– Да, да, ну что?
– Она звонила!
– Оксана?
– Не знаю! Эта самая девушка. Она сказала, что придет ко мне сегодня ночью!
– Куда придет?
– Ко мне домой.
– Так, отлично! Мы тоже приедем к тебе… У тебя есть, где спрятаться в комнате?
– Ну… Можно под кроватью…
– Отлично! – усмехнулась я. – Ладно, там сориентируемся на месте. Во сколько она обещала прийти?
– Она точно не сказала. После полуночи.
– Господи, начинается чертовщина всякая! А она представилась?
– Нет… Сказала – это твоя судьба.
– Тьфу! – сплюнула я с досадой.
– Так вы приедете?
– Да, непременно.
Я повесила трубку и посмотрела на Жору.
– Что?
– Нужно ехать…
– Ну что, прямо сейчас, что ли? – спросил раздосадованный Овсянников, высунув из-под одеяла голое колено.
– Незнакомка сказала, после полуночи придет, так что время у нас еще есть, – успокоила я его, ныряя под одеяло. Овсянников был рад несказанно.
Выбрались мы из постели к половине одиннадцатого. У Жоры уже наблюдались признаки легкого отупения, как и всегда после близкого общения со мной. И я даже подумала не брать его с собой. Во-первых, у него нога болит, а во-вторых, как бы с его головой вдобавок чего не приключилось.
Но через час, после холодного душа и чашки крепкого кофе Жора заявил, что полностью вошел в норму и готов на любые подвиги.
– Нога не подведет? – с сомнением спросила я. – Смотри, мне с тобой там некогда возиться будет.
– О чем ты говоришь! – обиделся Овсянников. – Ну что, пошли?
– Пошли!
Мы спустились на улицу. Жора шел сам, даже за перила не держался и изо всех сил старался не хромать. Я внимательно наблюдала за ним, идя сзади. В принципе, я осталась Жорой вполне довольна.
Жил Максим Стариков в большой девятиэтажке в районе завода Техстекла. На первом этаже этого дома находился продовольственный магазин (прямо как в моем доме). Окна Стариковской квартиры выходили во двор и на улицу. Я оставила машину на улице.
Мы поднялись и позвонили в дверь. Через несколько секунд послышался осторожный голос:
– Кто там?
– Максим, это мы, открывай!
Стариков приоткрыл дверь и осторожно высунул голову.
– Слава богу, это вы! – он облегченно вздохнул. – Извините, я уже каждого шороха шугаюсь.
– Не надо так уж, – сказала я, проходя в квартиру. – А родители где?
– Их нет, слава богу. Они к сестре материной уехали. Так что никого нет.
– Отлично. Родителям на такое смотреть нечего.
– А что вы собираетесь делать, если не секрет? – спросил Максим.
– Как что? – усмехнулась я. – Брать ее будем!
Максим изменился в лице, но промолчал. Видно, ему совершенно не нравилась эта история.
Жора распределял роли.
– Как только она позвонит в дверь, – наставлял он Максима, – откроешь ей и отойдешь в сторонку, хорошо? Чтобы она обязательно вошла в квартиру. Понял?
– Понял, – поеживаясь, отвечал Максим.
– Полина, ты будешь стоять возле ванной. Я спрячусь за ширмой в коридоре. Как только она войдет, я ее сразу ударом и вырублю. А тут и ты.
Однако девушка что-то не спешила. Мы втроем сидели в комнате Максима, периодически запивая свое ожидание кофе, от которого уже во рту было горько, и от нечего делать играли в карты. Максим все время проигрывал.
– В любви повезет! – неудачно пошутил Жора.
Максим постоянно вздыхал и косился на входную дверь. В квартире было очень жарко, и он открыл пластиковое окно.
– Как все-таки удобны эти пластиковые окна, да, Жор? – повернулась я к Овсянникову. – И оклеивать не надо, и расклеивать. Закрыты окна – и дома тепло. Захотел – раскрыл, чтобы посвежее стало. Здорово, да?
– Да уж, здорово, – усмехался Овсянников. – И стоят они тоже здорово!
– Как ты меркантилен, – поджала я губы. – А вот я бы с удовольствием себе поставила, если бы были лишние деньги.
– Вот в том-то и беда, Полинушка, что лишних денег почему-то никогда нет, – подхватил Жора.
Максим молчал и только грустно улыбался. Я понимала, что ему сейчас не до смеха.
Что же эта мерзавка не появляется? Нервы мотает, стерва! Интересно, чего она вообще хочет? Вот тебе и милая, добрая девочка Оксана!
Утомленный любовью Жора Овсянников уже начал клевать носом, и я то и дело толкала его ногой под столом. Жора вздрагивал и принимался тереть глаза. Он несколько раз ходил в ванную и умывался ледяной водой. В дверь никто не звонил.
В комнате тускло горел ночник. За окном начал падать мягкий снежок. Может, потеплеет?
И вдруг где-то около двух часов ночи… Вот этого не ожидал совсем никто. Мысли-то наши были сосредоточены на звонке в дверь, а тут…
Заскрипела створка пластикового окна, открываясь шире, и в проеме появилась женская фигура. Мы раскрыли рты. Правда, я тут же пришла в себя и вскочила, выхватывая взятый у Жоры пистолет.
Девушка, однако, сразу же увидела, что Максим в комнате не один, и бросилась обратно к окну. С проворством пантеры вскочила она на него и спрыгнула вниз.
Я подлетела к окну и выглянула вниз. Прямо под окном находилась крыша продовольственного магазина. Очевидно, девушка как-то вскарабкалась на нее, а потом спрыгнула прямо на эту крышу. А с нее – в сугроб. Высоковато, но девочка, видно, рисковая.
Я повторила ее путь, но даже будучи тренированным человеком, немного опасалась, прыгая с крыши магазина. И сильно ушибла ногу, неудачно упав на одно колено. Во дворе, конечно, никого не было, а машина моя стояла на улице. Пока я обегала вокруг дома, из подъезда выбежал Жора Овсянников. Он бежал быстро и при этом хромал. В другое время мне показалось бы это зрелище очень забавным, но сейчас было не до смеха.
На улице никого не было. Я увидела, как вдали за поворотом мелькнули огоньки какой-то машины. Ни марку, ни цвет, я, конечно, разглядеть не смогла.
– Ты цела? – запыхавшись, спросил подбежавший Жора.
– Да я-то цела! Эта гадина свалила теперь!
– Да и хрен с ней! Главное – с тобой все в порядке. Ничего не ушибла?
– Нет, – ответила я, потирая колено. Не признаваться же Жоре, что мы теперь товарищи по несчастью!
– Что же теперь будет, что же теперь будет? – безостановочно повторял Максим Стариков, потирая лоб, – что же будет, боже мой?
– Да заткнись ты! – рявкнула я на него. – Без тебя тошно! Сидели, блин, три часа – ничего не высидели! Тьфу! Как можно было не подумать про окна?
Мужчины молчали.
– Поехали! – раздосадованно махнув рукой, сказала я Жоре.
– А мне что делать? – затоптался Максим.
– Спать ложись, – устало сказала я. – Садись, Жора!
Когда мы приехали с Жорой домой, я чувствовала себя такой разбитой собственной неудачей, что мне не хотелось ни на что реагировать. Неутомимый Жора опять было хотел перейти к активному отдыху, но я категорически заявила:
– Спать!
И он послушался.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ (ОЛЬГА)
Я настолько погрузилась в собственные мысли, что даже не заметила, как ушла Полина. Мне все время не давала покоя какая-то искра, которая то вспыхивала в моем мозгу, то гасла. Полина не обращала внимания на мои слова, но я чувствовала, что на верном пути, что стоит еще немного подумать – и вся кубики сложатся как надо, создав красивую цельную картинку.
Догадка уже сверлила мне мозг, но была очень-очень смутной и казалась какой-то невероятной. Я даже боялась высказывать такую мысль про себя, а не то что Полине. Мне нужна была хотя бы еще пара деталей, подтверждающих мою правоту.
Я просто уже голову свихнула, мусоля одни и те же факты про себя, прокручивая одни и те же ситуации.
Так до конца ничего и не додумав, я легла спать. Если не получается – лучше и не издеваться над мозгами. Решение придет само – потом, позже, – оно будет результатом тех самых мучительных раздумий, которыми я сегодня напрягала мозг.
Наутро позвонила Полина и спросила, как у меня дела. Я сказала, что ничего нового.
– А у тебя что?
Полина принялась мне рассказывать о приключениях сегодняшней ночи.
– В общем, мы так ничего и не добились, – огорченно закончила она.
– Да… – протянула я разочарованно. – Но не надо терять надежду, Поля! Может быть, она еще позвонит?
– Но на встречу к нему уже точно не пойдет. Она теперь будет опасаться.
– Но если она позвонит, можно будет попробовать вычислить звонок!
– Не знаю, это к Жоре нудно обращаться. Чтобы он связался с АТС там, то-се…
– Ну и договорись.
– Попробую, – неуверенно ответила Полина. – У тебя как, работа есть?
– Да, сегодня один парень должен прийти на сеанс…
Сегодня как раз должен был появиться Серега.
– Ну готовься, не буду тебе мешать, – ответила Полина, вешая трубку.
Я стала ходить по комнате, перебирая в голове то, что она мне рассказала. Что-то опять принялось свербить мой мозг, даже не свербить, а долбить какой-то одной главной мыслью.
Так, во что же меня пытается ткнуть носом мое подсознание? Какая мысль хочет достучаться до меня?
Так, до чего я дошла в своих размышлениях? Полина рассказала мне, что девушка вошла в окно. Почему в окно? Зимой? Ах, да, там же были пластиковые окна… Полина еще сказала мне, как она восхищена этой новинкой. Так, окна… Что-то явно связанное с этими окнами, что-то…
Поняв, что лучше думается, когда занимаешься каким-нибудь активным делом, я решила все-таки перестирать всю одежду, которая так и валялась бесформенными кучками по всей квартире.
Я сгребла всю одежду в охапку, пронесла в ванную и задумчиво кинула стираться. И включила горячую воду. Присев на край ванны, я не прекращала мыслительного процесса. Потом, увидев, что вода набралась, я захотела перевести кран в раковину, но рука моя замерла на полпути… Появился какой-то проблеск в сознании.
Только лишь я почувствовала, что еще чуть-чуть – и в моей голове словно повернется малюсенький ключик, который откроет дверь в разгадку тайны, как в дверь раздался настойчивый звонок.
Чертыхнувшись, я пошла открывать. На пороге стояла совершенно незнакомая молодая симпатичная женщина. У нее были светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам, и серые глаза. Одета она была в старенькую дубленку. Без шапки. Видно было, что женщина очень торопилась и нервничала.
– Можно войти? – сцепляя и расцепляя пальцы, спросила она.
– Пожалуйста, – немного удивленно спросила я, решив, что передо мной новая клиентка.
– Я… – женщина явно не знала, с чего начать, и стояла посреди комнаты, не снимая дубленки. – Меня зовут Людмила.
– Успокойтесь, пожалуйста, – мягко сказала я ей. – Садитесь. Расскажите, что вас привело ко мне.
– Мне сказали… – при этом на лице женщины появилась гримаса презрения и какого-то отвращения, – мне сказали, что вы встречаетесь с моим мужем, Сергеем…
– Что-о-о? – переспросила я, чувствуя, что пол уходит из-под ног. – К-кто вам сказал такое?
– Один… один человек. Неважно кто! – женщине явно был неприятен тот, кто сказал ей об этом. Она говорила о нем раздраженно. – Я хотела вам сказать, что… Если так уж получилось, то что же теперь… Но зачем же за моей спиной? Если он уж так хочет – пусть идет к вам насовсем. Я держать его не буду.
– Подождите, подождите, – я схватилась за голову. – Вы все не так поняли! У меня с вашим мужем ничего нет, поверьте! Просто… Понимаете, я по профессии психолог, и вот… В общем, мы познакомились, когда он ждал вас, чтобы… И попросил меня помочь ему, а тут… – Я совсем запуталась и замолчала, смутившись. – Знаете что? – предложила я, собираясь с мыслями. – Пойдемте-ка в кухню и спокойно все обсудим. Я вам все расскажу с самого начала.
Мы прошли в кухню, женщина, поняв, что по отношению к ней здесь настроены отнюдь не агрессивно, немного успокоилась. Она сняла дубленку, и осталась в белом пушистом свитере и обтягивающих голубых брючках.
Я принялась рассказывать ей все, как было. Женщина слушала очень внимательно, не перебивала. Это мне понравилось.
– Но зачем же… – только один раз спросила она. – Зачем вы ездили вместе в рейс?
– Я не ездила с ним в рейс, просто мне нужно было срочно попасть в Пензу, а денег не было, понимаете?
– Да, понимаю, – тихо сказала она.
– Ну вот я и попросила вашего Сергея, чтобы он меня отвез. Кстати, обратно меня вез другой шофер. Я так полагаю, что это он вам и рассказал эту сказку про меня? Так вот, он должен был вам добавить, что после Пензы я никуда с Сергеем не поехала, а вернулась домой.
– Да… – подумав, согласилась женщина. – Вы… вы извините меня, пожалуйста, – она встала.
– Людмила, вы, пожалуйста, сядьте, – попросила я ее. – Мне кажется, что вашей семейной жизни можно помочь. Если хотите, я помогу.
Людмила неуверенно посмотрела на меня своими красивыми серыми глазами.
– Вы простите меня, что я вмешиваюсь в вашу личную жизнь, – продолжала я, – но, как я уже говорила, Сергей вас подозревает в неверности. Я не спрашиваю вас, так ли это на самом деле, если не хотите, можете не отвечать, но, мне кажется, вам нужно просто поговорить с мужем откровенно.
– Ох, Ольга Андреевна! Да я просто даже не знаю, с чего он это взял! – Людмила всплеснула руками. – Я с вами абсолютно откровенна, поверьте! В жизни я ему не изменяла, не надо мне это! Вы мне как рассказали, что он меня у подъезда караулил, у меня аж волосы дыбом встали! Это ж надо до такого додуматься! А я в тот день к подруге срочно поехала, она позвонила, сказала, что у нее ребенок заболел, уколы нужно делать, а я ведь медсестра. А Сергей сразу черт знает что подумал!
– Значит, он просто настолько ревнивый человек. Над этой его чертой мы еще поработаем, но вам с ним поговорить необходимо. Тем более, что вы тоже начали подозревать его в измене.
В этот момент раздался звонок в дверь. Я открыла. На пороге стоял Серега. Когда он увидел у меня свою жену, лицо его сперва вытянулось, потом стало раздаваться вширь, а затем вообще все искривилось, став каким-то ассимметричным.
– Ты что… Ты что… Здесь… делаешь? – с трудом проговорил он.
– Успокойся, Сережа, – начала я. – Все нормально. Сейчас мы все вместе поговорим.
Тут мне послышался какой-то очень подозрительный звук. Он напоминал легкое журчание ручейка, но меня уже начали терзать смутные подозрения…
Скороговоркой извинившись, я ринулась в ванную. Так и есть! Какой там, к чертовой матери, ручеек! В моей ванной разлилось целое море! И по этому морю спокойно плавали забытые мной в ванной тапочки, а также свалившиеся по непонятной причине с батареи полотенца. И часть этого моря уже успела вытечь за пределы ванной! Боже мой, какой кошмар! Это было одним из самых страшных ударов, которые я испытывала в своей жизни!
Охнув, я заметалась, не зная, за что хвататься. Потом нагнулась и выудила из-под ванны большую тряпку. Тряпка, естественно, была мокра насквозь. Я выжала ее и принялась собирать воду в пластмассовое ведро. Получалось у меня, надо сказать, плохо. Я даже взмокла вся, ко лбу прилипли пряди волос. Потом взяла с полки неизвестно как попавшую туда хрустальную вазу и стала черпать воду ей.
Я очень боялась, что Серега и Людмила заметят неладное, да еще, не дай бог, пострадают от моих домашних перипетий, но им, кажется, было не до меня. С кухни доносились какие-то крики, они вполне могли перерасти в звуки ударов, но мне просто некогда было вмешиваться, поэтому я предоставила супружескую чету самой себе.
Не знаю, сколько я так провозилась в ванной, постоянно вздрагивая в ожидании звонка в дверь от взбешенных соседей снизу.
Однако, когда я, пошатываясь, вышла из ванной, то поняла, что совместный разговор с Серегой и Людмилой уже не нужен.
Они сидели на диване в зале и счастливо улыбались.
– Спасибо, Ольга Андреевна! – блестя глазами, сказала Людмила.
Господи, да за что спасибо-то? За то, что они временно арендовали мой диван? Да ладно, жалко, что ли?
– Спасибо, Оля, – сказал и Серега, осторожно пожимая мою руку. – Спасибо! Благодаря тебе мы сумели выяснить наши отношения. И теперь…
– Теперь у нас все будет нормально, – беря Сергея под руку, промурлыкала Людмила. – Спасибо!
– Да не за что… – проговорила я растерянно. – Я, собственно, ничего и не сделала еще…
– Нет-нет, вы нам здорово помогли. Вот, возьмите, – Сергей достал из из кармана деньги и протянул мне.
Я стала отказываться, потому что считала, что не заслужила этих денег, но Серега с Людмилой настаивали, и пришлось согласиться.
– До свидания, – попрощались они и ушли, сияющие, глядя друг на друга влюбленными глазами.
Оставшись одна, я вздохнула. Нет, это был вздох облегчения. Я радовалась, что смогла помочь этим людям. Причем – вот что странно! – помочь именно своим невмешательством в процесс! Надеюсь, у них впредь не будет возникать подобных недоразумений.
К вечеру мне позвонила Полина и попросила срочно приехать. Я собралась и отправилась к сестре.
– Проходи! – заявила Полина, едва я нажала на кнопку звонка и нагнулась к моему уху:
– У парня крыша поехала, – заговорщицки прошептала она.
Жора все так же сидел на диване, а Полина ходила взад-вперед по комнате и молчала. В углу сидел несчастный Максим Стариков.
– Что случилось? – спросила я удивленно.
– Понимаешь, Оля, – заговорила Полина, – Максиму опять позвонила девушка. И он утверждает… Он просто какие-то странные вещи утверждает! Максим, ну-ка, расскажи сам, что пришло в твою светлую голову?
– Понимаете, – запнувшись, заговорил Максим. – Вы уже знаете, что мне звонила девушка? Личность ее не удалось установить. Но теперь я уверен… Я просто уверен, что это была Алена!
Полина торжествующе посмотрела на меня, вытягивая палец в сторону Максима и незаметно покрутив другим пальцем у виска.
– Почему вы в этом так уверены? – спросила я спокойно. Сейчас самое главное – не кричать на этого мальчика и дать ему понять, что ему верят и понимают.
– Это был ее голос, – сказал Максим, сделав страшные глаза. – Это определенно был ее голос, ее интонации! Но говорила она с какой-то тоской…
– Что она говорила?
– Оля, – перебила меня бесцеремонная Полина, – я хочу, чтобы ты немедленно провела с человеком сеанс и выяснила, можно ли ему верить!
Я прочитала между строк, что Полина хотела сказать. Она явно хотела сказать, я хочу, чтобы ты, Оля, определила, спятил ли этот мальчик окончательно или пока нет.
Я все прекрасно поняла и попыталась объяснить, что я не смогу определить, правду ли говорит Максим – я же не детектор лжи! Но Полина ничего не хотела слушать.
– Отправляйтесь в ту комнату, – она указала на спальню, – там вам никто не помешает, и проводите сеанс! Введи его в гипноз! – приказным тоном заявила она и сурова сдвинула брови.
Голос Полины был тверд и непререкаем. Она подхватила послушного, обмякшего Максима под руки и потащила в спальню. Он даже не сопротивлялся. Похоже, он уже смирился со своим положением законченного идиота, которое ему приписала Полина, и теперь даже не думал пытаться реабилитировать свое честное имя.