- Господи, замуж надо выходить за тракториста! - покачала головой Клавдия, когда я, глупо улыбаясь, положила трубку.
- Почему?
- Не такой умный. А то контрразведчик твой хренов одолел вопросами: кто, что, почему, что пили, где были... Салтыкова, дружка своего, в разведку засылал. Не мог, видишь ли, дозвониться! Тьфу! - сердцах плюнула Клавдия.
- Ты мужа моего не обижай, он нам еще пригодится, - посоветовала я сестре и пошла собираться в путь с твердым ощущением, что он будет долгим и трудным.
Такси, вызванное Клавкой по телефону, мы решили подождать на улице, заодно и свежего воздух глотнуть. Морозец за ночь усилился, но это не мешало молодой поросли резвиться в снегу.
Выходя из дома, я наговорила на автоответчик всякие нежные глупости на тот случай, если позвонит Брусникин, и проверила, работает ли мой сотовый телефон. Он функционировал прекрасно. Я выключила громкий звонок, оставив лишь вибровызов. Клавка, ухмыляясь, следила за моими манипуляциями, однако никак их не комментировала. И слава богу! Иной раз ее нападки бесили меня до такой степени, что хотелось придушить ехидну собственными руками.
- Афонь, ты меня любишь? - неожиданно спросила Клюквина. Я сразу насторожилась - подобный интерес к моим чувствам был необычен и наверняка таил в себе какой-то подвох. Поэтому с ответом я не спешила, а лишь мычала нечто нечленораздельное. Клавдия это мычание расценила по- своему.
- А ты готова ради меня на подвиг? - задала очередной странный вопрос сестрица, чем окончательно поставила меня в тупик. - Сгоняй за пивком, а? Голова гудит, что твой колокол, и молоточки внутри - тук-тук-тук... И пульсы повсюду такие злые! А я пока такси подожду.
Ну вот, теперь все понятно: у Клюквиной очередное похмелье. Не пора ли ей к наркологу? Что-то, по-моему, злоупотребляет она в последнее время дружбой с зеленым змием. Я хотела было высказать свое презрительное "фи" в адрес Клавки, но, присмотревшись, заметила, что выглядит она и в самом деле неважно: лицо легкого зеленовато-синего оттенка, бледные губы и темные тени на висках. Махнув рукой на воспитательный процесс, а заодно и на моральные нормы, я, обреченно вздохнув, отправилась за "лекарством".
У входа в магазин стояла низенькая худощавая старушка. Она негромко бормотала себе под нос молитвы и, явно стесняясь, протягивала худенькую руку в залатанной варежке. Поверх вязаной шапки бабушка повязала серый шерстяной платок, настолько истончившийся, что он походил на паутину. Не знаю, кому как, а мне всегда жалко таких стариков. Всю жизнь они работали на государство, делая его богатым и могучим, а теперь государство сделало их нищими и немощными. Порывшись в карманах куртки, которую я надела в целях удобства передвижения, я нашла несколько монет и пару десятирублевых купюр. Все это немедленно перекочевало в руку бабушке.
- Спасибо, дочка! - поблагодарила старушка. - Храни тебя господь.
- Пожалуйста, - ответила я и сделала шаг в направлении винно-водочного отдела. Однако бабулька схватила меня за рукав и, заглянув в глаза, негромко произнесла:
- Ищите в воде вашу потерю!
Волосы у меня на голове зашевелились, словно клубок змей.
- Что?.. - слабенько вякнула я.
- В воде ищите, - повторила старушка и, тут же утратив ко мне интерес, вновь приступила к молитвам.
В полной растерянности, перемешанной с малоприятным липким страхом, я купила две банки пива для Клавдии, потом, подумав, взяла еще одну для себя и пошла к выходу. Старушки там уже не было.
- Мистика! - пробормотала я, чувствуя, как страх все глубже проникает во все закоулки моего существа.
Возле подъезда уже тарахтела машина. В салоне на заднем сиденье нетерпеливо ерзала Клавдия. Даже через стекло я видела ее вожделенный взгляд, устремленный на банки с пивом.
- Ты почему... такая? - весело поинтересовалась Клавка. К этому моменту такси повезло нас в сторону Жуковки, сестрица сделала несколько больших глотков пива и теперь пребывала в прекрасном расположении духа. У меня же никак не шла из головы встреча со старушкой - божьим одуванчиком, ее слова сильно тревожили мой уставший ум, оттого и волнение не проходило. Я открыла банку, но пить не стала и снова задумалась.
- Афанасия, ты меня пугаешь, - обеспокоилась Клавка. - С тобой все в порядке? Вид у тебя какой-то странный, словно привидение увидела...
- Может, и привидение. Представляешь, только что была, потом раз - и исчезла!
- Кто?
- Старушка.
Клавка с тревогой на меня посмотрела и уточнила:
- Старушка? Со здоровенной косой и в черном балахоне?
- Нет, в древнем как мир платке и в залатанных рукавицах. Я ее встретила, когда за пивом ходила.
- Ну и что? Подобных старух везде полно.
- Возможно, но не все могут вот так внезапно исчезать. К тому же она сказала очень загадочную фразу: дескать, ищите вашу потерю в воде. Как думаешь, что это может означать?
Клавдия потребовала, чтобы я немедленно рассказала подробности встречи с загадочной бабушкой и слово в слово повторила сказанную ею фразу. Я послушалась сестру, а слова старушки повторила раз семь, не меньше. Правда, от этого они не стали понятнее.
Клавка жонглировала ее словами и так, и сяк, а потом убежденно заявила:
- Думаю, бабка говорила о дискете. Мы ведь ее ищем? Ну вот, значит, надо искать в воде. - И сестрица заглянула в банку из-под пива, словно подозревала, что дискета спряталась именно там. - Где у нас вода?
- Везде, - твердо ответила я. - Одних только океанов четыре. Морей всяких - несколько штук, я уж не говорю о бесчисленном количестве рек, речушек, озер и ручейков. И вообще, как тебе, должно быть, известно со школьных времен, вода занимает большую часть нашей планеты. С чего начнем? Да, еще такая маленькая деталь: дискета - не погремушка, а серьезное электронное устройство. Оно, наверное, не может храниться в сырости?
- Ерунда! Сейчас существует великое множество приспособлений, позволяющих хранить такие вот технические штучки где угодно, хоть в воде, хоть под землей, хоть в керосине. И про океаны ты зря. У нас и без них воды полно.
- Ага, например, в нашей ванной, - хихикнула я.
- Смешно, да... Вот что я думаю, дорогая моя сестра: искать надо в унитазе! - И Клавка посмотрела на меня, как победивший гегемон на поверженную буржуазию, то есть с нескрываемым торжеством.
Я поперхнулась пивом, прокашлялась и неуверенно произнесла:
- Клав, а почему в унитазе? По-моему, там не совсем вода...
- Да? А что же там, по-твоему? - прищурилась Клавдия. Обе банки она уже прикончила и со словами: "Не делай из пива культа" - выхватила мою и немедленно с ней расправилась. - Я в каком-то кино видела, как один мужик, киллер по профессии, пистолет в бачке унитаза прятал. Закатал в пластик - и вперед! А пистолет, между прочим, это не какая-нибудь дискета, а сложный механизм!
- Ты хочешь сказать, мы будем шарить по всем унитазам?! - испугалась я. Не очень-то мне этот план понравится.
- По всем, конечно, не будем... - успокоила меня Клюквина.
- И на том спасибо! - облегченно выдохнула я.
- ...а вот в доме Глеба и в его клубах стоит попробовать поковыряться.
Двусмысленно как-то прозвучало это слово. Таксист на миг отвлекся от управления машиной и удивленно глянул через плечо. Я заметила, что он давно уже с интересом прислушивается к нашему разговору. Наверное, считает своих пассажирок сумасшедшими. Ничего удивительного! Девицы, на полном серьезе обсуждающие, как будут копаться в унитазах, и у меня вызвали бы подозрения в слабоумии.
- Товарищ, не отвлекайтесь, пожалуйста! У вас ценный груз на борту. Сосредоточьтесь на исполнении своих профессиональных обязанностей! - попросила Клавка, тоже обратившая внимание на повышенный интерес шофера к нашей беседе. Шофер сдавленно хрюкнул, сделал погромче радио и вцепился обеими руками в руль. Мы с Клюквиной во избежание утечки информации перешли на конспиративный шепот, однако спустя несколько минут нас разморило, и мы сладко задремали.
...Проснулась я оттого, что мы больше никуда не ехали.
- Куда дальше? - с тоской в голосе поинтересовался таксист.
Мы стояли на окраине населенного пункта под большим рекламным щитом, с которого грудастая Девица призывала народ покупать автомобили именно в их салоне и практически за бесценок. Девушка была ослепительно красива, и я твердо пообещала себе: если вздумаю когда-нибудь приобрести в собственность машину, в этот салон ни за что не пойду. Не терплю конкуренции!
Чуть поодаль от билборда красовалась синенькая табличка с белыми буквами: "Жуковка". Стало быть, прибыли.
Клавдия, разлепив глаза, обозрела окрестности и важно сообщила таксисту:
- Дальше мы сами. Спасибо. Вы свою задачу выполнили. Получите за труды, любезный!
По-моему, шофер такси почувствовал заметное облегчение, когда мы покинули салон его автомобиля.
Что вам сказать о представшем нашим глазам пейзаже? Я бы назвала его причудливым симбиозом российской деревни и шикарного побережья Малибу. Разумеется, речь идет не о нежной океанской волне и не об ухоженных пляжах, а об окрестных виллах и домах, которые, пожалуй, по своей стоимости не уступали особнякам многих голливудских звезд. Крепкие деревянные домики, порой даже двухэтажные, казались сараюшками в сравнении с этими шедеврами современного зодчества.
- Да-а, - протянула Клавдия, - вот вам яркий пример смычки города и деревни: все, как учила когда-то коммунистическая партия. Ну, деревня нам без надобности, а в город заглянем. Пошли, Афоня!
Я испытывала какое-то внутреннее томление, шагая следом за Клавкой по укатанному снегу. "Городские" дома выглядели столь же неприступными сколь и дорогими. Наверняка возле каждого из них дежурит рота ОМОНа или СОБРа - простые менты вряд ли справятся с охраной богатых особняков. Не думаю, что суровые бойцы этих лихих подраздений станут отвечать на вопрос: "Не подскажете, как пройти к дому Глеба Крутых?" Скорее всего, они выдворят нас за пределы поселка под дулами автоматов и в сопровождении пяти, нет, десяти крепких парней. Хорошо, если пожелают счастливого пути, а то ведь могут и пнуть на прощанье.
Клюквина, которой в принципе сомнения не свойственны, бодро шагала к намеченной цели. Странное дело, народа на улице не было совсем. Возможно, из-за мороза, а может, имелись какие-то иные причины, заставляющие их сидеть по домам.
Через несколько сотен метров место смычки города и деревни проступило явно и четко Проселочная дорога кончилась, ей на смену пришел широкий проспект, иначе его не назовешь, мощенный квадратными плитами. Несмотря на снежную зиму, плиты были девственно чисты. Вход (или въезд) на проспект преграждал самый настоящий шлагбаум, возле которого неторопливо прогуливался добрый молодец в соответствующем сезону и занимаемой должности обмундировании. Чуть поодаль от шлагбаума высился двухэтажный кирпичный домик с большими окнами, смотрящими на все четыре стороны. Сквозь окна я заметила еще одну мужскую фигуру.
- Ого! Прямо блокпост какой-то! Слышь, Афонь, мы, часом, не в зону военных действий попали? Кабы знать, что тут такое дело, прихватили бы по паре гранатометов, - громко сказала Клавка, явно рассчитывая быть услышанной.
По-моему, напрасно это она - насчет гранатометов! Как бы это заявление не повлекло за собой неприятных последствий. Парень заинтересованно глянул в нашу сторону. У него оказалось простое открытое лицо деревенского парня. На носу, на лбу, на щеках и даже на ушах, торчавших из-под шапки,
красовалась россыпь веснушек разного цвета и формы. Эх, ему бы гармонь в руки - первый жених на селе получился бы!
- Вы кто? - вполне дружелюбно поинтересовался "жених".
- Мы из риелторской конторы "Стольный град". Слыхал о такой? - не моргнув глазом соврала Клавдия и с вызовом уставилась на парня. Я тоже на него смотрела и пыталась сосчитать веснушки на его лице. На тридцать пятой сбилась.
- Ну да... Что-то слышал. А мандат у вас есть?
- Мы же не депутаты Балтики, чтоб с мандатами ходить! Простым агентам мандаты не положены. Пустишь? - Клюквина с надеждой посмотрела на часового.
- Зачем?
Занятный вопрос! Лично меня он поставил в тупик. Интересно, что придумает моя лукавая сестрица? Она не подкачала:
- Нам дом один нужно посмотреть. Его на продажу выставили. Хозяина дома убили, дом отошел в собственность бывшей жены, а она его не хочет, потому что терпеть не могла своего бывшего мужа и ей ничего от него не надо. Место тут хорошее, престижное, бабки немалые... Вот наше начальство и засуетилось.
Красивая версия, я бы поверила. Но охранники на то тут и поставлены, чтобы подозревать всех в посягательстве на чужую частную собственность. Впрочем, этот представитель племени церберов не заподозрил нас в коварстве, а сразу поверил двум пройдохам без мандатов.
- Это вы о доме Крутых, что ли? - уточнил Веснушка (так я его прозвала по вполне понятным причинам). Мы с Клавкой энергично затрясли головами в знак согласия. - Так себе хибара, третий сорт. Уж и не знаю, что в понимании вашего начальства - большие деньги... Дом потянет максимум "лимона" на полтора. Это если вместе с обстановкой. Тут есть и покруче.
- Не сомневаюсь, но, к сожалению, их хозяева пока еще живы, - печально вздохнула Клавдия. Я слегка подтолкнула ее локтем: мол, думай, что говоришь-то! Сестрица немедленно поправилась: - Я имею в виду, дай им господь долгих лет жизни, и пусть их минуют налоги! Так мы можем взглянуть на хибару Крутых?
- Щас... С комендантом свяжусь...
С этими словами юноша нас покинул, оставив в недоумении: зачем это ему понадобилось связываться с комендантом? Мы и без него сможем дом посмотреть. В присутствии постороннего производить осмотры как-то несподручно. Мы же не милиция, в конце концов, и понятые нам не нужны.
Вернулся Веснушка.
- Коменданта нет на месте. Я позвонил ему на мобильник, и он разрешил осмотреть дом, - при этом известии я облегченно перевела дух. Веснушка открыл шлагбаум и протянул нам связку ключей: - Вот. Здесь ключи от калитки, от дома, от всех пристроек. Если хотите, я пойду с вами...
От этого джентльменского предложения мы вежливо отказались - не нужны нам свидетели, и все тут!
Первый же шаг на заветную территорию обернулся проблемами. Вернее, одной: Веснушка потребовал назвать наши фамилии и телефон риелторской конторы, агентами которой мы якобы являлись.
- Пожалуйста, - легко согласилась сестра, - записывай... Или так запомнишь?
- Запомню.
- О’кей! Меня зовут Фани Арманд, а ее - Инесса Каплан... - Пока я хватала ртом морозный воздух, рискуя заработать ангину, Клавка продиктовала телефон "офиса". По странному стечению обстоятельств, он цифра в цифру совпадал с нашим домашним номером.
- Знакомые фамилии... Где-то я их уже слышал... - пробормотал Веснушка и отпустил нас с миром.
Как только мы отошли от блокпоста на достаточное расстояние, я набросилась на Клавку едва ли не с кулаками:
- Ты с ума сошла! Мало того что перепутала имена исторических личностей, так ты еще дала этому типу номер нашего домашнего телефона! Представляешь, что будет, если он позвонит в "офис"?!i На автоответчике я самым бесстыдным образом признаюсь в любви Брусникину. Думаешь, это похоже на отчет о проделанной работе? Между прочим, нам еще обратно возвращаться через этот же самый шлагбаум...
- Да ладно, разберемся, - отмахнулась Клюквина от моих нападок, словно от назойливой мухи. - Я вот о чем подумала: где нам искать дом Глеба?
Я немедленно заткнулась, озадачившись новой проблемой. Веснушка, конечно, дат наводку, сообщив, что дом господина Крутых отличается от остальных особняков прямо-таки спартанской скромностью. В самом деле, всего-то полтора миллиона долларов! Ну, и какой дворец можно построить на такие деньги?! Разве что будку собачью... Но даже эту будку нужно найти.
Мы с Клавкой стояли посреди олигархического поселка и вертели головами на все триста шестьдесят градусов. Со всех сторон на нас из-за глухих заборов строго взирали дома, походившие на замки средневековой инквизиции.
- Стучаться в калитки, как я понимаю, бесполезно... - растерянно произнесла я, зябко ежась под пристальными взглядами особняков. Клавдия после недолгих размышлений согласилась:
- Ты права. Боязно как-то... Могут взашей прогнать. Может, вернуться и спросить у стрелочника?
- У какого стрелочника? - не поняла я.
- Ну, у того типа, который шлагбаумом заведует...
- Это будет подозрительно, - возразила я, сообразив, что речь идет о Веснушке. - Агенты-риелторы пришли смотреть выставленный на продажу дом - и даже не знают, где он находится?
- Да-а... Что делать?
Терзаясь вопросом, который вот уже не один десяток лет волнует передовую часть человечества, Клюквина вертела в руках связку ключей, выданную охрапником. Бряцанье железа меня раздражало, и я забрала связку у сестры.
- Что это? - нахмурилась я, глядя на небольшую деревянную дощечку, болтавшуюся среди ключей. - Тверская, 11. Бред какой-то! Почему Тверская?
- Дай сюда! - Клавка выхватила из моих рук ключи и принялась внимательно изучать деревяшку. Даже понюхала ее для верности, сморщилась, а потом тоном академика РАН, обремененного знаниями, возвестила: - Тверская - это название улицы, цифры обозначают номер дома. Неужели непонятно?
- Конечно, понятно, я же не даун какой-нибудь! - слегка обиделась я. - Только почему название центральной улицы столицы нашей Родины болтается на связке ключей от подмосковной усадьбы?
Объяснение этому странному явлению природы нашлось довольно скоро. Сперва мы с Клавкой попрыгали в высоту. Прыгали, как нетрудно догадаться, не ради олимпийских рекордов, а чисто в практических целях - хотели проверить, нет ли каких табличек на домах. Однако ни одна попытка в зачет не пошла. Заборы в Жуковке оказались слишком уж высокими, а мы с сестрицей - не очень-то прыгучими. Но русская смекалка, помноженная на интеллект, не подвела: Клавка нашла щель между заснеженной землей и автоматическими воротами. Клюквина, недовольно ворча, распласталась на земле. Недовольство ее было вполне понятно - из-за ворот полились чарующие звуки, издаваемые собачьими глотками. Судя по голосам, лаяли не какие-нибудь декоративные мопсы! Басили звери, по сравнению с которыми собака Баскервилей казалась невинным ягненком. Железные ворота, отделявшие мою любимую сестренку от стальных челюстей кровожадных псов, содрогались под мощными ударами их лап. Через пару минут дружеской беседы с четвероногими друзьями человека Клавдия поднялась на ноги и сообщила:
- Это и есть Тверская. Дом пять. Тьфу, блин! И какой же остряк сообразил дать такое название единственной улице элитного поселка? Вот во времена наших бабушек как здорово было: в любом городе главный "прешпект" именовался просто - улица Ленина. Четко и доходчиво. И указатели на каждом столбе висели, чтобы не заблудиться ненароком. А тут - фу-ты, ну-ты: Тверская! Это что же, теперь во всех олигархических поселениях имеется своя Тверская? Интересно, а ночные бабочки здесь так же, как и в Москве, стаями летают? Очень удобно, между прочим! Далеко ходить не надо. Вышел за ворота, хлопнул в ладоши - и пожалуйста, жрицы любви с доставкой на дом. Ну, цирк!