Мне вспомнился тот дивный вечер, когда мы с Лешкой после нашей первой совместной ночи сидели в обычном баре, пили "Мохито" и смотрели друг другу в лицо. Лешка говорил мне о том, что со мной будет сложно любому мужчине, потому что у меня часто меняется настроение я слишком жестокая и мой характер далек от идеала. Я слушала Лешку и думала о том, что он в корне не прав. Я только с виду такая, а на самом деле – вся моя жестокость наигранная, просто во мне слишком много различных страхов. Я смотрела Лешке в глаза и отчетливо ощущала запах его губ. Его губы пахли мятой. Это оттого, что мы оба пили "Мохито". Той ночью мы впервые говорили на языке наших тел, которые таяли от прикосновений, таких страстных и горячих. Я смотрела на Лешку и понимала, что наша с ним любовь обречена. Я не могла обмануть судьбу и броситься в омут собственной страсти. Я хорошо понимала, что в этой жизни мне нужно что-то большее, чем любовь.
После нашего с Лешкой расставания я одиноко брела по платформе и смотрела на светящуюся впереди табличку "ВЫХОДА НЕТ". Мне показалось, что эта табличка – знак судьбы, предсказание того, что ждет меня впереди. Тогда я свято верила, что обязательно найду то, что ищу. И пусть я исцарапаю до крови колени и ладони, но я обязательно увижу свет в конце туннеля. Я свято верила в то, что наградой за все мои мучения станет обеспеченный, щедрый и интересный мужчина. Но жизнь разложила свой пасьянс: обеспеченный, щедрый и интересный мужчина оказался настоящим садистом и психически нездоровым человеком.
Все же интересно, как там живет сейчас Лешка... Вспоминает ли обо мне? Кому признается в любви? С кем гуляет под звездным небом! А я по-прежнему считаю себя виноватой и думаю о том, какая же я была дура.
– Маруся, неужели для тебя брак – это наручники? – прервал мои размышления Борис, пожирая девицу глазами.
– Иногда меня посещают подобные мысли.
Глядя на Марусю, я вообще не могла понять, зачем такой девушке замуж. Она красива, с деньгами, в ее друзьях ходят все олигархи. Можно просто жить в свое удовольствие, строить свою карьеру и морочить мужикам головы.
– Знаешь, а может быть, ты права. Ты еще слишком молода.
– Молода, и у меня нет ни одного брака за плечами, – рассмеялась Маруся. – Хотя, ты знаешь, я люблю в выходные гулять на Поклонной горе. Там столько свадеб! Такие красивые невесты, букеты, машины. Так интересно наблюдать, как невесты подбирают свои юбки и ровненько держат спинку. А затем они отпускают на волю голубей и рассаживаются по лимузинам. Звон бьющихся бокалов, всеобщее внимание... Все так красиво, но никто не задумывается о том, что свадьба – это только начало, а дальше – целая жизнь, и она может быть не такой красивой. Кстати, Борис, а ты вроде бы как был женат?
– Был, – печально ответил Борис.
– Давно развелся?
– Два года назад.
– А почему развелся? – В глазах девушки читался живой интерес.
– Маруся, ну почему люди разводятся? – В голосе Бориса послышалось раздражение. – Назвать одну-единственную причину очень сложно.
– Я не верю, что нет основной причины.
– Конечно же, есть. Причина банальна: я застал ее в постели с другим.
– Она тебе изменила?! – Маруся так удивилась, словно никогда раньше не слышала о том, что женщина может гулять от мужчины.
– Мне стыдно в этом признаться, но это так.
– Да уж, неприятная история. – Маруся приблизилась к Борису и взяла его за руку. – Ты тяжело это пережил?
– Очень.
– Я представляю, – понимающе кивнула она.
– Моя жена родом из Запорожья. Я знал, что там, на Украине, у нее была первая любовь, но никогда не придавал этому значения, ведь до встречи с ней я тоже не вел монашеский образ жизни. Поэтому меня мало интересовало то, что было у нее до меня. Мы жили душа в душу, мало ссорились, и вообще нам было очень хорошо вместе. А однажды моя жена сказала о том, что к ней приехала родственница из Запорожья и она поселит ее в гостинице. Признаться честно, я был очень удивлен: зачем селить родственницу в гостинице, если в нашем доме столько места? Я никогда жене ни в чем не отказывал и всегда говорил, что ее родня – это моя родня и двери моего дома всегда открыты для всех ее родных и близких. Но она сказала, что родственница не хочет нас стеснять и поэтому решила поселиться в гостинице. Утром я уходил на работу, а моя жена собиралась и ехала в гостиницу. Но если бы ты видела, как она собиралась! Она хотела понравиться. Я сразу понял, что так собираться можно только к мужчине. Подозрения усиливались с каждым днем. Не выдержав, я приехал в гостиницу и застал ее в постели с каким-то гарным украинским хлопцем. Вот и весь финал.
– Ты сразу развелся?
– Конечно, я же себя уважаю! Я отправил ее в Запорожье вместе со своим возлюбленным. Мир им и любовь.
– Да уж, как же все печально! Ты страдал?
– Я же мужчина, – с достоинством произнес Борис.
– Ты до сих пор ее любишь?
– Нет, – категорично ответил Борис. – Она – посторонний для меня человек. Предательство убивает любовь. Я не озлобился на всех женщин, не стал отшельником. Я подумал о том, что это была просто разминка перед чем-то более стоящим. В этой жизни что-то теряешь и что-то находишь.
– Знаешь, ты настолько красив, что я, грешным делом, подумала о том, что развод произошел по твоей вине.
– Я женился не для того, чтобы гулять.
– Не представляю, как можно гулять от такого красивого мужчины?
Маруся потянулась к Борису, и они слились в поцелуе. Через несколько секунд она его оттолкнула и еле слышно произнесла:
– На первый раз достаточно. Я и так тебе слишком много позволила.
– А я тебя и не тороплю.
– Мне домой пора. Меня папа ждет.
– Дорогая, садись в машину. Я сам лично поеду тебя провожать.
– О, я это ценю! – восторженно произнесла Маруся.
– Что именно?
– Многие современные мужчины просто сажают тебя в машину к своему водителю и называют адрес. А в тебе сохранилась такая галантность...
– Я всегда такой, – поспешил ответить Борис, – А разве рядом с такой девушкой можно быть другим? Для меня за счастье подержать тебя за руку еще некоторое время в машине. Поверь мне, я очень хочу тебя завоевать. Я буду это делать, и никто не сможет мне помешать.
Посадив Марусю в машину, Борис направился в сторону гостевого дома. Я тут же отошла от окна и вновь взяла в руки кисть. Он зашел не один, а со своим амбалом-охранником.
– Ну как, рисуешь? – спросил Борис, посмотрев на стену, которую я начала разрисовывать.
– Рисую.
– Что это за фигня?
– Это не фигня, а пока только набросок. Над ним еще надо много работать. Обещаю, ты останешься доволен. Ведь тебе и лошади понравились.
– Лошадей ты нормально нарисовала, а вот о море я этого сказать не могу. Какие-то ляпы синей краской. – Ты что, абстракцией увлеклась? Так мне это неинтересно.
– Ничем я не увлеклась. Первые штрихи всегда выглядят именно так.
Я косилась на грозного охранника и не понимала, зачем Борис его сюда притащил.
– Я обещаю, что тебе понравится. Просто еще пока сложно что-то понять. У меня было слишком мало времени.
– У тебя был целый день.
– У меня не было вдохновения.
– Ты должна уметь рисовать без всякого вдохновения. Если море не получится таким, как я хочу, то я тебя прикую к этой самой стене.
Затем, немного остыв, Борис продолжил:
– Ладно, я поеду свою девушку провожу и вернусь. Жди меня. А пока ты будешь меня ждать, не теряй времени даром и дай хорошенько моему охраннику.
– Что??
– Дай охраннику, я сказал!
– Не поняла...
– А что тут непонятного?!
– Вообще ничего не понятно.
– Это Денис. Мой племянник. Я взял его к себе на работу охранником. Он мне сегодня признался, что у него полгода девушки не было. Так что помоги парню.
– Да что ты такое говоришь?! Да как ты смеешь?! – возмутилась я.
– Будь хорошей девочкой и сделай все, как тебя просят. Если будешь хорошо себя вести, то, когда я приеду, если у меня будет настроение, я дам тебе разочек. И смотри мне, без глупостей. У Дениса оружие.
Глава 12
Услышав шум отъезжающей машины, я посмотрела на стоящего напротив меня охранника и попыталась взять себя в руки.
– Тебя, кажется, Денис зовут?
– Денис, – утвердительно кивнул он.
– Твой рабочий день уже окончился?
– В принципе да, – неуверенно ответил охранник.
– Так ты иди домой. Пошутили и хватит.
– А никто и не шутил, – заявил Денис. – Разве такими вещами шутят? Мой дядька сказал, что я могу тебя трахнуть.
– А по статье за изнасилование не хочешь загреметь? – занервничала я еще больше. – И кто такой твой дядька, что он может мной распоряжаться, как какой-нибудь вещью?
– Ты мне статьей не угрожай, – нахмурил брови охранник.
Нетрудно было догадаться о том, что племянник не слишком отличался от своего родного дядьки. Психические отклонения что у одного, что у другого были налицо. Недаром говорят, что яблоко от яблони недалеко падает.
– Анюта, давай лучше по-хорошему. По-плохому всегда успеем, – принялся уговаривать меня Денис.
– Ах, ты можешь еще и по-плохому?
– Конечно, могу.
– Как же, например?
– Например, я могу тебе второе ухо разукрасить.
Увидев, что охранник совершенно бесцеремонно расстегивает свою ширинку, я ощутила, как сильно застучало мое сердце, и от моего спокойствия не осталось ни следа.
– Послушай, парень, ты в своем уме? – понимая, что мне вряд ли удастся призвать Дениса к благоразумию, я все же пыталась остудить его пыл. – Как у тебя с головой?
– Нормально, – как ни в чем не бывало ответил он. – Мне хозяин разрешил. Я спросил у него разрешения, – твердил охранник.
– Что тебе хозяин разрешил??
– Тебя трахнуть, пока его нет.
– А при чем тут хозяин? Ты у меня разрешения спросил?
– А кто ты такая, чтобы я у тебя разрешение спрашивал? Ты работаешь на моего дядьку, а в свободное от работы время ему даешь. Думаешь, я не знаю, что ли?
– Да какая тебе разница? Это не имеет к тебе никакого отношения!
– Если ты даешь дядьке, то что тебе стоит дать мне?! Жалко, что ли?
– Жалко, – только и смогла сказать я.
– Если жалко, то я силой возьму.
Мое тело было напряжено, а от вида полностью раздетого охранника меня страшно затошнило. Увидев, что среди одежды Дениса на полу лежит кобура, в которой, вне всякого сомнения, находится пистолет, я заметно воспрянула духом и подумала о том, что у меня есть шанс утихомирить не на шутку разошедшегося племянника.
– Анька, давай по-хорошему. Не томи. Потрахаемся нормально, и будешь дальше рисовать. Ну что, от тебя убудет?
С отвращением посмотрев на раздетого молодого человека, я собрала все свои нервы в кулак, постаралась придать лицу как можно более приветливое выражение и махнула рукой в сторону дивана.
– Ложись. А я сейчас начну перед тобой красиво раздеваться.
– Стриптиз, что ли, покажешь?
– Стриптиз.
Обрадованный охранник лег на диван и протянул ко мне руки.
– Анька, я знал, что ты нормальная телка. Я это чувствовал. Ну, иди ко мне. Я полгода телки не видел. Чего-то у меня как-то с ними не получается. Не дает никто. Все что-то ломаются, хотят, чтобы я цветы дарил, по ресторанам водил, ухаживал, а на фиг мне оно надо. Не привык я как-то деньги на баб спускать, а просто так никто не хочет давать. Бабы какие-то жадные пошли, словно у них там что-то из золота сделано. Я уже даже хотел девочку из фирмы досуга заказать или проститутку снять на трассе, а тут ты подвернулась.
– Значит, ты халяву любишь?
– Люблю. Жаба давит за такое платить, ведь еще неизвестно, кто кому больше удовольствия доставляет.
– Считай, что тебе повезло. У меня сегодня настроение хорошее.
– Дашь?
– И не один раз.
– Ой, Анька, я уже весь в нетерпении. Надоело под порнуху дрочить. Хочется живой бабы.
– А ну-ка, закрой глаза.
– Зачем?
– Закрой, говорю.
– Анька, а ты, я смотрю, артистка, – довольным голосом пробормотал Денис и закрыл глаза. – Ты хочешь сделать мне сюрприз?
– Хочу.
– Любишь ты всякие женские штучки! Надеюсь, твой сюрприз раздраконит меня еще больше.
Недолго раздумывая, я открыла кобуру, достала пистолет и громким щелчком сняла его с предохранителя. Приготовившийся к бурному сексу Денис тут же открыл глаза и, как ошпаренный, вскочил с дивана.
– Ты что, дура?! Ну-ка, быстро отдай пистолет!
– Если ты сделаешь хоть одно движение, я стреляю.
– Да я тебя сейчас в клочья порву!
– Только перед этим я всажу тебе пулю в лоб.
Осознав серьезность моих намерений, охранник нервно оскалился, и его забила мелкая дрожь. В этот момент меня охватила сильная ярость: мои родители холили меня с раннего детства, не чаяли во мне души. Они рожали меня для любви, для радости, а какие-то сволочи решили распоряжаться мной, как своей собственностью, наплевав на мою душу, на мои желания и на мои принципы.
Дрожащий рукой я направила дуло пистолета на голого охранника и процедила сквозь зубы:
– Знаешь, я никогда не думала, что жизнь такая гадкая. Я задумалась об этом только в этом доме. Мне еще никогда в жизни не было так плохо, как было плохо здесь.
– Отдай пистолет. Это не игрушка, – донесся до меня голос охранника.
– А никто и не играет. Знаешь, до приезда в этот дом я и представить себе не могла то, что на этом свете существуют люди, настолько жестокие.
Закончить фразу я не успела. Денис бросился на меня и попытался отобрать у меня пистолет. Но я знала, что если он это сделает, то затем вновь будут побои, унижения, боль и слезы. А может быть, меня даже посадят в погреб, из которого мне уже никогда не удастся выбраться. Я сгнию в нем вместе с уже дышащей на ладан Асей. Все, что я могла сделать в этой ситуации, – так это нажать на курок. И не один раз.
– Боже праведный! – в сердцах произнесла я и с ужасом посмотрела на лежащего передо мной мужчину. До меня только сейчас начало доходить, что я убила человека.
Вздрогнув, я выронила пистолет на пол, но с трудом сдержала себя от того, чтобы не закричать и не заплакать. Наклонившись, я попыталась нащупать пульс на руке охранника. Убедившись в том, что пульса нет, я посмотрела на зияющую в груди убитого рану, из которой сочилась кровь, и закрыла глаза, чтобы ничего этого не видеть. Я смотрела на лежащего на полу мужчину и думала о том, как мне после этого жить.
Господи, как же это глупо, свои самые лучшие годы провести за решеткой. Сейчас вернется Борис, вызовет милицию, и сюда приедет наряд. Даже если я расскажу про Асю, это все равно меня не спасет, и меня упекут в тюрьму. В любом случае, что бы Борис ни сделал со своей бывшей женой, но она жива. Ася жива, а охранник мертв. Мне достанется больше, чем Борису. А может быть, Борису вообще ничего не будет, ведь у него есть деньги, а деньги в наше время могут урегулировать абсолютно любой вопрос.
На какое-то мгновение меня охватила паника. Но я быстро взяла себя в руки и принялась шарить по карманам охранника, надеясь найти в них сотовый телефон.
Набрав Ольгин номер, я с трудом дождалась, пока она возьмет трубку, и торопливо заговорила:
– Оля, а я в беде. Выручай. Мне срочно нужна твоя помощь.
– Анька, ты куда делась? Я тебе уже звонила – твой телефон выключен, – обрадовалась моему звонку подруга. – Ты с чужого телефона звонишь?
– Оля, только не задавай мне лишних вопросов. Ты сейчас где?
– Я на одной частной вечеринке, – старалась перекричать музыку Ольга. – У одного аллигатора (так Ольга всегда называла олигархов) день рождения. Так вот, меня пригласили потусить. Знаешь, несмотря на то что тусовка становится моим образом жизни, я подобного никогда не видела. Чудаку некуда деньги девать, так он здесь такое устроил!!! Клянусь, что ты не видела ничего подобного!!! Тут и цыганский хор поет, и дрессированные медведи бегают, и даже балерины танцуют. У чудака полет фантазии – будь здоров. Все гости офигевают. Анька, хочешь – подтягивайся. Я тебя проведу. Веришь – здесь просто горы икры, бочки соленых огурцов и огромное количество блинов! Ты столько в жизни не видела! Ну просто небоскребы из блинов! Это просто отпад! Народ вовсю отрывается, кокаинчик нюхает. Я столько наркодилеров сразу в одном месте никогда не видела. Угощение на любой вкус. Но ты же знаешь, я этим не балуюсь. Я лучше шампанского выпью, а оно здесь льется рекой. Слышишь, тут поп-звезды выступают. А все гости каждые пять минут кричат: "Жизнь удалась!"
– Оля, мне срочно нужна твоя помощь, – наконец перебила я свою подругу и покосилась на труп. – Ты не ответила мне, где ты находишься?
– Я же сказала – на вечеринке. Ты что, не слышишь, как тут музыка гремит?
– Я имею в виду – территориально.
– Рублево-Успенское шоссе.
– Замечательно. Я рядом. Ты что, не поняла, я в беде?!
– Ты это серьезно?
– Серьезнее не бывает.
Я попыталась буквально в нескольких словах обрисовать Ольге, что со мной произошло, и попросила ее приехать к дому Бориса.
– Как я к этому дому-то подъеду? Поселок, в котором живет Борис, охраняется солдатами с автоматами. Меня даже на территорию поселка не пустят, не то что к дому, – тут же объяснила мне Ольга. – Нужен пропуск, а его мне никто не выпишет.
– Господи, как я об этом не подумала! Тогда паркуй свою машину у КПП и жди меня. Можешь даже остановиться чуть подальше, чтобы охранники тебя не видели и твои номера не запомнили.
– Хорошо. А ты уверена, что ты сможешь выбраться?
– Уверена, потому что я очень сильно хочу жить. Знаешь, я так хочу жить, ты даже представить себе не можешь! Я это только здесь поняла, в этом доме. Ольга, ты только никуда не уезжай. Жди меня. Я приду не одна, а с девушкой. Ее зовут Ася. Только не обращай внимания на ее внешний вид. Ее нужно срочно отвезти в больницу.
– Хорошо. Я прямо сейчас выезжаю. Анют, а может, лучше милицию вызвать? – как-то неуверенно спросила она. – Что-то мне твой голос не нравится. Как бы беды не вышло!
– Нет, только не милицию! – закричала я в трубку. – Не вздумай вызывать милицию! Нет!! Будет еще хуже!
– Хорошо! Я хотела как лучше...
Закончив разговор, я вновь бросилась к одежде охранника и, достав из кармана на его куртке связку ключей, выскочила из дома. Возле массивных ворот находилась железная входная дверь, но отпереть мне ее удалось, лишь перебрав все ключи из связки, найденной в одежде охранника. Я хотела было сделать шаг на свободу, но тут же подумала об Асе.
Чтобы не вызывать лишних подозрений, я быстро закрыла калитку, сунула ключ в карман и пошла за Асей. Заглянув в погреб, я увидела сидящую на полу девушку. Она облокотилась о стену, что-то мычала себе под нос и, по всей вероятности, разговаривала сама с собой. Оно и понятно: когда долгое время сидишь взаперти, разговаривать становится больше не с кем.
– Ася, не бойся! Это я, Аня. Я пришла за тобой, как обещала.
Девушка тут же подняла голову и бросила в мою сторону испуганный взгляд. Затем она быстро прикрыла ладонями лицо, видимо, опасаясь, что я начну ее бить.