Разная любовь, разная смерть - Уэстлейк Дональд Эдвин 7 стр.


- Ладно. Только сначала докончу вот это.

Я просмотрел материал на тех пятерых, которые пока что оставались под подозрением, включая самого Керригана, утверждавшего, что в среду вечером он был дома один и смотрел телевизор: сначала - "Вечернее шоу", а потом - фильм ужасов Бориса Карлофф-Бела Лугоси "Черная кошка". Поскольку вечернее шоу закончилось в час ночи, он вполне мог уехать после него и успеть в Аллентаун в установленное время. "Черная кошка" была снята в 1935 году, поэтому ее Керриган мог видеть еще тогда, и знание сюжета вовсе не означало, что он смотрел фильм именно в среду в ночном телепоказе.

Следующим в списке был некто Фрэнк Доннер, значившийся как бизнесмен (автоматы по продаже сандвичей и напитков), который, по его утверждению, провел тихий вечер в обществе супруги и лег спать в половине двенадцатого. Спальни у них с женой разные, но я бы все равно не поверил ее словам о времени отхода ко сну, не подкрепленным доказательствами.

Далее шел Луис Хоган, работавший в профсоюзах и вернувшийся в Нью-Йорк в среду на машине из Вашингтона в два тридцать ночи. Сделать небольшой крюк и заехать в Аллентаун для него не составило бы труда.

Затем - Джозеф Лайдон, занимавшийся операциями по продаже недвижимости, заявивший, что с восьми тридцати в среду вечером до двух пятнадцати ночи был со своей любовницей у нее на квартире. Вряд ли ее можно считать надежным свидетелем, а ее слова принимать на веру бездоказательно.

И наконец, Пол Айнхорн, служащий авиакомпании, который в среду ночью в одиночку шатался по барам и не знал точно, когда вернулся домой, помнил только, что бары к тому времени уже закрылись.

В заключение я снова перечитал записку Риты Касл. Безусловно, создавалось впечатление, что записку писала смазливая куколка, как ее охарактеризовал Роджер Керриган, и я снова подумал о двух фотографиях Риты Касл, присланных Рембеком.

"Я ухожу. Я встретила настоящего мужчину, и мы вдвоем собираемся начать новую жизнь подальше отсюда. Ты никогда нас больше не увидишь".

Основываясь на том, как сформулирована записка, можно было сделать определенные предположения. Замешанный в деле мужчина был искусным любовником - по крайней мере, для Риты Касл более желанным, чем Рембек. По нашей версии, он принадлежал к кругу знакомых Рембека. По всей видимости, не было причин для иных предположений и надо придерживаться их до тех пор, пока они не заведут нас в тупик - если такое случится. Тогда придется все бросить и опять выдвигать новые теории.

Какие еще из этой записки следуют выводы? Я покрутил ее в руках, пытаясь что-то разгадать, прочесть каким-нибудь иным способом, но в голове было пусто, ни единой мысли.

Ладно. Время терпит - мы еще не зашли в тупик и, может быть, не зайдем. Я спрятал записку в шкаф, оставил рапорты о допрошенных по алиби на столе Микки, чтобы он их сразу подшил и убрал карандаши и бумаги в верхний ящик своего письменного стола. Затем я накинул плащ, и мы с Керриганом вышли из офиса и спустились на улицу. Не без труда поймав такси, мы направились в центр города в очень дорогой ресторан, рекомендованный Керриганом. Когда я забормотал было что-то насчет цены, Керриган успокоил меня:

- Не думайте про это, господин бизнесмен. Вы забыли, что все расходы оплачиваются?

Блюда не стоили затраченных денег. Но в конце концов меня ведь вообще могли и не кормить бесплатно. Мы молчали, пока не приступили к кофе, и тогда Керриган заговорил:

- Теперь задавайте свои вопросы.

- Конечно, - согласился я, - раз уж представился такой случай. - Я вытащил из кармана новый блокнот, раскрыл его, положил на стол и достал ручку. - Ваше имя - Роджер Керриган. Вы его не меняли?

На его губах мелькнуло подобие улыбки.

- Не менял.

- Второе имя?

- Оскар. В честь моего дедушки.

- Возраст?

- Тридцать четыре года.

- В списке вы значитесь как наблюдатель-координатор. Что это за должность?

- Эту часть беседы записывать не следует, - предупредил он.

- Ладно. - Я отложил ручку и взял чашку с кофе.

- В ведении корпорации, - начал он, - находится некоторая территория, в основном северо-восток, вниз до Вашингтона и к западу до Огайо. Территория делится на районы, которые управляются независимо друг от друга. К примеру, Рембек, он управляет данным районом и никогда не получает указаний от корпорации - она ни во что не вмешивается. Однако когда что-нибудь случается, те или иные неприятности, корпорация считает нужным выяснить, все ли в порядке в районе. В этом и заключается моя работа.

- Значит, корпорация посылает вас сюда на инспекцию?

- Не совсем. Я все время нахожусь здесь. Я живу в Нью-Йорке, и мы с Эрни поддерживаем светское знакомство, общаемся в неслужебное время. Просто изредка мне звонят из корпорации по такому-то поводу, когда хотят знать, что происходит. Бывает, Эрни иногда надо передать в корпорацию весточку, и тогда он обращается ко мне.

- То есть вы-то, что называется "буфер".

- Можно и так сказать.

- Но в другие районы корпорация вас не посылает? На вашем попечении только этот?

- Нет, почему же. Я являюсь координатором Нью-Йорка, Лонг-Айленда и Вестчестера.

- Значит, несколько районов.

- Девять, - уточнил он.

- И с другими главами районов вы тоже поддерживаете светские знакомства? Как и с Эрни Рембеком?

- Разумеется, более или менее. Эрни я знаю лучше всех, ибо живу в его районе. У нас к тому же хорошие личные отношения. Чего не скажешь, например, о типе из графства Нассо, которого я как человека на дух не переношу, поэтому и езжу туда только в случае крайней необходимости.

- И как давно вы на этой должности? - спросил я.

- Пять… нет, шесть лет.

- Как вы ее получили?

Он усмехнулся:

- Сумел себя хорошо подать.

- А чем вы занимались прежде?

- Вы что, хотите знать всю мою биографию, мистер Тобин?

- Да, хочу.

- Ну так вы ее не узнаете.

- Ладно. Судимости у вас есть?

- Нет.

- Аресты?

- Не по гражданской части.

- Что это значит?

С него вдруг слетела вся благовоспитанность.

- Это значит, что в армии меня упекли в тюрьму, когда я был еще в младенческом возрасте, ясно?

- Насколько младенческом?

- Мне было девятнадцать. Я полгода в ней проторчал. Он весь был на взводе. Наверняка ему припомнилась какая-нибудь, несправедливость, реальная или мнимая.

Я переменил тему разговора.

- Вы женаты?

- Нет. Разведен.

- Сколько времени?

Новая тема немного подняла ему настроение. Криво усмехнувшись, он произнес:

- Вам что, и это рассказать? В двадцать два года я женился на девчонке, с которой познакомился в вечерней школе. Мы были женаты шесть лет, а теперь уже шесть лет в разводе. На вашем месте, кстати, я бы отложил гонорар на случай, если вы вздумаете затеять развод.

- Вы учились в вечерней школе?

- У меня была мысль сделаться адвокатом. Но я оказался плохим учеником.

- Вы продолжаете поддерживать отношения со своей бывшей женой?

- Нет.

- Почему?

- Беверли занята в социальной сфере. Наши с ней дорожки не пересекаются.

- Как вы полагаете, вы циник?

Он ответил с глумливой улыбкой:

- Не совсем. Я скорее реалист. Я хорошо разбираюсь в том, что происходит вокруг.

- Сколько лет вы знакомы с Эрни Рембеком?

- Девять лет.

- И все это время поддерживаете светские отношения?

- Нет. Лет шесть, наверное. С тех пор как я стал наблюдателем-координатором, а до того я находился на много ступенек ниже Рембека. Тот, кто генерирует идеи и проталкивает их, не общается с наемной рабочей силой.

- Как долго вы знали Риту Касл?

- С того времени, как Эрни ее купил.

- "Купил"? Странное слово.

- Ничего странного. Единственное уместное слово.

- Рита Касл вам не нравилась?

Он передернул плечами:

- Мы эту девицу уже обсуждали. Вот ее-то я как раз бы и назвал циником.

- Вы к ней приставали?

Его лицо снова скривилось в ухмылке.

- Скажем, так: однажды я клюнул было на ее приставания.

- И что же произошло?

- Она резко затормозила.

- Что вы имеете в виду?

- Ей нравилось за спиной у Эрни разжигать себя, дразнить партнера, желая якобы поразвлечься, но никогда не пользовалась этим.

- Вы сильно обожглись?

- Нет, только кончики пальцев немного опалил. Я себя берегу и поэтому избегаю подобных ситуаций.

- Вы когда-нибудь Рембека предупреждали относительно нее?

Он покачал головой:

- Если человек покупает себе новенькую игрушку и ему нравится с ней возиться, лучше не говорить, что ему подсунули барахло.

- А вы знаете еще кого-нибудь, кому она надоедала своими приставаниями?

- Знать-то не знаю, но догадаться могу, что таких было немало.

- Никто с вами о ней не беседовал?

- Нет.

- Никаких слухов, что у нее с кем-то был роман?

- До меня они, по крайней мере, не доходили.

- Ладно. - Я отложил блокнот и ручку в сторону и допил кофе. - Пора приступать к первому собеседованию.

- Ко второму, вы хотите сказать. - Он поглядел на часы. - Верно. Пора отправляться к Фрэнку Доннеру.

Он подписал чек, и мы встали из-за ресторанного столика.

Глава 12

Фрэнк Доннер жил в старом муниципальном многоквартирном доме на Вашингтонских Высотах. Из его окна открывался вид на изящную дугу фонарей на мосту Джорджа Вашингтона, на темную реку и разбросанные внизу огни Нью-Джерси. Само здание несколько утратило былую элегантность, однако квартира Доннера, ничуть не изменившись, была похожа на музей быта 1935 года. Темные тона, тяжелые портьеры, полукруглые углы-выступы, наподобие эркеров. В самых неожиданных местах мерцали янтарные зеркала, лампы были повсюду, освещавшие все вокруг рассеянным тусклым светом, а из комнаты в комнату, устланными коврами, от расцветки к расцветке перетекал бордовый, словно на винной фабрике произошло наводнение и залило полы апартаментов.

Сам Фрэнк Доннер, мужчина сорока пяти лет, начинавший полнеть, в темном костюме и с дорогой сигарой во рту выглядел почти как банкир или процветающий бизнесмен, и только притаившаяся в уголках глаз жестокость и резкие складки у губ выдавали в нем бывшего головореза, сумевшего выбиться в люди.

Жена его, проводившая нас в гостиную, оказалась поразительно толстой женщиной, до безобразия заплывшей жиром, в ярком платье в цветочек, которое лишь подчеркивало ее необъятные размеры. Правда, в улыбке, которой она нас приветствовала, промелькнул отдаленный отблеск миловидной девушки, какой она некогда была, но уже и тогда склонной к полноте.

Керриган и Доннер обменялись рукопожатиями, держась несколько церемонно, что Доннер воспринимал совершенно естественно, а Керриган терпел как необходимость. Затем Керриган представил меня, и Доннер с серьезным видом пожал мне руку, которую я протянул ему после легкого колебания. Доннер познакомил меня с супругой, назвав ее по имени, Этель. И мы все, включая и Этель, присели. Я обратился к Доннеру:

- Я предпочел бы поговорить с вами наедине.

- Этель знает всю мою жизнь, - заверил меня Доннер. - Я ей все рассказываю, и мы вдвоем обсуждаем все наши дела.

- И все же я бы настаивал, чтобы мы были одни.

Жена Доннера с готовностью улыбнулась мне со словами:

- Я вам ничуть не помешаю, мистер Тобин, ни разу не перебью, обещаю вам.

Я перевел взгляд на Керригана, который сказал Доннеру:

- Фрэнк, по-моему, Эрни хочет, чтобы мы сотрудничали с мистером Тобином.

На тяжелом лице Доннера появилось упрямое ослиное выражение.

- За двадцать восемь лет супружества у меня никогда не было от Этель никаких секретов. И не вижу причин сейчас что-либо менять.

Я встал.

- Я поговорю с вами в другое время, - заявил я, направляясь к двери.

Керриган нагнал меня в прихожей.

- Постойте! - попросил он. - Подождите секундочку. Позвольте мне с ним переговорить.

- Я хочу, чтобы он дал мне ответы, которые она не будет слышать, - уточнил я.

- Я знаю, чего вы хотите, - поддержал он меня, - и вы абсолютно правы. Только в случае с Фрэнком, поверьте мне, ответы будут точно такими же.

- И даже когда я попрошу его описать ту девушку и сообщить, какого он о ней мнения в постели?

- Возможно, - согласился он. - Погодите минуту. Я его уговорю.

Я ждал, стоя под люстрой и глядя на свое отражение в янтарном зеркале. Что мне было до этих людей? Почему я должен блуждать в лабиринтах их измышлений? Мне бы из собственного жизненного лабиринта как-нибудь выбраться. И стену надо строить. Дверь апартаментов была рядом, но я медлил уходить.

Через пару минут вернулся Керриган и, кивнув, произнес:

- Все в порядке.

Я вернулся обратно в гостиную, где сидел Доннер, уже без жены, однако с прежним ослиным упрямством на лице. Он собирался заставить меня попотеть, чтобы мне не так легко было выполнить работу, которую мне и самому не хотелось делать, и я испытывал к нему острую неприязнь. Встав прямо перед ним, я спросил:

- Если вы со своей женой так неразлучны, почему же вы спите в разных спальнях?

Он, вспыхнув, мгновенно вскочил с кресла с покрасневшим лицом и сверкающими глазами, но на полпути взял себя в руки, опустился на диван, разжал кулаки, поглядел на Керригана и, все еще красный от злости, спросил:

- Я что, должен с этим мириться?

- Доннер, нам нужен парень, который похитил девчонку Эрни Рембека и убил ее, - спокойно объяснил я. - У вас слабое алиби. Вы тут распинались про то, как вы преданы своей жене, а в рапорте указано, что у вас раздельные спальни. Мне кажется, что вы, возможно, пытаетесь нарисовать образ верного мужа, чтобы людям не пришло в голову, будто у вас был роман на стороне с Ритой Касл.

- Я никогда не смотрел на других женщин! - с жаром возразил он. - За двадцать восемь лет, что мы живем вместе, я ни разу ни на кого не взглянул.

- Если не считать Риты Касл.

- Да вы… - Он вдруг резко замолчал, гнев исчез с его лица, и он, бросив взгляд на Керригана, сказал: - Ты мог бы и не предупреждать меня, что он бывший коп. Это ясно как день - они все такие.

- Может, поговорите со мной, Доннер? - вмешался я.

- Разумеется. - Он с показным безразличием расслабленно откинулся на спинку дивана, держа себя теперь так, словно его привели в участок на допрос и он сидит с самодовольной ухмылкой, уверенный, что скоро явится адвокат и вытащит его отсюда. - Валяйте, - небрежно бросил он, - расспрашивайте.

- Непременно. - Я вернулся к своему креслу и сел. Достав блокнот и ручку, я начал: - Когда вы впервые встретились с Ритой Касл?

- Вы будете записывать? - поинтересовался он.

Керриган пояснил с иронией в голосе:

- Он всегда так делает, Фрэнк. Очень по-деловому. Видел бы ты офис, куда мы его посадили. Всюду папки, все рапорты напечатаны, прямо как в бизнес-центре.

- Вас что-нибудь не устраивает? - напрямую спросил я Доннера.

- Да нет, - пожал он плечами, - просто я удивлен.

Держа ручку над блокнотом, я повторил:

- Когда, вы впервые встретились с Ритой Касл?

На этот раз он ответил мне:

- Точно не помню. Вскоре после того, как Эрни начал с ней встречаться.

- Вы можете припомнить, как вы с ней познакомились?

- Конечно. Я встретил ее на вечеринке.

- Где была та вечеринка?

- Здесь. - Он взглянул на Керригана. - Ты тоже был.

Я продолжал:

- Рембек привел к вам тогда Риту Касл, а не свою жену? Как это восприняла миссис Доннер?

- У Рембеков не все идет гладко. Не знаю, известно ли вам это? Видите ли, Элеонора моя сестра.

- Миссис Рембек?

Он кивнул:

- Точно. Элеонора - чудесная женщина, вам это всякий скажет, но у нее проблемы с нервами. С самого детства. Очень хрупкая нервная система. Она даже в гости уже никуда не ходит. Нам с женой обоим известно, как обстоят дела, мы знаем, что Эрни предан Элеоноре, и понимаем, в каком он положении. Поэтому, если он заводит себе подругу и водит ее на вечеринки, ничего предосудительного, туда ведь все приходят парами - кто-то с супругой, кто-то, как вот Роджер, с приятельницей, а мужчина без спутницы туда просто не впишется, понимаете? В некоторые дома Эрни просто не стали бы приглашать, если бы он приходил один.

- Что вы тогда думали о Рите Касл?

- Что она хорошенькая женщина.

- И все?

- Моя жена, возможно, нарисовала бы вам более подробную картину. Она с ней больше моего общалась. Сами знаете, как это бывает на вечеринках, - кончается тем, что мужчины собираются на кухне и обсуждают автомобили и футбол, а женщины остаются в гостиной и болтают Бог весть о чем.

- Спасибо, - поблагодарил я. - Можно мне побеседовать с вашей женой?

Хихикнув, он брякнул:

- Наедине?

- Да, - подтвердил я. Отвернувшись от его удивленной физиономии, я сказал Керригану: - И без вас тоже.

Доннер, казалось, был готов снова взорваться, однако я дал Керригану возможность обсудить это с ним, и в конце концов они оба вышли из гостиной и прислали ко мне миссис Доннер. Она появилась с нерешительной улыбкой на лице, сцепив пальцы обеих рук замком, и спросила:

- Вы хотели со мной поговорить?

- Да, хотел. Прежде всего разрешите мне извиниться за грубость, но у меня, к сожалению, не было выбора.

Она любезно приняла мои извинения, поблагодарила, и я продолжал:

- Я вынужден быть не очень вежливым, поэтому заранее прошу простить меня.

Она обхватила себя руками и молча ждала.

- Я почти готов, - сообщил я, - вычеркнуть вашего супруга из списка подозреваемых. Вы ведь знаете, по какому я делу?

- По поводу смерти мисс Касл, - ответила она сразу.

- Да. У меня к вашему супругу остался всего лишь один вопрос, на который он не желает отвечать. Надеюсь, вы мне поможете.

- Если смогу.

- В характере вашего супруга, - начал я, - все указывает на то, что он предпочитает всегда проводить время только с вами. Если это правда, он явно не тот человек, которого я ищу. Однако если это ложь, значит, он просто ловко притворяется, и тогда, похоже, это именно тот человек, что мне нужен.

- Это правда, мистер Тобин, - заверила она меня. - Мы с мужем и в самом деле очень близки.

- Но тогда, миссис Доннер, возникает одно противоречие, которое ваш муж не желает объяснить.

- Противоречие?

- Согласно моим данным, у вас с супругом раздельные спальни.

Она залилась ярким румянцем.

- Ах! - воскликнула она, закрыв заалевшее лицо руками. - Ах, все понятно!

- Если бы вы могли мне объяснить…

- Да, да, воображаю, как он разозлился, когда вы его спросили.

- Он просто вышел из себя.

- Да. - Она немного поколебалась, все еще краснея от волнения, и вдруг выпалила: - Это потому… потому что… я храплю!

- Ах, вот оно что! - вырвалось у меня.

Назад Дальше