Громкоговоритель давно заткнулся на столбе, экономные циркачи приглушили освещение, и народ с площади разошелся. Софья Иванова и Пирс Броснан сидели в субмарине "ООО "Альянс" владелец Тушкоев И. А." и пили минеральную воду - гость слепо таращился на коробки с "Волшебной Фантазией", я смотрела на него и начинала привыкать к присутствию рядом мужчины из чужой жизни. Его губы горестно кривились, словно мысленно он продолжал с кем-то разговаривать, зачесанные назад волосы упали темными прядями на выбритую щеку, гость напоминал Джеймса Бонда, только что выпрыгнувшего из пасти крокодила. На роль спасенной красотки я могла бы предложить себя, но наш режиссер проводил кастинг на небесах, а я так высоко не торопилась. Я думала что Бонд скоро уйдет. Попьет воды, отдышится и, ничего не объясняя уйдет.
Но он сидел на перевернутом пивном ящике, вертел в руках пустой пластмассовый стаканчик и даже бровью не вел в сторону двери.
Собравшись с духом, я закинула удочку:
- Извините, это конечно, не мое дело… но я видела, как за вами кто-то гнался. - Реакции не последовало и я, осмелев, продолжила: - Может быть, стоит вызвать милицию?
Этим вопросом я реакции добилась. Квадратный подбородок кино-героя дернулся, задрожал, и гость выдавил фразу:
- Вы знаете… мне кажется… я только что убил свою жену…
Сказал и посмотрел на меня так удивленно, словно не понимал до конца, что он только что произнес. И не послышалось ли ему это.
Я расслышала хорошо. Что называется, приехали, господа.
Я взяла из россыпи поштучных сигарет первую попавшуюся, нашарила на прилавке зажигалку и, подтянув к себе за дужку мусорное ведро, пробормотала:
- Мне надо мусор выбросить…
Захлопнув за собой дверь палатки, я прижалась к ней спиной и долго, широко разинув рот, ловила холодный ветер. Невдалеке ворочались в клетках звери, какой-то гортанный, скрипучий рык резал воздух, из палатки не доносилось ни звука. Мой гость врос полами кашемирового пальто в дощатый пол и никуда не торопился.
Боже, ну почему со мной вечно случаются всякие истории?! Тест на носовой платок перестал работать?! "Мальчики из хорошей семьи" повсеместно помешались и начали убивать своих жен?
Мой бывший муж прошел платочную проверку трижды, я еще жива, но уже не замужем. Пожалуй, читать лекции в средних школах мне еще рано.
Оставив ведро за порогом, и так и не покурив, я открыла дверь и шагнула в теплое нутро субмарины.
Пирс-Бонд даже глаз не поднял при моем появлении. Окаменел как постамент и дрожал где-то глубоко внутри себя.
Я села напротив и громко шлепнула зажигалку о прилавок. Пирс вздрогнул и взглянул исподлобья:
- Вы вызвали милицию?
- Нет.
- Почему?
Я пожала плечами. Стоя за дверью палатки, о милиции я думала меньше всего, мне хватало собственных печалей.
- Вам лучше придти в милицию с повинной самому. Мне кажется, это зачтется.
Пирс покивал головой, зябко повел плечами и спросил:
- У вас что-нибудь выпить… есть?
Торговая точка Ибрагима Тушкоева не имела лицензии на торговлю крепкими спиртными напитками, но для с в о и х, постоянных клиентов мы всегда держали одну другую бутылку хорошей не паленой водки.
- Есть только водка, - сказала я.
- Налейте, пожалуйста, - сказал и протянул пластиковый стаканчик, с которым не расставался ни на минуту.
Я достала из-за коробок бутылку "Путинки", отвинтила крышку и плеснула на дно стаканчика. Пирс руки не убрал, я подумала немного, и заполнила стаканчик на половину.
- Как говориться… не чокаясь, - мрачно усмехнулся гость и выпил водку, не поморщившись.
Я развернула для него просроченную "Рафаэллу" и дала закусить. С водкой в качестве антисептика, точно не пронесет.
Медленно шевеля челюстями, МММ перемалывал кокосовую стружку и смотрел в одну точку. Я поставила на коробку рядом с ним на коробку с пряниками початую бутылку, развернулась к ним спиной и через щелку в "Волшебной Фантазии", посмотрела на дом из красного кирпича.
Рядом с подъездом Пирса Броснана и мадам Зеро стояли две служебные машины. Обе с мигалками, одна синяя с надписью "Милиция" на борту, другая белая с красными крестами.
"Значит все это правда, он ее убил," - подумала с грустью и трясущимися пальцами сдвинула коробки, словно через узкую щель нас смогли увидеть.
- Пирс… - начала и поперхнулась. Сказка закончилась, герой шагнул с экрана прямо в палатку Ибрагима Аслановича, и следовало как-то определиться. - Извините, как вас зовут?
- Кирилл.
- Очень приятно, - ляпнула и подумала. А чего собственно приятно-то?! Приятного мало, ложиться под гусеницы чужих неприятностей я не спешу. Видимо, хорошее воспитание просто сработало. - Меня зовут Софья. Кирилл, рядом с вашим подъездом стоит машина милиции. Может быть вам стоит подойти к ним? Не усугубляя, так сказать…
Кирилл не стал смотреть на свой дом, не стал проверять мои слова, он дотянулся до бутылки водки, налил себе полстакана и медленно выпил.
Я кашлянула и намекнула:
- Кхм. К подвыпившим подозреваемым хуже относятся.
Кирилл похрустел очередной "Рафаэллой" и слабо покивал:
- Я сейчас уйду, Софья. Не беспокойтесь.
- К ним?
- Нет. К ним мне нельзя.
- Почему? Вы сделаете только хуже.
Он махнул рукой:
- Без разницы. Что сейчас, что завтра…
- Но вы пойдете?
- Да. Но не сегодня.
- Почему?
- Я не могу объяснить… - гость запнулся, - я один.
- В смысле?
- Я. Один.
- А завтра? Вы будете не один?
- А завтра… завтра будет завтра.
Вскочив, я с грохотом опрокинула табурет.
- Пирс, тьфу, Кирилл! У вас адвокат есть?!
- Есть. Да.
- Так чего вы здесь сидите?! Звоните адвокату, звоните двум, трем, четырем адвокатам! Время работает против вас!
Кирилл откинулся назад, оперся головой о стену палатки и посмотрел на меня. Уставив руки в бока, я возвышалась над ним все своим ростом в сто семьдесят пять сантиметров.
- Не надо возмущаться, Софья, - спокойно и, как мне показалось, слегка нетрезво, сказал гость. - Сегодня я не могу придти с повинной.
- Почему-у-у?! - взвыла я. - Будет только хуже! Вы что, телевизор не смотрите, газет не читаете?!
- Сонечка, я сам себе юрист и мне не нужен адвокат.
От ласкового "Сонечка", я как-то сдулась. Подняла с пола опрокинутый табурет и оседлала его, расставив ноги на манер всадницы.
Пожалуй, если взглянуть со стороны ситуация отдавала фарсом. Красавец юрист Кирилл, до обморока похожий на изысканного Пирса Броснана, залетает в затрапезную палатку ингушского таджика (или таджикского ингуша) Ибрагима Тушкоева, моментально очаровывает глупышку продавщицу и находит у нее понимание и прибежище. Через полчаса между продавщицей и Пирсом Броснаном согласие и нежная дружба. Они влюбляются друг в друга, он дарит ей кольцо с бриллиантом и любовь, она, через девять месяцев, дарит ему наследника и преданность до гробовой доски.
Сказки Венского Леса. Мелодрама для дневного показа - скучающие домохозяйки обрыдаются на славу и сожгут котлеты.
Но это только на первый, неглубокий взгляд. По большому случаю сказки закончились после слов "мне кажется, что я убил свою жену". С этой минуты начался триллер. На самом деле продавщица давным давно виртуально перезнакомилась со всеми жителями краснокирпичного дома, побывала через бинокль на свадьбе дочери мадам Мансарды, успела влюбиться в Джеймса Бонда и проникнуться сочувствием к пребывающей в перманентном подпитии мадам Мартини. Заготовочка та еще получилась. Умудрись Джеймс Бонд преступить закон в другое время, в смену Раечки или Земфиры, никакой нежной дружбы ему бы не предложили и дверей не распахнули. Девчонки вообще бы внимания не обратили на гонки с преследованиями по площади перед зверинцем.
Очень грустно Пирс Броснан продолжил речь:
- Побег с места преступления хорошо вписывается в схему убийства в состоянии аффекта. Так бывает в большинстве случаев. Натворил дел и… бежать куда глаза глядят. - Последние слова он произнес протяжно, по слогам.
- А куда раньше глаза глядели? - почему-то спросила я.
- Не знаю, - он покачал головой. - Не знаю. Страшно подумать…Если бы добежал до вокзала, не исключено, что сиганул бы с пешеходного моста на рельсы…
По спине стаей пробежали мурашки, и я чуть было не нарушила собственный запрет на курение в тесном помещении палатки. Получается, вовремя я выловила юриста у двери в кибитку. Мужики народ решительный, и как действуют на них двойные удары судьбы в виде известия об измене жены и последующем ее убийстве, предсказать сложно. Случается, что рядом с трупом изменщицы милиция находит тело ее убийцы.
Мудрый русский народ в таких случаях советует - с бедой надо ночь переспать, утро вечера мудренее.
Юрист Кирилл решил ночь не только переспать, но и перепить. Он уже в четвертый раз прикладывался к бутылке "Путинки", от еды, как я не уговаривала, отказывался, не смотря на то, что взамен просроченной "Рафаэллы" я смогла предложить ему собственный ужин - тушеный картофель с овощами и тушенкой в стеклянной баночке. "Ничего в горло не лезет," - говорил Кирилл, хотя водка проникала в пищевод отменно.
Субмарина господина Тушкоева легла на дно и соблюдала режим секретности. От редких покупателей Кирилла скрывали коробки, я путалась со сдачей и никак не могла решить, как мне поступить дальше. Выгонять бедолагу на улицу я постесняюсь. Проявлять любопытство тоже, пожалуй, не очень удобно, но в связи с сложившейся обстановкой, определить приоритеты, будет не лишним.
Джеймс Бонд хрустел уже четвертой "Рафаэллой", двигал челюстями, не чувствуя вкуса, смотрел в одну точку за моей спиной и никуда не торопился. Выпив половину бутылки водки, он порядком захмелел и почти успокоился, - не дрожал и не вздрагивал от резких звуков, - когда рядом с ларьком остановилась милицейская машина. Вспышки мигалки осветили внутренности палатки, в окошко постучала крепкий кулак, и, открывая оконную задвижку, я заметила, как дрожат мои пальцы.
- Две пачки облегченного "Соверена", - сказал сержант и бросил на блюдечко деньги.
Выданная мною сдача нервно звякала по блюдцу, я никак не могла сообразить, правильно ли я посчитала деньги, но сержант неглядя сгреб мелочь, засунул сигареты в карман кителя и вернулся к машине.
Машина отъехала, я обернулась и увидела, что Кирилл, недавно почти успокоившийся, вернулся в прежнее состояние. Он скорчился на ящике и, обхватив голову руками, раскачивался и стонал:
- Что я наделал, что я наделал?! - спрашивал он себя и никак не мог остановиться. - Боже, ну какой я идиот?! Я же не хотел! - выкрикнув, он посмотрел на меня: - Белла… Софья! Я же не хоте-е-е-л!!
- Верю, - сказала я и подошла к нему, - я вам верю.
- Ну почему-у-у-у, почему-у-у-у…?!
- Так бывает. Вы потеряли голову.
- Да. Потерял. Давно. Боже, ну какой я идио-о-от!! Они же меня посадят! Без Назара посадят!
В общем-то, за дело и никуда от этого не денешься, подумала я, но вслух сказала совершенно другое:
- Если удастся доказать состояние аффекта, то может… и обойдется.
- Нет. Они не были даже в постели. Они меня посадят, - талдычил Кирилл, - даже под подписку не выпустят. Без Назара не выпустят. Ну, какой же я придурок! - гость треснул себя по голове, по колену, и пряники в коробке совсем разбушевались. Коробка гремела как погремушка и только чудом не падала на пол.
Хотя на этот момент, лучше бы она упала. Рухнула на пол и рассыпалась. Собирая упаковки обратно, мы бы отвлеклись.
- Кирилл, кто такой Назар и почему без него вас посадят, а с ним нет?
- Назар мой старший брат. И его нет. А без него мне с ними не справиться.
- А где ваш брат?
- Далеко. Ему сюда нельзя, - бубнил кино-герой, разжалованный в Кириллы.
- Почему нельзя? - терпеливо спрашивала я.
- Ему нельзя появляться в городе! Понимаешь, нель-зя!!
- Но если надо, то тоже нельзя?
- Да!
Интересная семейка получается у Мужчины Моей Мечты. Брат не может придти на выручку брату, а без него его посадят.
Ой. Осененная внезапной мыслью, я испуганно взглянула на гостя. Напротив меня, в тесной кибитке сидел нервный убийца, очень волновался… а что если это у них… семейное?! Что если его старший брат по той же причине от закона бегает?! Причем давно.
Матерь божья, куда я влипла?!
Стараясь не показывать своего испуга, очень спокойно, я выдала очередной вопрос:
- Кирилл, вашего брата разыскивает милиция?
- С ума сошла?! - возмутился тот. - Не мели ерунды.
- Тогда почему он не может приехать… откуда-то?
- Моя фамилия Туполев, - вздохнув, словно это все объясняет, сказал Кирилл.
- Рада за вас. И что из этого следует? Вы родственник авиаконструктора?
Туполев посмотрел на меня, как житель Нью-Йорка на чучело неандертальца в музее истории цивилизации и высказался:
- Вы газет не читаете? Мой отец Туполев Савелий Назарович. Его убили четыре года назад.
- Ну и что… ой, извините. Сочувствую. А кто убил?
Четыре года назад я была влюблена и газет не читала. Фамилия Туполев действительно что-то напомнила, но никак не в связи с убийством. Хотя… точно! В связке "Назар Туполев" было что-то очень знакомое, вот только что…?
Вспомнила. Это имя мой бывший муж произносил с таким пиететом, словно речь шла о коронованной особе.
- Вы… его брат?
- Дошло наконец-то, - вздохнул младший Туполев. - Да, Назар Туполев мой старший брат.
Очень боясь показаться совсем уж бестолковой, я осторожненько спросила:
- И он не может быть в этом городе? - По моим смутным воспоминаниям Назару Туполеву принадлежал негласный титул "Король Города".
Судя по взгляду Кирилла, от титула "мисс бестолковость год нынешний", мне отвертеться не удалось. Но разговор о брате расправил сведенные ужасом плечи Кирилла, смутные очертания силуэта, притулившегося за ящиком с пряниками обрели почти прошедшую горделивость, и взгляд почти блеснул в ночи.
Но хватило горделивости не надолго. И я как-то сразу догадалась, что если младшего братишку не посадят, то старший брат сам ему голову оторвет. Уж это точно.
- А-а-а, без брата вы не справитесь?
- Нет. За Беллу они мне отвесят по полной программе - с КПЗ, переполненной камерой… и ни один адвокат не поможет.
В принципе за дело, я насмотрелась среди соседей буйных мужей, но, тем не менее, придала голосу сочувственность:
- А как же состояние аффекта?
- Без разницы. Они даже в постели не были.
- Подождите Кирилл, - я встала, пригладила волосы и промямлила: - Видите ли в чем дело… Дело в том, что Генрих Восьмой давно ходит к вашей жене…
- Кто?!?!
- Простите. Рыжебородый мужчина в дубленке.
- Мне послышалось, что "Генрих Восьмой".
- Не послышалось, - созналась я. - Это я так его для определенности прозвала. Видите ли, в чем дело…
- Короче.
- Короче я работаю в этой палатке полтора года, - шагая по буквам, четко отрапортовала я. - И если вам это поможет, то могу составить для предъявления в суд график визитов Генр… любовника вашей жены в ваш дом.
- Что-о-о?!?!
- О, боже, - вздохнула я. - Я работаю сутки через двое. И по режиму своей работы смогу точно установить дни визитов этого типа. Например. Я помню - Тушкоев привез коробку со шпротами (точную дату можно установить по накладным), я расставляла банки на витрине и видела, как рыжебородый мужчина с цветами входил в подъезд. Или так, - день когда у палатки подрались два бомжа (число можно проверить по милицейскому протоколу, бомжи нам витрину разбили), тоже был приемным…
Глаза и рот Кирилла приобрели очертания московских баранок:
- Ушам свом не верю, - пробормотал он. - Вы что, хотите сказать, что жена изменяет мне полтора года?!
- В общем-то, да, - смутилась я. - Если бы она была жива, то я бы ни за что не стала вмешиваться… Но раз уж такое дело… раз уж ей все равно ничем не поможешь…
За полтора года я успела свыкнуться с мыслью об изменах жены моего героя, а вот Туполев был в шоке.
- Какой я болва-а-ан!! - пропел, простонал Кирилл. - Это же, это же…
- В общем-то… да.
- Помолчите, - приказал он и, схватив бутылку "Путинки", присосался к горлышку.
Три балла по шкале Софьи Ивановой. Даже с минусом. Когда Туполев, попив водки, обтер рот рукавом пальто, к оценке были добавлены еще два жирных минуса - рядом с его локтем лежала распечатанная упаковка бумажных салфеток.
Поупражнявшись, видит бог, совершенно автоматически, с оценочной шкалой, я посмотрела в несчастные глаза обманутого мужа и тут же устыдилась - бессердечная ты девица Софья! У человека такое горе, а ты ему рейтинг высчитываешь.
- Кирилл, а вы не можете позвонить своему брату?
- Нет.
- Вы не знаете номер его телефона?
- Не знаю. Его никто не знает. Есть только адрес электронной почты.
Как все, однако, сложно у богатых, поговорить по человечески не могут. Но я целенаправленно уводила Кирилла от мыслей об измене жены и переводила разговор на брата. Хотя больше всего, мне хотелось спросить - а что собственно произошло в вашем доме? Каким образом, в присутствии огромного Генриха Восьмого вы умудрились разделаться с женой?
Но я боялась возвращать Туполева в его дом даже мысленно и поэтому сказала:
- Кирилл, через две трамвайные остановки есть круглосуточное Интернет кафе. Может быть, вам стоит поехать туда и отправить брату сообщение?
Туполев-младший мрачно покачал головой:
- У него сменился адрес. Поэтому я и вернулся. - Кирилл зябко поежился и, запустив пальцы в волосы, скорчился и застонал: - Господи, ну за что мне все это?! Как я все это не-на-ви-жу!!
Я испугалась нового приступа отчаяния, замолкла, и он совершенно сосредоточился на своих несчастьях. Рассказывая ему о Белее и Генрихе Восьмом, я надеялась что он хоть немного, хоть чуть-чуть найдет для себя оправдания, немного переориентируется, но не угадала - сделала только хуже. Не знаю, как бы вела себя я, потеряв близкого человека, но наверное точно так же, корчилась от ужаса и рвала на себе волосы.
- Кирилл, пожалуйста, успокойтесь. Сделанного не воротишь…
- Да что вы понимаете! - вспылил он. - Четыре года назад я потерял отца, мать… в невменяемом состоянии, брат в бегах, теперь и я… идиот… Боже, какой же я идиот!! Ладонью по щеке! А она упала!
- Как?
- Как, как… головою об косяк! Вот как! Я и ударил-то несильно, - как-то удивленно, запинаясь, произнес Кирилл, - а она, она всегда, даже дома на каблуках…ходит…
"Ходила", - мысленно поправила я и вспомнила сногсшибательные шпильки мадам Зеро. Видимо, длинна ног у покойной подгуляла и даже дома она не снимала каблуков. Бедняжка.
- А если вам пойти к маме? Я вас, конечно, не выгоняю, но все же… близкий человек…
- Спасибо, но моя мама в лечебнице.
- В какой… - начала глупая Софья и тут же нажала на язык зубами. Слово "лечебница" у каждого нормального человека ассоциируется только с психиатрией и кому бы как не мне знать, по какому поводу там оказалась мадам Мартини.