- Эх ты, дурашка… - оторвавшись от плоти рыжего, насмешливо бросила ему брюнетка и с новой силой принялась работать своим язычком.
Савелий стыдливо вскочил на ватные ноги, с трудом добрался до своей кровати и кулем завалился, моментально улетев в сновидения…
Вскоре рыжему, видно, надоела эта поза, и он оттолкнул от себя брюнетку, повернулся к своей блондинистой соседке, постукал своей упругой плотью по ее нижним губам, налитым желанием от ласк его пальцев, затем осторожно вложил между ними свое упругое тело и неожиданно резко вошел внутрь. Девушка ойкнула в радостном возбуждении:
- Как здорово ты придумал, рыженький мой… Хорошо… Еще… Еще…
Пышная брюнетка поднялась с колен, обхватила руками ягодицы рыжего и начала ласкать его попу язычком, а правой рукой ласкать себя между ног…
- Отстань, Томка! Не мешай! - прорычал возбужденный рыжий, и брюнетка огорченно оторвалась от его попы, огляделась вокруг и вдруг заметила лежащую на кровати школьницу: ее коротенький подольчик чуть задрался и обнажил симпатичную розовенькую девичью полочку.
Тамара подошла, опустилась на пол и осторожно, пытаясь не разбудить девушку, совсем оголила ее, подняв подол, затем ласковыми, нежными движениями сняла с нее трусики: движения ее были настолько нежными и осторожными, что девушка либо ничего не услышала, либо ей это понравилось и она ожидала продолжения…
Словно почувствовав ее состояние, Тамара осторожно сняла с нее платьице, бюстгальтер, развернула девушку на спину и, лаская пальцами ее соски, впилась языком в ее промежность… Девушка чуть заметно дернулась, томно простонала и вдруг обхватила голову Тамары руками и стала помогать ей, работая бедрами…
Савелий спал, и ему снилось, что он купается в море… Вода такая нежная, теплая… Неожиданно ему показалось, что его плоть под водой кто-то ухватил, Савелий вначале дернулся от испуга, но это прикосновение было таким приятным, что ему вдруг захотелось продолжения…
Внезапно он проснулся, и морская вода из сна превратилась в его собственную кровать, а некто, ухватившийся за его плоть, оказался Тамарой. Он вспомнил свою ночную неудачу, и ему вдруг захотелось убежать, он попытался оторвать Тамару от себя, но она вцепилась в него и, тяжело дыша от нетерпеливого желания, приговаривала:
- Ну что же ты, такой сильный, молодой… Давай, давай!.. Возьми меня… - Она добилась своего: Савелий возбудился, но, пока Тамара пыталась переменить позу, усевшись на него, все кончилось: непроизвольно дернувшись несколько раз, Савелий стыдливо отстранился от нее и поднялся с кровати.
- Сейчас… Мне нужно выйти! - бросил он, быстро надевая брюки и натягивая рубашку.
- Эх ты, птенчик несмышленый… - пьяно усмехнулась Тамара, призывно потягиваясь в кровати.
Савелий медленно вышел из-за шифоньера: рыжий продолжал лежать на кровати голым, уткнувшись лицом в подушку. Рядом с ним - тоненькая блондинка с худенькими грудями. На загорелом, почти костлявом, но стройном теле резко выделялись две белые полоски от плавок и бюстгальтера. Она мечтательно смотрела в потолок, умиротворенная и счастливо усталая, что-то напевая себе под нос.
Савелий случайно наступил на бутылку, которая звякнула о другую. Рыжий приподнял голову над подушкой и радостно позвал:
- Говорок?! Иди сюда!
- Зачем?
- Зову - иди… - Рыжий громко икнул.
- Ну, подошел…
- Савка, возьми Вальку и трахни… Трахни так, чтоб из ушей пошло! Может, скинув дурную кровь, расслабишься… - Проговорив эту трудную для него фразу, он снова уткнулся лицом в подушку.
- Савушка, какой ты миленький! - проворковала прокуренным басом блондинка, моментально вставая ему навстречу: куда и усталость делась?
Савелий еще не совсем протрезвел и стоял посреди комнаты, опираясь на стол и пьяно озираясь вокруг. На соседней кровати в бесчувственной позе лежал у стены Вадим. Худенькое полуголое тело "школьницы" выглядело совсем детским рядом с ним. Она лежала на самом краю и, увидев Савелия, стыдливо накрылась простыней, закрыв глаза, представилась спящей.
- Ты, подружка-сестричка, кайф словила, и не раз, а я только начну что-то получать - обрыв! - Брюнетка соскочила с кровати и, сотрясая пышными формами, подбежала сзади к Савелию и обхватила его за шею.
Инстинктивно Савелий стал сбрасывать ее руки, но ей на помощь подоспела Валентина.
- Я первая позвала! Я еще хочу! - Она прижималась лицом к его животу, расстегнув рубашку.
- Да его на двоих хватит, если захочет… Правда, миленький? - воскликнула брюнетка, и девицы потащили его за шкаф.
Савелий энергично упирался, цепляясь за стол, за спинку кровати, а они, пьяно хохоча, щекотали его, сорвали рубашку, расстегнули брюки, пытаясь стащить и их, целовали с двух сторон, и вдруг к ним присоединилась и Лариса-школьница. Но она встала на сторону Савелия и с неожиданной силой начала оттаскивать их, поддавать то одной сестре, то другой коленом под зад. В пылу этой комической борьбы кто-то случайно задел настольную лампу, которая упала и погасла. Воспользовавшись этим, Савелий вырвался, подскочил к двери, повернул ключ и юркнул в коридор. Вслед ему раздался хохот сестер.
На этот шум из соседней комнаты приоткрылась дверь и высунулась голова высокого худющего паренька лет двадцати! На его веснушчатом носу нелепо сидели огромные очки. Увидев истерзанного Савелия, он взглянул в конец коридора, где несколько парней, пьяно выкрикивая угрозы друг другу, выясняли свои отношения. Подумав, вероятно, что Савелий бежит оттуда, догадливо произнес:
- Вырвался? Понятно… - потом снизил голос до шепота: - Савка, бабу хочешь? Вот такая! - Он, довольный, развел руки в стороны. - Я - уже - в доску, вконец… замучался, выдохся! А ей все мало! Еще, еще Не могу больше? Иди, трахни! А?
- Да пошли вы все… - матерно выругался Савелий и пошел к выходу, но уйти ему не дали.
- Погоди-ка! - выкрикнул один из дерущихся. - Куда это ты идешь? А ну, скажи!
- Да пошел ты…
- Что?!! - Он подскочил и неожиданно ударил Савелия в лицо.
Савелий сбил его с ног и пнул со злости несколько раз. Из дверей начали выскакивать парни и присоединяться к дерущимся. Стояли крики, шум, мат… Савелию надоело махаться: он вырвался из клубка переплетенных в драке тел и вернулся в комнату. Осторожно огляделся и понял, что сестрам не до него - они снова вдвоем обхватили рыжего, поменявшись на этот раз местами.
Вадим спал на кровати один: "школьницы" рядом не было. Савелий удивленно пожал плечами и проскользнул за шифоньер. На своей кровати увидел Ларису, с тревожным волнением выглядывающую на него из-под простыни.
- Ой, кто это тебя? - испуганно воскликнула девушка, вскакивая с кровати. Простыня соскользнула с ее плеч, обнажая худенькое, но привлекательное тело с небольшими, по-девичьи острыми красивыми грудями. Едва не всхлипывая, глядя в лицо Савелия, украшенное лиловым синяком под глазом и кровью под носом - следы коридорной баталии, - она решительно оторвала изрядный кусок от простыни и начала промокать кровь.
Савелий морщился, но стоически терпел, радуясь отчего-то этим нежным прикосновениям.
- Это я о крылечко споткнулся! - улыбнулся он, прижимаясь к ее худенькому телу. Она ласково прикасалась губами к его синякам и чувственно дышала, вздрагивая от непонятных ощущений.
- Савушка… милый… - шептали ее губы, а длинные пальцы нежно ласкали его плечи, живот, опускаясь все ниже и ниже…
Савелий впился губами в ее грудь, а правой рукой начал ласкать ее между ног. Когда его палец прикоснулся к ее нежной влажной плоти, Лариса томно ойкнула и повалила Савелия на себя…
- Хочу тебя, милый… возьми… возьми меня! Я вся твоя, слышишь, твоя… - шептали ее губы…
И Савелий, не в силах более оттягивать свое желание и боясь, что произойдет то же, что и с брюнеткой, нетерпеливо направил свою плоть внутрь нее и неумело, без подготовки вошел в нетерпеливое, но совершенно неискушенное подобными ласками тело Ларисы…
- А-а-а! - вскрикнула она от боли, но не оттолкнула, выдержала эту странную боль и вскоре уже не ощущала ни боли, ни своего тела; она провалилась куда-то, и это "куда-то" было прекрасно… А Савелий ничего не слышал и ничего не ощущал, креме необъяснимого блаженства, которого никогда не испытывал… Это продолжалось целую вечность, а когда окончилось, Лариса откинулась в изнеможении, широко раскинув руки.
- Наконец-то! - радостно выдохнула она. - Наконец-то я - женщина! Савелий с тревогой и удивлением смотрел на нее.
- Так Вадим тебя не тронул?
- Я не хотела, чтобы это был он! Я хотела, чтобы ты был первым моим в жизни мужчиной! - Лариса благодарно поцеловала его в губы, в шею, в грудь и продолжала томно шептать: - Милый, родной мой…
Когда Савелий проснулся утром, то ни Вадима, ни девушек уже не было, но он чувствовал какое-то щемящее чувство счастья…
Больше Савелий Ларису не видел; его вскоре призвали в армию, но он навсегда сохранил то счастливое ощущение, которое испытал со своей первой в жизни женщиной…
ЛАРИСА
Сейчас перед ним стояла совершенно другая женщина. Не та сопливая школьница, которая отдалась ему в безотчетном порыве испытать нечто запретное, взрослое. Нет, та школьница превратилась, словно гадкий утенок в прекрасного лебедя, в чувственную женщину с совершенными формами. И вдруг, совершенно неожиданно, Савелий ощутил себя на миг в том, прошедшем времени, он снова начал испытывать те прекрасные чувства нетерпеливого ожидания блаженства…
Но и Лариса хотела испытать то, что испытала во время их первого знакомства, когда она отдалась своему первому в жизни мужчине. И этот мужчина сейчас перед ней… Сколько лет она мечтала о нем… И сейчас, не успел Савелий намекнуть, что хотел бы пригласить ее в свой домик, как она тут же подхватила эту идею, и они торопливо, словно опасаясь опоздать или спугнуть нахлынувшие ощущения, направились к Савелию…
Едва он закрыл за собой дверь, как Лариса, словно несколько лет не видевшая мужчину, набросилась на него, срывая с себя и с него одежду… Савелия охватила такая страсть, что и он потерял рассудок и сорвал с Ларисы последние "доспехи": от бюстгальтера полетели пуговицы, и упругая грудь предстала перед его губами, которые тут же впились в рубиновые соски…
Да, Лариса стала совсем другой: опытной, бесстыдной и еще более желанной… Она соскользнула вниз, обхватила нежными пальчиками его плоть и начала ласкать его язычком. Савелий замер на мгновение от необъяснимого блаженства, обхватил руками ее голоду и, не в силах более сдерживаться, повалил ее на спину, впился губами в ее губы и вошел внутрь ее тела…
Савелий проснулся гораздо раньше Ларисы: его разбудил яркий луч солнца, который, лизнув кроны деревьев, медленно сполз по листьям вниз, с трудом пробиваясь сквозь пышную листву, ласково прикоснулся к его лицу…
Ночью, когда они пришли в дом, было очень жарко, и они, после первого насыщения плоти, решили "уйти на природу". Он вытащил полосатый матрац и бросил его прямо в траву, среди сросшихся лоз винограда. От возможных комаров, которых панически боялась Лариса, принес две простыни. Вспомнив подробности ночных любовных баталий, Савелий улыбнулся и с нежностью скосил глаза на руку Ларисы, лежащую на его груди. Простыня, скомканная во сне, лежала в ногах, и Лариса была прекрасна в своей наготе. Ее волосы в беспорядке разметались по подушке, и небольшой ветерок шевелил локоны на лбу. Ласково прикоснувшись губами к ее щеке, Савелий осторожно снял ее руку с груди и медленно приподнялся с матраца, просунул руку под простыню, где лежал, и вытащил сухой колючий сучок. Чертыхнувшись про себя, отбросил его в сторону и начал растирать вмятину на боку. Оглядевшись вокруг, он нашел среди трех бутылок шампанского, купленных по дороге, одну не пустую и приложился к горлышку.
- С утра даже лошади не пьют шампанское! - неожиданно рассмеялась Лариса.
- Подглядываешь?.. Ух ты какая! - воскликнул он, протягивая ей шампанское. Лариса отрицательно покачала головой.
- Черт его знает - нашло что-то…
- Жалеешь, что согласился на переезд в Москву?
- Лариса прижалась к его спине.
- Я никогда ни о чем не жалею! Просто…
- Сложностей боишься?
- Не боюсь, а сомневаюсь: ведь в Москве, я слышал, не так-то просто прописаться…
- Верно, непросто, только не для Алика… Если он сказал, что сделает, то сделает: он всегда свое слово держит! А ты ему понравился, я это сразу почувствовала… И не только понравился… - Она многозначительно замолчала.
- А что еще?
- Не удивляйся, если он предложит тебя хорошую работу!
- Что ты подразумеваешь под хорошей работой?
- Ту, которая отлично оплачивается! - с вызовом заявила Лариса.
- Ладно, посмотрим… Главное, что мы наконец вместе будем!
- А ты уверен, что тебе это нужно? - с грустным кокетством усмехнулась она. Савелий попытался возразить, но ее поцелуй оборвал его на полуслове.
В этот день Лариса была свободна только до обеда, потому нее были дела, "намеченные ранее". Они договорились встретиться на следующий день.
ВАРЛАМОВ
Савелий лег спать и проснулся ближе к вечеру и едва не опоздал на встречу с Варламовым. Быстро собравшись, он чуть не бегом примчался к почтамту, где уже стоял его друг с огромной сумкой "Сафари".
- Я уже подумал, что ты загулял не на шутку! - Виктор был явно рад видеть Савелия.
- Только что проснулся, думал, опоздаю… - пожимая руку другу, извиняющимся тоном сказал Савелий. - Пошли?
До сауны добирались на такси. Она относилась к небольшому санаторию, - огороженному высоким забором. Сунув военизированной охране записку, Варламов и Савелий прошли на территорию Санатория и вскоре очутились перед трехэтажным строением. На первом этаже и находилась сауна. Здесь Варламов протянул другую записку и ассигнацию в двадцать пять рублей.
- Товарищи как желают: с веничками и кваском или другой набор? - хитро прищурился администратор во фраке.
- Естественно! - подхватил Виктор и протянул сотенную купюру, добавив: - Венички-то помоложе!
- Как скажете! - Его улыбка стала настолько широка, что Савелий испугался, не порвутся ли щеки.
- Квасок сразу, а венички - через полчаса! - заметил Варламов, когда их провели в номер сауны.
- Слушаю! - поклонился администратор. Склонив голову, он тут же вышел.
В довольно просторной комнате, предназначенной для отдыха после парилки, находились два широких дивана, четыре кресла вокруг круглого стола, вместительный финский холодильник фирмы "Розенлев" и барная стойка с необходимой посудой.
- Как? - подмигнул Варламов.
- Я в таких и не был никогда! - признался Савелий, восхищенно осматриваясь по сторонам. - Был, правда, за рубежом, нечто подобное, но намного скромнее.
- Давай, раздевайся, увидишь, что дальше здесь имеется! - Варламов был явно доволен, что Савелию понравилось здесь.
Не успели они раздеться, как раздался осторожный стук и к ним вкатился двухэтажный столик на колесиках. Его толкала перед собой длинноногая симпатичная молодая женщина в таком "мини", что при малейшем наклоне их обозрению представлялись миниатюрные ажурные трусики.
- Добрый вечер! - улыбнулась она. - Меня зовут Алиса, если вам понадобится что-нибудь еще, то кнопка вызова над диваном…
- А если вы понадобитесь? - вызывающе посмотрел на нее Виктор.
- Кнопка вызова над диваном! - без тени смущения повторила она, чуть присев с поклоном. - Спасибо! Приятного отдыха! - завлекательно покачивая стройными бедрами, она вышла, бесшумно прикрыв дверь.
- Вот это сервис! - восхищенно усмехнулся Савелий.
- Идем! - позвал Варламов, стягивая плавки. В следующей комнате из резного мореного дуба был бассейн с постоянно циркулирующей водой. На широких деревянных скамейках, разместившихся у стен, лежали красивые резные шайки, медные ковши с деревянными ручками, до зеркального блеска начищенные. У лесенки в бассейн висело несколько огромных махровых полотенец, под ними, в специальной нише, тапочки, заклеенные в полиэтиленовые пакеты, и вязаные шапочки.
Варламов открыл дверь, которой Савелий не заметил, и они вошли в парилку, сравнительно небольшую комнату метра два с половиной шириной с тремя внушительными полками, на каждой свободно мог лежать человек с самыми значительными формами. При входе слева стояла электрическая финская печь с гладкими валунами.
- Так здесь замерзнуть можно! - поморщился
Савелий, взглянув на термометр, показывающий 63 градуса.
- Ну да? - усмехнулся Виктор и покрутил что-то у электрической печки.
Не прошло и нескольких минут, как в парился стала подниматься температура, и вскоре они опустились на первый полок. Их тела покрылись мелкими бисеринками пота.
К удивлению Савелия, несмотря на сто с лишним градусов внутри, парилки дышалось до легкости хорошо и свободно. Когда прогрелись настолько, что волосы начали потрескивать, они выскочили оттуда и бросились в ледяной бассейн с проточной водой. Тысячи иголок вонзились в кожу и приятно покалывали. Выдержав там около минуты, друзья вылезли из воды, обернулись махровыми полотенцами и вышли в комнату отдыха.
- Что пить будешь?
- Сейчас самое лучшее - холодное пиво… да с раками! - мечтательно произнес Савелий.
- Пожалуйста… - пожал плечами Виктор и достал из столика банки с раками, чешское пиво в запотевших бутылках. - Но сначала давай помянем всех наших… - тихо произнес он и налил в изящные рюмки коньяк.
- Молодец, Виктор!
Они выпили стоя, чуть помолчали, потом, опустившись на диван, Савелий решительно сказал:
- А теперь, Виток, рассказывай!
- Не гони лошадей, повеселимся, расслабимся… Ведь сколько не виделись… - Несмотря на деланную бодрость, он выглядел несколько растерянным и явно оттягивал разговор.
Интуитивно Савелий понял, что с ним происходит что-то неладное. Они были в таких переделках, когда один неосторожный шаг, да что там шаг, неосторожное движение грозило смертью. Но это там, в Афганистане, где к смерти привыкали настолько, что переставали обращать на нее внимание. Говорят, что на фронте самая страшная смерть - первая. Первый погибший - на твоих глазах товарищ, первый убитый тобою враг, которому ты заглянул в мертвые, остекленевшие глаза. Потом чувство жалости, страха, вины притупляется настолько, что совершенно спокойно можно есть консервы рядом с трупом.