"Естественная смерть Карима полностью исключает предположение о том, что он - жертва преступников. Значит, остается одно: он - член "Триады" и похоронен на ее ритуальном кладбище. Знала ли его жена о том, что он состоял в банде, или нет? Играет? Непохоже. А собственно, почему она должна играть? В любом случае смерть мужа для нее - тяжелая утрата. Допустим, она знает, кем был Карим. Тогда она не должна поверить в мою выдумку. Сын приятеля, о котором она слышит впервые. Наивно. Но с чего я взял, что она поверила? Она меня спрашивает об отце, чтобы потянуть время, собраться с мыслями. Но, в общем, она ведет себя вполне естественно. На полицию ей, в сущности, наплевать. Карим умер, жена за дела мужа не в ответе. Друзей у него, как она заявила, нет. Своевременно прикрыла себя с этой стороны. Если мы начнем требовать назвать сообщников мужа, она снова скажет, что никого не знает. А может, она и вправду никого не знает. А если я поинтересуюсь местом его захоронения? Покажу ей фотографию, которую она наверняка уже видела в газетах? Как она прореагирует на это? Ведь должна же она знать, где он похоронен? Или ее реакция будет такой же, как в свое время у мадам Вонг?"
Ло вспомнил тридцатилетней давности историю, которую слышал от Аланга. Некто Вонг Кунгкит, бывший чиновник чанкайшистского правительства, занимавшийся после второй мировой войны пиратством в Южных морях, в конце 1946 года был выдан полиции и смертельно ранен при попытке к бегству. Дело Кунгкита продолжила его жена, бывшая танцовщица, известная впоследствии под именем мадам Вонг. Прежде чем стать "королевой" пиратов, она через несколько дней после гибели мужа имела короткую беседу с двумя его сообщниками. Те явились к ней с предложением заняться более подходящим для женщины ремеслом и отдать в их распоряжение все оставшиеся после Кунгкита деньги. Мадам лаконично доказала друзьям покойного мужа, что они не правы, всадив в каждого по пуле из двух револьверов.
Ло усмехнулся, представив себе эту пожилую женщину с револьвером в руке. Но инспектора крайне интересовало, что ответит она на вопрос о могиле мужа. А может, они подстраховались и насыпали могильный холмик на каком-нибудь кладбище. Тогда она скажет, что ей ничего не известно. Придется добывать разрешение на вскрытие могилы, добиваться ее согласия...
Патрик деликатно перевел разговор на Карима. Женщина снова запричитала.
- Отец остался бы недоволен, если бы я уехал, не побывав на могиле господина Карима,- произнес инспектор, внимательно глядя на собеседницу. - Он рассказывал так много хорошего о вашем муже. Я просто обязан почтить его память.
- Да, да, конечно. Вам непременно нужно сходить на кладбище,- ответила вдова Карима, смахивая слезу.
- А где похоронен ваш муж? - быстро спросил Патрик.
- Кладбище недалеко отсюда. На Вонгчин-роуд.
"Любопытно,- отметил Патрик,- впечатление такое, будто она сама верит в то, что говорит. Значит, они все-таки подстраховались. Но не может же человек быть похороненным одновременно в двух местах! А если она ничего не знала о второй жизни Карима? Да она не могла не присутствовать на его похоронах. А может быть, "Триада" тайком выкопала труп и перевезла его на Блаканг-Мати? Неужели они придают такое огромное значение ритуалу? А почему бы нет? Аланг прав: в этом их сила. Кстати, если даже она знает все о Кариме, вскрытие могилы ничего не даст. Она изумится, может быть, даже бухнется в обморок, а потом скажет, что ничего не знает. Нет, лучше бы она действительно ничего не знала о муже. В этом случае - больше шансов нащупать ниточку, ведущую к его друзьям. Уж что-нибудь интересное она наверняка вспомнила бы"
- Если хотите, я провожу вас на кладбище. Я хожу туда каждый день.
Вдова Карима со скорбью посмотрела на фотографию мужа.
- Бедный Самсун! На твою могилу некому даже прийти, кроме меня. Ты наверняка рад будешь сыну своего друга.
- А на похоронах господина Карима было много народу? - поинтересовался Ло.
- Дома - несколько человек. Да и тех, признаться, я наняла. Нехорошо, когда за гробом некому идти. А на кладбище - не знаю. Может, и много... Обычно мусульманские похороны собирают столько любопытных.
"Вот в чем дело,- подумал инспектор,- она не была на кладбище. Теперь кое-что начинает проясняться..."
- А почему вы не пошли на кладбище? - поинтересовался он.
- Коран запрещает женщинам участвовать в похоронной процессии,- объяснила она.
- Вот оно что,- протянул Патрик,- я этого не знал. А родных у него не было?
- Только брат. Но они с Самсуном не ладили, хоть и были близнецами. Последние годы они совсем не виделись, потому что его брат переехал в Малайзию, там разбогател.
Все встало на свои места. Значит, на Блаканг-Мати было найдено тело не Карима, а его брата. И бедная женщина говорила сущую правду о своем муже. Но вслед за этой мыслью в голове Патрика тут же мелькнула другая: не слишком ли странное совпадение - оба брата умирают в одно и то же время от одинаковой, к тому же не очень распространенной болезни. Он хотел задать хозяйке еще один вопрос, но не успел. В прихожей раздался звонок. В глазах вдовы мелькнуло беспокойство.
- Кто бы это мог быть? - произнесла она удивленно.- Извините, я пойду открою.
"Действительно, кто мог пожаловать к ней в гости? - насторожился инспектор.- Ведь она сказала, что у них не было друзей. А похоже, что это запланированный визит. Звонок-то ее смутил".
Ло машинально прикоснулся к левому боку, где обычно косил под пиджаком пистолет, но с сожалением вспомнил, что оставил его в офисе. Он никак не ожидал, что сегодняшние поиски дадут такой результат.
Патрик быстро огляделся, поднялся со стула и встал сбоку от дверей, готовый к любой неожиданности. Из прихожей послышался сдавленный шепот. Через несколько секунд в комнату снова вошла хозяйка, а за ней мужчина в сонгкоке.
В первый момент Патрик остолбенел. В комнату вошел мужчина, чей портрет в траурной рамке висел на стене. Тот самый, с Блаканг-Мати! Если бы вдова Карима не сказала, что у её мужа есть близнец, Ло подумал бы, что у него просто галлюцинация. Он бросил еще один взгляд на фотографию, потом опять посмотрел на человека в сонгкоке. Сходство было поразительным!
- Познакомьтесь, господин Ло, это брат моего мужа.- Голос вдовы звучал неуверенно.- А это,- обратилась она к деверю,- сын старого друга Самсуна. Они с отцом живут в Малайзии.
Брат Карима вдруг побледнел и тяжело опустился на стул.
- Я так и знал,- еле выдавил он из себя.- Я так и знал, что этим кончится... Я это чувствовал. Не нужно нам было связываться! Это все ты...
- Что ты мелешь?! - зло перебила его вдова.- Что подумает наш гость? Он расскажет отцу, что в семье его друга все сумасшедшие!
Она повернулась к инспектору.
- Не обращайте внимания, господин Ло. Раззак очень тяжело переживает смерть своего брата. Так тяжело, что порой заговаривается. Я просто не знаю, что с ним делать. Раззак, господин Ло - сын старого друга Самсуна. Он, как и ты, живет в Малайзии. Я не понимаю...
Мужчина затряс головой.
- У меня... У меня никогда не было друзей в Малайзии. Этот господин... он, наверное, из полиции.
- У вас?! - невольно вырвалось у Патрика.- Вы сказали - у вас?
Сидевший умоляюще посмотрел на инспектора.
- Клянусь аллахом, мы не виноваты,- начал он быстро говорить, сбиваясь и путаясь,- мы не совершали никакого преступления. Если бы вы могли... Если бы он... Он тяжело заболел и умер. Если бы он не умер, он, конечно бы... Но он умер. А какая ему разница, что будет написано на его могиле? Мы уже все решили, когда он умер. А когда он был жив, мы и не думали. Клянусь аллахом, господин полицейский...
- Вы не ошиблись, я действительно из полиции,- сухо перебил его Ло.- А теперь успокойтесь и расскажите все членораздельно.
- Откуда мы знаем, что вы из полиции?! - почти выкрикнула хозяйка, враждебно глядя на Патрика.
Ло, усмехнувшись, вытащил из кармана удостоверение.
- Из вас вышла бы неплохая актриса, госпожа Карим.
- Вам тоже нужно было быть артистом! - огрызнулась та.- "Сын старого друга"! Ха-ха-ха!
Она нервно засмеялась. Инспектор посмотрел на мужчину.
- Я вас слушаю.
- Это все она придумала,- забормотал мужчина, совершенно подавленный.- Она! Я говорил: не надо. А она слушать ничего не хотела! Я предупреждал: аллах нас покарает...
- Ничтожество,- процедила сквозь зубы госпожа Карим и, воздев глаза кверху, добавила: - Да простит меня аллах,
- У вас будет время выяснить отношения,- заметил Патрик.- Нельзя ли поближе к делу?
- Я... Мы... - начал мужчина.
- Оставь,- раздраженно бросила госпожа Карим,- я сама все расскажу. Ты не способен даже на это!
Она повернулась к Патрику. Ее лицо было искажено злостью.
- Это мой муж - Самсун Карим,- она почти с отвращением произнесла имя сидевшего на стуле мужчины. - Его брат Раззак лет десять назад уехал в Малайзию и там сколотил при личный капитал. У него недавно умерла жена, и он приехал к нам. Я сразу поняла, что он долго не протянет. У него обнаружили цирроз печени. Как-то Самсун заикнулся о наследстве, но Раззак ответил, что почти все оставляет какой-то бедной родственнице жены. Он ее и в глаза-то никогда не видел, но все время твердил, что такова воля его супруги. Нужно совсем потерять стыд, чтобы забыть о своем родном брате и оставить деньги неизвестно кому. Когда он умер, у меня возникла прекрасная мысль, как сохранить деньги. Вот мы и решили... Они были очень похожи... даже я с трудом их различала. Как вам объяснить... Мы поменяли документы: Самсун умер, Раззак остался жить. Он жил один, и никто бы ничего не заметил. Да и сейчас все прошло бы нормально, если бы не эта... не этот недоумок! Да простит меня аллах! Преступления мы никакого не совершали, разве не так? Единственное, в чем нас могут обвинить - это в присвоении чужих документов. Что же, уплатим штраф... Но наследство мы все-таки заберем... Мы подадим в суд... Где это видано, чтобы оставлять наследство неизвестно кому...
Она бросила презрительный взгляд на мужа, который буквально съежился на своем стуле.
- Кретин несчастный! Зачем только я связалась с тобой? - И опять опасливо посмотрела вверх.- Да простит меня аллах!
- Действительно,- согласился Ло,- вы отделаетесь штрафом... если, конечно, все так, как вы говорите...
- Других грехов за нами не водится! - язвительно произнесла жена Карима.
- Это мы увидим. Я пришел к вам совсем по другому делу.
Карим с женой удивленно переглянулись. Патрик вытащил из кармана газету с фотографиями трупов на Блаканг-Мати.
- Вы видели эту газету?
- Мы не интересуемся политикой,- подняла ладонь хозяйка.
- Ваше дело,- пожал плечами Ло.- Но как вы объясните мне это?
Супруги прочитали заголовок, взглянули на фотографии.
- О аллах! - Госпожа Карим побледнела.- Раззак на Блаканг-Мати! "Сад смерти"! О аллах! Но как... А-а! - Она судорожно глотнула воздух, покачнулась и рухнула на пол.
Карим засуетился в поисках воды.
"Играет",- подумал Патрик. Но побледневшее лицо женщины с резко очерченными, изогнувшимися в судороге синими губами явственно говорило о том, что ей действительно стало дурно.
Минут через пять Кариму с помощью Ло удалось привести свою жену в чувство. Вдвоем они усадили ее на тюфяки. Карим бесстрастно призывал на помощь аллаха и подвывал. Женщина смотрела на Патрика мутным, бессмысленным взглядом и еле-еле шевелила губами.
- "Сад смерти"...- глухо бормотала она.- Нечистая сила... О аллах! Магомет наказывает нас! За что? За что? Мы не гневили его... Мы только поменяли... документы...
Постепенно глаза ее стали проясняться. Инспектор перехватил ее взгляд. В нем читался неподдельный страх. Женщина тяжело дышала.
- Клянусь аллахом, господин полицейский, мы здесь ни при чем. Мы ничего не знали! Ничего не знали! Аллах свидетель... Он умер сам. И мы похоронили его как честного мусульманина. Я... я не знаю, как он оказался на этом проклятом... О аллах!
Она зарыдала.
- Да, да,- наконец вмешался Карим,- мы похоронили его, как полагается. На нашем кладбище. Имам может подтвердить. Да и соседи. Аллах свидетель, господин полицейский.
Карим еще раз опасливо взглянул на газету, лежавшую на комоде.
- "Очередные жертвы преступников",- шепотом прочитал он подпись под фотографиями.
Его подбородок задрожал.
- Нет, нет, нет! - выкрикнул он фальцетом.- Нет! Мы не преступники! Мы не преступники! Мы не убивали его! Он умер сам! Умер сам! И мы похоронили его! Все могут подтвердить! Все! Господин полицейский, вы верите нам?! Верите?
Глядя на перепуганные лица супругов, Ло вспомнил о заметке, которую прочитал по дороге в сегодняшней газете. Значит, старик-рыбак не ошибся: тело Раззака было похищено и ночью перевезено на Блаканг-Мати. Это и был большой сверток, о котором упомянул журналист. Похоже, что Карим и его жена на этот раз говорили правду. Но с какой целью труп Раззака был переправлен на остров? Может быть, Раззак все-таки имел какое-то отношение к "Триаде"?
- Когда состоялись похороны? - спросил Патрик.
- В прошлую среду, - быстро ответила жена Карима.
- Двенадцатого? - на всякий случай уточнил инспектор.
- Да, господин полицейский, двенадцатого,- подтвердил Карим.
- Вот как,- задумчиво произнес Патрик.
Значит, тело Раззака появилось на Блаканг-Мати уже после того, как рабочие обнаружили могильник! Затем и были усыплены дежурившие ночью на острове полицейские: преступникам нужно было закопать там труп Раззака! Но опять же - зачем? Ло вдруг вспомнил сводку из уголовного управления. В ней речь шла о двух трупах, но в то время тела Раззака еще не могло быть на острове! Это была такая бессмыслица, что Патрик даже не стал пытаться понять, в чем здесь дело. Он достал из кармана портативный радиопередатчик, который в отличие от пистолета никогда не вынимал из пиджака, и нажал кнопку.
- Слушаю, инспектор,- раздался из аппарата голос шофера.
- Поднимись в тридцать первый блок.
- Хорошо.
Карим и его жена молча смотрели на Патрика. Выражение их лиц было таким, словно перед ними стоял не Ло, а Раззак, снова проделавший загадочное путешествие, но теперь уже с Блаканг-Мати до их дома. В прихожей послышалось треньканье звонка.
- Откройте,- сказал Патрик Кариму.
Тот бросился в прихожую.
- Останешься здесь,- дал инспектор распоряжение шоферу,- дождешься наших людей, я сейчас свяжусь с ними. Машину я заберу.
- Слушаюсь, инспектор.
Шофер повернулся к Кариму и коротко приказал:
- Сядь на топчан.
Тот, будто завороженный, опустился рядом с женой. Ло направился к двери.
- Господин поли... господин инспектор,- робко окликнула его жена Карима.
- Мы все выясним,- бросил Патрик на ходу. Он сел в машину и связался по рации с офисом.
- Пятый слушает.
- Говорит пятнадцатый. Вышлите кого-нибудь на Беррима-роуд, четырнадцать, блок тридцать один.
Патрик коротко изложил суть дела, затем добавил:
- Позвоните в уголовное управление. Думаю, что этим адресом придется заниматься все-таки им. И свяжитесь с Блаканг-Мати. Нужно еще раз как следует осмотреть дальнюю яму.
- На что сориентировать?
- Следы третьего трупа. Доложите шефу.
- Слушаюсь.
Ло отключил рацию и повернул ключ зажигания. Он решил поговорить с ночным сторожем на кладбище - тот мог что-нибудь заметить, может быть, обрисовать внешний вид преступников.
Подъехав к мусульманскому кладбищу, инспектор оставил машину у ворот, вошел внутрь. У старенькой, давно не крашенной мечети, вокруг имама, стояли несколько мужчин в траурных саронгах. Осведомившись, где можно найти сторожа, Ло двинулся в глубь территории.
Метров через пятьдесят он увидел небольшую хижину. Даже не хижину - просто две деревянные стены, образующие угол, и лист фанеры сверху. На низком топчане, поджав под себя ноги, сидел и раскачивался из стороны в сторону старик, похожий на засохшее дерево. Только когда Ло сказал старику, что он из полиции, тот перестал раскачиваться.
- Ты не заметил ничего подозрительного в ночь с двенадцатого на тринадцатое? - спросил инспектор.
Старик медленно собрал на лбу морщины.
- На той неделе, когда хоронили пожилого малайца,- решил помочь старику Патрик и тут же сообразил, что сказал несуразицу: вероятно, на малайском кладбище пожилых малайцев хоронили не так уж редко.- Самсун Карим его звали.
Ло подумал, что старик наверняка должен интересоваться именами тех, кого хоронят. Хотя бы из чистого любопытства. Он не ошибся.
- Да, да,- радостно закивал сторож,- хоронили такого, туан.
- А вечером после похорон никто не приходил на кладбище?
Старик долго молчал, очевидно, перебирая в памяти события того дня.
- Приходили, туан,- изрёк наконец он,- двое приходили. Китайцы. Я еще удивился: что, думаю, на мусульманском кладбище китайцам делать? А они могилу чью-то искали. Знакомый, говорят. Но, правда, хорошие люди. Сигаретой угостили. Дорогая сигарета...
Старик зачмокал толстыми полинявшими губами, словно пытаясь вспомнить вкус хорошего табака.
- Друга своего искали. Умер у них друг. Тут вроде бы похоронен. Расспрашивали.
- О чем же расспрашивали?- поинтересовался Ло.
Две кости, из которых состояли плечи старика, поднялись, потом опустились.
- О разном. Спрашивали, кого вчера хоронили, кого - сегодня. Много ли народу на похоронах бывает. Глубоко ли мусульмане покойников закапывают. Интересно, говорят, нам, китайцам, про мусульман узнать... Потом ушли...
- И больше не возвращались?
Старик снова стал раскачиваться, как маятник: вправо-влево, вправо-влево.
- Не знаю, туан. Заснул.
- Как же ты? - усмехнулся Патрик.- Ночной сторож - и вдруг...
- Да и сам не знаю, туан. Уж очень спать хотелось. Старый стал. Совсем старый...
- А утром у тебя болела голова?
- Правда,- удивился старик,- откуда туан знает?
- Как они выглядели, эти китайцы? - не отвечая старику, спросил инспектор.
- Китайцы как китайцы,- развел тот руками.