- Если бы из этого ничего не вышло, - сказал я, - и вправду бы отказался.
Глава 18
На этот раз швейцар меня узнал. Из-за дождя я взял от метро такси, и он, выйдя из подъезда, открыл передо мной дверцу машины, коснувшись рукой фуражки и назвав меня "сэр"; с той же почтительностью он обслуживал типов вроде Виклера, посыльного, который впервые принес мне известие об этой работе. Пока я выбирался из салона машины и шел к зданию следом за услужливым швейцаром, который держал надо мной зонт, я вспомнил, как Эрни Рембек заверил меня при первой же нашей встрече, что на мое целомудрие не будет никакого покушения, и задал себе вопрос, не придется ли мне теперь так или иначе все равно его лишиться.
Надо побыстрее найти убийцу и убраться из этого мира мафиози подальше, надежно отгородившись от него моей стеной, которую я строил.
Наверху Рембек сам открыл мне дверь. Он сообщил, что теперь мой офис будет находиться прямо здесь, в его квартире, и препроводил меня туда, уверяя:
- Сюда бомбу никто не подложит. Это я вам гарантирую.
Он провел меня в небольшую комнату с видом на вентиляционную шахту. Кабинет был обставлен точно такой же мебелью, как и мой первый офис: письменный стол, шкаф для документов, стул и подставка для пишущей машинки. Рембек, стоя рядом со мной в дверях, окинул помещение взглядом и спросил:
- Ну как?
- Прекрасно.
- Ваш револьвер лежит в нижнем ящике стола. К сожалению, разрешение на ношение оружия для вас достать не удалось.
- Ничего страшного.
Подойдя к столу, я выдвинул ящик и достал "кольт-кобру", короткоствольный револьвер, 38-го калибра. Он был примерно такого же размера и веса, как и "смит-и-вессон", который я носил в течение последних нескольких лет полицейской службы, с той только разницей, что рукоятка у моего "СВ" была немного другой формы.
В ящике также лежала простая и добротная набедренная кобура. Я надел ее на свой пояс, засунул конец в карман брюк и вложил в нее револьвер.
Словно звуки из внезапно включенного радио, на меня нахлынули воспоминания.
- Ну как? - спросил Рембек. - Годится?
- Дайте мне пять минут, - попросил я. - Оставьте меня одного.
Он не понял.
- Как? Что с вами?
Я повернулся к нему и, повысив голос, почти крикнул:
- Да убирайтесь же отсюда, Рембек! На пять минут, черт возьми!
Не знаю, понял ли он меня на этот раз? По крайней мере, вышел, притворив за собой дверь и оставив меня в одиночестве в маленькой квадратной комнатенке с грузом оружия на правом бедре и не менее тяжелым грузом воспоминаний на сердце.
Как я мог об этом забыть? Я восемнадцать лет носил табельное оружие по привычке на бедре, постоянно ощущая знакомую успокаивающую тяжесть. Первые месяца два после… после того ходить без этого груза было неловко и непривычно, как будто мне прокусили дырку в бедре.
Однако тело, как и разум, все забывает, и с течением времени я привык к этой пустоте на бедре. И перестал замечать, что там чего-то не хватает. Я на мгновение потерял бдительность, и, когда опять ощутил кобуру на бедре, воспоминания, безжалостно накинувшись на меня, железными когтями впились в сердце.
Все проходит. Вскоре я снова смог дышать, двигаться, переключиться на мысли о другом. Когда через пять минут в дверь постучали, я сидел за столом, просматривая материалы по алиби шестерых подозреваемых из второго списка Рембека, который уже ждал меня на столе в конверте.
- Входите, - пригласил я. И Рембек нерешительно остановился на пороге. - Все в порядке.
Мои слова его успокоили, но все же он осторожно проделал короткий путь до стола, оставив дверь открытой.
- Иногда вы приводите меня в замешательство, - сказал он.
- Если бы все мои поступки можно было понять и объяснить логически, я бы до сих пор служил в полиции, а на вас бы работал кто-нибудь другой. - Я жестом указал на лежащие на столе бумаги. - Четверых можно исключить.
- Троих, - поправил он.
- Микки Хансела теперь тоже можно вычеркнуть, - возразил я.
- Ах да! Извините, не сообразил.
Я снова просмотрел рапорты по проверке алиби подозреваемых. Одним из двух оставшихся в списке был Уильям Пьетроджетти, бухгалтер, с которым я познакомился, когда впервые тут побывал. Он утверждал, что весь вечер провел дома один. Второй - некто по имени Мэттью Сиэй, род занятий - телохранитель. Он настаивал, что в среду всю ночь был с другом, но подробности сообщить отказался.
Я спросил:
- Сиэй - охранник, что стоит у вас на дверях?
- Нет, это Бургер, он все время здесь находится. С Ритой он вообще никогда не встречался. С Сиэем мы иногда бывали вместе на светских приемах.
- Я хочу с ним встретиться. И с Пьетроджетти тоже. У них дома, как и с остальными подозреваемыми.
- Сегодня во второй половине дня вас устроит?
- Чем раньше, тем лучше.
Он кивнул:
- Будет сделано.
- А что там с Джорджем Льюисом? - спросил я. - В ночь на четверг он был на побережье?
- Определенно.
- Хорошо. - Достав бумагу и ручку, я начал составлять список.
- Я нанял вам нового помощника, - сообщил Рембек. - Он будет здесь в течение часа.
- Нет, спасибо, мне больше никто не нужен.
Он поглядел на меня:
- У вас тяжело на душе из-за Хансела, да?
- Естественно. Я получу копии полицейских рапортов по взрыву?
- Как только они появятся.
Я закончил список. В активе было семь имен:
Роджер Керриган
Фрэнк Доннер
Луис Хоган
Джозеф Лайдон
Пол Айнхорн
Уильям Пьетроджетти
Мэттыо Сиэй.
Я передал список Рембеку со словами:
- Мне на всех семерых нужны полицейские досье, если таковые имеются.
Он с жадностью схватил листок, впившись глазами в имена.
- Значит, это оставшиеся под подозрением? Убийца - один из семи?
- Возможно, если мы правильно поняли записку. - Я покачал головой: - Как жаль, что я ее утратил.
- Вы оставили ее в офисе?
- Да.
- Если хотите, я восстановлю, - с каким-то ожесточением произнес он. - Помню, все, что в ней было написано.
- Прекрасно. - Я встал с места и сел за машинку, придвинув ее поближе. - Диктуйте.
Он монотонно продиктовал мне записку Риты, и, если это и причинило ему боль, он не подал вида.
"Я ухожу. Я встретила настоящего мужчину, и мы вдвоем собираемся начать новую жизнь подальше отсюда. Ты никогда нас больше не увидишь".
- Ладно, замечательно. - Я вынул листок из пишущей машинки и положил его на стол. Чистой стороной вверх.
- Посмотрите список, - попросил я. - Кто из этих семи мог знать, что у Риты есть деньги?
Он, нахмурившись, вгляделся в список:
- Так… Роджер мог. И Фрэнк, Фрэнк Доннер. Пьетроджетти, естественно, знал. Вероятно, Мэтт Сиэй тоже. Он иногда сопровождает меня как охранник и был раза два при мне, когда я передавал деньги Рите. Луис Хоган точно не знал. Ни Джо Лайдон, ни Пол Айнхорн - эти не могли. - Он поднял на меня глаза. - Но ведь она наверняка о деньгах тому типу рассказала.
- Тогда он охотился не за деньгами, - возразил я. - Она вряд ли сказала бы ему про деньги, пока они не… не стали близки. Выходит, если он с самого начала нацелился на ее деньги, то узнать о них должен был из другого источника, а не от нее самой.
- Значит, эти трое отпадают? Луис, Джо и Пол?
- Нет. Они менее вероятны, чем остальные. Может быть, это один из них, но сначала у них просто завязался роман, а деньги примешались потом.
Он еще раз бегло просмотрел список.
- Все имена можно вычеркнуть - по той или иной причине.
- Поэтому я пока никого и не вычеркиваю. Расскажите мне про то здание.
- Какое здание?
- В котором вчера находился мой офис. Корпорация владеет зданием или только офисом?
- У нас там помещений двенадцать, для разных целей. Остальная часть здания нам не принадлежит.
- Кто им владеет?
- Да, собственно, Джо Лайдон. Я ведь вам рассказывал, что он сдает нам в аренду недвижимость.
- Тогда у него должен быть ключ от всего здания.
- Ему бы ключ вряд ли понадобился. Вход в здание открыт круглосуточно, у дверей дежурит старик вахтер. Лифт всю ночь работает. Чтобы попасть в ваш офис, ключ тоже был не нужен, на двери висел такой замок, что его можно зубочисткой открыть.
- Значит, список не сократить, - заключил я, поглядел на свой новый, пустой письменный стол и продолжил: - Мне придется восстановить кое-какие бумаги. У вас наверняка есть еще экземпляры рапортов допрошенных из первого списка?
- Конечно. У меня в кабинете. Сейчас принесу.
- Хорошо. И полицейский рапорт из Аллентауна. Он мне тоже понадобится.
- Вы на этом категорически настаиваете? Его теперь трудно будет раздобыть.
- Что ж, попытаемся, - сказал я.
Он пожал плечами:
- Раз вы так хотите.
Достав блокнот, я открыл его на странице, куда переписал имена из записной книжки, найденной в квартире Риты Касл.
- Как зовут Ритиного дружка, который был у нее до того, как вы с ней познакомились, - спросил я.
- Какого дьявола он вам нужен? Она с ним два года не виделась.
- Я хочу с ним поговорить. Как его имя?
- Квигли. Фамилия - Квигли, а как зовут, не помню.
Я заглянул в блокнот.
- Тед, - сказал я. - Тед Квигли.
Он, нахмурившись, взглянул на меня и на мой блокнот.
- Откуда это у вас?
- Может быть, она с ним и не виделась, - ответил я, - но его адрес и телефон из записной книжки не вычеркнула.
- Правда? - Он наклонил голову и, тряхнув волосами, сказал: - Вам просто попалась ее старая записная книжка.
- Возможно. - Я встал из-за стола. - Скоро вернусь.
- Куда вы?
- Хочу побеседовать с Тедом Квигли.
- Какой в этом смысл?
- Скажу вам, когда вернусь. - Остановившись, я посмотрел на него и добавил: - Пусть это вас не очень обнадеживает, Рембек. Вряд ли Тед Квигли всплыл из прошлого и похитил Риту.
- Тогда зачем он вам нужен?
- Я хочу выяснить, что, по его мнению, она собой представляла. Иногда она меня несколько озадачивает. Он гневно что-то пробормотал и вдруг замер.
- Да, - произнес он совсем другим тоном. - Меня она тоже ставила в тупик. Я ее, оказывается, вовсе не знал. Она была совсем не такая, какой представлялась.
- Я скоро вернусь, - пообещал я и переступил порог.
- Погодите, - остановил он меня. - Я позову Роджера.
- На этот раз я обойдусь без Керригана.
- Но…
- Он наблюдает за мной, когда я беседую с людьми из корпорации. Тед Квигли к корпорации не принадлежит. - Вспомнив еще кое-что, я снова остановился и спросил:
- Кстати, а где вы познакомились с Ритой Касл?
- На генеральной репетиции. Рита поначалу в ней участвовала.
- Там не осталось каких-нибудь неизвестных мне связей?
- Нет. Я не стал финансировать постановку спектакля, Рита в нем не захотела играть. Я слышал, пьеса приказала долго жить.
- Ладно. Я скоро вернусь.
Я был уже у двери, когда он окликнул меня:
- Мистер Тобин!
Я обернулся.
- Потом расскажете мне, что вам поведает Квигли, хорошо? - попросил он. - Какой она, по его мнению, была?
Глава 19
Тед Квигли жил на Восточной Десятой улице, между авеню А и авеню Б, там, где находится покрытая асфальтом и огороженная цепью детская игровая площадка "Томпкинс-сквер", запрятавшаяся в глубине квартала. Это был район трущоб с дешевыми, переполненными жильцами многоквартирными домами, известный под названием Нижний Ист-Сайд. На сегодняшний день вокруг Восточной Десятой улицы и авеню Б образовалось своеобразное поселение бедных артистов и художников, поскольку высокая квартирная плата, которую способны выложить преуспевающие обитатели Гринвич-Виллиджа, вытеснила оттуда богему.
Квигли жил на третьем этаже старого дома без лифта, на первом этаже которого располагалось кафе. Я постучал в дверь, никто не ответил, подергал за ручку - заперто. На всякий случай я спустился в полупустое в это время кафе - было около полудня - и спросил у женщины, мывшей посуду в раковине в глубине зала, не попадался ли ей сегодня на глаза Тед Квигли?
По ее взгляду я понял, что она учуяла во мне полицейского - этот запах так просто не выветривается, даже если снять значок. Я улыбнулся и объяснил:
- Нет, я не из полиции.
Она не знала, верить мне или нет, но мои прямота и доброжелательность говорили в мою пользу. Она в нерешительности оглядела меня, пожала плечами и сказала:
- Ладно. Если его нет наверху, тогда он, наверное, у своей подружки. Вы знаете, где это?
Я покачал головой:
- Нет. И как зовут ее, тоже не знаю. Я с Тедом Квигли не знаком.
В ее глазах мелькнули любопытство и ожидание недоброго. Не потому, что Тед Квигли был преступником, нет, просто, от меня разило полицейским - и все тут. Мне, видимо, предстоит еще долго сталкиваться с бытующими среди бедноты предрассудками. Обитатели бедных кварталов предубеждены против полицейских, они считают - и порою не без оснований - что полиция всегда против них. Художники и богема, не являясь нарушителями общественного порядка, непрестанно нарушают общественные традиции, что приводит к столкновению с полицией почти столь же часто, как и в мире уголовников, при полном отсутствии понимания и сочувствия с обеих сторон. Очутившись в квартале, где жила бедная богема, я попадал в зону действия этих обоюдосторонних предубеждений.
И все же я всем своим видом доказывал, что намерения мои честны, я был один, а полицейские в подобных кварталах редко появляются без напарника, и женщине показалось, что мне стоит помочь. Она решилась:
- Я дам вам номер телефона. Позвоните и узнаете, там ли он.
- Спасибо.
Ей нужно было найти этот номер. Я последовал за ней к кассе, где лежала растрепанная телефонная книга. Она, листая ее, постаралась так заглянуть туда, чтобы я не увидел страницу. Огрызком карандаша она написала номер на обратной стороне какого-то конверта, потом, спохватившись, подумала о мерах предосторожности и сказала:
- Я вам сама наберу номер.
Телефон-автомат висел прямо на стене, а не в кабинке. Я дал ей десять центов, и она набрала номер, а затем передала мне трубку. Затем отошла к кассе, откуда могла краем уха слышать разговор, делая вид, что занимается своими делами. Наконец после семи длинных гудков я услышал женский голос, принадлежавший, судя по тембру, школьнице.
- У вас там случайно нет Теда Квигли? - спросил я.
- Подождите минутку, - произнесла она раздраженным усталым тоном, как будто ее постоянно отрывали от дел звонками Теду Квигли. Было слышно, как она крикнула: "Это тебя!"
Его голос звучал взрослее, и все же в нем тоже слышалось что-то мальчишеское, задорное.
- Хэлло! Кто это? - спросил он.
- Тед, вы слышали про Риту Касл?
- Естественно, - ответил он таким тоном, словно я напомнил ему о неотмщенном оскорблении. - Полицейские мне сообщили.
- Они к вам заходили?
- А то как же.
- Теперь я к вам зашел, - непринужденно сказал я.
Он мгновенно насторожился:
- Кто вы такой? Тоже из полиции?
- Нет. Я выполняю одно поручение. Меня послали выяснить, что из себя представляла Рита Касл.
- Кто послал? - с сарказмом спросил он. - Секретные службы?
- Нет, Эрни Рембек. Знаете такого?
Молчание.
- Тед?
- Да-а, - очень тихим голосом ответил он. - Я его знаю.
- Он ее не убивал, Тед. - Краешком глаза я увидел, как женщина у кассы вздрогнула при слове "убивал", но быстро справилась с собой.
Тем временем Тед Квигли уже громко продолжил:
- Ну и я тоже ее не убивал!
- Конечно нет. Я это точно знаю.
- У меня есть алиби. Даже полиции пришлось с ним посчитаться.
- Тед, мне и в голову не могло прийти, что вы ее убили. Я прошу вас поговорить со мной. Только поговорить. Мне надо знать, какой была Рита.
- Зачем?
- Рембек нанял меня, чтобы я это выяснил.
- Но зачем?
- Спросите у него.
- Гм… Да, прямо сейчас побегу спрашивать.
- Я звоню из кафе, - сообщил я. - В вашем доме, на первом этаже. Вы не могли бы подойти сюда? Я угощу вас кофе, и мы немного побеседуем.
- Не знаю…
- У вас не будет никаких неприятностей, Тед. Обещаю.
- Значит, вы в кафе? - переспросил он, и я понял, о чем он подумал. Раз я уже здесь, мне остается только подстеречь его, прежде чем он вернется домой.
- В нем самом, - повторил я.
- Хорошо, - согласился он. - Через двадцать минут.
- Спасибо, Тед.
Повесив трубку, я поблагодарил женщину и заказал чашечку кофе. Выбрав столик в глубине зала, отнес туда кофе, сел и стал ждать.
Он появился через пятнадцать минут и притащил с собой свою подружку. Она выглядела старше, чем можно было подумать, разговаривая с ней по телефону. Но ее голос, как мне показалось, скорее выдавал возраст, чем лицо.
Я представился - неофициально, назвав свое имя - Митч Тобин, - а Квигли познакомил меня со своей девушкой - Робин.
Я попросил:
- Тед, буквально пару минут! Я хотел бы поговорить с вами наедине. Робин будет не против подождать нас за соседним столиком?
Она ответила вместо него:
- Я не возражаю, - и, развязно вихляя бедрами, побрела к другому столику и села подальше от нас.
И Робин и Квигли были одеты в комбинезоны и просторные свитера. Волосы у него были длинные, а у нее - еще длиннее. Он носил чахлую бородку, сквозь которую просвечивала кожа, и вообще выглядел так, словно только что перенес изнуряющую болезнь. Бороды порою обладают любопытным обратным эффектом: на первый взгляд они прибавляют "взрослости" ее обладателю, а на второй - делают его гораздо моложе, чем он пытается выглядеть.
Тед Квигли, которому было, наверное, лет двадцать пять - двадцать шесть, с бородкой, которая должна была придать ему солидный вид тридцатилетнего мужчины, выглядел восемнадцатилетним юнцом.
В тот момент мы трое были единственными посетителями в узком и длинном зале кафе, и я понял, что хозяйка явно не в восторге от того, что клиенты, принадлежавшие к одной компании, разделились на две группы и сидят в противоположных концах. Она неохотно откликнулась, когда я жестом подозвал ее, и даже не обрадовалась, приняв заказ на три чашки кофе.
- Робин предпочитает чай, - вмешался Квигли. - Цейлонский. А мне кофе эспрессо.
Владелица кафе кивнула и обратилась ко мне:
- Еще чашечку американского?
- Да, пожалуйста.
Она отошла, и Квигли заговорил:
- Я по дороге сюда все обдумал и решил, что вы ко мне неспроста пожаловали. Вы наверняка собираетесь заняться вымогательством. Я пришел только из любопытства - узнать, что и сколько вам нужно.
- Эрни Рембек очень огорчен тем, что случилось с Ритой. Я прежде служил в полиции, и он нанял меня, чтобы я помог выяснить, кто ее убил.
- Так вы что, типа Сэма Спейда?