Командиры сформированных рот - два лейтенанта-однокашника Бондаренко и Коваленко, прибывшие на фронт всего полмесяца назад, - смущенно доложили, что продовольствия у бойцов нет, остатки сухарей на исходе.
- Придется потерпеть. Что-нибудь придумаем, - развел руками Бодров.
Тяжелораненых положили на три брошенные беженцами повозки, в них впряглись по шесть бойцов, и обоз покатил по дороге.
Ночью колонна подошла к селу. Ни огонька, чуткая тишина вокруг. Дозорное отделение не встретило ни единого человека.
- В хатах нет людей, - доложил старший наряда.
На краю села второй дозор обнаружил колхозные амбары и деда-сторожа с двухстволкой.
- Дедуля, - обратился Сергей к охраннику, - где люди-то?
- Поховались.
- Видишь, сколько людей со мною? А есть нечего. Чем сможешь помочь?
- Хиба я голова? Тильки вин мае ключ и може видчинить замок. Там же харч.
- Долго придется искать вашего председателя?
- Та ни, вин у той хаты, - указал дед на стоявший невдалеке большой дом.
Прибывший председатель тут же открыл два амбара, вьщал Сергею под расписку пару мешков пшеницы, флягу меда, бидон масла подсолнечного, несколько буханок хлеба, раздал бойцам десяток ведер жмыха, полмешка семечек тыквенных. Запаслись жмыхом и зэки. Их после бомбежки осталось двадцать человек. Сидела в промоине одна группка, туда и угодила бомба.
Дал председатель и трех лошадей, их тут же впрягли в телеги.
- Здесь Украина заканчивается. Дальше - придонские степи бывшего Дикого поля, казачьи станицы. Только по балкам можно укрываться, - предупредил председатель.
С восходом солнца колонна свернула с дороги в первую попавшуюся балку. Здесь Бодров решил дать бойцам отдых. К радости и огорчению уставших людей, еще в степи у дороги была обнаружена брошенная походная кухня. Возле нее лежали убитые бойцы и лошадь, в котле зияли две пулевые пробоины. С разрешения командира роты Волынов тут же переложил раненых на две подводы, высвободившуюся лошадь впряг в кухню. Дырки в котле он заткнул выструганными колышками. По пути движения каждому бойцу было поручено набрать побольше сухой травы. Когда колонна остановилась, возле кухни свалили в кучу весь горючий материал.
- Кутья готова! - вскоре доложил Волынов.
Сергей ел обжигающее варево, заправленное маслом и медом, и ему казалось: вкуснее он никогда ничего не пробовал. Последний раз горячую пищу ему пришлось отведать несколько дней назад.
Чтобы разнести еду по подразделениям, пришлось просить у зэков их драгоценную флягу. За это Волынов пообещал накормить кутьей.
Окажись у немцев хорошая прослушивающая аппаратура, они без труда могли бы засечь безымянную степную балку как источник могучего храпа. Лошади, и те беспокойно прядали ушами.
Разбудил смертельно уставших бойцов гул летящего на малой высоте самолета. Недалеко, за соседней балкой, он приземлился. А вскоре с той стороны показались бегущие бойцы только вчера сформированной роты. Забеспокоились люди в других подразделениях. Бодров приказал находившимся возле него автоматчикам перекрыть балку и остановить отступающих. Увидев цепь автоматчиков, бегущие замедлили движение, затем остановились. Сергей вышел вперед.
- В чем дело? - выкрикнул он.
- Немцы, - перебивая друг друга, затараторили бойцы.
- Сколько их?
- Не знаем. Самолет сел, а из него стали выходить немцы.
Подошел командир роты Бондаренко.
- Лейтенант, доложите, что произошло.
- Из самолета вышли двадцать четыре человека с автоматами, десант, наверное.
- Почему рота бежит?
- Я не мог их удержать. "Немцебоязнь", болезнь есть такая.
- Знаете, чем лечат ее?
- Знаю.
- Приказываю: бойцов возвратить назад, десант ликвидировать, самолет уничтожить. Всякого, кто побежит назад без ведома командира, прикажу расстрелять как дезертира. Выполняйте!
После ухода струсившей роты Бодров послал Шведова с отделением пулеметчиков и ПТР в помощь лейтенанту.
Когда Анатолий прибыл к Бондаренко, рота лежала на скате балки в готовности отразить атаку противника. Метрах в двухстах стоял самолет.
- Где немцы? - осведомился Шведов.
- Не видно.
- Разведку выслали?
- Нет.
- Трибунал таким командирам положен. Высылайте разведку, ищите теперь противника.
- Я этих немцев только сегодня увидел, - отрешенно сказал Бондаренко. - После прибытия на фронт из училища - лишь отступления, бомбежки. Всех подчиненных перебили на переправах. А тут чужие бойцы.
- Как, по-вашему, из ПТР можно вывести из строя самолет?
- ПТР может пробить броню до тридцати миллиметров, скорость полета пули у него - около тысячи метров в секунду. Пуля прошьет самолет насквозь, - оживился лейтенант.
- Сейчас проверим.
Самолет стоял с открытой дверцей под углом, двигатели не были видны, просматривались только лопасти винта одного из них. Через дверной проем в сторону правого двигателя наводчик ПТР произвел выстрел. Самолет вздрогнул от хвоста до крыльев, из его темного чрева стали выпрыгивать люди в черных комбинезонах с автоматами. Насчитали шесть человек. Не видя противника, они открыли стрельбу в сторону балки.
- Огонь! - выкрикнул Бондаренко сорвавшимся голосом.
Затрещали нестройные винтовочные выстрелы.
- Огонь! - Голос лейтенанта окреп.
Почти залпом ударила рота, закружила под самолетом пыль, а когда она осела, никто оттуда уже не стрелял. В это время из зарослей бурьяна за самолетом поднялась редкая цепь в серо-зеленой форме; немцы короткими перебежками стали приближаться, стреляя из автоматов. Бойцы дали второй залп. Десантники залегли и пропали из виду. Сколько ни вглядывались обороняющиеся - пропал противник. Неожиданно автоматные очереди ударили по роте с левого фланга. Немцы цепью от одного ската балки до другого шли медленно, ведя огонь из автоматов от бедра. Анатолий с пулеметчиками находились в это время на правом фланге роты, им не был виден расстрел бойцов третьего взвода. Услышав стрельбу, он выдвинул пулеметчиков по косогору к изгибу балки и сразу же открыл огонь по противнику. Немцы залегли на голых скатах. Развернулись бойцы второго взвода в сторону своего левого фланга, из неудобного положения стали обстреливать наступающих. В этот критический для роты момент не растерялся ее командир. С первым взводом он рванулся из балки и, загибая вперед его правый фланг, устремился по открытому полю к месту, где остановились десантники. Теперь Бондаренко оказался у них на фланге и с тылу. На спуске в балку он остановил бойцов и огнем с колена начал расстреливать противника. Под пулями с трех сторон заметались вражеские солдаты, но их везде настигала смерть. Пленных не оказалось.
Погиб в бою весь третий взвод вместе с командиром. Из оставшихся бойцов командир роты сформировал отделение из семи человек.
В пылу боя никто не заметил, как с той стороны, где были остановлены первые десантники, появилась еще одна группа из восьми человек. Вглядевшись, Анатолий по движению уверенно определил: "Наши!" Однако пулеметчиков предупредил, чтобы были начеку. Вскоре группа приблизилась, от нее отделился подполковник, навстречу вышел Шведов.
Анатолий представился заместителем командира объединенной группы войск НКВД и Красной Армии, подполковник назвался командиром стрелкового полка, с ним были начальник и другие работники штаба. Выяснилось, что, отступая из-под Измаила, полк потерял в боях и при бесчисленных бомбардировках почти весь личный состав, не осталось и боевой техники. Услышали стрельбу, пришли на помощь.
- В строю взвод автоматчиков, он в балке у знамени полка. Если передадите нам две роты, выйдем с ними и со знаменем из окружения, полк вновь будет воссоздан.
Вместе со стрелковыми ротами Бодров передал полку раненых с одной повозкой и походную кухню с лошадью. Командир полка дал за кухню мешок сухарей, чем немного смягчил загрустившего Волынова.
При расставании подполковник сказал, что 15 июля немцы захватили Миллерово, бои идут где-то впереди.
- Придется прорываться еще к Дону, - заключил он, - но темп движения немцев в последнее время несколько снизился. Не бог весть какие рассказал новости, но "поспешайте не торопясь", как говорил Суворов, может, еще повезет, проскочите через Дон, а там уже наши наверняка. Для нас важны сейчас два принципа: оторваться и не нарваться. А самолетом я займусь.
Рота шла по балкам, совершала изнурительные маршброски, обходила неизвестно кем занятые населенные пункты, по ночам ее сопровождали яркие сполохи по горизонту от близких и дальних взрывов, перекатывающихся по степи громовыми раскатами. Дважды подразделение подвергалось массированному нападению противника с воздуха, прибавились тяжело раненные, погибли еще пять бойцов. Преодолели две речки вплавь. Задонские степи своей пылью, духотой, палящим белесым солнцем будто иссушили бойцов - только остались бронзовые лица да выцветшие добела гимнастерки. Обстановка хуже не придумаешь, а бойцы шутят, что им теперь сам ад не страшен: там нет "мессеров" с "юнкерсами", а сковородка, на которой поджаривают грешников, ничуть не горячее тутошней глинистой земли.
Рано утром на окраине хутора Вольного седенькая, в белом платочке казачка сказала дозорным, что вчера перед обедом по улице проскочили немцы на мотоциклах, а перед вечером проезжал броневик с красноармейцами, а кто где сейчас, она не знает.
- Кубыть наши недалеко, - обрадовала она бойцов, - за рекой Чир.
К обеду показались вдали железнодорожные составы, ласкающая глаз зелень деревьев.
И вдруг из-под земли властный голос:
- Стой! Кто такие?
Залюбовавшись раскрывающейся панорамой, идущие впереди колонны Бодров и Шведов не заметили замаскированный окоп с тремя пулеметчиками.
- Мы - рота войск НКВД. - Сергей назвал звание и фамилию.
- Боевое охранение передового отряда 64-й армии, - последовал ответ плечистого сержанта, который, несмотря на жару, почему-то был в каске.
XXVIII
Поспешный откат Юго-Западного и Южного фронтов потребовал таких же темпов эвакуации населения и материальных ценностей. К началу третьей декады июля 1942 года основные потоки автомобильного и гужевого транспорта, гурты скота, колхозная и эмтээсовская техника, идущие южнее Сталинграда, переправились через Дон. Однако на железных дорогах обстановка была иной. Непрерывные бомбежки важных железнодорожных узлов, мостов создавали на подъездных путях заторы из воинских и гражданских эшелонов. Такая картина теперь предстала перед вышедшими из окружения. Чуть ли не от Паршина до железнодорожного моста через Чир стояли друг за другом эшелоны. Немцы регулярно бомбили мост. Битыйперебитый паровоз перетаскивал вагоны на левый берег чаще всего по ночам, да и то не всегда.
Когда рота подошла ближе, обнаружилось скопление сотен граждан возле одного из эшелонов, в основном женщин, сновали между ними военные и в гражданской одежде мужчины. Толкотня, гомон. Двери многих вагонов были раскрытыми, виднелись ящики, мешки, часть грузов валялась под колесами.
- По-моему, грабеж эшелона с продовольствием, а?
- Похоже. Что будем делать? - озабоченно спросил Шведов, глядя на людскую суету.
- Наводить порядок, - с металлическими нотками в голосе ответил командир роты.
Подразделение автоматчиков в считанные минуты оцепило эшелон. Он стоял вторым от моста после порожняка.
Хаотичное движение вдоль вагонов сразу же прекратилось. Решительные действия автоматчиков, их суровый вид буквально сковали людей, оказавшихся в кольце. После того как Шведов объявил, что рота войск НКВД по охране тыла проведет проверку документов и личных вещей, люди бросились к третьему эшелону и вскоре с узлами и чемоданами стали выстраиваться в очередь возле взводных КПП. Анатолий с Волыновым под охраной пулеметчиков прошлись по оставленным вагонам. Возвратились они с тремя пистолетами ТТ, двумя вальтерами и одним "астра", привели перепуганных, с трясущимися руками пятерых красноармейцев. Их обнаружили под кучей кирзовых сапог в одном из вагонов. Анатолий также доложил, что в конце соседнего состава есть пассажирский вагон, но проверить его не смогли, не пустила охрана. Говорят, какое-то начальство там находится.
- Красивую молодую женщину видели в том вагоне, - закончил он сообщение.
- Разберемся и с начальством.
С КПП женщин без документов направляли к командиру роты, на временный фильтрационный пункт.
- Кто такая?
- С "трудового фронта", окопы рыли в соседней области, - наперебой начинают отвечать сразу несколько женщин. - Немцы стали подходить, нас погрузили в вагон и в Сталинград везут. Но поезд уже два дня не движется.
Женщины из Сталинградской области друг друга знают, вместе работали, им известно, кто из какого района прибыл, поэтому на выявление личности каждой из них много времени не потребовалось.
- Есть ли кто из Батуринского района?
К командирам подошла молодая женщина, тонкая в талии, с темно-коричневыми от загара руками и ногами. Серое платье плотно облегает стройную фигуру.
- Откуда? Как тебя зовут? - спросил Сергей, любуясь землячкой.
- С хутора Мышки. Это от Батурино километра три будет. Наташа я, Светлова. - Легкая улыбка тронула ее приятное лицо. Она поправила свои темно-русые волосы, спокойно посмотрела на Сергея.
- Не отходи, казачка, далеко, закончим проверку, поговорим.
Мост через Чир опять подвергся бомбежке. Самолеты проносятся над эшелонами. Едва заслышав звук летящего бомбардировщика, женщины бросаются под вагоны и сидят там на корточках, выглядывают.
Сложнее с мужчинами. Военнослужащие из саперных войск возводили какие-то инженерные сооружения. Что они здесь делают сейчас, толком никто объяснить не может, никаких приказов они не получали, сопровождают вроде бы женщин в Сталинград.
- Служба, а? - улыбнулся Анатолий.
- Совсем не смешно, - с грустью заметил Сергей.
Гражданские лица все с документами. Большинство, эвакуированных жителей прилегающих районов пристало к эшелону, чтобы побыстрее попасть в Сталинград, все тоже знакомы друг с другом, особой проверки им не требуется. Никто не знает лишь двоих не старых мужчин с настороженными взглядами. Говорят, что идут из Ворошиловграда, а рубашки с короткими рукавами свежие, не выгоревшие на солнце, и лица не обветренные. При обыске в их вещевых мешках обнаружили шоколад, гимнастерки и брюки военного образца, по две банки мясных консервов. Этих тоже определили в группу подозреваемых в дезертирстве, поставили в одну веревочную связку с ними. В особом отделе разберутся, кто они такие.
Возвратился Шведов из разведки. Он сообщил, что идут работы по восстановлению поврежденного полотна, что мост обороняет подразделение войск НКВД по охране железнодорожных сооружений. Железнодорожники пообещали ночью переправить эшелон с продовольствием на левый берег реки.
- Есть и плохая новость, - продолжал он. - Немцы подходят крупными силами. Передовые отряды 64-й армии долго удержать позиции не смогут. Мост, наверное, скоро взорвут. Тамошние саперы еще сказали, что между Нижне-Чирской и Суворовской станицами работает переправа через Дон.
- Собери женщин, - приказал Бодров, - выдели им для охраны отделение автоматчиков, и пусть выступают немедленно к переправе. Мы их догоним. По карте, которую мне показали саперы, это километров шестьдесят будет, но дорога менее опасная, чем через Чир, да и рек по пути нет. За два дня должны дойти. А теперь пойдем посмотрим на твою красавицу, заодно поговорим с "начальством" в зеленом вагоне, - обратился Сергей к Шведову после того, как колонна женщин тронулась в путь.
С отделениями пулеметчиков и автоматчиков командир роты подошел к пассажирскому вагону. На окнах серого цвета давно не стиранные занавески, все четыре входные двери закрыты. Постучали - никакого ответа. Валявшимся обломком шпалы ударили в дверь, она тут же отворилась, будто этого только и ждали находящиеся за нею люди. В тамбуре стояли упитанные, рослые, в чистых отутюженных гимнастерках и начищенных до блеска сапогах два старших сержанта с автоматами в руках.
- Командир роты войск НКВД, - представился Бодров. - Проверка документов.
- Здесь заместитель командира саперной бригады подполковник Куган, - ответил один из стоящих в тамбуре. Он смотрел сверху вниз на запыленных, уставших бойцов с чувством явного превосходства.
- Передайте своему начальнику: всем без исключения выйти из вагона с личными вещами.
- Товарищ старший лейтенант, я же вам сказал, кто в вагоне, - с недовольной ноткой в голосе возразил говоривший.
- Мне не хотелось бы применять силу, - спокойно парировал командир роты.
Анатолий с охраной взяли автоматы наперевес, отошли и укрылись за деревьями.
- Без резких движений, - предупредил Шведов. - Народ у нас с повышенной нервной реакцией. И вообще, уберите автоматы во избежание, так сказать…
Посовещавшись, молчаливый сержант не спеша ушел в вагон. Вскоре оттуда появился в майке, бриджах, сапогах с прямыми голенищами невысокий, коренастый, в явном подпитии краснолицый человек.
- Я - подполковник Куган, в чем дело?
Бодров повторил требования, связанные с проверкой документов.
- И личные вещи проверять будете? - осведомился подполковник.
- Если они вызывают подозрение.
- А кто решает этот вопрос?
- Мне дано такое право.
- У нас здесь есть молодая женщина, она спит. Мне бы не хотелось ее тревожить.
- Выходить всем, - отрезал Бодров, - оружие в положении "за спину", пистолеты, наганы - в кобуре.
Сергей стоял в ожидании выхода саперного начальства. Вдруг он почувствовал чей-то взгляд и невольно обернулся.
В легком светлом платье из окна вагона на него неотрывно смотрела Зина. На миг исчезли два минувших года, щемящей волной заполнили душу тихие и теплые вечера, милые сердцу глаза. "Зина! Моя Зина!" Но тут же пронзила мысль: "Зачем она в этом вагоне?" Отступили разом нахлынувшие чувства.
Однообразное трехдневное пребывание в вагоне среди полупьяных мужчин, неопределенность настоящего и будущего давило на сердце, Зине хотелось уйти, поскорее освободиться от этого "противного Кутана", прилипшего как банный лист. С ним надежно, заботиться ни о чем не надо, обещал доставить к матери, но противно.
Зина задумчиво смотрела в окно вагона, когда подошла группа военных. Обратила внимание на стройного, быстрого в движениях и властного командира.
"Господи, боже ты мой!" Она закрыла глаза, вновь открыла их - нет, это не сон. Открытые и чистые глаза Сережи смотрели на нее. В них радость встречи, больше, чем радость! "Милый мой Сережа, Сергей, я знала, ты придешь, простишь". Но улыбка на его лице погасла, возле губ появились жесткие складки.
Из оцепенения Сергея вывел Шведов. Он заметил необычное поведение товарища возле окна, в которое смотрела та красивая женщина.
- Уж не влюбился ли, командир?
- Я ее знаю. Учились в одной школе. И вот такая встреча.
- Медленно что-то выходят из вагона.
- Пойди и поторопи, заодно проверь все закоулки.