- Это точно? - с неохотой от перспективы "думать" спросила Полина.
- Плюс-минус неделя. Можешь мне поверить.
- Где конкретно стоят два остальных микрофона? - по-деловому взялась Диана.
- В гостиной - внутри полой ножки бронзовой настольной лампы, что на тумбе. В спальне - под прикроватной тумбочкой у окна. Могу снять их прямо сейчас.
- Не надо, - грустно покачала головой Полина.
- Возможно, ты права. Тут можно на "живца" сработать. Организуй какую-нибудь встречу и посмотри, кто интерес проявит. Радиус действия запомнила? Двести метров. Так что советую к соседям присмотреться. Они к тебе в гости ходят? Ключи могли притырить?
- Нет. Слева от меня, в старом доме, живет пожилая пара учителей. В новостройку полгода назад въехал какой-то мерзкий тип. Ни с кем из них я не общаюсь.
- А что за мерзкий тип? - заинтересовался Алексей Венедиктович.
- Браток. Тупой, наглый, самонадеянный. Когда вселился, неделю новоселье отмечал, по сугробам всего его участка полуголые девицы бегали. Фи! Его потолок - угон автомобилей, крышевание ларьков.
- Может, прощупать его? - не согласился дядя Леша.
- Ой, я вас умоляю! - фыркнула Полина. - Вы бы его видели! Потомственный неандерталец в тысяча пятом поколении! Он небось свой мобильник еле-еле освоил!
- Как знать, как знать, - пробормотал дядя Леша, - иногда такие индивидуумы попадаются, что твой Эйнштейн… Учителя слева не могли какого ловкача на постой пустить? Чтоб комната с окнами на твои угодья?..
- Схожу проверю, - с готовностью кивнула Полина.
- А сходить в ФСБ или милицию ты не хочешь? Категорически? - мягко поинтересовался бывший сотрудник и ныне серьезной организации.
- Нет. Чем меньше людей в курсе дела, тем дольше я жива, - уныло покачала головой хозяйка вечернего салона для деловых людей. - В милиции я не смогу ответить даже на половину вопросов, так что все бесполезно.
- Возможно, ты и права, - покивав головой и надув губы, заключил старый спец. - А есть кто-нибудь, к кому ты могла бы обратиться за помощью?
- К сожалению, есть. И очень много. Но именно среди них я боюсь наткнуться на человека, заварившего всю эту кашу. Он пообещает помощь, а на следующий день меня взорвут вместе с домом. Такой вариант развития событий вы предполагаете?
- Не буду тебя обманывать - вполне. И что ты собираешься предпринять? Может быть, уехать, а? Если я правильно понял, некоторую информацию, прозвучавшую в твоем доме, легче закопать, чем отмыть… Так как, Полиночка, а? У меня в Сибири есть надежная норка, могу так спрятать, ни один черт не найдет.
- А как дальше жить? По норам прятаться? Нет уж, попробую побарахтаться, авось выплыву…
- Тогда удачи тебе, племяшка. Если что - звони, приеду, помогу.
Нельзя сказать, что, уезжая из дома Полины, дядя Леша оставил двух приятельниц в беспросветном унынии. Как ни привередничай, но круг подозреваемых он существенно сузил.
И прежде всего - рамками возможностей. Полина очень опасалась, что подслушивающие устройства в ее дом поставил кто-то из по-настоящему серьезных людей.
Но Самохвалов сказал четко: фраера сработали, серьезные люди так не поступают. И отсечение от круга подозреваемых наиболее опасных из своих гостей Полина уже посчитала за благо. За последний месяц в ее доме ни разу не проходили "сходки" или многочисленные сборища, и благодаря налету пыли на микрофонах отпали многие, многие и многие. А в том, что дядя Леша правильно определил временные рамки, Полина нисколько не сомневалась. Сказал, что зарядили месяц назад плюс-минус неделя - в этих рамках и крутись.
Собрав мысли в кучу, Полина взялась за мысленное всестороннее проветривание личностей, имевших свободный доступ в дом, возможность получить ключи, и знакомых с охранной сигнализацией. То есть - к постояльцам и бывшим любовникам.
Таких людей набралось немного. Валентин Наумович и Теймураз Асламбекович получили ключи непосредственно из ее рук. Семен Иванович и Стас Коротич много раз видели манипуляции Полины с сигнализацией и слышали пароль, называемый ею по телефону охранной службе. Так же оба отставных любовника имели возможность свободно снять оттиски ключей от дома и заказать дубликаты.
И это еще не все. Несколько месяцев назад Полина Аркадьевна не удержалась и завела себе свежего, молодого любовника. Противный Теймураз Асламбекович приезжал так редко, что мадам Карауловой начинало казаться, будто к ней возвращается девственность и уходят лучшие года. Но спас случай.
Как-то поздним вечером, в полудреме, Полина Аркадьевна взяла зазвеневшую трубку телефона и сонно мяукнула:
- Алло.
В трубке раздался мужской, немного растерянный голос, произнесший ответное "алло". Полина Аркадьевна не смогла с точностью определить абонента и брякнула привычное:
- Рада слышать тебя, мой котик.
Мужчина на том конце провода обомлел от чуть хрипловатого, протяжного признания. Честно говоря, он просто ошибся номером, но, видимо, не часто его награждали подобными эпитетами, и, слегка лукавя, Денис Савельев продолжил разговор с незнакомкой.
Полина Аркадьевна тоже скучала и беседу поддержала. Телефонные разговоры с Денисом стали вносить некоторое разнообразие в скуку вечеров, и через пару недель легкого трепа Полина пригласила молодого человека в гости.
Наружность Дениса Савельева отвечала самым взыскательным требованиям зрелой прелестницы. Спортивный, подтянутый, в постели неутомимый, и плевать, что нищий автослесарь. Полина Аркадьевна уже могла позволить себе такую прихоть, как иметь просто любовника. Главное - сделать его послушным и ненавязчивым, что мадам в самые короткие сроки и произвела.
…Когда Диана услышала от Полины признание в очередном грехопадении, то просто озверела:
- Блудница Вавилонская!!! Ты своим кошкам контр-секс даешь?! - У Полины Аркадьевны было две кошки - Дезире (Зинка) и Бемоль (Мотька). - Так лучше сама принимай!! По упаковке в день!!
- Ну, Дианочка, - всхлипнула блудница, - ну в самом деле. Мне тридцать два года, я не могу как в монастыре… Ты лучше подскажи, что делать.
Впервые в жизни Диана развела руками. Обычная изобретательность матерой журналистки дала сбой, и пришлось вновь доставать записную книжку.
- Есть у меня одна знакомая, - буркнула наконец Колбасова. - Крупный специалист по распутыванию узлов любой сложности.
- Дорогой специалист? - не удержав приступ жадности, спросила Караулова.
- Не переживай, она сама богатая. Бессребреница. Если уговорю, поможет из одной любви к искусству… Так что пока спрячься и не отсвечивай. Я поеду домой и поговорю с ней у себя.
Часть вторая
Инфекционная глупость как смертельно опасная болезнь
Как говорилось выше, рассказывая мне грустную и поучительную историю Полины Аркадьевны, Диана уложилась в пять минут.
- Не понимаю, в чем я могу быть полезной? - недоуменно произнесла я и в который раз удивилась непривычно растерянному виду Колбасовой.
- Эту дуру надо спасать!! - взъярилась Дуся. - И меня, если хочешь… - добавила уже немного тише.
- Тебя-то от чего? - Удивление продолжало нарастать.
- А эта бестолочь успела продиктовать мне весь список подозреваемых. Ох, Сонечка, лучше бы я родилась глухой. Теперь я тоже… как бы это сказать, в группе риска…
- А устраниться ты не захотела, - почти без вопросительной интонации поинтересовалась я.
- А как?! Как?! - яростно кусая кусок докторской колбасы, чавкнула Диана. - Сделать вид, что моя хата с краю, а потом заняться журналистским расследованием - "странная смерть молодой распутницы"?! Так, что ли?! Дождаться, пока ее грохнут, - а ее, скорее всего, грохнут, как только она засветится со своей прослушкой, - и спокойненько писать оды "на смерть молодой дурищи"?!
- А уехать в Германию к сестре она не может?
- Исключено, - самым категорическим тоном заявила Диана. - Нинка ее не вынесет.
- Почему? Они в ссоре?
- Какое там! - махнула рукой подруга. - Эта дурища глянулась Нинкиному фрицу. Он на младшую сестренку уже лет десять облизывается, кобель занюханный. Нинка их на пять минут оставить боится. А у нее работа, заботы и так далее. Полину она через два дня лично придушит. - И вздохнула. - И фрица для полной коллекции.
- Надо же как бывает, - огорчилась я. - А родители? Они вместе с Ниной и ее мужем живут?
- То-то и оно, - снова вздохнула Диана и отрезала еще кусок докторской. - Колбаски хочешь?
- Нет, спасибо. А если старшая сестра найдет для младшей гостиницу?
- А если этот кобель туда заскочит? - резонно заметила Диана. - Нет. Распутывать этот клубок надо здесь. И потом. Как Карауловой уезжать? Оставлять дом, начиненный микрофонами? Так потом к этому же и вернется. Или выбросить "клопов" в выгребную яму и тем самым показать осведомленность? Она очень боится, Софья. Помоги ей, пожалуйста. Я ни разу тебя ни о чем не просила…
Пару лет назад я сама начала себя называть "девушкой по вызову в критические дни". Совершенно того не желая, я впуталась в жуткую историю, в какой-то кошмарный триллер, задуманный киллером экстра-класса по кличке Самоед. Было много крови, много страха, но все закончилось почти благополучно. Мне повезло поймать убийцу на живца, то есть на себя, и спасти от отстрела местного (и пожалуй, единственного в нашем городе - настоящего) олигарха - Туполева Назара Савельевича.
Туполев поступил непредсказуемо благородно и сделал меня очень богатой девушкой в двадцать пять лет. Сейчас мне на год больше, я материально независима, очень свободна, и, видимо, Диана считает, что мне просто нечем заняться.
- Тебе надо отвлечься, - продолжала тем временем увещевать Колбасова, - надо развеяться…
- Ты думаешь, очередная прогулка под прицелом снайперской винтовки - лучшая мысль для девушки, которой надо развеяться? - пробормотала я.
- Я тебя не под пули гоню, - обиделась Диана. - Я только прошу совета.
Боже мой, что делается! Востроумная Диана просит совета. Есть от чего загордиться.
Ну я и загордилась.
- Разрулить эту ситуацию довольно просто, - нахально заявила я и какое-то время любовалась разинутым Дусиным ртом. Откровенно незабываемое зрелище. - Сколько подозреваемых в основном списке?
- Четверо.
- А "жучков"?
- Три.
- Немного хуже, чем я надеялась, но все же. Предлагаю использовать классическую шпионскую ловушку. Каждому подозреваемому в отдельности доводится до сведения - предмет, на котором пришпилен один из "жуков", скоро будет изъят из дома. И как я предполагаю, "жучок" именно с этого объекта будет немедленно удален. Дальнейшее - дело техники.
- Надо поставить во всех углах видеокамеры, - задумчиво вторила Колбасова. - Ты предлагаешь проследить за домом, увидеть, кто придет за микрофоном, с кем он общается…
Я терпеливо ждала, до чего додумается моя Диана, но в конце концов не выдержала:
- Дин, по-моему, твой отказ от сладкого губительно влияет на мозговую деятельность…
- Я витамины с глюкозой принимаю, - отмахнулась журналистка. И призналась: - Что-то торможу я, Софья, это от испуга…
- Тормозишь, - согласилась я. - И неудивительно - ты не читаешь на ночь шпионские страсти. Это моя епархия. Так что не лезь с советами и слушай. Классический шпионский трюк в том и состоит, что следить ни за кем не надо. Один человек - один микрофон. Ясно? Чей "жук" пропал, тот и негодяй. Логично?
- Вполне, - согласилась Колбасова. - "Кто шляпку спер, тот и тетку пришил".
- Примерно так. Давай-ка вызывай свою потерпевшую, обрисовывай ей схему, а я пошла.
Никакого желания вникать в "список Шиндлера" я не испытывала. Мне своих приключений достаточно. Я взяла со стола сумочку, засунула в нее сигареты и собралась откланяться.
- Подожди, - остановила меня Диана. - Караулова уже сюда едет. А ты, пожалуйста, сядь, ведь я не сказала тебе главного.
- Чего же? - немного заинтересовалась я и вернула кусочек зада на табурет.
- Месяца полтора назад Полину стал навещать Туполев.
Табуретка подо мной колыхнулась, я села прочнее и машинально нашарила в сумке только что убранные папиросы. Вот уже три месяца любое упоминание о Назаре Савельевиче моментально выбивает меня из равновесия.
- Ты ведь от него прячешься? - проявила догадливость Диана, и я сразу ей поверила, что таблетки с глюкозой она все-таки принимает. - Не пора ли выбираться из подполья?
Три месяца я действительно пряталась от Назара. И суть не в том, что я как-то провинилась или он меня обидел. Просто неожиданно я почувствовала, что влюбилась в олигарха. Или, по крайней мере, начала влюбляться. Причем почувствовала это внезапно, от ревности. У Назара была многолетняя, ни к чему не обязывающая связь с девушкой по имени Ульяна. Три месяца назад, случайно, за чашкой чая, мама Назара Ирина Яковлевна сообщила мне по секрету - Ульяна ждет ребенка. Тогда об этом не знал даже Туполев. Лишь я, Ирина Яковлевна и Ульяна, которая не была до конца уверена в беременности. Она только забежала на минутку к Ирине Яковлевне и, не удержавшись, сказала, что идет делать УЗИ.
- Нет, нет и нет, - прикурив сигарету с четвертой попытки, выдавила я.
- А чего ж ручонки-то так дрожат? - усмехнулась Диана. - Смотри, некоторые ситуации лучше разрубать, чем дальше запутывать. Сколько ты еще собираешься от него прятаться?
- Это мое дело, - огрызнулась я.
- Сколько раз он тебе звонил? Один раз? Два?
Пожалуй, глюкозу Колбасова принимает не по рекомендациям на упаковке. Превышает дозировку.
- Два раза, - кивнула я.
- И оба раза ты культурно послала его к черту.
- Примерно, - насупилась я.
- А он у нас мужчина занятой и гордый, двух посылов ему достаточно…
- Что ты от меня хочешь?! - Я уже боялась закапать слезами и почти кричала. - Чтобы я записалась к нему на прием и сказала: "Назарушка, тут одна твоя недавняя знакомая в историю влипла, помоги ей все уладить ради Христа и нашей старой дружбы"?!
- Если бы я была уверена, что к появлению "жуков" в доме Полины Туполев отношения не имеет, то так бы и попросила, - быстро произнесла Диана. - Но время появления микрофонов как-то уж очень совпадает с туполевским появлением в доме мадам. Как бы не нарваться…
- Назар не занимается вшивой самодеятельностью, - резко ответила я. - Он работает только со специалистами. Причем лучшими. Если бы он поставил дом Карауловой на прослушку, то, вытирая пыль, она "клопа" не нашла бы. Я ведь правильно поняла твой рассказ - "жуки" полная туфта?
- Дорогая туфта, - поправила Диана. - Но в остальном все правильно. Вряд ли Назар отрядил на операцию дилетанта. Не его стиль.
- Тогда в чем дело? Пусть твоя мадам идет к Назару, кидается на грудь и жалуется на происки.
- Надеюсь, в критической ситуации мы успеем сделать это вовремя, - мрачно предположила Диана. - Но лучше сначала поступить так, как советовала ты. Выясним конкретное лицо и идем сразу с полной доказательной базой.
- Понятно, - кивнула я. - А меня ты пригласила в качестве бронежилета для сестры дорогой подруги.
- Сонь, перестань, - мягко попросила Диана. - Прояви человеколюбие. Если эта дурища чего-нибудь напутает и ее грохнут - ты спать спокойно будешь? Ведь если она напутает, ее грохнут обязательно…
- Да хватит меня стращать! Слышала уже. "Грохнут, грохнут". Давай думать!
- Думай.
Прежде чем проявлять человеколюбие, я решила побольше узнать о потенциальной жертве. Поэтому, премного удивляясь самой себе и оттенку ревности, прозвучавшему в вопросе, спросила:
- Твоя Полина спит с Туполевым?
Диана забыла прозорливость, подпитанную глюкозой, и ответила без всякой язвительности в голосе:
- Нет. Он один раз приезжал к ней со Стасом Коротичем просто на кофе, это было месяца полтора назад. Второй раз воспользовался домом Карауловой для делового свидания, это было три недели назад. Тогда с Назаром какой-то ферт столичный приезжал. Полинка говорит, фамилия у ферта занятная - Гнедой. И еще она считает, что, скорее всего, полтора месяца назад, перед первым посещением, Стасик элементарно ею похвастался. Решил оказать услугу Большому Человеку и познакомил с Полиной. Мол, есть одна знакомая дама с уютной обстановкой. Дама гостеприимная и крайне нелюбопытная. Какова, думаешь, будет реакция Назара, когда он узнает, что во второй визит попал под прослушивание?
Представив себе реакцию Назара, я зябко повела плечами:
- Коротича он прибьет, это точно. Полинку душить не будет, так как не Отелло. Но мало ей тоже не покажется. Минимум, что ей грозит, - стать парией в этом городе.
- Вот то-то и оно, - вздохнула Диана. - Прибегать к помощи Туполева стоит только в крайнем случае.
- Ох и хитрая же ты баба, Диана, - в который раз развздыхалась я. - Прикрываешься мной, как щитом?
- А что мне еще делать остается? - нисколько не скрывая умысла, пожала плечами журналистка. - Смотреть, как эту несчастную идиотку на дыбу подвешивают? Ждать взрыва дома в центре города? Не знаю, как у тебя, а моя нервная система чувства вины не выдерживает.
- Да ладно тебе, - поморщилась я. - Посмотрю я на твою идиотку. И кстати, скажи, - у нее что, другой жилетки, кроме тебя, не нашлось? Почему она к настоящей подруге не обратилась? Я же не слепая, вижу - ты эту Караулову терпеть не можешь…
- Не в самой Полине дело, - махнула округлой рукой Диана, - а в ее манерах. Сама по себе она баба хорошая, без подлости. Но ее манеру поведения ни одна нормальная женщина долго не выдержит. Бабье просто сатанеет от Полинки, так что готовься.
- К чему? - очень удивилась я. - В чем это выражается?
- Словами так просто не объяснить. Это видеть надо, - нахохлилась Колбасова. - Говоря по совести, Аркадьевна не делает ничего особенного. Но бесит это до потери пульса. Она так естественно-приветлива и томна с мужчинами, что никакие чужие, хорошие манеры в сравнение не идут. Поскольку это всего лишь манеры, а у мадам-с - природа. Караулова - сфинкс, а не женщина. Плохо я объясняю?
- Плохо, - не скрыла я. Но узнать о женщине, к которой ездит Туполев, захотелось еще больше. - Караулова отбивает чужих мужиков?
- Ни боже мой! - замахала руками Диана. - Они сами к ней липнут! Вот у тебя какая-нибудь врагиня есть? Навяжи ей в гости Полинку, отыграешься на год вперед. Та ее до белого каления "хорошим поведением" доведет.
- Неужели женщина, которая ведет себя правильно, так бесит? - не соглашаясь, удивилась я.
- Еще как. Ты тут остроумием блещешь, интеллектом сверкаешь, танец живота, в конце концов, выделываешь, а Караулова просто сидит, внимательно слушает и мило улыбается. И в результате - мужик уходит с той, что весь вечер была просто женщиной.
- Не верю! Яркая женщина…
- Миллион мужиков не выносят остро умных женщин, - перебила Диана. - Они утомляют. Хочешь - проверь.
Нашу интересную беседу прервал звонок в дверь.
После всего вышесказанного я была готова увидеть лощеного сфинкса с улыбкой Моны Лизы, но в дверь вошла перепуганная бабенка лет тридцати с прицепом, с трясущимися губами и глазками на очень мокром месте. Она была в отличном костюме, правда сидящем на ней вкривь и вкось, как на корове сбруя.