- Ухтомская Алла. Отчества не знаю. Я почти ничего про нее не знаю, но это легко установить: она из нашей районной поликлиники, процедурная сестра… Ну, кто еще… Еще женщина, о которой я вам говорил, та, что помогает мне по хозяйству. Зовут ее Мария Олеговна Никонова, соседка моя, в смежной квартире живет, вот там, через стенку. У нее ключи от квартиры - я настоял, чтобы у Маши были ключи и она всегда могла бы оказаться рядом. Часто здесь бывает также ее дочка, Мариша. Она журналистка, служит в редакции, так что если и заглядывает ко мне, то либо вечером, после работы, либо в выходные… Ну, изредка заходит меня проведать единственный мой племянник Ярик, Ярослав Завьялов, сын моей покойной сестры Капитолины. Они с мужем Мишей оба погибли в автокатастрофе. Когда это случилось, Ярику было шестнадцать, он для меня как сын… Вот ты снова на меня так пытливо смотришь, что я опять же сразу должен тебе сказать: нет. Не мог Ярик взять книжки, даже если бы и заглядывал сюда в последнее время… Ты бы его видел - сам бы сразу все понял: где Ярослав, а где книги. Ну не интересуют они человека! К сожалению, конечно. Но зато он у меня по компьютерам дока. Живет мальчик вполне самостоятельной жизнью, и я это вполне одобрял бы, если бы он меня проведывал почаще. Бывает, по полгода нету. Я уж радуюсь даже, когда он вдруг начинает на что-нибудь деньги у меня просить. Тут уж, когда ему деньги нужны, он у меня чуть ли не каждый день появляется. Последний раз все приставал ко мне с какой-то компьютерной железкой. По мне, так я бы за эту штуку и десятки не дал, а он аж весь трясся: "Ну выручи, дядя Тоша, задаром отдают, всего за двести долларов!" Как в Америке живем, честное слово, сплошные доллары кругом. Ну решил я ему эти двести долларов дать, как раз выгодно одну книжку обменял, с доплатой. Только хотел сюрприз Ярославке сделать, как маленькому: он придет, а я его и ошарашу. Как раз позавчера позвонил ему, сказал, чтобы подъехал проведать - что ж ты, мол, старика совсем забыл. Ну и ждал его, даже Марину предупредил, она вместо матери как раз дежурила около меня: придет, мол, Ярик, так чтобы она его обязательно впустила, а меня, если сплю - чтобы обязательно разбудила. Но все равно, он так и не соизволил меня осчастливить, поганец такой…
- Значит, ваших посетителей впускает к вам Марина, правильно я понял? - уточнил Денис.
- Ну, вообще-то их впускает Мария Олеговна. А позавчера, поскольку Марии Олеговны не было, должна была впускать Марина… А только он, как я уже сказал, все равно так и не пришел. Но я и тому уж рад, что хоть слышал его голос, а то мы месяцами не видим друг друга и не разговариваем. Что ж, говорю, не позвонишь дядьке? А он мне знаете что отвечает? У нас, говорит, у компьютерщиков, дядя Антон, времени нет. В Интернете сидим! Врет, поди, девки небось на уме. Сейчас такие девки - у-у! Это я к тому, что насчет женского пола Ярик - может, а вот насчет книг… Нет, не могу даже предположить!
Денис только усмехнулся про себя - надо же, что значит человек другой эпохи - верит в людей, и все тут. Эка важность - родственник, племянник. Да по нынешним временам, бывает, и мать родную такой вот Ярик не щадит…
- Ну хорошо, - сказал он. - А коллекционеры, библиофилы или как их там, журналисты, наконец - разве они не бывают? Ведь, я полагаю, о вашей коллекции известно многим людям. Тем более при ее необычности…
- Ну, насчет "многим" - это вы, безусловно, преувеличиваете. Кое-кто из специалистов знает, но это очень узкий круг… Сам я никогда свою коллекцию не рекламировал, так что… Разве что вот в связи с рисунками из Кунстхалле кое-кто в последнее время ко мне обращался, но это было уже несколько месяцев назад… Я ведь вообще нелюдим, а тут еще эта проклятущая болезнь, будь она неладна…
- Значит, пока и этот вариант отпадает, - констатировал Меркулов. - Хотя я бы на месте человека, который займется этим расследованием, изучил бы обязательно список ваших коллег по собирательству и всех интересующихся предметом - ну, естественно, тех, кто на вас выходил… А то видите, Антон Григорьевич, как у нас с вами получается: книжки пропали, а даже согрешить не на кого - все у вас честнейшие люди. Всех, кто у вас бывает, перебрали, никого не забыли?
- Всех. Но я думаю потому и толку пока нет, что это кто-то чужой. Другой кто-то, Костик, не из тех, на кого подозрение сразу падает.
- Ну, а разве свой не мог, по-вашему, выступить, скажем, наводчиком? Может быть, даже не со зла, по какой-либо иной причине, а то и вовсе случайно? И такое ведь в нашей практике бывает…
- Ну, если только случайно, - сказал Антон Григорьевич, с интересом наблюдая, как в этот самый момент Меркулов выуживает из внутреннего кармана пиджака неожиданно затрезвонивший мобильник. - Ладно, Костик, - решительно оборвал он себя. - Я все понял - вам торопиться надо. Это мне, дураку старому, делать нечего… совсем вас заболтал…
Но Денис, бросив беглый взгляд на часы, проигнорировал эту деликатную готовность к прощанию.
- А скажите, пожалуйста, Антон Григорьевич… Ведь эта Марина - еще молодая женщина, верно? Она замужем?
- Была замужем, да не сложилось у них как-то. Ухажеры у нее, конечно, есть, как не быть. А вот с мужем - лет семь как не живет…
- А он здесь не бывает?
- Да-авно не было! Я же говорю, надо искать совсем кого-то чужого…
И все же он не удовлетворил любознательность Дениса.
- Ну а сейчас, - спросил он, - сейчас у нее есть молодой человек?
- Сейчас? - покряхтел, вспоминая, Антон Григорьевич. - Кажется, был какой-то… что-то я слышал от Маши краем уха. Но этот-то уж точно совсем здесь ни при чем.
- Дядь Кость, - наклонился Денис к самому уху Меркулова, - а давайте я к соседкам этим прямо сейчас и загляну, а? Вы меня не ждите, наверно, сам доберусь. А если что новое выяснится - я, может, вам сегодня же и перезвоню, ладно? - Меркулов молча кивнул в знак согласия, и Денис повернулся к хозяину квартиры: - Антон Григорьевич, я должен сейчас бежать, но завтра я у вас снова буду, хорошо? Когда мне лучше зайти, чтобы не нарушить ваш распорядок?
- Какой там распорядок! Заходите, Денис, когда сочтете нужным!
- Да, вот еще что, - сказал Денис, уже совсем было распрощавшись. - Если к вам придет кто-то от меня, он скажет: от Петра Николаевича Шишкина. Запомните, Антон Григорьевич?
- Про славянский шкаф не спросит? - хихикнул старик. - От Петра Николаевича Шишкина. Хорошо… - сказал Меркулову, когда за Денисом захлопнулась дверь: - Ишь какой у тебя Штирлиц. Симпатичный!
- Да-да, конечно, - машинально кивнул Меркулов, уже думавший о чем-то своем, генеральском. - Эх, дядя Антон, дорогой, увы, единственное, чем я могу пока помочь, - это вот он, Денис. Парень он замечательный, и сыщик толковый. Ну и мой молодой друг, если так можно сказать. По делу будете иметь контакт с ним, если надо - он и на меня выйдет, и милицию задействует… А вы, дядя Антон, вы позванивайте мне просто так, а? Совсем не обязательно ждать экстренного случая.
- Позвонить-то я позвоню, спасибо тебе, Костик, да вот найдется ли у тебя время на такую старую рухлядь…
- Ну как вам не стыдно, Антон Григорьевич!
- Да какой уж там стыд! Конечно, мне бы лестно было, да разве ж я не понимаю, какая у тебя хлопотная жизнь! Мы газетки-то небось тоже почитываем, не совсем от жизни оторвались, Костенька… Поможешь - помру с доброй о тебе памятью. Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть!.. Может, все-таки чайку сгоношим?
- Да нет, дядя Антон, спасибо! И вас затруднять не хочется, и жена обидится, если без аппетита домой заявлюсь. А, вот о чем бы я хотел вас попросить, дядя Антон… Ну, по крайней мере, чтобы не было лишних разговоров. Этот Денис - он сыщик отличный, и ребята у него работают отличные, но вот что касается книг - тут, я думаю, вы должны их подковать, ведь очень может статься, что им придется разговаривать и с продавцами, то бишь перекупщиками, и с другими собирателями. Так что постарайтесь уж, чтобы наш сыщик не попал впросак.
- Охотно поделюсь с твоими сотрудниками всем, что знаю про книги.
- Ну, тут я должен вас огорчить: они вовсе не мои сотрудники, они частные сыщики.
- И этот твой Денис?
- И он тоже. Но это ничего не значит - сыщик он хоть и молодой, но отличный. Да к тому же племянник начальника МУРа.
Антон Григорьевич весело рассмеялся - впервые, как сам сказал потом, за последние полгода.
- Какой же он частный сыщик при таком-то дяде! Дядя ведь, поди, генерал-майор милиции, не меньше?
- Верно. И мой давний друг. Так что МУР на нашей стороне.
- Отлично, отлично. - Краснов от удовольствия даже потер руки. - Вот видишь, как все меняется. Десяток-другой лет, и такая старая развалина, как я, за стенами своего дома уже ничего и узнать не сможет. Надо же - в России частный сыск!
- Да, теперь у нас вот так, - сказал Меркулов, решительно вставая. - Завтра, Антон Григорьевич, еще надо будет составить для нашего молодого друга список всех тех лиц, что посещали вашу квартиру в последние, скажем, три месяца. И, пожалуйста, особо выделите в этом списке тех, кто занимается книгами. Вспомнить надо будет всех, даже случайных визитеров, вроде какого-нибудь сантехника…
- Все сделаю, Костик, ты не думай, что раз я такая развалина…
- Ну вот и отлично, дядя Антон. Найдем мы вашего обидчика.
- Да уж пожалуйста, - еще раз попросил старик на прощание.
Он даже порывался встать, чтобы проводить Меркулова до двери, но Константин Дмитриевич решительно воспротивился. Уходя, он еще раз посмотрел на помятый косяк, на замки и старательно захлопнул за собой дверь, чтобы защелкнулся английский замок. Замок был такой хлипкий - хоть не уходи, сторожи тут старика вместе с его сокровищами…
- Давай домой, - сказал он заждавшемуся водителю, откидываясь на спинку сиденья.
Все, рабочая неделя кончилась, ибо сегодня была пятница…
Денис звонил в соседскую дверь, все более укрепляясь в ощущении, что вот сейчас все и прояснится: не было никакой кражи, а книги случайно оказались там-то и там-то… Словом, он пока не верил в серьезность стоящей перед ним задачи и делал свое дело, словно по обязанности. Но, конечно, об этом совсем ни к чему было знать той женщине, которая вышла на его звонок, громко крикнув через дверь: "Это ты, Коля? Подожди минуточку, сейчас открою!"
Дверь распахнулась, и он увидел симпатичную немолодую хозяйку квартиры; с лица ее при виде незнакомого человека сползла радушная улыбка, сменилась тревожно-вопросительным выражением.
- Здравствуйте, - как можно шире улыбнулся ей Денис. Не было еще случая, чтобы эта улыбка не подействовала. - Вы - Мария Олеговна, угадал?
- Да, - сказала женщина. - Вы к кому? Ко мне?
Денис подумал, что она, наверно, была в молодости очень привлекательна, если даже и сейчас сохраняла редкую миловидность. И еще подумал почему-то, что такая женщина вряд ли способна на кражу.
- Я, Мария Олеговна, прямиком от вашего соседа, от Антона Григорьевича. Я следователь, вот мои документы. - С этими словами Денис полез в карман за удостоверением, но Мария Олеговна остановила его:
- Не надо, я вам верю. Что вы хотели?
- Я? - Денис на секунду задумался. - Мне надо с вами немного поговорить.
- Со мной?
- С вами, с вашей дочерью…
- Ну что ж, тогда проходите, - пригласила Мария Олеговна и добавила: - Дочка сейчас в ванной, но скоро выйдет.
- Вот видите, сколько от меня неудобств, - сказал Денис, проходя в уютную кухоньку. - Так поздно беспокою, врываюсь в вашу жизнь…
У него было мелькнула мысль достать диктофон, выставить его перед собой, но, еще раз оценив обстановку, он решил, что пока, пожалуй, обойдется без него - диктофон, да даже и простой блокнот с ручкой по-разному действуют на психику. Просто так человек говорить согласен, а под запись - ни в какую.
- Ну, так что вы хотели у меня спросить? - Мария Олеговна, поставив на огонь чайник, села напротив него.
Вот так они, наверно, сидят с дочкой вечерами. Две одинокие женщины по разным сторонам обеденного стола.
- Вы вдвоем живете? - уточнил он на всякий случай.
- Вдвоем, - ответила Мария Олеговна. - Простите, как вас величать?
- А зовите просто Денисом, я не обижусь.
- Нет, это неправильно. Надо бы по имени-отчеству…
- Да ну, молодой еще для отчества! - засмеялся Денис.
- Ну, хорошо. Так вот, Денис, Марина моя - незамужняя, то есть разведенная. А отца ее давно уже нет на свете…
Она отвечала так охотно и обстоятельно, будто и это было частью ее гостеприимства, и Денис подумал не без удовольствия, что так, глядишь, он довольно быстро выяснит все, что ему нужно. Конечно, самое простое было бы спросить ее в лоб: Мария, мол, Олеговна, вы не брали книжки у Антона Григорьевича? Но, во-первых, так спросить у него сейчас вряд ли повернулся бы язык, а во-вторых, он даже не знает - известно ли ей что-нибудь вообще. Он ляпнет и тем самым лишь проинформирует ее. А это не есть хорошо… И он избрал дипломатичный, как ему показалось, ход. Он спросил:
- Скажите, Мария Олеговна, вам известно что-нибудь о той пропаже, которая на днях случилась у Антона Григорьевича?
Хозяйка задумалась.
- Вообще-то Антон Григорьевич посвятил меня… Больше того, по его просьбе я все перерыла в квартире. Нету нигде книжек, о которых он говорит. Но вот насчет того, что они похищены… Как-то я не могу в это поверить. Ну посудите сами: Антон Григорьевич уже, наверно, полгода из дома не выходит, к нему, почитай, никто не заглядывает, во всяком случае, чужих у него не бывает. Медсестра разве, но я на нее и подумать не могу…
- И при всем том книжки все же пропали. Или вы иного мнения?
- Не знаю… Хотя книжек нету, это верно. Просто чертовщина какая-то. Вы что - на нас с Мариной думаете, да? Поэтому пришли?
- Да что вы, Мария Олеговна! Я вовсе так не думаю. Я просто хочу узнать подробности. Может, и нападу на след… Вот скажите, не могло ли получиться, например, что дочь ваша… Что Марина просто взяла, скажем, эти книжки для работы и не знает, что их ищут?
Мария Олеговна обожгла его обиженным взглядом:
- Мы так и думали, что нас подозревать будут… Вернее, я не думала, а Марина так сразу и сказала: "Ну, теперь мы с тобой первые подозреваемые!" Я говорю - почему? А потому, говорит, мама, что настоящего-то преступника еще найти надо, а мы рядом. Я с ней не соглашалась, я ей все говорила: как же на нас подумают, если мы с Антоном Григорьевичем бок о бок целую жизнь прожили, как родные стали? А выходит, она действительно угадала, дочка-то!
- Ох, Мария Олеговна! - принужденно засмеялся Денис. - Как вы это ловко все перевернули! Да я же вас совсем про другое спросил-то!
- Как же про другое, - не хотела соглашаться женщина, - когда про это самое! Я ведь правду говорю: Антон Григорьевич - он нам как родной, и мне, и Маринке моей. Он в ней, в маленькой, души не чаял. У них с Ириной Анатольевной своих-то детей не было, вот Антон Григорьевич Маришку мою и приучил сызмальства этими книжками своими любоваться. Да она про каждую книжку историю знает не хуже самого Антона Григорьевича! Только зря я вам, наверно, все это говорю, вы ведь все равно мне, поди, не верите… Ну хотите - проверьте сами, сделайте у нас обыск. Пожалуйста!
- Ну что вы, право, Мария Олеговна! - сказал Денис, понимая, что не сдвинется в расследовании с места, если не переломит сейчас разговор. - Какой там обыск! Еще раз говорю: я и не думал вас подозревать, я просто ищу, что называется, концы… Я верю, что вы не брали книги, но ведь кто-то их все же похитил, верно? Вот я и хочу найти пропажу, вернуть ее владельцу. Я, может быть, не буду даже затевать никакого уголовного преследования, тем более что Антон Григорьевич категорически против огласки. Поэтому я и спрашиваю: нет ли у вас каких-то своих соображений на этот счет? Может, вы замечали в последнее время что-то необычное или подозрительное? И вот что еще… Антон Григорьевич считает, что кража произошла позавчера, когда вы долго отсутствовали, а вас в качестве сиделки при больном заменила Марина…
Он осекся, заметив, как при последних словах снова обиженно дрогнула нижняя губа Марии Олеговны, и мысленно выругал себя. Если так дальше пойдет - никакие, даже самые обаятельные улыбки его не выручат…
- Нет-нет, - заторопился он, - нет-нет, Мария Олеговна, эти мои слова ни в коей мере не означают, что подозрение падает на Марину! Я вот о чем конкретно хочу спросить: кто закрывал в тот вечер дверь у Антона Григорьевича? Может быть, просто нижний замок был не до конца закрыт, что и позволило вору легко проникнуть внутрь? Я сейчас все осмотрел и должен вам сказать со всей ответственностью: замок хоть и проблемный, что называется, но если бы он был закрыт на два оборота - фомкой дверь бы не вскрыть! Ворам пришлось бы замок просто вырезать!
Мария Олеговна было задумалась, но тут откуда-то из глубин квартиры до них долетел второй женский голос - молодой, энергичный.
- Мама, кто приходил? Не Коля?
- Да нет, Мариша. Это следователь!
- Сле-едователь, - удивленно протянула Марина, появляясь на пороге кухни в банном махровом халате и с завязанным тюрбаном полотенцем на мокрой голове.
Денис невольно встал, поклонился ей - он почему-то думал, слыша ее голос, что она совсем еще молодая девушка, а увидел зрелую красивую женщину лет тридцати пяти. "Хороша тетя", - успел подумать Денис про себя, сразу поняв, что она - старше и вряд ли у них что-нибудь будет. А жаль.
- Он что - по поводу… происшествия у Антона Григорьевича? - довольно сурово спросила дочь у матери. - И подозревает, конечно, нас с тобой, я права? Шьет, как у них говорится, дело?
- Ну зачем ты так, Марина! - не очень уверенно сказала мать. - Это ведь у человека работа такая…
Но Марина этот довод не приняла.
- Какая - такая? Невинным людям нервы трепать? Документ у вас какой-нибудь есть, подтверждающий вашу личность? Если нет - вон бог, а вон там у нас порог!
Мария Олеговна от смущения даже пошла румянцем, чем лишний раз вызвала симпатию Дениса. Он полез в карман, достал удостоверение, протянул Марине. Она его обстоятельно изучила, игнорируя укоризненные взгляды матери.
- Я не поняла, - сказала она наконец, - вы что… Денис Андреевич, частный сыщик, что ли? Никогда про такую ерунду не слышала. - Она полупрезрительно вернула ему ледериновую книжечку. - Ну и что вам, собственно, угодно и по какому такому случаю вы вторгаетесь в нашу личную жизнь без всякого на то, в общем-то, права?
Вот и проявляй энтузиазм, желая помочь человеку! Задела-таки за живое.
- Ни в чью личную жизнь вторгаться у меня намерений не было. А у вас я нахожусь, если угодно, по просьбе Антона Григорьевича. Он убит кражей, и я всего-навсего намерен найти книги. Не хотите помогать - ваше право. Я не могу сделать у вас обыск, не могу проводить какие-то другие следственные мероприятия. Не имею права. Поэтому я и хочу сделать то, что могу - всего лишь поговорить с вами, кое-что уяснить для себя. Неужели вы откажете мне в такой малости?
Марина посмотрела на него с недоверием, но чувствовалось, что доводы Дениса производят на нее впечатление.
- Ну что же, спрашивайте, - немного смягчилась она.