У Ладушкина-то основные заработки шли в другом месте. Он из года в год продолжал мучиться в своих "Неверных супругах". Основном месте работы, так сказать… Скучно, противно… зато стабильно. Вот уж поистине вечный бизнес - скорей земля перестанет вращаться, чем переведутся подозрительные мужья и жены и супружеские измены…
А с Аней детективное агентство Ладушкин соучредил, что называется "ради творчества". То есть вдруг появится что-то интересное. А они, мол, со Светловой - тут как тут, наготове. Имеют легитимное, как сейчас говорят, законное основание предложить клиенту свои услуги детективов.
Позже это "творчество" Анюте боком вышло - читайте роман "Эликсир вечной молодости".
В общем, в итоге агентство "Светлова энд Ладушкин", которое так и не приступило никогда к работе, принесло Светловой лишь много неприятностей и проблем, поскольку назвался груздем - полезай в кузов. Старая мудрость, никем еще не опровергнутая… Назвался частным сыщиком - отвечай за свои слова.
И Светловой пришлось довольно дорого за них отвечать, раскрывая страшную тайну "эликсира вечной молодости".
Впрочем, все это было уже в прошлом…
В настоящем оставался Гоша Ладушкин и его нынешние проблемы.
Дело в том, что, как отлично знала Светлова, еще не было случая, чтобы Ладушкину что-либо помешало исполнить эти свои знаменитые "правила"…
Он неизменно догонял, мгновенно реагировал, незамедлительно разыскивал - и находил! Хватал, боролся, не сдавался - и всегда в итоге побеждал.
И если теперь такой человек, как Ладушкин, попал в беду, то…
Светлова задумалась.
Это могло означать только одно: эта беда была действительно серьезной.
Похоже, его супруга Генриетта волновалась не напрасно.
Хотя, разумеется, всегда необходимо делать некоторые поправки, учитывая особые свойства этой удивительной рыжей женщины, которая теперь снова сидела перед Анной и, героически сдерживая рыдания, рассказывала, что же случилось с Ладушкиным.
- Генриетта, а как вы с Гошей общаетесь? - спросила под конец этого нелегкого разговора Аня.
- Ну как?! Как все люди сейчас общаются… Электронной почтой!
- Вот как… Тогда передайте ему это, пожалуйста. - Светлова написала на листочке свой электронный адрес. - Я тоже хочу с ним переписываться.
- Значит, согласна ему помогать? - обрадовалась Генриетта.
- Я еще ничего не сказала на этот счет, - строго заметила Светлова.
Она закрыла дверь за рыжей Генриеттой, проведшей это рандеву, надо было отдать ей должное, на редкость спокойно и достойно - с минимумом восклицательных знаков и совсем без истерик.
Вообще, справедливости ради стоило заметить: если Генриетта, вне всякого сомнения, принадлежала к числу людей, с которыми вечно "что-то случается" и которых окружающие из-за этого инстинктивно сторонятся… то сам Ладушкин, напротив, всегда производил впечатление человека, с которым ничего случиться не может вообще.
И вот случилось. И именно с ним.
В общем, жизнь любит поиграть в такие игры.
Возможно, таким образом она подает человеку знак, что пора ее, жизнь, менять и - меняться самому.
Конечно, Аня - формально - не ответила рыжей еще ни "да" ни "нет", но самой Светловой ответ, кажется, был уже ясен.
Увы, Светлова уже вовсю размышляла о деле Ладушкина.
* * *
Гоша Ладушкин не первый раз был в Париже.
Когда-то Гоша провел здесь несколько не самых худших в своей жизни месяцев - выучил французский язык, освоился. Он работал тогда охранником у одного русского бизнесмена.
Но тогда все было иначе. И сам Ладушкин был тогда другим. Тогда Гоша был денежным, удачливым, самоуверенным. И ему не приходило в голову наблюдать, например, в Дефансе закаты. У него находились в этом фешенебельном районе Парижа другие дела.
Во всяком случае, тогда зеркальные грани небоскребов Дефанса не напоминали ему воду лесного прудика, в котором он когда-то в детстве ловил плотвичек…
В том прудике так же, как сейчас в небоскребах, отражался закат. Он наполнял зеркальную поверхность розовым и зеленым цветом, а потом гас понемногу, растворялся, бледнел… И исчезал, как и все в этом мире, чему приходит срок.
Жизнь совершает круги, и в каждой точке, именуемой "нокаутом", когда человек становится снова на время неудачи маленьким, беспомощным и слабым, - он и вспоминает себя маленьким.
Теперь у Ладушкина впервые в жизни было столько времени - ему не надо было никого догонять… И на него вдруг напала не свойственная ему склонность к философствованию и чтению.
Кроме наблюдения за закатами в Дефансе, Ладушкин тратил теперь, например, немало времени на библиотеку Центра Помпиду, правда, "круг чтения" у него был довольно своеобразным.
Работа в агентстве "Неверные супруги" и прежде не прибавляла Ладушкину оптимизма в его воззрениях на то, "что есть женщина". Более того, чем больше он занимался своим специфическим сыском, тем более во всем искал скрытые пороки. Например, любит дама ухаживать за своей квартирой - делай вывод по Фрейду: это у нее скрытая тяга к эксгибиционизму так проявляется! Ей, значит, хочется танцевать обнаженной на столе. Но поскольку приличия и воспитание не позволяют, она до умопомрачения вылизывает свою квартиру и выставляет ее напоказ. Себя не смеет - так свою квартиру. Так утверждает Фрейд, и к такому же выводу стал склоняться вслед за великими и Гоша.
А в Париже Ладушкин, по настоящему увлекшийся чтением, нашел еще одного верного союзника в своих взглядах на женщину. Фразы "врожденная преступница" и тому подобные, которые обожал этот автор, просто озвучивали крик израненной Гошиной души.
"Случайная преступница", "преступница по страсти" и так далее… Все они были одним миром мазаны! А Инара Оскаровна… Эта и вовсе заслуживала очереди из "шмайссера"!
Исключение составляла его жена Генриетта, поскольку она была совсем дурочкой. А к юродивым отношение на Руси традиционно нежное: ибо какой с них спрос.
Аню Светлову Гоша отчего-то классифицировать не стал. Она стояла в его жизни особняком.
В общем, спасибо знаменитому Центру имени Жоржа Помпиду, предоставляющему бесплатно библиотеку, компьютеры и Интернет всем, кто в них нуждается! Ибо с франками у Ладушкина дело обстояло уж совсем плохо…
Конечно, Ладушкин знал, что энное количество его соотечественников давно научились жить здесь, на Западе, пользуясь и транспортом, и супермаркетами, и прочими необходимыми вещами для жизни бесплатно.
Дело в том, что все хитроумные средства защиты, которые западный человек придумывал, чтобы охранять свою собственность, были основаны на предположении, что покушающийся на собственность может сделать, что ему придет в голову…
Так вот, предположить, что может сделать человек, перешедший вброд Одер, западный собственник, разумеется, был не в состоянии.
Конечно, электроника срабатывала, когда некто брал в магазине дорогую бутылку вина и не ставил ее на место… Но что она, эта электроника, могла сделать, если вместо бутылки за шестьсот франков на место ставили бутылку за двадцать?
Но все это было не в характере Гоши. Он привык быть охотником, а не добычей. И статус воришки, которого в любой момент могут схватить за шиворот, его не устраивал.
Чем такая жизнь - лучше никакая.
День, когда Гоша перепрыгнул турникет, чтобы сэкономить восемь франков на метро, стал для Ладушкина Днем глобального решения.
Дело в том, что у него заканчивался срок действия заграничного паспорта.
Но, пока паспорт действовал, пока его имени не было еще в компьютере Интерпола, он мог еще принять здесь, в Париже, решение. Глобальное решение. Решение, переворачивающее всю его жизнь. Точнее, перечеркивающее всю предыдущую.
Нет, конечно, он не собирался прощаться с жизнью, выбрав для этого один из парижских мостов - покрасивее…
Но он мог попрощаться с прошлой жизнью.
Перестать быть Гошей Ладушкиным.
Он так устал от тупика, в который угодил… И к тому же решение, которое он готовился принять, манило его как магнит. Как неизведанное манит к себе авантюрного по складу человека.
* * *
Ответ, который получила Светлова из Парижа на свой бесхитростный вопрос - кого, собственно, сам Гоша числит в первых рядах подозреваемых? - поразил ее до глубины души.
Мало того, что получила Анна его из парижского Центра культуры имени Жоржа Помпиду, где, как оказалось, Гоша проводил теперь немало времени…
Мало того…
На очень простой вопрос: кто все-таки, на его взгляд, замочил депутата, уж ежели - поверим на слово старым друзьям - сам Гоша тут ни при чем? - Светловой был прислан без преувеличения полноценный трактат!
Можно было подумать, что писал его не "доберман-пинчер" Гоша, "друг пистолетов и погонь", а некий склонный к литературным экзерсисам неторопливый некто, покусывающий кончик гусиного пера и наблюдающий из окна своего кабинета процесс увядания природы в осеннем саду.
www.svetlova.ru
"Отравление - типично женское преступление, - писал Светловой этот новый, явно перерожденный Ладушкин. - Статистика всех времен и народов, если бы она существовала, неоспоримо доказывала: чаще всего женщина отправляет на тот свет ближних именно таким способом… Травит!
В прежние времен мужчины были умнее. Когда у древних галлов кто-то умирал и появлялось малейшее сомнение в том, что смерть была естественной, супругу сжигали вместе с умершим. Эта простая процедура была введена в обиход именно из-за того, что жены слишком часто травили своих мужей.
Знаменитые китайские колдуньи, обладающие секретом отправлять втихомолку людей к праотцам, основную клиентуру имели среди замужних женщин.
В Аравии приготовлением и продажей ядов занимались исключительно женщины.
В Риме во времена консульства Клавдия Марцелла и Тита Валерия был открыт заговор ста семидесяти патрицианок. Своими отравлениями они произвели среди мужей такое опустошение, что сначала заподозрили, что это эпидемия.
Античные авторы указывают на то, что знание ядов всегда было специальностью женщин.
Супружеская неверность и отравление супруга - обычно это два парных преступления - в Древнем Египте периодически принимали формы эпидемий.
Аня! - восклицал в конце послания Ладушкин. - В гостеприимной стране, где я сейчас нахожусь, всего пару столетий назад король вынужден был учредить особый трибунал, занимавшийся исключительно делами отравительниц".
Собственно, все эти литературные экзерсисы были лишь словесным обрамлением для одного-единственного имени, которое Ладушкин назвал в своем послании… Инара Оскаровна Хованская!
Так что, изучив еще раз крайне внимательно это неожиданное для Ладушкина, ярого противника "рассуждений", пространное послание в Интернете - кроме этой скудной информации, более ничего заслуживающего внимания, - Светлова без всякого дедуктивного метода пришла к заключению: на Ладушкина явно повлияла общедоступность парижских библиотек и наличие свободного времени.
Ладушкин, проводящий свои парижские дни в библиотеке Центра Жоржа Помпиду! Это было что-то принципиально новое…
Вывод из этого следовал только один: дела у Егора по-настоящему плохи. Давно замечено: философами людей, если уж они ими не родились, делают большие неприятности.
Более того… Не прошло и двух часов, как Светлова получила вдогонку продолжение на ту же тему:
www.svetlova.ru
"Женская преступность носит более циничный, жестокий, испорченный и ужасный характер, чем мужская.
Женщина сердится редко, но более метко, чем мужчина.
Страшна сила волн… пожирающего пламени, ужасна нищета, но страшнее всего женщина!
Всевозможные наказания не в состоянии воспрепятствовать этим женщинам нагромождать одни преступления на другие, и их испорченный ум гораздо находчивее в изобретении новых преступлений, чем суд в придумывании новых наказаний".
- Батюшки-светы… Страх-то какой! Какие уж тут витамины!.. - Светлова ошеломленно перечитывала распечатанные на принтере откровения Гоши Ладушкина, явно направленные в адрес вдовы депутата Хованского.
Ведь именно с этой женщиной, согласно уверениям Ладушкина, Анне и необходимо было встретиться.
"Ой-ешеньки… Страшна сила волн пожирающего пламени, ужасна нищета… но страшнее всего, оказывается, Инара Оскаровна Хованская…"
Ну, влипла, кажется, Светлова крепко…
И вот с этой-то подготовленной для нее Ладушкиным "теоретической базой" Светловой и предстоит отправиться на встречу с такой дамой? "Страшнее всего женщина"… Как там еще? Ага, "циничная, жестокая, испорченная и ужасная…". А что теперь с этим прикажете делать?!
На Анин взгляд, такой информации было маловато. Честно говоря, она ждала от Ладушкина не этих отвлеченных и дурацких рассуждений… Ей нужны были более существенные сведения по делу Ладушкина.
И Светловой пришлось, старательно заглушая в себе голос совести и благоразумия, предпринять некоторые действия.
…Самое неприятное, что, взявшись помогать Ладушкину, Светлова опять обманывала - самым подлым образом - надежды своего мужа… Петины надежды… Потому что, когда выяснилось, что она ждет ребенка, ее муж Петя Стариков, вздохнул с таким невероятным просветленным облегчением! Наверное, похожий вздох издают многие мужчины, и означает он примерно следующее: "Ну слава богу, теперь-то она наконец угомонится!"
И уйдет со своей идиотской работы, и будет сидеть дома, и умерит свою прыть… И вообще… будет посговорчивей.
Ведь ничто не делает женщину такой зависимой, как "интересное положение".
А в их с Петром случае это означало, что, уж обзаведясь животом, Светлова наконец-то бросит все эти криминальные загадки! И займется чем-то более подобающим для "женщины на сносях".
Сцена была ну просто как в рекламе масла "Олейна"… "Дорогой, у нас будет ребенок…" - "Ах, ах… Ну, все! Учусь готовить! Есть теперь будем только легкое и питательное…" Еще классик заметил, что все счастливые семьи счастливы одинаково… Очевидно, именно так, как в рекламе растительного масла. Впрочем, банальна и сладка сценка эта была только на посторонний взгляд. Потому что самим счастливым семьям на сходство с рекламой начхать: счастье банальным не бывает.
Петя даже сразу повез Аню в специальный магазин, где цены на одежду для беременных были такие, что впору вечерним туалетам, и накупил ей всего-всего… Хотя Светлова пока вполне могла обойтись еще и своим прежним гардеробом.
Но Пете, видно, хотелось поскорее приодеть жену в эти замечательные платьица со множеством складочек на животе - в надежде, очевидно, что женщине, нарядившейся в такое платье, просто больше не придет в голову палить из "Макарова" или разглядывать фотографии неопознанных трупов.
Хотя Анна еще тогда же, в магазине, подумала: спрятать в этих, ну, очень удобных, складочках небольшой пистолет - эдак калибра двадцать восьмого… - ну просто раз плюнуть.
И вот Светлова платьица эти прикупила, а сама…
А ведь Светлова была так рада своему "новому состоянию"! Они даже уговорились с Петром, что он в последний раз поедет в долгосрочную командировку. И то лишь потому, что он уже начальству это обещал… А когда Светлова перевалит на вторую половину своего срока - то все! Петя из дома больше - ни-ни-ни! Больше он Светлову одну не оставит.
Собственно, это было единственным, что Анюта разрешала теперь себе в качестве оправдания, чтобы облегчить хоть маленько муки совести: она тоже в последний раз… Мол, она тоже потом больше не будет! И вообще - разделается со всей этой историей по спасению Ладушкина до Петиного возвращения. И ничего мужу не скажет, чтобы не волновать.
А уж как перевалит Аня на вторую половину своего срока и как Петя вернется домой, все - больше ни-ни-ни!
Никогда больше никаких расследований!
На этом ее карьера сыщика завершается.
Финита ля комедия…
Светлова станет мамулей. Это будет ее новая жизнь и новая ее карьера. Описывать в которой будет нечего, потому - смотри выше… Никаких приключений. Счастливые семьи одинаковы и банальны, и интересно это только им самим.
Но пока… пока до этого еще надо дожить.
Да уж… Знал бы Петр, какое решение она сейчас принимает! Аня виновато вздохнула. Хотя ну какой у нее был выбор? Ну кто же знал, что Ладушкин так вляпается?
Жизнь - это игра с судьбой, результат которой, в общем, известен: судьба все равно распорядится по-своему.