- Я ухожу, - сказала я. Мне не хотелось знать, сколько Блэр заплатит за очередную блажь, и уж точно я не хотела оказаться в эпицентре разборок между Болдуином и Крейном. В конце концов, они оба были моими покупателями.
- Позже я буду в "Камне", - крикнул мне вдогонку Тревор, когда я пыталась проскользнуть мимо добермана у входа. - Если составишь мне компанию, виски - за мой счет!
Я отказалась от предложения Тревора выпить виски в "Камне" или, если точнее, в "Камне карлика", его любимом баре, - столько злорадства за один день мне было не вынести. Я увиделась с Тревором спустя несколько дней. Болдуин, будучи не из тех, кто тихо празднует победу над конкурентом, устроил большую коктейльную вечеринку у себя в особняке Роуздейл, чтобы похвастаться своим новым приобретением. Тревор появился с очередной подружкой, какой-то Уиллоу, кажется. Не было смысла запоминать ее фамилию. А если их отношения затянутся, ее фамилия запомнится сама собой. Уиллоу выглядела так, как и все подружки Тревора, длинные темные волосы, еще более длинные ноги и невинное выражение личика. Как и у большинства его подружек, у нее было необычное имя. От "Макклинток и Суэйн" на вечеринке присутствовали я и мой деловой партнер, а по совместительству - бывший муж, Клайв Суэйн. Я пришла со своим другом Робом Лучкой, а Клайв - со своей девушкой и моей лучшей подругой Мойрой Меллер.
Дом Блэра был храмом "ар нуво". Предметов было слишком много, но не мне критиковать его, поскольку именно я помогла Блэру приобрести большую часть его коллекции. Даже стены дамской комнаты были покрыты тканью "ар нуво". Не стилизацией, а настоящей тканью. Каждая комната была маленьким музеем, обставленная на грани чрезмерности и запредельности. В коллекции Болдуина было множество предметов, созданных мастерами "ар нуво", включая прекрасную мебель Йозефа Хоффмана, Карлоса Бугатти, Анри Ван де Вельде и Виктора Орта и многих других, а теперь и шедевр Чарльза Ренни Макинтоша, а также великолепных работ мастеров стекольной мануфактуры "Штойбен" и "Тиффани", Севрской фарфоровой мануфактуры и фарфоровой мануфактуры "Мейсен", и множество менее именитых, но не менее значимых для коллекции предметов, датируемых периодом "ар нуво". Помимо прочего, видимо, желая стереть воспоминания о своей первой ошибке, в коллекции Блэра появилось несколько подлинных изделий из стекла работы Эмиля Галле. Каждому предмету тщательно подбиралось место и освещение, но так, чтобы не затмить секретер Макинтоша, который красовался на возвышении в глубине гостиной. Это возвышение в резиденции Блэра служило, если продолжать аналогию с храмом, святая святых, местом, куда он помещал свою очередную завоеванную собственность.
Я праздно поразмышляла о том, что стало с предметом, который был выставлен здесь прежде. Когда-то здесь стоял буфет с отделкой из шпона древесины грецкого ореха работы Йозефа Хоффмана, а было время, когда здесь красовалось резное деревянное кресло Энтони Гауди. Ни тот, ни другой предмет мебели я больше не видела. Продает ли он надоевшие ему вещи или просто складывает их в подвале, что было бы очень жаль, неизвестно. Блэр заплатил чуть больше ста тысяч за то кресло, что было серьезной сделкой, учитывая уникальность предмета. Оно досталось ему на несколько десятков тысяч дешевле заявленной цены, из-за небольшого пятнышка от сигареты - досадное обстоятельство, из-за которого кресло теперь находилось там, где оно не могло попасться на глаза посторонним. Секретер Макинтоша был, если не главным предметом его гордости, то, возможно, его самой экстравагантной покупкой. Блэр был коллекционером с большой буквы.
- Тебе нравится? - спросил Роб, когда мы бродили по комнатам. - Вся эта показуха?
- Да, только не все в одном месте. Дома обстановка должна быть более спокойной, - сказала я. - Постоянство, конечно, можно считать добродетелью, но стойкая привязанность к одной конкретной эстетике в дизайне - не всегда хорошая идея, особенно если живешь среди всего этого. На каком-то этапе возникает перебор, а в случае с "ар нуво" этот момент может наступить гораздо раньше, чем кажется. Конечно, этого я Блэру не говорила. Я не настолько глупа. Хотя, нет. Однажды я предложила ему обдумать возможность немного разбавить его коллекцию другим стилем. Кажется, в ответ я услышала лишь обиженное "детка".
- Лично мне кажется, что дом, обставленный в одном стиле - продукт больного ума, - сказал Клайв. О, да, от подобных домов нашего дизайнера Клайва просто тошнило. В своей стихии, особенно в этом случае, он чувствовал себя как рыба в воде.
- Вынужден согласиться с тобой, Клайв, - сказал Роб. Это уже что-то. Роб и Клайв приходили к согласию не чаще раза в год. - Хотя секретер - симпатичный. У него более четкие линии.
- Да, в работах Макинтоша больше приятных геометрических линий, чем в большинстве другой мебели этого направления.
- Интересно, все подключено к сигнализации? - спросила Мойра.
- Дело в том, - вставила я, - что искусство "ар нуво" появилось в конце девятнадцатого века как ответ на индустриализацию, на массовую продукцию. Поклонники этого искусства считали, что вещь должна быть сделана вручную, руками художника и настоящих мастеров, а основными мотивами была природа, завитки, листья, насекомые и ракообразные животные, настоящий органический дизайн.
- Но кому захочется есть с тарелок, на которых изображены жучки? - спросил Роб.
- Да почти всем, - ответил Клайв. - Видишь, как люди набрасываются на горы креветок, устриц и омаров, не говоря о реках шампанского? Возможно, дизайнерские пристрастия Блэра тебе и не нравятся, но еда здесь - совсем другое дело.
Он был прав. Вечеринка оказалась довольно экстравагантным мероприятием. Блэр, похоже, все делал шумно и с размахом. Признаюсь, мне не нравятся подобные приемы, но и Блэр и Тревор были в таком восторге от Макинтоша, что было бы неучтивым отказываться от приглашения, и к тому же, как Клайв неоднократно отмечал, нашему бизнесу пойдет на пользу появление в такой компании. Здесь были абсолютно все: медийные персонажи, звезды кино, просто прихлебатели, титаны индустрии, различные представители городских властей, включая мэра. Пришел даже глава полиции. Это было несколько странным, поскольку его должны раздражать многочисленные адвокатские успехи Блэра и присутствующие на вечеринке его клиенты, некоторым из которых не составило труда пройти пробы на роль в сериале "Клан Сопрано".
- Я же арестовывал того парня! - воскликнул Роб. Роб - полицейский, офицер Королевской канадской конной полиции.
- Кого?
- Там, у стола, парня, который уплетает креветки. Что он здесь делает?
- Даже если ты этого и не делал, то следовало бы. Любой, кто носит подобный зеленый костюм, заслуживает пожизненного заключения, - заявил Клайв.
- Ну и сноб же ты, - сказала Мойра.
- Да. Я вынужден следить за эстетическими нормами жителей нашего большого города. Тяжелая работа, уверяю вас. Тревор, а вот и ты. Прекрасная сделка. Мы в "Макклинток и Суэйн" просто обзавидовались.
- Что? Спасибо, Клайв, - сказал Тревор и поспешно направился в соседнюю комнату.
- Хотел бы я знать, какая муха его укусила, - произнес Клайв. - Я не каждый день говорю комплименты. Ему должно быть не просто весело, его должно распирать от ликования, а он какой-то нервный. Может, повздорил со своей подружкой? Симпатичная. Как ее зовут? Бальзам или как-то еще?
- Уиллоу, тупица, - сказала Мойра, ткнув его вбок.
- Так и знал, что она - дерево.
- Неужели сам Дезмонд Крейн? - удивился Роб. - Соперник Болдуина по части того, как отмазать от наказания всякую мразь. Это же Крейн, да?
Это действительно был Крейн. Под руку он держал свою Леанну, которая, как обычно, пребывала подшофе. Несмотря на взаимную неприязнь, которую питали эти два адвоката друг к другу, как в суде, так и за его пределами, Блэр все-таки пригласил его, и Дез, как ни странно, пришел.
- Поверить не могу, что ты привела меня сюда, - сказал Роб. Обычно он не против того, чтобы составить мне компанию на светских мероприятиях, находя в них что-нибудь интересное, о чем позже можно будет поболтать. Но сейчас он был раздражен.
- Я же пошла с тобой на рождественскую вечеринку к твоему приятелю полицейскому. Помнишь, как хозяин дома не отводил взгляда от моего декольте, а какой-то юнец напился так, что его чуть не стошнило на мои замшевые туфли. Наверное, ты думал, что я пойду с тобой и в этом году?
- Вечеринка - супер, - сказал он, тихонько сжав мне запястье. - Пойду, поем креветок, если этот подонок оставил хоть что-то.
Дез повел свою жену к секретеру, и они оба, ну как минимум Дэз, принялись внимательно его разглядывать.
- Мило, - сказал он Тревору, приветливо помахав мне рукой. Вообще-то, я ожидала большего: Дез, как и Блэр, не любил проигрывать, да и самонадеянности ему было не занимать. Может, он решил не показывать досады из-за того, что Болдуин его обошел. Но Дез вел себя настолько невозмутимо, видя, что секретер работы Макинтоша в руках его соперника, что мне вдруг пришла в голову мысль: уж не был ли тот телефонный звонок фальшивым, когда Блэр решал, покупать секретер или нет, и Тревору звонил совершенно другой человек? Так или иначе, но звонок оказал желаемое воздействие. У меня не было возможности спросить об этом Деза, но в любом случае это бы ничего не изменило. Блэр намеревался купить секретер, и неважно, сколько бы за него запросили. Еще мне было очень любопытно узнать, сколько Блэр выложил за него, но спросить напрямую я не решалась, и все мои попытки выудить эту информацию игнорировались как Тревором, так и Блэром.
По правде говоря, большинство присутствующих мало обращали внимание на секретер, их больше занимала еда, напитки и компания. Но кое-что все-таки не давало мне покоя. Меня тревожило чувство, которое я списала на свое двойственное отношение к факту обладания таким прекрасным предметом мебели. Мне нравилось помогать людям в приобретении антиквариата советом, касательно вещи, которая мне самой нравится или от которой я и сама бы не отказалась. Уж поверьте, я бы не стала использовать секретер стоимостью полтора миллиона в качестве подставки под ноутбук и чашку кофе. Скорее всего причина в следующем: когда Блэр предавался своей страсти коллекционера, - и это было неплохо для моего бизнеса - я ловила себя на мысли, что подобные шедевры работы таких мастеров, как Макинтош, должны принадлежать всем, а не одному мультимиллиардеру. Я надеялась, что со временем мне удастся уговорить Блэра подарить вещь музею. Уверена, найдется немало людей, способных оценить шедевр по достоинству.
Человеком, не только заинтересованным, но и страстно этого желающим, был куратор мебельных галерей музея Коттингем. Блэр или хотел утереть нос куратору Стенфилду Робертсу, ибо Коттингем наверняка жаждал иметь подобный экспонат в своей коллекции, или он действительно получал удовольствие от демонстрации своего приобретения перед человеком, который непременно согласится со мной в том, что творение Макинтоша должно принадлежать музею. Не тратя времени на любезности, из вестибюля Стенфилд сразу же метнулся к секретеру. Он принял весьма артистичную позу, подперев подбородок левой рукой, локоть которой он придерживал левой. Наконец, после нескольких минут созерцания, он подошел поближе, чтобы рассмотреть секретер во всех подробностях. После этого он сделал шаг назад с едва заметной улыбкой. Я не понимала, значит ли это, что он пребывает в трепете оттого, что находится рядом с таким чудесным произведением искусства, или причина в чем-то еще. Но я была уверена, что Тревор следил за каждым его движением и жестом.
- Мне бы хотелось получше рассмотреть секретер в более спокойной обстановке, - сказал Стэнфилд подошедшему к нему Блэру. - Конечно, сейчас об этом и речи быть не может, когда вокруг столько народу, можно мне прийти в другое время на этой неделе?
- Конечно, - сказал Блэр. - Вы и ваши коллеги в Коттингеме - всегда желанные гости.
Для Блэра как человека, который всего добился сам, это был очень важный момент.
- Буду ждать с нетерпением, - сказал Стенфилд, но по какой-то причине он выглядел скорее веселым, чем просто довольным.
Вечер шел своим чередом, Леанна, которая к тому времени уже окончательно напилась, попыталась нетвердым шагом подойти к Блэру, но тут же облила его шампанским, чем вызвала его сильное неудовольствие. Не могу утверждать, видела ли я когда-нибудь Леанну трезвой, но с другой стороны, я лишь изредка сталкивалась с ней на подобных мероприятиях, и не исключено, что в большинстве случаев она оставалась трезвой. Клайв называл ее Леанна Пьяница, за глаза, конечно.
Когда Блэр попытался промокнуть пиджак салфеткой, Леанна приблизилась к нему и прошептала что-то Блэру на ухо, затем потянула его за руку. Блэр упирался, но Леанна настаивала и наконец подвела его к секретеру. Она принялась внимательно рассматривать секретер, открывая и закрывая дверцы и ящики, пока Дез не подошел и не оттащил ее. Когда она ушла, Блэр с минуту, как мне показалось, стоял, словно столб, таращась на секретер, затем, став мрачнее тучи, он направился к Стэрфилду Робертсу из Коттингема. Они подошли к секретеру, о чем-то недолго поговорили, после чего Блэр быстро вышел из комнаты, и вечеринка продолжилась без него.
Я стояла с Робом, Клайвом и Мойрой неподалеку от секретера, когда вернулся Блэр. В руках у него был топор. Он подошел к секретеру, занес топор и через несколько мгновений разрубил секретер на несколько частей. Все стояли, раскрыв рты, несколько человек направились к двери.
- Уайли! - крикнул Блэр, оглядев комнату. - Где ты, сукин сын?
Но Тревора нигде не было. Затем Блэр переключил внимание на другую персону.
- Ты! - крикнул он мне. - Или ты - мошенница, или просто дилетант. Как бы там ни было, тебе конец, детка!
На мгновение показалось, что он сейчас направится прямо ко мне, размахивая топором, но у него на пути встал Роб. Вместо этого Блэр поднял самую большую часть разрубленного секретера, подошел к застекленной французской двери, за которой находилось патио, и начал по частям выбрасывать секретер через дверной проем.
- Уходим! - сказал Клайв.
- Я с тобой, - ответил Роб.
- Минуточку… - произнесла я, глядя на летящие в дверной проем обломки мебели, но Клайв и Роб подхватили меня под руки и вывели через переднюю дверь.
В одном мы все были согласны, сидя за столом у меня в столовой и поедая приготовленный Робом ужин: из всех вечеринок эта была самой бесполезной. Все собравшиеся - и Роб, и Мойра, и даже Клайв - пытались ободрить меня. Они, конечно, все очень милые люди, но их забота раздражала.
- Все ошибаются, милая, - успокаивал Роб, видя, как меня угнетает все произошедшее. Но больше всего меня убивало то, что на той вечеринке присутствовало несколько наших клиентов. Что они подумают?
- Он не дал тебе времени оценить вещь должным образом, - сказала Мойра. - Ты же говорила ему, что это не окончательный вердикт.
Удивительно, но только Клайв, обычно главный бич моего существования, несмотря на совместный бизнес, Клайв, который только и делал, что искал повод, чтобы досадить мне, произнес что-то отдаленно напоминающее слова утешения.
- Вот бы взглянуть на обломок секретера, - сказал он после нескольких бокалов вина.
- Зачем? - спросила Мойра.
- На вечеринке среди этой восторженной толпы у меня не было возможности рассмотреть секретер повнимательней. Мне просто интересно, - сказал он.
- Что именно интересно? - спросила Мойра. - К тому же никто не восторгался секретером, все наслаждались устрицами и шампанским и заискивали перед знаменитостями, как и ты.
- Стенфилд Робертс восторгался секретером. Думаю, Лара совершила не так много ошибок, кроме, быть может, развода со мной. Я хочу взглянуть на эти обломки просто так, для себя.
Учитывая, что Клайв, как и я, находился на краю профессиональной гибели в случае, если наших клиентов смутит обвинение Болдуина, я решила, что подобное замечание с его стороны было большой щедростью.
- Ты думаешь Болдуин уничтожил секретер, решив, что он подделка? - спросил Роб. - Это было бы большой ошибкой, правда? Я, конечно, не разбираюсь в антикварной мебели, но мне секретер понравился.
- Это был красивый секретер, пусть даже и подделка. Блэру не стоило этого делать. А если нет, то на подобный поступок его должно было сподвигнуть что-то очень серьезное, разве нет? - спросила Мойра. Она адресовала свой вопрос Робу, который, будучи представителем полиции, должен был разбираться в вещах подобного рода.
- Вряд ли, - сказал Роб. - Секретер был его собственностью, к тому же я не припомню ни одного пункта законодательства о Всемирном наследии, которое могло защитить от уничтожения этот предмет мебели при сложившихся обстоятельствах. Конечно, его могли и надуть, и Лара тут ни при чем. В этом следовало бы разобраться. Но разве не об этом говорил Клайв?
- Я не знаю, о чем я говорил, - ответил Клайв. - Полагаю, я думал, что, возможно, мы слишком поспешили, утащив Лару оттуда и не дав ей повнимательней все рассмотреть. Я бы и сам хотел взглянуть на обломки.
Я подумала, что все-таки неплохо было бы взглянуть на секретер, и поэтому на следующий день рано утром я спряталась в живой изгороди из кедра, окружающей дом Блэра Болдуина. В этот момент Болдуин выбирал, на каком из своих шести автомобилей он поедет сегодня. В его огромном гараже было вращающееся устройство, и ему оставалось лишь нажать кнопку, чтобы появилась нужная ему машина. Я вдруг представила себе авианосец. Интересно, сколько все это могло стоить? Как бы там ни было, он выбрал серебристый "порше" и отбыл по дорожке, посыпанной гравием, разлетавшимся из-под колес автомобиля. Несколько минут спустя служанка подмела патио, куда накануне вечером были выброшены обломки секретера. Их там уже не было. Двор был образцом ухоженности. Ни одна травинка не выбивалась из газона, и похоже, садовник убрал все до последней щепки.
Однако в глубине двора я увидела большой контейнер для мусора и разработала план, в ходе которого я собиралась или стремительно пересечь двор, или, что скорей всего, украдкой пробраться по дорожке позади двора к контейнеру, где обнаружу обломки секретера, после чего нужно будет ретироваться. Я понимала, что это глупая затея, и чувствовала себя полной идиоткой, прячась в живой изгороди. К тому же я понятия не имела, что скажу, если кто-то в доме увидит меня и вызовет полицию.
Пока я храбрилась, убеждая себя, что у меня все получится, подъехал огромный мусоровоз, подцепил контейнер и высыпал его содержимое кузов. Я услышала, как заработал механизм, который утрамбовывал мусор, и пришла в отчаянье. Секретер Тревора, возможно, был подделкой, а возможно, и нет. Я этого уже никогда не узнаю. Я готова была заплакать. Но вместо этого я, пригнувшись под ветвями, наблюдала, как контейнер опускается обратно.
А затем я увидела лежащий на земле обломок секретера: видимо, он упал, когда контейнер тряхнуло. Я бросилась сквозь изгородь, метнулась к дорожке, схватила обломок и спустя несколько минут уже входила через черный ход в "Макклинток и Суэйн".
- У тебя новые духи? Ты пахнешь, как рождественская елка, - сказал Клайв. - Ты в курсе, что поцарапала лицо?
- Секретер, - произнесла я, подняв вверх руки со своим "сокровищем".
- Отличная работа! - сказал он. - Большой обломок, даже с замком. Зажги свет!