Парочка тем временем, отступая от дома к бане, начала расходиться в разные стороны, образуя с третьим почти равнобедренный треугольник. Тому это не понравилось, и он что-то скомандовал, поведя подводным ружьем. Скорее всего, приказал держаться поближе друг к другу. Но типу с дубинкой такая перспектива оказалась явно не по душе. Выждав момент, когда направленное на него ружье отклонилось в сторону его напарника, он взмахнул дубинкой и бросился вперед. Дальше все произошло настолько молниеносно, что зрителям пришлось прокрутить запись в замедленном режиме для того, чтобы понять, что же именно случилось. Вместо того чтобы сцепиться с ринувшимся к нему бандитом с дубинкой, третий решил уравнять шансы, отскочил в сторону и, вскинув свое ружье, стальной стрелой пригвоздил к стене бани отпрянувшего Юрия.
– О господи! – срывающимся голосом выдохнула Лена.
Таня хрустнула нервно переплетенными пальцами, и лишь Вика как будто обмерла, едва дыша и не отрывая глаз от экрана. Для Юрия все было кончено, а два оставшихся бандита сошлись врукопашную, дубинка одного почти сразу была выбита подводным ружьем другого, в следующий миг вырванным и тоже отлетевшим в сторону.
– Блин, ну почему мы этого не услышали?! – воскликнул Матвей, глядя на катающихся по траве бандитов. – Могли ведь выскочить и скрутить всех разом!
– Я думаю, они тоже это понимали, потому и дрались молча, чего бы им это ни стоило, – сказал Андрей.
Между тем у одного из бандитов – уже непонятно, у какого именно, – блеснул в руке нож. Второй, с явным усилием удерживая направленную к нему руку с клинком, извернулся и резко мотнул головой, целясь своему противнику лбом в лицо. Судя по всему, попал, потому что бандит с ножом отпрянул. Второй, мгновенно использовав эту заминку, сумел выскользнуть из захвата. Однако первый полоснул его ножом по ноге. Раненый вздрогнул, согнулся, но почти сразу, ковыляя, бросился бежать к забору за баней. Второй ненадолго задержался, подобрал оброненные ружье с дубинкой. Потом попытался выдернуть стрелу из мертвого тела. Но не преуспел в этом и тщательно обтер ее свободный конец, уничтожая на нем все следы, после чего кинулся за сбежавшим противником.
– Н-да-а, – протянул Матвей в наступившей тишине. – Рассорились ребятки серьезно, ничего не скажешь. Но в чем бы ни была причина ссоры, так хладнокровно, без малейших колебаний прикончить своего недавнего напарника не у каждого хватило бы духу.
– Это просто ужасно! – согласилась с ним Лена. – Да что же там за тайник, если такие страсти из-за него кипят?! Компромат, что ли, на кого-то из шишек, способный сработать почище атомной бомбы?!
– Ну, тогда, я думаю, в деле участвовало бы побольше людей, да и оснащение у них было бы покруче, – возразила Таня.
– Да что толку сейчас гадать, все равно не проверишь? – Смирнов повернулся к Вике. – Викуль, может, ты узнала хоть кого-то из них, кроме Юры?
– Не уверена, – выдохнула Вика. – Я не настолько хорошо знала Артема, чтобы опознать его по одним лишь очертаниям, а лиц на записи почти не разобрать. Темно, и вид чуть сверху. Я бы и Юру по этой записи вряд ли опознала. – Вика передернулась при упоминании о несчастном. Пусть даже он и был повинен в гибели Клима, но злорадствовать из-за его гибели она не могла. Ее, как и остальных, потрясло хладнокровие его убийцы. – А кто третий, я вообще не имею ни малейшего представления.
– Надо последнюю, пятую запись посмотреть, – предложил Матвей. – Может, с другого ракурса удастся разглядеть какие-то детали получше.
– Ой, нет, только не сейчас, – высказала Лена общее мнение всех женщин. А возможно, что и мужчин тоже, хоть те и не спешили в этом признаваться. – Давайте сделаем небольшую передышку. Это так страшно – видеть, как убивают человека. Я, наверное, с сегодняшнего дня боевики вообще не буду смотреть. И раньше-то их не особенно любила, а теперь совсем…
– Еще немного, и начнешь с Андрюшкой в лес ездить, мышей выпускать, – попытался пошутить Матвей. Но настаивать на просмотре не стал, поднялся с дивана. – Пойду чайку заварю. Думаю, нелишне будет с ликерчиком для снятия стресса.
Вика тем временем взглянула на Смирнова, мрачного, положившего на колени крепко сцепленные руки. Мыши мышами, но что-то подсказывало ей, что на совести у этого "гринписовца" числятся "подвиги" немногим невиннее того, что они сейчас видели на экране. Оттого он и хмурится…
– Ладно, пойду помогу Матвею. – Андрей поднялся, поймав на себе Викин взгляд, и вышел из комнаты. Она проводила его глазами. Выше Клима ростом, он никогда не сможет двигаться с такой кошачьей грацией, подумалось ей. Высоким этого просто не дано. А вот на записи… тот самый хладнокровный убийца с ружьем для подводной охоты… Вика не могла точно сказать, был ли это Артем, но ей очень хотелось взглянуть на убийцу днем и с близкого расстояния. Потому что было в нем нечто неуловимое, что делало его похожим на ее горячо любимого Клима. Молниеносность движений и какая-то особая пластичность, грациозность… Вика глубоко вздохнула, чувствуя, как болезненно сжимается сердце. Клим! Как ей не хватает его! Роковым взрывом вырванного из ее души, в которую он успел врасти намертво. Так мучительно не хватает, что она готова любоваться даже на преступника, на убийцу, имевшего с Климом мимолетное сходство…
К следователю на следующий день пришлось ехать всем на такси. Не потому, что машины забарахлили, а потому, что накануне напились всей компанией не только чаю. И настроение к этому располагало, и разразившаяся после обеда гроза, вторая по счету. Смывшая со смирновского участка все следы преступления, но зато превратившая светлый день в сумерки, так что даже свет в гостиной пришлось включать. Пролившись ведренным дождем, она долго еще гремела где-то на горизонте, упорно не желая уводить за собой темную завесу туч.
– Здравствуйте, – приветствовал всю компанию следователь. – Не ожидал вас сегодня в таком количестве. Ну ладно, раз уж приехали, то рассаживайтесь. Новостей у меня немало. Ну, что на стреле не удалось обнаружить никаких следов, это, я думаю, вы и без меня уже знаете из записей. О том, что произошло на участке, – тоже. Ну что же, – сказал он после того, как все дружно кивнули в ответ. – Тогда сразу перейду к тому, что успели установить наши эксперты. Во-первых, на левой руке убитого сохранились следы травмы, которую он мог получить при ударе, нанесенном дверцей машины. Во-вторых, во внутреннем его кармане был обнаружен паспорт на имя Юрия Хапцова. Поддельный. Причем подделка настолько качественная, что удалось это выявить лишь с помощью экспертизы. Подлинное же имя убитого – Василий Моржов. Мошенник и грабитель, объявленный в розыск. Но никаких данных о том, что он был связан с преступной группировкой, в которой состоял Алексей Сагитов, у нас не имеется. Возможно, он играл там слишком незначительную роль, из-за чего не попал в оперативную разработку по тому делу. А возможно, что он к этой группировке не имеет никакого отношения, а был нанят не так давно, с полгода назад, третьим лицом именно с целью охоты за Сагитовым. И вот тут начинается, я бы сказал, самое интересное. После убийства Моржова между двумя оставшимися бандитами завязалась драка, благодаря чему нашим экспертам удалось получить образцы крови обоих. Не имея других материалов, эксперты сделали сравнительные анализы полученной крови с уже имевшимися у нас образцами и… – Юрий Степанович посмотрел на Вику. – Виктория Александровна, не знаю, как вы это воспримете, но должен сказать, что один из двоих, дравшихся на участке, является кровным родственником Алексея Сагитова.
– Как?! – У Вики даже дыхание перехватило. Да, вчера на записи она заметила некоторое сходство "стрелка" с Климом, но чтобы тот был его кровным родственником?! – И кто он?!
– Пока этого установить не удалось. Но можно предположить, что именно этот человек, в качестве родственника узнавший кое-какие факты из биографии Алексея Сагитова, а также его новое имя и местожительство, нанял двоих других, чтобы с их помощью заставить вашего мужа выдать место нахождения пресловутого тайника.
– А что, у Клима… у Алеши были родственники? Я об этом не знала…
– Вы почти ничего о нем не знали, – мягко заметил следователь. – Хотя мы, надо признаться, знаем ненамного больше вашего. На сегодняшний день единственной известной нам кровной родственницей Алексея Сагитова является его мать, Тамара Сагитова.
– Разве она жива?!
– Представьте, да. И сын не забывал ее все эти годы. Купил ей дом в пригороде Питера и периодически навещал. К ней он ездил, когда говорил вам, что якобы отправляется в командировку. Это мы выяснили из беседы с самой Тамарой Сагитовой. Но это все, что нам удалось от нее узнать. Она нелюдимая женщина, живет очень замкнуто, трудно идет на контакт, а в последнее время еще и начала выпивать. Ни сестер, ни братьев у нее нет, родители давно умерли, с бывшим мужем она много лет не виделась и, по ее словам, не испытывает такого желания. Нам с большим трудом удалось уговорить ее назвать его имя – брак, как выяснилось, был гражданским, и в документах на сына отец никогда не фигурировал. Теперь мы разыскиваем его, потому что кровное родство с Алексеем Сагитовым может быть у преступника только по отцовской линии – согласитесь, его одинокая старая мать совсем не тянет на стрелка с подводным ружьем, которого все мы видели на записи.
– Так родственник Клима – это стрелок? Убийца? Точно? – спросила Вика. На всякий случай, очень уж неожиданной была новость.
– Точно. Именно у стрелка в последовавшей за выстрелом драке оказалось разбито лицо, а в образцах его крови присутствовала носовая слизь.
– О боже! – выдохнула Вика, внутренне содрогнувшись, как будто на Клима могла ложиться вина за всех его родственников. – Я заметила некоторое сходство в движениях, в фигуре. Но чтобы еще и родство?! Как же так?!
– По словам Тамары Сагитовой, Алексей был очень похож на своего отца. Возможно, что у того впоследствии еще были дети. Также не исключено, что Алексей все-таки смог узнать, кто его отец, и тайком от матери поддерживал с ним связь. С ним и его детьми, своими братьями. Отсюда и осведомленность "стрелка" о делах Алексея. А возможно, и его нежелание показываться на глаза старшему брату – ведь этот третий не приходил к Алексею домой, только те двое, кого он нанял: ныне покойный Юра и Артем, которого можно опознать на записях. Все это нам придется уточнить и выяснить до конца, но версия напрашивается именно такая.
– И он… этот человек – убийца?! – С такой мыслью Вике было особенно трудно смириться. – Но почему он сделал это?!
– На сей вопрос, как и на многие другие, нам еще предстоит получить ответ. Я думаю, что нанятые им люди, те самые Артем и Юра, стали роптать, когда выяснилось, что выполнить поставленную перед ними задачу на самом деле гораздо сложнее, чем казалось вначале. Скорее всего, они потребовали увеличить плату. Возможно, даже попытались как-то надавить на своего нанимателя, чтобы вынудить его к этому, на почве чего и возникла ссора. После нее преступная троица разделилась на два враждующих лагеря, и каждый решил действовать на свой страх и риск. Вот почему "стрелок" и остальные двое проникли на участок разными путями. А что до совершенного убийства, то, учитывая взрыв в гараже, от "стрелка" можно ожидать чего угодно: если уж он поднял руку на свою родную кровь, на брата, пусть даже только по отцу, то что ему какой-то подельник? Мы пока не знаем, кто "стрелок", но одно могу сказать точно: этот человек реально опасен, потому что способен на все. Лютый и матерый зверь, которого ничто не остановит.
– Юрий Степанович, а пистолет не нашли? – подал голос Матвей. – Ведь по крайней мере один на всех у них был.
– У Хапцова, вернее, у Василия Моржова его не нашли. Так что, если пистолет и есть, то у кого-то из двух оставшихся в живых. У кого именно – можно только гадать, потому что его, как очень шумное средство, наверняка приберегли в качестве последнего аргумента, но его на сей раз вблизи дома было опасно использовать. Наши эксперты обследовали местность за вашим участком, Андрей Викторович. – Следователь кивнул Смирнову. – И смогли установить, как развивались дальнейшие события этой ночи. Тот, кто был ранен в ногу ножом, успел перелезть через забор, пока "стрелок" заметал следы на участке. И, пользуясь темнотой, кинулся не к лесной дороге, а вдоль соседских заборов. Под одним из них была вырыта дренажная канава, вот в нее он и залег. Лежал довольно долго – то ли рана оказалась серьезной, и двинуться дальше он сразу не смог, то ли пистолет был именно у него, и он поджидал "стрелка", готовясь выстрелить в него из удобной позиции. Попутно он перетянул свою рану как мог, используя детали собственной одежды. На дне канавы обнаружены кое-какие обрывки, сохранившие на себе, кстати, слабый аромат духов. Вы, Елена Леонидовна, сможете опознать запах?
– Постараюсь. И материал могу дать для сравнения. – Лена похлопала рукой по сумочке, где лежали возвращенные Смирновым духи. – А что было дальше?
– Дальше? "Стрелок", не разгадав маневр раненного им бандита, тоже перелез через забор и ринулся к лесу. Где долго искал своего недруга, обшаривая кусты. Потом, отчаявшись его найти, вышел по лесной дороге на шоссе. Там его следы теряются – то ли уехал автостопом, то ли у него была где-то оставлена машина. Раненый, пролежав в канаве, выбрался из нее и много позже тоже направился к шоссе. Шел, сильно хромая, но кровотечение ему, судя по отсутствию следов крови на его пути, удалось остановить. Дальнейший его путь от обочины шоссе так же не удалось отследить, можно только заключить, что он уехал. Наши сотрудники сейчас работают над этим: опрашивают таксистов, а также тех, кто ранним утром проезжал в районе садоводства. Что эти поиски нам дадут, пока неизвестно. Вот, собственно, и все, что я могу сообщить вам на сегодняшний день. А теперь, Виктория Александровна… – следователь выложил на стол несколько портретов, – взгляните, пожалуйста, не знакомы ли вам эти два лица. Это все, что мы смогли выжать из записей. Изображения, даже после соответствующей обработки, получились нелучшего качества, и ракурс у них не самый удачный, но все же… Остальных тоже попрошу подойти, всех по очереди.
Несмотря на внутреннюю дрожь, Вика поднялась со стула и первой подошла взглянуть на портреты. Долго стояла над ними. Причина была не в том, что она не смогла сразу опознать ночных гостей, посетивших участок. Один из них определенно напомнил ей Артема, ведь она видела его прежде не раз. Лицо "стрелка", несмотря на все старания специалистов, было скрыто капюшоном почти до самого носа, а оставшаяся часть скрывалась в отбрасываемой им тени. В поле зрения четко попадали лишь губы. Но Вике этого хватило. И она стояла, не в силах отвести от них взгляд. От чувственных, красиво очерченных губ…
Уже на улице Вика, не в силах больше вынести мучительных терзаний, охвативших ее в кабинете следователя, высказала свою мысль вслух:
– Я должна съездить к матери Алексея! Хочу взглянуть на нее! Хочу с ней поговорить!
– И чего ты рассчитываешь этим добиться? – спросила Лена.
– Я не верю, что она действительно ничего не знает о его отце! Такие люди, как он, не забываются! Даже через годы! И пока его разыскивают, может, я все-таки сумею узнать от нее, где он на самом деле живет? И если узнаю, то поеду к нему! Хочу его увидеть! Его… и его сыновей! Это невозможно, но… ведь "стрелок" так похож на Клима! – Голос у Вики прервался от избытка чувств, она всхлипнула.
Лена обняла ее:
– Викуля… То, к чему ты стремишься, называется погоней за призраком. Клим… то есть Алексей… мертв. А тот братец, что так очаровал тебя сходством с ним, и есть его убийца, а еще он самый настоящий отморозок, от которого, словно от бешеной собаки, надо держаться как можно дальше.
– Может, у него есть еще братья? – не сдавалась Вика. – И мать сказала, что Клим был похож на отца. Его я тоже хочу увидеть. Просто увидеть, больше мне ничего не надо!
– Викуль… тебе это ничего, кроме новых мучений, не принесет.
– Я понимаю, что Клима не вернуть, и это будет совсем не он, но я хочу посмотреть! Только посмотреть! – разрыдалась Вика. – Разве я так много прошу?
– Просишь немного. Но себе только хуже сделаешь. – Лена сунула в руки Смирнову свою сумочку. – Андрей, будь добр, достань платок.
– Викуля, тебя только от одной фотографии уже всю трясет. А что с тобой будет, когда ты кого-то из его родни вживую увидишь? – поддержала Лену Таня. – Не мучай себя, выбрось эту мысль из головы! Братья – это не он, даже если на него и похожи. Живут где-то себе эти родственники Клима, и пусть живут, меньше знаешь – крепче спишь. А вот если их увидишь, то после этого будешь только сильнее терзаться. Думать о них, рваться взглянуть еще… Так ведь и с ума недолго сойти! Зачем раз за разом бросаться на вилы?
Но Вика, рыдая, лишь упрямо качала в ответ головой.
– А может, в этом есть смысл? В том, чтобы съездить к матери? – задумчиво протянул Матвей. И, не обращая внимания на Таню, грозящую ему кулаком, пояснил: – Кто его знает, что удастся от нее узнать в приватной беседе? Может, даже следствию смогли бы помочь. Ну, а если нет, то, как мне кажется, та женщина на многое может открыть глаза Викуле. Если у нее на бывшего мужа есть зуб, то наверняка не зря, а разочарование – в данном случае лучшее лекарство против горя. Пусть бы Вика поговорила с ней, послушала ее… Кто знает, захочется ли ей после этого разыскивать пресловутого отца-подлеца?
– Ладно, давайте попозже это обсудим, – выдавил из себя Смирнов. – Вечером. В спокойной обстановке. С одной стороны, такая поездка может оказаться небезопасной. А с другой – нельзя отказывать человеку, если у него душа этого просит. Потому что все равно ведь Вика так просто не успокоится. А еще того хуже – одна ускользнет.
Вика лишь судорожно вздохнула, закрыв лицо Лениным платком. Смирнов как в воду глядит! Именно это она и собирается сделать, если иначе не получится…
Вечером, после долгих дискуссий и споров, решили, что к матери Клима все-таки съездят, а дальше будут действовать по обстоятельствам. Ведь – кто знает? – может, эта женщина действительно знать не знает ничего об отце своего ребенка, расставшись с ним много лет назад. Тогда все остальные вопросы отпадут сами собой до тех пор, пока отца Сагитова не отыщет следователь. Ехать решили в следующие выходные. А пока Лена напомнила Вике о том, что ей пора явиться на врачебный осмотр. Да и Иваныч готовился к выписке.
Оба мероприятия решили совместить на следующий день. Вика через терминал записалась на прием к специалистам, платно, чтобы избежать глобальных очередей, и Смирнов отвез ее в поликлинику.
– Я пойду с тобой, – заявил он, паркуя машину.
– И думать забудь! – отрезала Вика, которой в числе прочих специалистов – терапевта и невропатолога – предстоял и визит к гинекологу. – Далеко не каждая женщина даже мужа потащит с собой на прием, а о тебе и вовсе нечего говорить. Хочешь – подожди меня здесь, а не хочешь – уезжай, я тебя не держу.
– Спасибо, – кивнул он, мрачнея еще больше, хотя, казалось бы, это вряд ли было возможно. Но остался в машине. Почему он не стал настаивать на своем, Вика поняла минут через пятнадцать, когда, сидя перед кабинетом в ожидании результатов анализа крови, увидела в коридоре Таню Рублеву.
– Викулька, ну ты чего вредничаешь? – подсела к ней она. – Знаешь ведь, что Лена не могла с тобой поехать, у нее на работе много дел скопилось за эти дни. А одной тебе нельзя! Пусть "озерных охотников" и меньше стало, но неизвестно, на что еще они могут решиться! Даже в этих стенах!