- В том случае, - напомнил Филдинг, - если не составлено завещание. А ежели оно составлено, то расклад получается совсем иной. Но скажи, - наверное, я сильно пожалею о том, что спросил, - есть ли у тебя теория, объясняющая выстрелы в лицо, если мотив преступления - деньги?
- Нет. Пока. Но с Фостером ещё не всё ясно. Возможно, его распря с Мередит имела какие-нибудь другие причины, о которых мы не знаем. И возможно, именно по этим причинам он уничтожил их лица.
- Всё, хватит с меня "возможностей". - Филдинг резко встал. - Спасибо за пончики, Дез, и позволь помочь тебе одеться.
- Ещё чуть-чуть, я не закончила!
- Закончила, - возразил Тим, поднимая меня на ноги и накидывая пальто мне на плечи.
- Оружие? - торопливо спросила я. - Вряд ли вы его нашли.
- Не нашли.
- А когда я смогу осмотреть квартиру?
- Я дам тебе знать. Теперь отправляйся на работу, а я приму пару таблеток от головной боли. Знаешь, - крикнул он вслед, когда я нехотя двинулась к выходу, - если вы с Эллен придумаете ещё какую-нибудь теорию вроде этой, вовсе не обязательно делиться ею с другими.
* * *
В тот вечер я ужинала с приятельницей. Пэт Мартуччи, бывшая Альтман, бывшая Грин, бывшая Андерсон, только что рассталась с "мужчиной её жизни". В таком разобранном состоянии я её никогда не видела. Судя по цепочке фамилий, которые Пэтти последовательно приобретала и утрачивала, существовать без "мужчины её жизни" она не умела, и в данных обстоятельствах я, как близкая подруга, сочла своим долгом уделить страдалице немного времени и постараться её утешить. Из моей благородной затеи ничего путного не вышло - ни для Пэтти, ни для меня.
Дело в том, что я давно коротала свои дни в одиночестве. Порою впадала в уныние, но в целом держалась бодро. Пока не провела два часа в обществе безмужней Пэт Мартуччи.
Прощаясь с ней у ресторана, я была на грани самоубийства. А Пэтти, рассыпаясь в благодарностях и уверяя, что теперь ей стало много легче, утирала слезы.
Расстались мы рано, в половине десятого. Я жалела подругу, ещё пуще - себя и просто не могла собраться с духом, дабы вернуться в мою пустую квартиру: пребывание в опасной близости от острых ножей и газовой плиты мне было противопоказано. Ноги сами принесли в кинотеатр. Не помню, что я смотрела, но помню, что это была комедия. К концу фильма я уже была готова без угрозы для жизни переступить порог кухни.
Дома первым делом включила автоответчик и получила одно-единственное сообщение, зато самое долгожданное.
Сначала я даже не узнала Питера. Его голос звучал на октаву выше, чем обычно, и чуть истерично. Слова сыпались как горох: "Дезире? Питер. Потрясающая новость! Сегодня я задержался в больнице, не знаю почему. И хорошо сделал: я был там, когда это случилось! Поверить не могу! Она вышла из комы! Неслыханно, правда?! Ты прыгаешь от восторга? Перезвонить мне нельзя, я не дома, а в баре, рядом с больницей. Надеялся, что мы встретимся с тобой и отпразднуем. Но тебя тоже нет дома. Какой я умный, что заметил! - И он разразился глупым детским смехом, очень похожим на хихиканье Эллен. - Только не подумай, что я налакался какой-нибудь дряни, - снова затараторил он. - Пью шампанское. Марочное. Жаль, что тебя здесь нет. - Опять взрыв смеха, совсем как у моей племянницы. - Позвоню завтра утром. Спокойной но…"
Несмотря на бешеную скороговорку, Питеру не удалось опередить нетерпеливую машину. Но самое главное он успел сказать: она вышла из комы!
Погодите… Кто вышел из комы? Я снова прокрутила сообщение. Имени Мэри Энн он даже не упомянул, наверное, сильно волновался. Но в конце концов, стал бы он так бурно ликовать, окажись это Мередит?
И всё же я немного нервничала.
Глава 20
Утром в среду я проснулась ещё до семи, но, хотя и сгорала от нетерпения, звонить Питеру столь рано не осмелилась. Судя по тому, как он верещал вчера вечером, похмелье бедному мальчику было обеспечено.
Я вылезла из-под одеяла, сварила кофе, а потом, сидя на кухне, пялилась на часы до половины восьмого. Дольше я терпеть не могла. Посчитав, что Питеру всё равно скоро уходить в больницу, набрала его номер.
Стоило ему взять трубку, как я поняла, что вытащила парня из глубокого сна.
- Какие новости? - спросил он, когда сообразил, с кем разговаривает.
- Это у тебя есть новости - фантастические! - напомнила я.
- Откуда ты знаешь? - сонно осведомился Питер, безуспешно пытаясь подавить зевок.
Добро пожаловать в "Мёртвую зону"!
- Ты звонил мне вчера, не помнишь?
На миг я решила, что телефон отрубился, так вдруг стало тихо в трубке. Наконец Питер виновато признал:
- Не помню. Я немножко отпраздновал, когда ушёл из больницы, и сейчас как в тумане.
- Ты оставил сообщение на автоответчике, - подсказала я.
- Верю тебе на слово, - застенчиво усмехнулся он и вдруг окончательно проснулся и разволновался: - Я сказал, что она пришла в сознание?
- Да! Я просто на седьмом небе! Как это случилось?
- Уф… Дезире, ничего, если я перезвоню тебе через пару минут?.. Меня, кажется, тошнит.
Перезвонил он через двадцать. Всё это время я ждала не шелохнувшись, даже не открыла коробку с кукурузными хлопьями.
Питер заявил, что чувствует себя лучше, хотя голос его звучал немного странно, словно ему удалили слюнные железы.
- Прости, что заставил тебя ждать. Пьяница из меня ещё тот. Но я должен был отпраздновать.
- Рассказывай!
- Это настоящее чудо, Дезире! - с воодушевлением начал он. - В начале восьмого я собрался идти домой. У меня жутко болела голова, и я решил закруглиться пораньше, перекусить где-нибудь и отправиться спать. А потом случилась странная вещь. Я надел пальто, даже пуговицы застегнул. Но что-то меня не отпускало - не могу объяснить что. Снял пальто и сел у кровати. Сидел и смотрел на неё и вдруг заметил, что её глаза… они будто немного приоткрылись. Небольшая щёлка, и я не был уверен - трудно разглядеть хорошенько под этими бинтами и повязками. Но всё равно я немного обезумел и побежал за дежурным врачом. Он взял её руку и заговорил с ней. Спрашивал, слышит ли она его, но с челюстью на проволоке ей трудно было отвечать. Либо у неё просто сил не было. Тогда он велел ей пошевелить пальцем, если она его слышит. И она пошевелила!
- Потрясающе! Сбылись наши надежды! - завопила я в трубку. Бедный Питер, от моего визга его похмельная голова, наверное, раскололась. - А дальше? - потребовала я.
- Врач подвёл меня к ней и спросил: "Вы знаете этого человека?" Она смотрела прямо на меня, но как бы не узнавала. И пальцем не пошевелила.
- Наверное, она толком не успела опомниться, - предположила я. - А что случилось потом?
- Потом она закрыла глаза и заснула. И тут все врачи забегали, ввалились к ней в палату, а меня выпроводили в коридор. Наконец один из них вышел и сказал, что есть небольшая проблема: она в сознании, но не помнит, кто она. (Всё не слава богу! Господи, да когда же это кончится!) Они впустили меня в палату и снова попробовали: велели ей пошевелить пальцем, если она меня узнает. Но ничего не произошло. Тут уж доктора меня чуть ли не выгнали и велели приходить сегодня утром. Но один из них попросил не беспокоиться, мол, она по крайней мере в сознании, что уже очень здорово.
- Конечно, - согласилась я, пытаясь сдержать дрожь в голосе. На меня вдруг нахлынуло столько разных эмоций: радость, облегчение, благодарность и сосущий страх за Питера - что-то ему ещё предстоит. Слезы готовы были хлынуть из глаз и залить телефонную трубку, но мне удалось их остановить. - Что ж, хотя бы одна загадка разрешилась, - пробормотала я, обращаясь не столько к Питеру, сколько к самой себе.
- Какая загадка?
- Почему ты не упомянул имени Мэри Энн. Я вчера дважды прослушала твоё сообщение.
- Я не упомянул её имени, - немедленно возразил Питер, - только потому, что боялся сглазить. Знаешь, я до сих пор не могу опомниться от счастья: неужто она выздоравливает?! Но самое главное, со вчерашнего вечера я точно знаю, что она - Мэри Энн. - Он повторил, торжествуя: - Да, это Мэри Энн.
- От всей души надеюсь, - тихо отозвалась я, из последних сил стараясь не расплакаться.
- Но это так, я уверен, - взволнованно настаивал Питер. - Не подумай, что у меня глюки начались, но ведь что-то заставило меня снять пальто, остаться с Мэри Энн и увидеть, как она выходит из комы! Будь это Мередит, такого бы не случилось, я убеждён. - Он замялся: - Надеюсь, ты не думаешь, что я совсем чокнулся?
- Только не я. Как там в "Гамлете" говорится? Насчёт многого на земле и на небесах, что не подвластно никаким мудрецам? Я в это верю.
И я вправду верила. Наверное, надо было осадить Питера, сказать, что пока рано трубить победу. Но на мой взгляд, после горестных бдений в больнице он заслужил немного счастья. Даже если оно продлится недолго.
* * *
Днём я опять принялась размышлять о завещаниях. Мысль о них не давала покоя, хотя я и понимала, что впустую трачу время. Ведь Филдинг усердно пахал в этом направлении, и если проклятая бумажка существует - что пока выглядит очень сомнительным, - то Тим в конце концов её найдёт.
Однако - сама не знаю почему - я продолжала мусолить эту проблему, пока не представила себя близнецами Фостер, только что приехавшими из Лондона. Предположим, я захотела составить завещание (естественно, при том условии, что оно не было составлено уже в Англии). Прежде всего мне следует обзавестись нотариусом. И где его взять?
Поскольку я никого в Нью-Йорке не знаю, то можно заглянуть в "Жёлтые страницы". А если знаю? Если моя подруга детства живёт в том же городе?
Возможно, я заразилась оптимизмом от Питера, но, набирая номер Клэр Джозефс, вопреки здравому смыслу верила в удачу.
- Да, Мерри действительно спрашивала, знаю ли я нотариуса, который мог бы помочь составить завещание, - ответила Клэр на мой вопрос.
- И вы ей кого-нибудь порекомендовали? - В ожидании ответа моё сердце на секунду перестало биться.
- Я переговорила с Риком - моим мужем, и он посоветовал юридическую фирму, расположенную в том же здании, где он работает. Сами мы никогда к юристам не обращались… хотя, наверное, уже пора написать завещание, ведь мы стали родителями. (Честное слово, она содрогнулась, произнося эти слова.) Рик сказал, что у фирмы хорошая репутация.
- Как она называется?
- Минутку… кажется, "Лефковиц". Нет, не так, но очень похоже. Погодите… - Клэр не успела порыться в памяти, её усилия были прерваны маленьким Буддой; малыш - докладываю, чтобы вы не переживали, - пребывал в отменной форме. - Перезвоню попозже, - заторопилась Клэр.
Я не могла усидеть на месте и принялась ходить взад-вперёд по комнате, но поскольку размеры моего офиса два на три, то у меня создалось впечатление, будто я марширую на месте. Когда Клэр позвонила десять минут спустя, я всё ещё была на ногах.
- Я спросила у мужа, - сообщила она. - Фирма называется "Лейбовиц, Лейбовиц и О'Доннелл". - Она дала мне номер телефона.
Я искренне, от всего сердца поблагодарила её за помощь и собралась уже попрощаться, но она задержала меня:
- Знаете, я и сама хотела вам позвонить.
- По какому поводу, Клэр?
- Помните, на прошлой неделе, когда вы были у меня, разговор зашёл о Роджере Хайере? (Разумеется, я помнила.) Возможно, это пустяк, но я забыла рассказать, как мой брат столкнулся с Роджером в "Ле Сирке" месяца два назад. Саймон, мой брат, - врач, он может позволить себе "Ле Сирк", - кисло заметила она.
- И?..
- Роджер специально подошёл к столику Саймона. Они познакомились у нас, когда близнецы только приехали в Нью-Йорк, и больше, по-моему, ни разу не виделись. Так вот, Роджер сказал, что просто хотел поздороваться, и тут же спросил о Мэри Энн. Саймон ответил, что с ней всё в порядке. Потом Роджер поинтересовался, встречается ли она с кем-нибудь. Саймон сказал "да" и что скоро состоится помолвка.
Я еле дышала. Наверное, я физически не способна вынести больше одной замечательной новости за раз.
- Это всё? - пролепетала я, желая удостовериться, что больше Клэр нечем меня потрясти.
- Всё, - с сожалением произнесла она. - Я же предупреждала, сущие пустяки.
Глава 21
Невероятной силы порыв немедленно связаться с нотариусами я подавила в зародыше, решив, хотя бы раз в жизни, сделать широкий жест и предоставить эту честь Тиму. Моё решение было продиктовано двумя соображениями: во-первых, ему, как официальному лицу, будет легче добыть желанную информацию; а во-вторых - и в-главных, - я сознавала, что мой вклад в "кассу взаимопомощи" пока не слишком велик. Однако, чего греха таить, в участок я позвонила скрепя сердце.
Филдинга - иначе и быть не могло - на месте не оказалось. Мне пришлось буквально сесть на ладони, чтобы удержаться от звонка в юридическую фирму. Я скрасила ожидание визитом к Джеки и продолжительной беседой с Эллен по телефону. Когда я закончила болтать с ними, мои электронные часы показывали 5.37. Лейбовиц, Лейбовиц и О'Доннелл, скорее всего, уже разъехались по домам, и бороться с искушением более не имело смысла.
На следующее утро я не стала полагаться на волю случая. Таксист-высадил меня у дверей двенадцатого участка полиции в начале десятого, и я немедленно столкнулась с Уолтером Коркораном - буквально. Он выходил из здания, когда я туда входила. Учитывая моё отношение к парню, я предпочла в столкновении обвинить его.
- Ради бога, Коркоран! Смотри, куда идёшь! Ты чуть меня с ног не сбил!
- Тебя и бульдозером не собьёшь, - съязвил он.
Вот так мы по-дружески общаемся. Тим обрадовался моему появлению не многим более своего напарника.
- Кажется, кто-то обещал предупреждать о своих визитах, - буркнул он.
Не припомню, чтобы я давала подобные обещания; возможно, Тим меня неправильно понял. Но не будем спорить, ведь я пришла по делу, да ещё по какому!
- Сейчас ты станешь более приветливым. У меня кое-что для тебя есть!
- С шоколадом или с вареньем?
- А, ты о пончиках, - не сразу сообразила я. - Некогда было. Спешила сюда с информацией.
- Могу себе представить. Ладно, садись. Коркоран как раз отправился за едой. Обещал принести мне булочку. И если расскажешь что-нибудь действительно стоящее, возможно, я с тобой поделюсь. Кофе хочешь?
Я уже имела удовольствие отведать участкового кофе и потому вежливо отказалась. К тому же не хотелось отвлекаться.
- Погоди, - скомандовал Филдинг, прежде чем я успела открыть рот. - Ты случайно не собираешься поведать о том, как жертва вышла из комы? Об этом мне уже известно.
Нет, заверила я и добавила, что тоже слыхала о счастливом событии.
- Похоже, она выкарабкается, а? - с довольным видом буркнул Тим и тут же помрачнел. - Однако полностью счастливым это событие не назовёшь.
- Ты о чем? - машинально спросила я, хотя прекрасно знала, что он имеет в виду.
- Амнезия. Твой клиент наверняка поставил тебя в известность. Она вышла из этой чёртовой комы, но по-прежнему не в состоянии сказать, кто в неё стрелял. Бедняжка до сих пор не знает, на каком она свете!
- Скорее всего, это временное явление. Память к ней может вернуться завтра… а то и сегодня. Так часто бывает.
- Ну-ну, - скептически отозвался Филдинг.
- А теперь ты готов услышать опровержение закона Мэрфи? - взялась я за дело. И, приберегая козырную карту напоследок, начала с Роджера Хайера.
Выслушав меня, Филдинг откинулся на спинку стула и заложил руки за голову. Ироническая улыбка мелькнула на его губах.
- Как тебе нравится этот парень, а? - проворчал он. - Ты бы слышала его вчера! Он сидел здесь, передо мной, и клялся всеми святыми, что понятия не имел об отношениях бывшей невесты с другими мужчинами. Неужто этому идиоту невдомёк, что тайное почти всегда становится явным?
- Невдомёк. Он же идиот, ты сам сказал.
- Разумеется, это не означает, что Хайер и есть наш убийца. Хотя, признаться, я бы не расстроился, окажись он им на самом деле, - очень уж противный этот сукин сын. Но весьма вероятно, что единственная причина, по которой он отрицал свою осведомлённость о помолвке, заключалась в том, что просто боялся попасть под подозрение.
- Я пришла к такому же выводу: возможно, это серьёзно, а с другой стороны, скорее всего, ерунда.
- То же можно сказать и насчёт алиби. Мы с Коркораном навестили вчера его дружка Карла, и такое у меня впечатление, что у бармена даже нет лицензии. Ну да я ещё побеседую с Хайером, и посмотрим, как он станет выкручиваться. С удовольствием бы прищучил этого наглого коротышку!
Слово "коротышка" вызвало у меня улыбку. Тим и сам далеко не Майкл Джордан. Но, памятуя, зачем сюда явилась, улыбнулась я про себя, чтобы никто не видел.
- Ладно, Дез, приношу свои извинения за то, что не встретил тебя с оркестром и на ковровой дорожке. Сегодня ты действительно чемпионка, и тебе причитается половина чёрствой булочки с черносливом… если её, конечно, доставят сюда в этом столетии.
- Но это ещё не всё! У меня есть новость поинтереснее - о завещании, - произнесла я волшебное слово.
Стул Филдинга мгновенно вернулся в исходное положение, а сам он подался вперёд:
- Что с завещанием?
Я поведала о Клэр и "Лейбовице, Лейбовице и О'Доннелле".
- И что они сказали?
- Я им не звонила. Подумала, что этим лучше заняться тебе.
Филдинг изумлённо помолчал, а потом медленно произнёс:
- Спасибо, Дез. Правда, спасибо. - И тут же подозрительно покосился на меня: - И в обмен на этот великодушный жест ты хочешь?..
- Посмотреть квартиру, всего-то.
- Уж не знаю, как тебе об этом сказать, но квартиру ты бы увидела и без вступительного взноса. Я как раз собирался пригласить тебя наведаться к Фостерам в субботу, если пожелаешь.
Черт бы всё побрал!
- Что вдруг?
- Понимаешь, я тут кое-что придумал, - с отчаяния, наверное. На первом допросе я спросил Эрика Фостера, знает ли он, к кому из дантистов или врачей обращались его сестры. Он понятия не имел, поскольку начал жить отдельно, когда близнецы были ещё маленькими.
- Знаю.
- Однако мне пришло в голову, Что если он наткнётся на знакомое имя, то сможет что-нибудь припомнить. Вдруг случайно когда-нибудь слышал фамилию их дантиста или врача. Вот я и попросил его наведаться с нами в квартиру и просмотреть чеки сестёр. Старые, конечно, ещё лондонские.
- В этом что-то есть, - с восхищением заметила я. Филдинга моя полупохвала явно смутила.