Пуганая ворона
Для Никиты результаты анализов явились шоком, даже доктор озадачился - чем недоволен клиент, лично настаивающий на тестировании? Сейчас редко встретишь десятилетнего ребенка, который бы не знал, каким образом получаются дети, а этот взрослый мужчина будто и понятия не имел об этом.
- Ошибку вы исключаете? - спросил Никита, уединившись с ним в кабинете.
- Абсолютно, - разбил вдребезги надежду доктор. - Современное тестирование - надежная штука.
- Но этого не может быть!
- То есть вы… отрицаете отцовство? - изумился доктор.
- Я бы не отрицал, если бы хоть один раз переспал с ней. Упреждаю ваш вопрос: не по пьяни ли. До невменяемого состояния, чтобы не помнить, с кем лег, я не пью. Но так не бывает, чтобы без моего участия у меня появился ребенок от женщины, которую я никогда в глаза не видел. Должно быть, в это невозможно поверить… А я не могу поверить и не поверю никогда, что у меня есть ребенок, несмотря на результат, и никогда его не признаю. Как это получилось, кто-нибудь мне объяснит?
Поистине забавный случай, а судя по тому, насколько клиент расстроен и раздавлен, в каком состоянии отчаяния находится, что разыграть чрезвычайно сложно, Никита непроизвольно вызвал у доктора жалость. Только работникам правоохранительных органов и врачам известно, на какие ухищрения идут женщины, поставив перед собой безумную цель. Помимо этого мужчина мужчину всегда поймет и посочувствует, чего не скажешь о женщинах.
- Есть один способ… - промолвил доктор.
- Какой? - оживился Никита.
- Вы сдавали сперму на предмет искусственного оплодотворения? Правда, сведения о донорах держат в строжайшем секрете, но люди есть люди, возможно, эта девушка купила информацию.
- Увы, доктор, никогда не сдавал даже кровь.
- Тогда… - развел тот руками, мол, дело ваше безнадежно, - остается одно объяснение: ей помог Сатана, а с ним тягаться бесполезно.
Несколько секунд Никита тупо смотрел на доктора, который уж подумал, что у парня сердечный приступ, следовательно, его вопрос был закономерный:
- С вами все в порядке?
- Сделайте повторный анализ, - вдруг потребовал Никита. - Но теперь по крови и в положенные сроки - две недели, три - неважно, я подожду.
- Охота вам вываливать такие деньги?
- Хочу убедиться, что повторный результат не изменится. Конечно, я мог бы предложить вам энную сумму за подтасовку…
- Это в принципе невозможно, - отгородился стеной доктор.
- В первую очередь мне это не нужно, меня не устраивает подлог.
- Зачем же вам повторная экспертиза?
- Чтобы начать действовать, пока меня не пускают сомнения, живет надежда на вашу ошибку. Я знаю, что она провернула аферу, поэтому буду выяснять, каким образом ей это удалось. И выясню, поверьте, чего бы мне это ни стоило.
- Как скажете. Если вопрос так серьезен, мы можем продублировать тестирование, отправив анализы в другую лабораторию за пределами нашего города.
- Да, - закивал Никита. - Отправьте.
- Приезжайте в понедельник с малышом и его матерью, кровь возьмут у вас троих, это будет вернее.
В коридоре Никиту поджидали отец и мать, о результатах они знали. Не доверяя сыну, который способен сокрыть истину, Ефим Геннадьевич отправился вместе с ним в клинику. Альбина Павловна, боясь стычки между мужем и Никитой, а также полагая, что в ее силах смягчить агрессию с обеих сторон, напросилась в компанию. Как мать, она переживала за сына, жалела его, когда же муж вычислил, что свадьбу отменила Алика из-за Яны, несостоявшаяся невестка в одночасье превратилась в заносчивую мегеру, недостойную Никиты. К Яне отношение было неоднозначным. Да, сын обманул ее, рожать вне брака нехорошо, а родив, будь готова к тому, что мужчина, на которого ты рассчитывала, откажется от тебя и придется растить ребенка одной. Вторая сторона медали отливала эгоизмом: вырастили детей, дали им образование, отказывая себе во всем, а они забыли о родителях, пару раз в году навещают. В этом смысле Яна с внуком упали с неба подарком, иначе недолго от одиночества сдвинуться или от тоски умереть.
Сын, не останавливаясь, пошел к выходу, за ним последовали остальные.
- Договорился с доктором? - с подтекстом спросил Ефим Геннадьевич, очевидно подразумевая, что Никита дал взятку за исправления в справке.
- Договорился, - не отрицал сын. - В понедельник возьмут повторные анализы.
- Зачем? - бухтел сзади Ефим Геннадьевич. - Деньги некуда девать? Чего ты уперся, когда всем ясно, кто отец мальчика?
- Завидная уверенность, - буркнул Никита.
- Ты, конечно, можешь хоть сто раз проверять, а нам с матерью достаточно одного раза: это наш внук. Ну, совратил девчонку, так признайся. Вон и Алика тебя кинула, не перед кем теперь форс держать.
- Я докажу… - остановился он, выставив перед папиным носом указательный палец, - что к ребенку Яны не имею отношения.
- Опять! - с досадой ударил себя по бокам Ефим Геннадьевич.
Он хотел продолжить нотацию, неужто надумал женить его на Янке? Но Никита ускорил шаг, про себя негодуя: ему никто не верит! Даже мать с отцом, что же говорить о посторонних? Очутившись на улице, он кинулся к стоянке такси, не желая слышать от отца ни слова более, и, договорившись с водителем, замахал рукой, мол, сюда идите. Никита усадил мать, отец без его помощи забрался в салон.
- Мне на работу, - сказал, - вас отвезет таксист, я оплатил.
- Никита, - строго произнес отец, - ты как хочешь, но девочку с внуком мы не выгоним, они будут жить у нас, раз ты отказался от них.
Вон оно что: папа решил благородно взвалить грех сына на себя. Да он же купается в собственной ответственности, великодушии, долге. Не случись инцидента с сыном, папа закис бы у телеящика, читая в перерывах газеты и ругая всех подряд - от правительства до бомжей, а тут поле деятельности появилось о-го-го, опять же работа на публику, гордость за себя.
Никита захлопнул дверцу, не сказав ни слова, так как стоило только рот открыть - и полилось бы такое, после чего, зная папу, рассчитывать даже на призрачный мир было бы нелепо.
Он упал на сиденье своего авто, запрокинул голову и прикрыл веки. Вот так попался в западню! Как лоха развели! Данную ситуацию никто не разгребет, кроме Никиты, осталось продумать, как это сделать. Очень кстати пришлась командировка: поездка в Австрию даст новые впечатления, освежит голову, и, может быть, Никита додумается до дельных идей.
В понедельник сдали анализы, Яна безумно волновалась за малыша, наотрез отказалась смотреть, как у ребенка берут кровь. Она просто образцовая мать, а Никиту один только ее вид приводил в ярость, что скрыть ему было крайне трудно, оставалось лишь скрипеть зубами от бессилия. Альбина Павловна понесла внука в лабораторию, разумеется, их сопровождал дедушка, без него-то никак нельзя, без него, наверное, даже птички чирикать не будут.
Никита же получил возможность ненадолго остаться наедине с Яной в длинном коридоре, медперсонал, снующий туда-сюда, не в счет. Она стояла у окна кроткая, с выражением обреченности на личике, тем не менее в ее фигуре и позе, в чуть приподнятых плечах, будто Яна при малейшей опасности готова втянуть голову, как черепаха в панцирь, чувствовалось напряжение. Она опасливо косилась на Никиту из-под приспущенных ресниц, тогда как он упал локтями на подоконник, повернул к ней голову и почти медово замурлыкал:
- Ну-с, святая простота, мы одни, скажи, какого черта тебе от меня нужно? Ты же прекрасно знаешь: это твой сын, но не мой.
- Никита, это наш с тобой сын, - пролепетала Яна, стыдливо покраснев.
Еле сдержался, чтобы не влепить ей оплеуху, аж пальцы сжал в кулак со стоном, большего позволить себе не мог, а жаль.
- У меня на лбу написано "идиот"? - озлобленно рявкнул он.
- Зачем ты так…
- У-тю-тю! - издевательски хохотнул Никита. - Ты еще заплачь, овечка невинная. Как он может быть моим сыном, если я с тобой не спал? Ну что молчишь? Или будешь утверждать, будто мы с тобой трахались сутками напролет, а я этого не помню? Матери с отцом, Алике басни ты успешно навесила и радуйся. Пока радуйся. Ты у меня забрала родителей, скомпрометировала перед друзьями и знакомыми, по твоей милости я потерял женщину, которую любил, ты отравила мне жизнь и думаешь, все это тебе сойдет с лапок? Не знаю, каким образом ты смастерила себе сынка, а также чего хочешь, но какова бы ни была твоя цель… Про Данте слыхала? Помнишь, что было написано на воротах ада? "Оставь надежду всяк сюда входящий". Ты меня поняла? (Яна только ниже опустила голову.) Доберетесь сами, я вам не извозчик.
Никита двинул по коридору, широко и быстро шагая, а Яна смотрела ему в спину до тех пор, пока не появились родители. Она не кинулась к сыну, отвернулась к окну, тем временем Альбина Павловна подошла, приговаривая:
- Вот и все. Какой хороший мальчик, почти не плакал, умница наша. Дед, дай плед, я закутаю Никитушку, а то просквозит его в машине… - Тут она заметила слезы на щеках внебрачной невестки. - Яночка, что с тобой? Ну вот, мальчик не плакал, а его мама плачет.
- Где Никита? - поинтересовался Ефим Геннадьевич.
- Сказал, чтоб добирались сами, и ушел, - сквозь слезы выговорила Яна.
- Что тут у вас случилось? - допрашивал он.
- Никита угрожал, что… что… Он меня ненавидит.
Яна разрыдалась, вторым голосом ей вторил малыш. Альбина Павловна принялась качать ребенка, поглядывая на мужа, а у того всегда найдутся слова в защиту сирых и убогих, правда, в несколько грубой форме:
- Не бери в голову. Ненавидит он! Это его проблемы, раньше надо было ненавидеть, когда под одеяло к тебе лез, говнюк. Не реви. Угрозы пускай засунет себе в одно место, засранец, а у тебя сейчас вон главная забота, на руках бабки.
- Люблю я его, - вырвалось у Яны, да с такой болью, что Альбина Павловна позволила себе высказаться при муже:
- И хорошо, Яна, мужчин надо любить, они потом оценят. Никита побесится и к нам придет. Он же какие слова писал по телефону, когда сын родился.
- Нет, не придет, - сказала Яна, вытирая со щек слезы. - И с вами поссорился из-за нас. Я поеду домой…
- И не думай даже! - рыкнул Ефим Геннадьевич.
- Да, Яночка, куда ты поедешь? - затарахтела счастливая бабушка, прижимая к себе долгожданного внука. - Кто тебя там ждет? И как жить собираешься, на что? А у нас тебе и Никитушке будет хорошо. Куда нам четыре комнаты? Да наладится все, наладится. Дед, лови такси, не везти же мальчика на трамвае и троллейбусе, там вирусов полно.
- Спасибо вам, - растрогалась Яна.
Никита собирал чемодан в дорогу, он уже привык, что эту обязанность взяла на себя Алика, но теперь придется отвыкать. Настроение было прескверное, к потрясениям добавилось злословие. Откуда-то распространился слух, что свадьба расстроилась из-за девицы, которая привезла Никите подарок в коляске. Мало того, этот дурак (в смысле Никита) настоял на генетической экспертизе и получил по мордасам. Кто постарался оповестить офисных служащих и зачем? Не Герман, это не его стиль, Яна исключается, потому что вряд ли она с кем-то знакома. Может, Лялька? Она бывает на работе мужа только на корпоративных вечеринках, да и то редко, к тому же дорожит мужем, а тот ей устроит взбучку, если узнает, что она главный виновник сплетен. Значит, и не она. Но народ гудит, будто заняться нечем. Неважно, как коллеги относятся к данному факту, Никите плевать, тему обсосут за пару дней и заткнутся, в конце концов, появление младенцев на свет не преступление. И кому какое дело, сколько он наштамповал детей? Но кто-то старательно муссирует, что ведущий менеджер подонок, его уважают незаслуженно, он портит лицо фирмы - об этом рассказал ему в конце рабочего дня приближенный подчиненный. Разумеется, у Никиты есть "свои стукачи", ведь в век поголовной конкуренции полагаться на одни профессиональные качества опасно.
- Средневековье, честное слово, - вслух буркнул он. - Ладно-ладно, приеду и проведу расследование, кто кому и что говорил. Я вам покажу "лицо фирмы", вы у меня на своей шкуре испытаете, что такое тридцать седьмой год…
В дверь позвонили, Никита пошел открывать…
- О, Лялька пожаловала, - пробубнил он нерадостно, полагая, что она примчалась распекать его. В руках Ляля держала гардеробный чехол из черной пленки. - Что это ты принесла?
- Может, пригласишь войти? - Не дожидаясь ответа, она переступила порог. - И будь вежливым, выпить предложи, например.
- Какой напиток ты предпочитаешь в это время суток? - идя в гостиную, спросил он.
- Все, что горит.
- Мм, значит, не менее сорока градусов. Ты подпольная выпивоха?
- Скажем, не отказываюсь, когда наливают.
Никита плеснул ей и себе виски, отдал стакан, наблюдал, как она пила, и сделал вывод: Лялька прикладывается к рюмке чаще, чем казалось.
- Дай сигаретку, - потребовала она.
- Когда это ты курить начала? - поднял он брови, но взял пачку со стола и протянул ей.
- Иногда предаюсь пороку. Без этого жизнь немного нудная, большому пороку предаваться - можно многое потерять, а чуть-чуть не помешает.
Ляля закурила, откинувшись на спинку кресла и положив ногу на ногу, а Никита решил, что увертюра длилась достаточно, чтобы начать оперу:
- Чему обязан?
- Я привезла от Алики платье. Она просила отдать тебе, платил же за него ты, стоит оно баснословно…
- Можешь выкинуть его на первую попавшуюся помойку, - резко оборвал ее Никита.
- Не ори на меня, - получил в ответ. - Я тебе не жена.
- Во, блин, обложили! - накрыло его. - На работе меня кто-то старательно выставляет монстром, отец с матерью приютили прохиндейку, Алика…
- Может, тебе медаль выдать за пополнение населения страны? - скептически фыркнула Ляля.
- Что Алика хотела сказать, отдавая платье? Я подлый негодяй, а она, святая, не желает иметь у себя воспоминаний обо мне? Ну да, да, я негодяй и что с того? Меня за негодяйство не посадят в тюрьму, не кастрируют, не выгонят с работы. Стоило искусственно создать эти обстоятельства, чтобы посмотреть, какой народ меня окружает.
- И какой?
- Дерьмовый. Никто даже не пытался разобраться, понять, что происходит, не захотел помочь мне, которого знают давно, нет! Безоговорочно поверили гадюке и - шу-шу-шу: какая сволочь затесалась в наши ряды! Сволочь - это я. Всем прощается пьянство, мордобои, многоженство, а мне - ни-ни.
- Чего ты орешь? - спокойно бросила Ляля, потом проворчала в манере своего мужа: - Сколько бы ни махал крыльями, а никуда не улетишь от факта: ребенок твой.
- Не мой!
Да как кинет стакан в стену! Ляля думала, осколки отлетят и врежутся в нее, потому зажмурилась, втянув голову в плечи. Наступила пауза, гостья открыла глаза и тихо констатировала:
- Сдурел. - У Никиты больше не нашлось сил реагировать на оскорбления, он развалился в соседнем кресле и замер, словно умер. - Как не твой, когда экспертиза установила, что отец ты?
Вдруг он выпрямился, уставившись на нее, ему явно пришла на ум некая идея.
- Слушай, Лялька, у тебя мозги есть?
- Ну… вроде не жаловались на их отсутствие.
- Тогда я задам тебе несколько вопросов, а ты честно на них ответь, но сначала подумав.
- Задавай. Только капни в бокальчик.
Никита притащил бутылку и новый стакан, налил, секунду-другую формулировал первый вопрос и наконец кинул его Ляле:
- Я на сумасшедшего похож?
- Иногда. Например, сегодня…
- Не ерничай. А скажи, это логично, когда я знаю, что сделал Янке ребенка, но вдруг тащу ее с сыном на тестирование? Сегодня сдали анализы повторно. Разве нормально платить двойную… то есть тройную таксу за то, что мне и без того известно?
Ляля выпятила нижнюю губу, однако вынуждена была признать:
- В логику не вписывается. Но, может, ты…
- Без "может", - перебил Никита. - Результатом тестирования я себе перекрыл кислород, своими руками и деньгами дал Янке козыри, а себя загнал в угол. Она же теперь с этими результатами вправе требовать от меня все что угодно. Ответь, я сумасшедший, чтобы все это затевать, будучи неуверенным в своей правоте?
- Нет, я полагаю.
Никита принес письма, снова усевшись в кресло, протянул их Ляле:
- Ты это читала?
- Ой, читала… - отмахнулась она. - Не надо, убери. Я не ханжа, но всякому безобразию есть предел.
- Как выяснилось, предела нет. "Мой член врежется в тебя…"
- Фу, Никита! - вырвала лист из его рук Ляля и кинула его на столик рядом. - Дальше - ни слова!
- Дальше совсем круто, я читал и балдел. И ты полагаешь, я способен выдавать такие перлы любимой женщине?
- Да я сразу сказала Алике: стиль не твой, но… А фотографии? - вспомнила она. - А извещения? От тебя Яна получала деньги обычными переводами. Как объяснишь все это?
- Никак, - помрачнел он. - Вот и хочу выяснить, как меня сделали отцом без моего участия. Подкуп исследователей анализов я исключаю, значит, метод какой-то есть.
- Капни пять капель, - подставила она стакан.
Никита взял бутылку, собираясь налить, внезапно отставил ее:
- Ага, а потом у тебя появится третий ребенок, ты скажешь, что он мой, пили-то вместе.
- Ха-ха-ха… - Хохот вызвала не столько фраза, сколько серьезное выражение лица, с которым он ее произнес. - Лей, пуганая ворона, не скажу.
- Тебе смешно, - заворчал Никита, - а мне не до смеха. Вдруг от меня беременеют через сто грамм или от прикосновений? Я уже ничему не удивлюсь. Ладно, будем. Погоди, закуску принесу, а то налакаемся, меня потом в порошок сотрет Герман.
Никита принес нарезанные окорок, сыр, батон, маслины - все аккуратно разложено по мелким тарелкам, что не ускользнуло от зоркого глаза Ляли. Отсюда вывод: человек, не позволяющий себе распуститься в быту (можно же было накидать еду в одну тарелку, чтобы не заморачиваться), вряд ли мыслит образами на уровне паха, как в письмах. Порядок, он и в голове порядок, и на работе, и в одежде, и в отношениях, по-другому не бывает, как ей думалось. Помимо всего прочего, Никита убедил ее логикой, поэтому, выпив, она, поедая многослойный бутерброд, полюбопытствовала:
- Как будешь выяснять?
- Да черт его знает, - пожал плечами Никита. - Найму легион детективов, пусть пашут.
- Нет, дружочек, в твоем случае пахать нужно самому… Слушай, Никита! У меня есть знакомая… подруга… знаешь, она такая дотошная… И логика у нее - покрепче мужской. Кстати! Тебе же понадобится адвокат.
- Это еще зачем?
- Ну, мало ли, ты же сам сказал, что Яна теперь вправе требовать от тебя все что угодно, а адвокат умеет уменьшать аппетиты.
- Не переживай, Лялька, у нас в фирме полно адвокатов…
- Ваши фирменные адвокаты, - съязвила она, выразив отношение к юристам, - занимаются сделками, придумывают закорючки, чтобы партнерам подгадить, а фирму обогатить. Тебе нужен адвокат с другими мозгами, въедливый, педантичный, который полностью посвящает себя проблеме клиента. Ну хотя бы посмотришь на нее, не понравится - наймешь детективов. Когда завтра летишь?
- В час дня.
- Значит, с утра заезжаешь ко мне, мы отвозим детей маме, после едем к Симочке, я сегодня же предупрежу ее.