ГЛАВА 7
– Мой Бог! – Мокси застыла перед роскошным особняком, словно сошедшим с иллюстрации книги восемнадцатого века. – Главный редактор "Ньюс-Трибюн" живет в таком доме?
– Как видишь.
Флетч уже звонил в колокольчик. Дверь открыла Клара Сноу. С полупустым бокалом "мартини" в руке.
– Флетч!
– Добрый вечер, Клара. Не ожидал встретить тебя здесь.
Клара не улыбнулась.
– Не уверена, что тебя ждут, Флетч.
– Знаешь, когда Френк устраивает вечеринки для сотрудников...
– Сегодня он ничего не устраивает.
– Ну, Френк, должно быть, дома, ты – в доме, а ты сотрудник...
– Заходи, Флетч.
– Одну минуту. Я не один.
Тут из-за ухоженной рощицы выпорхнула широко улыбающаяся Мокси.
– Добрый вечер, – она пожала руку Кларе. – Рада познакомиться с вами, миссис Джефф.
– Она – не миссис Джефф, – поправил ее Флетч. Впустив их в холл, Клара закрыла дверь.
– А ты, Флетч, не из слабонервных.
– Меня вдохновляет Мокси.
Френка они нашли в гостиной. В толстом лыжном свитере, он подкладывал в камин очередное полено. При этом работал кондиционер.
– Добрый вечер, Френк, – приветствовал босса Флетч.
Френк поглядел на него поверх очков.
– Ты уволен, Флетч. Если раньше в этом были хоть какие-то сомнения, то теперь их не осталось.
– Почему?
– Потому что сегодня – пятница, это мой дом, а уволенные подчиненные не должны заявляться сюда без приглашения в пятницу вечером. Или когда-либо еще. Прежде всего, это указывает на отсутствие хороших манер.
– Даже если я собираю материал для статьи?
– Какой статьи?
– Вот об этом я и хочу поговорить.
Френк уже смотрел на Мокси.
– Какая же вы красивая.
– Благодарю вас, сэр, – Мокси кокетливо улыбнулась.
– Правда, красивая.
Клара Сноу обошла кофейный столик и села на диван.
– Мокси Муни, – представил Флетч свою даму. – Она актриса. С понедельника начинает репетировать в пьесе, которую ставят в театре "Кэлоуквиэл".
– Раз уж ты здесь, можешь что-нибудь выпить, – сменил Френк гнев на милость. – Хозяин дома не должен забывать о гостеприимстве.
– Спасибо, Френк. А где Бетти?
Прежде чем ответить, Френк подошел к бару, наполнил два бокала для Флетча и Мокси, добавил "мартини" в свой.
– Моя жена в Сан-Франциско. Уехала на уик-энд. Повидаться с семьей брата и кое-что купить. Есть еще вопросы, Флетч?
– Конечно, – Флетч искоса глянул на Клару Сноу.
– Клара пришла пообедать и обсудить со мной некоторые редакционные проблемы.
– Обсуждать редакционные проблемы с парламентским репортером? Понятно.
Клара вела кулинарную страницу до тех пор, пока редакцию не засыпали жалобы. От блюд, приготовленных по ее рецептам, людям становилось нехорошо. Появилась даже новая болезнь – "грипп Клары Сноу". Репортеры, приходившие в редакцию с тяжелым похмельем, говорили, что не могут работать, потому что съели что-то из рекомендованного Кларой. И никто не мог понять, как и почему Клару перевели на куда более престижную должность парламентского репортера, освещающего текущие дела законодательного собрания штата.
– Политические проблемы, – уточнял Френк. – Так ты хочешь выпить, Флетчер, или предпочтешь, чтобы я пинком вышиб тебя за дверь?
Флетч сел на другой диван, напротив Клары.
– Конечно, Френк. "Мартини" – моя слабость. Извините, что помешал вашему совещанию с Кларой.
Френк подал Мокси бокал, второй, для Флетча, поставил на кофейный столик.
– Садитесь, садитесь, – улыбнулся он Мокси. – Будьте, как дома. Берите пример с Флетча.
Мокси выбрала место рядом с Флетчем, а Френк опустился в кресло.
– Как называется пьеса, в которой вы будете играть? – спросил Френк Мокси.
– "В любви", романтическая комедия.
– Не знал, что где-то еще ставят романтические комедии, – удивился Френк. – Надо бы посмотреть.
– Вы – инженю <Амплуа актрисы, исполняющей роли наивных, простодушных девушек.>? – спросила Клара.
В самой Кларе уже не было ничего наивного: зрелая, тридцатилетняя, знающая себе цену женщина.
– Да, – кивнула Мокси. – Вся комедия построена на идее изнасилования.
– Очень весело, – поджала губки Клара.
– Разумеется, не в прямом смысле, – продолжила Мокси. – Видите ли, героиня – молодая девушка, получившая строгое воспитание, выходит замуж, и каждый раз, когда муж прикасается к ней, думает, что ее будут насиловать. А потому любая попытка приласкать ее, кончается вызовом полиции. Понимаете?
– По-моему, очень забавно, – Френк отпил "мартини".
– Но мужья могут насиловать жен, – заметил Флетч.
– При этом молодые люди очень любят друг друга, – Мокси говорила, разглядывая содержимое своего бокала. – Просто они совсем запутались и не могут разобраться, у кого какие права.
– По адвокату в каждую спальню! – воскликнул Френк. – Вот чего нам не хватает.
– "Уэгнолл-Фиппс", – напомнил Флетч причину своего нежданного прихода.
Френк повернулся к нему.
– Что?
– Только не говорите, что вы закончили на сегодня все дела, Френк. Мы же прервали ваше совещание с Кларой.
– О делах газеты я готов говорить в любое время, – Френк насупился. – Не знаю только, хочется ли мне обсуждать с тобой эту статью про "Уэгнолл-Фиппс". Ошибка, она и в Африке ошибка, Флетч. Ты напортачил. Трудно это признать, но деваться тебе некуда.
– А статья, она и в Африке статья, Френк.
– Не понял тебя.
– Вице-президент и начальник финансового отдела "Уэгнолл-Фиппс" называет руководителя своей компании Томаса Бредли, показывает мне отправленные им служебные записки, датированные недавними числами, а потом кто-то говорит вам, что Томас Бредли давно умер. Мне нужны факты.
– Фактами тебе следовало пользоваться при подготовке статьи, – резонно заметила Клара.
– Ладно, – Френк посмотрел на Клару, потом на Флетча, – Газету я, как обычно, прочитал дома, за завтраком. Твою статью проглядел мельком, правда, подумав, а кому взбрело в голову поручить тебе ее подготовку. С босыми ногами и обрезанными джинсами...
– Босоногий мальчишка с румянцем во всю щеку, – промурлыкала Клара.
– Мне всегда казалось, что бизнес – не твоя сфера, – Френк улыбнулся.
– Том Джеффриз сломал спину, неудачно приземлившись.
– Я знаю. А когда я пришел на работу, позвонила Энид Бредли. Сказала, что она возглавляет "Уэгнолл-Фиппс" после смерти ее мужа. Я вновь раскрыл страницу с твоей статьей, прочитал ее повнимательнее и увидел, что она пестрит ссылками на ее мужа, Томаса Бредли. Недавними ссылками.
– Ссылками на служебные записки, – добавил Флетч.
– У тебя есть копии этих записок? – спросил Френк.
– Нет.
– Я позвонил Джеку Кэрридайну, редактору отдела экономики, который только что вернулся из деловой поездки в Нью-Йорк...
– Я знаю, что Джек – редактор отдела экономики, – вставил Флетч.
– ...но он не смог сразу сказать, жив Томас Бредли или мертв. Наверное, "Уэгнолл-Фиппс" не такая уж крупная компания. Он позвонил президенту "Уэгнолл-Фиппс" и получил ту же информацию, что и я. Бредли мертв. Я говорил тебе об этом по телефону?
– Нет. Вы не сказали мне, что вам звонила Энид Бредли, как и о том, что она возглавляет "Уэгнолл-Фиппс". Вы сказали, что смерть Бредли подтвердили сотрудники "Уэгнолл-Фиппс", а не глава фирмы.
Клара, вздохнув, искоса глянула на Френка.
– Мертвый, он все равно мертвый, кто бы этого не подтверждал, – вздохнул тот.
– Я понимаю, что это не мое дело, – вмешалась Мокси, – но мне кажется, что "Уэгнолл-Фиппс" сыграла с Флетчем злую шутку. Пару лет тому назад "Ньюс-Трибюн" крепко прошлась по этой компании...
– Такова репортерская участь, – прервал ее Френк. – Правду не говорит никто. Люди делятся с репортером лишь тем, что им выгодно. Хорошие репортеры это знают, и не попадаются на подобные уловки.
– А Флетч попался, – подытожила Клара. – И на том надо ставить точку.
– Френк, не сможете ли вы сохранить мне жалование, пока я не размотаю этот клубок?
– А что тут разматывать? – переспросил Френк. – Миссис Фиппс... я хотел сказать, миссис Бредли сказала, что не хочет, чтобы ее дети читали в газете статьи, в которых об их отце говорится, как о живом человеке. И винить ее нельзя, не так ли? Она сказала, что душевная рана только-только начала затягиваться.
Флетч покачал головой.
– Что-то здесь не так, Френк.
– Конечно, не так, – Клара Сноу прошла к бару, чтобы наполнить свой бокал. – Ирвин Морис Флетчер готовил статью на скорую руку. А с остальным все в полном порядке.
Френк наклонился вперед.
– Кэрридайн позвонил миссис Уэгнолл... я хочу сказать, миссис Бредли и постарался все уладить. Вечером он даже подъехал к ней домой и час говорил с детьми, убеждая их, что и репортеры иногда ошибаются. В суд нас не потянут. Но статья, в которой мы цитируем покойника, разошлась по всей стране, Флетч. И это вредит престижу газеты. Наш издатель прочитал ее в Санта-Фе и позвонил мне. Теперь придется ждать, пока он вернется.
– И что он сказал? – спросил Флетч. Френк вновь откинулся на спинку кресла.
– Я просил ограничиться отстранением от работы. Честное слово, просил.
– А он отказал?
– А как по-твоему?
– Он отказал, – Флетч поднялся.
– Ты не выпил ни капли. – указал Френк на "мартини".
– А я выпила, – Мокси поставила на кофейный столик пустой бокал.
Френк ей улыбнулся.
– Таким красавицам, как вы, пить совсем ни к чему.
Клара вернулась и вновь села на диван.
– Еще один вопрос, Френк.
– Какой? – Френк посмотрел на Флетча.
– Обед готовила Клара?
– Да. А почему ты спрашиваешь?
– Я позвоню в редакцию и скажу Джейн, что в понедельник вы на работу не выйдете.
ГЛАВА 8
– А что ты здесь, собственно, делаешь? – заместитель заведующего библиотеки "Ньюс-Трибюн" стоял в дверях, сверля Флетча взглядом.
Дело было в субботу утром, без четверти восемь.
Флетч оторвался от дисплея.
– Работаю.
– Я слышал, мы больше не нуждаемся в твоих услугах.
– Я тоже слышал.
– Тогда тебя следует лишить доступа в редакцию. И уж по меньшей мере отлучить от нашей превосходной картотеки,
Флетч выключил компьютер, собрал исписанные листы.
– Перестань, Джек. Дай мне возможность выплыть.
– Одну минуту, – широкоплечий заместитель заведующего загородил Флетчу путь. – Посмотрим, что ты отсюда выудил.
– Сделал несколько выписок.
– Насчет чего? Я хочу посмотреть.
Флетч протянул Джеку исписанные листы, подождал, пока тот их проглядит.
– Джеймс Сейнт Эдуард Крэндолл. Проживает в Ньютауне. Кто это?
– Не знаю.
Джек коротко глянул на Флетча, вновь вернулся к листкам.
– Чарлз Блейн. Проживает в Бел-Монте. Ты упоминал его в своей замечательной статье, что напечатали в среду. Как ты, наверное, догадываешься, ее выучили чуть ли не наизусть.
– Догадываюсь.
– Томас Бредли. Председатель совета директоров "Уэгнолл-Фиппс". Женат на Энид Риордан. Двое детей. Проживает в Саутуорте. Ты ссылался и на него, не так ли? – Джек улыбнулся. – Ты просто так не сдаешься?
– С какой стати?
Джек вернул Флетчу записи.
– Полагаю, каждый имеет право спасать собственную задницу... даже после того, как ее уже высекли.
– Могу я воспользоваться твоим телефоном, Джек?
– Немедленно выметайся отсюда, и тогда я не потяну тебя в суд за пребывание в неположенном месте.
– Ладно, ладно, – у двери Флетч обернулся. – Джек?
– Ты все еще здесь?
– Хочешь узнать интересную новость?
– Да. Кто выиграет сегодня третий заезд на скачках в Хили. Скажи мне, чтобы я мог утереть нос Осборну. Хотя, ты, скорее всего, скажешь, что выиграет Триггер.
– Некролога нет.
– У Триггера был отличный некролог. После того, как Рой Роджерс отравил его.
– Возможно, – Флетч указал на компьютер. – Но вот некролога Томаса Бредли я не нашел.
– Некрологи мы даем далеко не на всех умерших. Только на самых выдающихся членов нашего общества. Бредли не числился в капитанах американской промышленности.
– Мне кажется, это интересно.
– Напиши хорошую статью о том, как отравили Тома Бредли. Только опубликуй ее у наших конкурентов.
Стоя у своего стола в отделе городских новостей, Флетч позвонил домой. Трубку сняли после седьмого гудка.
Неподалеку четверо репортеров и фотограф пили кофе у стола Эла. Тот сидел, откинувшись на спинку стула, ноги его покоились на столе. Средних лет, он постоянно жаловался на боли в ногах и спине, а потому на задание его посылали лишь когда все остальные были в разгоне. Так что большую часть времени он проводил в редакции, собирая все сплетни.
Все пятеро заулыбались, когда Флетч появился в отделе.
– Доброе утро, Ирвин, – пропел Эл. – Что-то не припомню, чтобы ты появился в редакции в такую рань, да еще и в субботу. Что случилось? Тебя тоже вытолкали из постели?
– Телефон, – раздался в трубке голос Мокси. – То есть, слушаю.
– Доброе утро, солнышко, – Флетч повернулся к репортерам спиной.
– Флетч, почему ты всегда будишь меня по утрам?
– Потому что люди просыпаются в это время. Встают. Делают зарядку.
– Я плохо спала ночью.
– Когда я уходил, ты спала, как младенец.
Мокси зевнула в трубку.
– Я долго лежала без сна, когда ты уже спал. Думала о пьесе. О том, в какую ты попал передрягу. Флетч, твоя карьера загублена, так?
– Еще не все потеряно.
– Эти люди, к которым мы заехали вчера вечером. Твой редактор и эта ужасная женщина...
– Клара Сноу.
– Если б ты приехал без меня, они не пустили бы тебя на порог. Френк спустил бы тебя с крыльца, а Клара сплясала на твоей голове в туфлях на высоких каблуках.
– Если ты задаешь вопрос, то ответ положительный. Да, я прикрылся тобой. Ты возражаешь?
– Разумеется, нет.
– Френк у нас большой ценитель красоты. Слушай, сегодня мне придется поездить по городу. Хочешь составить мне компанию?
– Далеко ехать?
– На окраину.
– Я только что провела в твоей машине два дня. Два дня в машине и ночь на пляже. Шесть сэндвичей с ореховым маслом, три бутылки апельсинового сока и мокрые спагетти с кетчупом у тебя дома.
– Ужин при свечах.
– Вот-вот. Фонарь – "молния" – просто чудо. Очень романтично. Такое ощущение, что находишься на тонущем корабле. Но, по крайней мере, мне удалось принять душ. Когда мы сидели у Френка, у меня чесалось все тело.
– Ты держалась мужественно. Никто этого не заметил.
– Мне не хотелось скрестись в присутствии этой Клары.
– Так ты не хочешь поехать со мной?
– Нет. Я еще несколько минут посплю, а потом примусь за сценарий.
– Я могу задержаться допоздна.
– Если мне станет скучно, я пойду прогуляться.
– Правильно. Пусть соседи полюбуются тобой. До встречи.
– Слушай, а еда в доме есть?
– До встречи.
Повернувшись, Флетч увидел, что четверка репортеров вкупе с фотографом пристально смотрят на него. Чувствовалось, что они внимателено слушали, пока он говорил по телефону.
– Пытаюсь найти меч для харакири, – пояснил Флетч необходимость поездки на окраину. – Вместе с инструкцией по его использованию.
– Эй, Флетч, – промурлыкал Эл.
– Что, Эл?
– Можно попросить тебя об одном одолжении?
– Конечно, Эл. Проси о чем угодно. Хочешь, чтобы я переговорил с Френком насчет твоей прибавки к жалованию? Сейчас он прислушивается к моему мнению.
– Я хотел бы, чтобы ты взял интервью у одного человека, – Эл подмигнул сгрудившимся вокруг репортерам.
– Нет проблем, Эл. У кого?
– У Дуайта Эйзенхауэра <Эйзенхауэр, Дуайт Дэвид (1890Д1969) – 34-й президент Соединенных Штатов (1953Д1961), с 1943 г. – главнокомандующий экспедиционного корпуса союзников в Европе.>. Старине Айку есть что сказать.
– Хорошо, Эл. Я переговорю с ним перед ленчем.
– А как насчет Наполеона? – спросил фотограф.
– Беседовал с ним в прошлом месяце. Я рад, что вы читаете "Ньюс-Трибюн".
– Наполеон сказал тебе что-нибудь новенькое? – полюбопытствовал Эл.
– Да, очень сердился на Жозефину.
– Правда? А почему?
– Она ложилась в постель в бигудях. Потому-то он столько времени проводил на войне.
– Слушай, Флетч, – вступил в разговор еще один репортер, Терри, – а может, тебе перейти в один из этих спиритических журналов? Ты меня понимаешь. Там любят статьи типа "Что поведал мне Авраам Линкольн" <Линкольн, Авраам (1809Д1865) – 16-й президент Соединенных Штатов (1861Д1865).>.
– Или в профессиональную газету гробовщиков, – порекомендовал фотограф. – Ты мог бы вести у них постоянную рубрику "Вести с того света".
– Смейтесь, парни, смейтесь.
– Ты мог бы вновь процитировать Томаса Бредли, – добавил еще один, ранее молчавший репортер.
Флетч глянул на большие настенные часы.
– Извините, но мне пора бежать, а то не успею на собеседование в "Нью-Йорк таймс". Нельзя заставлять их ждать. Им нужен главный редактор, знаете ли.
– Мы об этом не слышали, Флетч, – ответил фотограф.
– Едва ли тебе светит эта должность, – усмехнулся Терри.
Флетч уже шагал к двери.
– Эй, Флетч, – крикнул вслед Эл, – а разве ты не забираешь свои пожитки?
– Нет, конечно, – обернулся Флетч. – Я еще вернусь.
– Да, да, – покивал пожилой репортер. – В следующей жизни.
ГЛАВА 9
– Господи, как я все это ненавижу, – Том Джеффриз лежал на высокой металлической кровати с колесиками на ножках.
Кровать выкатили в маленький дворик за его домом, а лежал он на животе, в одних шортах, с талии до шеи закованный в гипсовую броню, стянутую металлическими обручами. Тина, его подруга, в легком, свободного покроя платье, сидя на стуле, скармливала ему сваренное вкрутую яйцо.
– Что бы я ни ел, все застревает в горле, – жаловался Том. – Дай мне еще апельсинового сока, Тина.
Она поднесла стакан с соком к его лицу, всунула соломинку в рот.
– Со стороны полеты на дельтапланах смотрятся красиво, – Флетч сидел на столе, поставив босые ноги на скамью.
– Летать на дельтаплане – одно удовольствие. Непередаваемые ощущения. Паришь, словно птица.
– А птицы часто ломают спины? – полюбопытствовал Флетч.
– Иногда посадка бывает жесткой, – пояснила Тина. – Том летал последний раз перед нашей свадьбой. Мы собирались пожениться.
– Да, – вздохнул Том, – я намеревался завязать с дельтапланами, потому что этого хотела Тина. Она опасалась, что я могу разбиться. Похоже, предчувствовала, – Том улыбнулся.
– Свадьбу перенесли? – спросил Флетч.
– Нет. Только вместо фрака Тина положит красную ленточку на мою задницу.
– Как мило, – Флетч пожал плечами. – По крайней мере, она будет знать, за кого выходит замуж. И долго ты будешь пребывать в гипсе и алюминии?
– Недели, – простонал Том. – Месяцы.