Глава 4
Я дважды прошелся перед строем в одну и в другую сторону, заложив руки за спину. Серьезно и сосредоточенно смотрел себе под ноги, а не на строй солдат, хотя привычно периферийным зрением "прощупывал" строй. Потом резко спросил у дежурного по роте старшего сержанта, заместителя командира взвода связи:
- Посторонние в казарме есть?
- Никак нет, товарищ капитан, - ответил старший сержант слегка растерянно. - Рота спала…
- Поставь дневального к лестнице, чтобы посторонний не подслушал. Никого без моего разрешения не выпускать и не подпускать к двери.
Если в расположении батальона, в безопасном регионе, дневальный стоит у тумбочки, вооруженный только штык-ножом, то в условиях командировки на Северный Кавказ дневальный у нас всегда стоит, вооруженный автоматом, как и трое других дневальных. И выход вооруженного дневального на лестницу должен был остановить любого, кто попытается к нам на этаж войти. Ребята из разведроты и без оружия выглядят солидно, а с оружием вообще способны даже местных котов распугать, хотя коты, известно, не боятся даже собак. А убегая от них, так собак только дразнят. Я сам об этом только недавно прочитал и стал сильно котов уважать.
Когда дневальный вышел за дверь на лестницу и дверь за собой плотно прикрыл, я встал в середине строя и сделал жест руками:
- Сомкнуть строй в кольцо, окружить меня, чтобы мне не пришлось на весь городок кричать… Бегом…
Рота моментально выполнила команду. Управляемость личного состава пришлась мне по душе. Не везде и не всегда солдаты бывают так понятливы. Но, видимо, дополнительно действовал мой намеренно угрюмый вид.
- Я хочу обратиться к личному составу по весьма конкретному и серьезному поводу. Некоторое время назад мне стало известно, что в роте ходят разговоры о задаче, которая поставлена нам командованием. Задача эта - уничтожение банды эмира Омахана Исмаилова по прозвищу Старший брат Сатаны. И еще идут разговоры о том, что нашу роту выбрали для этого намеренно, потому что возглавляю ее я - чемпион войск специального назначения по ножевому бою, а эмир Старший брат Сатаны считает себя непревзойденным мастером ножевого боя. Есть такие разговоры? Есть, я спрашиваю?
- Есть… Есть… - нестройно раздалось в солдатских рядах.
- Так вот… Я хочу предупредить, что если эти разговоры выйдут за пределы роты и, что в этом случае произойдет обязательно, дойдут до самого Старшего брата Сатаны, то мы можем собираться и уезжать в батальон. Здесь нашу миссию можно считать проваленной… Вы понимаете, о чем я говорю?
- Так точно, товарищ капитан, - ответил кто-то из строя внятно.
- Понимаем, понимаем… - подхватили другие.
- Тогда я считаю, что давать дополнительные предупреждения нет смысла. Вы - военные разведчики, а разведчики прекрасно понимают, о чем можно говорить, а о чем требуется молчать. Если вы не хотите провала разведроты - молчите. Просто забудьте, что вы знаете. И передайте мои слова дневальному, который за дверью. Чтобы до всех дошло. Командиры взводов могут провести дополнительные беседы с личным составом. У меня все. Разойдись!
Строй, по моему приказанию превратившийся в кольцеобразную толпу, быстро разбежался по казарме. Я ушел к себе в канцелярию…
* * *
Я позвонил на трубку капитану Константинову. К моему удивлению, ответила женщина.
- Мне нужен капитан Константинов, - сказал я сурово. Мне вообще было всегда не по душе, когда офицеры, примерные дома, в командировках умеют пристраиваться и заводить себе временные семьи. Конечно, это в какой-то степени удобно, только, на мой взгляд, не совсем порядочно по отношению к реальным семьям. Да и к временным женам тоже… Они же на что-то надеются. И потому мой голос звучал сурово.
- Костик!.. Тебя… - в противовес мне игриво позвала женщина.
- Понимаю, что не тебя. Не лапай мою трубку! - недовольно проворчал отдаленный голос Константина. - Слушаю, капитан Константинов.
- Костя! Это Ветошкин. Нет новостей?
- Я думал, ты все же спать лег, потому и не звонил. Зайдешь к нам? Объясню.
- Ты где? - спросил я, думая, что он вне пределов городка, где-то в поселке, снимает квартиру.
- У себя в кабинете… А-а-а… Женщина тебя смутила… Это буфетчица чай нам принесла. Она уже ушла…
- Сейчас прибуду, - пообещал я, вставая из-за стола в своей тесной канцелярии.
Идти до штаба недалеко. Подняться на второй этаж несложно. Услышав мои шаги в гулком пустом коридоре, капитан Константинов снова распахнул дверь. На сей раз с ним в кабинете располагался только один из бывших раньше капитанов. Я еще в первый визит выделил его из-за стеснительного взгляда и способности краснеть по любому поводу. Вообще-то застенчивость я лично считаю признаком доброго человека, хотя в спецназе ГРУ редко найдешь таких. Здесь обычно служат люди жесткие и конкретные в своем поведении. Хотя внешний вид далеко не всегда определяет сущность человека. Вот я внешне выгляжу простоватым добрячком, склонным к смущению, а в действительности я - человек достаточно жесткий.
- Сережа, позвони в буфет, попроси еще стакан чая для капитана Ветошкина, - распорядился Константинов, и капитан стал сразу набирать номер. Видимо, разговор с женщиной ему давался нелегко, и он сильно краснел, заказывая для меня чай. Даже предвидя это, я отказываться не стал, только попросил покрепче и без лимона, увидев, что в стаканах с чаем для капитанов плавают четвертинки лимонных долек.
Положив трубку, капитан Сережа сообщил:
- Она просит самому за чаем прийти, потому что для командира завтрак готовит. Командир скоро приехать обещал. Пойду схожу… Несложно…
Сережа вышел, а Константин довольно хмыкнул:
- Он всегда рад в буфет сходить. На буфетчицу неровно дышит. А она над ним издевается. При нем на любом мужике повиснуть готова…
- Ладно. Это их личные проблемы, - сказал я, как отмахнулся.
- Да-да… Вот флешка… Еще один бой эмира Омахана. Это или он сам, или кто-то из его помощников в Интернет выложил. Смотреть будешь здесь, на большом мониторе, или на смартфоне, с собой возьмешь?
- Сначала на большом мониторе, потом перекачаю на смартфон, чтобы флешку не возвращать. С кем дерется Старший брат Сатаны? Опять с каким-нибудь ментом?
- Здесь ситуация сложнее. Старший брат Сатаны пригласил к себе для обучения мастера ножевого искусства из Филиппин.
- Это серьезно. На Филиппинах ножевой бой развит. Пекити тирсия кали - так там ножевой бой называется. А переводится это как "подойди и разорви на кусочки". Филиппинские мастера славятся на уровне вьетнамских.
- Развит-то развит, только учитель, который согласился за тысячу долларов в месяц приехать сюда… Я, откровенно, не думаю, что это хороший мастер.
- Мы не знаем его действительного положения, и тысяча долларов ничего в данном случае не определяет. Может, он просто бежал от полиции и решил спрятаться в России. Почему же попутно не заработать тысячу долларов! Включай…
Капитан Константинов включил на компьютере воспроизведение. Видео сопровождалось почти минутным разъясняющим словесным сопровождением. Говорил человек с явным акцентом. Сначала мне показалось, что это не кавказский акцент, но потом я догадался, что к кавказскому примешивается еще какой-то европейский. Но для уточнения запись следовало передать экспертам. Это, в принципе, было важным, поскольку у меня лично не было данных о том, что эмир Омахан Исмаилов настолько владеет компьютером, что может сам выложить в Интернет видеозапись. Скорее всего, человек, который делал запись и который теперь дает грамотный комментарий, сам запись и выложил. Если в окружении Старшего брата Сатаны есть компьютерщик, работающий в Интернете, разведывательные спутники ГРУ смогут определить его координаты и дать нам возможность блокировать эмира.
Эту мысль я высказал капитану Константинову.
- Да, это вариант, - согласился Костя. - Я как-то не просчитал это… А работать в Интернете он может только через смартфон или через USB-модем. Смогут спутники его поймать?
- Если будут взаимодействовать с интернет-провайдером. А это обязательно должен быть сотовый оператор, причем крупный. Мне кажется, свои USB-модемы выпускают только операторы "большой тройки". А если через смартфон?
- IP-адрес ему в любом случае должен присваиваться. Хоть динамический, хоть статичный. Любой провайдер в состоянии по IP-адресу вычислить координаты с точностью до десяти метров.
- Мне запись дали в республиканском ФСБ. Я потормошу их…
- Лучше перешли в ГРУ. Там сработают оперативнее. У ФСБ все равно нет своих спутников. Они тоже будут в ГРУ обращаться. И наши успехи себе, как обычно, припишут.
Тем временем на экране монитора начало разворачиваться действие. Я присмотрелся к филиппинскому мастеру.
- Тормозни, - попросил я Константина. - Увеличь его физиономию…
- Чем она тебе не понравилась?
- Увеличь… - потребовал я.
Капитан увеличил лицо до размера фотографии.
- А откуда Старший брат Сатаны выписывал этого филиппинского героя? - спросил я со смехом.
- Я знаю столько же, сколько и ты. Мне в ФСБ так сказали.
- Скорее всего, он давал объявление в Интернете. И его в очередной раз надули. Просто кинули, как последнего лоха. Я знаю этого парня, - заявил я категорично.
- Ты что, и с филиппинцами дрался? - с улыбкой спросил капитан Константинов.
- Если это филиппинец, то я и с ним дрался. Он ничего не умеет. Правда, я всегда считал, что Бурятия - это часть России и отношения к Филиппинам никакого не имеет. Этот парень - бурят, который служил солдатом в спецназе внутренних войск, его выставили на чемпионат войск специального назначения. Его зовут Дима. Фамилию я не помню. Он проиграл в первом же бою. Мне проиграл. В армию его забрали, насколько я помню - он сам мне жаловался, - за неуспеваемость в педагогическом институте. Он изучал там физику на английском языке. Английским он более-менее владеет, хотя произношение улан-удинское. Насчет физики - не знаю. И проверить желания не было. Насчет ножа - тоже только ученик, хотя, наверное, как парень предприимчивый, после демобилизации, как я думаю, открыл собственную школу. Сейчас таких школ в одной только Москве видимо-невидимо. Ножевой бой входит в моду.
- Значит, надули эмира Омахана! - обрадовался чему-то Костя.
- Надули, - согласился я. - Но на свою же беду, как я предполагаю. Давай саму схватку посмотрим… Включай…
Курсор наполз на треугольник. Капитан щелкнул кнопкой компьютерной мыши. Изображение ожило. Я уселся поудобнее и стал смотреть.
Бойцы кружили один против другого непростительно долго. Впечатление складывалось такое, что они друг друга боялись, опасались ошибиться, понимая, что любая ошибка может им дорого обойтись.
Омахан держался более уверенно. В каждом его движении, в каждом шаге чувствовался хозяин положения. Капитану Константинову не доводилось участвовать в таком бою, и потому он смотрел в монитор легко и улыбался. Я же, как мне казалось, смотрел так, словно сам участвовал в той схватке, чувствуя каждое движение руки или ноги обоих бойцов. Мои мышцы сокращались помимо моей воли.
Я обратил внимание на один немаловажный эпизод. Старший брат Сатаны перед атакой несколько раз примеряется и ставит ногу на носок, словно ищет опору для толчка. Конечно, противнику во время схватки сложно уследить за положением стопы эмира. Не до того вроде бы было и Диме. Он не видел этой подготовки. Но когда эмир примерился окончательно, он совершил скачок, сделал выпад, который, как мне казалось со стороны, легко убирался свободной рукой Димы. Именно убирался в сторону, а не осуществлялся захват руки.
Дима же захватил руку. Что должно было произойти дальше, я мог бы предсказать, потому что сам на месте Омахана сделал бы точно такое же круговое вращение кистью, вооруженной ножом. В результате Дима оказался почти одноруким бойцом. То есть он мог еще действовать левой рукой, но работал бы ею только как дубинкой, залитой кровью, потому что Омахан перерезал ему сухожилия.
Омахан, начав атаку, не остановился. Он плохо чувствовал дистанцию и слишком опрометчиво вошел в зону, где хозяйничал нож Димы. А сам Дима оказался за его правым плечом, то есть имел возможность атаковать со спины. Уж этот-то момент Дима не должен был упустить. Но и здесь он допустил непростительную, на мой взгляд, ошибку. Своей раненой и потому ослабленной рукой он надумал захватить Омахана за горло.
В принципе, я понимал действия Димы. Ему просто не хватило решительности, чтобы сразу убить эмира. Побоялся, видимо, что помощники Старшего брата Сатаны после этого убьют его самого. И одновременно с попыткой захвата горла не ударил ножом ни в грудь, ни в горло, ни в живот, хотя они были откровенно не защищены. Более того, прославленный уголовный боец, как я понял, вообще потерял из вида нож своего противника. А в схватке на смерть это означает немедленную смерть.
Но Дима решил с чего-то вдруг, что он может раненой и обессиленной рукой придушить противника. Его захват был откровенно слабым. И явно не хватало второй руки для проведения приема "гильотина". Чтобы провести "гильотину", требовалось свой нож бросить. А на это Дима тоже не решился. В итоге он стал тем самым знаменитым "буридановым ослом", который не мог выбрать между двумя охапками сена. Но осел в итоге только остался голодным, а Дима лишился жизни.
Эмир опять держал нож обратным хватом. Ослабленная рука противника пыталась выгнуть его спину дугой. Но силы в руке не было, а нерешительность Димы давала эмиру возможность захватить инициативу. И он ее захватил, сделал то, что полагается делать в подобной ситуации по теории даже тогда, когда ножа нет ни у тебя, ни у противника, а руки противника "заклинились" в замке.
Омахан сначала дважды ударил правым локтем за спину. Первый удар пришелся точно в печень и был, наверное, очень болезненным. Однако Дима его вытерпел. Но приближение второго удара он почувствовал и сам постарался изогнуться, отстраняясь от эмира. Хотя ему следовало просто сдвинуться левее и не ослаблять хватку или же сразу бить ножом. Но, едва он хватку ослабил и как только эмир получил возможность слегка выпрямиться, он тут же ударил ножом за спину. Ударил дважды… Оба раза в живот. После чего стряхнул с себя груз чужого тела. Дима умер у его ног. Умер быстро…
- Чуть-чуть назад отмотай, - попросил я Константинова.
- Какой момент?
- Второй удар ножом. Когда эмир бьет за спину…
Константин сдвинул по линии ползунок и показал мне кадры.
- Вот! - увидел я. - Это из филиппинской школы, точно. Я читал про это. Может быть, Дима тоже читал и научил эмира этому…
- Чему?
- Ты видишь, что Дима умер почти сразу? Недолго мучился…
- На это и в ФСБ обратили внимание. Предположили даже такой вариант, что нож эмира был отравлен. Хотя это ни к чему.
- Нет, не в этом дело. Филиппинская школа ножевого боя предполагает, что нож, если он глубоко вошел в тело, перед извлечением обязательно нужно провернуть. Тогда смерть наступает быстро, и можно драться с другим противником и не опасаться первого. После проворачивания ножа в организме происходит мощнейшее, несовместимое с жизнью кровоизлияние внутренних органов.
- Вот видишь, я тоже, оказывается, оказался на что-то годен, - с гордостью произнес капитан Константинов. - Раздобыл тебе полезную запись.
- Она еще более полезна, чем ты думаешь, - сказал я. - Она еще и показывает по движениям ноги Омахана, когда он начинает готовить атаку. А готовит он ее долго, ждать устанешь, как капитана Сережу…
Но как раз в этот момент, в ответ на мои слова, дверь открылась и вошел капитан Сережа со стаканом крепкого чая на маленьком подносе.
- Хорошо бы Старший брат Сатаны также не заставил себя ждать… - высказал свое желание Константинов.
- Давай флешку, я перекачаю бой себе на смартфон. А потом позвони в ФСБ. Что там с их уголовным учителем по "поножовщине"? Нашли?..
Капитан Сережа поставил передо мной чай.
- Не сильно горячий. Пей, пока совсем не остыл. Буфетчица особо предупредила, что сахар она клала ложкой, а не боевым ножом. Чай сладкий…
Упоминание боевого ножа со стороны буфетчицы меня покоробило.
- Я не понял?.. - сердито посмотрел я на капитана Сережу. - Уже какая-то буфетчица знает, что сюда прибыл ножевой боец? Может быть, знает и для чего он прибыл? Откуда?
Капитан Сережа покраснел:
- Я так понял, что знает и для чего. Но я ей, честное слово, ничего про тебя не говорил… Это она уже напоследок для красоты выразилась…