А снайпер в это время будет сидеть за большим камнем в стороне и даже не будет сам наводить прицел. Он просто увидит на мониторе планшетника фигуру пулеметчика, ткнет в нее пальцем, и роботизированный снайперский комплекс сам произведет наведение прицела. Останется только разрешить ему произвести выстрел, и выстрел будет произведен. В самом роботизированном снайперском комплексе вмонтирована цифровая метеостанция, которая вычислит ветер, влажность воздуха, расстояние и передаст данные на баллистический калькулятор, который, в свою очередь, внесет в прицел корректировку. Компьютер робота-снайпера не умеет ошибаться.
И Старший брат Сатаны лишится своего снайпера-пулеметчика сразу, как только тот поднимет пулемет. Подобная же судьба, вероятно, ждет и второго пулеметчика. А когда Старший брат Сатаны останется один, я предложу ему на выбор два варианта: сдаться или получить в пещеру выстрел из огнемета "Шмель-М".
После такого выстрела оплавляются даже камни и падают своды, потому что термобарический заряд "Шмеля" выжигает в пещере весь кислород, и образуется область жуткого перепада давления, такого перепада, который пещерные своды обычно не выдерживают. Здесь я предполагаю еще один вариант развития событий. Старший брат Сатаны может быть сильно обижен на меня за своего ученика Шахмардана, погибшего от моего ножа. Он может мне предложить поединок. Я готов согласиться на поединок после того, как будут мертвы оба пулеметчика и некому будет причинить даже минимальный вред моим солдатам. Но я не буду играть в долгие трехминутные игры, как с молодым Шахмарданом. Я не позволю эмиру ни минуты радости. Я убью его сразу, быстро, одним ударом. Естественно, командир взвода противохимической защиты старший лейтенант Остапчук возьмет с собой свою фотокамеру и обязательно снимет поединок на видео. А потом я выложу его в Интернет.
Я помнил знаменитую мудрость буддизма: "Одна стрела убивает одну утку. Две стрелы для одной утки - это слишком много". Я не собирался тратить на Старшего брата Сатаны много стрел. Быстрое его поражение будет наглядным уроком другим бандитам, возомнившим себя непобедимыми. Они тоже в Интернет время от времени заглядывают и там посмотрят, как был убит их знаменитый ножевой боец.
Что такое быстрая победа в ножевом бою насмерть? Возможно ли это? Для этого требуются особые условия. Если мастера спорта по боксу выставить на ринг против новичка, только постигающего азы бокса, то бой продлится лишь несколько секунд. То же самое будет, если легковеса выставить против тяжеловеса. Для быстрой победы требуется полное техническое, тактическое или физическое преимущество. Или же неожиданность нападения. Еще Брюс Ли говорил: "Если меня сзади ударят ломом по голове, я применю следующий прием - упаду в обморок". Против неожиданного нападения трудно что-то противопоставить. Для меня все это невозможно. Как я понимаю, для успешного короткого боя следует применять не технику и тактику, а создавать необходимую ситуацию. И я ее создам. В нужный момент я создам нужную ситуацию.
Все это я высказал капитану Толстых. Он согласно закивал. В это время позвонил капитан Константинов, недолго поговорил с начальником штаба, и начальник штаба закончил разговор характерной фразой:
- Да и хрен с ними… Так и скажи, как я выразился.
И положил трубку.
- Что там? - спросил я.
- Обидел ты, Алексей Афанасьевич, смежников. Серьезно обидел. А они старались для тебя, отыскивали специалиста по уголовному ножевому бою, договаривались с ним, чтобы он дал тебе пару уроков. Готовы были даже оплатить ему эти уроки. А теперь вот, после твоего категоричного отказа в сотрудничестве, решили не предоставлять тебе учителя.
- Ну и хрен с ними, - сказал и я.
- Я так и ответил. Пусть Константинов передаст это своим друзьям.
- Слишком много уважения этим уголовным учителям. В том числе и самому Старшему брату Сатаны. Я посмотрел несколько его схваток. Они меня совершенно не впечатляют.
- Уверен, что сможешь справиться?
- На сто пятьдесят процентов…
- А вот эти парни из ФСБ не уверены. Их так тот уголовный учитель настропалил. Говорит, никакой спецназовец в ножевом бою против уголовной школы не потянет. И потому в ФСБ считают, что ты дашь приказ отпустить эмира, если он победит. Он победит, и его отпустят. Их беспокоит не слабая подготовка спецназа ГРУ, а честность солдат и офицеров, которые смогут отпустить бандита.
- Я так их и понял, - согласился я. - Только выражаться они должны более четко и более осторожно. Не умеют выражаться, пусть громче молчат. И вообще, откуда у ФСБ такой пиетет перед уголовным миром? Почему они верят какому-то отставному уголовнику, но не хотят верить действующему офицеру спецназа?
- Тот отставной уголовник - это я знаю из рассказов капитана Константинова - дважды получал срок за ножевые драки со спецназом внутренних войск. Один раз его подстрелили, но он успел ранить несколько человек. Во второй раз дрались один на один - спецназовец тоже был с ножом, и уголовник сильно порезал его. Видимо, знает толк в ножевом бою. И уверен, что ножевая школа уголовного мира - лучшая в России.
- Я не встречал ни одной школы, которая "делает" непобедимых бойцов. Бойцов невозможно штамповать. Их следует долго и терпеливо воспитывать. А это процесс индивидуальный. Ты, я вижу, тоже их страхом заразился?
- Есть опасения…
- А ты не опасайся. Драться не ты выходишь. Драться выхожу я. Неужели я похож на самоубийцу? Я выхожу, чтобы побеждать…
- Я все это понимаю, но на душе неспокойно.
- У меня жена и две дочери, которых надо вырастить, выкормить. Неужели я буду ими рисковать, не будучи уверен в победе?
- Омахан Исмаилов тоже в победе уверен.
- Это его беда! - отрезал я. - Он ни разу не встречался с серьезным соперником. Но мне нужно готовить роту к выступлению. Побеспокойся о грузовиках… Нужно пять грузовиков и три бронетранспортера в прикрытие. Бронетранспортеры мы берем свои, из тех, на которых прибыли.
- А прикрытие зачем? - не понял начальник штаба.
- Возможно, Омахан подозревает, что против него готовится операция. Что бы ты сделал на его месте?
- Ушел бы далеко в горы. В сторону грузинской границы. Попытался бы через заслоны пограничников прорваться.
- У него, согласно данным ФСБ, большой арсенал оружия. Я бы на его месте выступил вперед, навстречу возможной колонне спецназа, и атаковал бы ее на дороге.
- То есть ты рассчитываешь на полноценный бой? Не у водопада, а раньше, на дороге?
- Я пока ни на что не рассчитываю. Я только просчитываю все возможные варианты. Старший брат Сатаны всегда славился своим нюхом на различные ловушки. И всегда ускользал от федералов. Нюх может заставить его созвать всю банду…
- И потому ты так легко согласился на передачу списков ФСБ?
- Конечно. Я просто знаю методику работы ФСБ. Они не будут отслеживать через СОРМ sim-карты бандитов. Они по именам и фамилиям определят у сотовых операторов адрес и нагрянут к ним домой. И никого там не застанут. Устроят засаду, будут ждать. А бандиты в это время будут вести бой против нас. Вернее, будут уничтожаться нами, поскольку силы явно не равны. Их было тридцать восемь человек. Одного я убил. Двоих захватили в машине и передали в ФСБ. Вместе с эмиром остается тридцать шесть. А у меня сто восемьдесят солдат и семь офицеров вместе со мной. Как думаешь, кто победит? Причем вооружение у роты самое современное, много экспериментального оружия.
- Я понял тебя. Когда и куда подать машины?
- К казарме завтра сразу после обеда…
* * *
Перед тем как покинуть штаб, я заглянул в оперативный отдел. Капитан Константинов сразу послал капитана Сережу в буфет за чаем, но предупредил, чтобы тот не задерживался.
- Я сейчас наговорю много грубостей капитану Ветошкину, завяжется драка с поножовщиной, ты уж возвращайся быстрее. Вдвоем будем его связывать. Один, боюсь, не справлюсь…
Капитан Сережа, как обычно, покраснел и перед тем, как переступить порог, заметил:
- Даже если я бегом со стаканами побегу, я не успею тебя спасти. Ты же ножом умеешь пользоваться, только чтобы колбасу на закуску резать…
Капитан Сережа ушел. Шаги его гулко застучали по коридору.
- Ну и задал ты, Леха, нам всем жару! Я едва-едва фээсбэшников успокоил. Сказал, что ты после сегодняшнего ножевого боя сильно нервничаешь, а вообще ты по жизни не такой.
- Я не нервничаю, - возразил я. - И по жизни я именно такой.
- Но зачем смежников обижать!..
- Оба прикомандированные? - спросил я.
- Да.
- Откуда?
- Из Москвы.
- Понятно. Приехали медали и звездочки зарабатывать. За наш счет, как москвичи всегда делают…
- Это сплошь и рядом происходит. Пора привыкнуть.
- Помнишь историю с капитаном Ивановым? В Первую чеченскую была…
- Помню, конечно. Что тут сравнивать…
Я продолжил разговор в том же жестком тоне:
- Есть что сравнивать. Короче говоря, Костя… Список ты передал?
- Передал, как было приказано.
- Когда они начинают работать?
- Этого они и сами, думаю, не знают.
- Ладно. Начнут работать - будут звонить тебе много раз. Никого из списка, думаю, они застать дома не смогут. После пары первых звонков сообщи об этом мне. После еще трех звонков - продублируй подтверждение.
- Почему ты думаешь?..
- Потому что Старший брат Сатаны уже собирает банду. По крайней мере, я на его месте поступил бы именно так…
* * *
Что такое разведрота в подразделении военной разведки, не знает, наверное, никто. Даже я, командир разведроты, точно не могу сформулировать роль, которая моей роте отводится.
Взять, например, взвод противохимической защиты, возглавляемый старшим лейтенантом Остапчуком. Конечно, если роте доведется попасть в зону, отравленную химическим оружием, взвод свою работу выполнит и докажет, что с боевыми отравляющими веществами он общаться умеет. Но в остальном это точно такой же взвод, как любой взвод спецназа ГРУ, где солдаты проходят повышенную подготовку и всегда готовы выполнить любую поставленную задачу.
Среди "химиков", как в любом другом взводе, есть и свой сапер, и свой пулеметчик, и свой снайпер. И командир взвода противохимической защиты отличается от других офицеров не тем, что постоянно носит с собой, как и его бойцы, противогаз, а тем, что он имеет дополнительно к военному еще и гражданское образование по профессии - химия. Это же касается и всех других взводов, включая и взвод связи, где каждый боец умеет работать на рации, но каждый умеет еще и воевать как настоящий спецназовец.
Еще вечером я дал установку по подготовке роты "на боевой выезд". Установка была обычная, и задача ставилась обычная и потому особой подготовки не требовала, тем не менее утром я потребовал, чтобы командиры взводов построили своих солдат, и я провел смотр боевой готовности.
Я повзводно осматривал личный состав, проверял, что у солдат во флягах, тряс рюкзаками, проверяя, не гремят ли они. Потом, закончив осмотр, отправлял взвод бриться малыми саперными лопатками. Это известное в спецназе ГРУ действие. Лопатка для спецназовца - боевой инструмент, который одним движением должен отрубать противнику руку или голову, и потому от острия лопатки многое зависело. Сам я заходил в общий умывальник, вместе с командирами взводов проверял, как идет бритье. Только два солдата из ста восьмидесяти двух получили замечание и были отправлены точить оружие перед тем, как побриться заново. Все остальные лопатки одинаково годились и для того, чтобы ими хлеб резать, и для боевого фехтования.
Закончив смотр, я сообщил, что выезд сразу после обеда. Тогда и поставлю роте боевую задачу. А задачу я определил просто: мы выезжаем на уничтожение банды. При этом я допускаю, что банда пожелает устроить нам засаду в пути следования. Поэтому все должны быть готовы в любой момент покинуть кузов машины и вступить в бой…
* * *
После обеда, когда машины и бронетранспортеры уже стояли перед казармой, я дал солдатам полчаса на то, чтобы пища утряслась в их желудках, после чего произнес команду:
- К машине!
Стоящие рядом со мной командиры взводов команду повторили, и началась загрузка. Все, что нам необходимо было взять с собой, было подготовлено заранее и загружалось в машины в первую очередь.
- Товарищ капитан, разрешите обратиться? - подошел ко мне ефрейтор Кораблев. Его командир взвода стоял рядом, и я заметил, как он сильно поморщился. Видимо, Матвей его уже чем-то сильно "достал". Теперь, похоже, пришла моя очередь.
- Обращайся, - разрешил я, памятуя рекомендации прежнего командира разведроты майора, тогда еще капитана Телегина. - Доделал нож?
- Так точно. Он у меня в ножнах. Стреляет сапожной иглой так, что доску-дюймовку прошивает насквозь. Игла наполовину снаружи выходит… Но я по другому поводу.
- Я слушаю, Матвей.
Командир взвода, видимо, изумился, что я знаю его ефрейтора по имени, сменил позу, стал почти навытяжку.
- У нас во взводе есть запас светозвуковых мин…
- Я знаю, сам выписывал перед отправкой на складе.
- Я вот придумал, как из одной мины сделать две, и не просто выставлять их, а заряжать в миномет "Галл". Если постараться, то можно сделать и четыре светозвуковые гранаты.
- Ну, гранаты не надо. Они у нас на складе есть, а вот насчет мин для "Галла" - это интересно. А сила воздействия?
- Примерно в половину мины. Это я звук и свет рассчитал. Как человеческие органы отреагируют, сказать не могу. Но радости, думаю, никто не испытает.
Я повернулся к командиру взвода:
- Опробовали?
- Никак нет. Еще времени не было. Кораблев мне только вчера вечером расчеты представил. Я проверил, все должно получиться. А он, оказывается, уже и практически сделал.
- Что сделал?
- Мины зарядил для "Галла". Пока только шесть штук.
- Хорошо. В бою, если он будет, и опробуем. Не забудь только солдат предупредить, чтобы на взрыв не смотрели. Хоть и далеко, но ослепление может случиться. Лучше не смотреть… Загружай в машину, Матвей…
Обычно светошумовые мины используются в охранении объектов или в перекрытии путей отступления противника. Как второй вариант, я и решил их на всякий случай взять в командировку. В прошлую командировку, когда я ездил со своим взводом, я тоже их брал по совету другого командира взвода, только-только тогда с Северного Кавказа вернувшегося. В ту командировку применить мины мне не довелось. Просто необходимости не возникло. Чтобы не возвращать их назад в батальон, опасаясь, что в следующий раз могут мины и не выдать, я сдал их на склад сводного отряда. Минами воспользовалось какое-то другое подразделение. Я проверил, на складе их уже не было.
Вообще, светошумовые мины считаются мощным оружием нелетального действия. Человек, который попадет под воздействие такой мины, теряет зрение на срок более трех часов и на четыре - пять часов становится глухим. Некоторых это сильно бьет по психике, поскольку объяснить людям временность их болезненного состояния невозможно. Они ничего не слышат и не могут ничего прочитать, даже если будешь писать по букве на лист. Я слышал, что многие из бандитов, попав под воздействие светошумовой мины, стремительно гадят себе в штаны. Тогда с ними становится сложно иметь дело - даже допрашивать противно, проще пристрелить.
Загрузка машин длилась недолго. Сначала загрузили все оборудование, только после этого посадили солдат в кузов, а офицеров - в кабины. Один взвод по отделениям разместился в бронетранспортерах. Как и полагается, ехать солдаты предпочитали на "броне", а не внутри. Два бронетранспортера впереди колонны, один прикрывает машины сзади.