- Ладно. Только сначала докончу вот это.
Я просмотрел материал на тех пятерых, которые пока что оставались под подозрением, включая самого Керригана, утверждавшего, что в среду вечером он был дома один и смотрел телевизор: сначала - "Вечернее шоу", а потом - фильм ужасов Бориса Карлофф-Бела Лугоси "Черная кошка". Поскольку вечернее шоу закончилось в час ночи, он вполне мог уехать после него и успеть в Аллентаун в установленное время. "Черная кошка" была снята в 1935 году, поэтому ее Керриган мог видеть еще тогда, и знание сюжета вовсе не означало, что он смотрел фильм именно в среду в ночном телепоказе.
Следующим в списке был некто Фрэнк Доннер, значившийся как бизнесмен (автоматы по продаже сандвичей и напитков), который, по его утверждению, провел тихий вечер в обществе супруги и лег спать в половине двенадцатого. Спальни у них с женой разные, но я бы все равно не поверил ее словам о времени отхода ко сну, не подкрепленным доказательствами.
Далее шел Луис Хоган, работавший в профсоюзах и вернувшийся в Нью-Йорк в среду на машине из Вашингтона в два тридцать ночи. Сделать небольшой крюк и заехать в Аллентаун для него не составило бы труда.
Затем - Джозеф Лайдон, занимавшийся операциями по продаже недвижимости, заявивший, что с восьми тридцати в среду вечером до двух пятнадцати ночи был со своей любовницей у нее на квартире. Вряд ли ее можно считать надежным свидетелем, а ее слова принимать на веру бездоказательно.
И наконец, Пол Айнхорн, служащий авиакомпании, который в среду ночью в одиночку шатался по барам и не знал точно, когда вернулся домой, помнил только, что бары к тому времени уже закрылись.
В заключение я снова перечитал записку Риты Касл. Безусловно, создавалось впечатление, что записку писала смазливая куколка, как ее охарактеризовал Роджер Керриган, и я снова подумал о двух фотографиях Риты Касл, присланных Рембеком.
"Я ухожу. Я встретила настоящего мужчину, и мы вдвоем собираемся начать новую жизнь подальше отсюда. Ты никогда нас больше не увидишь".
Основываясь на том, как сформулирована записка, можно было сделать определенные предположения. Замешанный в деле мужчина был искусным любовником - по крайней мере, для Риты Касл более желанным, чем Рембек. По нашей версии, он принадлежал к кругу знакомых Рембека. По всей видимости, не было причин для иных предположений и надо придерживаться их до тех пор, пока они не заведут нас в тупик - если такое случится. Тогда придется все бросить и опять выдвигать новые теории.
Какие еще из этой записки следуют выводы? Я покрутил ее в руках, пытаясь что-то разгадать, прочесть каким-нибудь иным способом, но в голове было пусто, ни единой мысли.
Ладно. Время терпит - мы еще не зашли в тупик и, может быть, не зайдем. Я спрятал записку в шкаф, оставил рапорты о допрошенных по алиби на столе Микки, чтобы он их сразу подшил и убрал карандаши и бумаги в верхний ящик своего письменного стола. Затем я накинул плащ, и мы с Керриганом вышли из офиса и спустились на улицу. Не без труда поймав такси, мы направились в центр города в очень дорогой ресторан, рекомендованный Керриганом. Когда я забормотал было что-то насчет цены, Керриган успокоил меня:
- Не думайте про это, господин бизнесмен. Вы забыли, что все расходы оплачиваются?
Блюда не стоили затраченных денег. Но в конце концов меня ведь вообще могли и не кормить бесплатно. Мы молчали, пока не приступили к кофе, и тогда Керриган заговорил:
- Теперь задавайте свои вопросы.
- Конечно, - согласился я, - раз уж представился такой случай. - Я вытащил из кармана новый блокнот, раскрыл его, положил на стол и достал ручку. - Ваше имя - Роджер Керриган. Вы его не меняли?
На его губах мелькнуло подобие улыбки.
- Не менял.
- Второе имя?
- Оскар. В честь моего дедушки.
- Возраст?
- Тридцать четыре года.
- В списке вы значитесь как наблюдатель-координатор. Что это за должность?
- Эту часть беседы записывать не следует, - предупредил он.
- Ладно. - Я отложил ручку и взял чашку с кофе.
- В ведении корпорации, - начал он, - находится некоторая территория, в основном северо-восток, вниз до Вашингтона и к западу до Огайо. Территория делится на районы, которые управляются независимо друг от друга. К примеру, Рембек, он управляет данным районом и никогда не получает указаний от корпорации - она ни во что не вмешивается. Однако когда что-нибудь случается, те или иные неприятности, корпорация считает нужным выяснить, все ли в порядке в районе. В этом и заключается моя работа.
- Значит, корпорация посылает вас сюда на инспекцию?
- Не совсем. Я все время нахожусь здесь. Я живу в Нью-Йорке, и мы с Эрни поддерживаем светское знакомство, общаемся в неслужебное время. Просто изредка мне звонят из корпорации по такому-то поводу, когда хотят знать, что происходит. Бывает, Эрни иногда надо передать в корпорацию весточку, и тогда он обращается ко мне.
- То есть вы-то, что называется "буфер".
- Можно и так сказать.
- Но в другие районы корпорация вас не посылает? На вашем попечении только этот?
- Нет, почему же. Я являюсь координатором Нью-Йорка, Лонг-Айленда и Вестчестера.
- Значит, несколько районов.
- Девять, - уточнил он.
- И с другими главами районов вы тоже поддерживаете светские знакомства? Как и с Эрни Рембеком?
- Разумеется, более или менее. Эрни я знаю лучше всех, ибо живу в его районе. У нас к тому же хорошие личные отношения. Чего не скажешь, например, о типе из графства Нассо, которого я как человека на дух не переношу, поэтому и езжу туда только в случае крайней необходимости.
- И как давно вы на этой должности? - спросил я.
- Пять… нет, шесть лет.
- Как вы ее получили?
Он усмехнулся:
- Сумел себя хорошо подать.
- А чем вы занимались прежде?
- Вы что, хотите знать всю мою биографию, мистер Тобин?
- Да, хочу.
- Ну так вы ее не узнаете.
- Ладно. Судимости у вас есть?
- Нет.
- Аресты?
- Не по гражданской части.
- Что это значит?
С него вдруг слетела вся благовоспитанность.
- Это значит, что в армии меня упекли в тюрьму, когда я был еще в младенческом возрасте, ясно?
- Насколько младенческом?
- Мне было девятнадцать. Я полгода в ней проторчал. Он весь был на взводе. Наверняка ему припомнилась какая-нибудь, несправедливость, реальная или мнимая.
Я переменил тему разговора.
- Вы женаты?
- Нет. Разведен.
- Сколько времени?
Новая тема немного подняла ему настроение. Криво усмехнувшись, он произнес:
- Вам что, и это рассказать? В двадцать два года я женился на девчонке, с которой познакомился в вечерней школе. Мы были женаты шесть лет, а теперь уже шесть лет в разводе. На вашем месте, кстати, я бы отложил гонорар на случай, если вы вздумаете затеять развод.
- Вы учились в вечерней школе?
- У меня была мысль сделаться адвокатом. Но я оказался плохим учеником.
- Вы продолжаете поддерживать отношения со своей бывшей женой?
- Нет.
- Почему?
- Беверли занята в социальной сфере. Наши с ней дорожки не пересекаются.
- Как вы полагаете, вы циник?
Он ответил с глумливой улыбкой:
- Не совсем. Я скорее реалист. Я хорошо разбираюсь в том, что происходит вокруг.
- Сколько лет вы знакомы с Эрни Рембеком?
- Девять лет.
- И все это время поддерживаете светские отношения?
- Нет. Лет шесть, наверное. С тех пор как я стал наблюдателем-координатором, а до того я находился на много ступенек ниже Рембека. Тот, кто генерирует идеи и проталкивает их, не общается с наемной рабочей силой.
- Как долго вы знали Риту Касл?
- С того времени, как Эрни ее купил.
- "Купил"? Странное слово.
- Ничего странного. Единственное уместное слово.
- Рита Касл вам не нравилась?
Он передернул плечами:
- Мы эту девицу уже обсуждали. Вот ее-то я как раз бы и назвал циником.
- Вы к ней приставали?
Его лицо снова скривилось в ухмылке.
- Скажем, так: однажды я клюнул было на ее приставания.
- И что же произошло?
- Она резко затормозила.
- Что вы имеете в виду?
- Ей нравилось за спиной у Эрни разжигать себя, дразнить партнера, желая якобы поразвлечься, но никогда не пользовалась этим.
- Вы сильно обожглись?
- Нет, только кончики пальцев немного опалил. Я себя берегу и поэтому избегаю подобных ситуаций.
- Вы когда-нибудь Рембека предупреждали относительно нее?
Он покачал головой:
- Если человек покупает себе новенькую игрушку и ему нравится с ней возиться, лучше не говорить, что ему подсунули барахло.
- А вы знаете еще кого-нибудь, кому она надоедала своими приставаниями?
- Знать-то не знаю, но догадаться могу, что таких было немало.
- Никто с вами о ней не беседовал?
- Нет.
- Никаких слухов, что у нее с кем-то был роман?
- До меня они, по крайней мере, не доходили.
- Ладно. - Я отложил блокнот и ручку в сторону и допил кофе. - Пора приступать к первому собеседованию.
- Ко второму, вы хотите сказать. - Он поглядел на часы. - Верно. Пора отправляться к Фрэнку Доннеру.
Он подписал чек, и мы встали из-за ресторанного столика.
Глава 12
Фрэнк Доннер жил в старом муниципальном многоквартирном доме на Вашингтонских Высотах. Из его окна открывался вид на изящную дугу фонарей на мосту Джорджа Вашингтона, на темную реку и разбросанные внизу огни Нью-Джерси. Само здание несколько утратило былую элегантность, однако квартира Доннера, ничуть не изменившись, была похожа на музей быта 1935 года. Темные тона, тяжелые портьеры, полукруглые углы-выступы, наподобие эркеров. В самых неожиданных местах мерцали янтарные зеркала, лампы были повсюду, освещавшие все вокруг рассеянным тусклым светом, а из комнаты в комнату, устланными коврами, от расцветки к расцветке перетекал бордовый, словно на винной фабрике произошло наводнение и залило полы апартаментов.
Сам Фрэнк Доннер, мужчина сорока пяти лет, начинавший полнеть, в темном костюме и с дорогой сигарой во рту выглядел почти как банкир или процветающий бизнесмен, и только притаившаяся в уголках глаз жестокость и резкие складки у губ выдавали в нем бывшего головореза, сумевшего выбиться в люди.
Жена его, проводившая нас в гостиную, оказалась поразительно толстой женщиной, до безобразия заплывшей жиром, в ярком платье в цветочек, которое лишь подчеркивало ее необъятные размеры. Правда, в улыбке, которой она нас приветствовала, промелькнул отдаленный отблеск миловидной девушки, какой она некогда была, но уже и тогда склонной к полноте.
Керриган и Доннер обменялись рукопожатиями, держась несколько церемонно, что Доннер воспринимал совершенно естественно, а Керриган терпел как необходимость. Затем Керриган представил меня, и Доннер с серьезным видом пожал мне руку, которую я протянул ему после легкого колебания. Доннер познакомил меня с супругой, назвав ее по имени, Этель. И мы все, включая и Этель, присели. Я обратился к Доннеру:
- Я предпочел бы поговорить с вами наедине.
- Этель знает всю мою жизнь, - заверил меня Доннер. - Я ей все рассказываю, и мы вдвоем обсуждаем все наши дела.
- И все же я бы настаивал, чтобы мы были одни.
Жена Доннера с готовностью улыбнулась мне со словами:
- Я вам ничуть не помешаю, мистер Тобин, ни разу не перебью, обещаю вам.
Я перевел взгляд на Керригана, который сказал Доннеру:
- Фрэнк, по-моему, Эрни хочет, чтобы мы сотрудничали с мистером Тобином.
На тяжелом лице Доннера появилось упрямое ослиное выражение.
- За двадцать восемь лет супружества у меня никогда не было от Этель никаких секретов. И не вижу причин сейчас что-либо менять.
Я встал.
- Я поговорю с вами в другое время, - заявил я, направляясь к двери.
Керриган нагнал меня в прихожей.
- Постойте! - попросил он. - Подождите секундочку. Позвольте мне с ним переговорить.
- Я хочу, чтобы он дал мне ответы, которые она не будет слышать, - уточнил я.
- Я знаю, чего вы хотите, - поддержал он меня, - и вы абсолютно правы. Только в случае с Фрэнком, поверьте мне, ответы будут точно такими же.
- И даже когда я попрошу его описать ту девушку и сообщить, какого он о ней мнения в постели?
- Возможно, - согласился он. - Погодите минуту. Я его уговорю.
Я ждал, стоя под люстрой и глядя на свое отражение в янтарном зеркале. Что мне было до этих людей? Почему я должен блуждать в лабиринтах их измышлений? Мне бы из собственного жизненного лабиринта как-нибудь выбраться. И стену надо строить. Дверь апартаментов была рядом, но я медлил уходить.
Через пару минут вернулся Керриган и, кивнув, произнес:
- Все в порядке.
Я вернулся обратно в гостиную, где сидел Доннер, уже без жены, однако с прежним ослиным упрямством на лице. Он собирался заставить меня попотеть, чтобы мне не так легко было выполнить работу, которую мне и самому не хотелось делать, и я испытывал к нему острую неприязнь. Встав прямо перед ним, я спросил:
- Если вы со своей женой так неразлучны, почему же вы спите в разных спальнях?
Он, вспыхнув, мгновенно вскочил с кресла с покрасневшим лицом и сверкающими глазами, но на полпути взял себя в руки, опустился на диван, разжал кулаки, поглядел на Керригана и, все еще красный от злости, спросил:
- Я что, должен с этим мириться?
- Доннер, нам нужен парень, который похитил девчонку Эрни Рембека и убил ее, - спокойно объяснил я. - У вас слабое алиби. Вы тут распинались про то, как вы преданы своей жене, а в рапорте указано, что у вас раздельные спальни. Мне кажется, что вы, возможно, пытаетесь нарисовать образ верного мужа, чтобы людям не пришло в голову, будто у вас был роман на стороне с Ритой Касл.
- Я никогда не смотрел на других женщин! - с жаром возразил он. - За двадцать восемь лет, что мы живем вместе, я ни разу ни на кого не взглянул.
- Если не считать Риты Касл.
- Да вы… - Он вдруг резко замолчал, гнев исчез с его лица, и он, бросив взгляд на Керригана, сказал: - Ты мог бы и не предупреждать меня, что он бывший коп. Это ясно как день - они все такие.
- Может, поговорите со мной, Доннер? - вмешался я.
- Разумеется. - Он с показным безразличием расслабленно откинулся на спинку дивана, держа себя теперь так, словно его привели в участок на допрос и он сидит с самодовольной ухмылкой, уверенный, что скоро явится адвокат и вытащит его отсюда. - Валяйте, - небрежно бросил он, - расспрашивайте.
- Непременно. - Я вернулся к своему креслу и сел. Достав блокнот и ручку, я начал: - Когда вы впервые встретились с Ритой Касл?
- Вы будете записывать? - поинтересовался он.
Керриган пояснил с иронией в голосе:
- Он всегда так делает, Фрэнк. Очень по-деловому. Видел бы ты офис, куда мы его посадили. Всюду папки, все рапорты напечатаны, прямо как в бизнес-центре.
- Вас что-нибудь не устраивает? - напрямую спросил я Доннера.
- Да нет, - пожал он плечами, - просто я удивлен.
Держа ручку над блокнотом, я повторил:
- Когда, вы впервые встретились с Ритой Касл?
На этот раз он ответил мне:
- Точно не помню. Вскоре после того, как Эрни начал с ней встречаться.
- Вы можете припомнить, как вы с ней познакомились?
- Конечно. Я встретил ее на вечеринке.
- Где была та вечеринка?
- Здесь. - Он взглянул на Керригана. - Ты тоже был.
Я продолжал:
- Рембек привел к вам тогда Риту Касл, а не свою жену? Как это восприняла миссис Доннер?
- У Рембеков не все идет гладко. Не знаю, известно ли вам это? Видите ли, Элеонора моя сестра.
- Миссис Рембек?
Он кивнул:
- Точно. Элеонора - чудесная женщина, вам это всякий скажет, но у нее проблемы с нервами. С самого детства. Очень хрупкая нервная система. Она даже в гости уже никуда не ходит. Нам с женой обоим известно, как обстоят дела, мы знаем, что Эрни предан Элеоноре, и понимаем, в каком он положении. Поэтому, если он заводит себе подругу и водит ее на вечеринки, ничего предосудительного, туда ведь все приходят парами - кто-то с супругой, кто-то, как вот Роджер, с приятельницей, а мужчина без спутницы туда просто не впишется, понимаете? В некоторые дома Эрни просто не стали бы приглашать, если бы он приходил один.
- Что вы тогда думали о Рите Касл?
- Что она хорошенькая женщина.
- И все?
- Моя жена, возможно, нарисовала бы вам более подробную картину. Она с ней больше моего общалась. Сами знаете, как это бывает на вечеринках, - кончается тем, что мужчины собираются на кухне и обсуждают автомобили и футбол, а женщины остаются в гостиной и болтают Бог весть о чем.
- Спасибо, - поблагодарил я. - Можно мне побеседовать с вашей женой?
Хихикнув, он брякнул:
- Наедине?
- Да, - подтвердил я. Отвернувшись от его удивленной физиономии, я сказал Керригану: - И без вас тоже.
Доннер, казалось, был готов снова взорваться, однако я дал Керригану возможность обсудить это с ним, и в конце концов они оба вышли из гостиной и прислали ко мне миссис Доннер. Она появилась с нерешительной улыбкой на лице, сцепив пальцы обеих рук замком, и спросила:
- Вы хотели со мной поговорить?
- Да, хотел. Прежде всего разрешите мне извиниться за грубость, но у меня, к сожалению, не было выбора.
Она любезно приняла мои извинения, поблагодарила, и я продолжал:
- Я вынужден быть не очень вежливым, поэтому заранее прошу простить меня.
Она обхватила себя руками и молча ждала.
- Я почти готов, - сообщил я, - вычеркнуть вашего супруга из списка подозреваемых. Вы ведь знаете, по какому я делу?
- По поводу смерти мисс Касл, - ответила она сразу.
- Да. У меня к вашему супругу остался всего лишь один вопрос, на который он не желает отвечать. Надеюсь, вы мне поможете.
- Если смогу.
- В характере вашего супруга, - начал я, - все указывает на то, что он предпочитает всегда проводить время только с вами. Если это правда, он явно не тот человек, которого я ищу. Однако если это ложь, значит, он просто ловко притворяется, и тогда, похоже, это именно тот человек, что мне нужен.
- Это правда, мистер Тобин, - заверила она меня. - Мы с мужем и в самом деле очень близки.
- Но тогда, миссис Доннер, возникает одно противоречие, которое ваш муж не желает объяснить.
- Противоречие?
- Согласно моим данным, у вас с супругом раздельные спальни.
Она залилась ярким румянцем.
- Ах! - воскликнула она, закрыв заалевшее лицо руками. - Ах, все понятно!
- Если бы вы могли мне объяснить…
- Да, да, воображаю, как он разозлился, когда вы его спросили.
- Он просто вышел из себя.
- Да. - Она немного поколебалась, все еще краснея от волнения, и вдруг выпалила: - Это потому… потому что… я храплю!
- Ах, вот оно что! - вырвалось у меня.