ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
- Михайлов, бери Сковороду и поехали, - прервал затянувшийся перекур мрачный подполковник.
- Чего брать? - опешил светловолосый.
- Не "чего"! - возмутился получившемуся каламбуру я. - А меня. Езжай с начальством, я с Володей поеду. Мне своя городская милиция роднее.
Велико было изумление Женьки Горюнова, когда субботним утром он узрел на пороге своего рекламного агентства сразу две милицейских машины.
- Здравствуй, Женя, привет, Пахом, - поспешил успокоить я. - Тут товарищи нашим контрактом интересуются.
Подполковник, оказавшийся начальником местного ОВД, не поленившись лично ознакомился с контрактом, а Женька горячо заверил, что предъявленный ему на опознание план "господин Сковорода" нарисовал не далее, чем позавчера.
- Значит, в том помещении вы не были, план составили здесь, покойника не знаете? - вздохнув подытожил подполковник. - Чертов Ковальчук, столько времени из–за него потратили.
Мне бы подтвердить сказанное начальником ОВД, да делу конец, но Щепкин, наш с Варькой адвокат, постоянно учит меня правильно формулировать ответы на подобного рода вопросы органов правопорядка. На всякий случай.
- В помещении не был, план рисовал здесь, - с готовностью подтвердил я. - Что касается покойника, то Бог его знает. Я же не имею ни малейшего представления, кого там у вас замочили. Опознания не было.
- У меня паспорт с собой, "жмура" этого, - проявил инициативу светловолосый Михайлов. - Вот фотокарточка.
Очевидно на лице у меня отразилась вся мера моей растерянности, потому что находящиеся рядом стражи закона, включая даже Вовку Семенова, разом как–то подобрались. Не зря Варька говорит, что лицом я владеть не умею.
- Знаешь ты его или нет? - зарычал в конец потерявший терпение подполковник.
- Ну, это… Как сказать, - смущенно пробормотал я. - Память на лица у меня не очень, но вот Евгений Алексеевич у нас художник, у него память лучше. Если скажет, что это он, так я его видел вчера здесь. Кажется.
- Точно он, - взглянув на предъявленную ему фотографию растерянно подтвердил Женька. - Это мой заказчик - господин Дубов: магазин "Харон", обувью торговать собирался. Вчера тут был. Как раз Витя у нас сидел, мы только–только сигнализацию выбрали. А что с ним?
- Хана твоему заказчику, - посочувствовал я. - Ночью в одну шарагу влез, там его маньяк и порешил. Бывают же совпадения.
Начальник местного ОВД, однако в совпадения такого рода верил слабо. Посему меня с Женькой тут же отвезли в околоток. допрашивали долго, но, должен признать, вежливо. В конце концов, не найдя противоречий в показаниях, отпустили. Не малую роль сыграло в этом и то, что появившаяся на месте действия Таня Чернова охотно подтвердила мое алиби.
Пообещав Семенову, стоически пребывавшему все это время в одном со мной здании непременно дать ему пострелять из "Эфы", я наконец–то оказался за порогом ОВД возле нашей с журналисткой невзрачной "копейки".
- Я так за вас волновалась, Витя, - прощебетала она.
- Совершенно напрасно. Случаи подобного рода в детективной практике встречаются довольно часто, - ответил я. - Маленькое недоразумение. Поехали куда–нибудь покушаем или вы в редакцию спешите?
Выяснилось, что Таня никуда не спешит и в ближайшем же, показавшемся мне приличным, ресторане я закатил ей пиршество на славу. В конце концов, из–за меня несколько пострадала ее репутация. При ее то скромности признать, что провела ночь один на один с мужчиной…
Потом позвонил отправившийся в свое агентство Женька и сообщил о том, что установку сигнализации Пахом закончил успешно, полностью его проинструктировал и отбыл восвояси, так что он, Женька, может с чистым сердцем перечислить на наш счет заранее оговоренную сумму.
Разговаривал я с другом вежливо, хотя, каюсь, затаил на него некоторую обиду. Вовсе не обязательно было цитировать "ментам" мою фразу о том, что убивать надо таких заказчиков, как Дубов. Не ляпни он этого, допрашивали бы нас в два раза меньше, да и Тане не надо было бы светиться.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Звонок от Пахома раздался в одиннадцатом часу вечера - он знает что мы с Варькой допоздна не ложимся.
- Это, конечно, не мое дело, - поинтересовавшись исходом моих мытарств в ОВД, сообщил он напоследок. - Но Горюновская контора кем–то вскрывалась. Я, когда помещение осматривал на замок внимание обратил, а там царапины весьма характерные - не родным ключом вскрывали.
Вот ведь мужик, на все руки мастер!
- Ментам не говорил? - спросил я.
- Я на "Святую Варвару" работаю, а не на ментов, - хмыкнул Пахом. - Мое дело - дать информацию, а уж вы с Викентьевной ею распоряжайтесь.
- Что–то случилось? - с любопытством спросила Таня Чернова, когда, положив трубку я начал обдумывать услышанное. Мы с ней сидели за компьютером, надо же было просветить абсолютно несведущего в компьютерных играх человека. Я ей, как раз, "Хайден энд Дэнжерс" показывал.
- Ой, Витя, это так загадочно! - ее без того кажущиеся огромными за толстыми стеклами очков глаза, округлились неимоверно, когда она услышала пересказ разговора. Я же, извинившись, вновь потянулся к телефону.
- Дежурный по ОВД старший лейтенант Михайлов, - раздался в трубке знакомый голос. Что называется, на ловца и зверь бежит.
- Частный детектив Виктор Сковорода, - не менее официально обозвался я. - Я понимаю, это ты маньяком занимаешься?
- Им, можно сказать, все занимаются, так он нас достал, - посетовал Михайлов. - А ты что, явку с повинной оформить хочешь?
- Не дождетесь. У меня просто Дубов из головы не идет. Он же в эту фирму два месяца наведывался и, как выяснилось, не только в рабочее время. И Женьке Горюнову он долго мозги парил. Может, и туда ночами забирался?
- Слушай, Сковорода, отцепись ты, в самом деле, - зевнул в трубку Михайлов. - У нашего снайпера не прослеживается никакой связи с жертвами. Так что, через этого "жмура" с липовым паспортом на него не выйти.
- С липовым паспортом? - ошалело переспросил я.
- Начальнику ОВД, кстати, очень ты не понравился, - кажется, почувствовав, что сболтнул лишнее Михайлов посуровел голосом. - Так что не суйся в это дело, мой тебе добрый совет.
Поскольку трубку собеседник положил, мне осталось сделать тоже самое.
- Вот уж, действительно, - посетовал я, - раззявам Бог не помогает. А я‑то хотел услугу родной милиции оказать.
- Все интересней и интересней, - услышав про фальшивый паспорт Дубова всплеснула ладонями Таня. - Кто же он такой и что ему там понадобилось?
- А вот на этот вопрос, дорогой Ватсон, нам и предстоит ответить, - глубокомысленно изрек я и предложил. - "Баккарди" хочешь?
- Если чуточку, - засмущалась гостья. - Витя, мне же еще в гостиницу надо.
- Какая, к черту гостиница, - возмутился я наполняя бокалы, - когда перед нами во всех своих ужасающих подробностях предстает картина тягчайшего преступления, которое так и вопиет об этом… О необходимости его раскрытия.
Таня смущенно хихикнула.
- Ну, если только из–за необходимости раскрытия, - согласилась она. - А мы его прямо сейчас и раскроем?
- Прямо, может, и не раскроем, но необходимые следственные действия будем предпринимать.
Во–первых, я отправил сообщение на пэйджер Горюнова - дома, в отличие от офиса, телефона у того не было - "Женя, если будешь завтра на работе, сразу позвони Виктору Сковороде". По собственному опыту я знал, что людям творческим, выходной - не выходной.
Во–вторых, позвонил домой Володе Семенову с вопросом работает ли завтра ментовский тир. Помятуя мое обещание дать пострелять из "Эфы" ругаться заспанный Вовка не стал.
- Значит, завтра во второй половине дня и постреляем, - пообещал ему я. - Жди, перезвоню.
- А теперь, Танюша, мы с чистой совестью можем вернуться к этому распроклятому нефтеперегонному заводу, - вновь усаживаясь за "Хайден энд дэнжерс" предложил я, но моя гостья успевшая опустошить первый бокал уже сонно клевала носом.
- Знаете, Витя, - покачала она головой, - я, наверное, спать пойду.
- Тань, давай кофе сделаю. Мне без тебя никак не справиться.
- Так устала сегодня, - жалобно посетовала она. - Игрушка интересная, но я спать хочу.
- Интересная, но я с этим заводом уже полгода мучаюсь, - посетовал я провожая Таню к отведенной ей спальне. - Вроде, по плану действую, как приказано.
- Так они же, спецназовцы ваши… - переступив порог спальни остановилась Таня. - Вы же мне их биографии показывали. Там половина в спецназ пошло, когда были разжалованы или лишены наград за невыполнение приказа. Спокойной ночи.
- Спокойной… - машинально ответил я и оказался перед запертой дверью. Потом вернулся к компьютеру.
Наверное пословица права и устами младенцев, действительно, глаголет истина. Просидев три часа за клавиатурой, наплевав на все и всяческие приказы, я раздолбал проклятый нефтеперегонный завод к чертовой матери. Уснул в эту ночь совершенно счастливым.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
С Горюновым встретились около десяти утра.
- Жень, заказчику своему ты эскиз показывал, на компьютере и распечатку давал посмотреть. Не можешь ее мне на время дать?
- А зачем тебе? - удивился он и выбрал одну бумажку из папки валявшейся сбоку от компьютера.
- Осторожно, - предупредил я, вынимая из кармана полиэтиленовый кулек для образцов. - Не переживай - только из любопытства. Просто хочу узнать, кто он такой, этот Дубов.
На этом утренние следственные действия прекратились, мы с Таней Черновой вернулись домой, а потом я пару часов поводил ее по городским достопримечательностям.
Перед обедом, запершись в нашей с Варькой крохотной лаборатории, я обработал добытую у Горюнова бумажку раствором азотнокислого серебра и поместил под ультрафиолетовую лампу. При виде тут же проступивших темно–коричневых следов гостья моя разохалась и разахалась в таком восхищении, что я возблагодарил Бога за свое неуемное любопытство. Не зря просил Варьку научить меня снимать отпечатки пальцев.
Некоторое время потратил на то, чтобы переснять каждый отпечаток в отдельности при помощи цифровой фотокамеры. Потом еще немного на то, чтобы обработать файлы в компьютере и вывести на печать. Наконец, угостив Таню обедом, позвонил Семенову. Пора было идти в ментовский тир.
С "Эфой" в руках, да еще в обществе дамы Семенов был бесподобен. Патронов я не пожалел и Вовка сегодня превзошел самого себя. Таня визжала и затыкала пальцами уши при каждом выстреле, а когда пальнуть предложили ей самой, замотала головой в неподдельном ужасе.
- Ты мне "пальчики" кое–какие не проверишь? - "промежду прочим" спросил я, когда выходя из тира мы втроем дружно свернули в сторону ближайшего кафе.
- Давай уж, вымогатель, - милостиво согласился тот и продолжил прерванный разговор. - Нет, Танечка, вы не правы. Пистолетом "Эфу" называть ни в коем случае нельзя. Пистолет и револьвер это, две ужасно–ужасно больших, как говорится, разницы.
Под аккомпанемент Вовкиной лекции мы дружно зашагали в сторону недавно открывшейся в центре города пиццерии. Кормили там отлично и совсем не дорого. Цены на пиво, правда, были совсем безбожные.
- Володя, - посреди трапезы Таня проявила вдруг недюжую память, - Виктор вчера рассказывал, как вы на место убийства приехали. А почему вы сразу про "Маузеры" говорить стали? Я думала, из них только в гражданскую войну стреляли.
- А "Маузер" - ХсП, а "Маузер" - ФЕГ! - с места завелся Вовка. - Это же достаточно новые пистолеты, Танечка! Они, правда, под девятимиллиметровый патрон, но масса современного оружия изготовлена и под 7,63 "Маузеровский". Например американский пистолет–пулемет "Генц".
- Штурмовой пистолет, - машинально поправил я. Так Варька называла единственный "Генц", который хранился среди прочего оружия в нашем тайнике за шкафом с "Баккарди".
- То, что у него одна рукоятка еще не значит, что это пистолет, - снисходительно усмехнулся Вовка. - Детективу такие вещи знать полезно.
- И патроны у него сорок пятого калибра "Кольтовские", - рассердился на последнее замечание я. - Отдача, знаешь, какая? Я что, сорок пятый от меньшего не отличу?
- Он четырех разных калибров выпускается, олух ты царя небесного!
- Мальчики, не ссорьтесь, - нахмурилась Таня, но Вовка вдруг переменился в лице и выглядеть стал весьма заинтересованно.
- Погоди–ка, а ты где из "Генца" стрелял?
- Ну… - смешался я и было от чего - не все оружие у нас дома зарегистрировано. - Возила меня Варя в одну организацию, в округе… Подробней не расскажу.
- "Генц-ГА", калибр 45 АКП? - с завистью в голосе уточнил Вовка.
- "Генц-ГС", на дульной части смонтирован глушитель, - описал я то, что Варька иначе, чем штурмовым пистолетом не называла. Впрочем, для нее и "Узи" - штурмовой пистолет.
Семенов глубоко вздохнул.
- Знаешь, Витя, не был бы я женат, отбил бы у тебя Варвару Викентьевну, - признался он.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
- А все таки, "Маузер" тут при чем? - не унялась Таня и после этого. - Сейчас кругом только и слышно, что про ТТ и патроны его. По телевизору, по радио, в газетах. Зачем же вы сразу про "Маузер" спросили?
По тому, как засмущался Вовка, я сразу понял, что вопрос попал в точку. Тут же подумалось, что не зря любой мало–мальски известный детектив таскает за собой простофилю вроде Ватсона или Гастингса. Действительно, один дурак может задать столько вопросов…
- Колись, Вовка, не для печати ведь, - как можно убедительней постарался произнести я. - Ты не интервью даешь. "Гиннеса" хотите по бутылочке?
- Витя, это же дорого, - смущенно пискнула Таня.
- Для друзей ничего не жалко, - "Гиннес", и правда, стоил тут почти сотню за бутылку, но раз пошла такая пьянка.
- "Хвост" за этим пистолетом тянется, - хлебнув пива, признался Семенов. - В Кемерово пол года назад авторитета положили с телохранителем. Очень чисто, очень грамотно. Киллер - профессионал, сразу видно. Ствол старый, изношенный и он патроны "Маузеровские" взял. Диаметр на сотую долю миллиметра больше, так что смысл есть. А вот оружия на месте преступления не нашли.
- Неужели подобрал кто–нибудь? - округлились глаза Тани Черновой.
- Запросто, - кивнул Вовка. - Место тихое было. Убитых лишь через пару часов нашли. Только писать про это не надо, мне баллистики рассказали, когда я в лаборатории был.
- Я не напишу, - клятвенно сложила руки на груди Таня и посмотрела на нас поочередно. - Ой, как интересно, мальчики!
- Самое интересное, что в первом убийстве у соседей пуля тоже от "Маузеровского" патрона была. И во втором. А потом - долгий перерыв и появились пули от патрона ТТ. Еще три убийства.
- Обойма закончилась, - сообразил я. - Проверять надо, не приезжал ли кто–нибудь из Кемерово. А, Володя?
- Они даже школьников проверяли - глухо, как в танке. И не лезь ты в это дело. Тамошняя милиция от тебя не в восторге, могут быть большие неприятности, - пригрозил он.
- Шалопутные они там все какие–то, - посетовал я.
- Будешь шалопутным, когда в городе такое творится, - заступился за коллег капитан Семенов. - Я бы на месте Ковальчука тоже тарарам поднял. Такое дело - найти у себя на столе план места преступления, который нарисован до преступления. Он мне среди ночи звонит, орет. Я ничего не пойму. Оружие есть? Есть! Калибр? Мама родная! Тут уж ему что револьвер, что пистолет - по барабану. Еще через пол часа - областной прокурор звонит. Представляешь?
- Ну, ты их здорово отбрил, - похвалил я и в честь этого взял еще по бутылке "Гиннеса" на брата. В смысле, и на сестру, конечно, тоже.
- Собственно говоря, маньяк меня интересует мало, - признался я Тане по дороге домой. - Чисто по–человечески любопытно, зачем можно залезть ночью в контору по продаже жилья, где и денег–то не хранится. Компьютер украсть допотопный? Но у Женьки–то не украл! А чует мое сердце, это он на Женькином замке наследил.
- Хотите, Виктор, я подробности разузнаю, - с готовностью предложила московская журналистка. - Поговорю с коллегами, кто–нибудь что–нибудь знает наверняка.
- Давайте, Ватсон, - воспользовавшись моментом, я обнял ее за талию. - Только не завтра. Завтра у нас выходной, пойдем в сауну. У нас дома сауна есть. Икорки, водочки или пива с омарами?
- Витя, не могу я с вами в сауну идти! - покраснела Таня похлеще любого вареного омара. - Я, лучше, в гостинице останусь.
- С кем я только в сауне не парился, не одну еще не обидел, - возмутился я. - А солярий тоже не подойдет?
- Витя, ну почему вы всегда такой… такой несерьезный? - после некоторой заминки подобрала она мне определение.
- Жизнь такая, какая–то идиотская! - вырвалось у меня. - Рос при одном строе, живу - при другом. Верил в светлое будущее, а оно превратилось в неопределенное настоящее. И вообще…
- Что?
- Ничего, - начал успокаиваться я. - Плюнь ты на эту гостиницу, живи пока у меня. А завтра с утра поедем в церковь, свечку поставить хочу. И не бойся, я же тебя до сих пор не тронул.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
- Святая Варвара где? - полушепотом спросил я истово крестящуюся бабку, купив на входе три, для ровного счета, свечки.
- Ась? - заботливо переспросила та.
- Варвара, святая великомученица, - попытался растолковать суть моих исканий я.
- Ну–так… Манька! Манька, подь сюда! Святая Варвара где тутась? Вот им надо.
- Тю-ю?.. - изумилась Манька в задрипанном пальтишке перешитом из старой солдатской шинели. - Нешто я знаю. Бабы, пособите! Не видите, надо человеку.
- Есть, есть тут Святая Варвара, - оживленно сообщил кто–то из толпящихся в храме бабок. - Иди, милок, помолись.
- Отче наш иже еси… - мысленно бормотал я зажигая свечи и ставя их перед иконой.
- А за что вы молитесь? - тихо спросила Таня Чернова зажигая свою свечу.
- Ну… - ответил я не раньше чем мысленно дочитал молитву до конца. - За одного очень хорошего человека.
- За вашу девушку?
- Ну… - нет, Варька права - лжец из меня никудышный.
- Она всего лишь на курорте, - мягко удивилась Таня. - Стоит ли так переживать?
Я здорово привязался к этой нескладной девчонке, но в этот момент смог бы ее убить.
- На лыжном курорте, - сглотнув и переведя дыхание выдавил я из себя. - На лыжном. Там, знаешь, какие трассы?
Огорчаться мне было отчего. Сны, которые терзали меня всю ночь, были один другого страшнее: погони, перестрелки, нагое изрешеченное пулями Варькино тело.