- Больница, где я работаю, уполномочена делать такие заключения. Будет лучше, если одним из членов комиссии назначат врача-психиатра, у которого Мальцева ранее наблюдалась.
- То есть вас?
Красин пожал плечами.
- Так и сделаем, - решила Петелина. - Это ускорит процесс. Я оформлю бумаги, и завтра утром к вам в больницу доставят Инну Мальцеву.
После ухода психиатра Петелиной принесли документы из канцелярии. Среди них был объемный пакет из Костромской области, приговор Мосгорсуда по обжалованному делу и простое письмо, пришедшее по почте.
Елену прежде всего заинтересовало, какое решение принял суд высшей инстанции после апелляции адвоката. Она пробежала глазами решение суда. Срок был уменьшен по смягчающим обстоятельствам, но ее доказательная база не подвергалась сомнению. Что ж, каждый должен выполнять свою работу на совесть.
В толстом конверте, как она и ожидала, оказалась копия уголовного дела об убийстве на охоте, по которому был осужден Антон Мальцев. Елена изучила обстоятельства происшествия.
Три приятеля выехали на охоту рано утром. Погибший, Вадим Зайцев, был нетрезв, то и дело опохмелялся из фляжки. Он перемещался в лесу хаотично и в какой-то момент оказался на линии огня. Среди кустов в предрассветных сумерках стрелявший мог его не заметить. Данные экспертиз и показания участников подтверждали, что убийство произошло по неосторожности. После трагедии братья Мальцевы предприняли все возможное для спасения тяжелораненого, но больница оказалась далеко. На суде Антон Мальцев раскаялся и приговор обжаловать не стал.
Следователь потянулась за тонким конвертом, когда заметила на дисплее компьютера новое сообщение. Она щелкнула клавишей. Пришел ответ из колонии, где сидел Антон Мальцев.
Елена быстро прочитала короткий текст на экране. Обычная отписка загруженного делами офицера - когда прибыл, когда освобожден, срок, статья, одно взыскание. И как из этого сделать вывод: мог Антона Мальцева убить кто-то из "сидельцев" или нет? Внизу письма была фамилия и телефон ответившего сотрудника. Елена не раздумывая взялась за трубку.
Ей повезло: капитан Нечипоренко, приславший отписку, еще не успел отойти от компьютера.
Представившись и рассказав о печальной судьбе бывшего заключенного, Елена Павловна спросила:
- Скажите, капитан, у Антона Мальцева были враги в колонии? Ему мог кто-нибудь отомстить?
- Товарищ следователь, у нас не строгий режим. По особо тяжким не сидят, рецидивистов нет. В основном как Мальцев - лишение жизни по неосторожности. Большей частью это простые мужики или интеллигенты. И чтобы в первый же день после выхода замочили! Нет, на наших это не похоже.
- Вспомните, пожалуйста, кто сидел с Антоном Мальцевым и освободился до него? Скажем, за последние полгода.
- Могу поднять список. Но нет, это не они. Мальцев, можно сказать, был самым крутым из наших "сидельцев".
- С чего бы это? Бизнесмен, первая ходка…
- Да так сразу и не скажешь. Чувствовал он себя уверенно, не тушевался. Мог приструнить других и постоять за себя. Но все в меру, по-тихому. Один раз, правда, во время обеда сорвался. Вроде как у него сигареты увели, ну он и врезал мужику. Нос сломал. Так сам же больше всех и пострадал. Мальцеву условно-досрочное светило, а из-за этого случая не дали. Полный срок отмотал.
- Сожалел потом?
- Не замечал. Он чувствовал себя здесь спокойно.
- Спасибо, капитан.
- Так что, выслать фамилии тех, кто вышел раньше Мальцева?
Елена задумалась, не слишком ли она глубоко копает.
- Лучше поговорите с оставшимися. Меня интересует, какие планы были у Мальцева после освобождения.
- Попробую.
Петелина срезала краешек тонкого конверта, просунула туда пальцы, нащупала глянцевый листок и даже вынула сложенную вдвое иллюстрацию, но ее мысли продолжали цепляться за драму на охоте. А если это месть родственника Зайцева? Дождался, когда Антон Мальцев окажется на свободе, и отомстил убийце.
Елена торопливо раскрыла дело, положив его на иллюстрацию из почтового конверта. Единственной родственницей Вадима Зайцева числилась его мать, проживавшая в Москве. В деле имелась копия квитанции о переводе ей трехсот тысяч рублей от обвиняемого. Могла пожилая женщина отомстить убийце сына? Когда речь шла о смерти ребенка, подобная месть случалась.
Следователь имела доступ к базе данных жителей Московского региона. Она проверила сведения о матери Зайцева. Пожилая женщина скончалась год назад. Зыбкая версия кровной мести рассыпалась в прах. Инна Мальцева, как и прежде, оставалась единственной подозреваемой. Антон Мальцев, по-видимому, принял смерть за другого.
В кабинет вошел полковник Харченко. Неожиданное появление начальника обычно не сулило ничего хорошего. Его расстроенное лицо не оставляло сомнений в том, что так будет и сейчас.
- Лена, ну что это такое? - Харченко швырнул на стол запрос Петелиной.
- Юрий Григорьевич, я не виновата, что запросы в ФСБ отправляют только с вашей подписью.
- Зачем тебе понадобились сведения о беглом коррупционере?
- Виктор Васильевич Кольцов - отец Инны Мальцевой. Она подозревается в жестоком убийстве.
- Ну и что?! Кольцов три года назад драпанул в Лондон. Его дело ведут другие. Пусть они его и ищут!
Елена улыбнулась. Широко и бесхитростно. Пора было использовать преимущество, которое щедро отпустила ей природа. Она обошла стол и любезно пододвинула начальнику кресло.
- Присаживайтесь, Юрий Григорьевич. Зачем же вы спускались ко мне? Я бы сама пришла к вам. Только позвоните.
- Бегала ты ко мне, сколько раз. Еле отучил. А то уже слухи пошли.
- Да?! - округлила глаза Елена. Вернувшись в кресло, она мимоходом сняла мундир, поправила блузку. - Какие слухи?
- А то неясно! Старый начальник и молодая разведенная женщина…
- О каком старом начальнике вы говорите? Я вижу перед собой мужчину в полном расцвете сил.
- Ну, ладно-ладно. Я ведь так… Мне пройтись полезно для здоровья. Я не только к тебе зашел.
- А я, глупая, предложила вам сесть! Извините! - Елена быстро вернулась к начальнику, подняла его и взяла под руку. - Сидеть действительно вредно, давайте ходить.
Опешивший полковник послушно зашагал по кабинету, ощущая тепло, исходящее от женского тела.
- Юрий Григорьевич, вы сами учили меня, что в расследовании убийств мелочей не бывает. Чтобы понять мотивы, я обязана изучить не только место преступления, но и обстоятельства, предшествовавшие этому, а также личные отношения вовлеченных лиц.
- Словно лекцию читаешь. Ты знаешь, я давно учебник хочу написать.
- И напиш???ите! Только не учебник, а конкретные случаи из практики. А я вам помогу.
- Вот погонят меня из следственного комитета из-за таких, как ты, придется стать писакой. Как говорится, не умеешь работать сам - учи других!
Елена остановилась, развернувшись лицом к начальнику. Она бросила на него томный взгляд из-под опущенных ресниц, который подсмотрела в мелодрамах.
- Из-за таких, как я?
- Леночка, ты, конечно, на особом счету, - смутился Харченко. - Но сроки, сроки!
- Вот я и хочу ускорить процесс. Подпишите запрос в ФСБ. Там наверняка что-нибудь знают о беглом Кольцове.
- Ответят они тебе! Через месяц-другой. Ладно, вот что мы сделаем. У меня в Конторе приятель есть на хорошем посту. Я по-дружески поинтересуюсь у него.
- Спасибо, Юрий Григорьевич! - Елена пожала начальнику руку и побежала за стол.
Дело сделано, теперь не отвертится.
Харченко забрал бланк запроса и заметил на столе раскрытую копию уголовного дела - явно старого.
- Ты не только меня напрягаешь. Что это у тебя? - Он поднял и полистал дело об убийстве на охоте. - Эх, Лена. Если бы все работали, как ты, мы бы уже Марс покорили. Только в сутках для этого должно быть не двадцать четыре, а сорок восемь часов.
Он взглянул на следователя поверх дела. И не узнал ее.
Елена держала в руках развернутую глянцевую страницу, вырванную из книги. Ее глаза заволокло туманом, а сознание ухнуло в глубины памяти.
27
Анатолия Грачева в школе звали просто - Грач. Так называла брата и Лена в те моменты, когда обижалась на него. К ней кличка не прилипла - мальчишки обращались по фамилии, девчонки по имени. И лишь брат, когда они ссорились, в ответ на "черного Грача" бросал: "А ты Зимородок!"
Лена, родившаяся в середине зимы, нашла в "Иллюстрированной энциклопедии птиц" изображение голубого зимородка и сочла эту птаху вполне симпатичной.
"Зато красивая! Не то, что ты!" - отвечала она Анатолию.
Сейчас Елена держала в руках страницу из этой книги. Она узнала ее: красивая голубая птица с белыми подпалинами и длинным черным клювом сидела, развернув голову вполоборота. Фотографию зимородка ей прислали в простом письме. Когда Харченко поднял уголовное дело, Елена наконец разглядела содержимое конверта.
- Петелина, что с тобой? - обеспокоился начальник.
- Да так, позавтракать не успела. Голова закружилась, - выдала Елена первое, что пришло ей на ум.
- Ты это брось! Правильное питание - основа здоровья. Марш в столовую!
- Иду. Сейчас только воды попью.
- Вот говорю же я тебе, не сорок восемь часов в сутках! Нужна оптимизация рабочего процесса. О себе подумай. И о показателях не забывай!
Как только Харченко вышел, Петелина тщательно проверила конверт. Ни записки, ни обратного адреса. Ее имя было выведено ровными печатными буквами. На штампе отправителя можно было разглядеть надпись: "Владимирская область". Весь ужас ситуации заключался в том, что кроме исчезнувшего восемнадцать лет назад брата никто никогда Елену Зимородком не называл.
Толик объявился? Или это чья-то злая шутка? Кто еще мог знать о ее кличке? Разве что родители случайно услышали. Владимирская область! Как же она сразу не догадалась? Там, в деревне Бережки, живет ее отец! Пора задать ему вопросы и о сгоревшей сауне, и о канистре с буквой "П", и об этом глупом письме с фотографией зимородка.
Елена схватилась за телефон, но ее большой палец замер над кнопкой вызова. Рука опустилась.
Она не будет звонить отцу. Она хочет видеть его глаза. Завтра суббота. Она поедет к отцу в деревню и припечатает его неудобными вопросами о темном дне, когда произошла семейная трагедия. Отец должен рассказать ей правду. Если она ему известна.
Садясь в машину после рабочего дня, Петелина заметила Валеева. Оперативник появился перед ней в неестественно оттопыренной куртке. Он подошел к Елене вплотную и придержал готовую закрыться дверцу автомобиля.
- Я это… Ты не звонила…
- Ну и что?
- Может, есть какое-нибудь поручение?
- Если понадобятся оперативно-следственные действия, я сообщу, капитан, - холодно ответила Елена.
Вчерашняя обида канула на дно застывшего озера бабьих мечтаний, и лед на поверхности укрепился. Она следователь. Ее призвание распутывать ребусы, которые плетут преступники. А красивое белье она носит для себя!
- Лена, вчера вечером… Это совсем не то…
- Ну и прекрасно. Я поеду? - Елена завела двигатель.
Марат вцепился в раскрытую дверцу еще крепче.
- У меня с ней ничего не было. Ничего!
- Меня не интересует твоя личная жизнь, Валеев.
- Вышло недоразумение. Я ошибся!
- Я привезла детские вещи, только и всего. Ты передал их?
- Надо забрать комбинезон из химчистки.
- Вот этим и займись. А я еще у подруги спрошу. Для мальчика.
Елена хотела захлопнуть дверцу.
- Подожди! - Валеев полез за пазуху и извлек оттуда большого кота. - Это Чингиз.
Пепельно-серый с платиновыми зализами на брюхе котяра холодно изучил женщину, лениво повел звериной башкой и скосил глаза на заискивающее лицо хозяина. "Куда ты меня приволок? Я же с тобой не советуюсь о своих кисках, и ты меня не дергай", - красноречиво говорил его недовольный взгляд.
Елена прыснула, давясь смехом.
- Валеев, кто из вас главный - он или ты?
- Вообще-то я его Чингиз-ханом сначала назвал. А когда он заматерел, решил сократить титул. Чтобы не зазнавался.
- Это не помогло, Валеев. Ты в его свите!
- Кормить перестану, тогда поймет, кто главный.
Чингиз зевнул, обнажив острые клыки.
- Не рискуй. Отгрызет что-нибудь.
- Пусть только попробует! Я его первым кастрирую.
Улыбка на лице Елены потухла. Куда-то не туда зашел их разговор. Ее взгляд упал на папку, торчавшую из женской сумочки. Там были копии страниц уголовного дела о массовом убийстве в сауне.
- Ты спрашивал о задании? - напомнила капитану Петелина.
Валеев кивнул, поперхнувшись от неожиданности.
- В июле девяносто четвертого сгорела сауна в Измайловском парке, погибли восемь человек. По этому делу работал оперуполномоченный Александр Долгов. Тогда он был старлеем. Возможно, он еще служит. Найти бы его и расспросить…
- Мне его только найти? - живо откликнулся капитан.
- Если найдешь, поговори по-свойски.
- Заметано. Что узнать?
- Все.
Марат погладил Чингиза, в мужских глазах засверкали кристаллы наглости.
- Лен, давай попробуем повторить вчерашний вечер.
- Повторяй, Валеев. Вызывай свою телку!
- Я не так выразился!
- Меня дочь ждет, - отрезала Петелина, застегивая ремень безопасности.
Хлопнула дверца. Марат растерянно смотрел на отъезжающий автомобиль. Елена кусала губы. Ее глаза невольно поглядывали в зеркало заднего вида, пока машина не свернула.
28
Когда с Грачева-старшего сняли обвинение - следствие, но не жена! - он недолго прожил в городской квартире. Семья разрушилась. Павел Петрович уехал во Владимирскую область в старый деревенский дом своих родителей. Лена и Толик приезжали туда летом, пока была жива их бабушка. Им нравилось бегать днем на речку с ватагой дачников, активно обустраивавших деревенские выселки, а по вечерам сидеть у костра на высоком берегу, печь картофель и слушать страшилки об оживших мертвецах.
Летом старый дом казался уютным и добрым. Лишь приехав в деревню зимой после того, как отец ушел из семьи, Елена поняла, как это неудобно: печное отопление и туалет во дворе.
Выйдя из СИЗО, отец, казалось, поставил крест на своей дальнейшей жизни. Он не жил, а доживал оставшийся век вместе с обветшавшим домом. Но постепенно хозяйская жилка взяла вверх. Рукастый и рачительный Павел Петрович сделал капитальный ремонт деревенского дома и теперь пользовался удобствами.
Грачев-старший сколотил бригаду, в которую входили русские беженцы из Узбекистана, и стал строить дома дачникам. А лет пять назад окончательно обветшал и закрылся сельский магазин. Павел Петрович договорился с властями, разрушил старое, дышавшее на ладан, здание и построил новый магазинчик, аккурат через дорогу от своего двора. Отец Елены стал его хозяином, а первое время был и единственным продавцом.
Торговля под умелым управлением бывшего предпринимателя шла успешно. Особенно летом, когда население деревни увеличивалось в несколько раз. Павел Петрович больше не стоял за прилавком: в магазине появились продавщицы, работавшие посменно. И вот пару лет назад Елена догадалась, что продавщица Лида, сорокапятилетняя жена спившегося электрика, трудившегося ранее в бригаде отца, переселилась к ее отцу. Елена скрывала этот факт от матери, интуитивно оберегая ее женское самолюбие.
Странно, но за столько лет родители Елены так и не оформили развод. Формально отец изменял законной супруге, но узнать об этом мама не могла. Родители Елены общались исключительно через дочь, а внучку Настю бабушка строго-настрого запрещала возить к деду-"сыноубийце".
Приехав в Бережки, Елена зашла в магазин. За прилавком стояла Лида. Женщины знали друг друга и перекинулись парой слов.
- Привет, Лида! Я к отцу. Как он?
- Вашими молитвами, - совершенно искренне ответила сожительница отца. Она ценила то, что Елена признавала ее статус и ни разу ни в чем не упрекнула. - Павел Петрович крыльцо чинит.
- Я вам крем привезла, Лида. Ночной, для лица. Возьмите.
- Ну что вы! Зачем?
- Берите-берите. Потом мне расскажете. Я же хитрая, на вас испытываю то, чем буду пользоваться через несколько лет, - шутя произнесла Елена. - А мне кураги взвесьте. Она у вас свежее, чем в дорогих супермаркетах.
- Из Узбекистана привозят, - наклонившись, шепнула продавщица.
Обновленный деревенский дом совсем не напоминал старое бабушкино жилище. Здание увеличили, достроив новую кухню и санузел, покрыли металлочерепицей и оббили сайдингом. Войдя во двор, Елена услышала четкие удары молотка - отец менял доски на нижних ступенях деревянного крыльца.
Заметив дочь, он кивком ответил на приветствие, но не прервал работу. Длинный гвоздь под уверенным ударом упруго "гукнул", но чем глубже он входил в дерево, тем тоньше становился его недовольный писк. Вскоре впечатанная в доску шляпка напоминала испуганно притаившийся зрачок. Отец вбил зрачку пару, отложил молоток и сел на новую ступеньку.
Елена примостилась рядом с ним. Их плечи не касались друг друга, а глаза смотрели на оранжевые брызги несобранной облепихи.
- Я все знаю про сауну. И про нашу канистру рядом с ней.
Отец покосился на дочь.
- С буквой "П", - уточнила Елена.
Павел Петрович молчал.
- В сауне сгорели бандиты из измайловской группировки. Те самые, которые обложили данью твой магазин. Кто их поджег, ты или Толик?
Павел Петрович потрогал свежую доску, проверяя, не занозит ли. Елена повернулась к нему. Некогда черные, "грачиные" волосы превратились в седую шапочку, почти не растеряв былой густоты. Обветренное лицо избороздили глубокие морщины, словно прорезанные кончиком ножа. А взгляд Павла Петровича сохранял прежнее грачевское упрямство.
В порыве какой-то детской беспомощности Елена обняла отца, склонив голову на крепкое плечо.
- Пап, пора обо всем рассказать, - произнесла она. - Попробуй.
- В тот день я опоздал, - сказал он и замолчал.
Как это бывало во время следствия, Елена почувствовала, что сейчас прорвется, выплеснется тяжкий ком признания, подталкиваемый изнутри угрызениями совести. Нельзя торопить этот процесс, надо проявлять терпение, выманивая нелегкие слова призрачным облаком надежды.
- Лучше поздно, чем никогда, - мягко произнесла она.
- Я задержался, приехал в магазин поздно. Они там уже побывали.
- Кто?
- Измайловские, Дэн и Тема. Они приезжали раз в месяц под вечер, и я им платил. А в тот день я как идиот торговался с поставщиком паршивых видаков. И опоздал. Дэн с Темой наехали на Толика. - Павел Петрович сжал мозолистой ладонью руку дочери. - Прости, Лен, я не так вас воспитывал.
- Нет, папа, я благодарна тебе.
- Не так, совершенно не так! И поплатился за это.
- Ты не виноват. Все в прошлом.
- Бандиты приехали и потребовали у Толика денег. За "крышу". А он… Я не посвящал его в изнанку бизнеса. Я же вдалбливал ему: будь честным, умей постоять за себя, дать отпор несправедливости, правда всегда побеждает. Вот Толик и возмутился: "Какие еще деньги? Не буду платить!" Они засмеялись и ударили его. Завязалась драка. Но что мог сделать Толик против братьев Бугаевых? Их двое - он один. Они привыкли пускать в ход кулаки, а он проводил время за учебниками.