- Пупсик, я бегу, - слабо вякнула я. В таком гневе я Димку еще не видела, оттого струсила страшно.
Дверь нашей комнаты содрогалась от мощных ударов и намеревалась немедленно слететь с петель. Стул, подпиравший ручку двери, угрожающе трещал. Я остановилась в полуметре от бастиона Брусникина и подобострастно пролепетала:
- Пупсик, ты не нервничай! Сейчас я тебя освобожу!
Грохот оборвался, но рычание не прекратилось. Секунда - и Димка на свободе. Легким движением руки пупсик отправил меня в полет до ближайшего угла небольшого коридорчика. По пути я снесла полочку для телефона, симпатичный розовый пуфик и уперлась носом в тумбу для обуви. Брусникин, забыв про костыли, на одной ноге поскакал в туалет. Быстро сообразив, что волновался супруг исключительно по нужде, я облегченно перевела дух. Но, как оказалось, испытания еще не кончились. Дверь Клавкиной комнаты распахнулась, и из-за двери выкатился странный клубок, отчаянно матерящийся клюквинским голосом. Самым приличным словом, которое мне удалось расшифровать, был крик японских камикадзе: "Банзай!"
- Афоня, держись! Отходи на позиции, сейчас наши подоспеют! Ну, кто желает попробовать комиссарского тела?! Подходи по очереди! - сестрица вращала вытаращенными глазами, словно добрый доктор-патологоанатом, обещающий своему пациенту долгую счастливую жизнь. Видать, членство в боевом братстве ко многому обязывает!
События сменяли друг друга с калейдоскопической быстротой. Едва Клавка предложила кому-то тело какого-то комиссара, как дверь туалета распахнулась. На свет божий выполз счастливый Димыч. Интересно, чему он так обрадовался? Освобождению или телу комиссара? Впрочем, ликование любимого длилось доли секунды: Клюквина, настроенная очень по-боевому, опустила на голову Брусникина гладильную доску. Димка попытался оказать сопротивление, но зацепился гипсом за косяк и тяжело рухнул на пол: ногами в коридор, а головой - в туалет. Глазки моего супруга блаженно сомкнулись.
Может, напряжение сказалось, а может, просто нужна была разрядка, но я от души расхохоталась, глядя на сей пейзаж:
- Кажется, я овдовела!
- Так это Димка! - обрадованно воскликнула убийца. - А я-то думала, нас уже нашли. А почему он лежит на полу?
- Умер, наверное, - голосом робота на пенсии доложила я.
- Типун тебе на язык! Нешто можно так про родного мужа?
- А по голове колотить моего мужа можно? Ты ведь его убила!
- Ну, прости. - Клавка скорбно потупилась. - Я ведь думала, это враги.
- Да? Потому, наверное, и тело комиссарское предлагала. Кстати, чье тело ты имела в виду?
Вопрос Клавдия проигнорировала, склонилась над Брусникиным и приложила ухо к его широкой груди. Я нетерпеливо попискивала, с волнением ожидая результатов осмотра.
- Может, прибегнуть к помощи электричества? - осенила меня идея.
- Лучше поцелуй своего спящего красавца, - поднялась Клавдия.
- Так он не умер? - обрадовалась я.
- Жив, жив твой пупсик. Мне бы такую крепкую голову, - ворчливо отозвалась сестрица. - Давай оттащим его в комнату...
Предложение показалось разумным, но трудновыполнимым. Однако оставлять Димыча на полу между туалетом и коридором я категорически отказывалась, и мы все же поволокли супруга на его ставшее уже привычным место, то есть на кровать. Брусникин оказался намного тяжелее Клавдии, оттого и сил на его транспортировку ушло намного больше. Пожалуй, стоит подать заявку в сборную России по тяжелой атлетике. Клавка хоть и пыхтела, как паровая машина, но тянула вместе со мной. Ценой невероятных усилий, а также при помощи крепких выражений цель была достигнута: Димка продолжил свой сон в более комфортных условиях.
- Откормила я твоего пупса на свою голову, - отдышавшись, заметила Клюквина. - Пора на диету его сажать, а то форму потеряет.
Истина в словах ехидной сестрицы, несомненно, имелась: Димыч здорово раздался вширь. Но Клавка сама виновата! Зачем так вкусно готовить? Если бы готовкой занималась я, то Брусникин до конца дней своих держался бы в оптимальном весе, потому что из еды у меня лучше всего получаются: чай с лимоном и бутерброд с колбасой.
- Ну, что? Продолжим? - потерла ладошки Клавдия.
С моей стороны возражений не последовало - очень уж не терпелось поймать и додумать мысль, не дававшую мне покоя последние полчаса.
И вот "бухгалтерская ведомость" снова возникла перед глазами. Я напряженно вглядывалась в строчки в надежде отыскать нечто, что поможет разгадать необычную ведомость. Видя мою сосредоточенность, Клавка не лезла ни с вопросами, ни с дурацкими советами, а исправно таращилась в монитор, за что ей - большое человеческое спасибо.
Разобраться с фамилиями и должностями труда не составило, тут все было более или менее ясно. А вот с исполнителями и суммами дело обстояло хуже. Почему, к примеру, против фамилии замминистра стоит сумма вдвое большая, чем против фамилии министра? По идее ведь все должно быть наоборот?
- Попробуем пойти другим путем... - пробормотала я себе под нос.
- Пойдем вместе, - предложила Клавдия.
- ...нужно просто найти закономерность. Она непременно существует, ее не может не быть...
- Конечно. Раз ты говоришь, значит, закономерность существует. Ты приглядись повнимательнее, Афонь! Ты у меня такая умная! - польстила Клавка и в приливе нежности потерлась носом о мое плечо.
Окрыленная похвалой сестры, я уперлась взглядом в графу "дела": самую загадочную из всей ведомости. Против каждой фамилии, а их в списке насчитывалось ни много ни мало - тринадцать штук, значилось по нескольку одинаковых сокращений: "крп.", "крм.", "бз.", "сч.". Этими "делами" занимались все без исключения члены списка. А дальше "дела" разнились: у кого-то имелись и пр., и дп., и лб... Я обратила внимание на любопытный факт - чем больше список дел, тем выше оказывалась сумма. Самая высокая сумма значилась у тех, у кого в "делах" значился какой-то "уз.".
- "Уз.", "уз."! Неужели нельзя было по-человечески написать! - Я прикрыла слезящиеся от напряжения глаза и откинулась на спинку кресла. - И вообще, что это за "крп.", "крм."? Сами они "крп."! "Крп."... - Тут я осеклась, а потом счастливо рассмеялась: - Ну конечно же! Как я сразу не догадалась?! Это же так просто! Клава, я в институте подобным образом лекции писала!
Клавдия настороженно на меня посмотрела и уточнила:
- Шифровала, что ли?
- Не шифровала, а сокращала! Ну-ка, произнеси вслух несколько раз подряд это самое "крп.". Что получается?
- Крп, крп, крп... - послушно забубнила Клюквина. С полминуты она каркала, а потом произнесла: - У меня ничего не получается, кроме карпа. Но при чем здесь рыба?
- Не карп, Клава! "Крп." - это коррупция! Теперь поняла?
По лицу сестры было заметно, что она ничего не поняла, хотя и старалась изо всех сил. Пришлось объяснять ей на пальцах:
- Сосредоточься и ответь, как тебя зовут?
- Клава... - последовал немного растерянный ответ. - Афанасия, ты, по-моему, слегка того, перенапряглась. Может, не стоит так усердствовать?
- Не волнуйся, на самом деле все не так сложно. Значит, говоришь, тебя зовут Клава?
- Ну... в некоторой степени. По крайней мере, еще утром я была уверена в этом. - Клюквина, видно, решила, что с головой у меня наметились проблемы, и не желала волновать "больную".
- А теперь убери из своего имени гласные! Ну? Получается...
После несложных умственных упражнений Клавка выдала решение:
- Клв... - и немедленно возопила: - Афоня, ты гений! А что такое "крм."? Нет, подожди, я сама попробую. Крм, крм, крм... Карман, что ли?
- Не карман, а криминал! Ну, теперь почти все ясно. В графу "дела" занесены неприглядные делишки наших министров! Связь с криминалом, коррупция, лоббирование нужных законопроектов, бизнес... В общем, идеальный материал для шантажа.
Клавдия недоверчиво хмыкнула:
- Может, оно и так. Тогда объясни мне, убогой, что значат "уз." и "сч."?
- "Уз"... не знаю пока, а "сч."... Счет.
- Какой счет?
- В банке, Клава! И, скорее всего, за рубежом. Сама посмотри, у всех министров и у их замов в "делах" имеется "сч.". Значит, у товарищей есть большие бабки и их можно доить. Сумма - это цифровое выражение намерений шантажиста!
- Прекрати разрушать мне мозг своими мудрыми высказываниями! - возмутилась Клавдия. - Изволь изъясняться по-человечески!
- Попробую, - вздохнула я и приступила к объяснениям. Если опустить мои эмоции, то коротко они сводились к следующему.
Некто, назовем его Мистер X, каким-то образом стал обладателем очень ценной информации, а именно: чем занимаются слуги народа в часы досуга. А занимаются они весьма неприглядными делами! Что поделать? Это закон жизни - заступил на службу народу, изволь предаться разврату! Мистер X быстро сообразил, что на пороках чиновников можно неплохо заработать, и даже установил свои тарифы на каждое неблаговидное "дело". Главное, чтобы господам чиновникам было чем расплачиваться. Впрочем, как следует из "ведомости", недостатка в средствах они не испытывают.
- У меня вопрос, - подняла руку Клавдия.
- Валяй...
- А доказательства? Чтобы шантажировать таких людей, нужно иметь железобетонные доказательства! Ведь просто так не придешь к какому-нибудь Ивану Иванычу и не скажешь: давай, мол, бабки, я все про тебя знаю.
- Правильно мыслишь, - похвалила я сестру, отчего лицо ее просияло и она гордо расправила плечи. - Это значит - что?
- Что?
- У Мистера X доказательства имеются! Единственное, чего я не могу понять: какова роль исполнителей? Какова их задача? - я в задумчивости потерла переносицу и вновь уткнулась в монитор в надежде отыскать ответ на этот непростой вопрос.
Чувствительный удар по спине заставил меня оторваться от созерцания "ведомости" и задохнуться от возмущения:
- Ты чего дерешься?!
- Афоня, я все поняла! - радостно сообщила Клавдия. - Мы пошли не тем путем. Почему мы уперлись в одну-единственную версию?
- У тебя есть другие? - ворчливо поинтересовалась я, потираясь ушибленным местом о спинку кресла. До чего ж у Клавдии рука тяжелая, чисто отбойный молоток!
- Одна, но какая! Короче говоря, дело здесь вовсе не в шантаже. Это, - ткнула Клавка пальцем в экран компьютера, - список покойников.
Я слабо икнула: версия потрясающая, особенно если учесть, что буквально пару дней назад почти всех этих покойников показывали по телевизору в программе "Время". Надо сказать, что для покойников министры выглядели неплохо, во всяком случае, весьма живенько. Неужели за два дня всех их ликвидировали? Кто ж теперь страной правит?
Заметив мой испуг и растерянность, Клюквина сообразила, что ляпнула какую-то глупость, и поспешила с объяснениями:
- Я имею в виду будущих покойников. Представь на минуточку, что Мистер X - не шантажист, а убийца. Все сходится, Афонь! Сперва он собирает компромат, потом нанимает исполнителей - и убирает нехороших людей. У каждого министра своя цена, которая указана в графе "сумма". Ну, как версия?
- Супер! Мистер X - прямо-таки народный мститель, Робин Гуд образца XXI века. А скажи, пожалуйста, деньги исполнителям он из своего кармана платит? Он что, подпольный миллионер? Фамилия этого господина не Корейко, случайно?
Однако не так-то просто сбить Клавку с толку. Ни минуты не размышляя, она выдала готовое решение:
- Все просто. Мистер X сначала шантажирует министров, а потом на их же деньги нанимает киллеров!
Вот это полет фантазии, вот это я понимаю! Куда там братьям Стругацким! Скажу честно, я удивилась, хотя непредсказуемость клюквинской мысли для меня уже давно не новость. Ничего не поделаешь, в голове сестрицы ни на миг не перестает работать генератор идей. В основном бредовых, конечно. Иной раз из-за ее идей мы попадаем в нелепые и даже курьезные ситуации. На прошлое Рождество, к примеру, Клавдии вздумалось погадать на суженого. На тот момент у Клюквиной имелся предмет страсти - бизнесмен из дома напротив. Симпатичный, надо сказать, парень, жгучий брюнет, отдаленно напоминающий Марка Дакаскоса. Сестренка томилась, брюнет ее не замечал, и тогда Клавка решила расставить все точки над китайским алфавитом и узнать, есть ли будущее у их отношений. Клюквина достала меня до печени, выясняя различные способы гадания.
- Ты филолог или так, мимо пробегала?! - кипела Клавка в ответ на мои неуверенные отказы. - Вы в институте фольклор изучали?
- Ну... - кисло отзывалась я, мучительно вспоминая курс устного народною творчества, диалектологию, старославянский язык, древнерусский и прочие институтские дисциплины.
- Вот и найди для меня что-нибудь приемлемое, а главное, действенное! И помни: ты в ответе за мое счастье!
Ответственность, что и говорить, огромная, счастье Клавдии - дело святое. Но, как назло, ничего путного мне на ум не шло. Не долго думая, я залезла в Интернет в поисках нужной информации, и кое-что все-таки нашла. Из шести вариантов Клавка выбрала один, по ее мнению, самый простой по исполнению. В оригинале гадание выглядит примерно так: ночью девушка отправляется к дому, где живет любимый. Нужно отгрызть (!) от его саней щепочку, вернуться домой и лечь спать, пристроив ее под подушку. Если во сне привидится любимый, значит, в течение года выйдешь за него замуж. Кстати, с момента выхода из дома и до утра следующего дня девушка должна молчать как рыба, иначе гадание будет неверным. Зеркала со свечами, хлебные корки под подушкой и прочую дребедень Клюквина отвергла сразу.
- Зеркал я боюсь, спать с крошками хлеба в кровати - противно, - заявила сестра. - А вот с санями можно попробовать...
- Разве твой Йорик ездит на санях? - удивилась я.
- Во-первых, не Йорик, а Юрик, а во-вторых, нельзя понимать все так буквально! Гадание древнее, его нужно адаптировать к современным условиям. Юрка ездит на "Мерседесе", и тебе это прекрасно известно.
- Известно. И какую же часть "мерина" ты собираешься отгрызть? Кусок бампера или шмат шипованной резины? Ну, ничего, ты не волнуйся, родная! Есть у меня один тип, в Склифе работает. Крупный специалист в области челюстно-лицевой хирургии. Он тебе вставит новые челюсти по сходной цене. От родных не отличишь!
В ответ влюбленная девица только фыркала и отказываться от намерений полакомиться "Мерседесом" своего Йорика не собиралась.
И вот, как писал классик, ночь перед Рождеством наступила. Полная решимости, Клавдия отправилась добывать исходный материал для гадания. Разумеется, я пошла с ней. Не в целях моральной поддержки, а из чистого любопытства - хотелось посмотреть, какую часть железных "саней" будет грызть Клюквина. Сестра сосредоточенно молчала, а я, воспользовавшись счастливым случаем, веселилась на полную катушку.
Миновав двор, мы остановились возле Юркиного "Мерседеса". Отсутствие света в окнах второго этажа, где проживал бизнесмен, успокаивало и наводило на мысль, что хозяин "саней" спит сладким сном. Клавдия трижды обошла вокруг машины, выбирая подходящую "щепочку". Несколько раз она в раздумьях останавливалась возле боковых зеркал, но в конце концов пришла к разумному выводу, что они ей не по зубам. Наконец объект был найден. Клавка, хищно сверкнув очами, вцепилась в "куриную лапку" на капоте. "Куриная лапка", если кто не знает, - фирменный значок "Мерседеса". Борьба человека с машиной продолжалась несколько секунд. Ровно столько мне хватило, чтобы понять: победителем из этой неравной схватки выйдет машина, изготовленная дотошными немцами. Однако Клавка сдаваться не желала. Утробно рыкнув, она уперлась обеими руками в капот и вознамерилась повторить попытку. Что тут началось! "Мерин" замигал всеми фарами сразу и истошно заверещал. Досадный промах, ничего не скажешь. Увлеченная своими фантазиями, Клавдия не учла, что у современных "саней" имеется сигнализация.
В квартире Йорика зажегся свет. Моя интуиция буквально вопила о приближающихся неприятностях. Своей интуиции я доверяю больше, чем себе, потому решила бежать отсюда, пока нам не переломали ноги. Клюквина, не обладавшая подобной прозорливостью, никак не хотела отрываться от автомобиля.
- Клавочка, отпусти сани! Ясно ведь, гадание накрылось. "Мерседес" крепче твоих зубов, и с этим не поспоришь. Пора сматываться, а то сейчас твой суженый появится. Ох, чую, вместо свадьбы накидает он тебе по ушам, мало не покажется! Бежим, а? - Я честно пыталась достучаться до разума сестрички, но не преуспела. Она по-прежнему молчала, лишь схватилась покрепче за радиаторную решетку. Тогда я решила применить силу и вцепилась в Клавдию в стремлении оторвать ее от машины. Получилось довольно-таки забавно, прямо иллюстрация к сказке про репку: бабка за дедку, дедка за репку... Не хватает только внучки.
- Эй, а ну, валите отсюда! Сейчас милицию вызову!
Юрка выскочил из подъезда в джинсах, в тапках на босу ногу и в куртке на голое тело. Волосатая грудь, явно указывающая на родство с приматами, мужественно выглядывала на свет божий.
- Не надо милицию, мы уже уходим, - с надрывом сообщила я, прикладывая максимальное усилие по отрыванию Клавки от радиатора. - Правда, Клавочка? Ведь мы уходим?
Нечленораздельное мычание послужило мне ответом. Наверное, Юрка решил, что мы мало похожи на угонщиков, следовательно, никакой опасности для его машины не представляем. Он подошел ближе и пискнул сигнализацией.
- Да она в решетке застряла! - воскликнул парень, мгновенно оценив обстановку. Клюквина согласно мыкнула. - И как ее угораздило?
- Она щепочку отгрызть хотела, - мрачно призналась я.
Клавдия опять замычала, но на этот раз в ее голосе явно слышалось возмущение: мол, зачем выдаешь девичьи тайны? Хозяин "мерса" ошалело квакнул и несколько минут мог только моргать.
- Она ненормальная? - оправившись от шока, полушепотом поинтересовался у меня Юрка. На что я совершенно честно ответила:
- Есть маленько. Тронулась умом на почве любви. Слушай, помоги ее оторвать, а? Мне одной не справиться.
Пока Юрка предпринимал героические попытки по освобождению своего "Мерседеса" от Клавки, она страстно мычала и с умилением глядела на волосатую грудь избранника. Однако когда усилия парня увенчались успехом. Клюквина смачно сплюнула и неожиданно заявила:
- Да пошел ты...
Пнув на прощанье ни в чем не повинную машину ногой, сестрица ходко потрусила к подъезду. Бедный Йорик остался столбенеть и размышлять насчет женской непредсказуемости, а я поспешила за Клавдией, размышляя, что же послужило причиной столь необычного финала рождественского гадания. Дома Клавка разъяснила ситуацию. Оказывается, пока Клюквина находилась в плену у радиатора, она очень живо представила себе Юрку лет через пятнадцать счастливой семейной жизни. Брезгливо кривясь, Клавдия живописала будущее:
- Представляешь, Афонька: пузо на коленях, глазки заплыли жиром, на башке - три волосинки в шесть рядов, и только грудь по-прежнему колосится. Тьфу! Придется, видно, искать другого принца...
Убеждать сестренку в том, что любой принц, даже самый распрекрасный, со временем стареет, я не стала, а то решит еще остаться "холостой"...
Думаю, теперь понятно, что я имела в виду, говоря о широте размаха клюквинской фантазии.