом был человек, на которого можно было опереться в трудную минуту, и с кем можно было делить радости и огорчения.
На сто процентов я был уверен в том, что нам с ней больше не придется встретиться. К преступлению она не причастна. Не может такой человек быть преступником и исполнителем такого преступления. Нет, такие люди не бывают преступниками. Видите, я даже не называю ее имени, чтобы ни у кого из вас не было даже возможности в чем-то заподозрить эту прекрасную женщину. Я понимал, что полностью нельзя быть уверенным ни в ком, но человеческую натуру не переделаешь.
Людмилу я нашел быстро. Броская и эффектная женщина. Брюнетка. В меру стройная и упитанная. Это даже не упитанность, а крепкое тело, которое не расплывается под рукой, а каждой клеточкой отдает свою энергию предмету обожания. Выразительные большие глаза. Хозяйка жизни. Своего не отдаст, чего хочет, того и добьется. Способна она убить?
Сразу на ум пришла ария из одной оперы, где дама с очень знаменитым именем, этим именем и духи-одеколон были названы, пела: "Меня не любишь ты, и что же? Так берегись любви моей!" Роковая женщина. У этого N губа была не дура. С ней бы он жил, как у Христа за пазухой.
Когда Людмила узнала о смерти возлюбленного, вся решительность и целеустремленность исчезли как по мановению волшебной палочки, и передо мной оказалась девушка, прикусившая от плача палец, чтобы не кричать. Она стала как-то меньше, а потекшие глаза говорили о таком горе, что мне даже стало совестно за свои расспросы. Мне захотелось уйти из этого бара и вообще уйти с работы, на которой каждый день прикасаешься к оголенным струнам оркестра судеб людей.
- Это все та сучка с его работы, - сказала Людмила плачущим голосом, - это она все грозилась его убить, это все знают.
Остается Наталья, светленькая. Вот и убийца. Самое главное, не вспугнуть убийцу, чтобы потом не пришлось объявлять во всероссийский или международный розыск.
Вначале я встретился с начальником N, переговорил о характеристике убитого и о взаимоотношениях в коллективе. Все было хорошо, пока не произошел скандал с дизайнером рекламного отдела Натальей. Размолвка была очень серьезной, потому что в запале Наталья кричала, что N убить мало. Всякое бывает в человеческих отношениях, но не по всем же поводам вопрос надо решать при помощи оружия. Наталья - человек ревнивый, но не до такой степени, чтобы поднять руку на человека. Попросив оставить в тайне содержание нашего разговора, я пообещал скоро вернуться.
Все ясно. Наталья была последней, кто видел N. Все это произошло сегодня. Надо брать убийцу тепленьким, чтобы он не смог подготовить себе хорошее алиби. Приятно нестись по горячим следам. Доложил начальнику. Раньше было проще, звонок в прокуратуру, договорились, санкция на арест напечатана, подпись, печать, и вперед. Сейчас эти дела решает судья. Стали объяснять ситуацию.
- А вы, господа, уверены в том, что именно Наталья убийца? - спросила судья, чем-то напомнившая мне ту женщину, с которой я уже беседовал сегодня днем. Что-то мудрое было в ее глазах, заставившее и меня несколько усомниться в том, что я только что говорил. Конечно, стопроцентно нельзя быть уверенным ни в чем.
- Хорошо, - говорю я, - если Наталья не убийца, то я буду говорить с ней как с возможным свидетелем, а если она убийца? Скажу, посидите здесь тихонько, я быстренько сбегаю за решением судьи на ваш арест.
Судья понимала, что и я тоже прав, и она права, и она нашла, как мне кажется, единственно верный выход: решение будет лежать у нее. Если Наталья убийца, то через пятнадцать минут после моего звонка решение суда мне привезут. И все будет по закону. Если звонка не будет, то и решение не понадобится. На том и договорились.
Наталья оказалась светлой шатенкой. Красивая девушка, лет двадцати пяти. Спокойная и уверенная в себе девушка. И не менее красивая, чем Людмила. Ох, и N, много он девичьих сердец разбил. Когда я спросил ее об отношениях с N, то Наталью будто подменили.
- С этой сволочью я не хочу иметь никаких дел, - безапелляционно заявила она.
А когда я сообщил ей о его смерти, то услышал в ответ: так ему и надо. Ничего себе. Выпалив это, Наталья осеклась, но в ее выражении я не увидел даже намеков на сожаление от произошедшего.
- Расскажите, как все было, - попросил я.
И вот рассказ Натальи.
- Сегодня у N был выходной. Около одиннадцати часов я позвонила ему по сотовому телефону и попросила встретиться со мной. N сказал, что очень занят и через час уезжает. Если вопрос небольшой, то он ждет меня. Я давно подозревала, что у него связь с той барменшей, где мы частенько собираемся и празднуем разные даты в нашем отделе.
Я взяла у Нинки, подружки из отдела цен, ее черный парик, как у барменши, и пошла к N. Он открыл мне и говорит:
- Быстро уходи, сейчас должна прийти моя невеста и она не должна тебя здесь видеть, мы же договорились встретиться в два часа.
Боже, какая же он сволочь. Обещал на мне жениться, а сам таскается по всяким там из подворотни. Да кто она такая эта барменша? Я плюнула в лицо этому развратнику, пошла прямо в бар и говорю ей:
- Ничего у тебя, подруга, не получится. N мой и женится только на мне, и не дай Бог ему с тобой еще раз встретиться, дешевка.
Побледнела она вся и ничего не сказала. И вот вы мне сообщаете, что N убили. И думаете, что его убила я? Да, я кричала, что его убить мало. Но ведь он же мой жених и мы с ним собирались идти в ЗАГС подавать заявление в эту пятницу. Я бы ему все это припомнила после свадьбы, а не до свадьбы. Я была до такой степени расстроена, что и на работу вернулась в Нинкином парике. Это вам все подтвердят. Да и как бы я убила человека? Он ведь парень здоровый. Попробуй я на него руку поднять, мявкнуть бы не успела, как все зубы бы повылетали.
Что-то я вообще начал путаться. Последней приходила светленькая, а первой темненькая. Темненькой была светленькая Наталья. Так кто же была вторая светленькая?
Итак, на сцене появляется четвертый персонаж спектакля под названием "частная жизнь простого российского гражданина N".
Я не удивлюсь, если появятся и другие персонажи, и все они будут иметь самое непосредственное отношение к этому делу.
Первый день расследования, который изобиловал обнадеживающими данными и предположениями, закончился практически безрезультатно.
Мы даже не знаем, чем был убит N. Нет возможности похвалиться дедуктивными способностями сыщика. А что бы на моем месте сделал Шерлок Холмс?
Я представил себе знаменитого сыщика и почувствовал вкус отменного турецкого табака из трубки Холмса. Что-то я в последнее время отвлекаюсь на табачные темы. Надо удержаться и не закурить, а то легкие будут точно такими же, как у того инженера из оборонного предприятия, которого нашли убитым на его даче.
В принципе, никто его не убивал. Стало человеку плохо, и он упал с лестницы второго этажа. Был один. Некому помочь, и умер в одиночестве, а травма головы осталась. Специально делали соскобы со ступенек лестницы, чтобы найти следы касания его головы и доложить органам безопасности, что злоумышлениями иностранных разведок здесь не пахнет.
Они правы, все надо проверять. Так вот, мне по этому делу пришлось присутствовать на вскрытии. Картина, скажу вам, достаточно неприятная. Прозектор, веселый такой мужичонка лет пятидесяти, глядя на меня с сигаретой во рту, сказал так ехидно:
- А, посмотрите-ка, уважаемый, на результаты длительного курения человека.
А сам лёгкие сжал. Смола черная из легких полилась. Вот после этого я и курить бросил. А как было бы приятно взять сигарету, понюхать ее… Стоп. Лучше подумай, а каким оружием было совершено преступление. Первая часть оружия - женщина. Это - несомненно. Но какое оружие, кроме чар, имела женщина? Ладно, завтра будут результаты вскрытия, я думаю, что там обойдутся без меня, которые нам дадут хоть какую-то зацепку.
День сегодня был суматошный, но ночью вызовов не было. Я дремал в кресле у себя в кабинете. Мне приснилась темненькая Людмила со всеми ее прелестями, да так явственно, что я невольно проснулся, чтобы ощутить все наяву, а не во сне. Но рядом никого не было. Приснится же такое. Чем-то меня зацепила эта Людмила.
На следующий день я сдал дежурство и позвонил судмедэксперту. Заключение уже было готово: N убит обоюдоострым колющим оружием, возможно, кинжалом, пронзившим межреберную область и поразившим сердце. Клинок то ли изготовлен из какого-то особого материала или был покрыт специальным составом, остановившим кровотечение и смывшим кровь внутрь тела. Скопившаяся жидкость собрана и направлена на биохимический анализ, который может дать ответ о характере примененных препаратов или о материале, из которого сделано оружие.
Разгадок не прибавилось. Судмедэксперт сразу сказал, что рана очень похожа на кинжальную. Где этот человек с кинжалом? Почему N не сопротивлялся, и даже выражение его лица было совершенно не напуганным? Все произошло мгновенно и его лицо сохранило выражение чего-то достаточно приятного.
Повторный опрос соседей подтвердил наличие трех женщин у N. Больше к нему никто не приходил. Наши пожилые люди, вероятно, как и все пожилые люди в мире, самые наблюдательные и всезнающие. Если три соседки говорят одно и то же, то, значит, так оно и есть.
Хотя я и не думал, что мне придется снова встретиться с той женщиной, которой я почему-то доверял, но пришлось. Зовут ее Ниной Николаевной.
Меня приветливо встретили и спросили, чем можно нам помочь. И я задал вопрос о том, сколько же было женщин у N. Вопрос не совсем приятный, для человека, имевшего близкие отношения с покойным, но я на него получил исчерпывающий ответ:
- Две.
- Две? - удивился я.
- Да, две. Она сама и Наталья. Наталья более практичный человек и достаточно быстро перевела отношения в интимную область. Мне же N не был безразличен, - сказала с грустной улыбкой дама, - и я навела справки в месте, где работает Наталья, о том, как у нее складываются отношения с N. Моя знакомая, которая имеет контакты с этой фирмой, сообщила, что все готовятся к свадьбе Натальи и N. Да и я сама бы убила его.
Час от часу не легче. Как теперь расценивать это заявление? Моя вера в то, что внешность человека - показатель его души, терпела сокрушительный крах.
Я никогда не был идеалистом, знал, что внешность обманчива, но в моей практике всегда встречались люди, когда оценка человека с первого взгляда была самой правильной. Пусть не сразу, но человек постепенно раскрывал те качества, которые являлись доминирующими, и были видны при первом, мимолетном взгляде. Как при свете лампы-вспышки. Нет, она не смогла бы его убить, и не убивала. В этом я все равно уверен.
Второй по списку была барменша Людмила. Не знаю почему, но после первой встречи меня как-то тянуло зайти в этот бар, и я находил предлоги для того, чтобы не делать этого. Сейчас придется идти, как бы я не сопротивлялся сам себе.
Увидев меня, Людмила улыбнулась, и глазами показали на крайний табурет у стойки, откуда я мог видеть все, и где Людмила могла легко общаться со мной. Я не успел оглянуться, как передо мной возник пузатый бокал с янтарной жидкостью с приятным ароматом. Знает хозяйка толк в коньяках.
Лукаво улыбнувшись, Людмила ушла в противоположную сторону стойки, где за столиком сидела компания людей, разговаривавших с ярко выраженным кавказским акцентом. Пусть не обижаются на меня люди, но балтийский, кавказский и азиатский акценты были, есть и будут. И ничего с этим не сделать. Это так естественно, что когда человек с кавказской внешностью говорит совершенно без акцента, возникает подозрение, а имеет ли он вообще отношение к своей исторической родине.
Компания чествовала пожилого человека. Что они говорили, я не понял, не прислушивался, но увидел, как Людмила подала тамаде, какое застолье без тамады, длинную, как селедочницу, тарелку, накрытую блестящим металлическим колпаком. Тамада, взяв тарелку в руку, что еще сказал, и снял колпак. Под колпаком находилась красная икра, а на икре стоял сверкающий в свете электрической лампочки ледяной конь. С поклоном тарелка с икрой и конем была передана виновнику торжества. Чего не сделают люди, чтобы выделиться из толпы себе подобных: машины, аксессуары, помады, духи, сигары, трубки, белье и множество всего, что можно было бы продолжать бесконечно. Все стремятся выделиться из массы, стать похожим на кого-то, а не быть самим собой.
Еще улыбаясь, я спросил Людмилу, не приходила ли она в день убийства домой к N.
- Да, приходила, - просто ответила Людмила, - но он кого-то ждал и постарался отделаться от меня, причем не особенно вежливо. А потом пришла эта, что работает с ним, в темном парике и устроила здесь скандал, сказала, что выходит за него замуж, а мне он никогда не достанется. Ну, и не достанется, ну и пусть, не на нем одном свет клином сошелся!
Прогнав сердитую складку у бровей, Людмила вновь превратилась в приветливую и ослепительно красивую женщину в свете витрины с всевозможными напитками и сверкании хрустальных бокалов, висящих на стойке на своих тонких ножках.
Какой-то бес меня дернул, и я поинтересовался, в какое время ее можно увидеть совершенно не по служебным делам.
- В любое, - просто ответила Людмила, - я просто сегодня подменила бармена, а так я постоянно свободна.
В принципе, все встало на свои места. Все показания совпадают, даны они были в совершенно непринужденной обстановке, где человек, как правило, теряет осторожность и может допустить невольную ошибку. Сейчас эти показания мы запротоколируем для дела и начнем искать светленькую женщину, которая должна пролить свет на это темное дело. Чего это я каламбурами заговорил, а, уж не влюбился ли ты в Людмилу, товарищ следователь?
Позвонили из лаборатории: в собранном образце жидкости в районе раны обнаружены следы крови, не совпадающей с кровью убитого. Резус-фактор положительный, группа крови III. Какая-то мистика. Может, Дьявол приходил и сделал свое дело за неисполнение N подписанного обязательства?
Звоню судмедэксперту. Он уже знает о результатах анализа.
- Ну, и что ты думаешь? - спрашиваю я.
- Не знаю, - честно отвечает тот. - Как квадратный трехчлен, его не то, что написать, его даже представить трудно. То ли оружие уже использовалось для убийства другого человека с такой же кровью или покрыто веществом типа перекиси водорода, чтобы уничтожить следы крови. Но это практически невозможно. Буду еще думать. Надумаю, позвоню.
Доложил начальнику отдела предварительные результаты расследования.
- Что ты мне про какую-то науку талдычишь? - с усмешкой сказал начальник. - ДНК, БНК, ноги в руки и опрашивать свидетелей. Я вот начинал простым участковым уполномоченным и только своим трудом, ногами, ножками стал начальником отдела. Опера, как и волка, ноги кормят. Иди и работай со свидетелями. Анализы тогда хороши, когда они подтверждают сделанную тобой гипотезу, сделав сильное ударение на букву "е".
В принципе, он прав. Но что-то не все в ладах с показаниями двух соперниц. Уж больно все просто получается. Кто-то и что-то недоговаривает. Назавтра им направлены повестки. А я пойду и еще раз уточню, в какое точно время приходили к N темненькая и светленькая.
Ночь прошла беспокойно. Сначала под окном молодежь орала песни под гитару, куда только участковый смотрит, потом угомонились. Часов около двух у подъезда началась разборка жены с пришедшим очень поздно мужем. Наказывать таких жен надо. Так ей хочется, чтобы четыре многоэтажных дома знали, что у нее муж бабник и импотент.