* * *
Мать Вероники, с хорошей фигурой, привлекательная на вид женщина лет сорока, ловко готовила завтрак на кухне. Она выглядела неплохо, но была слаба здоровьем - у нее часто болело сердце. Об этом, кроме самых близких, которых, к слову сказать, было негусто, никто не знал. Светловолосая, как и дочь, она задумчиво смотрела в одну точку, словно пытаясь просверлить взглядом своих синих глаз дымящуюся сковородку.
Зинаиду Михайловну что‑то волновало, но она никак не могла понять что. Вернее будет сказать, ее беспокоила дочь.
- Что‑то произошло с моей Вероникой, - вздохнула мать, переставляя сковороду на другую конфорку. - Неужели она уже выросла? - полушепотом задала себе вопрос Зинаида Михайловна и после небольшой паузы сама же и ответила на свой наивный вопрос: - Ну конечно же! Ведь ей уже почти восемнадцать…
Женщина поставила на плиту чайник и снова вздохнула. Перед глазами пролетели годы с рождения дочери и до сегодняшнего дня. Хорошо ли она воспитала дочь? Сможет ли та утвердиться в этой жизни и крепко стоять на ногах, быть независимой и счастливой? Возможно, эти вопросы не возникли бы, будь Зинаида Михайловна здорова и будь жив отец Вероники, который умер несколько лет назад. А теперь у них постоянные долги, на работе много не заработаешь, а воровать…
- Будем надеяться на Бога, - тихо промолвила Зинаида Михайловна и медленно перекрестилась.
Завтрак был готов, и хозяйка посмотрела на будильник, стоявший на широком подоконнике между цветочными горшками. Стрелки показывали девять часов утра.
Зинаида Михайловна, сняв фартук, вышла из кухни, чтобы позвать дочь.
Вероника уже привела себя в порядок и сама вышла к матери навстречу из своей комнаты.
- Вероника, завтрак готов, - сказала Зинаида Михайловна.
Девушка улыбнулась и весело сообщила:
- Я тоже готова!
Дочь и мать прошли на кухню, и Вероника села за стол на свое привычное место возле окна.
- Что у нас сегодня вкусненького? - озорно поинтересовалась Вероника.
- Яичница с помидорами, - сухо ответила Зинаида Михайловна и, положив на тарелку порцию еды, подала дочери. - Если мало будет, могу открыть шпроты.
Вероника замахала руками.
- С чего это ты решила, что мне нужно перед работой наедаться? - весело рассмеялась она. - Ты же знаешь, я с утра всегда ем очень мало.
Зинаида Михайловна пристально посмотрела на дочь.
Вероника, не замечая заинтересованного взгляда матери, быстро поглощала пищу.
- Не спеши, - посоветовала мать.
- Некогда, - коротко ответила девушка и, промокнув салфеткой алые губы, потянулась за бутербродом. Однако, немного подумав, отложила булку с маслом и, сконфузившись, попросила: - А вообще‑то, сегодня тяжелый день предстоит… Открой консервы.
Зинаида Михайловна молча встала, достала из холодильника баночку шпрот и, открыв ее, выложила на чистую тарелку.
Вероника стала быстро поглощать шпроты, а Зинаида Михайловна тяжело вздохнула.
- Ты чего, мам? - забеспокоилась Вероника. - Плохо чувствуешь себя?
- Да нет, - вздохнула мать, - устала на работе. Новое начальство решило вывести нас в передовики производства - замучило проверками!
Зинаида Михайловна не стала посвящать дочку в подробности проверок секретных служб, а то, что это были спецслужбы, старшая Гордеева прекрасно понимала. Да и вообще в последнее время в КБ творилось что‑то неладное.
- Все это ерунда, - хитро подмигнула Зинаида Михайловна дочке, - даст Бог, мы разбогатеем!
- Каким образом? - усмехнулась девушка. - Бросать тебе нужно эту дурацкую работу! - категорично заявила Вероника.
Зинаида Михайловна чуть заметно усмехнулась и пододвинула тарелочку с черным хлебом.
- А кто же нас кормить будет? - возразила женщина. - И то надо купить и это. Цены на квартплату снова подняли… - Зинаида Михайловна, сделав небольшую паузу, продолжила перечисления. - Да и ты уже на выданье - невеста!
Вероника отмахнулась.
- Какая невеста? - небрежно ответила девушка. - Мне в коллективе закрепиться нужно! На первом месте работа, а уж потом все остальное!
Мать недоверчиво покачала головой.
- Ой ли, - тихо произнесла она и пристально посмотрела на дочь. - Я так тоже в юности думала, а жизнь по - другому распорядилась.
Зинаида Михайловна на секунду умолкла и уставилась в одну точку поверх головы дочери. Только сейчас Вероника обратила внимание, что мать какая‑то взволнованная.
- Мам, что случилось? - осторожно спросила девушка.
- А что? - в свою очередь задала вопрос мать.
- Ты сегодня какая‑то странная, печальная, - заметила Вероника и перестала есть.
Зинаида Михайловна загадочно повела бровью и чуть наклонила голову.
- Я - сегодня, - многозначительно произнесла женщина, - а ты - и сегодня, и вчера, и уж который день в облаках витаешь.
Вероника недовольно фыркнула и, слегка стушевавшись, как можно беззаботнее произнесла:
- Да нет… все нормально! Тебе просто показалось.
- Нет, я же вижу, что с тобой что‑то происходит, - не сдавалась мать, внимательно наблюдая за дочерью. - То ты сияешь и светишься, то хмуришься и вздыхаешь.
Под пристальным взором матери Вероника слегка покраснела, однако старалась не выдать своего смущения. Она добродушно и невинно улыбнулась, тем самым показывая собеседнице, что у нее все в порядке и опасения матери напрасны и беспочвенны. Однако умудренная жизнью опытная женщина не очень‑то поверила в искренность дочери, хотя и не показала своим видом недоверия.
- Да нет же, мамочка, - как можно веселее произнесла Вероника, - все в порядке! Ты не волнуйся! У меня все хорошо. А то, что я иногда бросаюсь в крайности, так это по молодости, мы все такие в этом возрасте.
Зинаида Михайловна не стала настаивать и допытываться у дочери о странном ее поведении. Она решила дождаться, когда Вероника сама раскроется и объяснится с ней.
- Что ж, - улыбнулась она, - я очень рада, что у тебя все хорошо. Но если вдруг тебе понадобится мой совет или помощь, я всегда готова поговорить с тобой и помочь. Ты можешь всегда положиться на меня, дочка.
Вероника привстала и, обняв мать, поцеловала ее в щеку.
- Я знаю, мам! - горячо воскликнула девушка. - Ты у меня такая хорошая и красивая! Лучшая мама на свете!
Зинаида Михайловна порозовела и опустила глаза.
- Каждая мать для своего ребенка - лучшая, - промолвила женщина, приглаживая свои волосы маленькой узкой ладонью, - а для матери - ее ребенок!
Зинаида Михайловна махнула рукой и, замолчав на секунду, вновь задала вопрос, но уже без напряжения и внутреннего волнения, которые звучали ранее:
- А как у тебя дела на работе? Как тебя встретили в новом коллективе? Довольна ли ты работой?
Вероника утвердительно кивнула головой, хотя большого энтузиазма и радости в ее широко раскрытых глазах Зинаида Михайловна не увидела.
- Все нормально, мама. Коллектив как коллектив. Приняли спокойно, без лишней суеты… - задумчиво произнесла Вероника и, не договорив до конца, на мгновение замолчала.
Зинаида Михайловна настороженно вскинула брови и с волнением спросила:
- И что?
Вероника, словно очнувшись, вдруг улыбнулась и спокойно пояснила матери:
- Все нормально. Мною довольны, директор агентства собирается ввести меня в основной состав, но пока нужно поработать, чтобы зарекомендовать себя.
- Ты уж постарайся, - вздохнула Зинаида Михайловна, - все от тебя зависит.
Вероника скептически посмотрела на мать и хотела рассказать о делах в коллективе, о склоках, взяточничестве и подхалимаже, но воздержалась и не стала расстраивать любимого и дорогого человека.
- Я все понимаю, мам, - тихо произнесла молодая танцовщица, - но не все так просто.
В коллективе много хороших профессиональных танцовщиц. Чтобы войти в основной состав, необходимы не только длинные ноги и мастерство, но и удача.
Зинаида Михайловна интуитивно чувствовала, что Вероника и здесь чего‑то недоговаривает, однако сделала вид, что ответ ее удовлетворил.
- Конечно, Вероника, - улыбнулась женщина, - Москва не сразу строилась. Я уверена, что у тебя все получится!
Зинаида Михайловна, потрепав дочку по плечу и поцеловав ее в макушку, резко поднялась.
- Ладно, доченька, - устало произнесла она, - пора и честь знать. Сегодня нужно пораньше сменить напарницу. Ты тут прибери, а то я уже опаздываю. Хорошо?
- Ну конечно, мама! - чуть ли не с обидой, воскликнула девушка. - Ты не беспокойся, у меня в запасе еще сорок минут. Я еще и в комнате успею прибрать.
Вероника поднялась и стала убирать со стола посуду. Зинаида Михайловна молча кивнула и вышла из кухни. Девушка слышала, как мать что‑то проговорила сама себе, но не поняла смысла сказанного. А старший научный сотрудник думала, как достать деньги, чтобы раз и навсегда покончить с этой нищенской жизнью…
Глава 20
Зинаида Михайловна торопилась домой. Сегодня она пообещала дочери прийти пораньше.
После вчерашней вечеринки у начальника бюро немного кружилась голова. Зинаида Михайловна вроде бы и не пила много, однако чувствовала себя отвратительно. Ее постоянно подташнивало, голова гудела да и желудок просил отдыха…
- Вот чертовщина, - недовольно бормотала измученная женщина, - правильно говорят, что на дармовщину ничего не идет впрок!
Не в силах больше мучиться, Зинаида Михайловна отпросилась домой с обеда у начальника конструкторского бюро Дьяконова. Петр Ильич сочувственно посмотрел на коллегу и разрешил ей пораньше уйти с работы. Написав увольнительную, мужчина передал ее своей сотруднице.
- Если что‑нибудь серьезное, Зинаида Михайловна, - на прощание сказал начальник, - вы позвоните мне, чтобы я был в курсе дела.
Гордеева кивнула головой.
- Хорошо, Петр Ильич, обязательно предупрежу, - пообещала измученная женщина. - До свидания!
- Всего хорошего!
Петр Ильич направился в свой кабинет, а Зинаида Михайловна достала из шкафа серое пальто и, быстро надев его, покинула конструкторское бюро. Спустившись по лестнице вниз, она достала пропуск и подошла к проходной.
- Пожалуйста, - показала Гордеева пропуск в развернутом виде.
Молодой охранник в военной форме молча кивнул головой и хотел было пропустить Гордееву, однако неожиданно на приборе загорелась красная лампочка и раздался тревожный писк.
- Что у вас? - сухо спросил молодой охранник.
Гордеева обеспокоенно пожала плечами.
- Ничего…
Молоденький паренек не стал вступать в полемику с женщиной, а нажал на кнопку вызова начальника охраны. Через несколько секунд появился пожилой капитан.
- В чем дело? - спросил начальник.
Молоденький охранник что‑то шепнул капитану. Пожилой мужчина внимательно посмотрел на Гордееву и, кивнув молоденькому дежурному, подошел к задержанной.
- Попрошу вас пройти со мной, - решительно произнес начальник караула.
Зинаида Михайловна удивленно и несколько обеспокоенно посмотрела на серьезного капитана.
- А в чем дело? - ничего не подозревая, спросила растерянная женщина.
- Вам все объяснят, - коротко ответил строгий начальник караула.
Гордеева недоуменно оглянулась по сторонам, но, не найдя никакой поддержки вокруг, покорно проследовала за начальником караула…
* * *
Полковник Маланов срочно был вызван куратором. Илья терялся в догадках, для чего он понадобился генералу Курочкину. Полковник явился вовремя. Сан Саныч был взволнован и задумчив. Он медленно расхаживал по кабинету, почесывая то шею, то щеку, то затылок, словно у него началась чесотка. Однако полковник знал, что это почесывание на нервной почве.
- Что случилось, товарищ генерал? - поинтересовался седовласый гость у хозяина кабинета.
Курочкин бросил небрежный, вернее, равнодушный взгляд в сторону своего гостя и протяжно вздохнул.
- Да хочу тебе одну сказку рассказать, Алексеевич, - сообщил куратор цель вызова седовласого полковника. - Садись!
- Благодарю!
Илья Алексеевич присел на стул и с любопытством устремил глаза на пожилого встревоженного человека.
- Так вот, дорогой мой коллега, - начал издалека генерал и рассказал о происшествии, случившемся на проходной НИИ.
Илья внимательно слушал Сан Саныча, который сообщил ему весьма интересную новость. Лицо Маланова постоянно менялось в соответствии с новыми подробностями в рассказе генерала Курочкина.
- Мы усилили наблюдение за подозреваемыми, - продолжал свой рассказ генерал, - и нас посетила удача: на проходной Зинаиду Михайловну Гордееву задержал дежурный.
- И что?
- В подкладке ее пальто нашли дискету с секретными чертежами ракетной установки, - заявил генерал.
Илья Маланов раскрыл от неожиданности рот: и в самом деле это удача!
- Так значит, той незнакомкой, которую мы так долго искали и ждали, - медленно, чуть ли не шепотом произнес полковник, - является старший научный сотрудник Зинаида Михайловна Гордеева!
Маланов от возбуждения заерзал на стуле. Однако, как оказалось, генерал Курочкин был вовсе не рад такому повороту дела. Сан Саныч молча встал из‑за стола и медленно прошелся по кабинету.
- И я так сначала подумал, Алексеевич, - горько вздохнул генерал Курочкин, - и, по‑видимому, кому‑то тоже очень и очень хотелось, чтобы все так подумали и прекратили поиски врага!
Полковник недоуменно посмотрел на куратора.
- Что значит "кому‑то"? - спросил он.
- А то, что после тщательного изучения материалов дискеты специалистами, - пояснил генерал, - установлено, что она большой ценности не представляет, так как там не полная информация и даже есть существенные пробелы и ошибки.
Илья Маланов старался уловить раздражение в словах генерала Курочкина.
- Вы хотите сказать, - предположил Маланов, - что эта дискета Гордеевой ничего не давала?
- Вот именно! - воскликнул Курочкин, - как человек разбирающийся, Гордеева прекрасно понимала, что эти чертежи и расчеты никакой ценности не имеют.
Илья растерянно и машинально достал из кармана пачку сигарет, однако не закурил, а стал медленно вертеть ее в руках.
- А может, она впопыхах не успела просмотреть, - предположил он.
Генерал Курочкин неуверенно пожал плечами.
- Может быть, и так, - задумчиво произнес он, - а возможно, ее кто‑то хотел подставить!
- Кто?
- Например, ее же напарница Кулагина или секретарша Пушкова, - неуверенно предположил Сан Саныч, - чтобы отвести от себя подозрения.
Илья достал из пачки сигарету и, закурив, надолго задумался. Он лихорадочно соображал, но какой‑то внутренний тормоз ни к чему путному и логическому не приводил.
- Странно, - вдруг произнес Маланов.
Генерал поднял голову:
- Что именно?
- Но Кулагина и Пушкова тоже не дилетанты, - произнес Маланов, - чтобы подсовывать брак! Они же понимали, что рано или поздно мы поймем, что все это липа!
- Согласен, - вздохнул куратор, - но время‑то ушло бы, а за это время можно было бы получить деньги и оказаться далеко за пределами нашей страны на берегу теплого моря на собственной вилле.
Разговор снова прервался.
- Одним словом, кроме своих коллег, подсовывать Гордеевой компромат некому, - сказал Сан Саныч. - Хотя, теоретически, это мог сделать и человек, не сведущий в науке, но непременно работающий в НИИ…
Илья кивнул седой головой и, не придумав ничего лучшего, после небольшой паузы машинально спросил куратора:
- А круг ее знакомых проверяли?
Сан Саныч махнул рукой.
- Да, - ответил генерал, - ничего интересного. Да и добиться от нее толку сегодня невозможно.
Илья не понял.
- Чего так? - поинтересовался он.
Сан Саныч поднял руки вверх и неожиданно медленно потянулся.
- Да вчера у начальника бюро Дьяконова была вечеринка, - сообщил генерал, - по случаю его помолвки с некой Мироедовой, кстати, бывшей балериной. Так вот Зинаида Михайловна немного перебрала, хотя божится, что пила мало.
Сан Саныч вдруг невесело улыбнулся и посмотрел на Маланова.
- Грибочками, наверное, объелась… - горько усмехнулся пожилой и уставший от всего человек.
- А кто был на вечеринке? - поинтересовался Илья Маланов.
- Да почти все свои из конструкторского бюро, - сказал Сан Саныч, - со своими мужьями и женами…
- Интересно бы на них посмотреть…
Генерал Курочкин небрежно фыркнул.
- А что на них смотреть, - вздохнул куратор, - мы их всех давно пересмотрели. Хотя можешь и ты полюбоваться, - предложил начальник неугомонному Маланову и, достав из ящика стола пачку фотографий, передал Илье. Сам же хозяин кабинета направился к выходу. - Я на секунду, Илья, схожу в туалет…
- Да…
Полковник машинально кивнул и стал рассматривать фотографии. Зачем он этим занимался, Илья так и не мог себе объяснить. По‑видимому, профессиональная привычка глубоко сидела у него внутри. Неожиданно Маланов оторопел, задержав пристальный взгляд на одной фотографии. Симпатичная блондинка мило улыбалась ему с фотокарточки. Илья Алексеевич напряг свое зрение и впился глазами в прелестное лицо с ямочками на щеках. Несомненно, он видел эту красивую женщину! На сей раз долго вспоминать не пришлось - это была прелестная незнакомка из дачного поселка Востриково!
- Вот так дела! - воскликнул пенсионер.
Отложив фотографии в сторону, Илья нервно закурил и, встав со стула, начал расхаживать по кабинету широкими шагами. Мысли, как осы, роились в голове, и Маланов хотел понять, случайно там оказалась женщина или здесь крылось нечто большее.
- Чего это ты разбегался, Алексеевич? - войдя в кабинет, поинтересовался повеселевший генерал Курочкин.
- Кто это? - не отвечая на вопрос куратора, спросил Маланов и протянул фотографию куратору.
Сан Саныч взял в руки фотографию.
- А у тебя, Алексеевич, губа не дура, - улыбнулся генерал Курочкин, - красивая дама, ничего не скажешь.
- Да черт с ее красотой! - воскликнул Илья. - Кто такая?
Генерал сел на свое место за столом.
- Мироедова Любовь Андреевна, - медленно произнес хозяин кабинета, - красивая танцовщица, невеста Дьяконова Петра Ильича, начальника конструкторского бюро НИИ.
Маланов облегченно вздохнул и легким движением пальцев отбросил фотографию красавицы на стол.
- Я встречался с ней, - сообщил полковник.
Генерал Курочкин недоуменно вскинул брови:
- То есть?