- А вам по рангу заниматься этим убийством? - парировал банкир.
- Вот вы и проговорились. Сказали: убийством. А ведь тело так и не нашли.
- Дашка сказала, что ее убили. А у этой ненормальной чутье, как у экстрасенса.
- Почему вы называете Дарью Витальевну ненормальной?
- А как я должен ее называть, если она дважды пыталась покончить с собой без всякой на то причины?
- А ее несчастная любовь к Голицыну?
- Бабья блажь, - отрезал Зебриевич.
- Как вы оказались на пароме? Я буду задавать вам этот вопрос, Семен Абрамович, пока не получу внятного ответа.
- А что сказал Голицын? - поинтересовался банкир.
- Что у богатых свои причуды.
- Вотвот, - энергично закивал Зебриевич.
- Я неплохо знаю богатых, - усмехнулся Алексей. - Главное, что их интересует, это их личный покой. Чтобы поменьше дергали. А денежки бы при этом регулярно поступали на счет. К своему отдыху такие люди, как вы и Голицын, относятся очень трепетно. Ведь жизнь, Семен Абрамович, так коротка. Я знаю, что у вас трое детей. И они встречали Новый год в ТельАвиве, с вашими родителями и семьей вашей сестры. И вы, как только сошли с парома, прямо из Пулково, не заезжая домой, рванули в ТельАвив. Я в третий раз спрашиваю: как вы оказались на этом пароме? Что за дела у вас там были? Потому что лишь дела исключительной важности могли заставить вас встречать Новый год вдали от семьи, да еще на какомто там пароме. Сервис я себе приблизительно представляю. Цена путевки около трех тысяч евро. Для вас это копейки. Уверен: вы не к такому привыкли. Я поинтересовался, где вы последние несколько лет проводили свой отпуск. Дважды на Мальдивах, в отелях класса люкс, потом были Сейшельские острова, Майами, Сардиния… Все это стоит десятки тысяч евро, и вам, как и Голицыну, это по карману. Но балтийский паром… - Алексей развел руками.
- Ну, хорошо, я вам скажу. Я уже понял, что вы не отвяжетесь. Димка Сажин меня попросил.
- А кто такой Сажин? - невинно спросил Алексей.
- Сажин - это Сажин, - отрезал Зебриевич.
- Только не пойте мне сказки об институтской дружбе.
- Я и не собираюсь.
- Но ведь Сажин простой менеджер в фирме у Даниила Голицына. А теперь, как выяснилось, холдинг "АNДА" вообще принадлежит его пропавшей жене.
- Чего? - уставился на него Зебриевич.
- Голицын переписал все свои акции на жену.
- Ах, вы об этом…
- Я вижу, для вас это не открытие, Семен Абрамович?
- Я же банкир, - пожал плечами тот.
- Вы кредитовали холдинг?
- Скажем так: я кредитовал Голицына.
- Чтото вы темните.
- Я сказал вам чистую правду, - невинно посмотрел на него Зебриевич.
- Сажин вас попросил поехать в этот круиз, и вы мигом подхватились, отправили детей в ТельАвив, а сами с женой загрузились на паром.
- Точно так.
- Кто же такой Сажин?
Зебриевич молча пожал плечами. Так и не дождавшись ответа, Алексей начал перечислять:
- Простой менеджер, который получает скромную зарплату, все скольнибудь значимые покупки совершаются на деньги Дарьи Витальевны. Сажин не гнушается сесть за швейную машину и подогнать по фигуре дражайшей супруге купленный на барахолке костюм и даже както сшил своей дочке новогоднее платье для маскарада. Честный трудяга, добросовестный исполнитель. Я Сажина еще ни разу не видел, но представляю себе мягкого, интеллигентного человека, отличного семьянина, заботливого отца.
- С Дашкой небось разговаривали, - хмыкнул Зебриевич. - Представляю себе! Мол, муж тряпка, слюнтяй, типичный неудачник, глаза бы мои его не видели.
- Как в воду глядите, Семен Абрамович.
- Тряпка, как же! Это он у ног своей дражайшей Дашеньки пристроился мягким пушистым ковриком, но эта тряпка подчас прочнее титанового сплава! Давно уже никто не связывается с Дмитрием Сажиным. Я не просто подхватился и поехал, когда он позвал, я побежал, полетел.
- А что сказала на это Софья Исааковна?
- А что она могла сказать, она жена! Пошла собирать чемодан.
- А она знает, кто такой Сажин, или так же, как и Дарья Витальевна, пребывает в неведении?
- Дела моей Софы - это дети и кухня. Я приношу ей деньги, она их тратит. Я же не спрашиваю ее, из чего и как делают форшмак? Я прихожу и ем его, причем с отменным аппетитом. Готовит моя жена исключительно! А она никогда не спрашивает, из чего и как делаются деньги. Если я встречаю Новый год с Сажиным, значит, мне так надо. А уж кто такой Сажин… - Зебриевич развел руками.
- Я ведь все равно докопаюсь до правды.
- Не сомневаюсь. Это не так уж и трудно. Но не от меня вы это узнаете. Мне, любезный, мое здоровье дороже. - Зебриевич достал из кармана огромный носовой платок и вытер им вспотевший лоб. - Вы правильно сказали: больше всего на свете я дорожу своим покоем. А времена сейчас сами знаете какие. Пусть Дмитрий Александрович сам разбирается со своей женой и с Голицыным. А меня все это, честно сказать, давно уже достало.
- А вы знаете о том, что Анжелика Голицына написала завещание в пользу Сажина?
- Какое завещание? - уставился на Алексея Зебриевич.
- Она завещала ему все свои акции.
- Этого быть не может!
- Может, Семен Абрамович, может.
- Нет, но ведь это же из ряда вон… - растерянно сказал Зебриевич. - Как она могла завещать эти акции? Нет, она не могла…
- А Голицын говорит, что такой документ существует. Он даже показывал его Дарье Витальевне. Нотариально заверенную копию.
- Дан знал о завещании?!
- Он нашел его в бумагах жены.
- Но ведь если он знал… - Зебриевич снова начал вытирать носовым платком лоб, щеки, огромную лысину… При этом руки у него слегка дрожали.
- Если он знал, то что?
- Нет, ничего.
- Что там у вас происходит, Семен Абрамович?
- Все нормально, - Алексей прекрасно видел, что Зебриевич ушел в себя. Видимо, известие о завещании Анжелики Голицыной его потрясло. Теперь банкир будет отделываться односложными ответами. "Да" и "нет".
Но главное Алексей уже узнал. Он давно уже начал догадываться, в чем тут дело, оставалось только свои догадки проверить. Поэтому он с чистым сердцем отпустил Зебриевича. То есть вышел из машины и захлопнул дверцу. Банкир тут же принялся когото вызванивать. Алексей очень надеялся, что не своего шофера, а Голицына. Похоже, между ним и Зебриевичем возникло непонимание. Но главное - кто же такой Дмитрий Сажин?
Настало наконец время поговорить и с ним самим. Может быть, Сажин сам расскажет о том, чем реально занимается в холдинге? Както не вяжутся рассказы о муже Дарьи Витальевны со словами Зебриевича: "Димка Сажин попросил, и я не то что поехал - полетел…"
…К огромному удивлению Алексея, Сажин легко пошел на контакт. Видимо, жена надавила. Или просто хотел узнать, что именно наговорила в полиции Дарья Витальевна.
Как уже понял Алексей, супруги жили плохо. Дарья Сажина, в девичестве Миронова, оказалась однолюбкой, свое сердце она когдато отдала Даниилу Голицыну и осталась верна этой любви на всю жизнь. Замуж за Сажина Дарья Витальевна вышла от отчаяния, полагая: стерпится - слюбится. Только что стерпелось. Ведь Даниил Голицын жил с размахом, Дарья Сажина постоянно узнавала о его успехах, видела его фото в глянце, да и муж наверняка рассказывал, что там у них в холдинге происходит. Все это лишь укрепляло любовь Дарьи Витальевны к Голицыну и отвращало ее от мужа.
Как сказал недавно Зебриевич, Сажин в глазах жены был типичным неудачником, слюнтяем. Поджидая его у себя в кабинете, Алексей представлял себе этакого тихонюочкарика, примерного семьянина, затюканного и зажатого. "Ему бы бабой родиться", - презрительно сказала о муже Дарья Витальевна. Полноват, с залысинами, невысокого роста…
Мог он убить Анжелику Голицыну? Знал или нет о наследстве? Ради жены Дмитрий Сажин способен на многое. Да что там! На все! Но с другой стороны: миллионы просто так не завещают. За двадцать лет любому терпению наступит предел. А жена Голицына была эффектной женщиной…
"Я подумал о ней: была, - поймал себя на мысли Алексей. - Значит, я, как и Зебриевич, склонен доверять интуиции Дарьи Сажиной".
Он крепко задумался и не услышал, как открылась дверь. Когда раздался вопрос:
- Это вы - Леонидов? - Алексей вздрогнул и поднял голову.
- Да, - машинально ответил он.
На пороге стоял рослый широкоплечий красавец в белых джинсах и белом пуловере. Белый цвет гостю шел, что с мужчинами бывает нечасто, равно как шла и седина на левом виске, придающая лицу пикантную асимметрию. Но главное - это глаза. Глаза у красавца были необычные, цвета грозового неба над перевалом, и даже глубокая складка на переносице впечатление не портила. "Если бы я был женщиной, я бы в него влюбился", - подумал Алексей и невольно вздохнул.
- Вообщето я жду Дмитрия Сажина, - сказал он.
- Я - Сажин. - Мужчина неторопливо подошел, взял стул, подвинул его поближе к столу и уселся верхом так же надежно, как рыцарь в седло боевого коня.
На какоето время Алексей потерял дар речи. Гость молча разглядывал стол и лежащие на нем бумаги.
- Сажин Дмитрий Александрович? - уточнил на всякий случай хозяин кабинета.
- Вот мой паспорт. - Видимо, Сажин не привык понапрасну тратить время и слова.
"Либо у Дарьи Витальевны чтото со зрением, либо это я не в порядке", - подумал Алексей, открывая протянутый документ. Все так: перед ним сидел Дмитрий Сажин, собственной персоной. В отличие от Голицына Дмитрий Александрович не улыбался, выражение лица у него было такое, будто он в любой момент ожидает удара кинжалом в спину.
"Ведь он с ума сходит по женщине, которая его не любит, - вспомнил Алексей. - А главное, он знает причину и знает, кого она любит".
Все это было странно. Рядом с Дмитрием Сажиным Голицын наверняка казался бледной тенью, но, видать, Дарья Сажина предпочитала жить в царстве теней.
- Я рад, что вы нашли время ко мне прийти, - прокашлявшись, сказал Алексей. Он почти поверил Зебриевичу: эта тряпка подчас прочнее титанового сплава. Оставалось в этом убедиться.
- Вы небось думаете, что это Дарья столкнула Анжелику за борт? Из ревности. Потому я и пришел. Забудьте об этом, - тяжело посмотрел на него Сажин. - Если у вас есть вопросы, я на них отвечу. Но мою жену больше не трогайте. Все повестки, которые вы будете присылать, отправятся прямиком в мусорную корзину. Это по нятно?
- А если я ей позвоню? - с интересом спросил Алексей.
- Вижу: непонятно, - коротко вздохнул Сажин. - Вы из тех упертых ментов, которые, бедолаги, сгорают на работе. Вам непременно нужен результат.
- Вы так проницательны! Ну а кто вы такой?
- Вы глядите в мой паспорт, - насмешливо сказал Сажин. - Кстати, позвольтека его обратно. - И он взял со стола документ. Хорошо, попутно ничего не прихватил. Алексей уже всерьез начал опасаться за содержимое своего стола. Мужик сначала делает, а потом спрашивает: а можно?
- В паспорте не указана должность, которую вы занимаете в фирме, Дмитрий Александрович.
- Это легко можно узнать в отделе кадров. Я из этого тайны не делаю. Работаю менеджером в холдинге "АNДА".
- Простым менеджером? - уточнил Алексей.
- Старшим. Недавно меня повысили, - серьезно сказал Сажин.
- Блестящая карьера.
- А то!
Похоже, Сажин над ним издевался. Есть люди, которые настолько ощущают собственную силу, что могут позволить себе все. Любую хамскую выходку.
Алексей слегка растерялся. Потом разозлился.
- А может, это вы столкнули ее за борт? - в упор спросил он.
У Сажина даже бровь не дрогнула. В его таких необычных глазах цвета грозовой тучи сверкнула молния. Алексей понял, что Сажин так смеется. Безмолвно.
- Она нашла то, что искала, - спокойно сказал Дмитрий Александрович.
- Вы знаете о ее завещании?
- Разумеется.
- И за что же вам привалило такое счастье?
- Женщины непредсказуемы, - пожал плечами "о боже, какой мужчина". А как его иначе назовешь?
- Вы с Анжеликой были любовниками? - снова в упор спросил Алексей. Он тоже не любил зря тратить время и слова.
Вот тут уже Сажин понастоящему рассмеялся. "Ну, ты и дурак", - прекрасно понял Алексей этот смех. Злость Леонидова стала сильнее.
- Пока Анжелику Голицыну официально не признают умершей, вы не получите наследство, - мстительно сказал он.
- Как я буду переживать! - Дмитрий Александрович притворно погрустнел.
- То есть вам эти деньги не нужны?
- Деньги всем нужны, - пожал плечами Сажин.
- В какую игру вы играете, Дмитрий Александрович?
- Это вы играете. - Алексей почувствовал, как его буквально придавил к стулу тяжелый сажинский взгляд. - А я живу. И не лезьте в мою жизнь, понятно?
- Похоже, вы ничего не боитесь. А если Дарья Витальевна узнает правду?
- Какую правду?
- Вы не тот, за кого себя выдаете.
- Это лишь ваши догадки, - пожал плечами Сажин. Он был непробиваем.
- Может быть, станем друзьями, Дмитрий Александрович?
- А то что?
- Вы ведь правильно определили: я упертый.
- Пугаете меня? - Сажин опять вздохнул. - Если бы вы были умнее, я бы попробовал с вами подружиться. Но сначала вы должны мне это доказать. Что вы способны мыслить логически. И вообще мыслить.
- Вы, я вижу, невысокого мнения о "ментах"?
Сажин молча развел руками.
- Ведь это вы заставили Голицына и Зебриевича поехать в круиз? - гнул свое Алексей.
- Заставил? - удивленно посмотрел на него Сажин. - Они мои друзья еще с института. Да, идея была моя. Но я им свою волю не навя зывал.
- Почему вы позволяете жене так с собой обращаться? Она ведь здесь была. Я такого наслушался…
- Мужчине не пристало сплетничать.
- Я знаю о двух попытках суицида. Обе изза Голицына? Или одна была всетаки изза вас? Изза того, что вы, по мнению вашей жены, жалкий неудачник?
- Дарья слишком уж впечатлительная, в этом вся проблема. Люди, которые хотят покончить с собой, подходят к этому более основательно. А Дарья так, пугала больше…
Море третье, Адриатическое
Да, жизнь, похоже, налаживалась. Отныне Даша избегала ездить к мужу на работу. Едва ему стоило о ней заговорить, как Даша закрывала ладонями уши:
- Всевсевсе, - скороговоркой бормотала она. - Не желаю больше слушать! Я же не говорю тебе о моей работе.
- Я с радостью послушаю.
- Что ты в этом понимаешь? Ты разбираешься в психологии? В издательском деле? Все, на что ты способен, Сажин, - сверить поступивший товар с накладной. Ну, еще мотаться по командировкам. Заказывать ремонт в помещении, заботиться об ассортименте. Не удивлюсь, если ты сам красишь стены и раскладываешь на прилавке товар.
- А если и так?
- Дима, тебе не надоело? Почему ты не пошлешь Голицына к черту?
- А ты?
Муж хотел узнать, любит ли еще она Дана? А разве и так не видно? Какие тут нужны слова? Даша молчит, уже хорошо. Не плачет безмолвно, отвернувшись к стене, не смотрит часами в одну точку. Это давно уже не такая острая боль, как в юности, когда Голицын Дашу бросил, а просто глухая тоска. Но от этого Даше не легче. Она так и думает о себе, в третьем лице: "эта несчастная женщина".
Когда Дима объявил ей, что собирается в отпуск, Даша ушам своим не поверила.
- Я не ослышалась? - так и спросила она. - Тебя наконец отпустили?!
- Да! И мы с тобой едем к морю! Вдвоем.
- А как же Алиса?
- К Алисе приедет бабушка. Я хочу, чтобы мы с тобой побыли только вдвоем, понимаешь?
- Понимаю.
Неужели ее мечта наконец сбылась? К морю с мужчиной, с мужем, пусть нелюбимым, но как знать? Может быть, им всю жизнь не хватало романтики? Шелеста волн на ночном пляже, серебристой дорожки луны и соленых поцелуев?
- А куда мы поедем? - замирая, спросила она.
- Куда ты скажешь. Выбирай.
- Все, что я захочу?
- Да. Мне дали премию.
- Это мне дали премию! Просто я не хотела ехать одна! А с сестрой тем более, хотя Светка так и рвется за границу. Мне Праги хватило. И зачем только сестре открыли шенгенскую визу на полгода? Так и будет теперь канючить. А я хочу побыть наконец с тобой. Димка, а поехали в Италию?
- Легко!
- Венеция, Флоренции, Пиза… - взахлеб заговорила Даша. Боже! Италия! Сколько же там всего интересного!
Ей до сих пор не верилось: неужели Дима сделает жене такой царский подарок?! И дело тут не в деньгах, деньги у нее есть. Турпутевка не такая уж дорогая, если не шиковать, в Европе и трехзвездочные отели вполне достойные. Но муж вечно занят, кстати, непонятно чем. Целыми днями пропадает на работе, и до сих пор его не повысили. Хорошо хоть премию дали.
- Встретимся завтра у турагентства, - с улыбкой сказал Дима.
- Я и сама могу оформить тур.
- А я хотел пригласить тебя в ресторан.
- В ресторан?! Сажин, ты меня удивляешь!
- У меня хорошие новости, - широко улыбнулся он. - Фирма, кажется, преодолела трудности. Теперь я уверен, что Дан справится.
- Ты опять?!
- Хорошо, хорошо, больше не буду.
…Муж опаздывал. Даша начинала нервничать. В этом весь Сажин! Пообещать, а потом пятками назад! Сейчас позвонит и скажет:
- Милая, ничего не выйдет. Меня не отпустили с работы пораньше.
А хочешь, и отпуск накрылся. Даша, все больше нервничая, посмотрела на часы. Трижды она звонила мужу, но каждый раз слышала металлическое: "Абонент временно недоступен". Ничего себе начало у сказки! Принц гдето заблудился и забыл зарядить мобильник!
Даша постепенно приходила в бешенство. "Я его убью! Пусть лучше дома не появляется!" И тут она увидела, как от метро широкими шагами идет какойто мужчина. Высокий, широкоплечий, в ладно сидящем на нем темном костюме, объект Дашиного внимания двигался очень красиво, с какойто звериной грацией, и, даже не видя его лица, можно было смело сказать, что и вблизи он так же хорош.
- И везет же комуто, - со вздохом сказали за спиной.
Даша обернулась и увидела двух женщин. Похоже, подружки договорились о встрече, чтобы тоже пойти в турагентство. На юг небось собрались. Женщины смотрели в ту же сторону, что и Даша.
- Глянь! Сюда идет! А может, он не женат? - предположила брюнетка. - Надо бы ему глазки состроить!
- Ага! Жди! Очень красивый! Вот бы с кем на юг прокатиться!
"Да, красивый", - согласилась Даша. Хотя на мужчин она, как правило, внимания не обращала. Изза Дана, который был верхом совершенства. Даша близоруко прищурилась, и вдруг до нее дошло: "Да это же мой муж!"
Она вновь обернулась на женщин, которые задержались на крыльце, чтобы поглазеть на красавца. Они видят то же самое? Неужели это Димка Сажин вызвал у дам такой бурный восторг? Всего лишь Сажин…
- Извини, Дашенька! - издалека заулыбался Дима. И ускорил шаг. Взлетел на крыльцо, обнял Дашу, и женщины, переглянувшись, разочарованно вздохнули. Так и есть: женат! - Жуткие пробки, мне пришлось бросить машину. Ехал на метро.
- А позвонить нельзя было? - со злостью сказала она, отстраняясь. - Сажин, если ты мне сейчас скажешь, что тебе не дали отпуск…
- Да дали, дали! - рассмеялся Дима.